Текст книги "Реакция Вассермана и Латыпова на мифы, легенды и другие шутки истории"

Анатолий Вассерман, Нурали Латыпов
Реакция Вассермана и Латыпова на мифы, легенды и другие шутки истории

Часть первая. Политика и экономика
Анатолий Вассерман

Дальновидное вложение. Россия могла дёшево купить надёжного друга

На моём рабочем месте – не только компьютер, но и телевизор. Одна из важнейших частей моей работы – просмотр разнообразных новостей. Причём смотрю я их сразу по всем основным каналам. Ведь мне важны не только сами факты, сообщаемые в новостях. Факты я могу и в Интернете прочесть. На экране мне важнее интерпретации фактов.

Скажем, десятилетие назад по тому, какие нюансы подчёркивали на ОРТ, а какие на НТВ, можно было очень многое узнать о позициях стоявших за этими каналами Березовского и Гусинского. Сейчас НТВ принадлежит Газпрому, недавно расформированное РАО ЕЭС владело РенТВ. Газовики с электриками постоянно спорят о цене газа. Я с интересом следил, как эти споры отображены в различиях трактовки одних и тех же событий на соответствующих каналах.

С октября 2008 года несколько месяцев в числе популярнейших предметов обсуждения на всех информационных каналах, включая не только телевидение, но и Интернет, была одна из первых примет глобальности экономического кризиса. Исландия обанкротилась и попросила у России взаймы четыре миллиарда долларов. Вот уж когда я наслушался разноречивых мнений! Вот когда было раздолье для вычисления интересов разных политических и экономических группировок.

Впрочем, далеко не все мнения были ангажированы. Многие рядовые граждане высказывались совершенно искренне. У меня тоже сформировалось собственное мнение. И сейчас я вспоминаю тот давний повод прежде всего потому, что мне это мнение кажется не устаревшим даже сейчас, когда вопрос вроде бы решён отрицательно: Россия согласилась дать Исландии куда меньше запрошенного и только через Международный валютный фонд.

Это многие предсказывали ещё в октябре. В предвидении всеобщего кризиса надо всячески экономить, а не растрачивать деньги, накопленные с таким трудом, на займы всяким неудачникам. Но с другой стороны, за очень скромные по нашим меркам деньги можно было приобрести надёжного союзника.

Во время Второй мировой войны Исландию использовали американцы в качестве непотопляемого авианосца. Вылеты с неё обеспечивали прикрытие конвоев с военными грузами, шедших и в Великобританию, и в Советский Союз. Сейчас для нас аэродром в Исландии может оказаться не менее ценным приобретением, нежели аэродром в Венесуэле, куда с недавних пор летают наши стратегические ракетоносцы.

Но дело не в этих сиюминутных выгодах. И уж, понятно, дело не в той военной угрозе, которую мы можем создать для Америки. Пока существуют наши баллистические ракеты, пока бродят где-то под арктическими льдами и по тихоокеанским просторам наши подводные ракетоносцы, до тех пор стратегические ракетоносные бомбардировщики – лишь очень незначительное дополнение к нашей военной мощи. Дополнение важное, полезное, но всё же далеко не решающее. В своё время мы отказались от военных баз на Кубе и во Вьетнаме, чтобы сэкономить несколько сот миллионов долларов в год. Очевидно, те миллиарды долларов, которые мы могли потратить на возможную военную базу в Исландии, тоже далеко не лишние. Даже если забыть, что Исландия сейчас входит в совершенно иной военный блок и вряд ли может предоставить нам те же военные базы без непомерных политических осложнений, явно неприемлемых для неё в обозримом будущем.

Для нас гораздо важнее совершенно другое. Сейчас уже ясно: однополярный мир, продержавшийся несколько лет, закончился. Более того, конфигурация былого двухполярного мира, где нашими союзниками были лишь ближайшие соседи, тоже завершается. Сейчас строится совершенно другая экономическая конфигурация во всём мире. И соответственно под неё будет радикально перестраиваться обстановка политическая.

Мой коллега журналист Владимир Ильич Ульянов (именно журналистом он подписывался в многочисленных своих анкетах) когда-то учил: политика есть концентрированное выражение экономики. Пока люди существуют в обществе, пока общество поддерживается нашими трудами, это положение никто не сможет оспорить. Политика останется концентрированным выражением экономики до тех пор, пока сама экономика в нынешнем своём виде будет существовать и не заменится какими-нибудь молекулярными дубликаторами.

Значит, нам и впредь придётся приобретать себе не только союзников, но и экономических партнёров, и просто друзей. И честное слово, по мировым меркам сумма, которую попросила у нас Исландия, – очень недорогая плата за обретение нового друга и союзника.

Даже если предположить, что Исландия эти деньги не вовсе не вернула бы. А я не сомневаюсь, что не только готова, но и способна вернуть.

При всех экономических потрясениях есть мы не перестанем. Значит, знаменитая исландская сельдь останется весьма ходовым товаром даже в очень отдалённом будущем. Всё, что Исландия сейчас теряет на потрясениях мировой финансовой структуры, она рано или поздно возместит на том, что сумеет и впредь удовлетворять одну из ключевых потребностей человечества. Потребность в том самом хлебе насущном, который в молитве «Отче наш» христиане просят подать им ежедневно. Вложения в того, кто может ежедневно давать пищу, дальновидны независимо от политических соображений.

Наши руководители приняли решение по другим мотивам – но лично мне хватило и этого.

Тупик дипломатической вежливости. Советники, как и всякие посредники, изолируют клиентов от реальности

Несколько лет назад мой старый друг и постоянный партнёр по многим различным проектам Нурали Нурисламович Латыпов получил от знакомого дипломата весьма высокого ранга предложение поучаствовать в подготовке материалов к предстоявшей очередной встрече Большой Восьмёрки. Естественно, я тоже постарался внести в эту работу посильный вклад.

На встрече должны были, помимо всего прочего, рассматриваться многие традиционные для этого собрания вопросы: борьба с наркотиками, борьба с глобальным потеплением, борьба с разрушением озонового слоя и так далее.

И Латыпов, и я имеем некоторую научную подготовку. Соответственно мы отнеслись к делу вполне серьёзно и применительно к этим вечным темам написали то, что серьёзной науке давным-давно известно.

Любая попытка запретить какой-нибудь наркотик приводит к резкому росту его распространения. Значит, бороться с наркотиками можно только одним способом – всячески агитировать против их применения, но само это применение никоим образом не запрещать.

Озоновый слой разрушается и восстанавливается по причинам, не имеющим никакого отношения к активности человека и человечества. Запрет фреонов под предлогом защиты этого слоя – махинация. Она принесла своим организаторам многие миллиарды долларов и в то же время уже погубила несколько тысяч жизней хотя бы вследствие того, что в аэрозольных баллончиках абсолютно безопасный фреон сейчас заменён всякими взрывоопасными газами вроде пропан-бутановой смеси – той же, что в газовых зажигалках.

Глобальное потепление опять же никак не связано с активностью человека. Попытка бороться с ним нашими руками приведёт лишь к полному параличу экономики доброй половины мира – следовательно, ко многим миллионам, а то и миллиардам смертей. Все эти смерти окажутся на совести организаторов борьбы с законами природы.

Все темы, затронутые нами в той работе, даже перечислять долго. Главное – практически по каждой из них мы шли вразрез с общим мнением.

Когда мы показали плоды наших трудов заказчику, этот опытный дипломат сказал: всё написанное совершенно невозможно вынести на такой уровень. Ко встрече Большой Восьмёрки всегда готовится согласованная позиция. Если одно из государств предложит что-то расходящееся с этой позицией, все остальные участники обсуждения просто отвергнут эти предложения. Выйдем на Большую Восьмёрку со сведениями, соответствующими истине – окажемся изгоями в международном сообществе.

Между тем и Латыпову, и мне доводилось довольно много работать с достаточно крупными и серьёзными политиками. Правда, лично я беседовал только с одним президентом, а премьеров лицом к лицу вовсе не видел. Но общался и с вице-премьерами, и с губернаторами, и со множеством депутатов. Исходя из опыта общения, пришёл к твёрдому выводу: политики по крайней мере не глупее большей части людей, которыми управляют. Даже американский президент Джордж Уокер Буш младший, хотя и оказался вынужден разыгрывать из себя дурачка с тех самых пор, как подался в политику, но на самом деле вдали от бдительного ока телекамер далеко не глуп и не раз доказывал, что вполне способен воспринимать здравые доводы и сам выдвигать не менее здравые.

