Текст книги "Страна сказок 392-395"

Эпилог

Написал я ещё письмо Ольге этой из Химок, но ответа не получил. Писалось в грустную минуту: был белый день, за окном серо, а в будущем – страшное ЦЭ! Закатывание! Вот про него и письмо. ЦЭ, понятно, было, но чёрное. Да не одна Ольга на свете, но другие просто молчат. Она одна была такая дура, что “Приезжай! Красивая речка!” Печальная история. Больной человек эта Ольга. К.

Страна сказок-393

Письмо в никуда-3921,5-3924

28 октября 2014 года. Сказка про Кратово, про детство. По мотивам моей же сказки, когда на Кратово напали длинные красные муравьи. Ну и висели на столбах с табличками: “Я не верил в Вашу Победу!” Или: “С. ал в тапки!”

Короче, теперь нашествие повторилось. Муравьи играли в бадминтон, теннис, “городки”, футбол, плавали на лодках, клеились к пляжницам и ловили рыбку.

Витя недоумевал: “Если у них цель – размножение, то какой смысл для их эмбриона игра в бадминтон? Они же все беременные! Все самки! А самец у них один – некий усатый мелкий муравей по имени Успелчик.”

И вот однажды Витя сел на велосипед и поехал на спортплощадку, чтобы всё досконально выяснить. Муравьихи тем временем играли в футбол. Витя подошёл к их вратарихе и спросил.

“Ты не понимаешь!” – сказала она. – “Эмбрион обучается координацие движения! Он подпрыгивает, получает адреналин, учится пить пиво и кричать: “Го-ол!”

“Понятно!” – сказал Витя и подошёл к Муравьихам, которые играли в бадминтон. Спросил.

“Понимаешь ли, Витя, на первый взгляд никакой пользы нет. Но это только на первый взгляд. Валанчик ударяется в живот беременной, и Эмбрион задаётся вопросом: “Что это там стучит снаружи?” У него развивается любопытство и рефлексы!”

“Да?” – удивился Витя и стукнул мамашу по животу кулаком. Эмбрион внутри явно заинтересовался и выработал злобу.

“Да! Он учится быть злобным! Очень, очень полезно!” – сказал Витя.

Потом он подошёл к Муравьихе, которая играла в “городки”:

“Мадам! А как ваш Эмбрион? И вообще, каково его небезинтересное мнение об этой игре?”

“Мой Эмбрион – файн!” – сказала Муравьиха. – “Только что насосался желудочных соков, и ему снятся “городки”! Таким образом, развивается его снотворное мышление!”

Витя понял, что спорить бесполезно. Он решил пойти покататься на лодке. Вместе с ним в лодке оказались две молоденькие Муравьихи в бикини.

“Зря стараетесь!” – сказал им Витя. – “Меня ваши прелести не трогают! Я вам не Успелчик!”

“А жаль, жаль!..” – сказали Муравьихи, сняли лифчики и принялись загорать.

“Прикройтесь! Стыдоба!” – сказал Витя.

“Никакая не стыдоба! Рекомендовано даже, даже для применения в дошкольных учреждениях! А потом тебе ведь на нас наплевать!” – сказали они.

“Ну в таком случае и я буду загорать!” – сказал Витя и снял штаны, оказавшись в пионерско-комсомольских серпастых красных трусах.

“А дальше? Раздевайся дальше! Наше тело должно дышать!” – сказали развратницы.

“Моё – не должно!” – отрезал Витя.

И тут на его счастье к ним подплыл на лодке Успелчик:

“Как ты, смерд Витя, можешь клеиться к моим женщинам?!”

“Да они сами ко мне клеются!” – сказал Витя. Так или иначе, но его высадили на дальнем конце пруда и уплыли резвиться дальше.

Никого. Витя надел штаны и часы. Часы пикали. Было 2 часа дня. Если бы Витя был марсианин, то его часы бы щас высвечивали надпись: “Этот Успелчик начинает нам мешать!”

“Как бы побезболезненней удалить всех муравьих из Кратово?” – подумал Витя.

