Текст книги "Самое опасное море. Минная война в годы Второй мировой"

Тральщики приступили к работе на рассвете 13 июня. Первым делом следовало отогнать подальше вражеский самолет, пилотируемый навязчивым японцем, затем ответить на огонь береговых батарей. Только затем они приступили непосредственно к тралению. К ночи были обнаружены 92 мины, причем не меньше дюжины тралов было потеряно при взрывах. На следующий день добыча составила 101 мину. «Скриммедж» и два корабля «YMS» полностью лишились подводного оборудования, на других кораблях осталось по одному тралу.

15 июня из Брунея пришли еще пять тральщиков «YMS», которые смогли поделиться оборудованием. «Скриммедж», которому ничего не досталось, весь день отстреливал плавучие мины, а «Сентри» и «Скаут» вели траление, имея лишь по одному тралу. В конце дня у обоих обнаружились мины, застрявшие в подводном оборудовании. После выполнения сложных маневров «Скаут» взорвал мины, правда вместе с подводным оборудованием. «Сентри» никак не удавалось избавиться от мин. Не желая терять трал, корабль всю ночь курсировал взад-вперед, таская за собой мину. В конце концов темноту ночи прорезала яркая вспышка. Мина взорвалась, а вместе с ней и последний трал. Траление в районе Мири завершили корабли «YMS». Они работали при свете дня, а на ночь уходили в открытое море. Каждое утро перед началом работы корабли собирались вместе. Отличаясь запасливостью, матросы тральщиков делились остатками тралового оборудования, чтобы как можно больше кораблей могли принять участие в работе. К 21 июня на их счету было уже 458 мин, но, к сожалению, совсем не осталось подводного оборудования, чтобы полностью очистить «болото от лягушек».

Люди, работавшие на тральщиках возле Мири, знали, что водное пространство, прилегающее к противоположному берегу Борнео, то есть район Баликпапана, вряд ли можно было назвать «стоячим болотом». Там намечалась самая крупная (после Лингаена) военно-морская операция на юго-западе Тихого океана. К Баликпапану были отправлены 280 кораблей, чтобы 1 июля высадить на берег 7-ю австралийскую дивизию. Но перед этим там в течение 16 дней трудились маленькие тральщики, чтобы сделать подход крупных кораблей к острову безопасным.

Минные тральщики под командованием коммандера Фоника приступили к работе 15 июня. Им предстояло обезвредить японские и американские мины. Также в этом районе предполагалось наличие довоенных голландских мин. По меньшей мере 120 мин влияния были сброшены здесь в 1944 году, причем 93 из них должны были оставаться активными, а некоторые были оборудованы счетчиком, рассчитанным на 7 судов. Это означало, что работа предстоит долгая и напряженная. Минное поле расположилось на территории длиной около 7 миль и шириной 5 миль на мелководье. Корабли, осуществлявшие огневую поддержку, остались так далеко от берега, что в случае активности вражеских береговых батарей могли только наблюдать за развитием событий. Минным тральщикам в Баликпапане пришлось изрядно потрудиться.

Первые два дня велось траление якорных и мин влияния за пределами 10-саженевой изобаты. Результаты оказались отрицательными. 18 июня тральщики перешли в район, где, как было известно, имелись мины влияния союзников. При первом же тралении ведущий корабль «YMS-392» повредил трал на подводном препятствии и был вынужден прекратить операцию. На его место выдвинулся «YMS-50», и почти сразу под его днищем взорвалась магнитная мина. Корабль получил серьезные повреждения, многие члены экипажа были ранены. Командир корабля лейтенант Стерн был сброшен за борт взрывной волной. Многие матросы, находившиеся на баке, также оказались в воде, поскольку носовая часть корабля оказалась почти оторванной от остального корпуса. По гибнущему кораблю открыла огонь береговая артиллерия противника. Поэтому остальные корабли «YMS», подошедшие на помощь, были вынуждены поспешно удалиться на безопасное расстояние. При этом некоторые из них лишились тралов. «LCVP» с «Кофера» пошел на подмогу. Уцелевших моряков удалось поднять на борт, но от идеи буксировки «YMS-50» пришлось отказаться, так как японцы вели ураганный огонь теперь по спасателям.

24 июня наступил десятый день работы тральщиков в Баликпапане. За это время к ним прибыло подкрепление и было доставлено два новых магнитных кабеля. Остальное оборудование пока было в пути: его везли самолетами из Соединенных Штатов.

25 июня в воздухе появились вражеские самолеты. Четыре двухмоторных бомбардировщика сбросили на стоящие тральщики торпеды. Один самолет сбили артиллеристы «Кофера», второй – «Сентри». Третий был сбит общими усилиями всех кораблей, оказавшихся в это время на якорной стоянке. Четвертый улетел. К счастью, ни одна торпеда не попала в цель.

26 июня к работавшим тральщикам присоединились «Скафл» и «YMS-196». К этому времени подходный канал шириной шесть миль для запланированной на 1 июля высадки был уже готов. Крейсеры и эсминцы теперь имели возможность подойти ближе к берегу и прикрыть огнем минные тральщики, которые приступили к тралению прибрежной территории на наличие магнитных и якорных мин. Поэтому береговая артиллерия теперь мало беспокоила их. Было найдено несколько японских якорных мин, но обошлось без происшествий. Моряков значительно больше беспокоили американские мины, которые были сброшены здесь американской и австралийской авиацией. Ближе к концу дня магнитная мина взорвалась в трале «YMS-365»; вскоре раздался еще один взрыв, на этот раз под его килем. Команда тонущего корабля перешла на «YMS-364», а «YMS-196» стоял рядом, чтобы потопить неудачливого собрата орудийным огнем.

В общей суматохе матросы позабыли об одном члене команды, который неожиданно появился на палубе оставленного корабля и напомнил о себе громким лаем. Маленький фокстерьер по кличке Док был всеобщим любимцем. Он находился на «YMS-364» уже больше года, с момента выхода из Галвестона (Техас). Ни один моряк не бросит своего четвероногого питомца в такой ситуации. Кто-то прыгнул за борт, быстро доплыл до тонущего корабля и успел подхватить собачку, у которой палуба уже уходила из-под лап. Они приплыли к борту «YMS-364», где их подхватили дружеские руки и вытащили из воды.

Команда «YMS-365» имела шансы никогда не увидеть родного дома, оказавшись вместо этого в аду. Но любую судьбу этих людей был готов разделить жизнерадостный четвероногий друг.

Очистка водного пространства шла довольно быстро. 27 июня были найдены только две мины. Однако американские мины влияния оставались опасными и могли проявить свой паскудный характер в любое время и в любом месте. Одна из них 28 июня разворотила корму «YMS-47». Корабль удалось отвести на буксире в безопасное место. Среди матросов было 10 раненых. «YMS-49» возобновил траление и был поврежден огнем вражеской батареи. А через два дня «YMS-314» получил повреждения в результате взрыва последней мины, обнаруженной до начала вторжения.

Тральщики качественно выполнили свою работу, поэтому высадка на берег пехоты прошла в строгом соответствии с графиком и без происшествий. Несмотря на постоянное движение кораблей и разных плавсредств в зоне высадки, ни одно из них не напоролось на мину. Но за свободу перемещения кораблей в этих опасных водах тральщики заплатили высокую цену: 3 корабля затонули, 8 получили повреждения, 50 человек пострадали. И все это за 50 найденных мин! Правда, счет еще не был окончательным. В течение следующих 15 дней 20 тральщиков обнаружили еще 26 мин.

Адмирал Барбей отметил, что операции на Филиппинах и Борнео «были в значительной степени затруднены нехваткой минного флота, а также недостаточным числом опытных минных офицеров». Но, несмотря на затруднения, от Моротаи до Борнео тральщики очистили 7500 квадратных миль водного пространства и уничтожили 1300 мин. Они совершали подвиги, достойные высших наград, а кроме того, делали многое, что предусмотрительно не упоминалось в официальных отчетах. Они просто работали: очищали дорогу для успешной высадки десанта и вторжения войск, не думая о героизме и славе. Грубые матросы на игрушечных корабликах делали свою работу.

Ее называли тралением мин.

Глава 10
ЭТА РАБОТА НАЗЫВАЛАСЬ ТРАЛЕНИЕМ МИН

Маленький кораблик шел вперед по теплому морю. Мимо проплывал Макин – небольшой атолл в архипелаге Гилберта. Кораблик был тральщиком «Ревендж». Он должен был провести остальные корабли в лагуну Макина. Было 20 ноября 1943 года. В этот день 200 кораблей американского ВМФ подошли к Макину и Тараве, начав наступление в Микронезии, которому предстояло завершиться спустя 22 месяца в Японии.

Операция «Гальваник» – первый в истории пример морской наступательной операции против хорошо защищенных коралловых атоллов. Она велась одновременно с двух направлений. Из Пёрл-Харбора двигалось Северное соединение адмирала Тернера (в составе которого находился и «Ревендж»), имея целью высадить войска численностью 6000 человек на Макин. С Новой Зеландии и Эфата направлялось Южное соединение адмирала Хилла (в его состав входили тральщики «Реквизит» и «Персвит»), целью которого была высадка 18 тысяч морских пехотинцев на Тараву. Войска были обречены только наступать: на крошечном атолле отступать некуда. Кораблям предстоял огневой контакт с береговыми батареями японцев, которых нельзя было победить, а можно было только уничтожить. При этом дуэль намечалась неравной: один из противников приближался со стороны открытого моря и был отлично виден, другой – тщательно замаскирован на каменистых берегах.

Старые военные корабли «Пенсильвания», «Нью-Мехико» и «Миссисипи» выпустили первые снаряды из 14-дюймовок рано утром в субботу. Часы показывали 6.40. Очень скоро атолл затянуло облаком дыма и пыли. В 8.32 началась высадка. «Ревендж» начал траление в лагуне, за ним следовали «Фелпс», «Макдонаф», «LST-179» и «LSD»[27]27
  «LSD» – плавучий десантный транспорт-пристань.


[Закрыть] «Белл Гроув». Еще до полудня был протрален 12-мильный проход в лагуну. Мины обнаружены не были. Позже в тот же день «Ревендж» проверил еще один 15-мильный участок. И снова мин не было.

Это означало, что путь свободен. На следующее утро «Ревендж» ввел в лагуну 6 «LST», они пристали к берегу и начали разгрузку. Наличие многочисленных подводных препятствий делало некоторые удобные с вида участки берега непригодными для высадки. Это, на первый взгляд, не касалось матросов минного флота, но ведь кто-то должен был решить задачу… Когда этот вопрос был поднят впервые, коммандер Кауфман не слишком долго ломал голову, кому дать соответствующее поручение. Его выбор сразу пал на «людей-лягушек» – команду подрывников-подводников, прекрасно проявившую себя во время операций на Маршалловых островах. Бои на суше завершились 23 ноября, и генерал Смит доложил адмиралу Тернеру: «Макин взят». Потери армии составили 64 человека убитыми и 150 ранеными.

Вторжение на Тараву – остров, расположенный в ста милях к югу, – проводилось одновременно с захватом Макина. В 5.07 «Мариленд» приступил к обстрелу батарей на Бетио. А через 10 минут после восхода солнца к делу подключились линкоры, крейсеры и эсминцы, которые засыпали Бетио 3000 тонн снарядов. Под прикрытием огня с кораблей «Персвит» начал траление якорных мин в подходном канале. Лоцманом стал Форбс, лейтенант Королевского ВМФ Новой Зеландии. За «Персвитом» на расстоянии 1000 ярдов шел «Реквизит», занимавшийся тралением магнитных и акустических мин. Следом шли эсминцы «Ринголд» и «Дэшиел». Рядом с тральщиками двигались шлюпки, с которых устанавливали дымовую завесу, скрывавшую корабли от японских береговых батарей.

Однако дым оказался не слишком надежной защитой. Как только тральщики вошли в лагуну, вокруг начали рваться вражеские снаряды. Орудийные расчеты немедленно открыли ответный огонь, но возможности тральщиков были очень ограниченными. Самым крупным палубным орудием у них была «грозная» 3-дюймовка. Они с таким энтузиазмом поливали огнем Ред-Бич (для 95 процентов команды «Персвита» это было первое боевое крещение), что еще до конца дня на тральщике закончились боеприпасы. Довольно долго снаряды рвались рядом с «Персвитом», не задевая его, только один точный выстрел аккуратно сбил гюйс-шток.

У Таравы мин не оказалось, но это стало ясно только после окончания траления. Завершив свое основное задание, тральщики не превратились в сторонних наблюдателей, а направились туда, где могли стать полезными. Бросив якорь у Ред-Бич, «Персвит» начал принимать раненых, и очень скоро на попечении корабельного доктора оказались 60 человек. Кроме того, на «Персвите» было организовано питание для моряков. За 8 дней, в течение которых тральщик оставался у Таравы, на нем получили горячую пищу несколько сотен человек. Еще два тральщика сопровождали десантные плавсредства к Бетио. В воскресенье 21 ноября «Персвит» провел траление Грин-Бич, а «Реквизит» освободил застрявший на рифе эсминец «Шредер». Позже они занимались прикрытием транспортных судов, а также организовали «водное такси» для старших офицеров. 29 ноября «Персвит» провел морских пехотинцев на атоллы Абаянг, Маракаи и Маяна. Шведский католический священник на Маракаи сказал, что «Персвит» – первый корабль, зашедший туда за последние три года. Он слышал, что идет война, но не знал никаких подробностей. К этому времени сражение за Тараву для морских тральщиков закончилось.

Оно стало последним для многих сотен морских пехотинцев, сложивших головы в этом отдаленном уголке земного шара.

Тихоокеанское «шоу» продолжалось. После успешной сцены на островах Гилберта последовала следующая, более масштабная и лучше организованная, на Маршалловых островах. Что самое главное, место действия сместилось ближе к Токио. Маршалловы острова были частью Микронезии, на которую давно заглядывались военачальники из Объединенного комитета начальников штабов. Адмирал Нимиц получил соответствующий приказ еще в июле 1943 года. Были намечены крупномасштабные операции «Флинтлок»[28]28
  Кремневое ружье (англ.).


[Закрыть] (Майуро и Квайалейн) и «Кэтчпоул»[29]29
  Судебный пристав (англ.).


[Закрыть] (Эниветок), в которых были задействованы 15 авианосцев, 300 других кораблей, а также войска общей численностью 54 тысячи человек. Среди этой гигантской армады кораблей, направлявшихся к назначенным позициям в конце января 1944 года, шли и минные тральщики, которые должны были стать первопроходцами на пути к таинственным Маршалловым островам. Бесчисленные атоллы были разбросаны в океане на площади более 300 000 квадратных миль. Высадки планировались: 31 января – на Квайалейне и Майуро, 1 февраля – на Руа и Намуре, 3 февраля – на Эбейе (атолл Квайалейн), 12 февраля – на Арно, 18 февраля – на Энгеби (атолл Эниветок), 19 февраля – на Эниветок-Айленд (атолл Эниветок), 22 февраля – на остров Парри (атолл Эниветок).

Среди многочисленных атоллов, которые могли быть заминированы, четыре точно были заминированы, поскольку минировали их сами американцы. На Вотье, Малелапе, Мили и Джалуите располагались японские базы ВВС. Чтобы нарушить их снабжение, американцы заминировали подходы к четырем атоллам в декабре 1943-го – январе 1944 года.

Было сделано 26 вылетов, потерян один самолет. Японских кораблей в районе атоллов не было, скорее всего, благодаря наличию минных полей. Четыре атолла были заминированы с помощью 120 мощных магнитных мин, а кроме того, у других атоллов было установлено большое число ложных мин, чтобы не дать японцам угадать, какие цели больше всего интересуют американцев и где начнется вторжение.

Конец всем догадкам положил адмирал Хилл, когда его соединение, в которое входили тральщики «Оракл» и «Садж», 31 января захватило Майуро (270 миль от Квайалейна). Это оказалось не сложно. Японцы перебрались на Мили, оставив на атолле всего несколько человек. Уже к 10.00 звездно-полосатый флаг развевался над первыми японскими владениями, захваченными в период Второй мировой войны. Минные тральщики проверили канал, лагуну и якорную стоянку, но мин не обнаружили.

Первые квайалейнские высадки на Эннебинг и Меллу начались в понедельник в 9.52, через три часа после начала обстрела побережья Северным соединением кораблей адмирала Конолли. В 13.05 две небольшие группы десантников высадились на побережье, а корабли, осуществляя огневую поддержку, вошли в лагуну. Вслед за тремя линкорами, пятью крейсерами и четырьмя эсминцами тянулась длинная вереница плавсредств с людьми и техникой.

Минные тральщики коммандера Лауда провели траление канала через Норд-Пас. Мин там не оказалось. Японцы с берега открыли огонь по тральщикам, но, впрочем, не слишком старались и не причинили кораблям никакого вреда. На следующий день морские пехотинцы высадились на Руа и Намуре.

Примерно в то же время, когда пехотинцы сошли на берег в северной части Квайалейнской лагуны, Южное соединение кораблей адмирала Тернера рассредоточилось между мелкими островами и скалистыми атоллами Гех, Нинни, Гугегве, Эбейе, Энубий и других. Кстати, среди них был и крошечный островок Квайалейн, названный так как будто для того, чтобы ввести в заблуждение знатоков географии, не сомневающихся, что Квайалейн – величайший в мире атолл, лагуна которого имеет площадь 800 квадратных миль. В состав этого соединения входили старые тральщики «Зейн» и «Перри», которые находились в составе экрана эсминцев, а также группа тральщиков и гидрографических кораблей коммандера Сима. Здесь первая высадка на Маршалловы острова была произведена в 5.45. Тот факт, что десантники перепутали острова и высадились на Гехе вместо Нинни, не имел особого значения и не уменьшил их заслуг.

В день «Д» обстрел начался в 8.15, но к этому времени тральщики уже работали. В 7.34 «Ревендж» проник в лагуну через проход между Нинни и Геа, став первым американским военным кораблем, вторгшимся на эту территорию, которая была японской еще до начала войны. В южной части атолла Квайалейн тоже не было мин, зато береговые батареи не обошли тральщики своим вниманием. Один из снарядов повредил дымовую трубу «Ревенджа». Следует отметить, что над тральщиками пролетали снаряды обеих воюющих сторон: и японцев, и американцев.

Остров Квайалейн был взят 7 февраля. А через два дня «Ревендж», «YMS-90» и «YMS-383» обнаружили несколько еще активных «рогатых» мин в канале Амбо, расположенном к югу от острова Эллен. В этом же районе 13 февраля корабли «YMS» обнаружили 5 мин и заметили еще две, выброшенные на берег. Кроме того, на берегу виднелись полуобгоревшие останки двух японских судов.

Нужно сказать, что матросы минных тральщиков ненавидели японские мины лишь немного больше, чем американские бобы. Тральщики были маленькими кораблями, на них плавали малочисленные экипажи, и поэтому там имелось очень мало места для хранения свежих и замороженных продуктов. В процессе любой операции тральщик выступает в главной роли лишь однажды: когда ведет крейсеры и линкоры через опасные воды. Когда же речь идет о распределении свежих продуктов, в первую очередь учитываются интересы команд крейсеров и линкоров.

Продовольственная проблема на «Ревендже» постоянно являлась предметом особого беспокойства офицеров. 15 февраля, через 25 суток после выхода из Пёрл-Харбора, корабль пришвартовался возле плавбазы «Бридж» для получения продуктов. Матросы уже довольно облизывались в предвкушении сочного бифштекса. Но с «Бриджа» передали сообщение, что все продовольствие предназначено только для боевых кораблей. Матросы чертыхались и поносили на чем свет стоит более удачливых коллег с крейсеров и линкоров; офицеры терзали воздух требованиями и угрозами по радио, но тщетно. На следующий день с «Бриджа» сообщили, что могут выделить некоторое количество продуктов для тральщика. Радости матросов не было предела. Только напрасно: за продовольствием следовало явиться в 12.00, а в 11.00 «Ревендж» уходил на задание.

И снова командир засел в радиорубке. После изнурительных переговоров ему удалось отложить выход в море на несколько часов. У команды в очередной раз появился повод порадоваться: скоро будет еда! Но «Бридж» перенес выдачу продуктов на несколько часов. Как тут не помянешь черта! В конце концов «Ревендж» ушел из лагуны, так и не получив свежих продуктов. Он шел мимо больших кораблей, на которых матросы наслаждались свиными отбивными и мороженым, а мрачный кок на «Ревендже» открывал консервированные бобы, погруженные в Пёрл-Харборе почти месяц назад.

Пока «Ревендж» вел нелегкое сражение с «Бриджем» (и проиграл его) за что-то более вкусное, чем бобы, другие тральщики уже следовали к Эниветоку, расположенному в 300 милях к северо-западу. Это была прямая дорога к Токио, и по ней 15 февраля направились экспедиционные силы адмирала Хилла. С ними двигались тральщики «DMS», а также группа кораблей под командованием коммандера Фелпса. Они едва успели отойти от берега, когда «Садж» резко ушел в сторону и с помощью эсминца «Фелпс» потопил субмарину.

Об Эниветоке было известно немного. Последним американским кораблем, заходившим в эти воды, был крейсер «Милуоки» в 1923 году. Единственная карта, обнаруженная на брошенном в Квайалейне японском катере, ничего не говорила о наличии минных полей в районах Уайд-Пасседж и Дип-Энтранс – двух воротах к атоллу Эниветок. Но адмирал Хилл не хотел рисковать. Утром 17 февраля первыми к воротам направились тральщики. Когда «Чандлер» и «Зейн» подошли к Дип-Энтранс – узкому проливу между островами Парри и Джаптан, – следовавшие за ними «Маккорд» и «Хеерман» начали обстрел берегов. Транспортные суда и военные корабли шли к Энгеби. Дип-Энтранс не был заминирован. Самое интересное началось, когда корабли его миновали.

В четырех-пяти милях от Дип-Энтранс расположен второй вход в лагуну Эниветока – Уайд-Пасседж. Туда направилась южная часть экспедиционных сил, которую вели «Оракл», «Садж» и корабли «YMS». Около 8.00 «Садж» обнаружил одинокую мину – первую вражескую мину, найденную в Микронезии. До конца дня было найдено еще 27 мин, но значительная часть акватории еще оставалась непроверенной. На помощь поспешили «Чандлер» и «Зейн». День у тральщиков выдался напряженный и на редкость шумный. Над мачтами летали свои и чужие снаряды, взрывавшиеся мины поднимали гигантские грохочущие столбы воды, на палубы сыпались осколки.

Траление велось в очень трудных условиях – в лагуне шел бой. В течение первых двух часов операции в лагуну постоянно входили новые корабли. «Идут, как к себе домой!» – раздраженно воскликнул капитан «Зейна». Снаряды, выпущенные с кораблей, находившихся в лагуне, летели за ее пределы, но временами снаряды прилетали извне и не всегда поражали только врагов. Из-за плоских траекторий полета они нередко рикошетили, и среди этого ада минные тральщики продолжали вести поиск мин.

Эниветок был взят 22 февраля. В течение нескольких месяцев он был превращен в мощную базу, где корабли могли получить топливо, продовольствие и боеприпасы и двигаться дальше на запад – к Токио.

Среди наград, полученных людьми, отобравшими эти маленькие, неприветливые атоллы у японцев, была одна, ставшая предметом официальной переписки через много лет, когда название «Эниветок» уже было забыто. Речь идет об ордене «Бронзовая звезда», к которому был представлен командир «Зейна» коммандер Пауэлл за безупречное выполнение своих обязанностей офицерами и матросами корабля под пулями и снарядами. В 1956 году Билл Пауэлл оставил действительную службу и был очень удивлен тем, что не получит почетного звания капитана, которое давали офицерам, имеющим такие награды. Дело в том, что комиссия по наградам морского министерства пришла к выводу, что полученная им награда не явилась результатом непосредственного участия в военных действиях. Если корабль, выполнявший траление боевых мин под обстрелом в середине захваченной японцами лагуны Эниветока, в день «Д» не участвует в военных действиях, то кто тогда в них участвует?

Билл Пауэлл пожелал получить ответ на этот вопрос. Он извлек на свет божий пишущую машинку и написал письмо адмиралу Хиллу, человеку, лучше других знавшему реальное положение дел. «Участвовали ли тральщики, находившиеся в Эниветоке 17 февраля 1944 года, в военных действиях или нет? Кому, как не Вам, судить об этом, ведь Вы сами были там…» Ответ адмирала был адресован комиссии, которая благородно решила (спустя 12 лет и на расстоянии 7000 миль от места событий), что тральщик «Зейн» действительно участвовал в боевых действиях, и Билл Пауэлл ушел на покой капитаном. Так заслуги моряков с тральщиков все-таки были признаны официально.

Минная война медленно, но верно продвигалась к берегам Японии. Мины из арсенала в Вест-Лох (Пёрл-Харбор) сначала были доставлены на Майуро (Маршалловы острова) минзагом «Террор». Затем их погрузили на авианосцы «Лексингтон», «Бункер-Хилл» и «Хорнет», которые вышли из Майуро 22 марта, положив начало операции «Десекрейт 1»[30]30
  «Оскверненный» (англ.). (Примеч. пер.)


[Закрыть] – удару 5-го флота адмирала Спрэнса по Палау, Холландии и Труку. Мины были предназначены для Палау, где самолеты с авианосцев 58-го оперативного соединения кораблей адмирала Митчера 30–31 марта совершили единственные в ту войну вылеты для сброса мин.

Адмирал Митчер не одобрил идею использования низколетящих самолетов, базировавшихся на авианосцах, учитывая высокую интенсивность вражеского зенитного огня. Но адмирал Нимиц хотел, чтобы гавань Палау была «нашпигована» минами, и эту задачу выполнили летающие минеры.

«Лексингтон», «Бункер-Хилл» и «Хорнет» подняли в воздух своих летающих минеров – 84 «TBF»[31]31
  «TBF» – трехместный палубный бомбардировщик-торпедоносец.


[Закрыть] и «F6F»[32]32
  «F6F» – одноместный палубный истребитель.


[Закрыть] в сотне миль от Палау. Шесть самолетов по разным причинам прекратили полет, но 78 довели дело до конца. Один пилот с «авенджера» сбился с курса но заметил японский «джейк»[33]33
  «Джейк» – гидросамолет-разведчик.


[Закрыть] и бросился в погоню. Вражеский пилот хорошо знал, где находится Палау, и полетел домой с «TBF» на хвосте. Добравшись до места назначения, американец сбросил мины именно там, где надо.

Американским летчикам в Палау удалось «сорвать банк». Когда самолеты появились над гаванью, в ней находились две дюжины кораблей. Еще 8 кораблей направлялись в открытое море. Но выйти туда они не успели, поскольку сброшенные американскими летчиками мины наглухо заблокировали каналы. В акватории остались 32 корабля противника, которым некуда было деться. Таким великолепным шансом грех было не воспользоваться. Американские летчики отправили на дно 23 корабля, остальные получили серьезные повреждения. Потери тоннажа составили 129 807 тонн. Во время бомбардировки два самолета были сбиты, но обоих летчиков удалось спасти.

Сброшенные в Палау мины оставались в боевом состоянии, только некоторые из них были установлены с задержкой активации на 35 суток. Они выполнили свою задачу задержать японские корабли на ограниченной акватории, чтобы дать возможность летчикам без особых усилий разбомбить вражеский флот. Коммандер Чидатака Накашима, находившийся в тот период в Палау, позже вспоминал: «Западный канал был закрыт для навигации, как минимум, на 20 суток – имелись все основания предполагать наличие в нем магнитных мин. У нас не было оборудования для траления, а пока оно было только затребовано… Вся гавань оказалась парализованной. А поскольку ситуация на Новой Гвинее складывалась неблагоприятно, было решено, что Палау больше не является эффективной военно-морской базой, поэтому ее перестали использовать в качестве таковой». Чтобы сохранить такой настрой японцев, в июне и июле к Палау пожаловали еще 11 «каталин», добавивших 23 мины.

Тактика «пробки» вскоре была применена на Труке, одном из Каролинских островов. Имевшаяся там японская военно-морская база не была достаточно крупной, чтобы проводить высадку, но активность противника могла быть значительно снижена разумным минированием, особенно во время операций союзников на Холландии и Новой Гвинее. В районе Трука были сброшены 55 мин. Над не заминированными проходами постоянно летали американские самолеты, чтобы ввести противника в заблуждение. Ни один из них не был сбит. Насколько известно, ни одно японское судно не подорвалось на минах, однако лагуна оставалась закрытой для судоходства в течение месяца. Кроме того, японцам пришлось пойти на траление собственных оборонительных полей, чтобы открыть проход к атоллу.

Макин, Тарава, Квайалейн, Эниветок. К западу от них находились Марианские острова – Сайпан, Тиниан, Гуам. Сайпан и Тиниан были японскими со времен Первой мировой войны. Гуам был захвачен ими в декабре 1941 года. Военно-морскому флоту США было очень важно вернуть Гуам, чтобы превратить его в военно-морскую базу. Военно-воздушным силам также требовалась база на Марианских островах, откуда можно было бы наносить бомбовые удары по Японии. Для этой цели идеально подходил Тиниан.

В начале июня, когда на противоположной стороне земного шара, в Нормандии, началось вторжение войск союзников, в небе над Марианскими островами появились американские самолеты. Утром 15 июня 52-е оперативное соединение адмирала Тернера, в состав которого входило 300 кораблей, подошло к Сайпану. Началась высадка войск на побережье Чаран-Каноа. Далее последовало 24-суточное сражение, стоившее обеим сторонам 27 тысяч человеческих жизней. Флот в эти дни находился в состоянии относительного покоя. Единственным происшествием стало легкое повреждение линкора «Теннесси», в который угодил шальной снаряд с берега.

Первыми на пляжи Сайпана вышли полуголые разрисованные матросы, задачей которых стало обследование глубин в зоне высадке и взрыв подводных препятствий. Матросы обычно называли их «людьми-лягушками», а адмиралы – «полурыба-получерт». Официально они именовались командами взрывников-подводников и сыграли важную роль в проведении морских десантных операций. Более 2500 «лягушек» были обучены во флоридской школе в Форт-Пирс. Черные полоски, которыми были разрисованы «лягушки» в Сайпане, наносились с промежутками в 1 фут – это облегчало измерение глубин у побережья в зоне высадки десанта.

29 минных тральщиков, принимавших участие в операции «Фореджер»,[34]34
  «Рассыпной конный строй, лава» (англ). (Примеч. пер.)


[Закрыть] приступили к работе 13 июня во время обстрела острова с моря. Линкоры и крейсеры поливали огнем западное побережье Сайпана. Песчаная отмель шириной шесть миль удерживала крупные корабли на приличном расстоянии от берега. 6 тральщиков провели траление, но мин не обнаружили. Японцы, ждавшие вторжение с другой стороны, заминировали Магисьен-Бей и восточное побережье. На западном побережье линкоры могли действовать свободно, однако риск считался слишком большим. Из страха перед минами, которых не было, корабли оставались на большом расстоянии от берега, а их стрельба была такой неточной, что могла бы не вестись вообще.

После завершения работы тральщиков 14 июня корабли подошли ближе к берегу, и обстрел, наконец, стал вестись не впустую. 18 июня тральщик «YMS-323» обследовал вход в гавань Танапаг и приблизился к берегу на расстояние 2150 ярдов. Это оказалось большой ошибкой. Японские береговые батареи немедленно открыли огонь, и 6 снарядов продырявили тральщик по всей длине – от носа до кормы. Два человека погибли на месте, четверо получили ранения. «Чикасо» и «Молала» поспешили на помощь. Матросы помогли команде «YMS-323» справиться с огнем, и корабль, приобретший сходство с кухонным ситом, отправился на ремонт.