Текст книги "Лабиринт для темной феи"

– Все банально, – невесело рассмеялась моя светловолосая собеседница, подхватывая с пола бутылку и доливая вино в наши бокалы. – Жила-была девочка Верон. Из хорошей семьи, образованная и с редким и ценным магическим даром.

– Каким?

– Телепортатор я. Правда, только на небольшие расстояния ходить могу, и только я сама. Никого другого переправлять не получается.

Я загрустила. Надежда смыться при помощи новой приятельницы померла, не успев родиться. Хотя сомневаюсь я, что Хисс не контролирует свое приобретение и то, чем оно занимается.

– Но вернемся к глупой девочке Верон. Все у нее до определенного момента было просто чудесно. Любящие, хотя и властные родители, достаток, друзья и даже жениха подыскали неплохого, но, как водится, девочка Верон своего счастья не ценила. Да и за счастье-то не считала.

– Девочка бунтовала?

– Не особо, – тряхнула кудрями Верон, задумчиво глядя в камин. – Пока не влюбилась. Знаешь, как это бывает? Он – высок, красив и безумно загадочен. И, разумеется, законный жених в сравнении с таким мистером Х проигрывает задолго до решающего боя. И то, что в итоге возлюбленный оказался дроу под иллюзией, глупышку ничуть не смутило.

– Хисс? – хмыкнула я.

– Хисс, – согласилась она. – Как понимаю, его прельстил мой дар. Ведь про то, что пользоваться им не получится, он не знал. Так что меня старательно охмуряли. Настолько старательно, что даже под венец затащили.

– Так ты его жена?! – ошарашенно выдохнула я.

– Ага. – Девушка отсалютовала мне бокалом. – Интересно, правда?

– Ну-у-у… – протянула я.

– Как я понимаю, мой благоверный считал, что кольцо можно будет легко снять, так как он дроу и женился не в храме Ллос. – Верон перебрала пальцами в воздухе, показывая простенькое золотое колечко. – Но и у нашей богини Судьбаны есть чувство юмора. У человеческих пар после свадьбы кольцо словно приклеивается к пальцу, и все. Вот у нас почему-то было так же. Так что перед ликом Судьбаны мы – супруги. А вот в подземном царстве я всего лишь служанка. Так вот…

– Ни-и-ичего себе! – воскликнула я. – И тебя все устраивает?

– Нет, конечно. Но мы в царстве дроу, где я как человек стою чуть дороже какой-нибудь зверушки. Возвращаться мне толком некуда. Я почти ничего не умею, а родители отреклись. Вот…

– Хисс тебя не обижает?

– Неа, – развела руками девушка. – Мы давно уже обо всем договорились. Так что сейчас просто сосуществуем.

– А если появится шанс на новую жизнь, ты от него уйдешь?

– Ты забываешь, что, согласно заветам Судьбаны, я как жена должна всегда и везде следовать за мужем. Меня просто притягивать к нему будет. Как и его ко мне.

– И давно вы… женаты?

– Полгода.

– А как же любовь и чувства?

– Скончались в жутких муках, когда я это семейное дело увидела. – Девушка обвела взглядом гостиную. – А точнее, стайку девиц легкого поведения, которые выскочили нас встречать. А пара юношей меня окончательно добила, так сказать.

Я только молча залпом осушила фужер.

М-да, вот тебе и история.

– Вот так-то, Лилиан. – Верон расслабленно сидела в кресле, откинув голову на его низкую спинку, и бездумно глядела в потолок, рассеянно поглаживая тонкими пальцами ножку своего бокала. – А тебя как сюда занесло? Я немного не понимаю, что забыла будущая королева в борделе.

– Ну-у-у… знаешь, по каким критериям нас отбирают? – Дождавшись согласного кивка девушки, я продолжила: – Со мной промашка вышла. Я не вошла в полную силу, а стало быть, для престола пока бесполезна. А вытащили фактически с ритуала. Из-под назначенного мужчины выдернули, гады!

– Прямо… в процессе, что ли? – ужаснулась девушка, которая, похоже, была в курсе, что такое ритуал у темных фей и зачем там назначенный мужчина.

– Слава богу, до начала этого самого процесса, – поежилась я, представив, если бы меня утащило в портал в разгар действа.

– А-а-а!

– Но тут, на самом деле, смотря с какой стороны посмотреть. Если бы мы тогда все успели, то сейчас меня бы тут не было!

– Лилиан, в любом действии есть свой смысл, – пожав плечами, философски заметила Верон. – Возможно, стоит принять эту позицию и смириться?

– Принять стоит. А вот по поводу смирения еще подумаю.

Я решительно поставила бокал на столик и на миг замерла, наслаждаясь звоном хрусталя, столкнувшегося с деревянной полированной поверхностью. Помощница Хисса с интересом на меня смотрела.

Я поднялась, подхватила с пола бутылку, где плескалась еще добрая половина напитка, и заявила:

– А сейчас мы все же пойдем к мальчикам!

– А пойдем, – кивнула человечка и встала. Пошатнулась, ухватилась за спинку стула и многозначительно добавила: – У нас хорошие мальчики.

– Очень хорошие?

– Очень.

– Нежные и трепетные? – иронизировала я, вспомнив то намасленное нечто, что в свое время притащил Сол.

– И такие тоже есть, – с интересом посмотрела на меня Верон, выуживая из-под стола еще одну бутылку. Поболтала, убедилась, что и в ней что-то еще плещется, и довольно кивнула.

– Отлично, – хищно улыбнулась я. – Мне нужны именно такие. Вернее, один, но самый-самый. Можно нервный.

– Развращать будешь? – рассмеялась блондинка.

– Еще как! – смело пообещала я. – Веди!

Бедные, бедные труженики борделя! У них сегодня будет трудная ночь! Психологически, разумеется.

И мы пошли…

Бутылку я нежно прижимала к груди в подсознательной попытке уберечь несчастную от покушений на нее со стороны всяких загребущих личностей. Что-то подсказывало, что Заррин будет не в восторге, что я тут, вместо того чтобы предаваться радостям плотским, предаюсь радостям алкогольным.

– Ве-е-ерон, детка… – протянула я, держась за локоток спутницы.

– Да, Лил?

– Я тут подумала… А среди дроу много педантов?

– Ты про двинутых на порядке парнишках? Чтобы все на своих местах и так далее?

– Как ты меня понимаешь, – умилилась я.

– Есть такие, – сообщила мне отличную новость девушка, – два как раз. Еще есть один совсем молоденький и девственник. Очень нервный и дерганый, его как раз недавно нам продали. Тебе их не готовили… но что ни сделаешь для дорогой гостьи!

– Тем более если хозяин распорядился делать для нее все, – оскалилась я, предвкушая вечеринку.

– Верно!

Спустя пять минут мы ввалились в просторную комнату. Роскошь тут не просто показывалась, она торчала из всех щелей и почти что в рупор вопила о том, как круто ей жить на свете вообще и в этом конкретном борделе в частности. Позолота, шелка, тяжелая, но богато украшенная мебель и куча цветных подушек везде, где можно, и даже там, где нельзя.

И на всем этом богатстве – мальчики! Молоденькие, симпатичные мальчики в количестве четырех штук. Они вальяжно валялись кто на софе, кто на подушках и занимались, собственно, тем, что я и предполагала. Одалиски есть одалиски: двое сплетничали и ели фрукты, третий с одухотворенным видом музицировал, пытая арфу, а четвертый сидел и читал. В общем, у парней все было хорошо, пока не пришли мы.

Появление я обставила красиво. От души пнула дверь и, шагнув через порог, тотчас швырнула пустую бутылку через всю комнату с криком:

– Заждались, сладкие?!

Сладкие нервно вздрогнули. Первые два подавились фруктами, третий неловко тренькнул на арфочке, а четвертый выронил книжку.

– Вы кто? – ошеломленно выдохнули мальчики почти хором.