И тут его за ногу кто-то тронул. Это был Жук-Плавунец.

“Да подожди ты!” – сказал ему Витя. – “Что ты можешь мыслить, когда над этим мыслят люди поумнее и постарше тебя?”

“Я мыслю, молодой человек, – сказал Старенький Жучок с бородкой, – что это я и есть, постарше и поумнее! Надо наслать на муравьёв Муравьеда! Есть у меня один на примете! Звать Неуспелчик! Но стоит больно дорого! Как проститутка! “Пятихатка” в час!”

“Деньги не проблема!” – сказал Витя. – “Если что, залезу в мамин холодильник! Меня ещё ни разу там не “заж. пливали”! А “заж. пят”, так это для Святого Дела! Я много-то не возьму в час! 500!”

“Вот ты мне щас напомнил загадку: чем похожи повар и подводник? Оба время от времени опускают яйца в воду!” – сказал Жучок, страдающий приступами юмористического маразма. – “И ещё: сколько яиц может поместиться в руке женщины? Ответ: оба! Ха-ха!”

Вите было не смешно, и он решил вернуть старичка к реальности:

“Кто от бабушки ушёл? Кто от дедушки ушёл? Секс!”

“Это к чему это ты щас сказал, муравей?!” – окрысился Старичок. – “Я, может, может, ещё ещё ого-го! Правда, уже не могу чего-то в 60 с малым, что мог бы в … с большим!” И Жучок снова затрясся от смеха. Такой хохотун.

“Ну, где там твой Неуспелчик? Вот у меня тут есть 50 копеек, пусть он уничтожит хоть одну Муравьиху! А лучше одного Муравья Успелчика! Он вообще у них один. Это гарем, заговор!” – сказал Витя.

“Успелчика жалко!” – честно сказал Жучок. – “У Успелчика такие возможности! Так вот пусть ваши потребности балдеют от наших возможностей! Так говорит он своим Муравьихам. Но есть другой План! Скоро все эти Муравьихи станут мамами. А двери Роддома-то мы и заколотим! Роддом, как ты уже понял, в медпункте у Женечки. Женечка тоже хотела родить муравья, как все, но её в последний миг отговорили. Отговорил профессор Павлов! Большой мошонки человек! То есть, души. Он сказал:

“Женечка! Ты хорошо подумала? Ведь тебе всё равно это не удастся! Так как ты женщина! А не Муравьиха!” И Женечка передумала и решила рожать человека. Но только после того, как кончит обучение и станет хирургом последней степени.

Ну так вот. Все Муравьихи ломанутся в медпункт, а там табличка: “ПИВА НЕТ!” А без пива они не рожают, не могут. И вот они от жажды помирают, а Успелчик бегает среди них и причитает:

“Как же так? Как же так?!”

И тут выходишь ты, Витя с кружкой пива! И делаешь глоток! И говоришь: “А-ах!”

“Ну и всё! И это будет мой последний глоток, так как меня затопчут!” – сказал Витя.

“Ну и что, что затопчут? Ты же готов умереть на Благо Родины!” – сказал Жук.

“Не готов!” – сказал Витя. – “И пиво не пью! Меня от него пучит!”

Итак, ни о чём не договорившись с Жучком, Витя отправился к себе в мрачную дачу 24. Там был Кот Мурзык. Он всё понимал. Он понимающе положил лапу на колено Вите:

“Что, брат, хреново?”

“Да не то, что хреново, а как-то всё смутно и неопределённо! Хоть вешайся!” – сказал Витя.

“Смотри, что я тебе приготовил! Подарок!” – сказал Мурзык и показал надувную резиновую кошку: “Ой, прости, перепутал! Это не тебе! Тебе – вот!” И показал надувную пионерку.

“А что она может?” – спросил Витя.

“Ничего по малолетству, но может говорить “Ма-ма!”, когда её положишь на спину!” – сказал Мурзык.

“Не вижу, как с помощью этой бабы победить муравьёв!” – сказал Витя.