Думаю, если бы Латыпов и я каким-то образом показали свои разработки непосредственно восьмерым главам государств и правительств, собравшимся на Большую Восьмёрку, то с нашими доводами несомненно спорили бы, но во всяком случае их не отвергли бы с порога. И очень может статься, что таким образом нам – пусть после серьёзной дополнительной работы – удалось бы существенно изменить мировую политику в нескольких весьма важных пунктах. Не потому, что мы такие умные, а просто потому, что сама эта политика, к сожалению, зашла в несколько очень тяжёлых и опасных тупиков – не только экономических – и пока из этих тупиков выбраться не может.

А не может во многом именно из-за того, что любое лицо, принимающее решения, всегда не в силах самостоятельно оценить все обстоятельства, важные для этого, и доверяет предварительную оценку своим советникам – посредникам между собою и реальностью. А посредник, как часто бывает, считает себя важнее тех, между кем посредничает. Самому руководителю тоже неохота признавать, что его ввели в заблуждение – да ещё те, кого он сам выбрал себе в помощь и поддержку.

Значит, если кто-то из советников выдвинет даже совершенно нелепое положение, но этому положению поверят, останется очень немного шансов на радикальные перемены до того, как система, движущаяся по однажды выбранному неверному пути, окончательно упрётся в тупик. И хорошо ещё, если просто упрётся в тупик, а не сойдёт с рельсов, разнося по дороге целые страны.

Очень надеюсь, что советники, окружающие нашего президента, могут себе позволить спорить и друг с другом, и с уже сложившимися мнениями. Потому что советники, окружающие, скажем, того же Буша или нынешнего президента Обаму, уже не раз доказывали, что не способны на такое поведение.

А вам желаю не просто прислушиваться к советникам, но рассматривать множество альтернативных мнений и разбираться в том, почему эти мнения альтернативны. Тем более что моё мнение – тоже лишь одна из альтернатив.

Пирамида интересных. Возможности порождают обязанности

Практически сразу после того, как я стал выступать с телемонологами, начали мне доставаться всё новые предложения журналистской работы – одно завиднее другого. Мой брат Владимир – в отличие от меня, умный во всех отношениях, а не на нескольких случайно сложившихся направлениях – по этому поводу сказал: интересные люди составляют сильно сужающуюся пирамиду – чем выше поднимешься, тем выше вероятность встретить других, не менее интересных, и получить от них всё более любопытные задачи.

Но за пять с половиной десятилетий активной жизни мне встречалось множество интересных людей. Насколько я могу судить, их концентрация практически не зависит от того, на каком общественном уровне я обитал.

Правда, я – увлекающийся и любопытный. Я и помню так много не потому, что специально заучивал или хитрыми способами упражнял память. Интересное само собой легко запоминается, а мне интересно многое. Человек, интересный мне, тоже вовсе не обязательно вызовет всеобщее внимание. Брат же несомненно имел в виду интерес не личный, а общественный.

С тех пор, как я оказался предметом массового внимания, со мной то и дело стыкуются другие популярные деятели. Причём не только в редакциях – ведь меня стали приглашать на разные замечательные события вроде молодёжного палаточного городка на озере Селигер.

Я охотно откликаюсь. Если меня хотят видеть – не мне возражать: кому много дано, с того много спросится.

Дело, пожалуй, именно в этом «много дано». Дело не в том, чаще ли я стал общаться с интересными людьми. Главное – рост моей популярности всё чаще сталкивает меня с людьми, располагающими немалыми возможностями – от авторских часов на радио до собственных журналов.

Ещё Гилберт Кийт Эдвардович Честёртон в одном из рассказов о патере Брауне – скромном священнике, попутно с церковными делами распутывающем самые головоломные преступления – высмеял расхожий предрассудок: богачи неизменно скучны, стары и некрасивы. Сходный предрассудок бытует и у нас: мы чаще всего полагаем, что богатый – а тем более деловой – человек не умеет общаться с кем-то, кроме людей одной с ним ценовой категории.

Между тем и прославленные спортсмены, и тусовочные львицы, и олигархи – такие же люди, как все прочие. Судя по западным образцам, даже несколько поколений пребывания в элитных школах и прогулок на многомиллионных яхтах не вытравят обычного человеческого любопытства, любви к чужому искусству, желания людей посмотреть и себя показать – словом, готовности к общению в самом широком круге. А уж нашей элите, ещё пребывающей в стадии формирования, и подавно ничто человеческое не чуждо. Правда, у богача обычно ничуть не больше свободного времени, чем у простых смертных, и общению отведены считанные часы. Но страсть к нему – неизменна.

Поэтому, как только я стал заметен на телевидении, меня стали приглашать и на радио, и на новые телевизионные программы, и на разнообразные светские затеи. Например, журнал «Плейбой», несколько лет назад назвавший меня в числе пятерых знаменитейших девственников, теперь приглашает меня на свои вечеринки «Девушка года». Просто потому, что там очень много желающих побеседовать или просто сфотографироваться со мной. Да и ведущие телерадиопрограмм, похоже, зовут меня в основном ради того, чтобы самим со мной пообщаться: им не меньше, чем их зрителям и слушателям, хочется расширить спектр общения.

Мне, как выяснилось после нескольких визитов, общаться с этими людьми не менее интересно, нежели в своём привычном кругу. Правда, общих знаний и опыта у меня с ними, естественно, меньше, чем со старыми друзьями. Зато от них я могу узнать много нового и неожиданного. Да и они от меня слышат немало такого, о чём раньше даже не подозревали. Меня и приглашают в основном ради того, чтобы услышать что-то непривычное.

Я на светских сборищах – не единственный несветский деятель. Общался и с музыковедами, и с классическими певцами, и со многими другими интересными, по общему мнению, людьми. Но и те, кого принято считать чисто тусовочными персонажами, и те, кто вроде бы ничего не должен видеть, кроме своего бизнеса, чаще всего ничуть не менее интересны.

В моих привычках общения не поменялось ничего. Но многие мои собеседники располагают изрядными возможностями – в том числе и в тех сферах, где могут быть применены мои способности, накопленные знания, профессиональные навыки. Отсюда – всё новые предложения. Порой столь многие, что я просто не успеваю на все откликнуться.

Далеко не все, кого я встречал на вечеринках, распоряжаются средствами массовой информации. И, естественно, не все редакторы, предложившие мне поработать на них, посещают светские рауты. Но в газеты и на экран меня приглашают ещё и потому, что на меня – а значит, и на соответствующее издание – теперь обращают внимание в верхних слоях российской атмосферы.

Стих 12 главы 13 Благой вести от Матфея гласит: «Ибо кто имеет, тому дано будет и приумножится, а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет». Мне сейчас дано неожиданно много. Потому и приумножается.

Но кому много дано – с того много и спросится. Передо мной – возможности обширной серьёзной работы. И я стараюсь обширно серьёзно работать.

Кассандрология. Предсказания обычно забываются

Запись – дело удобное. Технология публикации моих видеомонологов – не только на телевидении, но и в Интернете – позволяет заниматься ими лишь изредка, в промежутках между многими другими делами. Но это приводит к тому, что некоторые монологи изрядно запаздывают.

Записал я для одного сайта видеообъяснение: почему впрыскивание денег на финансовый рынок не погасит кризис, а только разовьёт его ещё больше. Передал запись в редакцию, а буквально на следующий день рынки, подстёгнутые инъекцией, снова пошли вниз. Монолог же появился в Интернете только через несколько дней. И воспринимался уже не как предсказание, а как брюзжание по поводу уже совершившихся фактов.

Но опоздание на несколько дней – далеко не рекорд. Ещё в декабре 2002 года я утверждал: в пределах от начала 2006 до конца 2008 года начнётся серьёзное падение рынка нефти. Опубликованный прогноз сбылся к концу 2008 года – то есть в предсказанных мною рамках. Но мне от этого не легче. Ведь я не просто предрекал неприятность. Я предлагал принять многие конкретные меры с дальним прицелом – в расчёте на неизбежное падение. Вот эти меры никто даже не пытался принять.

Потому что пока гром не грянет – политик не перекрестится. Как отмечал Уинстон Леонард Рэндолфович Спенсер Черчилл, политик думает о будущих выборах, государственный деятель – о будущих поколениях.

Я сам в последний раз баллотировался в Верховный Совет Украины ещё в 1994 году. С тех пор только помогал избираться другим. Кстати, не раз успешно помогал. Так что могу себе позволить рассуждать именно в категории поколений. Тогда как ЛПР – лица, принимающие решения – вынуждены думать в категории выборов, а то и того ближе.

Например, знаменитый скандал «Энрон» – один из ранних предвестников большого финансового кризиса – разыгрался в 2001 году прежде всего потому, что управленцы акционерных компаний обязаны думать в рамках квартального отчёта, хотя действительно крупная компания просто вынуждена планировать деятельность на десятилетия вперёд. Это противоречие сроков породило не только махинации руководителей «Энрон», но и множество других катастроф, и, несомненно, будет изобильно порождать их и впредь.

Соответственно мои прогнозы на дальние сроки чаще всего оказываются не востребованы. Их слушают, порой снисходительно кивают, но им не верят. Не верят, по крайней мере, в том плане, что не учитывают при действиях.

А ведь прогнозы – не самостоятельное развлечение, а часть управленческого процесса. Только на основе прогноза можно выбрать направление действий. Без прогноза придётся блуждать вслепую.

Естественно, если прогноз ошибочен, то направление, выбранное на его основе, может лишь по редкой счастливой случайности оказаться не слишком далеко от правильного. Но на точность моих прогнозов жалоб вроде бы пока не поступало. И в рамках моих личных наблюдений все мои прогнозы, коим пришло время сбыться, действительно сбылись. Но не использованы.

Я не то чтобы жалуюсь. Я в общем понимаю природу происходящего. Поэтому вижу тут не злой умысел, а объективно существующую проблему. Эффективного решения её пока не удалось найти не только мне, но и множеству других прогнозистов, регулярно оказывающихся в сходном положении.

Проблема невнимания к прогнозам возникла в незапамятные времена. Ещё Гомер рассказал, как Аполлон Зевсович, воспылав любовью к Кассандре Приамовне, наделил её даром пророчества. Но гордая троянская принцесса отвергла божественные притязания. Бог солнца разгневался и сурово покарал непокорную – сделал так, что в её безусловно верные предсказания никто не верил. В частности, не поверили её предсказанию о разрушении Трои и гибели всех её защитников, включая саму Кассандру.

Между тем как раз для этого прогноза божественный дар не требовался. Расклад торговых потоков в тогдашнем эллинском обществе подталкивал к конфликту Трои со всеми остальными городами. А соотношение сил гарантировало её поражение. Так что Приаму Лаомедонтовичу следовало намять бока сыну Парису и вернуть похищенную им Елену Зевсовну законному мужу Менелаю Атреевичу. Правда, глубинную, экономическую причину раздора это не отменило бы. Но отсрочка войны могла изменить многое, в частности, снять часть торговых противоречий в результате развития новых рынков и тем самым сделать развитие событий неоднозначным.

Очень надеюсь, что невнимание к моим советам, порождённым моими же прогнозами, не приведёт к гибели ни страну в целом, ни самих политиков, коим я эти прогнозы давал. Очень надеюсь, что когда припрёт, эти политики вспомнят мои советы или самостоятельно придут к сходным выводам и смогут – пусть даже в последний момент – повернуть руль в сторону от ожидающих нас крутых поворотов и подводных камней.

Я далёк от мысли, что мои прогнозы – единственно верные. К счастью, у нас активно действует множество профессионалов, способных и дать здравый прогноз, и выстроить на его основе разумные советы о дальнейших действиях.

Но даже при наличии разумных советов выбирать из них и следовать им в любом случае приходится самостоятельно. Надеюсь, вам хватит сил и на выбор, и на исполнение выбранных действий.