Текст книги "Вейгард"

– Ну, – задумался Данте, – я даже не знаю. Тогда, наверное, он все же отдаст этого несчастного своим собратьям дахам… Да, наверное, именно так он и поступит.

При известии о том, какая участь меня ожидает в случае поимки, я вздрогнул. Какая-то тварь вытеснит мое сознание и будет пользоваться моим телом во веки вечные, а моя личность будет сидеть в уголке, наблюдая за тем, какие злодеяния творит то, что раньше было Дартом Вейньетом…

– А Кевлар Чернокнижник? – помедлив, спросил я. – Ты назвал его сволочью… Ты что же, знаком с ним?

Данте проницательно посмотрел на меня и поинтересовался:

– У тебя с ним личные счеты, да? Я почему спрашиваю – больно у тебя рожа зверская стала, когда ты про него вспомнил.

– Да, – показал я на пустую глазницу, – он должен мне глаз и руку.

– Не отдаст, – вполне серьезно заявил Данте, – если чего кому должен, не отдаст. Брал у меня пару лет назад отличный хлыст из тех, что срывают кожу с ягодиц с одного удара, и не отдал, собака; уж я его и просил, и требовал, и угрожал, все одно – не отдает, бог его раздери. Я, говорит, вижу, что ничего плохого ты мне не сделаешь. Одним словом, провидец. Ненавижу эту породу, упрямые, самоуверенные, еще бы – они же все видят наперед. А этот еще ко всему прочему и наемник – презренное племя, слуга. Но всегда ведет какую-то свою игру. По крайней мере, насколько я знаю, еще ни один из тех, кому он служил, не бывал им доволен, всегда с ними потом случались какие-нибудь неприятности, а Кевлар оставался в выигрыше. Его в Пределах все недолюбливают и презирают. Многие, правда, только потому, что побаиваются. Он же видит будущее, может его предсказывать, ну, знает то, что произойдет. Я и сам хотел ему за кнут голову отвернуть, но потом подумал, что лучше с ним не связываться. Раз он меня совсем не боится, значит, что-то такое у него есть на уме, что он может против меня повернуть…

– М-да, – выдавил я, – но я все равно до него доберусь.

– Как знаешь, – пожал плечами демон, – но я тебе не советую. Зачем тебе глаз и рука. Ты и так неплохо выглядишь. Знаешь, на мой взгляд, две руки – это уже лишнее. Роскошь, если хочешь. Голова есть – и ладно.

– Мне нужны две, – решительно заявил я.

– Ну ты и хапуга! – осуждающе покачал головой Данте. – Не одобряю я такую жажду к стяжательству, об искусстве надо больше думать, об искусстве, да и потом, заимеешь две, тебе потребуется три, будет три – захочешь четыре. Знаю я, как это бывает. Такова человеческая природа. Все вам мало.

– Какие еще три, – вскричал я, – какие четыре?! Мне нужны две, понимаешь, две…

– Ну две и две, – сказал демон. – А чего так кричать-то?! Но я тебя предупредил – Кевлар не отдаст.

– Да как он может мне ее отдать? – постучал я костяшками по лбу. – Он же мне ее отрубил.

– Ах отрубил. – Глаза демона расширились. – Ну, это меняет дело. Тогда, конечно, не вернет. Да она небось и испортилась уже. Зачем тебе испорченная рука? Как ты с ней ходить-то будешь?!

Представив, что моя рука, которая вместе со мной росла, ласкала девушек, сжимала рукоять меча и еще делала множество разных полезных дел, теперь испортилась, я едва не закричал.

– А куда делся король Нижних Пределов? – спросил я, чтобы перевести тяжелый для меня разговор на нейтральную тему.

– Что ты имеешь в виду? – Лицо Данте отразило некоторое недоумение и озабоченность.

– Ну, я хочу сказать – кто-то же должен управлять подземным миром, быть здесь главой, Властителем Тьмы, так, кажется, называют здешнего правителя?

