Книга: Летоисчисление от Иоанна - Алексей Иванов

При чтении меня не покидала мысль, что возможно именно благодаря этой книге мы в итоге получили Тобол, очень уж похожи по многим составляющим. Новеллизация истории России: в главных героях - реальные исторические личности, в сюжете - реальные исторические события. Героев много, география их расположения обширна. Каждый переживает свою личную драму и обязательно в конце пересекается с остальными. Конечно же есть драматургия, когда друзья принципиально друг с другом не согласны, и постоянно переживают сражение внутри себя между дружбой и принципами. Главной особенностью истории, наверное, стоит отметить совершенно гоголевскую мистику, многие сцены навевают образы пришедших в наш мир бесов, которые ушли в разгул. Причем мистика эта выдержана именно в представлениях показанной эпохи, а не сегодняшней.

Сложно вынести цельное мнение о книге, потому что куда не ткни, чувствуется нехватка. Слишком всего мало. Нет такого глубокого погружения, как в Тоболе, где очень много страниц, событий, переживаний. История получилась слишком камерной, слишком киношной. И кроме как набивание руки перед Тоболом я ее иначе рассмотреть не могу.

Фильм Павла Лунгина "Царь", сценарий к которому писал А. Иванов, я не смотрела, поэтому проанализировать отличия книги и фильма не имею возможности. Тем не менее, когда читаешь книгу, невольно на ум приходят ассоциации с чем-то уже прочитанным ( с повестью Бориса Акунина «Знак Каина» , например ). У Иванова, помимо авторского полёта фантазии, присутствует мистическая атмосфера предапокалипсиса с его всадниками, нашествием саранчи, а также блудницей вавилонской, в роли которой выступает жена государя Мария Темрюковна, которую в народе не очень любили и считали язычницей. Сам же Иван Грозный в этой книге видит себя новым мессией, ни больше ни меньше. Но на фоне разгула опричнины и противостояния с митрополитами Московскими, упоминаемых в сюжете, главный герой предстаёт скорее антимессией.

Противостояние Ивана Грозного с Филиппом ( Фёдором ) Колычевым, митрополитом Московским - одна из центральных тем романа. По книге, они ровесники и друзья детства, и Филипп - едва ли не единственный человек, который не боится высказать государю своё неодобрение или несогласие с его действиями. В реальности Иван Грозный был на 23 года младше митрополита, так что их детская дружба - это художественный вымысел автора. Впрочем, мученическая смерть - это правда, и с 1591 года Филипп почитался как святой.

Филипп ( Фёдор ) - это не единственный светлый герой книги. Есть ещё девочка Маша, чьи родители погибли от рук опричников, а сама она лишилась рассудка. А ещё воеводы - храбрые русские воины, благородные и отважные, по ложному доносу приговорённые к казни... Все они погибают мученически и страшно. Но это ли Апокалипсис? Сколько ещё потом будет таких смертей...

Не знаю, как в фильме, в книге Иван Грозный предстаёт полубезумным и очень одиноким человеком, что, впрочем, неудивительно: сирота, с ранних лет наделённый властью, выросший в атмосфере постоянного противостояния окружавших его кланов, где постоянно кого-то травили, никому не доверял, опасался вероломства и предательства. Он много рассуждает о своём наивысшем предназначении, и разочаровывается в Филиппе, который единственный мог бы распознать в нём мессию, да не распознал.

Надеяться на историческую достоверность книги, безусловно, не стоит, как и воспринимать всерьёз всё в ней написанное. Лучше послушать аудиоверсию романа в прочтении Ивана Литвинова ( в его исполнении это прекрасный спектакль! ) или посмотреть фильм. Не лучшая книга у автора, на мой взгляд.

Филипп же, в свою очередь, изо всех сил пытается разглядеть в Иоанне то хорошее, что осталось в нём от маленького царевича. Сильный духовно, но наивный и доверчивый, он до последних дней не мог понять, что даже в детстве милого друга Ваню уже отличали хитрость и расчёт, которые во взрослом возрасте, будучи приправлены паранойей, и дали столь страшный результат:

Душа Вани уже вылетела из тела и металась в палате, натыкаясь на стены, будто птица. Как спастись? Ему нельзя умирать, он царь! Пусть вместо него растерзают Федю! Ваня знал, что погибнуть за него – великая честь. Но как подвести Федю к этой жертве за друга и царя?

Царское окружение тоже подстать своему государю. Но в каждом из них можно найти что-то человеческое. Даже в жестоком астраханском царевиче Кай-Булате. Даже в Малюте Скуратове: он любит сына, неходячего Гаврилушку, идёт ради него на поклон к опальному митрополиту, которому жизни осталось - один день. Косоглазый дурачок Серафим и вовсе жертвует собой ради Филиппа и братьев-монахов, на которых хотят возложить вину за смерть митрополита. Исключение одно: царица Мария Темрюковна:

По крышам крылечек и по гульбищам Саранча полезла на верхний ярус Опричного дворца. Мимо лица Филиппа пронеслась волосатая лапа с когтями. Саранча вдруг остановилась на полпути, изогнулась сверху вниз и посмотрела на митрополита. У Саранчи было нежное, прекрасное, ужасное лицо царицы Марии Темрюковны.

Позже расстрига Вассиан уподобит её Блуднице Вавилонской - за что и будет предан страшной казни в царском Потешном Городке. А над Москвой скачут (поклон в сторону Михаила Афанасьевича Булгакова?) Всадники Апокалипсиса...

А как в кино?

Актёры. Они подобраны великолепно, и именно это мешало мне на первых страницах воспринимать роман как самостоятельное произведение. Тандем Пётр Николаевич Мамонов - Олег Иванович Янковский держит весь фильм. Но если Мамонов вписывается в книжный образ Иоанна на 200%, то митрополит-Янковский в какой-то мере является противоположностью литературного персонажа. Янковский - что называется, интеллигент (да, я знаю, такого понятия в XVI веке ещё не существовало, и всё же!), в то время как Филипп в книге - человек простой, который, по словам автора, больше разбирался в ремёслах, чем в людях, ум его был умом хозяйственного настоятеля Соловецкого монастыря; и в Господе он не разбирался - просто верил. Вассиан тоже, на мой взгляд, в большей мере Иван Охлобыстин, чем собственно поп-расстрига: скорее шут, чем охальник, единственный, кто говорит Иоанну правду безнаказанно (до определённого момента). Пусть и в иной, чем Филипп, манере.

Сюжет. В фильме, в отличие от книги, убран весь метафизический план. Оставлена история Царя как человека, с одной стороны, сильного и хитрого, а с другой - с нездоровой психикой. Что в Истории бывает нередко.

Чисто "киношные" моменты. Снимаю шляпу перед художником по костюмам, реквизиторами, Но без великолепной операторской работы их мастерство никто не смог бы оценить по достоинству. Поэтому отдельное и огромное СПАСИБО Тому Стерну (Thomas Evans Stern). И, конечно, Лунгину за то, что его пригласил.