– Ваша госпожа на сегодня, – высунулась из-под моего локтя Верон и попыталась отобрать у меня бутылку.

Кидала я ту, что раньше тащила человечка и которую мы допили по пути сюда.

– Но нас же пока не готовили… – растерянно пробормотал один из несчастных.

– Ничего, я люблю неопытных, – многозначительно пообещала я и добавила: – Кричат громче!

Судя по ужасу в глазах мальчишек – прониклись!

Но паники пока не было, стало быть, надо усилить эффект!

Я хлебнула еще винца для храбрости, специально вытерла рот рукой и насладилась выражением шока на мордашках утонченных продажных мужчин. Эх, прелесть какая!

Пнула подушку, отчего та красиво взлетела и не менее красиво впечаталась в лицо одного из парней. Умасленное тельце не удержалось на кушетке и совсем не элегантно шлепнулось на пол.

– Кто первый? – весело спросила я, окинув гаремчик орлиным взором.

– А может, не надо? – выдохнул интеллектуал с книжкой, трепетно прижимая оную к тощей груди.

Эх, тут даже позариться не на что! Где стать, где мускулы, где кубики?!

От несоответствия желаемого и действительного я закручинилась еще больше. Решительно подошла к нему, схватила за острое темное ушко и, сильно дернув, поинтересовалась:

– Как тебя зовут, зайка?

– Дормидонт.

– Какое чудо! – неподдельно умилилась я дроу Дормидонту. – Кто же тебя так не любил?

Чудо промолчало, хлопая на меня подведенными глазищами. Если честно, то мальчишку хотелось умыть, вытряхнуть из всех этих развратных шмоток и отправить в школу учиться.

Я решила вернуться к теме:

– Надо, Дормидонт. Надо!

– Точно? – пискнул бедный зай.

– Точно, – вздохнула я. И, хищно усмехнувшись, осведомилась: – Так, у кого у нас тут самый низкий болевой порог?

Один из поклонников здорового питания выпустил из ручонок чашу с фруктами и красиво сполз в обморок. Второй охнул и начал обмахивать его платочком.

При этом обморок и правда был красивый! Продуманно-красивый! Юное тело растянулось на софе в самой выгодной позе, повернувшись к свету нужным боком, так, чтобы отблески янтарного пламени играли на темной коже. Фрукты из блюда не вывалились.

Я подивилась профессионализму местных работничков.

– Ну вот… – расстроилась.

– Госпожа, а вам обязательно через боль? – обреченно спросил зайка Дормидонт.

– Необязательно. – Я решила быть доброй госпожой.

Тем более со словами «госпожа и боль» у меня ассоциировался несколько другой облик. Кожа там, каблуки, маски, плетки… Так что я вообще не в образе!

– Верон, где тут те, первые? Аккуратисты которые.

Человечка ткнула пальчиком в любителей фруктиков.

– Ну что ж, – потерла я ладошки и повернулась к тому, что был в сознании. – Тащи этого к нему в комнату!

– Зачем? – тупил мальчик.

– Надругаюсь, – серьезно сообщила я. – С особой жестокостью.

– Но я его не утащу! – взвыло нелепое создание.

– А ты за ноги, – посоветовала добрая я.

В общем, мальчика доставили-таки к нему в апартаменты. Пока это чудо валялось в обмороке, я походила по комнатке и пришла к выводу, что неплохо, однако, у нас живут продажные мужчины!

Правда, помещение, на мой вкус, было чисто девчачье. Куколки, шкатулочки с разной ерундой, фигурки на полочках, ткани разные висят. Вышивка в углу пылится.

Но я решила, что пора приступать к делу!

Тем более что мой объект уже пару минут как притворяется, что он без сознания, и следит за мной из-под ресниц. Стр-р-рашная тетя Лил, да? Определенно надо соответствовать!

– Просыпайся, недоразумение, – насмешливо протянула я, постукивая носком туфельки по полу.

Недоразумение по-прежнему валялось на кровати в художественной позе, раскинув ручки-ножки, и на мои слова никак не реагировало. Я подошла. Окинула эту композицию критическим взглядом.

Ну и извращенец этот Хисс! Где он таких мальчишек находит? Ведь реально подростки. Да, высокие, изящные и красивые ребятки с утонченными чертами лица, но все же.

Но ладно, я сюда не жалеть их пришла, а морально издеваться, между прочим. Пора начинать!

Я подцепила пальчиками запястье парня, приподняла и отпустила. Рука дроу шлепнулась обратно на кровать. Я потыкала его в бок. Никакой реакции. Пощекотала пятки.

Парень держался!

Я восхитилась выучке в публичных домах подгорного королевства! И еще поняла, кого именно надо брать в разведчики. После активной практики в таком заведении этим мальчишкам никакие пытки не страшны!

Заметив на тумбочке красивый графинчик, полный вина, я на цыпочках двинулась к нему. Взяла, спрятала за спину и неторопливо двинулась к своей жертве, напевая:

– Баю-баюшки-баю, – подошла к постели и, склонившись над парнем, рявкнула прямо в острое ухо, – не ложися на краю!

Ухо дернулось, но темный эльф остался неподвижен.

Точно в разведку! Если у меня так и не получится выкрутиться из этой ситуации и придется выходить замуж за кого-то из высокопоставленных местных, я знаю, где именно буду набирать бойцов! Тут даже у юнцов потрясающая выучка.

И это при том, что он меня боится. И очень боится.

Вернее, я не вписываюсь в его представления о правильном поведении. Да и вообще вся такая внезапная!

Надо дожимать, пока не отошел от первого шока.

Так, что там должна делать законченная извращенка?

– Сла-а-адкий, – протянула я и щелкнула ногтем по чувствительному уху. – Просыпайся.

И не подумал. Это почти хамство! Я тут ценный клиент, между прочим!

– Не ложися на краю… – Я повторно пропела и сильно ущипнула парня одновременно с фразой: – Придет злая фея и укусит… куда-нибудь!

Парнишка дернулся и распахнул светлые глазищи. Я торжественно опрокинула кувшин и вылила вино на несчастного дроу. Пока он откашливался и отфыркивался, отпрыгнула от кровати, приняла позу поэффектнее и, дождавшись внимания к своей персоне, заявила:

– Ну-с! Начнем!

– Что?! – Паника была написана поперек темнокожей мордашки бо-о-ольшим таким белым шрифтом.

Если честно, я пока сама не знала что. Вот он, недостаток образования.

– Буду тебя пытать, – честно заявила я. По идее, это страшно.

Оказалось, и правда страшно. Мужик-недоросток закатил голубые глазищи к потолку и осел на кровать.

В этот раз на самом деле в обморок.

Я печально вздохнула и пошла в соседнюю комнату, где меня ожидали остальные дроу и Верон. Открыла дверь, насладилась четырьмя разными взглядами и, потерев бровь, сообщила:

– Слабенькие они тут у вас. Чуть что – сразу сердечный приступ. Еле откачала!

Судя по шоку на лицах остальных присутствующих, они оценили мой садистский креатив.

Так что я показательно зевнула:

– Следующего, пожалуйста!

Оглядела местных одалисков, указала на самого мелкого, который трясся в углу от ужаса, и капризно пожелала:

– Вот этого хочу.

Верон вытащила мальчишку из уголка.

– Веди!

Когда мы выходили из комнаты, от интеллектуала с книжкой прилетела фраза:

– Мы будем помнить тебя, брат…

Брат всхлипнул и, кажется, начал молиться.

– Не поможет, – зловеще сообщила я.

Я внезапно осознала, что родня бы мною гордилась!

Веселье с юным дроу началось, не доходя до его опочивальни. Решив, что мальчика стоит настроить, я немного подумала и с размаху шлепнула этого чернокожего кузнечика по затянутым в шелковые шаровары упругим ягодицам. Кузнечик оправдал случайно данное прозвище и хорошо так подскочил. Я опять вспомнила про разведку и поняла, что наши бойцы точно будут непобедимы!

Но тем временем у будущего доблестного стража государственных интересов окончательно сдали нервы. Он повернулся ко мне и срывающимся голосом сказал:

– Не трогайте меня!

Да вы что? Надо признать, я очень удивилась. Настолько, что высказала мальчишке свое честное и даже в чем-то жесткое мнение:

– Дорогой мой, ты не поверишь, но я тут как раз затем, чтобы тебя трогать. Притом как хочу, где хочу и сколько хочу.

Заканчивая этот спич, я попыталась изобразить страстный взгляд. Честно – сама себе не верила, но дроу впечатлился даже этим перекосом. Он шарахнулся к стене, пискнул и… задал стрекача куда-то в глубь дома.

Пару секунд я наблюдала, как парнишка несется по коридору от страшной тети Лил. А потом во мне проснулся древнейший инстинкт! Охотничий! Так что я скинула туфельки, хлебнула еще раз из горла бутылки и окинула коридор быстрым взором. Запустила тару в ближайшую большую вазу, насладилась тем, как она разлетается на осколки, и рванула за юным дроу. Разумеется, бежала я не просто так, а опрокидывая все на своем пути. Держу пари – меня тут надолго запомнят! А еще мне было смешно. Нервно, наверное, истерически, но просто безумно смешно! Так что я бежала за несчастным темным эльфом, разрушая интерьер публичного дома, и ржала на половину особняка.

Рано или поздно на пути остроухого должен был возникнуть тупик. И он возник! Я пинком распахнула очередные двери, не забыв при этом зловеще расхохотаться:

– Ну-у-у, где ты, моя жертва?!

Занавески у дальнего окна отчетливо затряслись, показывая, где именно.

Я довольно хмыкнула и неторопливо пошла к гардинам, напевая:

– Сла-а-адкий, сла-а-адкий мальчик цвета чернил… зачем ты гулял по темному дому один?

Занавесочки заволновались еще сильнее. Я на цыпочках к ним приблизилась и, выждав драматическую паузу, со злодейским хохотом обхватила руками то место, где, по моим прикидкам, был эльфеныш. Эльфеныш пискнул и дернулся, попытавшись вырваться. Разумеется, тетя Лил его отпустила. Добыча должна побегать.

Дроу выскочил из своего укрытия и, выставив ладошки, дрожащим голосом заявил:

– Я буду защищаться!

– Конечно! – с готовностью согласилась я и хищно усмехнулась: – Люблю сопротивление. Ну иди-и-и сюда…

Я к нему шаг, он от меня два. Я к нему два – он от меня отпрыгивает.

Решив, что в картинку стоит добавить жара, остановилась, вытащила из волос несколько шпилек и демонстративно отшвырнула их в сторону. Встряхнула рассыпавшимися по плечам кудрями и, прикусив губу, стр-р-растно посмотрела на темного.

Уж не знаю, куда бы нас завело это «желание огромное», но внезапно в комнате раздалось нервное покашливание и голос:

– Не помешаем?

Я повернулась в сторону говорившего и поняла, что дело – труба.

Хотя бы потому, что он там был не один. В креслах у камина обретались Заррин и Хисс, который сейчас задумчиво вылавливал из своего бокала мою шпильку. У стены стоял Сол ту Эрш и сверлил меня таким взглядом, от которого хотелось провалиться сквозь землю.

Блин. Нет, не так.

Блин-блин-блин!!!

Глава 9

Молчание.

Хисс потрясенно смотрел на своего работничка, который осел в кресло и мелко дрожал.

Заррин с интересом разглядывал на просвет бокал, словно всерьез рассчитывая, что в нем должны быть какие-то дополнительные ингредиенты, иначе с чего это его такие видения посещают?

Сол просто стоял. Просто смотрел. Просто ухмылялся так, что я хотела так же просто и банально смыться из этого дома, города, а в идеале – страны.

Тик-так, тик-так… Я с внезапным интересом прислушалась к бегу секунд, что отсчитывали большие настенные часы.

Бамс! Громко заявили они об окончании очередного круга и затихли.

Однако! Уже час ночи, получается?

Долго же мы с Верон кутили, а потом гоняли местных… обывателей.

– Здравствуйте, дорогая леди, – мрачным тоном начал Сол, который, наверное, понял, что никто больше не стремится нарушить молчание.

– Здравствуйте, – нервно ответила я, сжимая гладкую ткань платья, и честно добавила: – а мы вас не ждали.

– Вижу, – кратко отозвался жрец и снова замолк.

Тиши-и-на-а.

В себя пришел мальчишка дроу и, жалобно взглянув на своего хозяина, поведал:

– Она ужасна!

Даже немного смутилась. Сначала. А потом возмутилась! Мало гоняла поганца! Стоило, как первого, до обморока довести.

Но господин Сол ту Эрш скорбно вздохнул, с сочувствием глядя на юного дроу, и сказал:

– Я в курсе.

Что-о-о?!

Ну, зараза!

Я даже набрала в грудь воздуха, чтобы подробно рассказать жрецу, что я думаю о его такте, манерах и долгом отсутствии, но не успела. Меня заткнули одним взглядом и протянули:

– А теперь мы поговорим с нашей дорогой высокородной, великолепной и исключительной избранной, которая даже в борделе умудрилась навести панику и его работников до истерики довести!

* * *

Спустя десять минут мы сидели все в той же гостиной, но уже другим составом.

Хисс притащил откуда-то Верон, и сейчас мы с ней стояли под тяжелыми взорами жреца и владельца борделя. На диванчике, изредка душераздирающе вздыхая и всхлипывая, ютились самые пострадавшие труженики полового фронта.

Заррин оккупировал кресло в дальнем углу, утащил туда бутылку, бокал и, устроившись со всеми удобствами, наблюдал спектакль, изредка вставляя свои комментарии в монологи Хисса и Сола. Оные же по очереди выговаривали нам с Верон.

Моя нечаянная подружка отнеслась ко всему этому довольно спокойно и даже флегматично. Она вообще как зашла, первым делом сунула мне в руки небольшую бутылочку и сказала, что так будет проще пережидать гнев мужчин.

– Итак, ущерб, нанесенный моему заведению, просто неисчислим! – пафосно говорил Хисс. – Вы опустошили половину погреба! Половину! Две хрупкие девушки!

Заррин отпил глоток янтарной жидкости и хмыкнул:

– Хрупкие-то хрупкие, но выносливые!

Сол тоже не промолчал:

– Мне интересно другое. Как в них столько поместилось?!

– Значит, не только выносливые, но и вместительные, – флегматично добавил инквизитор. Отсалютовал нам стаканом и со смехом сказал: – Так выпьем же за вместительность прекрасных дам!

Почему-то лично мне тост показался крайне оскорбительным. Я неодобрительно глянула на красноглазого дроу, подавив порыв высказать все, что я о нем думаю. Верон пихнула меня локтем и указала глазами на то, что притащила. Я пожала плечами и отхлебнула. По языку прокатилась терпкая сладость, смешанная с легкой горечью крепкого алкоголя.

– Что это? – спросил жрец.

– У-у-успокоительное, – протянула я в ответ. – Тонкая душевная организация вместительных прекрасных дам не способна выдержать гнев сильных мужчин без дополнительного подспорья.

Тут уже не выдержал Хисс:

– Дамы тонкой душевной организации?! Да вы мне ребят до нервной трясучки довели! А они между прочим перспективные были! А теперь их еще реабилитировать!

– Ну столкнулись с суровыми реалиями профессии чуть раньше. – Я передернула плечами. – Поду-у-умаешь.

– А ваза? – чуть не плача воскликнул владелец борделя. – Ваза династии Дьянь, из далекой страны, наследство угасшей цивилизации! Зачем, ну зачем разбили?!

– А нечего такие раритеты где попало ставить, – буркнула я, малость стушевавшись. Вазу и правда было жалко. – Вот…

– Вот? – нехорошо прищурив голубые глаза, уточнил жрец и, шагнув вперед, решительно протянул руку: – А ну отдай!

– Вот еще. – Я нежно прижала бутылочку к груди, не собираясь лишаться своей последней опоры в этом жестоком мире.

– Лия, отдай! – настаивал Сол.

– Не дам, – упорствовала я.

– Дай.

– А ты отбери, – нагло предложила я.

– Нам выйти? – вмешался в дискуссию Заррин. – И вы тут более подробно и предметно обсудите, что, кому, чего и, главное, как даст.

Я уже собиралась оскорбиться, но не успела.

Сол повернулся к остальным и повелительно произнес:

– Оставьте нас.

Хисс и два его работничка тотчас покинули комнату. Верон, подчинившись оклику муженька, нехотя вышла следом, оставляя меня наедине со жрецом и инквизитором. Компания такая, что веселее только палач и гробовщик.

Я вздохнула и решила присесть, понимая, что разговор будет долгим и сложным.

– Зар, ты тоже, – внезапно сказал Сол.

Заррин даже выудил свой взор из глубин янтарных переливов виски в бокале и переспросил:

– Что?

– То, – отрывисто сказал жрец. – Нам с госпожой… избранной надо поговорить.

– Вообще-то я шутил… – медленно произнес инквизитор. – По поводу обсуждений известного характера. И да, я против ваших разговоров тет-а-тет.

– Против? – нехорошо прищурился Сол ту Эрш.

– Крайне не рекомендую, – поправился красноглазый дроу. – Но ты сам знаешь, как лучше рассматривать мои настойчивые рекомендации. И в данный момент они исключительно во благо королевства. Ты вспыльчив, брат. Я понимаю, что эта фея доведет кого угодно, но увечить или, не дай Ллос, убивать будущую правительницу одного из городов как-то… недальновидно.

Замеча-а-ательно! Как они обо мне, а? И почему-то Заррин уверен, что меня тут на мелкие ленточки порежут. Ну или попытаются. Интересно, а самого инквизитора такие желания часто посещают?

От этой мысли по спине пробежался холодок.

Сол усмехнулся и, покачав головой, разубедил брата:

– Заррин, не беспокойся, с крылатой девой ничего не случится. Я просто побеседую.

– Полагаю, что стоит сначала все же сделать то, зачем мы сюда явились, а потом уже беседовать, – возразил инквизитор.

Сол молчал. Я смотрела, как на волевом, резком лице играет свет, и удивлялась тому, как каменеет его выражение. Такое ощущение, что долг в нем поднял голову и задавил любые проблески эмоций. Ничем, кроме этого, я не могла объяснить то, почему жрец, который еще недавно был так пылок в своем гневе, вдруг холодно усмехнулся и сказал:

– Ты прав.

– Вот и чудно. – В глазах инквизитора плеснулось удовлетворение. – А теперь…

– А теперь ты можешь ехать. Потом я сам отвезу мою подопечную домой.

– Как скажешь, – спустя несколько секунд раздумий пожал плечами Зар и поднялся. Одернул камзол, склонился в поклоне и, завладев моей рукой, коснулся ладони легким поцелуем.

– Было приятно познакомиться, леди Лилиан. Прощаться не буду, потому как мы еще встретимся. Но удачи вам пожелаю. Впрочем, как и вашему… партнеру на сегодняшнюю ночь.

Я скривилась. Он усмехнулся. Правда, красных глаз эта деланая веселость не коснулась. В них светился холодок любопытства и… искра сочувствия? Наверняка мне почудилось. Вряд ли инквизитор Ллос способен на это чувство. Не более чем жрец той же богини на тепло и нежность.

Я лишь кивнула и отвернулась к камину, подавляя желание обхватить себя руками за плечи. Почему-то стало холодно. Словно что-то горячее, всегда согревающее меня изнутри, обернулось своей ледяной противоположностью.

Дверь скрипнула. Я как никогда четко осознала, что осталась наедине с Солом ту Эршем.

Хотела этого, Лия? Желания сбываются. Только не всегда так, как бы хотелось.

Мы молчали. И даже не шевелились. Я в очередной раз подивилась вязкости времени в такие моменты. Оно напоминало смолу, янтарной каплей стекающую по срезу на древесном стволе. Смола – кровь хвойных деревьев. Интересно, а время – это тоже кровь? Кровь мироздания?

Не вовремя ты в философию ударилась, Лил.

Раздался шорох одежды и тихие, приглушенные длинным ворсом ковра шаги. Застывшее янтарем время разлетелось на осколки, мне даже казалось, что я слышу, как оно с шелестом осыпается в бездну настоящего, безжалостно раня и возвращая в реальный мир из пелены размышлений.

Жрец подобрал полы церемониального одеяния и сел рядом. Я вздрогнула от прикосновения его бедра к моему. Все же такая близость для перенервничавшей маленькой феи была чем-то… слишком.

– Ну и что ты натворила? – с тяжелым вздохом спросил Сол.

– Не захотела подчиняться системе? – предположила я и, повертев в руках все еще судорожно сжатую бутылочку с остатками очередной эксклюзивной гадости, решительно сделала пару глотков.

– А по-моему, ты напилась и устроила дебош.

– Каждый протестует по-своему. – Я пожала плечами. – Вы не оставили мне иного выбора, кроме такого. И да, поверь, я тоже не в восторге. Думаешь, мне, наследнице клана высокого рода, приятно так себя вести? Все внутри протестует! Но вы… вы заставляете забывать манеры и воспитание! Только для того, чтобы выжить!

– Я где-то слышал, что честь важнее жизни.

– Значит, должен бы знать о том, что для темных фей нет ничего важнее жизни и свободы.

– А знаешь, Лил… У нас ведь уже была владычица темная фея.

– Мне даже интересно, чем ее купили, – хмыкнула я. – Очевидно, что они оказались умнее вас.

– Без понятия, – развел руками Сол. – Это летописи не освещают.

– Не оставили инструкцию для потомков? – съязвила я, чтобы прикрыть свое упадническое настроение. – Какая жалость!

– И не говори.

Я не стала и дальше развивать диалог, а Сол не стремился подкидывать новую тему для беседы. Так и сидели. Пока вдруг…

– Ты наказание мое, фея.

Ого! Веселые расклады!

И вообще, раз я его наказание, то сам и отбывать должен, а не скидывать меня на всяких.

– Неожиданно, – протянула я, развернувшись к жрецу и впившись взглядом в спокойное лицо.

Он откинулся на спинку дивана и смотрел в потолок, одна рука расслабленно лежала на подлокотнике, вторая рассеянно перебирала бахрому на одной из кисточек наряда.

– А уж для меня как неожиданно.

– Можно вопрос? – решилась я.

– Попробуй, – лениво пошевелил кистью Сол.

– Что вы тут делаете, господин жрец? – решилась я.

– Как понимаю, ответ «нахожусь» тебя не устроит?

– Правильно понимаете.

– Ну что же… – Он неторопливо повернулся в мою сторону и подался вперед. – Как ты думаешь, Лил, тебе понравится моя правда?

– А вам? – вопросом на вопрос ответила я, стараясь держать себя в руках и не реагировать на безумный стук сердца, что отдавался в ушах. – Вам ваша правда нравится?

– Она для меня безумно вредна, маленькая фея.

– Почему? – шепнула в ответ. Каким-то неведомым образом наши лица оказались близко. Так близко, что смешивалось дыхание, так близко, что я пьянела от запаха этого мужчины, который проникал, казалось, в каждую клеточку тела, заставляя меня вспыхивать. Так близко, что его глаза заслоняли для меня весь мир.

Он не ответил. Впрочем, наверное, слова уже себя исчерпали на данный момент.

Он меня просто поцеловал.