Книга: Шестой сон - Бернар Вербер

Вербер в очередной раз меня разочаровал. У этого человека потрясающие идеи, но он совершенно не умеет облекать их в литературную форму. Максимум, что у него может получиться на выходе – качественный околонаучпоп. Я узнала массу интереснейшей информации, абсолютно для меня бесполезной, совершила потрясающее путешествие в Малайзию и обратно, но ни капелюшечки не прониклась ни героями, ни их историей. Для меня это были всего лишь говорящие головы, излагающие занимательные факты из жизни акул или объясняющие природу и структуру сновидений. Иногда они перемещаются в другие локации и пытаются взаимодействовать друг с другом, но только лишь для того, чтобы автор в очередной раз блеснул эрудицией и чувством юмора. Мне показался забавным лейтенант полиции по имени Э(лен) По. Или вот реверанс Вербера в сторону собрата по перу:

Тогда Жак Кляйн решил обратиться за помощью к частному детективу Франку Тилье – тщедушному рыжеволосому мужчине с северным акцентом… На стенах кабинета Франка Тилье висели афиши американских детективных фильмов 1950-х годов. На столе стояла статуэтка Хамфри Богарта.

«Шестой сон» во многом перекликается с «Танатонавтами»: там бесстрашные первооткрыватели исследовали Континент Смерти, здесь онейронавты бороздят просторы Континента Снов. Первопроходцам обычно грозят смертельные опасности, их ждут невероятные приключения, и я приходила в восторг от идей и твистов, которыми была полна первая книга цикла «Танатонавты». Но с каждой новой книгой восторг мерк, по мере того как сюжет постепенно скатывался (или наоборот, возносился) к мифологически-религиозному мистицизму, и на четвертой книге сдох окончательно. А «Шестой сон» меня сморил почти сразу же. И первая причина – это никакущие герои, не вызывающие эмоционального отклика. Странная, холодно-отстраненная мать, «специалист по сновидениям» – такой себе Менгеле в юбке, не щадящий во имя науки ни зверушек, ни человеков. Даже собственный сын интересен ей по большому счету лишь как объект экспериментов, в том числе воспитательных. В прошлом у нее есть какая-то невнятная тайна, которую читателю так и не раскрыли, хотя по сути она является двигателем сюжета: дамочка бежит на край света, а потом обратно, «чтобы не навредить близким людям» (внезапно). Любовь к детям на расстоянии в течение 20 лет – совершенно особый, чрезвычайно жертвенный тип материнской любви. Хотя я подозреваю, это был очередной эксперимент или просто личная блажь. Ну и представьте себе сыночка, живую иллюстрацию Эдипова комплекса: рано лишившийся отца, воспитанный властной матерью бесхребетный рохля с воображаемым другом, олицетворяющим «будущего себя». Вполне закономерно, что и для семейной жизни он выбирает себе «мамочку», которая и накормит, и спать уложит, и сексом научит заниматься правильно (а то он, сердешный, до двадцати восьми-то лет всё не так да всё не туда делал, видимо).

Второстепенные персонажи – всего лишь схематичные придатки к основным. Нет, на уровне идеи они замечательны: и жена ГГ – прекрасная слепая шаманка племени сеноев-сновидцев, и его товарищ, страдающий нарколепсией и поэтому засыпающий в самое неподходящее время в самых неподходящих местах (вспоминался краснолюд с Острова туманов из 3-й части «Ведьмака»). Но они так и остались в зародышевом состоянии. Как будто в синопсисе для блокбастера. То же и с сюжетом. Много суеты, беготни по кругу, но КПД на выходе практически равен нулю, как у хомячка в колесе. Герой практически всю книгу искал мать. Ну и где радость встречи, катарсис прощения и воссоединения? Он стремился покорить шестой уровень сна и выяснил, что это не что иное, как бессознательная часть личности. Погрузившись в нее, он познал самого себя, простил родителей и врагов и волшебным образом избавился от застарелых комплексов. Во-первых, не верю, а во-вторых, то же самое можно было сделать много лет назад с помощью нескольких сеансов психоанализа у хорошего психотерапевта. Ах да, еще в глубинах бессознательного Жака Кляйна посетило озарение, и он понял, как с помощью сна можно путешествовать во времени и навещать самого себя в молодости. И это, пожалуй, самое слабое звено сюжета, реализованное хуже всего, но тем не менее вынесенное в аннотацию, что меня и сгубило. Очень уж я люблю все эти парадоксы времени, временные петли, теории мультивселенных и другие всякие теории, несмотря на то, что они взрывают мой слабый гуманитарный мозг и я не в силах осознать даже половины из них. Вербер спрашивает у читателей в послесловии:

Если бы во сне у вас была возможность поговорить с человеком, которым вы станете через двадцать лет, что бы вы у него спросили?

Да много чего, а смысл? Все равно ведь не ответит, ссылаясь на пресловутый «эффект бабочки». Вот и «будущее я» главного героя напускает туману, виляет, недоговаривает, множество раз поминая всуе этот самый эффект, но тем не менее настойчиво подталкивает к поискам матери, прямым текстом сообщая, где ее искать. И к нарушению причинно-следственных связей приводит именно это, ведь информацию он получил в прошлом от самого себя, а это тупик, вернее, петля…

Ну и напоследок пару слов о практике осознанных сновидений, которую, по сути, книга популяризирует. Опыт, конечно, интересный, но, насколько мне известно, вредный для организма, так как мозг во время этого процесса не отдыхает в полной мере, а ведь главная функция сна – перезагрузить сей важнейший орган и подготовить его к новым впечатлениям. (Интересный факт: после шести дней отсутствие сна провоцирует необратимые повреждения головного мозга.) Поэтому спите, господа, просто спите и не заморачивайтесь. А чтобы сны были ярче, читайте на ночь интересные книги. Вот с этим советом Вербера я согласна на все сто процентов.

Дополнительный контент: книжная полка, путеводитель, кинозал, плейлист, картинная галерея и скатерть-самобранка (от европейской классики до малайской экзотики)

Послевкусие. Ну какая в этих снах еда? Может, и красивая, но вкуса никакого. Калорий, кстати, тоже никаких ;-)

Послемыслие. Нет, крест на Вербере ставить не буду, попробую почитать что-нибудь из раннего. Потому что идеи у него все-таки потрясающие.