“Да элементарно!” – сказал Мурзык. – “Как только они услышат её “Ма-ма!”, так сразу захотят о ней заботится! И забудут про своих эмбрионов!”

“Свежо предание, да верится с трудом!” – сказал Витя.

“Вот тебе же хочется о ней заботится!”

“Мне хочется её поскорее заткнуть!” – сказал Витя.

“Вот это оно и есть! Отцовский инстинкт! Позаботится о том, чтобы она заткнулась! А в Муравьихах этих инстинктов ещё больше!” – сказал Мурзык и стал распевать, кружась по комнате с куклой: “Ма-ма! Ма-ма! Что мы будем делать? Мама! Мама! У нас нету тёплого белья!”

“А что, если научить её говорить кроме “Ма-ма!” ещё: “Пошли вон, противные муравьи!”?” – спросил Витя.

Мурзык почесал в голове:

“Можно, но дорого! Боюсь, получится с корейским акцентом, кукла-то корейская! Мало, кто поймёт!”

“Тогда, может, научить её сигналить, как милицейская сирена? Мы её закинем на спортплощадку, и оттуда все Муравьихи сбегут, не доиграв в бадминтон! Дурацкая, кстати, игра! Один раз воланчиком попали мне по лбу,” – сказал Витя.

“Совсем не дурацкая! Развивает координацию движения. А ты не подставляй свой лоб (который у тебя, кстати, как у имбицила!), куда не следует,” – сказал Мурзык.

“Ладно! Утро вечера мудреннее! Завтра решу, чему эту Машу научить! Может, научить её непотребствам? Плохому? Чтобы она была до безобразия развратна, развратна также во время безобразия и после безобразия?” – сказал Витя и уснул.

Проснулся он утром и вышел попить молока на терраску. Вместо мамы там крутилась Муравьиха:

“Вот тебе молочко, кушай на здоровье, дорогой!”

“А где моя мама?” – с набитым ртом спросил Витя.

“А мама твоя уехала на симпозиум, на конференцию! Кушай, дорогой!” – сказала Муравьиха.

“А! На симпозиум!” – успокоился Витя, но потом выплюнул молоко и стал наступать на Муравьиху:

“Какой, нахрен, симпозиум?! Она работает сантехником в детском саду!”

“Честно сказать, Витя, твоя мама отказалась от тебя, так как ты слишком много жрёшь и шаришь по холодильнику!” – призналась под напором Муравьиха. – “Меня можешь звать тётя Клара! У меня перевязаны трубы, так что родить я не могу никого, но могу любить тебя! Меня прислал добрая душа доктор Павлов! Чтобы ты не скучал без мамы!”

“С ума можно сойти!” – сказал Витя. – “Ведь если я уничтожу муравьёв в Кратово, значит, я уничтожу собственную маму Клару!”

“А может, Клара – шпионка, которую подослал Муравей Павлов? Чушь какая-то! Павлов – человек!” – подумал Витя.

Но тут всё разъяснилось, так как вернулась мама Вити. Она запыхалась:

“Витя! Милый Витя!”

“Ты была на конференции?” – подозрительно спросил мальчик. – “Для сантехников?”

“Да какая там конференция? Просто корпоратив! Все перепились и полезли под юбки, но тебе об этом ещё рано!” – сказала Мама.

“Фу, успокоила!” – сказал Витя. – “А это – наша няня тётя Клара!” Показал он.

“Да мы с ней давно знакомы! Раньше она нянчила Володю Коровкина из нашей дачи, теперь тебя! Мир тесен!” – сказала Мама.

Так или иначе, но Витя сел на велосипед и поехал на конец пруда к Жучку-Старичку. Тот лежал на спине и спрашивал сам себя:

“Зерно, прошедшее огонь, воду и медные трубы? Это самогон!”

“Хоть что-то безобидное! А то всё про ЭТО!” – подумал Витя, который помнил перл коллекции загадок Жучка: “Выше колена, ниже пупка дырка такая, что влезет рука! Это карман!”

“Привет, Жучок! Дело становится личным! Эти муравьи мне уже заместо мамы!” – сказал Витя.

“А я говорил! Я говорил: промедление смерти подобно!” – сказал Жучок. – “Заплати “пятихатку” и не сумлевайся!”

“Ладно! Веди меня к Неуспелчику!” – сказал Витя, и они пошли в чащу леса, к помойке.

Неуспелчик сидел и чесал пузо в подтяжках:

“Есть хочу и пузо чешется!”

К своему ужасу в Неуспелчике Витя узнал Успелчика!

“Измена!!” – закричал Витя. – “Это Успелчик!”

“Хватит орать, ты, паникёр!” – сказал Успелчик. – “Я не он! Я – его злобный брат близнец-клон! Понятно?”

“Но почему?” – спросил Витя.

“А потому! Успелчик всегда мечтал о том, чтобы все бабы были его! И я его за это ненавидел, так как у меня был слишком мал и не стоял на баб! Поэтому я с моим клоном враги!” – сказал Неуспелчик.

“Но как ты убьёшь своего брата?” – спросил Витя с трепетом.

“А я не буду его убивать! Я просто скажу, что в Холодово баб ещё больше, чем в Кратово! За это с тебя 500!” – сказал Неуспелчик.

“Мне надо подумать!” – сказал Витя. – “У меня нет щас 500!”

И он поехал обратно домой. По пути он встретил своего друга Петю. Петя, как казалось, был на “седьмом” небе от счастья.

“Знаешь, эти Муравьихи такие страстные!” – стал рассказывать он. – “Однажды я поплыл с ними в лодке! Они сняли с себя всё и говорят: “Пощупай!” Я пощупал. Было мягко и тепло. “А теперь хочешь?” – говорят. “Хочу!” – говорю! “Тогда плати 500!” – говорят. Я заплатил. Это было феерично!”

“Да ты, я вижу, богатей!” – сказал Витя. – “А я не знаю, где достать 500, чтобы извести муравьёв из Кратово!”

“Какой ты ещё не зрелый! Зачем их изводить? Это же 33 удовольствия!” – сказал Петя. – “Наоборот, их надо в Кратово всячески приманивать!”

“Приманивать? Мне уже всё равно!” – тупо сказал Витя.

“Конечно! Как пошли наши тараканы войной на соседских и ещё пленных привели! Приманим муравьих из Люберец, Холодова, Раменского, Малаховки! Чем больше их будет, тем выше конкуренция и ниже цены! Будут давать не за 500, а за 10! Заживём!” – сказал Петя.

“Но чем их приманишь?”

“Скажем: в Кратово есть сексуальный маньяк Петя! Это я!” – сказал Петя.

“А Успелчик тебя не уроет?” – спросил Витя.

“Да Успелчик будет только рад! Столько новых баб! Эти ему уже осточертели! Вот пойди и поговори с ним!” – сказал маньяк Петя.

Делать нечего, отправился Витя на пляж, где в это время загорал Успелчик. И сказал ему:

“Дорогой господин Успелчик! Работать надо, работать!”

“А я после работы!” – сказал Успелчик.

“Да я не о том! Я говорю: хотите много-много баб? Так много, что будут давать за 10?” – спросил Витя.

“Вообще-то, мой юный друг, ты затронул животрепещущий вопрос! Стар я становлюсь, уже не могу многое, как в юные годы с большим! И мне нужен преемник! Хочешь, ты будешь? А что? Подрастёшь, отрастишь большой, и айда!” – сказал престарелый Успелчик.

“Нет, честно говоря, об этом я не думал!” – сказал Витя. – “Я думал о другом! Ведь эти Муравьихи, эти нелюди, они же нам жить мешают! Мешают играть в бадминтон и футбол! В “городки”! И всё время заслоняются своими нерождёнными эмбрионами!”

“Дурак ты, Витя!” – сказал Успелчик и отвернулся. – “Эмбрион – это прекрасно! А бадминтон – ерунда! Кстати, неплохая рифма! Вот подрастёшь и поймёшь, что женщина – это не только полкило взрывчатки, но иногда и три-четыре килограмма ценного жира!”

“Никогда я этого не пойму!” – сказал Витя и ушёл с пляжа. Везде на пляже полуголые Муравьихи ходили по дороге или играли в мячик. Как видно, в данной сказке освободить от них Кратово у Вити не получится. К.

Письмо в никуда-3924-3926,5

31 октября 2014 года. Лирическая тянучая сказка. Попробуйте сами написать 23 страницы зараз. Сказка про тянучего Колобка. Вот давай Внучка (а это небезизвестная нам Алёнушка) лепить Колобок. А он такой резиновоподобный, как, типа презерватив. И тянучий. И лепится, как через задницу.

Колобок Алёнушке говорит:

“Не лепи ты меня, брось! Ты же не мастер ПППЗ! (Первого Питерского Презервативного Завода.)”

Но Алёнушка была настойчива:

“Слеплю тебя, и будешь ты мне суженый-ряженый!” И вот с муками, с горем пополам слепила какого-то резинового имбицила. Имбицил говорит:

“Хоть я и имбицил, но это звучит гордо! Я маленький, но гордый народец! Если тебе придурок имя – имя крепи делами своими!”

И поцеловал Алёнушку в промежность, так как девка распарилась и лепила его голая. Хорошо хоть, что эта девка не распарилась до такой степени, что пошла бы на зверское самоубийство в “очке”!

Но тут Алёнушка увидела фотографию комиссара Жордана и влюбилась в него! А своего любимого Колобка бросила и забыла!

“Я убью этого Жордана!” – неистоствовал Колобок. Но потом затих, так как Жордана ему было никак не убить. Колобок сидел на печи и от нечего делать тянул себя за пиписку.

“Не тяни! Ослепнешь!” – сказала собачка Жучка, которая до этого гадила в тапки, но после физического замечания Алёны влезла на печку, чтобы спокойно умереть от старости на этом насесте.

“Не мешай, Жучка!” – сказал Колобок. – “И вообще, увянь! У нас с тобой могут родиться только дибильные детки, которые будут называться “колбожучки”.”

“Ну и пусть называются, как хотят! Ведь я не то, что люблю тебя, я тебя недолюбливаю!” – сказала Жучка.

Но тут на печку влезла новая персонаж: Алёнушка. Она ещё раз врезала Жучке по шее и потащила Колобка купаться на реку!

“Будет весело! Придут девки! Купаться! И их надежды оправдаются! Там будешь ты!” – сказала девушка Колобку.

“А как же Жордан?” – спросил Колобок.

“Это, как называется, одному – езда, всем другим – п. зда!” – сказала Алёнушка Колобку. – “Это значит, что муж уехал в командировку! Жордан там же. Если ещё не дальше! В Парижу!”

И вот мы видим Колобка, весело плещущегося с девками, которые в разные стороны тянут его за пипку! Чуть не оторвали.

Наконец, Колобок вылез и лёг загорать рядом с Алёнушкой:

“Знаешь, у меня есть Мечта! Мечта иметь Мечту! Ё! Эта хрень реальна!”

“А у меня Мечта – поехать в Париж и надрать задницу комиссару Жордану!” – сказала Алёнушка.

Но чего не бывает в сказках! Тут на пляж пришёл сам комиссар Жордан в полосатых трусах. Он сказал:

“Ёкарный бобокл! Алёнушка! Подойди ко мне, девочка моя!”

И Алёнушка, как под гипнозом, подошла к Жордану! Он оттянул свои трусы и засунул голову Алёнушки в них!

“Ты чего-нибудь видишь?” – спросил он.

“Не-а!”

“А так?” – и он дал ей бинокль.

“И так нет!”

“Ёкарный бабай! Я же перепутал стороны! Ты смотришь не с той стороны!” – сказал Жордан и исправился.

Алёнушка как посмотрела в бинокль, так упала без чувств!

“Обычная реакция!” – сказал Жордан.

“Обычная реакция?” – спросил Колобок.

“Ну да! А теперь всем – СПАТЬ!!” – заорал на девок Жордан. Но девки в панике разбежались по пляжу и не заснули.

“Обычная реакция!” – продолжал гнуть своё Жордан.

“Знаешь, Жордан, – сказал Колобок, у которого слипались глаза и который боролся со сном, – дай и мне посмотреть в бинокль!”

“На! Только смотри с другой стороны для своей же безопасности!” – сказал Жордан. Колобок посмотрел:

“Слишком мал!” Потому что смотрел в безопасную сторону.

Алёнушка временно очнулась:

“Какой огромный! Я таких не видала!”

“Подумаешь!” – сказал Колобок. – “У меня теперь тоже такой! Девки растянули!”

“Ты не понимаешь!” – сказала Алёна. – “У тебя отечественный, из кожзаменителя! А тут – зарубежный! Французский!”

“Ладно! Пойду искупнусь, что ли!” – сказал Жордан.

“Я знаю! Я знаю!” – сказал Колобок. – “Сейчас наша отечественная Шар-Рыба откусит ему его бобокл!” Но Шар-Рыба не приплыла. У неё и дома были дела. И вообще, она не до конца отечественная. Скорее всего, японская. Так что Жордан вышел из пруда, помахивая бобоклом и напевая:

“Моя милка – как бутылка! А я шланг резиновый! Всё равно от ней уеду я в Москву резиновую!”

“А мне он начинает нравиться!” – сказал Колобок. – “Такой культурный! Знает много песенок! Прибауток! Анекдотов! Частушек! Японских и нанайских!”

“Да! Знаю!” – сказал Жордан. – “Едет как-то блондинка в автобусе, и громко играет музыка. Блондинка думает: “Сейчас пойдут басы, я пукну, никто не услышит!” Ну и пёрднула. И все на неё уставились. Оказывается, она в наушниках! Ха-ха!” – засмеялся своей тупости Жордан.

“Мне он разонравился!” – сказал Колобок. – “Рассказывает какие-то тупые анекдоты!”

“Главное, детка, не анекдоты! Главное – всё время помнить Долг! От первого мгновенья до последнего! Свой мужской Долг!” – сказал этот самец Жордан Колобку.

“А вот у меня другой Долг!” – сказал Колобок. – “Я должен и от Дедки уйти, и от Бабки уйти, и от Лисы уйти! От всех уйти!”

“Что ещё за Лиса? Красивая? Дашь телефончик?” – спросил настырный Жордан.

“У неё – пейджер! А сама она тинейджер!” – сказал Колобок. – “Ладно! Некогда мне тут с вами трепаться! Я должен катиться исполнять свой колобковый Долг!”

И Колобок покатился по дорожке. Он катился и пел жуткую маршевую песню:

“А-а! В Африке горы вот такой вышины! А-а! В Арктике торосы вот такой глубины! А-а! У Колобка в штанах вот-от такой величины!”

Но тут вместо симпатичной Лисы Колобка остановил хулиган Волк! Волк сказал:

“Колобок! Поможи копеечкой! Сами мы не местные! Все документы на операцию украли на вокзале! А нам треба операция! Депиляция! Смотри, какая волосатая нога! И написана надпись: “Сделано в Китае!”

“Сочувствую, братан!” – сказал Колобок. – “У меня тоже есть такое клеймо: “Сделано в Гадюкино!” Алёнка-дура штампонула! Зачем, не знаю! Но я качусь-то из Гадюкино в Мертвожоровку! Не подскажешь дорожку?”

“В Голодаевку знаю, в Ограбиловку знаю! В Мертвожоровку не знаю. Ты, главное, катись и прикатишься! Все дороги ведут в Мертвожоровку!” – сказал Волк и физически напутствовал Колобка, дав ему сильный подж. пник.

И покатился Колобок дальше. Видит: трюмо.

“Что за хрень? Откуда в лесу трюмо?” – подумал Колобок.

Но за трюмо сидела Лиса-Алиса и наводила марафет.

Одна её прекрасная обнажённая нога лежала на самом трюмо, а вторая болталась ниже.

Колобок нагло подкатился и сказал:

“Лиса! Знаешь загадку? Что увидишь, если женщина поднимет ногу? На 5 букв, первая “П”, последняя “А”?”

“Дураку известно, что!” – сказала Лиса-Алиса. – “Это пятка!”

“Ай, да умница! Ай, да молодец! Вы являетесь финалистом “Поля Чудес” и вам вручаются призы: эти роликовые коньки для позы “на роликах” и этот аудиоплеер! Для позы “глухарь”!” – сказал Колобок и вручил все призы опешившей Лисе. Лиса включила полученный плеер и услышала в наушниках голос медиума Жордана: “Всем спать!”

“Пока все спят, я могу пукнуть! Никто не заметит!” – подумала блондинка-Лиса и пукнула.

Колобок осуждающе посмотрел на неё и сказал:

“Я ничего не говорил про позу “газы”!” Лиса поняла свою ошибку и сняла наушник.

“Ну, что мы с тобой будем делать?” – спросила она.

“Как что? Как так что? Я тебя трахну, а потом уйду от тебя, как от всех уходил! Помотрошу и брошу!” – сказал Колобок, у которого уже во Имя мужского Долга резвились его лососики. Только он точно ещё не знал, поплывут его лососики туда куда надо. И вообще, чёрт их знает, куда они поплывут. Колобок снял штаны и спросил лососиков:

“Поплывёте?”

Лиса поняла это так, что Колобок начал медитировать, и снова надела плеер. В плеере грохотали басы. Оркестр гремит басами, с утра, как всегда, сушняк! Лососики посовещались и сказали Колобку:

“Масса Колобок! Мы плыть бесплатно не будем! Только за 100 у. е.!”

Колобок сорвал с Лисы наушник и заорал на неё:

“Плати 100 у. е.!”

“Сам плати!” – сказала Лиса и пнула Колобка в промежность своей одной прекрасной обнажённой ногой!

Колобок свалился в кусты и стал там блевать от боли. В это время произошла знаменательная встреча Лисы и Медведя. Но Колобок всё пропустил. Он очнулся только тогда, когда Медведь увёл Лису к себе в апартаменты. Осталось одно трюмо.

“Ну и рожа!” – подумал Колобок, смотрясь в трюмо.

Но тут в углу зеркала показалась ещё чья-то харя, гораздо более противная, чем у Колобка!

Это была какая-то женщина с огромными глазами!

Колобок как её увидел, так чуть не описался от страха!

Он узнал её! Это был призрак, который проявляется на фотографиях, когда никого не снимают! Она может летать невидимая по всему миру!

“Пошла вон, тварь!” – сказал Колобок.

“Мой бедный Колобок! Слишком мало сна, много насилия и много кофеина!” – сказала Тварь. – “Не узнал меня? Я же твоя тёща из Ограбиловки!”

“Нет у меня никакой тёщи!” – сказал упорный Колобок.

“Теперь – есть!” – сказала Тварь и приставила к горлу Колобка нож! Но у Колобка не было горла и шеи. Поэтому Тварь сказала:

“Веди меня к Капитану, или я сломаю тебе руку!” Но у Колобка и рук не было.

“Чёрт знает, что!” – сказала Тварь. – “Всё равно веди, или я задушу тебя в своих объятьях!”

“К Капитану?” – переспросил перепуганный Колобок. – “К Трелони?”

“Мне всё равно, как ты его называешь! Все вы, мужики, одинаковые, все хотите одного и того же, и все, как один, дибилы, раз даёте своим капитанам человеческие имена! Я понимаю: это для того, чтобы незнакомцы не решали всё за вас! Но, согласись, выглядит это дибильно!” – сказала Тварь.

“Трелони!” – позвал Колобок, но Трелони испугался и не вышел.

“Надо так!” – сказала Тварь. – “Трелони! Выходи! А не то к вечеру позавидушь мёртвым!”

Трелони немного подумал и вышел.

“Ага! Трелони! Ты-то мне и нужен! Мы с тобой летим в Бразилию! В Рио! Потому что бандиты украли у тебя любимую девушку и увезли в Рио!” – сказала Трелони Тварь.

“А со мной кто-нибудь посоветовался?” – спросил Колобок.

“А чего с тобой советоваться? Ты остаёшься в Мертвожоровке в качестве евнуха! Адьё!” – и Тварь улетела с Трелони!

Колобок сел на землю:

“Один! Совсем один! Один? Совсем один? Один!! Совсем один!!” – и он пустился в пляс.

“Колобок! Всё! Завязывай песни-пляски!” – сказала Лиса-Алиса, вернувшись.

“Я теперь не Колобок! Зови меня Зорро! У Зорро ведь тоже не было пениса!” – сказал Колобок.

“Сомневаюсь!” – сказала Алиса.

“Ладно! Не важно! Мы никогда не были хорошими любовниками, может, теперь мы будем хорошими подружками?” – спросил Колобок.

“Плати 100 баксов!” – однотипно ответила Лиса.

“Злая ты, Лиса! Да к тому же полная дура! Уйду я от тебя! Уйду к Бабушке в Мертвожоровку! Кажется, у меня для неё и пирожки есть! Ну, может, один есть,” – сказал Колобок, покопался в кармане и вытащил заплесневелый пирожок. Или предмет, напоминающий пирожок.

“Какой же я болван!” – сказал Колобок. – “Ведь это – машинка перемещения! Мне её комиссар Жордан подарил! Или не дарил? Или я её стырил у него? Не помню! Что-то с памятью моей стало! Ни хрена теперь я не помню! Ладно! Хочешь, Лиса, отправиться со мной в тундру к чукче? В торосы? Где нет трюмо и скидок на шмотки?”

“Нет, не хочу!” – сказала Лиса.

“К сожалению, машинка эта не перемещает в Париж и Европу, так как выпущена чукчами. Тут и надпись есть: “Сделано в Оймяконе!” Ладно! Оставим в покое эту машинку, я тоже не жажду в Оймякон. Пойду пешком к Бабке! Принесу ей авоську с апельсинами! Она апельсины любит! Правда, один Кот уже приносил ей такую авоську, так от неё у Бабки выступили прыщи по всему телу, так как аллергия! Может, у неё аллергия и на Колобков! Но это уже не важно! Я знаю прекрасное средство против аллергии: секс! Бабка сделает мне минет и выздоровеет!” – сказал Колобок.

“Катись к чёрту, извращенец-герантофил!” – сказала Лиса, и Колобок покатился.

Первое, что он увидел, был домик Зайца. Заяц стоял “раком” в двери собственного домика.

“Это потому, что кто-то слишком много ест!” – сказал ободряюще Колобок.

“Нет! Это от того, что кто-то слишком много пьёт!” – сказал Заяц. – “Напьёшься – будешь на моём месте!”

“А!” – понял Колобок. – “Привет от Михал Иваныча!”

“От Шефа, что ли? От Капитана?” – спросил Заяц.

“Да! От него! От Михал Иваныча Трелони!” – сказал Колобок. – “Он теперь далеко! На югах! В Бразилии!”

“Да как же ты это мог допустить?!” – разозлился Заяц. – “Для того его на тебя вешали, чтобы он был в Бразилии, а ты прохлаждался в Мертвожоровке?!”

“Не вели казнить, вели слово молвить!” – сказал Колобок. – “Всё получилось внезапно! Прилетела Тварь и отобрала Трелони!”

“А! Так бы и сказал! А то всё мямлишь что-то! Эта Тварь и моего капитана забрала в своё время! Потом он вернулся: ширнутый, пьяный в стельку, но живой! Не знаю, что она там с ним делала! Может, играла с ним в Госпожу и Раба! Или засовывала его себе в задницу! Он так этого секрета и не раскрыл. Твой тоже вернётся! Только ты очень жди! Жди, когда пройдут дожди! Жди, когда уже не ждут! Только очень жди! А может, и не дождёшься никогда! Если Тварь его погубит в Бразилии! Но на этот случай я могу тебе продать имитатор за 50 у. е.!” – так сказал Заяц, который был еврей и торговал секс-игрушками. Сказке конец. К.