– Ах вот ты о чем, король Нижних Пределов. – Демон хмыкнул. – Про Властителя Тьмы можешь забыть. Был у нас когда-то Черный Властелин, бессмертный, все державший в руках. Но его магистры Радужного спектра приговорили еще в незапамятные времена к беспамятству. Так что теперь мы не знаем, где он находится. Да и он сам, наверное, не знает.

– Магистры Радужного спектра? – опешил я. – Властителя Тьмы?

– Ну да, боги, создатели этого мира – магистры Радужного спектра – белый там, розовый, оранжевый, лиловый, серобуркозявчатый… А он был черным, Черным Властелином, черным магистром Радужного спектра. Ну и его никто не понимал, как водится, потому что он был очень оригинален в своем творчестве. Особенно им не понравилось его последнее произведение искусства – Нижние Пределы. Ты что, об этом совсем ничего не знаешь, что ли? Я затряс головой:

– Первый раз слышу.

– Ну хорошо, расскажу тебе, – проявил великодушие Данте. – Все началось с того, что Белый магистр Сева Стиан – его еще называют Спасителем – создал Высшие Пределы, где предпочел обретаться сам, туда после смерти попадают праведники, служители анданской церкви – в общем, там" одни младенцы, девственницы и инквизиторы, компания та еще подобралась. А куда, спрашиваю я, деваться грешникам, таким, как мы с тобой?

– Куда? – тупо спросил я.

– Вот именно, – откликнулся Данте, – а я о чем. Так вот, когда этот мир создавали, про грешников как-то забыли и непонятно было, что им делать после смерти. Вот Черный Властелин и создал Нижние Пределы, населил их существами, в высшей степени трепетными и поэтичными. – Тут он громко захохотал, запрокидывая голову… – А остальные магистры Радужного спектра не поняли его конструктивной доработки мира. Считали, наверное, что грешники должны после смерти совсем исчезать, а не претерпевать вечное наказание. Вот они на него и поперли. Ну, если уж говорить совсем откровенно, то Властелин любил не только править созданными им Нижними Пределами, но и насылать мор и войну на человечество, пополняя ряды грешников. Точнее сказать, он сам организовывал наверху мор и войну. Любил, понимаешь, по Внешнему миру пошляться. Там появится – кровавые разборки устроит, здесь пройдет – эпидемия бубонного нонгита всех свалит. А потом, как я уже говорил, магистры Радужного спектра – те, кто в этот момент были в силе, – собрались да и долбанули его по мозгам. Он память утратил и на долгие века исчез.

– И что же теперь?

– А что теперь, – нехорошо усмехнулся демон, – баланс сил странным образом не нарушился, хотя многие говорили тогда, что конец света близок, человечество не исправилось – ряды грешников продолжают пополняться, но у нас тут, под землей, наступил совершеннейший хаос. И в общем-то это вполне объяснимо. Черный Властелин нас покинул, а без него какой порядок? На его место время от времени метит кто-нибудь из местных и даже сидит иногда на троне, как ты там сказал – короля Нижних Пределов, но толку-то от этого сидения… Одним словом, воцарился тут бардак. Все организуют друг против друга заговоры, враждуют, духи грешников носятся где ни попадя, долина вулканов забита до отказа дахами и их жертвами, колдуны полностью подчинили демонов и обращаются с ними так, словно они их враги, охранительный предел, где раньше томилось пять сотен узников, опустел… И даже Куксоил, гнилая кочерыжка, чтоб ему пусто было, куда-то запропастился… – Данте вздохнул. – Я не удивлюсь, если скоро дойдет до того, что в Нижних Пределах откроется отделение анданской церкви. – Он хлопнул кулаком по песку. – Да что там говорить, я и сам вот – поэзией увлекся… Ты где-нибудь слышал о демоне, который увлекался бы поэзией? Я отрицательно покачал головой.

– Вот и я говорю, это же НЕНОРМАЛЬНО. А я ничего с собой поделать не могу. Что и говорить, без Черного Властелина Пределам не жить… Но надежда у нас все же есть. – Данте хитро улыбнулся. – Провидцы, а их среди нас немало, говорят: настанет час, и черный магистр – создатель Нижних Пределов явится в подлунный мир, чтобы объявить войну всему живому…

– Жуть-то какая! – заметил я, забыв, что у нас с демоном несколько разные представления о том, что такое жуть.

