Электронная библиотека » Арина Ларина » » онлайн чтение - страница 1


  • Текст добавлен: 27 мая 2015, 10:29


Автор книги: Арина Ларина


Жанр: Книги для детей: прочее, Детские книги


Возрастные ограничения: +12

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Арина Ларина
Фея для школьной Золушки

Звонок с душераздирающим скрежетом ударил школу изнутри, и здание содрогнулось от лавины разнокалиберной детворы, высыпавшей в коридоры. Мелкота из младших классов образовала веселую кучу-малу у входа в гардероб. Тощие щиколотки и мелкие ручонки торчали во все стороны, возились и оглушительно визжали. Тональность визга была скорее радостно-счастливой. Грустно, наверное, было только тем, кто оказался внизу. Взмыленная пожилая учительница азартно разгребала шевелящуюся кучу, угрожая вызовом родителей в школу, двойкой по поведению и прочими карами, которые такую мелюзгу вполне могли напугать.


Высокая блондинка в короткой юбочке снисходительно усмехнулась, глядя на это безобразие, и понимающе вздохнула. Шагавшая рядом с ней плотная темноволосая девочка в очках хихикнула, ткнув подругу в бок:

– Тань, а ведь мы тоже когда-то так…

– Ха, Надюха, вспомнила! Да когда это было-то? – Блондинка презрительно сморщила носик. – Детский сад. Слушай, а ты в курсе, что в десятом «А» новенький?

– Не-а, – заблестели глаза подруги. – А чего это он в конце четверти пришел? Новый год на носу. Давай рассказывай!

Таня Гусева, а это именно она заговорила про новенького, все всегда узнавала первой. У каждого человека свои таланты. Так вот у Гусевой он был особенным. Девушка непостижимым образом умудрялась появиться в нужном месте в нужное время и услышать все самое интересное.

– Короче. – Татьяна заправила белокурую прядь за ухо и подтолкнула подругу к стене. – Надька, только ты никому!

– Могила! – хмыкнула Надя. И ей можно было верить. Если Таня, узнав новость, под видом страшной тайны раззванивала услышанное всем, кому только можно и нельзя, то Надежда Черемушкина была девушкой серьезной и не особо общительной. И уж если ей было сказано, что «это страшная тайна», то Надя держала язык за зубами. Даже зная, что Татьяна сама всем все расскажет.


Часто говорят, что противоположности притягиваются. Иногда это не так, но в данном случае подруги были ярко выраженными противоположностями. Надя – тихая, серьезная брюнетка, которую одноклассники держали за «своего парня», Таня – блондинка-хохотушка, которую те же одноклассники считали хорошенькой болтушкой. Надя любила математику, Таня – русский. Надя предпочитала спортивную одежду и кеды, а Таня всегда ходила на каблуках и в юбке, которую классный руководитель Диана Романовна именовала «поясом» и требовала удлинить, чтобы трусы не торчали. Диана Романовна вообще была дамой старорежимной и в новых веяниях моды совершенно не разбиралась. Кроме того, она имела склонность к преувеличениям, так как Татьянина юбка всего лишь открывала красивые, круглые коленки. Сама Гусева считала, что если у человека такие коленки, то прятать их глупо. Особенно если человек – девушка.

– Мы вообще должны выставлять наружу все свои плюсы, – учила она Надю. Надя соглашалась, но плюсы прятала. Во всяком случае юбки ей не нравились.


– Зовут его Дима, фамилия – Шараев, он нас на год старше, приехал откуда-то с севера, из Краснодара, что ли…

– Это на юге, – пискнула Надя.

– Черемушкина! Какая разница? Ты перебивать будешь или слушать?

– Слушать буду, – виновато закивала шибко умная Надежда.

– Так вот. Они переехали в новый дом, который через дорогу, купили там квартиру. Он к нам насовсем. Говорят – умный.

– Очень? – заинтересовалась Черемушкина. К умным юношам она с недавних пор начала испытывать интерес. Не то чтобы они ей как-то начали нравиться, просто некоторые малочисленные одноклассники уже который год кучковались парами, кто-то за кем-то ухаживал, они ссорились, мирились, пары менялись, а Надя с Таней продолжали дружить с Васькой Пузиковым, который был хоть и умным, но как кавалер не воспринимался категорически. Потому что кто такой кавалер? Это принц. Не в том смысле, что у него из башки перо торчит, а сам он гарцует на лошади, с копьем под мышкой, а в том смысле, что он весь из себя представительный, импозантный и его не стыдно показать… Да хоть кому-нибудь показать. Одноклассникам, например, и чтобы они при этом не ржали.

Если смотреть правде в глаза, то пары в классе было всего три, при этом все остальные страшно завидовали, нервничали и испытывали резкую потребность тоже ходить с кем-нибудь в кино, сидеть на лавочке или гулять по району. В общем, почему-то всем, в том числе и Наде, казалось, что наличие какого-нибудь мальчика, который будет выгуливать только ее, жизненно необходимо. Татьяна тоже придерживалась того же мнения и даже вела в этом направлении активную работу. Но хорошеньким блондинкам проще, они чувствуют себя увереннее и неотразимее. А вот когда у тебя непонятная коса, очки, прыщ на щеке и уши не проколоты, поиск принца превращается в проблему. Единственным своим плюсом Надя Черемушкина считала мозг. Но мозг – не коленки. Если его наружу выставлять, то принца удар хватит, девушки мозгом наружу еще никого не восхищали, так что следовало найти умного. Только умный принц оценит умную принцессу. А что? Логично же. Дурак-то просто не поймет, что она умная. Он, может, Австрию от Австралии не отличает, а Менделеева от Мендельсона, так о чем с ним говорить?

В общем, Надя очень заинтересовалась именно тем фактом, что новенького считают умным.

– Ну, не факт, что он умный, – неожиданно отреклась от своих слов Гусева. – Это завуч сказала, я слышала, мол, неизвестно, кто ему оценки в дневнике рисовал. Может, у них там, в Красноярске…

– Ты говорила – в Краснодаре, – удивилась Надя.

– Надька! Да какая разница? Она сказала, что у них там могли оценки совсем не так, как у нас, выставлять. Типа, еще надо посмотреть. – Таня вдруг гордо задрала голову, словно осознав ценность выданной информации. Дескать, вот я что знаю!

– Ты где это слышала? В учительской под столом сидела? – прыснула Надя.

– Не-а, под дверью подслушивала. Случайно. Меня за журналом послали, я подхожу, слышу – бубнят. Ну и послушала чуть-чуть. Кстати, в учительской всегда говорят что-нибудь интересное. Физрук, например, один раз рассказывал, что директорский племянник маслом канат намазал, так у него весь восьмой «Б» извозился, пытаясь залезть, а Сансаныч никак понять не мог, чего они все никак забраться не могут. А я ж тебе главное не сказала! Он еще и красавчик!

– Сансаныч? – поперхнулась Надя, изумленно округлив глаза и вспомнив лысоватого физрука. Про рыжего тощего племянника директора даже и спрашивать смысла не имело – точно не про него.

– Вот ты сегодня тупишь-то, – расхохоталась Таня. – Новенький! Такой, знаешь, челочка набок, брови вразлет, глаза такие… ммм. Ничего такой, на киноактера похож.

– Да? – упавшим голосом уточнила Черемушкина. Красивых парней она не любила и побаивалась. Они казались ей похожими на павлинов, распускающих хвосты и любующихся только собой. Мама всегда говорила, что мужчина должен быть надежным. Красивые надежными были только в кино. В жизни она видела только одного красавца – Рому из одиннадцатого класса. Он был прекрасен как бог, глуп – как пробка, и любил себя до обморока, постоянно отираясь у школьного зеркала. Половина школьниц была в него влюблена, а вторая половина потешалась над первой.

– Ага, – подтвердила Надины опасения Гусева. – Смазливый такой, как картинка.

– Типа Ромки?

– Нет, не до такой степени, – замахала руками Татьяна. – Нормальный.

– Надо посмотреть, – задумчиво резюмировала Черемушкина. – Тебе понравился?

– Не в моем вкусе, – отрезала Гусева. – Я пока в поиске.

– Я тоже, – торопливо поддакнула Надя. – Все же мы уже в девятом классе, надо с кем-то встречаться.

– Не с «кем-то», а с нормальными. Вот ты бы с кем хотела? – строго поинтересовалась Таня.

– Не знаю. Я как-то не думала, – соврала Надя. На самом деле она уже думала и пришла к выводу, что в школе принцев нет.

– Я тоже, – соврала в ответ Татьяна, которая тоже среди соучеников не нашла претендента на роль самого-самого. – Ладно, пошли домой.

Кучу-малу из мелюзги учительница уже давно рассортировала, одела и выгнала на улицу. В гардеробе стало тихо. А тишина в школе напоминает либо о том, что вы опоздали на урок, либо о том, что наступила долгожданная свобода – до завтра.


И вот эту гробовую тишину разорвал истошный визг Татьяны, которая отбросила пуховик в сторону и с воплем «там мышь» запрыгнула на скамью. Надя по инерции тоже завопила и взлетела на подоконник. Крик вспугнутым эхом улетел в глубины школы.

– Вот вы чокнутые. – К перепуганным девицам, таращившимся, как две совы в дупле, подошел Вася Пузиков и встал в некотором отдалении. – У меня чуть разрыв сердца не случился. Это ж надо так голосить!

Вася был парнем невысоким, щуплым и лопоухим. О том, что он далек от канонов мужской красоты, Пузиков подозревал, поэтому старался вести себя солидно и делал вид, что прыщи и прочие собственные дефекты внешности его не волнуют. Хотя они его еще как волновали! Но мама ему говорила, что в мужчине внешность не главное – красота должна быть внутренней, это гораздо важнее. Настоящий мужчина должен быть рыцарем. Разговор состоялся давным-давно, но про рыцаря Вася запомнил. Поэтому сейчас, глядя на двух повизгивающих от ужаса подруг, приготовился к подвигу.

Вообще, надо заметить, что с девчонками быть рыцарем и потрясать их героизмом не так уж сложно. Осу отогнал – уже молодец. Девчонки были существами крайне странными и непонятными. Их интересовали какие-то невероятные глупости вроде «Дома-2», фенечек, цвета помады, глянцевых журналов или тряпок. Если послушать, о чем они трещат на переменках, можно вообще спятить. Таня с Надей были единственными нормальными девчонками в его окружении. Вернее, нормальной с детского сада была Надя, а Таня уже шла в комплекте. Гусева вообще была каким-то феноменом – она могла общаться как на обычные человеческие темы, так и на бредовые.


– Пузиков, у меня в рукаве что-то дохлое! – заявила Татьяна и требовательно добавила: – Убери это!

– Нормально, – пробормотал Василий. – Как шоколадку жрать, так без Пузикова обошлись, а как дохлую дрянь убирать, так сразу Вася понадобился.

– Мужчины вообще сладкое есть не должны, – возмутилась Гусева. – Тем более шоколадка была маленькая. Не будь таким злопамятным. Вася, ты вообще слышишь, о чем я говорю? У меня мышь дохлая в рукаве, достань ее!

– Ну слезай, достану, – озадаченно предложил Пузиков. – Если б у меня была мышь в рукаве, я б ее просто вытряхнул, а не скакал по лавкам, как макака.

– Сам макака, – рявкнула Татьяна. – Давай доставай!

– Слезай, – снова предложил Вася.

– Нет, сначала убери ее, – уперлась Гусева.

– Как с женщинами тяжело, – совсем по-стариковски вздохнул Пузиков, подошел к пострадавшей и начал ощупывать ее руки, едва не свалив барышню с подоконника, как кеглю.

– Пузиков, – прошипела Таня. – Что ты делаешь, а?

– Мышь у тебя в рукаве ищу.

– Идиот! Она не здесь!

– Знаешь, Гусева, кто из нас идиот – это еще большой вопрос. Ты ж сказала – в рукаве.

– В пуховике! – прошипела Татьяна. – Неужели так сложно догадаться?

– Надо слова правильно складывать, – доброжелательно посоветовал Вася. – А то «моя твоя не понимай».

Он осторожно взял Татьянин пуховик и аккуратно потряс. Никакая мышь не вываливалась.

– Может, она живая? – предположил Пузиков. – Уцепилась там когтями, висит и думает: «Ни за что переезжать не буду. Моя нора, хоть режьте!»

– Остроумец, – проворчала Надя. – Давай тряси сильнее.

– Пожалели бы животное, – вздохнул Пузиков. – У нее, может, сотрясение мозга уже. Или она и правда дохлая. Ну не вытряхивается!

– Это значит, что кто-то ненавидит меня до такой степени, что сует мне трупы в куртку, – мрачно резюмировала Гусева. – Хватит трясти, рукой достань.

Мышей Василий не боялся, но брать рукой…

Одноклассницы по-прежнему таращились на него сверху, не рискуя спуститься на пол, и ждали героических поступков.

Тяжело вздохнув, он запустил руку в рукав, заранее содрогаясь от отвращения. Рукав оказался не тот. Снова набрав в легкие воздуха, Василий начал медленно просовывать руку в другой рукав. Пальцы наткнулись на что-то непонятное. Вздрогнув, Пузиков отдернул руку, а девицы снова дружно взвизгнули и на всякий случай обнялись.

– Хватит орать, нам сейчас влетит, – обозлился Вася. Злость придала ему моральных сил, и Пузиков одним рывком вытащил на свет… мятую красную гвоздику.

– Ни фига себе, – первой отмерла Надя. – Это что за кладбищенские намеки?

– Почему кладбищенские? – обиделась Гусева, торопливо спрыгнув на пол и отобрав у Васи цветок.

– Потому что гвоздики носят на кладбище и пенсионерам на юбилей. – Надя тоже слезла с подоконника и с недоумением разглядывала причину переполоха.

– Тебе завидно, – понимающе ухмыльнулась Татьяна.

– Есть чуть-чуть, – Черемушкина не стала спорить. – Ладно. По крайней мере это оригинально – цветок в рукаве.

– А чего оригинального-то? – изумился Вася, про которого, казалось, забыли.

В жизни так всегда и бывает. Когда от человека ждут подвига, так сразу «Ах! Ох! Помоги!», а когда подвиг уже совершен, героя задвигают в дальний угол до следующего раза, когда опять понадобится какой-нибудь выдающийся поступок. Мужчины женщинам только для этого и нужны – использовать. Неблагодарные создания!

– Хоть бы спасибо сказала, – оскорбленно засопев, буркнул Пузиков.

– Так это от тебя? – разочарованно ахнула Таня. – Бли-и-ин, а я-то размечталась!

– Ну ты… – ахнул Василий. – Была б ты, Гусева, парнем, я б тебе сейчас как врезал! Нет! Не от меня! Что я, идиот – цветы по рукавам рассовывать! Тем более – тебе! Тебе, Гусева, – только кактус! Потому что тогда не придется шарить по твоей одежде, ожидая наткнуться на трупик крысы. Ты б тогда орала «Ах, ох, там ежик!».

– Васька, ты чего развопился-то? – примирительно дернула его за рукав Надя. – Спасибо. Так нормально?

– Не очень, – проворчал Пузиков.

– Ой, спасибо тебе, добрый молодец! – отвесила ему земной поклон Татьяна. – Так лучше?

– Не то слово, – хмыкнул Вася. – И вот так теперь каждый день мне при встрече челом бей.

– Сейчас в чело-то получишь, – фыркнула Гусева. – Давайте не будем отвлекаться от главного. Если это не мышь, это значит, что у меня нет врагов…

– Враги есть у всех, – философски заметила Черемушкина.

– Надька, завидуй молча!

– Молча – сложно, – вздохнула Черемушкина. – Все же это так романтично. Таинственно. Цветок в рукаве.

– Ну вы дурищи, – изумленно констатировал Пузиков.

– Ай, Вася, ничего ты не понимаешь, – отмахнулась Татьяна. – Давайте лучше подумаем, кто это мог быть?

От осознания того, что она находится в эпицентре романтической истории, Таня разрумянилась, глаза заблестели – в общем, как и любая влюбленная девушка, она чрезвычайно похорошела. А Гусева сейчас была именно влюблена. Ведь совершенно необязательно влюбляться в кого-то конкретного, можно и в таинственного незнакомца – авансом.

– Тебе виднее, кто это мог быть, – пожала плечами Надя. – Ясно одно – это точно не Васька.

– Не я, – тут же открестился Пузиков.

– Вот и замечательно! – Таня задумчиво уставилась в потолок. – Давайте еще варианты.

– Тань, ну а кто за тобой сейчас того… типа ухаживает? – покраснев, уточнила Черемушкина. С одной стороны, за подругу она была рада, а с другой – такие события лишний раз напоминают тебе самой, что вот, мол, у других уже кто-то есть, а ты в отстающих, надо что-то делать. И перед Пузиковым немного неловко – словно ее, Надю, в чем-то уличили. Ну, не сунул ей никто цветок в куртку – и что? С одной стороны – ничего, а с другой – очень даже обидно.

– Да откуда я знаю? – вздохнула Татьяна. – Вроде все по чуть-чуть глазки строят. Я ж красивая.

– Ага. И скромная, – заржал Пузиков.

– Затихни, Вася. – Таня треснула его по плечу. – Я вообще думаю, что это Зогинов.

Вася с Надей молча переглянулись.


Вадик Зогинов считался первым красавцем в классе. То есть, конечно, красавцем его назвать было весьма сложно, просто он был самым высоким и хорошо учился. Кроме того, парнем Вадим был веселым, компанейским, играл на гитаре и неплохо пел – видимо, набор этих положительных характеристик и возвел Зогинова в ранг лучших.

В любом классе всегда есть самый красивый мальчик и самая красивая девочка. Их не выбирают, они начинают таковыми считаться по общему молчаливому согласию, никто особо об этом не говорит, но по умолчанию имеется в виду, что вот этот вот – да, самый клевый. И со стороны, может быть, даже странно, что одноклассники делают такой выбор, но в каждом коллективе свои порядки и свои вожаки. Кстати, самой красивой девочкой класса считалась, как ни странно, не Таня, а Алиса Николаева. Алиса тоже была блондинкой, но более крупной, ярко накрашенной и нагловатой барышней со здоровенной грудью – предметом зависти всех одноклассниц.

Почему-то именно такие – громкоголосые, хабалистые барышни, которые могут себе позволить и нецензурные слова, и хамство в адрес учителя, считаются самыми крутыми. Они заняты не учебой, а какими-то своими делами, направленными на поддержание авторитета и веселую жизнь. Это потом, когда детство и юность проходят, вдруг оказывается, что серые мышки, которые корпели над учебниками, делают карьеру благодаря знаниям, находят хорошую работу и живут в свое удовольствие, а грубоватые и не по возрасту взрослые девочки становятся обычными хамоватыми тетками, в которых уже на первой встрече одноклассников с трудом можно распознать бывших первых красавиц. Хоть взрослые и нудят все время «учись, без нормального образования в жизни не устроиться», но кто ж их слушает? И то, что эти доставучие взрослые были правы, станет ясно много-много лет спустя, когда уже ничего нельзя будет изменить.


Само собой, первый красавец обычно крутит роман с первой красавицей. Проще говоря, Зогинов уже давно и прочно был закреплен в качестве кавалера за Алисой, поэтому в том, что это именно он был дарителем цветка, и Вася, и Надя сильно сомневались.

– А я вот уверена почему-то, – стояла на своем Таня.

– И почему? – хмыкнул Пузиков.

– Потому, – кратко и не совсем доходчиво пояснила Татьяна.

С таким доводом и не поспоришь!

– Давайте пока считать это рабочей версией, – предложила Надя. – А то вдруг мы ошиблись?

– Мы? – возмутился Василий. – Да я вообще думаю, что кто-то куртки перепутал!

– В глаз хочешь? – доброжелательно поинтересовалась Гусева.

– Нет. Не хочу.

– Тогда молчи или говори, но что-нибудь умное и полезное, – посоветовала Татьяна.

– Куда уж мне, дураку, умное-то говорить…

– А я думаю, надо ко всем теперь присматриваться, – сказала Надя. – Рано или поздно тот, кто тебе эту гвоздичку сунул, как-то проявится. Либо еще что-то подарит, либо намекнет. Такие дела без продолжения не делаются.

– Вы тоже присматривайтесь, – строго сказала Гусева. – Вдруг я что-то пропущу? А ты, Васька, с парнями поговори, разведай.

– Вы меня в свои бабские дела не впутывайте, – запротестовал Пузиков.

– Вася, – проникновенно заглянула ему в глаза Таня и для верности даже взяла за руку. Видимо, чтобы не на шутку разволновавшийся Пузиков не сбежал. – Ты нужен родине! Ты, вообще, мне друг или огрызок яблочный? Представь себя на моем месте. Какой-то мальчик положил тебе в рукав цветок…

– Гусева, иди в баню! Мальчик мне цветы подарит! С ума сойти!

– Не придирайся к словам! Предположим, это будет девочка…

– Танька, это девочкам дарят цветы, а не девочки. И вообще, правильно про блондинок говорят. – Пузиков от злости раскраснелся и даже сжал кулаки.

– Ой, не надо штампов, – процедила Таня. – Не все блондинки дуры.

– Да, – с чувством подтвердил Василий. – Наверное, где-то ходят и умные. В глухих таежных лесах.

– Сейчас получишь, – предостерегающе нахмурилась Гусева.

– Ребята, да не ссорьтесь вы из-за ерунды, – примирительно сказала Надя. – Давайте просто попробуем выяснить, кто это. Типа – детективное расследование. Потренируем логику и интуицию. Заодно и проверим, кто у нас самый проницательный. Вась, ты как считаешь, сможешь угадать?

Татьяна удивленно покосилась на подругу, но та лишь многозначительно округлила глаза. Ну чем еще можно купить Пузикова? Да и любого парня? Взять на «слабо».

Конечно, Василий купился моментально.

– Запросто, – легкомысленно согласился он. – Раз плюнуть.

– Вот и отлично. С завтрашнего дня начинаем плевать, – обрадовалась Татьяна. – Я буду проверять Зогинова, а вы пока всех остальных.

На том и порешили.


Но, как говорится, человек предполагает, а судьба располагает. Мы можем планировать что угодно, но часто случается так, что непреодолимая сила вмешивается в наши планы, и то, что только что представлялось жутко важным, кажется ерундой. А то, о чем еще вчера даже и не помышлял, становится наиглавнейшим. Это как с неожиданной двойкой по контрольной. Вот сидишь ты, планируешь на выходные кино, погулять, дискотеку, а тебе в пятницу – бац! – пара по какой-нибудь химии. А на носу конец четверти или триместра. И итоговая оценка по этой самой химии выходит какая-нибудь неожиданно пакостная. И кино с дискотекой резко перестают казаться важными. Проще говоря – про них вообще забываешь, и все выходные мучаешься в надежде исправить трагедию с таблицей Менделеева и каким-нибудь невыученным тетрагидроксоалюминатом натрия.


Всю ночь Надя ворочалась, перебирая в памяти старшеклассников и прикидывая, кто из них мог стать Таниным кавалером. Но мысли как-то сами собой виляли в сторону, и Надя сбивалась, представляя себя на месте подруги. Вот почему всем нравятся красивые, и только единицам – умные? Как математику списывать – так в очереди стоят, а как цветы подарить, так сразу Гусевой! За Таньку вроде и радостно было, а вот за себя – как-то горько. И в результате в душе бурлила какая-то непонятная смесь из чувств и мыслей.

Утром Надя Черемушкина брела в школу озадаченная, невыспавшаяся и недовольная жизнью.

За ночь намело столько снега, что после того, как по улицам проехала снегоуборочная машина, сугробы вдоль дорог стали высотой почти в человеческий рост. Надежда шла и представляла, что она принцесса в лабиринте. И вот идет она, вся такая, в белоснежной собольей шубе до пят… Нет, в короткой размахайке с большим капюшоном. Или лучше без капюшона и с распущенными волосами. А что, помечтать-то можно. В мечтах никакие сопли и ангина не страшны, можно и с голой головой.

Тут Надежда поправила вязаную шапочку, натянув ее поглубже на лоб, который начал мерзнуть от пронизывающего декабрьского ветра, и сунула руки в карманы. Мороз стоял такой, что даже в перчатках пальцы леденели.

Так вот… На ногах белые сапожки со стразами. И ладно – даже на каблуках. В мечтах-то можно и на каблуках ходить – не свалишься. В волосах диадема. Бриллиантовая…


Если бы кто-то узнал, о чем думала сейчас эта сосредоточенная, насупленная гордость школы в роговых очочках, ни за что бы не поверил.

А у серой мышки, Надежды Черемушкиной, была вторая жизнь. Тайная. В которой было все так, как хотелось. Там она была прекрасна, как богиня, фигуриста, как Анна Семенович, и умна, как вся семья Друзь вместе взятая, в связи с чем все принцы штабелями падали к ее ногам. Принцы тоже были прекрасными и умными. Никаких конкретных черт внешности у этих красавцев не было, более того, образы их были расплывчаты, собирательны и разнообразны, как фауна Красного моря. Если бы Надя писала книги, то у нее было бы уже громадное собрание сочинений на пару шкафов. Она придумывала всякие мыслимые и немыслимые фантастические приключения с хеппи-эндом, где прекрасный и галантный рыцарь спасал принцессу Черемушкину на воде, на земле и даже в космосе. Эти фантазии помогали ей жить веселее и создавали иллюзию того, что все не так уж плохо.

Чтобы совсем не оторваться от реальности, Надя не часто позволяла себе фантазировать. Но когда рядом с тобой у кого-то появляется настоящий принц, надо же как-то себя порадовать.


И вот вся такая белая-белая она идет по ледяному лабиринту. Принцесса уже совершенно умирает от холода и голода, в ее прекрасных глазах алмазными льдинками застыли слезы, они сверкают…


– Ой, извини. – На Надю налетело что-то крупное и ярко-синее. Это крупное сильно ее толкнуло, моментально крепко схватив за плечи в попытке удержать. Но они не удержались, и оба рухнули в ближайший сугроб.

– Прости. – На Надю смотрел… принц. Самый настоящий. При одном взгляде на него сразу становилось ясно, что только он мог быть героем ее фантазий. Просто раньше у него не было лица, а теперь оно появилось. Высокий лоб, идеальной формы нос, красивые брови вразлет, ресницы, которым позавидовала бы любая девица, серо-стальные глаза с веселым прищуром. – Я не нарочно. Снега нагребли – как в лабиринте идешь…


…Ну вот, он тоже шел через хрустальный лабиринт! Разве это не потрясающее совпадение…


– Сильно ударилась? Вставай. – Он легко, словно пушинку, выдернул Надю из сугроба, поставил на ноги и осторожно отряхнул. – Чего молчишь? Больно?

А Надя молчала, потому что у нее перехватило горло, воздух застрял где-то в легких, и сама она, словно шарик, готова была сию минуту либо лопнуть от переполнявших чувств, либо улететь. Щеки предательски покраснели, да так, что, казалось, еще чуть-чуть, и брызнут слезы от смущения.

– Эй, – принц слегка потряс ее, как грушу, словно надеялся, что из девушки вывалятся хоть какие-нибудь слова. Но она только глупо улыбалась и счастливо моргала.

Парень тоже улыбнулся в ответ, махнул рукой и… ушел.

– Дура! Идиотка! – простонала Надя, прикусив губу. – Надо же быть такой тупой! Что он про меня подумал? Да я его больше никогда в жизни не увижу! Вот ведь бестолочь! Хорошо хоть слюни не пустила, стояла и лыбилась, как последняя дебилка! Надо было познакомиться!

– Чего мычишь? – Ее довольно чувствительно ткнул в спину Пузиков. – Привет! Пошли, чего встала-то?

– Пузиков, ты веришь в любовь с первого взгляда? – вместо ответа спросила Надя. – Вот увидел ты принца и влюбился!

– Обычно у психов обострения осенью или весной. Что-то вы с Гусевой из графика выбиваетесь, – озабоченно пробормотал Вася и, уцепившись за Надину руку, потащил одноклассницу в школу.

Но Черемушкина просто так столь животрепещущий вопрос оставлять не желала. Ей нужно было немедленно выяснить, что думают по этому поводу мужчины. Все же Пузиков, хоть и был лопоухим и крайне невзрачным, но относился скорее к сильной половине человечества.

– Василий, ты мне не ответил. – Она сурово дернула Пузикова и для пущей убедительности слегка треснула по спине пакетом со сменкой.

– А вопрос не был риторическим? – хмыкнул Вася. – Нет, я никогда бы не влюбился в принца, Надька! Я тебе больше скажу. Я б даже в принцессу не втюрился.

– Это почему еще?

– Потому что если бы я встретил на улице принцессу, я, как человек вменяемый, заволновался бы и побежал к психиатру. Ясно?

– Ясно. Ты приземленный, Васька. И никогда в твоей жизни не будет чудес и настоящей любви, – грустно констатировала Надежда.

– Да куда уж нам, убогим, – неожиданно обозлился Пузиков. – Все же странный вы, девицы, народ. Вроде ничего особенного не говорите, а хамите хуже, чем в трамвае.

– А ты обиделся?

– Нет!!!

– Ну и не ори, – вздохнула Черемушкина. – Вась, а где мне теперь его искать?

– Кого?

– Принца! – рявкнула Надя. Ей страшно хотелось разреветься, но при Василии было стыдно.

– В палате дурдома. Где-нибудь между Наполеоном и Петром Первым, – огрызнулся Пузиков. – Пошли быстрее, на урок опаздываем.


В гардеробе было шумно, тесно и весело. Мелкие, как обычно, пытались ввинтиться между старшими, пристраивая на свободные квадратные сантиметры свои тощие попы и разваливая по полу мешки, портфели и одежду. Средняя школа сбивалась в шушукающиеся девчачьи стайки, а мальчишки в этой давке еще и умудрялись бегать, драться и даже тырить вещи у девчонок, чтобы те потом с визгом и деланым возмущением их искали. Старшеклассники вели себя солидно, степенно переговаривались и флиртовали.

Это было обычное школьное утро. Для всех, кроме Нади Черемушкиной. У нее началась новая жизнь – волнительная и необыкновенная. В душе нарастал ураган чувств, и хотелось то ли смеяться, то ли плакать, то ли чего-то еще.

– Почему так поздно? – возмущенно подскочила к ней Таня. – Нам же надо начинать действовать! Перед первым уроком теперь вообще ничего не успеем. Вот вы, две черепахи! Васька, ты тоже хорош. Когда ты с парнями разговаривать будешь?

– Я, Гусева, вообще надеялся, что ты передумаешь, – честно признался Василий.

– А у меня такое, – невпопад заявила Надя и многозначительно посмотрела на Татьяну. – Офигеть!

– Чего? – тут же с готовностью поинтересовалась подруга.

– А я почему не знаю? – тут же в унисон с ней удивился Пузиков.

– Да чего два раза одно и то же рассказывать? Вот сейчас обоим и расскажу, – пожала плечами Надя. – Только это страшный секрет. Тайна. Ясно? Чтобы – никому!

Тут она с сомнением посмотрела на Татьяну. В том, что Васька будет молчать, как партизан на допросе у фашистов, можно было не сомневаться, а вот лучшая подруга, из которой все секреты высыпались, как горох из дырявого мешка… Хотя что такого, если о том, что в ее жизни появился принц, кто-то узнает? Наоборот, этим можно гордиться! Даже нужно гордиться. Вот, и у очкастой Черемушкиной появился кавалер! Обзавидуйтесь все.

– В общем, иду я сегодня в школу, – начала было она, но продолжить не успела.

– Домашку сделала? – налетел на рассказчицу Лешка Терехин. – По алгебре! Дай списать!


Алексей Терехин был симпатичным, очкастым и немыслимо хулиганистым. Диана Романовна называла его «шилопопым». В этом она была права. День, прожитый без приключения, был для Терехина личной трагедией. От него стонали учителя, обалдевали родители и тащились одноклассники. Он умудрялся своими подвигами так расцветить школьные будни, что скучных дней почти не бывало. Не успевал народ дообсуждать последний Лешкин фокус, как фонтанирующий идеями Терехин уже устраивал школе новое потрясение.

В сентябре, решив отметить конец первой учебной недели, он украсил шариками здоровенную березу, стоявшую в школьном дворе. Снимали его оттуда пожарные.

Диана Романовна, держась за сердце, бегала вокруг дерева и причитала, что «девятый класс, – взрослые люди, а ума нет». «Взрослые люди», обрадовавшись возможности прогулять урок, толпились рядом и хихикали. О том, что герой дня мог просто брякнуться вниз и остаться инвалидом, почему-то никто, кроме смешно ахавшей классной руководительницы, не подумал.

В октябре Алексей нарядил фикус, стоявший в раздевалке, в стащенные из гардероба вещи. Взял он их в «потеряшках» – маленьком закутке, где собирали всю потерянную школьниками одежду. В результате его усилий фикус превратился в подобие огородного пугала, обряженного в куртку, пару шапок, несколько шарфов и с бусами из варежек и перчаток. Подслеповатая гардеробщица, узрев эдакое громадное чучело, чуть не заработала инфаркт и орала так, что было слышно не только на первом, но и на втором этаже школы.


Страницы книги >> 1 2 | Следующая
  • 3.6 Оценок: 7

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации