Книга: Центр тяжести - Алексей Поляринов

А дальше, цитирую, "началась какая-то чертовщина"

Так и хочется сказать, гоголевщиной, батенька, запахло. А ведь как он (автор) обыграл эту чертовщину. Вроде совсем коротенький эпизод. Но от восторга только что не захлебываешься. И круги, расходящиеся по воде, ведут лишь им одним ведомыми путями. А тем временем начинается рассказ от одной из вдохновительниц той самой чертовщины. И вроде с одной стороны, как рассказчик она появляется лишь второй раз, но основная ткань повествования и ее рассказ связаны между собой, хоть и достаточно тонкой нитью, причем создавая сильный контраст с первой частью книги, но ее рассказ - это просто упоительно, особенно некоторыми моментами, которые мне навевает кое-что из Пелевина. А какие еще аллюзии ждали меня впереди! Мои слова уже где-то теряются на дороге, остаются лишь эмоции и немеренное удовольствие. ...Вот когда понимаешь, зачем ты читаешь эту массу слов - именно для того, чтоб такая книга смогла попасть в руки.

Или эти вкрапления в сюжет, типа дома-музея несуществующего писателя. Несуществующего не потому, что автор его выдумал, а потому что по сюжету невозможно найти ни книг, ни упоминания о нем в сети. Это такой вроде пустячок, но как играет, какую задает работу ассоциаций. Подумала я. А это было только начало. Внезапно обнаруживается нечто, а именно, например, вшитые под кожу имплантанты. Священник, внешне похожий на Гудини, без ключа снявший наручники и открывший двери заблокированной машины. Это все моменты не основные, но те, которые задают напраавление мысли. И уже от них нельзя отвернуться.

А вот что учудит автор с нашей страной, подставив в эту картинку свои страхи и вуаля... да право же, это не ошибка, это он вроде бы о России пишет? Да, а в России можеть быть, что угодно. Как в истории с президентом тоже можно углядеть кучу аллюзий на нашу действительность, и как технологии могут играть в одну четко определяемую сторону... А ведь есть тонкая и не прямая линия, ведущая от сказок, что в детстве сочиняла мать для него, с кого начинается рассказ, ведущая к некоторым совсем несказочным событиям. Есть и некоторое фантастическое допущение. О котором, поразмыслив немного, хочется спросить: а такое ли на самом допущение? Сказки становятся былью? А если они страшные?

Да много чего есть. Вот только детальки в целое собраться так и не захотели. А ведь такое красивое название (его смысл расшифрован почти в самом начале)! Так много оно обещало!

Первая часть романа более захватывающая, чем вторая и третья. Однако для меня закономерны как переплетения сюжетов, судеб и текстов, так и развитие текста романа. Автор нас зацепил, как Нина Х. зацепила и оставила след в искусстве гиперреалистов в романе. Всё остальное происходит по инерции: ты продолжаешь читать, пытаясь вместе с героями распутать что-то, уловить что-то витающее в воздухе романа. И постоянно Поляринов притягивает читателя к земле: реально происходящими событиями в жизни героев.

Таким мне видится центр тяжести здесь: твоя личная жизнь; твои мысли или те, что тебе втолковали, но они уже стали отчасти твоими; вера во что-то, в кого-то или в Кого-то. При этом центр тяжести одинаков для всех, только имеет множество вариаций. С этим связан и эффект толпы, описанный в последнем из приведенных в романе рассказов матери Петра: штурмовики шли строем, а «люди, идущие строем, всегда идут не туда». У них свои воспоминания (и навязанные мысли), точнее, общие, которые превратились в камень, потому что на них тоже надели шлем («Центр тяжести» матери Петра). Хороший вопрос задала Марина, вспоминая эту сказку Нины: «что означают эти камни – они добро или зло?». В сказке, возможно, добро, как драгоценные камни. А что под шлемом у штурмовика?

Последующие смещения фокуса несут за собой и смену жанра, в котором может быть ещё много чего накручено, отчего по прочтении остаёшься в некотором недоумении, так как его художественный текст романа представляет собой очередную сборную солянку из тем, мыслей и идей, но при полном отсутствии скрепляющего всё это многообразие материала. Той же интересной мысли, например.

Постоянное нагружение текста романа, а вместе с ним и читателя разнообразием жанров выглядит то ли попыткой продемонстрировать, что я могу, то ли отсутствием мыслей по конкретному поводу и в качестве бонуса появляется то тема со сказками, то антиутопия. Порой слишком явно бросается в глаза это стремление создать что-то принципиально новое, чтотольо мешает как самому роману, так и его читателю.

Как итог, роман не производит цельного впечатления с интересной тематикой, хотя и ставит насущные злободневные вопросы. Но чехарда с жанрами и обилием всевозможных литературных приёмов за отсутствием отлично проработанных персонажей и идей слишком мешают восприятию. А может, это просто не моё..

Пока взрослые не разобрались со своим прошлым, дети ищут правду за границей. Если человек не делает необходимых выводов, то ситуация повторяется, также со страной. Переосмысленный опыт, это один из источников, формирующих центр тяжести. Смысл поиска пропавшего озера не в том, что это мистика, а в том, что никто на этот феномен не обращает внимания, или не помнит, или не хочет помнить.

В начале книги обозначен конфликт поколений. На новое поколение возлагается ожидание, что дети реализуют задумки взрослых, стереотипы и шаблоны по воспитанию, с помощью которых их самих уродовали. Конфликт разделяется на две линии мама и отец. Наиболее активное влияние оказывает мать, некоторые действия которой ассоциируются автором с госсистемой. Например, рассказ о суперматери, которая приковала своего сына к батареи, чтобы он не дружил с плохой компанией, лишая сына права на личные ошибки. Еще в книге упоминаются родители-атланты, «держащие небо» над ребенком, оберегая его от всего «плохого», когда небо и не собирается падать.

«Поиск грамотного баланса между свободой и контролем – вот задача родителя. И правителя, если уж мы продолжаем метафору. Потому что перегиб в сторону контроля всегда кончается одинаково – наручниками на запястьях у несогласных. А потом – и у всех остальных. И, разумеется, все это всегда мотивируется заботой о них же… … Народ – не собственность государства, ребенок – не собственность родителя.»

Несмотря на конфликт героя и матери, ГГ всё-таки берется дописать её книгу. Ведь начатое надо доводить до конца. А кому доводить, как не детям? С системой сложнее, она берет на себя функции ей не предназначенные, материнские.

Стиль книги экспериментальный, попытка идти своим путем, открывать новое. В итоге читатель встретиться со смесью жанров и, как мне показалось, с попыткой связать это в единое целое, соответственно можно увидеть некоторые швы и не сильно привязанные части. О том как пишется книга сказано в самом произведении:

«Мама писала книгу о детстве, роман воспитания, а я – моя история стремительно скатывается в антиутопию с элементами киберпанка. Слишком большой контраст между первой и остальными частями, скажет редактор. Сначала у нас детство в девяностых, а потом – нейросети, тотальная слежка, шарфы-уильямгибсоны и бегство из страны, захваченной птеродактилями в погонах.»

В первой половине книги со строк исходят волны искреннего тепла и доверия, поэтому возникает теплое чувство ко всем героям произведения. Герои книги, как будто не дневник пишут, а разговаривают с тобой, доверяют тебе свои тайны. Могу сказать, что уменьшилась расширяющаяся с годами пропасть между мной и современностью. Не совсем могу согласиться, но понять и допустить, дать право существовать, стало легче.

Герои произведения открывают заново, известное ранее, но опошленное лицемерием предков. Подвергается сомнению очевидное, например, «традиционные ценности». А кто виноват? Если родители превратились в ходячие лозунги и правила, чаще всего не исполняемые самими. Самостоятельность, это всегда хорошо, но отсутствие примера для подражания приводит к лишним ошибкам.

Не принимая российскую действительность, автор берет примеры Запада, одновременно цепляя их искажения. Да у Них есть чему поучиться. Но почему все так узко взято!? Запад рассматривается чуть ли не как Идеал, куда сбегают, еще персонажи книги сбегают в наркотики, разрушение, обнаружив в себе боль и пустоту. Освобождаясь от одних штампов, автор ведет читателя к другим штампам, новым для России, но старым для Мира. Почему только Запад, а если Восток, то Китай и Япония? Что это как не высокомерие той культуры, у которой автор берет пример? А осмысление истории страны, в которой мы живем, это тоже у Запада будем смотреть?

Почему все проблемы упираются в президента Боткина и его окружение? Разве фундамент системы не держится на окружающих нас людях? Я за борьбу с системой, но почему так примитивно? У главных героев, кроме как «расшатать систему» никакого фундамента нет. Пример расшатки системы - движение 2020г. Black Lives Matter, превратившиеся в слив энергии, волну новой несправедливости и клоунаду.

А это что за «новое» открытие давно известного:

«Убить дракона действительно нужно. Но не в реальности, а в голове у каждого жителя страны. Вопрос: как это сделать?»

Т.е. кто-то из вне должен убить дракона в каждом человеке? И чем это отличается от существующей супермамы? Книга насыщена современными западными ценностями, грубо вставленными в российскую действительность. Это касается, например, явного сравнения утопического продления нашей системы с фашизмом. В национальном единстве автор видит только нацизм. Так это западная болезнь, которую давно хотят привить России. А некоторые неуклюжие попытки возрождения России, автор, не анализируя, списывает в ущербность.

«Это так странно – из окна наблюдать за столкновением двух миров: в центре первого – личность, в центре второго – идея. В первом мире жизнь человека бесценна, во втором не стоит ни гроша. В первом мире любят ближних (родителей, детей, друзей), во втором – дальних (царя, пастора, национального лидера). В первом мире люди почитают конкретных личностей (писателей, ученых), во втором – абстрактных (Бога, вождя, традиционные ценности). В первом мире основа этики – свобода выбора, во втором – покорность. Такой вот парадокс: чем ближе к национальному единству, тем дальше от человека.»

Вижу в этих строках запутанность мышления и игнорирование деталей, так как об этих деталях не говорят на Западе. Любая истина двойственна, несет в себе потенциал, как возрождения, так и разрушения. Это касается, в том числе и национального единства. Чего больше в народе, то и получим. Вникая глубже, мы зацепим аналитическую историю, как Запада, так и России. Корни, в конце концов, есть, а строить на хаосе - к разрушению.

Будущему читателю посоветую учесть, что у книги неоднородный стиль и в конце будет много спорной политики с уклоном к утопическому строю.

А начало просто отличное. История двух братьев со странной матерью, не состоявшейся по ее мнению в жизни и помешанной на том, что детей надо так развивать, что не надо давать им дышать, сплошное развитие без сна и отдыха. Впрочем, отец был ничуть не лучше. И то, что он не лез муштровать детей, ну так был скорее равнодушен, не реализовал личный большой потенциал и зарабатывал копейки слишком долго, чтобы подавать пример своей жизнью. Потом еще завел роман на стороне и предал сыновей. Быть отцом для дочери тоже не получилось при полном отсутствии любого старания.

И, значит, эти детки росли-росли, случались с ними всякие ситуации: смешные, ужасные, интересные, загадочные, мистические. Читать об этом было увлекательно. Как старший сын пошел в профессию, которую ненавидела мать. Младший сын стал более успешным, чем отец, в его сфере. С дочерью там вообще очень грустно получилось. Она так толком и не оправилась после травмы, случившейся в подростковом возрасте. Но как-то старалась выкарабкиваться. Как у них у всех складывалась личная жизнь и дружеские отношения. Как они пересекались друг с другом в какой-то момент.

Понравились сказки, которые писала мать в тандеме со старшим сыном, и то, как они были привязаны к сюжету, даже в политических моментах. И вдохновляли на поступки и действия.

А вот типа моменты противостояния с властью... Короче, как только началась эта оперетта "ой, я зашифровал фио, но все ведь догадываются, ага? ой, какие мы хитрые! а вот как ударим глаголом, как пожжем сказуемое!" Ой, ну увольте лично меня от такого. Уж лучше стать диссидентом и раздувать реальный пожар, чем писать такие типа антиутопии. Вообще не люблю антиутопии, а когда ими маскируют реальность в настоящем моменте, да еще с аналогиями в сторону гитлеровской германии, то я сразу пишу "давай, до свидания!"

Короче, вторая половина книги - сплошное расстройство. С плюса на минус. По моему мнению тут поляринову не удалось удержать центр тяжести.