Текст книги "Нет ночи без звёзд"

Андрэ НОРТОН
НЕТ НОЧИ БЕЗ ЗВЕЗД

Глава первая

Густой столб грязно-черного дыма, поднимавшийся из-за хребта, служил достаточным предупреждением. Сандер соскользнул с Рина и осторожно двинулся вверх. Рин крался за ним следом. Несколько дней они не встречали поселений, и мешок для провизии, прикрепленный к мягкому седлу Рина, опустел. Сандер ощущал сильный голод. Уже двадцать четыре часа он не видел никакой дичи. А те несколько пригоршней зерна, которые удалось набрать, съеденные полусырыми, совсем не насыщали.

Пять дней назад Сандер миновал границы территории, известной Толпе Джека. Выехав из кольца шатров, горько негодуя на обращение с собой, он повернул на восток, направляясь к легендарному морю. Тогда ему казалось возможным достичь цели – отыскать древние тайны, чтобы он смог лучше ковать металлы, приносимые Торговцами, так чтобы, вернувшись, он смог доказать Иббиту и остальным, что он не подмастерье с малым умением, а настоящий кузнец, мастер Старого Знания. Долгая дорога в дикой местности научила его осторожности, но не приглушила желания доказать Иббиту и другим свою правоту.

Он вжался меж двух скал, натянул на лицо капюшон, чтобы его серый цвет смешался с окружающими камнями. Хотя он и не охотник, но каждый человек Толпы с детства обучался умению прятаться в необычных обстоятельствах, чтобы убедиться, что опасности нет.

Внизу находилась широкая долина, по которой извивалась река. Там, где река впадала в гораздо большее пространство воды (он мог видеть только его берег, рассеченный рекой), виднелось несколько строений – небольшая деревушка. Окруженное частоколом поселение выглядит постоянным, не таким, как сделанные из шкур палатки Толпы, которые легко переместить в другое место. Но видны были зловещие языки пламени, угрожавшие поглотить весь поселок.

Даже на таком расстоянии Сандер видел груду темных предметов на берегу – это могли быть только тела. На поселок напали, решил он. Может, это ужасные Морские Акулы с юга. Он сомневался, что там, внизу, кто-то остался в живых.

Огонь горел медленно, главным образом вдоль реки и берега большой воды. Несколько домов внешне казались нетронутыми. Конечно, они разграблены. Но все же возможно, что не все запасы продовольствия разграблены или унесены жителями. И ведь сейчас время жатвы. Его собственное племя (те, кого он считал своими ближайшими родственниками, – он поморщился при этой мысли), когда он уходил, было занято последними большими охотами и сушкой мяса.

Хотя кочевые Толпы бродили по обширным внутренним равнинам, Сандер слышал достаточно рассказов Торговцев и знал, что в других местах люди живут по-другому. В некоторых районах кланы живут постоянно на одном месте, занимаясь земледелием. Здесь, в этом почти уничтоженном поселке, должно быть, еще и рыбачили. В животе у него заворчало, он слегка переместился, осматривая сцену нападения, чтобы быть уверенным, что не попадет в неприятности.

Рин издал глубокое низкое ворчание и подтолкнул Сандера мордой. Его желто-коричневая шкура уже покрылась новой шерстью. Он раскрыл пасть, высунул заостренный язык. Навострив уши, он с интересом смотрел на горящие здания. Но не проявлял больше обычной осторожности, с какой относился ко всем новым местам.

Его зеленые глаза не мигали, не двигалась кисточка на хвосте. Напротив, он сел и не обращал внимания на то, что его голова теперь отчетливо виднелась на фоне неба и ее легко увидеть со стороны поселка. Сандер принял вердикт Рина: непосредственной опасности нет. Чувства животного давали ему информацию, которую не смог бы получить человек.

Встав, Сандер не стал садиться верхом. Он начал спуск, пользуясь всеми возможными укрытиями, и Рин, как рыже-желтый призрак, двигался на шаг-два за ним. Сандер держал наготове самострел, прижав стрелу к тугой тетиве. Вдобавок он высвободил длинный нож из кожаных ножен.

Когда они подошли ближе к разграбленному поселку, Сандер сморщился от запаха гари и других, гораздо более неприятных запахов. Рин зарычал, ощетинив шерсть. Ему запахи понравились не больше, чем Сандеру. Но по его поведению ясно было, что он по-прежнему не чуял врагов.

Сандер обошел речной берег, где безжизненными грудами лежали окровавленные тела, и направился к внешне нетронутым домам выше по берегу. Он слышал шум волн, ветер донес новый запах, незнакомый, свежий. Неужели это действительно море, а не просто большое озеро?

Подходя к самым крайним строениям, он заколебался: что-то в нем решительно протестовало. Только необходимость добыть пищу заставила войти в переулок, настолько узкий, что шедший рядом Рин прижался к Сандеру своим пушистым плечом.

Бревенчатые стены из очень толстых бревен, небольшие окна высоко вверху, они частично закрыты навесом крыши с острым гребнем. Сандер дошел до конца переулка и повернул направо, прежде чем увидел первую дверь.

Она была сделана из прочных досок. Но теперь свисала на одной петле. Очевидно, ее взламывали. Рин зарычал, показал язык. У сломанной двери лежало тело – одежда на спине окрашена кровью. Человек лежал лицом вниз, и у Сандера не было желания переворачивать его.

На незнакомце были не кожа и шкуры, обычные для человека Толпы, а груботканая одежда, окрашенная в орехово-коричневый цвет. Мешковатые брюки из того же материала, зашнурованные кожаные башмаки. Сандер некоторое время не решался, потом неохотно переступил через мертвеца и вошел в помещение, явно обысканное и разграбленное.

В углу лежало еще одно тело в окровавленных лохмотьях. Сандер бросил на него взгляд и потом старался туда не смотреть. Хотя все в комнате было разбито и уничтожено, он все же заметил, что жители поселка располагали бóльшим количеством вещей, чем люди Толпы. Это естественно при их образе жизни. Если бродишь по равнинам за стадами, нельзя таскать с собой стулья, столы и сундуки. Сандер поднял разбитую чашку, заинтересовавшись ее рисунком. Всего несколько линий на обожженной глине, но, присмотревшись, он различил изображение птицы в полете.

Он спешно направился к закромам, желая как можно быстрее уйти из этого мертвого помещения. Рин снаружи взвыл. Сандер уловил беспокойство своего товарища, необходимость уходить. Но он заставил себя осмотреть то, что осталось.

Он нашел немного муки, смешанной с мякотью орехов. С помощью сломанной чашки нагреб муки в свой мешок для продовольствия. В другом перевернутом ларе нашел две сушеных рыбины. Но остальное было сознательно изломано и осквернено. Сандера затошнило от этих следов безжалостной ненависти, и он заторопился наружу, к Рину.

Однако он заставил себя осмотреть соседний дом. Тут тоже дверь сломана, однако тел не видно. Но достаточно было одного взгляда внутрь: подавив рвоту, Сандер быстро отвернулся. Туда идти он не мог. Казалось, нападающие, кем бы они ни были, не удовлетворялись простым убийством: они еще развлекались при этом самым зверским образом. Пятясь, Сандер продолжал бороться с тошнотой.

Есть одно место, которое он должен осмотреть, несмотря на растущий ужас перед этим уничтоженным поселком. Где-то должна быть кузница. Он притронулся к мешку с инструментами, притороченному к седлу Рина. Здесь было все, что осталось ему от отца. Иббит хотел бы забрать и это, как получил статус кузнеца Толпы, но по крайней мере в этом вопросе обычай был на стороне Сандера.

Конечно, два больших молота и зубила были погребены вместе с его отцом Далланом. Главное орудие профессии наполнено силой своего владельца и должно лежать в земле, где его больше никто не сможет использовать. Но оставались меньшие орудия, которые по праву принадлежат сыну, и никто не может отрицать этого. Однако если Сандер намерен добиваться исполнения своей мечты – найти место, где есть много металла, который Торговцы приносят в Толпы, узнать тайны сплавов, которые ставят в тупик всех кузнецов, – ему понадобится гораздо больше орудий.

Он решительно двинулся вдоль обгоревшей обрушившейся стены, стараясь ни о чем, кроме своего поиска, не думать, закрывая нос от отвратительного запаха. Рин продолжал завывать и взвизгивать. Сандер понимал, что его товарищ не желает оставаться в этом месте, полном смерти, но, протестуя, все же идет за ним. Поскольку их связывают узы братства, Рин его не покинет.

Племя Рина и Толпа Сандера связаны взаимопомощью. Их дружба началась в Темное Время. Сандер слышал легенды, которые рассказывают Помнящие, о том, что некогда предки Рина были гораздо меньше, но всегда очень умны и легко приспособлялись к изменениям. На старом языке их называли койотами.

Очень много животных и гораздо больше людей, чем кто-нибудь может представить, погибло, когда земля задрожала в начале Темного Времени. Сквозь кожу мира прорвались огненные горы, изрыгая пламя, дым и расплавленные скалы. Море обрушилось на сушу волнами почти такой же высоты, как эти горы, опустошая землю, оставляя свое ложе, в котором покоилось неисчислимые столетия. Потом страшный холод и облака злого воздуха-убийцы.

Кое-где выживали горстки людей и животных. Но когда небо снова прояснилось, произошли изменения. Некоторые животные из поколения в поколение становились все больше – говорят, отдаленные племена людей тоже теперь вдвое больше людей племени Сандера. Это они узнавали из рассказов Торговцев, и хорошо было известно, что Торговцы нарочно распространяют такие истории, чтобы держать остальных подальше от богатых земель. Они изобретут всяких чудовищ, чтобы заставить повернуть того, кто вздумает последовать за ними.

Сандер остановился, поднял испачканное копье и порылся им в пепле небольшого дома. Он быстро обнаружил наковальню – хорошую, из чистого железа, но слишком тяжелую, чтобы взять ее с собой. Убедившись, что это действительно кузница, он принялся рыться с большей энергией.

Скоро он нашел хороший каменный молот, древко его обгорело, но остальное сохранилось, потом еще один, несколько меньший. Больше ничего не осталось, хотя он видел следы расплавленного металла, должно быть, меди.

Он поднял руку и произнес тайные слова кузнецов. Если дух владельца, тело которого, может быть, лежит дальше в руинах, все еще здесь – так, говорят, бывает с теми, кто погибает внезапной насильственной смертью, – он по этим словам поймет, что здесь человек его профессии. И, Сандер был уверен, не станет возражать против использования его инструментов, осторожного использования, для блага всех людей.

Сандер спрятал две головки молотов среди своих инструментов. Больше он искать не станет. Пусть остальное останется с мертвым кузнецом, как дань его могиле. Но таких молотов у него не было, и они ему пригодятся.

Больше его ничего не держит в этом безымянном поселке, где пахнет смертью и духи еще ждут у своих сожженных домов. Рин почувствовал его намерение и приветствовал его одобрительным ворчанием. Однако Сандер не хотел удаляться от морского берега – если, конечно, это море. Как можно быстрее он пошел среди дымящихся зданий, стараясь не смотреть на лежащие тела, и вскоре оказался на песчаном берегу.

Чтобы проверить, достиг ли он одной из своих целей, он прошел в то место, где небольшие волны несли на песок пену. Тут он окунул палец в воду и лизнул его. Соль! Да, он нашел море.

Но он искал не само море, а сердце связанных с ним легенд. Именно возле моря располагались великие города древности. А в этих городах скрывались тайны, о которых часто рассуждал отец Сандера.

Несомненно, люди до Темного Времени располагали такими знаниями, что жили, как могли бы жить духи неба, с невидимыми слугами и всеми видами помогающих им орудий. Но эти знания утрачены. Сандер не знал, сколько лет отделяет его от этого времени, но отец говорил, что гораздо больше жизни нескольких поколений.

Когда после смерти его отца от кашляющей лихорадки Иббит, младший брат отца, отказал Сандеру в праве стать кузнецом, заявив, что он всего лишь неопытный мальчишка и не способен служить Толпе, Сандер понял, что должен доказать свои способности не только людям, которых считал своими родственниками, но прежде всего самому себе. Он должен стать таким работником по металлу, что никакое количество лет или их недостаток не имели бы значения, чтобы судили только плоды его рук и умения. И вот, когда Иббит предложил ему быть по-прежнему подмастерьем, Сандер заявил о своем праве уйти, и Толпа была вынуждена дать ему разрешение на добровольное изгнание.

И теперь по собственному решению он человек без племени. В нем горело страстное желание доказать, что он лучший кузнец, чем Иббит. Но чтобы сделать это, он должен учиться. И он знал, что источник знаний находится где-то поблизости от того места, откуда Торговцы приносят куски оплавленного металла.

Некоторые из этих металлов поддавались обработке силой рук и ударам молота. Другие можно было разогреть, расплавить, направить в формы и ударами молота превращать горячий металл в необходимые орудия и инструменты. Но были металлы, которые не поддавались никаким попыткам их обработать. С самого детства их тайна заворожила Сандера.

Он нашел море – теперь он может идти вдоль берега на север или юг. Он знал, что земля сильно изменилась. Вероятно, города, которые он ищет, давно погребены под волнами или разрушены земной дрожью. Но где-то ведь Торговцы находят металл, какие-то источники сохранились – их он и будет искать.

Приближалась ночь, а он не хотел ночевать возле полууничтоженного поселка. Он двинулся на север. Над головой хрипло кричали морские птицы, и их крикам аккомпанировал низкий рокот волн.

Рин дважды поворачивал голову назад, по их следу. Он рычал, и его тревога беспокоила Сандера. Казалось, поселок теперь принадлежит только мертвым. Правда, Сандер не углублялся в руины. А что если кто-нибудь выжил, может быть, повредился в уме от ужасов набега, и видел, как пришли и ушли Сандер и Рин? Такой человек может преследовать их.

Поднявшись на вершину дюны, по склонам которой росла жесткая, выбеленная морем трава, Сандер изучал все еще дымившиеся строения. Кроме птиц, ничего не двигалось. Но он не мог не обращать внимания на беспокойство Рина, зная, что может полагаться на острое чутье койота: тот ясно давал понять, что их преследуют.

Хорошо бы поехать верхом, но песок не дает опоры ногам – приходится идти пешком. Сандер отвернул от берега: на песке виднелись груды обломков, пробираться через которые будет сложно. Время от времени во влажном песке попадались раковины. Сандер с изумлением смотрел на фантастические витки этих морских драгоценностей. Некоторые из них он положил в свою сумку. Как яркое птичье перо или камень особой формы, они его радовали. Он представил себе, как вплавляет их в медную ленту, металл, который так легко поддается его искусству, как делает такие украшения, какие Толпа никогда не видела.

Песок покрылся жесткой травой, которая в свою очередь сменилась лугом. Но слишком открытая местность не нравилась Сандеру. На горизонте он видел темную линию леса. Его племя жило на открытых равнинах, но знало и леса севера, и ему казалось, что в лесу он легче найдет убежище.

Но он был опытный путешественник и понимал, что до наступления ночи до леса не доберется. Ему нужно теперь место, где можно было бы защититься, если инстинкт Рина верен и в темноте их подстерегает опасность.

Костер развести он не осмелился: пламя может привлечь тех, кто бродит тут по ночам. Поэтому наконец устроился среди камней, прислонившихся друг к другу, как будто они тоже нуждались в сородичах в час нужды.

Нарвав травы, он примял ее и устроил нечто вроде гнезда. Потом достал сушеную рыбу и разделил ее с Рином. Обычно в таких случаях койот отправлялся на охоту. Но казалось, в эту ночь он не собирался покидать Сандера.

Глядя на сгущающиеся сумерки, чувствуя холодный ночной ветер, который приносил с моря незнакомые запахи этого водного мира, молодой человек ощущал растущую тревогу. Он ничего не слышал, кроме плеска волн и голосов птиц. И Рин, хоть уши у него торчали и он внимательно вслушивался в звуки ночи, не проявлял признаков настоящей тревоги.

Хоть он и устал от дневного перехода, Сандер не мог уснуть. Над ним нависало ночное небо, и с него смотрели глаза ночи. Помнящие говорят, что это другие солнца, очень далекие, и вокруг них, может быть, движутся такие же миры, как наш. Но Сандеру звезды всегда казались глазами чуждых далеких существ, которые скорее равнодушно, чем с интересом смотрят на короткие жизни людей. Он старался думать о звездных глазах, но мысли его все время возвращались к ужасам подвергшегося набегам поселка. Каково это, с дрожью подумал он, подвергнуться внезапному нападению людей из моря, которые хотят только убивать, уничтожать, погружать руки в кровь.

Толпа тоже сражалась за жизнь, но на памяти Сандера это случилось лишь однажды. Это было, когда внушающие ужас люди с бледной кожей и дикими бледными глазами напали на стадо Толпы. А больше Толпа боролась с голодом, холодом и болезнями, как собственными, так и животных, воевала с негостеприимной землей, а не с другими людьми. Орудия, которые готовили кузнецы, не предназначались для того, чтобы проливать кровь людей.

Сандер слышал рассказы о морских рабовладельцах. Иногда ему казалось, что это тоже выдумка Торговцев, которые придумывали всякие ужасы, чтобы напугать охотников, отбить желание исследовать новые земли. Торговцы всегда становились настороженными, когда дело касалось их прибыли. Но после сегодняшних событий он мог поверить, что человек способен быть более жестоким, чем самая свирепая зимняя буря. Сандер слегка вздрогнул, не от морского ветра, но потому, что воображение рисовало ему неизвестные раньше картины жестокости.

Чтобы успокоиться, он положил руку на шкуру Рина. В тот же момент койот вскочил на ноги. Сандер услышал предупреждающее рычание. Рин смотрел не в сторону моря, а на сушу. Ясно, что оттуда приближалась настоящая опасность.

При такой видимости от самострела мало толку. Сандер извлек свой длинный нож, который в сущности был небольшим мечом. Он привстал на одно колено, прижавшись спиной к камню, и прислушался. Ему показалось, что он видит какую-то тень, быстрое продвижение какой-то смутной формы.

Из тьмы донесся свист, перешедший в громкое рычание. Рин напряженно шагнул вперед, явно ожидая нападения. Сандер пожалел, что не разжег костер. Такая угроза уничтожала все другие врожденные страхи.

Но неизвестное существо не нападало. По рычанию Рина Сандер понял, что противник у них серьезный. Но кем бы он ни был, он оставался за пределами видимости. В ночи послышался резкий свист, затем вспыхнул луч света, он был направлен прямо в глаза Сандеру, ослепив его, хотя Сандер невольно прикрыл рукой глаза.

Из-под руки он увидел скользнувшее вперед животное, мускулистое извилистое тело, больше похожее на змею, чем на пушистого хищника. Животное присело, продолжая свистеть, и его голова оказалась на уровне головы Сандера. За ним другое, меньшее и более темное, прижималось к земле. Но не от них исходил свет.

– Встань! – Выразительный приказ донесся оттуда, откуда исходил свет. За ним последовал другой: – Брось нож!

Возможно, Сандер был очень близок к смерти, потому что понял: только воля говорившего удерживала животных от нападения, но он покачал головой.

– Я не повинуюсь приказам неизвестных, которые говорят из тьмы, – возразил он. – Я не охотник и не приношу никому вреда.

– Кровь требует крови, незнакомец! – послышалось в ответ. – За тобой кровь, кровь моих родичей. В Педфорде больше нет живых…

– Я пришел в поселок мертвых, – сказал Сандер. – Если тебе нужна кровь за кровь, ищи в другом месте, незнакомец. Когда я приехал с юга, среди полуобгоревших стен были только мертвые.

Свет продолжал слепить его, но ответа не было. Однако Сандер видел, что незнакомец не нападет немедленно, и счел это благоприятным признаком.

– Да, ты не Морская Акула, – наконец медленно сказал незнакомец.

Сандер понимал его слова. Но акцент незнакомый, так не говорят ни в Толпах, ни Торговцы.

– Кто ты? – голос снова звучал резко.

– Сандер из Толпы Джека. Я кузнец.

– Да? – протянул голос недоверчиво. – И где же шатры твоей Толпы сегодня, кузнец?

– На западе.

– Но ты идешь на восток. Кузнецы не бывают бродягами, незнакомец. Или за твоей спиной кровная вина и смерть родичей?

– Нет. Мой отец, кузнец, умер, и мне сказали, что я недостоин занять его место. Поэтому я ушел… – Он почувствовал раздражение. То, что приходилось терпеливо отвечать на вопросы, вызвало его гнев. И он смело спросил: – А ты кто?

– Тот, с кем не стоит связываться, незнакомец! – послышалось в ответ – Но, похоже, ты говоришь правду, и поэтому не станешь сегодня ночью мясом для нас.

Свет неожиданно погас. Сандер слышал шорох в темноте. Рин облегченно заскулил. Хотя койот – опасный борец, но он, очевидно, предпочитал не вступать в схватку с этими животными и тем, кто ими руководил.

Сандер и сам чувствовал, как отступает напряжение. Голос исчез, вместе с ним ушли и странные животные. Сандер лег и через некоторое время уснул.