– Ну почему жуть, – обиделся он, – это светлая сказка. Я ее еще в детстве слышал. И очень надеюсь, когда-нибудь все именно так и будет. Его явлению будут предшествовать множество знамений. Провидцы говорят так: «И полезут когда из земли твари, Нижним Пределам принадлежащие, вызванные во Внешний мир волею темных сил, и когда будут те твари ратью безумца раздавлены, будет падение их возвещать возвращение Его…»

– Значит, раздавлены ратью безумца? – переспросил я.

– Ага, – подтвердил Данте. – Я даже стихи пробовал об этом славном событии сочинить, но получилось не очень хорошо. Все-таки это такие светлые события – сложновато, знаешь ли, их освещать. Ну ты меня понимаешь. Когда о чем-то реальном пишешь, намного труднее нужные слова подбирать.

– Конечно, – закивал я, – понимаю. Это да, такие события освещать может не каждый… Хотя у тебя наверняка все получилось бы в лучшем виде.

– Ты думаешь? – просиял поэт. – А что, может, еще и попробую…

– Конечно, попробуй, – сказал я, – кто еще, если не ты, опишет возвращение Черного Властелина.

Известие о том, что в Нижних Пределах творится совершеннейший бардак, подтверждало мои прежние наблюдения. Ну что же, в бардаке затеряться куда легче, правда, и ноги протянуть тоже возможностей намного больше.

– А знаешь что, – сказал Данте, заметив мою задумчивость, – есть у меня одна идея, где тебе можно укрыться до времени. А как все поутихнет, я тебя оттуда вызволю и помогу тут, в Нижних Пределах, устроиться. Лет этак десять – пятнадцать посидишь в этом убежище, а потом…

– Пятнадцать?! – вскричал я. – Прости, Данте, но у меня нет возможности столько ждать. Мне нужно наверх. Понимаешь – наверх! Во Внешний мир.

– Наверх? – расстроился демон. – Ну ты и упрямец, Дарт! А я думал, тебе будет интересно время от времени узнавать, что новенького я написал…

– Конечно, интересно! – выкрикнул я. – Но сейчас у меня нет никакой возможности тут оставаться. Мне угрожает опасность. А наверху у меня множество важных дел. Очень важных дел!

– Ладно, – махнул рукой Данте, – видно, такая уж у меня несчастная судьба – читать свои стихи самому себе. Так и быть, отводу тебя к одному колдуну, он все-все знает, направит тебя, куда сам пожелаешь. Он мне ни в чем не отказывает – как-то раз я ему помог от демонесс смыться.

Ох и жуткая была история, скажу я тебе. Они уже приковали его к стене, стянули с него штаны, и давай…

– Данте, дружище, – поднялся я на ноги, – с удовольствием выслушаю твою славную историю, но только по дороге. Мне не терпится как можно скорее попасть к твоему колдуну.

– Ну хорошо, – сказал демон, его моя поспешность несколько огорчила, – прямо сейчас и пойдем, тем более что в данный момент он должен быть там, где я его в прошлый раз оставил и, наверное, уже дозрел…

– Как это – дозрел? – с подозрением спросил я («сочный старик Ахерон» никак не шел у меня из головы).

– Сильно он меня разозлил, – пояснил Данте, – стихи мои критиковал, гаденыш, слушать ему второй час их, видите ли, скучно стало, ну я и зашвырнул его на огненный утес, он там уже почти двое суток сидит, исправился, наверное, многое обдумал и мнение свое изменил.

Я в который раз похвалил себя за проявленное благоразумие и дальновидность. Мой ушибленный мозг, похоже, начинал приходить в норму. Впрочем, пользоваться интеллектом я решил как можно меньше и старался не утруждать мозг, ведь полагаться на поврежденный разум – все равно что сидеть на табурете, одна из ножек которого прикручена лентой от праздничного торта.

Поэт снова схватил меня поперек туловлища, взвалил на плечо и стремительно помчался по подземному лабиринту.

– Про…кля… тие! – выкрикнул я (от тряски у меня зубы и подбородок все время бились о твердую лопатку демона).

Мелькнуло несколько входов в пещеры, какое-то странное существо на тоненьких лапках, попискивая, пронеслось мимо, потолок стал значительно ниже, песок пожелтел. Я уже собирался попросить Данте бежать помедленнее, как вдруг он резко остановился и поставил меня на песок. Я повернулся, ожидая увидеть огненный утес и сидящего на нем колдуна, но вместо этой увлекательной картины узрел уходящий вдаль коридор и преградивших нам дорогу четырех невысоких, но очень коренастых демонов. Все они сжимали в руках корявые дубинки.

– Зайди-ка мне за спину, Дарт, – сказал поэт. Я немедленно его послушался.

– Что вам угодно? – Данте был сама галантность, но здесь его манеры, кажется, никто не ценил.

– Пошел прочь, стихоплет жалкий! – гаркнул один из демонов, – у нас приказ забрать у тебя вот этого.

– Отследили по кругу Ахерона, ясно, – понял поэт, – не думал, что такое возможно.

– А ты прежде думай, а потом делай, – сказал демон.

– Хороший совет, – заметил я.

– Кому же понадобился скромный ценитель поэзии? – Данте сделал вид, будто не понимает, что происходит.

– Одному очень важному колдуну! – гаркнул тот же демон. – И больше мы ничего не знаем. Подтолкни-ка его сюда. Тебя мы не тронем, жалкий писака. Можешь убираться.

– Думаю, самое время тебе бежать, Дарт, – невозмутимо сказал демон, – может, еще увидимся.

– А как же ты? – Я растерянно посмотрел на него.

– Давно не разминался, – пояснил поэт, – сейчас мне предоставляется отличный случай размяться, и я не собираюсь его упустить. Да ты не думай, они для меня – не противники. Сейчас я их мигом расшвыряю.

– Так, может, мне тогда остаться? – спросил я.

– Нет, вали отсюда как можно скорее, я же сказал. Он скрестил пальцы и вытянул лапы вперед, послышался характерный хруст. Данте принял боевую стойку.

– Ну давайте, подходите, гады, сейчас я покажу вам, на что способен создатель величайших од подземного мира.

Чувствуя, что поступаю нехорошо, бросая Данте Алигьери одного разбираться с неприятностями, я припустил прочь.

– Тебе не уйти, – бросил мне вслед один из демонов.

Ответом я его не удостоил, обернулся на бегу и увидел, что невысокие крепыши окружили героического поэта полукругом и бьют его дубинками, а он, отчаянно вскрикивая, декламирует строки своих бессмертных творений. Рыкающий баритон заглушали громкие звуки ударов.

– Настоящий поэт всегда должен быть готов пострадать за искусство! – услышал я яростный вопль моего друга.

«С такой несовершенной техникой боя Данте вряд ли продержится долго, – подумал я. – Интересно, кто учил его драться?! А может, он просто не считает возможным применять насилие к существам, наделенным разумом? Но как же он существует в Нижних Пределах, отягощенный такими странными для демона моральными стандартами, ведь здесь применяют насилие все и ко всем. Порой просто необходимо быть жестким, а иногда и жестоким, хотя бы для того, чтобы выжить».

Тут на меня накинулась какая-то маленькая зубастая тварь и попыталась укусить за ногу. Я взревел и пнул ее так, что она впечаталась в глинистую стену и осталась висеть на ней скорбным напоминанием о том, что с Дартом Вейньетом шутки плохи.

Вы сильно заблуждаетесь, если думаете, что в Нижних Пределах обитают исключительно демоны, духи, разноплеменная нечисть да черные колдуны. Помимо демонов, колдунов, духов и разнообразных тварей, чье существование оскорбляет самого Спасителя, там также имеются существа глубоко греховные, олицетворяющие самый грязный порок и невоздержанность людскую – демонессы. Они не менее опасны, чем злобные демоны, но куда более жестоки и коварны. Ходят демонессы обычно обнаженными, к тому же обладают интеллектом, значительно более развитым, нежели у демонов. Они приручили большое количество бездушных созданий, обитающих в Нижних Пределах, и умело обращаются с ними. В то время как демоны частенько подвергаются нападению разноплеменной нечисти, Силы зла используют демонесс для совращения мужчин и обращения их в лоно зла через противную духовной природе мерзкую черную похоть…

И если демонов можно перехитрить и отогнать силой священных заклятий, от демонесс так просто не отделаться, ибо плоть человеческая слаба и нутро начинает сильно дрожать при виде совершенного женского тела…

Из записок святого отца, представителя анданскоп церкви Вивьена Сластолюбца Премногораскаявшегося

ГЛАВА ПЯТАЯ
В ней рассказывается о развратных, глубоко греховных существах с выдающимися внешними достоинствами и их отвратительных и страшных развлечениях

Коридоры подземного мира петляли перед моим обезумевшим взором. Я все бежал и бежал, чувствуя, как ноги мои сначала наливаются свинцовой тяжестью, а потом и вовсе превращаются в подобие железных колодок. Пот застилал глаза, а в спину можно было гвозди забивать – я бы ничего не почувствовал, так она одеревенела. Но я и не думал останавливаться. Меня преследовали посланные Заклинателем демоны, и я намеревался убежать от них как можно дальше. Если за вами когда-нибудь бегали настоящие исчадия ада, вы легко меня поймете.

Этот круг Нижних Пределов, к несчастью, оказался местом весьма густонаселенным. В пути мне встретилось множество удивительных, но неизменно уродливых созданий. Мое появление вносило панику и хаос в их привычное существование.

Сначала я наступил на какого-то плоского и жирного таракана – он пронзительно завизжал на одной ноте и выпустил струю вонючей жидкости, от которой у меня еще долго щипало в носу. Потом я распугал толпу маленьких, хрупких человечков с красными, отечными лицами – доходяги с криками бросились врассыпную. Споткнулся о две глазастые тумбы и выслушал в свой адрес поток самой грязной площадной брани. Врезался в черного монстра – он погнался за мной, потрясая кулаками, но догнать так и не смог, потому что нога у него была всего одна. Правда, надо отдать ему должное – скакал он на ней довольно сноровисто. И, наконец, я оказался в коридоре, где меня попыталось съесть несколько плотоядных растений. Отрывая цепкие лианы от натруженных ног, я вырвался к относительно свободному участку коридора и сумел перевести дух.

«Пожалуй, на охранительном круге все-таки было спокойнее», – подумал я и вздохнул, вспоминая едва не лишившую меня рассудка гробовую тишину.

Теперь отовсюду до меня доносились дикие вопли, рев, шум борьбы и тяжелые удары. А еще свист, писк, шелест, кряхтенье и даже звуки, напоминавшие пускание газов. Позади вдруг раздался оглушительный скрежет, такой, словно сама старушка-смерть, приближаясь ко мне, точила косу. Я рванул с места, не раздумывая ни секунды.

Я бежал ото всех и вся, уже не совсем понимая, существует ли то, что вижу, в действительности, или же я окончательно спятил и все эти удивительные гады мне только чудятся.

После того как меня покусала стайка золотистых ящерок, я окончательно уверился, что кошмары происходят со мной наяву и, следовательно, я должен вести себя как можно осторожнее, если, конечно, хочу сохранить себя для грядущих поколений белирианцев.

Я остановился, едва не падая от усталости. Чтобы удержаться на ногах, пришлось облокотиться о стену. Опрометчивый поступок – в указательный палец немедленно вцепилась скользкими ручками и ножками маленькая липкая вонючка, с лицом, напоминающим боевую раскраску луноликого стервятника. Вонючка скалилась и хрипела. Я затряс рукой, а она в ответ плюнула мне в лицо, да так метко, что едва не попала клейкой зеленоватой слюной в единственный глаз.

Сбросив вонючку и потоптав ее для верности ногами, я решил, что останавливаться больше нельзя. Надо идти дальше, поскольку общеизвестно: если ты никуда не идешь, то вряд ли когда-нибудь доберешься до цели. Впрочем, меня уже начали мучить серьезные сомнения в том, что я вообще смогу покинуть этот безумный круг Нижних Пределов. Зато у меня возникла стойкая уверенность, что если на этом круге я остановлюсь еще хотя бы на секунду, то до меня может добраться уже не маленькая вонючка с лицом луноликого стервятника или одноногий субъект с агрессивными наклонностями, а кто-нибудь большой и плотоядный.

Я сделал всего несколько шагов и услышал звук тяжелой поступи из смежного коридора. Не раздумывая ни секунды (любое промедление могло стоить мне свободы, а возможно, и жизни), я свернул в узкий коридор и вжался в стену. Хвала всем богам – обладатели тяжелых ступней прошагали мимо. Между собой они совсем не разговаривали, сохраняли мрачное молчание. Мне так и не суждено было узнать, что это за существа и были ли они разумны. Возможно, что и нет, потому что шагали они в ногу, словно солдаты на марше, чеканили шаг, сопели и даже похрюкивали, словно у них были не лица, а свиные рыла.

Сразу за хрюкающими «солдатами» появился отряд демонов, посланный Заклинателем поймать меня. Я понял, что это именно они, потому что на бегу демоны не переставая ругали меня и Данте Алигьери. Я уже думал, что они пробегут мимо, когда один из крепышей остановился с явным намерением заглянуть в коридор, где я прятался. К счастью, другой окликнул его и даже отвесил старательному демону подзатыльник, после чего отряд в полном составе побежал дальше.

Я облегченно выдохнул – все то время, что демон топтался у поворота в мое укрытие, я совсем не дышал.

Я собирался уже выбраться в коридор, где только что протопало целых два отряда враждебных мне существ, как вдруг гортанные крики зазвучали снова. Я понял, что отряд Заклинателя возвращается, должно быть, их что-то насторожило.

Я отступил и уткнулся во что-то мягкое.

«Ну все, добегался!» – промелькнуло в голове.

Я обернулся и вскрикнул от неожиданности – прозрачные глаза гигантского слизня рассматривали меня с неподдельным интересом, небольшие рожки над скользким, покатым лбом непрестанно двигались. Я выругался про себя, отметив, что отступать мне в общем-то некуда: сзади, все ближе и ближе, слышались крики драчунов с дубинками. А перед моим носом, почти полностью перекрыв узкий проход бледным и скользким телом, возвышалась мерзкая гадина.

Больше всего на свете мне не хотелось быть съеденным гигантским брюхоногим легочным моллюском. А потому я собирался, признаться, уже выбежать к демонам и будь что будет, когда слизень задрожал всем телом и, освобождая коридор, прижался к стене. Из-за его массивной туши вышла обнаженная темноволосая красотка.

Появление в Нижних Пределах столь колоритной особы было настолько неожиданным, что я забылся и потянулся к шляпе, собираясь сдернуть ее в приветственном жесте, как делал это многократно прежде, встречаясь с приятными глазу дамами во Внешнем мире. Разумеется, никакой шляпы на голове не оказалось, и рука моя повисла в воздухе, немного не дотянувшись до комка спутанных, грязных волос.

Красотка смотрела на меня пронзительными синими глазами. Ее крепкое тело было почти совершенным. Вот только грудь, на мой вкус, несколько пышновата. Впрочем, нет… И грудь тоже очень даже… И живот… Что за гладкий, крепкий живот… И бедра… Тут я одернул себя, титаническим усилием воли заставив перевести взгляд немного выше. В руке красотка сжимала длинный хлыст с черной кожаной рукоятью и тугим узлом на конце. Постановка длинных ног придавала ее позе решительность, в осанке читалась привычка повелевать людьми и событиями. И хотя я привык руководить людьми и событиями сам, в голову мою невольно стали закрадываться мысли, что такой красотке я, пожалуй, не прочь подчиниться на пару-тройку часиков. Долгие месяцы вынужденного воздержания заставили мое сердце забиться учащенно, а налитые свинцом ноги едва не подкосились от внезапно охватившего меня чувства прекрасного. Хорошо, что сейчас в ногах было столько железа, что они совсем не сгибались в коленях, так что я выстоял…

Тут я вспомнил, что совсем уже не тот красавец, каким был раньше, а одноглазый калека, облаченный в жалкие лохмотья. Мне сделалось мучительно стыдно за свой вид, сердце перестало учащенно стучать и почти остановилось.

Подумать только, до чего я дошел! Дарт Вейньет, великий король Стерцора, вынужден стыдиться своего жалкого вида перед дамой! Когда-нибудь Кевлар Чернокнижник заплатит и за это унижение!

Я замер в нерешительности, не зная, чего ожидать от красотки. Она между тем щелкнула хлыстом по белесому телу слизняка – он сразу уменьшился в размерах, съежился от боли, пополз по проходу назад и вскоре скрылся из виду. Она поманила меня указательным пальцем. Я счел, что лучше не искушать судьбу и приблизиться, потому что хлыст в ее руке слегка подрагивал, словно она собиралась ударить и меня тоже, если я тотчас же не выполню ее приказание.

– Ты – тот, из-за кого творится весь этот кавардак? – Голос у красотки оказался низким и сиплым, словно она была смертельно простужена.

– Не знаю, – признался я, – начался здесь кавардак до моего появления или я его причина, но очень на это надеюсь.

– Забавно. – В синих глазах замелькали веселые искорки, решение она приняла мгновенно: – Ты мне понравился. Пойдешь со мной…

Я представил, как выгляжу с пустой глазницей, обрубком руки, спутанными волосами, клочковатой бородой, и подумал, что она вряд ли решила помочь мне спастись из Нижних Пределов или подчинить на пару-тройку часиков, как я себе вообразил. Скорее наоборот – она собирается передать меня в руки Заклинателя и получить от одержимого дахами колдуна награду.

Вид у меня стал угрюмым.

– С тобой? Вряд ли, – сказал я.

– У тебя другого выхода нет. – Она поднесла хлыст к моему лицу. – Скоро тут будут те, кто тебя ищет. Ты меня понял?

– Я сказал, что никуда не пойду.

– Идем! – Глаза красотки сверкнули нехорошим блеском.

Но я не двигался с места. Только ноги расставил пошире и внимательно наблюдал за ней, чтобы в том случае, если она решится приложить меня хлыстом, успеть перехватить ее руку. Красотку моя решительность позабавила – она хмыкнула:

– Интересный ты какой, упрямый. Кончик хлыста коснулся моей щеки, и я начал сердиться всерьез.

– Не упрямый, а волевой! – поправил я ее, и только тут заметил, что надо лбом у моей новой знакомой проглядывает парочка маленьких рожек. Темных, едва различимых. Сразу и не заметишь. Демонесса!

Давным-давно, еще в отрочестве, я читал в книге Вивьена Сластолюбца Премногораскаявшегося о подобных созданиях и вот теперь встретился с воплощением тьмы наяву. Служитель церкви описывал их, испытывая подлинный ужас. В книге говорилось, что демонессы – не обыкновенные исчадия ада, а нечто чудовищное и необоримое. Но мне красотка с хлыстом почему-то показалась совсем неопасной. Может, взбалмошной немного. К тому же я всегда питал слабость к обнаженным женщинам с неординарной внешностью.

Словно прочитав мои мысли, она решила проявить мягкость.

– Конечно, волевой, – согласилась демонесса. – Да кто же спорит? Я просто хочу тебе помочь избавиться от преследователей! Могу я тебе помочь? Или не могу?

Ее слова меня подкупили. Как-то очень по-женски они прозвучали. К обнаженным женщинам с мягким обращением я тоже всегда питал слабость.

«А что, может быть, ею действительно движут самые лучшие побуждения, – подумал я, – а я тут упираюсь, как перекормленный свиног».

– Ладно, – сказал я, – так и быть, ты можешь помочь мне.

– Тогда не упрямься и иди за мной. – Она улыбнулась, и я увидел, что прикус у нее довольно необычный, все зубы – одни только клыки – ровный, перевернутый частокол.

«Впрочем, необычно они растут для человеческих созданий, – одернул я себя, – а для демонесс такой прикус, наверное, в порядке вещей. Кто знает, может, она – мой добрый ангел и поможет мне выбраться».

Крики позади давно стихли, наверное, преследователи пробежали мимо коридора, где я прятался. Я нерешительно обернулся – путь к отступлению был свободен, – потом опять посмотрел на демонессу. Нет, нет и нет! У меня не было сил, чтобы отказать ей в возможности оказать мне услугу.

– Идем! – Я сделал шаг ей навстречу.

Поманив меня пальцем, демонесса развернулась и быстро пошла по подземному коридору. Я направился за ней. Двигалась она настолько грациозно, что я не на шутку разволновался и снова вспомнил, что в последний раз видел женщин очень и очень давно. Чтобы умерить порывы страсти, я напомнил себе, что сейчас очень похож на придворного колдуна Ламаса, когда встретил его первый раз, то есть на грязного нищего. К тому же я – калека.

«А что, – подсказал мне мой извращенный разум, – откуда тебе знать? Возможно, у нее странный вкус. Такой странный, что именно сейчас ты ей нравишься до жути, а раньше она, может, на тебя и посмотреть бы не захотела…» Разум так умолял меня поверить в подобные предположения, что постепенно я стал склоняться к мысли, что, наверное, так оно и есть…

Демонесса вдруг остановилась. Поскольку я пялился исключительно на ее упругую попку (переставлял ноги, почти не разбирая дороги), ладонь моя неведомым образом оказалась на одном из гладких, бархатистых полушарий. За что я немедленно поплатился. Демонесса развернулась и ударила меня хлыстом по пальцам. Удар был нанесен самой серединой хлыста, так, чтобы не повредить кожу, но наказать меня за шаловливые поползновения. И все же пальцы почти потеряли чувствительность, и я выкрикнул:

– Эй, поосторожнее нельзя, что ли?! У меня, между прочим, только одна рука.

– А меня это не касается, – состроила она недовольную гримасу, – надеюсь, ты владеешь этой одной, как двумя, а еще лучше – тремя…

– Не понял, – сказал я, чем напомнил себе Куксоила, и немедленно поправился: – Что ты имеешь в виду?

– Ха, – ответила она.

– Что ха? – переспросил я.

И тут она прильнула ко мне своим совершенным и таким горячим телом. Все мои надежды заговорили во мне разом, я ощутил как побежала по позвоночнику быстрая дрожь, а ноги снова едва не подкосились. Хорошо, что свинцовая тяжесть по-прежнему не давала коленям сгибаться. Я снова выстоял…

– Скоро узнаешь, – сообщила она и вдруг прочертила мне по лбу острым ногтем…

Ее диковатая ласка была настолько неожиданной, что я вскрикнул от боли и отпрянул. Острый ноготь содрал кожу со лба. Я почувствовал, что по переносице течет кровь. Сделай она всего одно лишнее движение – и ее ноготок угодил бы в мой единственный правый глаз. И тогда я бы попросту ослеп! Я уже собирался произвести над ней что-нибудь вроде оскорбления действием или попросту грязно выругаться, но она шевелила в воздухе пальцами, и я испугался, что она захочет повторить содеянное. Перспектива лишиться зрения заставила меня сдержаться.

– Так, – сказала демонесса и, совершив еще несколько пассов, вдруг извлекла прямо из воздуха длинный холщовый мешок, – а ну-ка надень это на себя, красавчик…

– Но я же ничего не буду видеть, – запротестовал я, отметив про себя, что и магией девица тоже владеет – почему-то этот факт меня совсем не обрадовал.

– Зато в живых останешься, – отрезала она. – Делай то, что я говорю, если не хочешь очень скоро оказаться в руках тех, кто тебя ищет.

После этих слов мне показалось, что она вовсе не помогает мне, а попросту угрожает. К угрозам я отношусь сугубо отрицательно, поэтому я очень разозлился и выдавил:

– Что это значит?!

– Делай, что я говорю, – повторила демонесса, на одной руке она взвешивала опасный хлыст, другой снова стала творить заклятие. Между пальцев у нее затрещали разряды молний.