Электронная библиотека » Александр Мазин » » онлайн чтение - страница 19

Текст книги "Княжья Русь"


  • Текст добавлен: 9 ноября 2013, 23:32


Автор книги: Александр Мазин


Жанр: Попаданцы, Фантастика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– Пустое, боярыня, – махнул рукой Семирад. Он не испугался. Трусливые удачливыми купцами не бывают. – И не таких кобылок взнуздывали.

– Плохо слушаешь меня, – заметила Сладислава. – Змею взнуздать не пробовал?

– Ну коли зубы ядовитые вырвать…

– Ты, боярин, не из лачуги рабской, а из моего дома девку взять хотел! – вновь перебила боярыня. – Закон забыл?

– Так она ж не вашего рода! – удивился Семирад. – Челядинка.

– Она – свободная, – напомнила Сладислава. – А что в доме моем живет, так у нас многие живут. Вот дружинники мужнины тоже у нас живут. И очень даже с Лучинкой дружны. Сестрой почитают. Дальше говорить?

– Не надо.

Семирад всё понял. И понял правильно. И что будет, если, скажем, силком девушку умыкнуть, – тоже понял. Тут уж простым веном не обойдешься, полюбовно не договоришься. Закон же таков: кто свободную женщину силком взял, тому либо серебром откупиться, либо кровью. Вон знающие люди говорили: умыкнул боярин Блуд вдову Ярополкову… И со двора его в терем княжий серебро да злато пудами возили. И это притом, что вдову у него Владимир всё равно себе забрал.

– Ну коли так, – сказал примиренно Семирад, – то и забудем. Обиды за отказ я не держу.

«Еще б ты обиду держал!» – подумала Сладислава. Но вслух сказала другое:

– Слыхала я: в Палатине рыбьим зубом интересуются. Могу предложить пудов сто. Поспособствуешь? Доставка твоя, прибыль пополам…


Когда обходительный боярин ушел, Сладислава вновь кликнула к себе Лучинку.

Оглядела внимательно, строго, потом спросила, не лукавя:

– Хочешь за Богуслава?

Лучинка молчала. Глаза – в пол. Только щеки заалели.

– Знаю, что хочешь, – негромко произнесла боярыня. – Но есть тому препятствие…

Повисла тишина.

Лучинка не выдержала первой.

– Да что ж я, не понимаю? – пробормотала она. – Кто он, а кто я… Сыну вашему княжна надобна. С приданым, чтоб в шелках ходила, а не в этом… – Лучинка тронула льняной подол сарафана. – Славушка меня от смерти спас, от участи лютой оборонил! – Подняла голову, глянула прямо: – Я ему хоть как служить готова. Хоть на ложе, хоть одежу стирать-прибирать! Лишь бы он сам… – Лучинка осеклась.

– Любишь его? – спросила Сладислава.

– Люблю, госпожа.

– Сильно ли любишь? Умереть за него готова?

– Ой! – Лучинка прижала руки к груди: – Какая беда с ним?

– Я тебя спросила!

– Умру, госпожа! – твердо ответила Лучинка. – Только вели!

– Хорошо, – кивнула Сладислава. Вытянула руку, поманила, звякнув золотом на запястье: – Подойди, дитя. Сядь сюда, – указала на скамеечку у своих ног. Потом взяла Лучинку за подбородок тонкими твердыми пальцами, заглянула в глаза:

– Богуслав – воин, – произнесла она негромко. – Судьба его – по Кромке ходить. Оступится – и нет его. Понимаешь это?

Лучинка качнула ресницами: понимаю.

– Богуслав – хороший воин. Очень хороший. Его убить непросто.

– Я знаю, – шепнула Лучинка. – Я видела.

– Но от случайной стрелы, от сулицы в спину, от злого удара, а паче того – от множества ворогов никакое умение не убережет, – продолжала Сладислава. – Только Бог от такой беды уберечь может… И верная, истинная любовь. Твоя любовь, Лучинка! Забудешь о нем хоть на малое время – и не вернется.

– Я не забываю, – прошептала Лучинка. – О нем только Мокошь и прошу… – осеклась испуганно, вспомнив, с кем говорит.

Ногти боярыни больно впились в Лучинкину кожу.

– Шелка – пустое, – произнесла Сладислава ледяным голосом. – И княжна – пустое. Княжен на земле словенской много. Княжна у сына моего Богуслава уже была. Едва бедой не обернулось! Хватит!

Лучинка не понимала, о чем говорит боярыня, но от голоса ее всё внутри сжалось в комок.

– Княжна… – Тонкие губы Сладиславы искривила насмешливая улыбка. – Коли я захочу – последнюю дворовую девку княжной сделаю. В моих жилах кровь кесарей, девочка! Но не вздумай об этом кому сказать… Даже Богуславу!

– Никому! – истово прошептала Лучинка. Она ничего не понимала, кроме того, что ей доверили страшную тайну. В словах боярыни она не усомнилась ни на миг.

– Но преграда счастью твоему все же есть. – Пальцы в драгоценных перстнях сжались еще больнее. – Женой моего сына никогда не станет погубившая душу язычница. Ты должна принять Веру Христову!

– Я приму! – не раздумывая, ответила Лучинка. Боярыня сказала: «женой»! Голова Лучинки закружилась от невозможного счастья, слезы потекли по щекам…

– Примешь, – подтвердила Сладислава. – И отречешься от своей бесовской Мокоши! Трижды отречешься, поняла?

Лучинка замерла… Креститься – это не страшно. Бог Христос – он не страшный. Страшны, бывает, те, кто ему служит. А поклониться еще одному богу – дело обычное. Но отречься от Мокоши… Это совсем другое. Это, это… Как солнце никогда не увидеть… Нет, как будто вовсе ослепнуть. Весь род Лучинки: мама, бабушка, прабабушка… Много-много поколений рождались и умирали в лоне доброй и щедрой богини. Служили ей, верили ей, опирались на ее силу… Остаться без оберегающей силы доброй богини – всё равно как голой в снегу в мороз посреди Дикого Поля.

Пальцы Сладиславы разжались, оставив на подбородке Лучинки два розовых пятнышка.

Все поняла боярыня.

– Иди, девушка, – глухим усталым голосом проговорила она. – Не бойся. Гнать тебя не стану. Не за что. Всё будет, как было. Иди.

Лучинка упала на колени, схватила вялую руку боярыни, прижалась губами к сухой, пахнущей травами коже… Мир пошатнулся. Сердце – птица в силке.

– Госпожа!

– Что тебе? – Боярыня силой отняла руку.

– Госпожа… Я…

Лишь на миг увиделось: она – жена Богуслава. Остроносый сафьяновый сапог в ее руках… Большие руки, поднимающие ее над землей… Дурманящий запах мужского могучего тела… Приникнуть всем телом, всей кожей, обнять, как обнимает Мать-Земля… Мокошь!

Лучинка вздрогнула, сглотнула комок, шепнула чуть слышно:

– Прости меня, Матушка…

И громче, охрипшим чужим голосом:

– Я согласна, госпожа. Я отрекусь.

* * *

– Уверена? – спросил Сергей. – Ты уверена, что эта маленькая ворожея – подходящая партия для Богуслава? Может, поищем кого-нибудь…

– Кого-нибудь вроде Доброславы? – холодно осведомилась Сладислава.

– Чем плоха Доброслава?

– Всем хороша, – льда в голосе супруги Сергея стало впятеро больше.

– Сладушка! Ты что? – Сергей шагнул к жене, обнял, заглянул в глаза: – Что не так, моя хорошая?

– То, что не хочу я Славке такую жену, как Доброслава, – уже теплее проговорила боярыня, устраиваясь в объятиях мужа привычно и удобно, как лисичка в норке. – Хочу, чтоб у него было – как у нас с тобой. Плохо ему будет – нелюбимому с нелюбимой…

– А Артёму – хорошо?

– Артём – он другой. Он – в мою кровь пошел. Он – сильный. А Славка… Это только кажется, что ему всё нипочем. Он, конечно, большой и тоже сильный, но внутри – нежный и мягкий. Как ты!

– Это я-то – мягкий? – Сергей расхохотался, но тут же умолк, провел бугристой ладонью по гибкой податливой спинке жены, сжал круглую упругую ягодицу, поцеловал шейку, щекоча усами, шепнул в ушко:

– Пойдем-ка наверх, Сладушка. Я тебе покажу, кто тут – мягкий… – И, не дожидаясь согласия, подхватил и понес в горницу.

Сладислава не противилась. Она любила его не меньше, чем в день, когда они зачали Богуслава. И знала, что, пока они вместе, всё будет хорошо.

Глава пятая
Вятское капище
ПЕРЕМЕНА УЧАСТИ

Богуслав глядел на собравшихся вокруг капища вятичей с головы трехсаженного идола. Судя по всему, это был Стрыбог. Стрыбог – от «стрый», «дядька». Впрочем, Стрыбогом его называли древляне и волыняне. У вятичей он мог носить и другое имя. В любом случае ему вряд ли нравилось, что какой-то чужак вскарабкался ему на макушку. Не нравилось это и толпам вятичей по ту сторону частокола.

Однако недовольство вятичи выражали только словесно. На штурм не торопились. Хороший урок преподали им ночью русы. Теперь лесовики держались на безопасном удалении. То есть это они думали, что на безопасном. Сотни полторы шагов для степного лука – не стрелище. Но Богуслав велел своим покуда вятичей не бить. Хороших стрел не так уж много. Полезут вороги, тогда и получат сполна. А сейчас торопиться некуда. Наоборот, следовало тянуть время. Славка прикинул: гридням Владимира потребуется не меньше суток, чтобы поспеть. И это – если очень поторопятся. Хорошо бы, чтоб поторопились. Что придут – в этом Богуслав не сомневался. Владимира он знал хорошо. Владимир не оставил бы своих ворогу даже в ущерб собственной выгоде.

А как иначе? На то он и князь. За то его гридь батькой и зовет. Что есть дружина? Тот же род. Только воинский. Про Владимира можно много обидного сказать. Но против Правды он не пошел ни разу. И своих не предавал.

Ворохнулась внутри мыслишка: а он сам? Да, больше он с Рогнедой не любится, но было же, было… Да и отошел он от Рогнеды, если подумать, лишь после того, как вошла в его жизнь Лучинка. Есть ли в том заслуга? Вон пастырь его Христов, батюшка Евсевий, так и сказал. Грешить ты, Славка, перестал не потому, что в грехе раскаялся, а потому, что новый грех свершить нацелился. Для Евсевия что с Рогнедой, чужой женой по языческому обычаю, что с язычницей Лучинкой – нет разницы. И то блуд, и это. С Лучинкой, правда, Богуслав не блудодействовал. Данного слова держался твердо: пока сама не придет, он ее не тронет.

А пред князем его, Богуслава, вина не так уж велика. Князь-то живет по языческому закону, а по этому закону ежели баба иль девка с другим по доброй воле переспит, так худо невелико. Значит, лихой молодец оказался. А дитя ежели от такой тайной потехи родится, так все равно в своем роду. А не хочешь, чтоб в роду, так не принимай. А принял – уже свое. Вот сын Ярополка теперь – Владимиров. А выблядки самого Владимира – не княжьи дети, а всяки-разны.

Так что, даже если бы и знал Владимир про то, что было у Богуслава с Рогнедой, все равно бы выручать пришел. А уж потом отдельно со своим шустрым сотником разобрался бы. Своими руками и своим мечом. Ибо таково право отчее: наказывать сынов. Но – самому. Чужой – не моги.

Однако, если сейчас не поспеет светлый князь, наказывать будет некого. Пусть запасов в капище оказалось изрядно – на год хватит, однако оборонять этот овечий загон – дело заведомо гиблое. Ворота хлипкие. Разок бревном приложить – и нету. А можно и частокол опрокинуть: он же от зверей и нежити, а не от оружных людей. Бревна вкопаны кое-как, в один ряд. Меж собой не скреплены, только щели мхом набиты. Упереться рогаткой, навалиться вдесятером – и повалится бревнышко.

Одна надежда: вятичи – не воины. Во всяком случае, большинство из них. Жизнь свою ценят больше, чем победу. Значит, есть надежда, что попытаются уговорить сдаться. Можно даже попробовать обменять свои жизни на целость капища и пятерых жрецов, которых русы повязали ночью.

Что ж, подумал Славка, будем ждать переговорщика.

Ага, а вот и он.

– Эй, рус! – Коренастый воин в добром доспехе выбрался из толпы и неторопливо двинул к капищу. – Выдь наружу, поговорим!

– Можно и так поговорить! – ответил Славка. – Я тебя хорошо слышу.

– Пока с бога не слезешь, разговора не будет!

Славка подумал немного – и решил не дразнить тура: толкнулся посильнее и перепрыгнул на ближайшую избу. Приземлился мягко, солому не пробил. Вскарабкался повыше, уселся на конек.

– Говори!

Вятич решил не настаивать на том, чтобы Богуслав покинул капище.

– Я – Рузила! Военный вождь девяти родов!

– А я – сотник великого князя Владимира Богуслав! – крикнул Славка.

Вот и познакомились. Что дальше?

– Сложите оружие – и мы никого не убьем!

Сейчас, разбежались!

– Поклянитесь богами и предками, что не тронете нас – и мы тоже никого не убьем! Уйдем мирно!

– Ты говоришь своим голосом сотник или голосом своего князя? – поинтересовался Рузила.

Хитрый, однако, вятич.

– Мой князь пришел за данью! – поведал Славка. – И он эту дань возьмет! Но я могу попросить его не быть строгим с теми, кто уклонился от ряда.

– Мы рядились с князем Святославом! – возразил Рузила. – С Владимиром у нас ряда нет!

– Это вы так думаете! А мой князь считает иначе! Он-то о ряде не забыл. И свидетелями своей правоты он ведет десять тысяч воинов! Таких, как я! – Тут Славка немного покривил душой: и воинов было поменьше, и таких, как он, в княжьей дружине далеко не десять тысяч. – Многие племена думали, что мой князь забыл о своих данниках. Они уже поняли, что ошиблись. Теперь у них всё хорошо. Пришел и ваш черед. Поклонитесь князю, он станет вам защитой от врагов. А не то – принудит силой!

– Мы не боимся врагов! – выкрикнул Рузила. – Наши леса обширны, наши охотники умелы. Никакой враг не отыщет нас, если мы того не захотим! Ни враг, ни твой князь! Выходи, сотник, без оружия, и я, как обещал, оставлю тебя в живых! И худого не сделаю. Выкуп назначу небольшой: тридцать серебряных гривен. А за твоих людей – вдвое меньше. А мальчонку, так и быть, бесплатно отпущу! Согласись: цена невелика!

– Невелика! – не стал спорить Славка. Его бронь, и то стоит больше. Хотя бронь ведь тоже достанется вятичам. – У меня другое предложение! Давай я буду драться с тобой или с любым твоим воем! На любых условиях! Если я побеждаю, мы все уходим невозбранно. Если нет – мы все сдадимся без боя, как ты предложил! Идет?

– Нет! – крикнул Рузила. – Ты – варяг, я вижу! Вы, варяги, очень ловки с оружием! Зачем драться один на один, когда нас здесь по сто на каждого из вас!

Тут уж Славка задумался. Что здесь столько лесовиков, это хорошо. Пока Славка со своими засели в капище, Рузила людей не уведет. Вот бы Владимиру их всех сразу и накрыть. А то разбегутся вятичи по лесам – и нет их. Надо тянуть время…

– Давай без оружия биться! – предложил Славка. – Вы, вятичи, я слыхал, в этом мастаки!

– От кого слыхал? – поинтересовался Рузила.

– От батюшки своего, боярина Серегея!

– Того, что воеводой у Святослава был? – уточнил Рузила. – Знаю я его! Нет, Богуслав, без оружия мы с тобой бороться тоже не станем. Твой отец с моим дядькой боролся. У дядьки с тех пор одно ухо плохо слышит. Не пойдет! Или принимай мои условия, или будем вас бить!

– Подумать надо! – попытался выгадать время Славка.

– Думай! – разрешил Рузила. – Сроку тебе – до полудня. А там – или сдавайся, или готовься умереть!

В том, что вятичский воевода слово сдержит, Богуслав не сомневался. Однако на всякий случай оставил трех гридней в дозоре. Остальных собрал на площади перед идолами: совет держать. Может, все-таки сдаться? Стыда в этом нет: вятичей действительно очень много. В том, что выкупят всех, тоже можно не сомневаться. Владимир и выкупит, да и отец Богуслава деньгами пособит. В том, что вятичи не будут измываться над пленными, тоже сомнений нет. Не печенеги, чай. Словенского корня племя. Обычаев придерживаются свято. В плен Славка не первый раз попадал – и каждый раз как-то обходилось. Плохо то, что, если Владимир выкупит своих гридней, получится, будто он признает независимость вятичей. Какие ж это данники, если господин у них своих людей выкупает? И примучить их будет много труднее, ведь что станут говорить: захватили вятичи русов в плен. Значит, вятичи сильны, а русы, соответственно, слабы. Где же это видано, чтоб сильный слабому данью кланялся?

– Я в плен не пойду! – сразу заявил Хриси. – Умру с мечом в руке – будет мне хорошо: или в Валхаллу Один меня заберет, или Перун – в Ирий. А ежели в плену умру, придется мне за Кромкой вечным рабом быть. Не согласен!

Примерно половина гридней одобрительно заворчала. Другая половина помалкивала.

– Кулиба, ты что думаешь? – спросил Славка.

– Я тоже не хочу в плен, однако и в Ирий до времени тоже не хочется, – рассудительно произнес полочанин. – Как ты скажешь, сотник, так я и поступлю.

– А может, поторговаться с ними? – предложил Антиф. – У нас жрецы ихние. И идолы эти… Скажем, что спалим, если не поклянутся нас отпустить. Вот ты, Соколик, отпустил бы ворогов, если бы твоих родовых богов сжечь могли?

– Что ты такое говоришь? – Соколик даже удивился. – Богов сжечь нельзя! Невозможно! А это ж не истинные боги – идолы ставленные. Вот ежели бы дуб священный или иное древо, где лик божий сам собой пророс, тогда другое дело. А эти сгорят, так новых вырубить недолго. Но обида, конечно, останется. И у вятичей, и у богов. Вы, христиане, наших богов не боитесь. А зря!

Препирались долго. Хриси и еще четверо сдаваться отказались наотрез. Мол, вы как хотите, а мы здесь и умрем. Богуслав попробовал совестить: мол, из-за вас и нам придется… Не убедил.

Пришлось лезть наверх – торговаться.

– Сдадимся, – крикнул он, – если оставите нам оружие. А мы тогда поклянемся, что против вас его не поднимем. И честно будем ждать, пока за нас выкуп заплатят.

– А шиш подержать не хочешь! – закричал в ответ Рузила. – Где это видано, чтоб в плену – с оружием?

– Ах ты темный лесовик! – закричал в ответ Богуслав. – Во многих землях, где люди поумнее тебя да побогаче, так делают. И у франков, и у германцев…

– Нашел тоже умных! – фыркнул Рузила. – Франки твои спят вповалку, как свиньи! И гадят прям под дверьми!

– Так и есть, – поддакнул снизу Хриси. – Но ты спроси: откуда он это знает?

– А оттуда! – крикнул в ответ Рузила. – Я, сотник, и франков, и германцев видал. И герцогов ихних тоже.

Не сказать, чтобы это обрадовало Славку. Одно дело – с лапотными лесовиками воевать, у которых вся тактика: набежали – разбежались. А другое, если этими лесовиками опытный воевода командует. Может, его подкупить?

– Слышь, воин, а может, с глазу на глаз потолкуем?

– Так говори! – крикнул Рузила. – У меня от своих тайн нету!

– А давай тогда я тебе один сдамся! – предложил Богуслав. – За меня отец такой выкуп даст, сколько остальным никогда не собрать!

– Никого не отпущу! – отрезал вятицкий воевода.


Так они препирались, пока не охрипли. Однако крайний срок, назначенный Рузилой, – миновал. А штурмовать капище он не спешил. Надеялся так договориться.

И договорился-таки…


Застать лесовиков врасплох на их собственной земле – дело почти невозможное. Однако – получилось. Слишком велика была разница в воинском опыте вятичей и киевских гридней, у которых редко когда даже месяц мирный выдавался.

Затрубили рога – и меж деревьев, цепями, возникли русы.

Рузила вмиг смекнул, чем пахнет, и закричал своим, чтоб в драку не лезли.

* * *

– Молодец, сотник! – похвалил Богуслава Владимир. – Приманил лапотников. Но и я молодец, а? Соколом прилетел! Небось только к вечеру меня ждал?

– До вечера мы бы не продержались, – честно признался Славка, глядя снизу на конного Владимира.

– Как знать. Вижу, вы их хорошо поучили. Отбили охоту в драку лезть. Молодцы! И ты молодец! – Это он – тершемуся у Славкиной ноги Гошке. – Слыхал, порезал ты воя вятского?

– Кабы ножик подлиннее, я б его вовсе убил! – пискнул снизу Гошка.

– А кто мешал меч взять? – укорил Гошку Богуслав.

Гошка притих, но великий князь за него вступился:

– Зато нашел, как след оставить, дорогу своим показать.

– Так они и сами…

– Ну и что, что сами. – И Богуславу: – Славный у вас род. И справный. Подрастут мои сыновья, пестуном пойдешь?

Великая честь. Отказываться нельзя. Эх, знал бы Владимир… То-то Рогнеда порадуется.

– Позовешь, пойду.

– Вот и договорились.

Владимир двинул коленом, и конь, послушно развернувшись, понес его туда, где гридь сгоняла в кучу пленных лесовиков.

– Слышь, Славка, а князь тебя наградит? – дернул брата за кольчужный рукав Гошка.

– Уже наградил, – буркнул Богуслав, у которого вдруг испортилось настроение. Пестун, надо же! За собственным братом не уследил.

– Пошли-ка жрать, – сказал он. – Наши вон кулеш варят.

– Погоди, брат, – солидно произнес Гошка. – Есть одно дело.

Воин поесть да поспать никогда не отказывается. Но Гошка зорким глазом углядел среди пленников Бобреца. Долг ему за Гошкой. Не за то, что повязали, ясное дело. За то, что вступился перед своим. И вообще… Понравились ему вятичи-охотники. Обращались с уважением. Обид не чинили. Медвежонком звали…


– Здрав будь, медвежонок! – Первич подмигнул Гошке. – Вишь, как всё поменялось.

– Эти, что ли? – спросил Богуслав, глядя на похитителей Гошки. – Не очень-то грозны.

– А ты меня развяжи, рус, да посмотрим, кто грозен! – дерзко заявил Бобрец.

Гридень, который присматривал за пленными, захохотал.

– Развяжи их, Курша, – велел Богуслав.

– Ты что, драться будешь? – изумился гридень. – С этими?

– Глупости говоришь. Отпущу. Брат мой за них попросил. А вы, лесовики, запомните: я – сотник княжий Богуслав. Я вам волю дал, если кто спросит.

– Волю он дал, – пробормотал Бобрец, освобождаясь от пут. – Вольными родились, вольными и умрем. Мы – дети Стрыбожьи. Нет над нами людской власти.

– То ваше дело. – Богуславу понравилась независимость вятичей, но виду он не подал. – А вот ежели надоест вам в глухомани жить, – говорил он, обращаясь к Первичу, легко угадав, кто главный в этой парочке, – приходите в Киев и спросите меня. Найду вам дело подходящее. Нашему роду верные люди нужны. Пошли, Гошка. Кулеш небось уже сварился. Да и меду я бы выпил. Крыса у ихнего Стрибога пару бочонков меда позаимствовал, – и подмигнул Бобрецу.


– Я его отца и брата видел, – сказал Первич другу. – Они со Святославом к нам приходили. Таким и послужить незазорно. Всяко лучше, чем данниками жить.

– Ну уж – данниками! – проворчал Бобрец. – Я сроду никому дань не платил.

– Старшие скажут – заплатишь.

– Нет над нами старших, Первич, – вздохнул Бобрец. – Или сам не знаешь? Последние мы в роду. И под руку Рузилы нам теперь не пойти. Где он теперь, Рузила? Среди полоняников?

– Вот не думаю, – покачал головой Первич. – Думаю, сбег Рузила. Только это всё равно. Нет у нас теперь воеводы.


Полностью прав оказался Первич. Рузила ушел. И с ним – сотен пять воев. Немало вятичей сумело уйти. Но и осталось изрядно. Больше двух тысяч повязали русы. Знатная добыча, если на ромейские номисмы пересчитать.

К вечеру на поклон к Владимиру явились вятичские старшины: не губи, мол, согласны дань платить, как отцу твоему платили.

Владимир, впрочем, убивать пленников и не собирался. Продать – это да. Но если прикинуть – почему бы не продать их самим же вятичам.

– Нет уж! – отвечал старейшинам Владимир. – Отец с вас малую дань брал, так и ту вы пожалели. За каждого полоняника дадите мне рухляди – сколько в руки взять можно. И впредь будете платить каждую весну по такой же горке кун с рыла! С каждого мохнатого рыла, что против меня орало! Тиуны мои придут – всех счислят и с каждого возьмут. Но ежели еще раз откажетесь, дань с вас не только кунами, но и кровью возьму.

Подумал и добавил:

– И девки у вас некрасивые.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7
  • 3.7 Оценок: 7

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации