Электронная библиотека » Артемий Балакирев » » онлайн чтение - страница 7


  • Текст добавлен: 23 мая 2014, 14:18


Автор книги: Артемий Балакирев


Жанр: Эзотерика, Религия


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Шрифт:
- 100% +
Грааль – символ алхимиков

Что уж таить, алхимики находили для себя в легендах о Граале богатый материал. Грааль вообще часто соотносят с алхимией. В этом, как всегда, «виноват» Вольфрам фон Эшенбах. Уж больно энциклопедическими кажутся его познания в области всевозможных драгоценных камней. Что ж, в историях о Граале действительно присутствует материал, который можно прочесть как изложение тайной алхимической традиции. Это, в частности, комментарии в книгах Робера де Борона и продолжателей Кретьена де Труа, которые декларируют непознаваемость истинного смысла истории о Граале и ее сакральных корней, а также обещание кар за раскрытие ее тайн перед недостойной аудиторией.

В своей книге «Артур, Авалон и Грааль» братья Иоганн и Петер Фибаг пишут об алхимиках, занимавшихся созданием, или получением, «камня мудрости» («философского камня»), магической субстанции, превращающей такие «неблагородные» металлы, как свинец или ртуть, в золото, да еще и дарующей своему обладателю долголетие либо даже бессмертие. Последнее свойство напоминает о ковчеге, «машине» манны небесной, ибо те, кто попробовал той манны, «пищи ангелов» тоже стали бессмертны, как крылатые небесные существа. Грааль должен был давать подобную чудесную пищу.

Первые работы, в которых упоминается об алхимии, были написаны арабскими авторами, жившими в период раннего Средневековья. В XII столетии эта наука начала распространяться по всей Европе – именно в тогда, когда рыцари-крестоносцы находились в тесном контакте с культурой арабского мира. Работа алхимиков в основном была связана с попыткой очистить субстанцию, для чего они прежде всего пользовались дистилляцией. Аппараты для дистилляции получили название «атанор» или «алембик». Дистиллировали каждую субстанцию для того, чтобы очистить ее «дух».

Вот ведь анекдот и ирония мировой истории: в составе субстанций алхимиков были также пиво и вино, так что, возможно, именно алхимическим опытам мы должны быть благодарны за то, что сегодня некоторые из нас радуют себя такими «очищенными духами», как бренди и виски.


Но вернемся все же к Граалю. Можно найти немало параллелей между Граалем, ковчегом/машиной манны небесной и «камнем мудрости».

Поиски Грааля, так же как и поиски «камня мудрости», обязательно сопряжены с целым рядом трудностей и даже могут быть смертельно опасны.

Только чистые душой люди способны добраться до цели после долгих блужданий во «тьме неведения».

Их поиск Грааля и «камня мудрости», в сущности, есть поиск единения человека и Бога.

Тот, кто найдет Грааль и «камень мудрости», преображается и становится совсем другим человеком, словно рождается заново – воскресает.

Творческие силы Бога или даже сам Бог обитают в камне мудрости (или Граале) благодаря такой материальной субстанции, как кровь Христа (согласно Роберу де Борону).

«Камень мудрости» хранится в герметично закрытом сосуде (как мы помним, Грааль хранит кровь Иисуса Христа).

Алхимики проводят параллели между «философским камнем» и Сыном Божьим и называют его «земным отражением Христа» или же «истинным отражением настоящего духовного и небесного камня, Иисуса Христа».

Золото считается у алхимиков совершеннейшей из всех субстанций, из которых может быть создан «камень мудрости». Христос тоже является Совершенным, а капли Его крови – капли совершенства – хранятся именно в Граале.

Грааль, как и «философский камень», может исцелять все смертельные болезни и даже даровать бессмертие.

Вольфрам фон Эшенбах называет Грааль lapsit exillis, что может быть переведено как «камень мудрости».

Грааль ярко светится и сияет, как и «философский камень» (и ковчег/машина манны небесной).

В поздних средневековых манускриптах и Грааль, и «камень мудрости» описываются как «изумруд».

И Грааль, и «философский камень» тесно взаимосвязаны с космосом, со Вселенной, ибо Грааль, по Вольфраму фон Эшенбаху, был доставлен со звезд на землю «стаей» таинственных существ, которые затем вновь улетели к звездам.


В «Передуре» герой завоевывает камень, возможности которого аналогичны свойствам «философского камня»: он рождает из самого себя золото. Этот камень находился в хвосте змеи, лежавшей в могильном кургане. То есть он был сокровенен, спрятан, его было тяжело достать – точно так же, как и «камень мудрости».

Ссылок на алхимию в историях о Граале множество. Например, сюжет постоянно крутится вокруг планеты Сатурн. В алхимии каждый металл связан с определенным небесным телом, например золото – с Солнцем, а серебро – с Луной. А вот свинец связан с Сатурном. Планета же ассоциируется с богом Сатурном.

Свинец имел огромное значение для алхимиков, поскольку почти всегда являлся основным материалом, превращаемым благодаря камню мудрости в золото или серебро. Так что бог Сатурн связан и с золотом, по крайней мере в переносном смысле. Именно он считался владыкой золотого века, легендарной эпохи всеобщего счастья на заре человеческой истории.

Кстати, Вольфрам фон Эшенбах не устает вспоминать о Сатурне. Так, страдания Анфортаса у него зависят от положения этой планеты. У Робера де Борона Мерлин появляется с серпом: типичная ассоциация с Сатурном. Когда-то именно серп был атрибутом этого бога, в том числе покровительствующего сельскому хозяйству, именно с серпом он встречался людям золотого века. А позднее Сатурн с этим атрибутом начнет ассоциироваться со смертью с косой.

У Кретьена де Труа также немало указаний на Сатурн, явно почерпнутых из алхимических трактов. Именно в них Сатурн всегда описывался как одноногое божество, хотя в греко-римских мифах мы этого упоминания не встречаем. У Кретьена де Труа мы читаем, что протез Сатурна был изготовлен из серебра. Кто бы в реальности додумался делать протезы из тяжеленного металла? Скорее всего, это упоминание можно считать ссылкой на алхимическую трансмутацию металлов.

И вот еще: почему Грааль сделался своего рода символом и для алхимиков? Поиски Грааля и «Великое деяние» алхимиков объединяет то, что их нельзя ни в коем случае прекращать. Рыцари, отправляющиеся на поиски Грааля, странствуют бесконечно. С алхимиками то же самое: они не могут покинуть свою лабораторию, начав процесс получения «философского камня».

Часть 5
Символ Европы. Грааль и немцы



Мечты и кошмары о Граале, или Рыцарь из сказки и самозваный тамплиер

Структуру тамплиерского государства Грааль уже в девятнадцатом веке пытался воссоздать король Баварии Людвиг II.

Впрочем, я оговорился: изначально самый загадочный макет-реконструкцию страны Грааль оставил нам Рихард Вагнер (1813—1883), композитор уникальный, а посему не до конца понятый. Большая часть его музыкальных произведений как раз и посвящена Граалю, причем (за что люблю Вагнера) он не удовольствовался только легендами и исключительно Эшенбахом, а умудрился даже вступить в своеобразную дискуссию со средневековой сказкой.

Одни современники композитора терялись перед загадкой его «Парсифаля», другие называли оперу дьявольской, а самого Вагнера – чуть ли не пособником… Бафомета, третьи обвиняли в том, что он создал слишком христианскую оперу. Фридрих Ницше, до того причислявший себя к старым друзьям Вагнера, после «Парсифаля» даже порвал с композитором отношения. Ему стало дурно оттого, что Вагнер униженно склонился перед Распятием. В двадцатом веке к Вагнеру прилепят ярлык «фашистский музыкант», но это будет уже действительно в веке двадцатом.

То, что сам Вагнер хотел сказать своими «тамплиерскими» операми о государстве Грааль, так и останется для нас загадкой. Мы знаем, что на протяжении всей своей жизни композитор проявлял огромный интерес именно к ордену Храма, а в гностических трудах первых христиан он искал первоначальную форму реальной христианской религии.

И любовь к Граалю – фанатичную, прямо скажем, любовь – он привил своему царственному другу – королю Баварии Людвигу II.

Мне представилась удивительная возможность поговорить на эту тему с исследователем творчества Вагнера, жизни баварского короля и истории ордена тамплиеров Марком Хиллефельдом. Привожу здесь часть нашей беседы.

Хиллефельд. Вы ведь, собственно говоря, правы. Воздействие вагнеровского «Парсифаля» было практически безграничным. Удивительная гармония потрясающей музыки и мистицизма повергла современников Вагнера в шок. А группа молодых композиторов даже создала в его честь союз под названием… «Рыцари Грааля».

Автор. Людвиг II случайно не входил в этот музыкальный союз?

Хиллефельд (с улыбкой). Нет, не входил. Но он был одержим идеей жизни в духе рыцаря Грааля. И уж поверьте, средства для этого у него имелись. Так, 5 сентября 1869 года был заложен первый камень фундамента замка Нойшванштайн, который король так и называл «крепость Грааля».

Автор. Ну, никакой особой одержимости я пока не вижу – балуется король, да и только…

Хиллефельд. Одержимость у Людвига была одержимостью «Парсифалем». И она зашла настолько далеко, что хижину из третьего акта оперы он даже велел воссоздать в парке своего замка Линдерхоф, чтобы… постоянно жить там.

Автор. Думаете, его одержимость Граалем, тамплиерскими идеями как-то повлияла на его судьбу?

Хиллефельд. Точно так же, как и в случае со всеми настоящими и самозваными рыцарями Грааля, судьба Людвига явно завершалась не под доброй звездой. На строительство Нойшванштайна были угроханы сумасшедшие суммы из казны, а конца строительным работам не было видно. В результате в 1886 году короля признали «недееспособным», то есть безумным, а 13 июня Кини, как его с любовью называли в народе, был найден мертвым на берегу Лебединого озера. После смерти короля тут же поползли весьма примечательные слухи.

Автор. Какие же?

Хиллефельд. Будто бы, когда на него напали – а на него действительно напали во время прогулки, – небеса над Лебединым озером разверзлись и к королю на помощь явились истинные хранители Грааля – тамплиеры. Они-то и забрали душу короля, обернувшуюся лебедем, с собой, оставив убийц ни с чем – с мертвой, хоть и королевской, оболочкой.

Автор. То есть мечты о Граале иногда оборачиваются кошмарами о Граале.

Хиллефельд. Практически всегда.

Грааль, Вагнер и Адольф Гитлер

Само собой разумеется, Адольф Гитлер прекрасно знал легенды о святом Граале и рыцарях Круглого стола, посвятивших себя его поискам. По словам самого фюрера, он обнаружил в книге Вольфрама фон Эшенбаха то, что всегда искал, – типично западный путь для достижения трансцендентного состояния сознания. Вот что заявлял Гитлер:

Добродетели Грааля были присущи всем арийским народам. Христианство добавило сюда лишь семена вырождения, такие как прощение оскорблений, самоотречение, слабость, покорность и даже отказ от законов эволюции, провозглашающих выживание наиболее приспособленного, наиболее храброго и наиболее ловкого.

Сам Гитлер допускал, что Грааль – это камень с руническими надписями. И они несут ничем не искаженную, как в более поздних типах письма, мудрость прошлого, – забытые знания нечеловеческого происхождения.

Интересно то, что в венском дворце Хофбург рядом с копьем Лонгина, столь потрясшим воображение Гитлера в юные годы, находится десятикилограммовая агатовая ваза, называемая венским Граалем.[9]9
  См.: Art and Power. Europa under the Dictators 1930—1945. London, 1995. P. 282.


[Закрыть]
Но на нее Гитлер отчего-то особого внимания не обратил. Вот такие шуточки искателя истины. Почему, спросите вы? Оказывается, вплоть до наших дней на поверхности чаши – то более ярко, то чуть заметно – чудеснейшим образом проявляется имя Христа. Такой Грааль в представление Гитлера никак не вписывался.

А потом молодой Адольф Гитлер придет на представление оперы Рихарда Вагнера «Парсифаль».

Парсифаль, вероятно, единственный из героев Вагнера, который выжил, сумел противостоять дьявольским интригам и соблазнам «осквернителей» Святой Крови/Грааля. В этом всепобеждающем Парсифале Адольф Гитлер узнал… самого себя. Это он – король Грааля. Это он противостоит соблазнам осквернителей Святой Крови, евреям, это он должен проникнуть в кровоточащую мистерию Грааля, постичь ее всю, до самого конца. Чтобы создать спустя долгие годы тотальных поражений «арийцев» биологические предпосылки новой, богоподобной человеческой расы, благодаря которой возродится прежнее величие героев и отчизны. Для Гитлера Парсифаль Вагнера превратился в реформатора веры, творца людей в вагнерианской галерее героев, из которой Гитлер рекрутировал образцы для подражания. Финальная сцена оперы сделалась для тогда еще не фюрера пророческим видением его собственного будущего – будущего Спасителя: после того как к Граалю приближают копье и Святая Кровь устремляется в чашу, что начинает светиться, новый король Грааля поднимается над коленопреклоненной толпой, а небесные голоса вещают слушателям о свершившемся чуде.

Смертельно больной философ Хьюстон Стюарт Чамберлен первым признал нового короля Грааля. Когда владелец фирмы «Кофе Хаг» Людвиг Розелиус навестил больного мыслителя и рассказал ему о «носителе последней надежды нации» Адольфе Гитлере, черты парализованного Чамберлена оживились. Впившись выцветшими от страданий голубыми глазами в лицо торговца, Чамберлен что-то негромко прошептал. «Слово, что родилось как ответ на боль, значило „Парсифаль“». Сама эта сцена, описанная Розелиусом, разворачивается в полном соответствии с мифологической схемой: когда в опере Вагнера герой касается копьем раны изъязвленного короля Анфортаса, лицо того проясняется «в священном восторге», а потом он опускается к ногам своего последователя – нового короля Грааля. Собственно говоря, таковой видел свою роль и Чамберлен; с появлением «Спасителя» он мог «уснуть и не было уже никакой необходимости пробуждаться вновь».

Сам Рихард Вагнер тоже мечтал о политическом воплощении своего «Освободителя». Не только в его письмах, на страницах которых он грезил о возвращении Барбароссы, и операх, где один герой вслед за другим посвящает себя сверхчеловеческой битве со злом, но и в своих размышлениях, тайных планах по преобразованию общества композитор искал ниспосланного Богом вождя нации. Это преследовало его даже во сне. Однажды, так он рассказывал в 1878 году своей супруге Козиме Вагнер, ему приснилось, что он стоит у края пропасти, которая внезапно превращается в зал, «где кто-то кричал, что единственный, кто может помочь нам, это вождь-гений». И при этом у Вагнера появилось чувство, что после тех слов над пропастью словно мост появился[10]10
  Цит. по: Герман Раушнинг. Революция нигилизма. Кулисы и реальность Третьего рейха. Цюрих, 1938.


[Закрыть]
. Что за пропасть привиделась во сне Вагнеру, скорее всего, объясняет его замечание, сделанное в 1879 году, когда композитор жаловался близким на «чрезмерный вес Израиля» в общественных кругах Германии. «Это – истинная пропасть в геенне огненной, – говорил он жене. – И кто сможет с нею бороться?»

Не случайно именно в вагнерианском кружке после своего ареста в декабре 1924 года Адольф Гитлер нашел восторженную поддержку. Доверенное лицо Чамберлена, Ханс Альфред Грунский, напишет, что Гитлер – «гениально одаренный человек», «выдающаяся религиозная личность».

Известный музыковед Альфред Лоренц тоже называл Гитлера юным Парсифалем.

И Гитлер с жаром берется за создание религии Грааля. Ему требовалось «святилище» Чистой Крови. Еще Людвиг II Баварский, воодушевленный видениями Вагнера, пытался сделать из замка Нойшванштайн «храм Грааля». Мечтатель король даже приказал воссоздать в мерцающе-золотом «тронном зале» замка внутреннее убранство святилища Грааля, однако никакого сходства с парсифалевским «Монсальватом» из оперы не получилось.

После того как Адольф Гитлер впервые увидит на оперной сцене Байрейта «Парсифаля», он набросает эскиз сакрального сооружения: это храм огромных размеров без окон, но с красивой колоннадой, чем-то напоминающей оперные декорации, и высокими сводами.

Став же рейхсканцлером, Гитлер примется мастерить новую Германию и вновь вспомнит о похожем на бункер святилище. Новый храм Грааля в центре столицы Третьего Рейха должен был затмить собой все чудеса света. Гигантоманский эксцесс, да и только. Но факт все же остается фактом – собор должен был служить для 150 000 верующих, а свет падать из отверстия в куполе с высоты 290 метров. Там, наверху, вместо голубя и чаши следовало поместить орла, держащего в лапах земной шар.

«Гитлер думал, когда пройдут столетия, огромный собор… превратится в его святилище», – вспоминал впоследствии архитектор Альберт Шпеер.

Но монструозное культовое сооружение так и осталось фантазией фюрера. На немецкий храм Грааля не хватило денег, а потому одержимый идеей мечтатель у власти мог любоваться только красивой гипсовой моделью и лелеять надежду на то, что после окончательной победы еще построит свой храм.

Впрочем, и без святилища Гитлер обращал Германию в свою веру. Он не был политиком с четкой программой управления государством, но вел себя как «Спаситель» из какого-то эзотерического культа, поставивший перед собой задачу освободить весь мир от евреев. Рейх должен был стать миром того рыцарства Грааля, что избавляет государства земные от нечистой крови.

«Кто понимает национал-социализм только как политическое движение, – писал Адольф Гитлер, – тот почти ничего не знает о нем. Это еще больше, чем религия: национал-социализм – это желание создать нового человека».

И никто не спросил, а какого именно человека собирался создавать фюрер.

В 1936 году Гитлер скажет: «Из „Парсифаля“ я создам мою религию». Герман Раушнинг признает, что даже его «самые близкие товарищи по партии не подозревали, что именно он имел в виду». И при этом Раушнингу казалось, что в Гитлере чувствовался «ужасный нервный страх», что «к цели своей он так и не приблизится».


Что ж, страх фюрера оказался не беспочвенным. Попытка Гитлера перенести сценическое произведение Вагнера в реальность XX столетия, а мир превратить в подмостки для вагнеровского учения о возрождении провалилась. Даже реконструкция оперы Вагнера «Парсифаль» на сцене Байрейта и та не удалась – спустя три года «Парсифаль» Гитлера исчез в запасниках с реквизитом. Провалился план построить монструозный храм Грааля в Берлине, эдакий культовый «пуп Вселенной». А мечта отпраздновать победу во Второй мировой войне грандиозной постановкой все того же «Парсифаля» погибла в берлинском бункере вместе с фюрером.

Только к одной своей цели Адольф Гитлер подобрался угрожающе близко – к безумию Чистой Крови, запятнавшему в истории и гениальную оперу Вагнера «Парсифаль», и поразительную идею святой чаши – Грааля. Впрочем, к Граалю как раз никакое безумие не налипает. К счастью.

Тайна Отто Рана

…Он был загадочнейшим персонажем в современной истории святого Грааля. Отто Ран…

Родился Отто 18 февраля 1904 года в Михельштадте. В 1922 году он приступил к занятиям на юридическом факультете в Фрайбурге и Гейдельберге. А в 1925 году бросил университетскую жизнь, чтобы начать работу торговым представителем различных издательств. В 1928 году вновь возвратился в Гейдельберг, но уже на философский факультет, впрочем, ровно через год бросил учебу. Затем следует пребывание Рана в Женеве, Берлине и Париже, где он перебивался случайными заработками.

В ноябре 1931 года Ран уехал на юг Франции, чтобы обосноваться в департаменте Арьеж, в самом центре Пиренеев. Там ему понравилось настолько, что в мае 1932 года Отто даже обзавелся собственным отельчиком с рестораном Des Marronniers («У каштана»). Вот только бизнесменом Ран был не ахти каким. Уже 6 октября 1932 года было объявлено, что вся его собственность пойдет с молотка, сам же Ран за несколько недель до этого невеселого события покинул Францию. Впрочем, иначе он и поступить-то не мог – с одной стороны, у властей имелся приказ о его аресте, с другой – он так и не продлил разрешение на пребывание в чужой стране. В сущности, тогда ему казалось, что он больше никогда не увидит этих мест (хотя впоследствии ему удалось расплатиться с долгами).

Но судьба Отто вновь дала поразительный крен: в 1933 году он стал членом Союза немецких писателей, а в 1936 году вступил в СС, печально знаменитую элитную организацию национал-социалистов.

В любом случае в СС Ран казался белой вороной, и отзывы о нем давали самые отрицательные. Так, в августе 1937 года он даже вынужден был дать письменную клятву в том, что в ближайшие два года не будет употреблять алкогольные напитки. Клятва клятвой, но Рана все равно наказали «служебной командировкой» в концлагерь Дахау, где он и пробыл с 1 сентября по 31 декабря 1937 года. Пришлось Рану познакомиться и с лагерем смерти Бухенвальдом, уже после «хрустальной ночи» 9 ноября 1938 года.

А 28 февраля 1939 года Ран подал прошение об отставке из рядов СС. И отставку ему… дали – 17 марта 1939 года.

Долго прожить на «свободе» Рану все же не удалось. Его тело 11 мая 1939 года было обнаружено в горной тирольской деревушке Селль. И постфактум это тело вновь зачислили в ряды СС. Мир его праху.

Собственно говоря, биография так себе, не очень. В общем и целом вырисовывается образ несколько непутевого человека, нигде надолго не задерживающегося и к тому же склонного к горячительным напиткам.

И тем не менее именно его жизнь и смерть окружены сумасшедшим количеством легенд и тайн.

Давайте начнем с его смерти. По официальным данным СС, Ран трагически погиб во время снежной бури. Тем не менее многие обвиняли СС в том, что именно этот зловещий орден приложил руку к смерти Рана. Проще говоря, или СС выманила Рана в Селль и там убила, или же «благородно» предложила альтернативу:

добровольный уход из жизни либо совсем не добровольное пребывание в одном из многочисленных концентрационных лагерей.

Те, кто встречался с Раном незадолго до его смерти, утверждали, что он был весел и настроен оптимистически. Впрочем, нашлись свидетели, говорившие об излишней нервозности и затравленности Рана.

Предположим, что его смерть не была несчастным случаем. Тогда почему он должен был умереть? И тут мнения расходятся. Некоторые историки говорят о том, что всему виной его гомосексуальные связи. Дескать, не потерпели Рана в рядах СС за противоестественные наклонности, да и сам он здорово запутался. Другие отыскали иудейские корни Рана по материнской линии. Мол, устал Ран доказывать свое чистокровное арийское происхождение[11]11
  Для члена СС доказать арийское происхождение означало документально проследить своих предков вплоть до 1750 года.


[Закрыть]
. Третьи раздраженно отмахиваются от этой гипотезы: для Рана арийское происхождение вообще никакой роли не играло.

В общем, споры о смерти Отто Рана не утихают. Был ли он застрелен? Отравился ли? Ведь нашли же рядом с его телом два пустых пузырька из-под лекарства. Или же Ран специально выпил целую бутылку коньяка, а потом специально замерз в снежной «пустыне»?

Есть исследователи, которые не исключает, что Ран инсценировал собственную смерть. Так что загадка Рана по-прежнему остается неразгаданной.

Читатели, никогда не слышавшие имени Отто Рана, думаю, сейчас недоумевают: а какое он вообще имеет отношение к нашей теме – к святому Граалю? Самое непосредственное. Тем и интересен Отто Ран, что написал он две совсем неплохие книги. Первая появилась осенью 1933 года и называлась «Крестовый поход против Грааля».

Материал для своей книги Ран собрал во время пребывания во Франции – в департаменте Арьежа и в Париже. Во французской столице он вверх дном перевернул все архивы Национальной библиотеки, а на юге страны проводил расследование уже на месте. Ран облазал огромное количество пещер Орнолака и Ломбрива. Но больше всего его привлекали развалины старой крепости Монсегюр.

Крепость Монсегюр погибла для истории в 1244 году, когда была захвачена рыцарями с севера Франции. Эту войну называли крестовым походом, то есть войной христиан против врагов веры. Врагами в данном случае были выбраны катары.

А это были точно такие же европейцы, как и сами крестоносцы. Их вообще не знали, как назвать, церковные источники причисляют катаров к альбигойцам, называют страшными еретиками, и это практически все. В народе же, на юге Франции, катаров называли Bons Hommes, то есть «добрые люди».

Добрые люди – враги Церкви и страшные еретики?

Главная молитва катаров – «Отче наш».

Из признаваемых официальной Церковью Евангелий катары особенно чтили Евангелие от Иоанна. Помимо него у них было и свое, тайное Евангелие от Иоанна, диалог Иисуса со своим учеником во время последней вечери, так называемое Interrogatio Iohannis.

То есть опирались катары на христианские источники. Более того, они и называли себя христианами. И при этом смерть Иисуса на кресте, важнейший пункт идеологии официальной Церкви, была для катаров чем-то второстепенным. Они вообще игнорировали преклонение перед Распятием, как, впрочем, евхаристию и крещение.

Катарами двигал тот же мучительный вопрос, что не давал покоя гностиками на заре христианской веры: если Бог есть добро, тогда откуда же берется зло? И почему Бог допускает его вообще?

Ответ гностиков гласил, что все доброе, а следовательно, и сам Бог имеют духовную природу, а вот зло есть порождение материи. Логическим следствием этого было отрицание человеческой природы Иисуса Христа. Материальное и уж тем паче человеческое тело – изначально дурно, Бог никогда не запятнал бы себя пребыванием в человеческом теле. Гностики не верили в воскрешение во плоти, и точно так же не верили в подобное воскрешение катары.

Учение катаров также ассоциируют с традицией манихеев, еще одним еретическим течением, возникшим в III веке и боровшимся за «сферы влияния» с юным тогда христианством. Основателем манихейской церкви был парс по имени Мани. Последний считал себя последователем Будды, Заратустры и Иисуса и хотел превратить их учение в универсальную религию. От Заратустры, реформатора религии парсов VI века до нашей эры, Мани перенял радикальное разделение духа и материи, которое взяли на «вооружение» и гностики, а вслед за ними и катары.

Кроме того, многие эксперты усматривают в учении катаров влияние секты богомилов. Это дуалистическое движение возникло в Булгарии, а широкое распространение получило уже на севере Италии. Ничего странного в этом, собственно говоря, я не вижу. Многие религиозные течения действительно контактировали друг с другом. Как бы там ни было, катары старались жить по совести, а вот официальная Римская церковь того времени как раз на юге Франции являла себя далеко не с лучшей стороны, что признавали даже многие выдающиеся деятели католицизма. Папа Иннокентий III (1198—1216) даже заявил, что «скотские» обычаи его клириков подают дурной пример простому народу. А объявленный к тому времени святым Бернар Клервосский (1091—1153)… защищал катаров, утверждая, что не знает лучших христианских проповедников, нежели они, ибо катары действуют по слову своему и чисты в деяниях.

Впрочем, все это не спасло катаров от жесточайшего крестового похода против них. Рыцарей интересовала добыча, а французскому королю Людовику IX (1214—1270) была необходима эта область Франции. Ведь в тот период граф Тулузский и графы Безье и Каркассоны не попадали под юрисдикцию французского короля. Большое количество земель на юге Франции принадлежало также королю Арагонскому. После же крестового похода против катаров наследница последнего графа Тулузского вынуждена будет выйти замуж за брата французского короля. Когда оба умрут, не оставив наследников, земли окончательно перейдут Франции. Так что катары были обречены.

Были они обречены еще и потому, что владели тайным знанием. Знанием о святом Граале.

А Отто Ран как раз и оповестил всех о том, что созданная Вольфрамом фон Эшенбахом история на самом деле разыгрывается у… катаров. А крепость катаров Монсегюр есть не что иное, как крепость Грааля Мунсальвеш.

Надо сказать, Ран был далеко не первым, кто усматривал связь между Граалем и катарами. Различные авторы XIX века, и среди них – знаменитый Пеладан[12]12
  Жозефин Пеладан (1850—1915), французский каббалист и основатель ордена, опирающегося на учение розенкрейцеров. Его тезисы о катарах были опубликованы в книге Le secret des troubadours («Тайна трубадуров»).


[Закрыть]
, весьма часто обсуждали эту тему. Хотя и не всегда опираясь только на Эшенбаха.

Ран и сам упоминает Пеладана в предисловии к своему «Крестовому походу против Грааля». А еще он благодарит некую аквитанскую графиню, рассказавшую о старом сказании, в котором Монсегюр называется крепостью Грааля.

Помог Рану в его изысканиях и Антонин Гадаль (1877—1962). Именно Гадаль рекомендовал Рану тогда еще неопубликованный манускрипт Sur le chemin du Saint-Graal – «По дороге к святому Граалю», который подтверждал, что катары были хранителями святого Грааля. В свою очередь, подобными мыслями Антонин Гадаль обязан другому ментору – Адольфу Гарригу (1802—1897).

Но неважно, кому первому пришла в голову мысль связать Монсегюр и легенду о Граале: в любом случае именно Отто Ран сумел сформулировать данную гипотезу столь убедительно, что она до сих пор волнует многие умы.

Давайте рассмотрим его теорию более подробно. Начнем со слов «Монсегюр» и «Мунсальвеш». Звуковые аналогии налицо. Но, словно этого недостаточно, у Эшенбаха неподалеку от крепости Грааля живет Треврицент, брат короля Грааля Анфортаса. Его жилье зовется Fontan la salvatsche и состоит из двух пещер, одна из которых предназначена для проживания, а вторая представляет собой библиотеку и капеллу. Ранн считает, что пещеры эти находятся на самом деле в Grotte de Fontanet.

Прототипом сестры Анфортаса и Треврицента, служительницы Грааля Репанс де Шойе, Ран считает Эсклармонду де Фуа. Эсклармонда была одной из самых известных представительниц катарской ереси своего времени и хозяйкой крепости Монсегюр. Ее брат Рамон-Роже, называемый трубадурами Рамоном Друтом, стал прототипом короля Грааля Анфортаса.

Есть и другое поразительное сходство имен реальных и литературных персонажей. Схожи имена Тренкавеля, графа Безье и Каркассона, и Парсифаля. Тренкавель можно перевести как «хорошо режет». А кузина Парсифаля Сигун переводит имя главного героя как «разрезавший, перерубивший».

Ран настойчиво идентифицирует Парсифаля с Рамоном-Роже Тренкавелем, графом Каркассоны, который в 1209 году погиб в тюрьме инквизиторов в возрасте 24 лет, то есть в тот самый период, когда и создавался эшенбаховский «Парсифаль». Предводители крестового похода против катаров во время осады Каркассона пригласили Рамона-Роже Тренкавеля на переговоры и подло его заманили в ловушку.

Рамон-Роже был сыном графа Роже и Аделаиды, дочери Раймонда V, графа Тулузского. Это значит, что даже имя его матери Аделаиды созвучно имени матери Парсифаля, Герцелойды. По Эшенбаху, Герцелойда до своего брака с Гамуретом была обручена с человеком по имени Кастис. Латинское слово castis означает «сдержанный» или «богобоязненный». Историческая Аделаида, дочь графа Тулузского, действительно предназначалась в жены другому: королю Альфонсу II Арагонскому (1132—1196). Он же фигурирует в истории и летописях того времени под прозвищем Праведный или Богобоязненный.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации