Текст книги "Любовь в Сан-Франциско"

Глава 14

Когда она проснулась на следующее утро, в голове уже был готов план действий. Не мешкая, она приступила к его выполнению.

Разыскать Фила Харлоу по телефону оказалось делом нелегким, но в конце концов ей удалось узнать, что он на своем судне в порту, и даже записать его номер телефона.

Связавшись с Филом, она договорилась о встрече и, пытаясь унять дрожь в руках, стала одеваться. У нее мелькнула мысль позвонить Джеку и отменить завтрак, но вместо этого она решила оставить ему записку у портье. Руфь боялась, что Джек вытянет из нее правду. Она не сомневалась, что Эвелл будет против ее затеи.

Когда она звонила Филу, то от волнения согласилась позавтракать с ним прямо на корабле, и теперь, в такси, которое везло ее к причалу, уже сожалела об этом. Помимо того, что ей было противно встречаться со своим бывшим женихом, к ней вернулся страх перед морской глубиной.

Когда она вышла из такси на причале, то сразу увидела Фила, стоящего высоко на палубе в окружении нескольких матросов. Он что-то приказал им, и те исчезли из вида.

Когда она, после бесконечно долгого восхождения по трапу, поднялась на палубу и протянула руку, чтобы ухватиться за бортовой поручень, Фил стоял метрах в сорока от нее, даже не сделал попытки подойти и поздороваться. Он холодно смотрел, как она подходит, а потом молча провел в большую каюту со столом, накрытым на двоих. Завтрак на борту корабля представился Руфи сущей пыткой, но она покорно села на указанный ей стул и так же покорно приняла от него чашку кофе.

Он взглянул на нее через стол и спросил:

– Итак, что ты предлагаешь?

– Если ты оставишь в покое Джека Эвелла, я вернусь в Виргинию и никогда с ним больше не увижусь.

Фил продолжал изучать ее, затем медленно улыбнулся.

– И это все? С чего ты взяла, что меня занимает, встречаешься ты с Эвеллом или нет?

– Но ведь вся твоя злость из-за этого. Ты думаешь, что мы – любовники.

– Разумеется. И ты меня в этом не разубедишь. А маленькая жертва с твоей стороны не изменит моего к тебе отношения. Что касается Джека Эвелла, мне вовсе не нужно использовать тебя, чтобы его доконать. Я и так наполовину уничтожил его компанию, а он даже не знает об этом. Пока что. Если бы он занимался своим делом, вместо того, чтобы, с твоей помощью, пытаться выставить меня на посмешище, я бы, может, еще с ним поторговался.

Коренастый человек в белом пиджаке принес им завтрак и исчез так же быстро и безмолвно, как появился. Фил полностью игнорировал его появление, хотя, по крайней мере, перестал говорить, пока тот расставлял на столе тарелки.

Руфь в сильном волнении слушала Фила. Она была в таком напряжении, что почти забыла, что находится на борту океанского корабля, и прихлебывала кофе, не обращая внимания на плавное колебание под ногами.

– Уезжай, разумеется, – продолжал Фил. – Какая разница. Меня это не остановит. Мне неважно – где ты будешь. Я все равно постараюсь сделать так, чтобы вам перемывали косточки по всему городу. Пусть Джек Эвелл привыкает к подобной славе. А что до тебя – мне все равно, уедешь ты или нет. Несколько дней назад это перестало меня заботить.

Ей нечего было больше предложить. Она просчиталась, думая, что Фил может принять ее предложение потому, что именно ее он должен был ненавидеть. В своих происках против Эвелла он до последнего времени руководствовался голым расчетом, пусть коварным, корыстным, но лишенным ненависти.

Теперь она чувствовала себя безоружной. Ей оставалось только спросить:

– Что я могу сделать, чтобы ты оставил его в покое?

Он не прекратил есть, услышав ее вопрос. Даже некоторое время не обращал на нее никакого внимания. Наконец он вскинул свои глаза, взгляд холодный и твердый, как обсидиан.

– Я не отстану от него и за миллион долларов. Заруби это себе на носу, Руфь. И не изменю своих планов, независимо от того, что ты мне предложишь. Вы хотели сделать меня дураком. Ладно, вы сами так решили. Только у вас ничего не получилось, и теперь моя очередь. – Он улыбнулся. – Значит, ты говорила со своим папашей? Интересно – о чем еще, кроме того, чтобы он мне не верил? Просила у него денег, чтобы откупиться от меня? Ничего не выйдет! Хочу тебя проучить – ты будешь стоять на коленях, а Эвелл станет банкротом – на меньшее я не согласен.

Руфь глядела на него, поражаясь нелепости его слов. Она даже не стала говорить, что у нее нет для него никаких денег. Фил вернулся к еде и поднял голову, только когда она встала, собираясь уходить.

– Фил, не думаю, что сумею что-то сделать для своей защиты…

Тот поднялся из-за стола.

– Разумеется, не сумеешь. Абсолютно ничего.

– Зато Джек – совсем другой человек, – сказала она и повернулась к дверям. Он отрывисто засмеялся, бросил на стол салфетку, вышел следом на палубу.

– Он другой, это точно. Узнаешь, какой он, когда останется без цента в кармане. Быстро тебя забудет. Да и правильно – нельзя вести себя, как дешевка, и рассчитывать на мужское уважение.

На миг глаза ей застлала красная пелена, в эту секунду она готова была повернуться и броситься на него, но вспышка гнева быстро прошла, Руфь, не оглядываясь, быстро дошла до трапа. На палубе, поблизости, работало несколько человек, однако Руфь никого вокруг не замечала. За спиной раздался голос Фила:

– Если уедешь, то тебе, по крайней мере, не придется краснеть, когда весь Сан-Франциско начнет показывать на вас пальцем.

Она обернулась.

– Как я только могла считать тебя порядочным, достойным человеком. Фил? Ты – лжец, ты хуже, чем лжец.

Она сбежала по ступенькам с такой легкостью, будто делала это с детства, и даже не вспомнила о своей боязни.

Руфь села в такси и, по дороге в отель, размышляла о постигшей ее неудаче. Как глупо она себя вела! Пыталась уговорить его, взывая к рассудку, хотя теперь ей было совершенно ясно, что Фил действует и рассуждает вне всякой логики. Похоже, гнев и жажда мести лишили его здравого смысла. А она действительно вела себя не лучшим образом, правда совсем не в том смысле, какой имел в виду Фил.

Руфь думала, что после такого разговора она должна была почувствовать себя униженной, но вместо этого ощущала только одну ярость.

Она как раз закончила переодеваться у себя в номере, когда в дверь постучали.

Она осведомилась, кто там; из-за дверей послышался тихий и спокойный ответ:

– Джек.

Руфь решила, что может принять его, оставаясь в халате, и открыла дверь. Она улыбнулась, хотя и с некоторым усилием. Выражение его лица, когда он вошел в комнату, было, как всегда, спокойным и безмятежным.

Она провела его к дивану у окна, извинилась за свой вид, оправдываясь тем, что недавно вернулась домой. Он кивнул, устроился на диване, скрестив свои длинные ноги.

– Подозреваю, что тебе не очень-то хочется рассказывать мне, почему мы не встретились за завтраком.

Она покачала головой и, чтобы заставить его сменить тему, спросила:

– Как прошло твое совещание вчера вечером? Он тихо вздохнул, посмотрел в окно поверх крыш и дымовых труб, потом ответил:

– Он навредил мне немного. Правда, гораздо меньше, чем рассчитывал. Пришлось возобновить переговоры с деловыми людьми, потенциальными покупателями. На самом деле, они ничуть не напуганы, просто для них лишний шанс сбить цену. Короче – я им уступил.

– А они не попытаются проделать то же самое, например, завтра или через некоторое время? Он отрицательно покачал головой.

– Мы подписали бумаги, заверили их у нотариуса, на той недели они вступят во владение моей компанией, а я получу деньги.

Он повернулся к ней, сияя улыбкой.

– Вот видишь – я скинул это бремя, и теперь могу свободно проводить с тобой дни. А все же не хочешь, в виде благодарности, рассказать мне, что делала утром?

– Не могу, Джек, – сказала она. Он не настаивал.

– Ладно. Это связано с Филом?

– Да.

Он грустно посмотрел на нее и сказал:

– Мне только что позвонили. Один моряк, он видел вас с Филом на палубе корабля. Этот человек слышал, что вы друг другу говорили. Думаю, Руфь, об остальном нетрудно догадаться.

Она покраснела под его пристальным взглядом.

– Сплошные стукачи у вас здесь, в Сан-Франциско, – бросила она раздраженно. Он рассмеялся, и это помогло ей увидеть себя со стороны – эдакая благонамеренная, но весьма неумелая интриганка. Она тоже заулыбалась и не стала больше вдаваться в детали своего визита к Филу, благо что Джек об этом и не спрашивал.

– Я хотела, Джек, его остановить. Он собирается разорить тебя. Похвастался мне даже, что у него это почти получилось.

Эвелл неопределенно хмыкнул.

– Фил хитер и безжалостен, только ему не хватает ума, и это его губит. Возомнил, что уничтожил меня, а на самом деле, после вчерашнего соглашения, он вообще сошел со сцены. Пускай теперь воюет с призраками. Компания отныне принадлежит не мне, а ее новый хозяин вовсе не такой сентиментальный, как я. Первое же неверное движение – и Филу небо с овчинку покажется. Ну да Бог с ним, теперь с этим покончено. Он уже показал на что способен, можно о нем и забыть.

Руфь знала, что это не так, что Фил все еще может навредить, опорочить их, но не могла придумать, как об этом сказать, не выдавая себя. Ей было мучительно стыдно за то, что она сделала.

Глава 15

Джек ушел, сказав, что позже отвезет ее поужинать в одно сказочное место на побережье.

После его ухода Руфь принялась неспешно готовиться к вечеру. Приняла ванну, приготовила платье и даже немного вздремнула. Проснувшись, почувствовала себя спокойней и увереннее. Она понимала, что Джек ни при каких обстоятельствах не даст ее в обиду. Сидя перед зеркалом, она задумалась над тем, что же, собственно, этот человек для нее значит. Руфь считала его привлекательным, но привлекательных мужчин много, и она встречала их и раньше. У Джека было много других качеств – ум, проницательность. Спокойная рассудительность тоже неотъемлемая часть его натуры. Но, что особенно привлекало Руфь, так это благожелательность и благородство, он никогда не станет, например, осуждать других людей, даже таких, как Фил Харлоу. В его сердце нет места ненависти. Руфь понимала и ценила это. За свои двадцать два года ей, хоть и нечасто, но все же приходилось переживать вспышки ненависти, всякий раз после этого она испытывала раскаяние, ведь подобные поступки, увы, не улучшают человеческую породу.

Вернувшись в мыслях к Эвеллу, она решила, что никогда в жизни не встречала такого человека. И при этом, как ни странно, она вовсе не считала, что увлечена Джеком. Женщины могут ценить и уважать достойных людей, не влюбляясь в них.

Как только она закончила собираться, появился Джек. Он восхищенно оглядел ее и воскликнул:

– Замечательно. Стройная, как корвет, и прекрасная. Я говорил тебе это раньше?

– Что именно – что я выгляжу как корабль под парусами? Нет, не думаю, – она вышла из комнаты. Эвелл, немного смущенный, последовал за ней.

– Ты всегда такая ехидная?

– Нет, только когда это необходимо, капитан Эвелл.

Когда они вышли на улицу и сели в машину, начало темнеть. Они включили фары и некоторое время ехали молча, затем Джек произнес с расстановкой:

– Мне звонил Фил. Вскоре после того, как я от тебя ушел. Кто-то рассказал ему, что все его усилия потопить меня, провалились и что компания моя уже продана. Он был просто в бешенстве.

Руфь внутренне сжалась.

– Что он еще говорил?

– Много злобного вздора. Думаю, он был пьян. Его счастье, я не мог до него дотянуться, – он склонился в ее сторону и погладил девушку по руке. – Собственно, я затем и завел весь этот разговор, чтобы ты знала, – он рассказал мне о твоем предложении.

Она не удивилась, даже почувствовала какое-то облегчение, но не решалась высказать это вслух.

– Если бы Фил и принял его, – продолжал Джек, – это бы ничего не изменило – до Виргинии отсюда всего два часа лета, а я не привык быстро сдаваться – ты ведь знаешь.

Слева возник океан и тут же она увидела на береговом уступе скопление огней – это и был ресторан, куда они направлялись.

– Место классом повыше, чем то, где мы с тобой танцевали, – заметил Эвелл.

Их усадили за столик в просторном зале, заполненном народом. Подошедший официант, довольно неожиданно для Руфи, подмигнул Эвеллу, который ответил ему тем же.

– Он ходил со мной на «Санта-Марии», – пояснил Джек, когда официант отошел. – Потом женился и ушел с корабля. Его жене не понравилось сидеть одной по несколько месяцев подряд.

– Женщины выходят замуж, чтобы иметь семью. Жить в одиночестве можно и без брака. Он посмотрел на нее.

– Ты так полагаешь?

Она смутилась, поняла, куда может завести подобный разговор, отвела глаза. То, что она увидела, заставило ее вздрогнуть – у входа, в компании Джино Бруно и еще одного крепыша стоял Фил. Он заметил ее и узнал Джека, хотя тот и сидел к нему спиной.

Руфь видела, как его лицо и сказала презрительная гримаса. Она отвела глаза и сказала:

– Джек, может нам лучше уйти отсюда. Джек посмотрел на нее, затем медленно повернулся на стуле. Они встретились с Филом глазами и несколько секунд неотрывно смотрели друг на друга. Джек вздохнул и повернулся к столу.

– Какое невезение, – произнес он. – Испортил нам вечер.

Она старалась не смотреть в их сторону, пока официант вел Фила с компанией через зал, чтобы усадить где-то за спиной у Руфи. Зал был достаточно большой, и Руфь надеялась, что место их окажется где-нибудь подальше.

Принесли ужин, Джек попытался отвлечь ее от грустных раздумий:

– Ну что ж, будем наслаждаться жизнью. Еда здесь просто отличная, а после мы прокатимся вдоль берега и посмотрим, как луна встает из-за холмов. Захватывающее зрелище, особенно при полной луне.

Руфь сосредоточилась на его словах, стараясь не думать о том, что Фил может говорить сейчас о ней прямо у нее же за спиной.

Еда, действительно, оказалась превосходной, и Руфь сказала об этом Джеку.

– Еще бы – этот ресторан – в списках самых лучших в стране. Довольно дорого, зато готовят здесь только из первоклассных продуктов.

Сам голос Эвелла, выражение его лица действовали на Руфь удивительно успокаивающе. К концу ужина она совсем расслабилась и почти не вспоминала о Филе.

Когда ужин подходил к концу, Джек подмигнул ей и сказал:

– Ну вот, а ты беспокоилась, – он имел в виду, что все обошлось без скандала.

Она согласилась с ним, поднялась, захватив пальто и сумочку. Джек взял ее под руку, и они спокойно вышли из зала.

Оказавшись на свежем воздухе, Руфь решила, что глупо было ждать какой-нибудь выходки со стороны Фила; он достаточно сообразителен, чтобы не устраивать сцен на людях. Правда, там, в ресторане, Руфи показалось, что Фил пьян. Но он не один, с ним двое мужчин, они, в случае чего, наверняка удержали бы его от глупостей.

Они прошли по крытой террасе и очутились на площадке перед рестораном. Прибой шумел где-то внизу, у подножия утеса; далеко под ними в полумраке белела полоска пляжа. Днем отсюда должен открываться потрясающий вид. Они медленно шли к стоянке, держась за руки, когда позади раздался звук торопливых шагов.

Джек повернулся, при этом он слегка потянул Руфь за руку, так, чтобы она оказалась у него за спиной.

– Отличное место для романтической прогулки, – низкий голос Фила звучал насмешливо.

Позади него маячила грузная фигура Джино. Фил стоял в метрах пяти от них, и не обращал внимания на слова толстяка, который визгливо кричал:

– Фил, ради Бога, перестань. Не делай глупостей!

Фил тряхнул головой и продолжал со жгучим презрением:

– Ты жалкий дурак, Эвелл. Она точно так же надует и тебя – это красотка с ее милым виргинским акцентом.

За спиной у Фила молча возникла фигура его третьего спутника. Джино продолжал уговаривать Харлоу:

– Оставь их, фил, нам нужно еще кое о чем переговорить; пойдем отсюда.

– Хороший совет, фил; тебе лучше его послушаться, – наконец сказал Джек.

– Ты, ублюдок, – фил двинулся на него. Руфь думала, что ее сердце сейчас остановится. Джек сорвался с места так стремительно, она даже не поняла, что произошло, пока не увидела, как Фил, согнувшись, валится на бок и его вмиг настигает второй удар Джека. От этого удара голова Фила безвольно мотнулась в сторону, он ничком рухнул на землю. Человек, стоявший рядом с Джино, выступил было вперед, но тот остановил его.

– Этот Фил напился, как свинья, при чем тут ты. Джино перевернул Фила на спину. Его лицо и рубашка были залиты кровью. Джино тихо, беспомощно чертыхнулся и посмотрел на Джека.

– Мое дело – сторона. Он просто сильно напился. Ты не должен был бить его так сильно. Он весь в крови.

Джек распрямил плечи и ответил:

– Может, я и не должен был этого делать, но уж очень захотелось. Он давно напрашивался. Как и ты, впрочем. Вы ведь вместе под меня копали. Сегодня я добрый, можешь считать, тебе повезло.

Человек, которого удерживал Джино, буркнул:

– Я подожду в машине, – и удалился. Руфь поглядела на Фила, по-прежнему лежащего навзничь и не подающего признаков жизни.

– Ничего страшного – пара расшатанных зубов и разбитые губы, – успокоил Джек. Толстяк согласился.

– Завтра он будет в порядке, мисс. Сам напросился. Вел себя как идиот.

Руфь не удостоила его ответом; она встала около Фила на колени, достала из кармана его пиджака носовой платок, приложила к кровоточащим губам.

Джек помог Джино поднять Фила, и толстяк поволок его к машине, бормоча на ходу:

– Испортил мне весь костюм и рубашку, чертов придурок. Ничего, это будет стоить ему пару лишних сотен.

Джек разглядывал в лунном свете свою кисть, сжимая и разжимая пальцы.

– Челюсть у него прямо стальная, – пробормотал он.

С костяшек пальцев была содрана кожа, они кровоточили. Руфь, увидев это, покопалась в сумочке; достала чистый носовой платок и подала ему. Джек повертел крошечный кружевной платочек в руках, засмеялся и вернул обратно. Левой рукой он обхватил ее за плечи и притянул к себе.

– Извини, что тебе пришлось на это смотреть. Она не хотела вспоминать о драке и спросила:

– Сможешь вести машину? А то давай я сяду за руль.

Джек продолжал улыбаться.

– Садись, только я по-прежнему хочу показать тебе одно местечко неподалеку отсюда.

Руфь почувствовала себя гораздо лучше, когда села за руль и, дождавшись, пока он сядет рядом, выехала на дорогу. Джек держал правую руку перед собой и шевелил пальцами.

– Не хочу, чтобы сильно распухли, – пояснил он.

– У тебя просто слишком много силы, – отозвалась Руфь, оба расхохотались.

Глава 16

Было безветренно, из-за растрепанных облаков то и дело выглядывала полная луна, и тогда вода в океане казалась расплавленным серебром.

Такая погода была созвучна чувствам Руфи; тревога понемногу отступила, в душе она ощущала тихую радость, как будто вот-вот с нею случится что-то хорошее. Она взглянула на Джека, увидела его улыбку и улыбнулась в ответ.

Дорога, повторяя все изгибы береговой линии, то проходила прямо вдоль песчаной полосы пляжа, то взбиралась на крутые утесы, отвесно обрывающиеся в море.

Джек подсказал ей, где нужно сворачивать, и узкая боковая дорога привела их вниз, к небольшому скалистому мысу, омываемому ночным прибоем.

Тут росло несколько деревьев, не очень высоких, зато толстых и крепких с виду. Они были причудливо изогнуты под напором морских ветров; в лунном свете от них пролегли фантастические тени.

Они вышли из машины, Джек повел ее к крайнему дереву, стоящему на краю семиметрового обрыва, от его подножия тянулась серебристо-белая полоса песчаного берега. Разглядывая мощный ствол дерева, Руфь обнаружила, что с той стороны, которая обращена к морю, в него вделано массивное железное кольцо; очень древнее на вид, все покрытое ржавчиной и чешуйками отслаивающегося металла. Она посмотрела на море, словно ожидая увидеть там готовый к швартовке старинный корабль – иначе трудно представить себе его предназначение. Джек сказал извиняющимся тоном:

– Вряд ли стоило ради этого везти девушку в такую даль, верно? Это место открыли лет пятьдесят назад. Мне его показал один приятель. Ученые утверждают, что кольцо, скорее всего сделано в Англии. Никто не знает, кто оставил его здесь.

– Какие-нибудь пираты, – предположила Руфь. – Их корабль дал течь, и они не могли идти в гавань Сан-Франциско. Вот они и встали на якорь здесь, чтобы произвести ремонт.

– Ты знаешь – самое странное, что ты, скорее всего, права. Такая теория преобладает среди историков, – он посмотрел на нее с уважением. – Откуда ты знаешь о здешних пиратах?

– Пираты водились по всему побережью от Новой Англии до Британской Колумбии. Калифорния – не исключение, – гордо ответила Руфь.

– Существует и другая теория, – не унимался Джек. – Они пристали сюда, чтобы спрятать клад, обозначили место кольцом, но больше в эти края не возвращались, так что где-то между этим деревом и холмами у тебя за спиной, вполне возможно, закопан сундук с золотыми дублонами.

Руфь потрогала кольцо. Оно было холодным на ощупь. Чешуйки ржавчины стали осыпаться от ее прикосновения. Не выпуская из рук кольца, она повернулась к морю и задумчиво спросила:

– А кто-нибудь искал клад?

– Многие искали, если кто-то и нашел его, все равно не признается, – он придвинулся поближе к ней. – Это место всегда меня привлекало; хотя, наверное, глупо приглашать сюда на свидание девушку.

Она продолжала смотреть на спокойное море.

– Замечательное место! Везде, куда бы вместе с тобой ни попадали, за исключением той площадки, где встретили Фила, были замечательные места.

Она медленно повернулась спиной к морю. Сердце забилось так сильно, что она не могла дольше обманывать себя насчет того, что произошло с нею с момента их первой встречи. Она любит его.

Руфь выпустила кольцо, и тут Джек положил руку ей на плечо и легко, без усилия, притянул к себе.

– Ты знаешь, что это такое, – сказал он. Может быть, ты и не почувствовала сразу, но все началось в тот вечер, когда мы танцевали вместе. Когда впервые тебя увидел. С тех пор я люблю тебя, Руфь. – Он убрал руку. – Я очень переживал, что ты веришь такому человеку, как Фил Харлоу.

Руфь сделала маленький шаг вперед, обняла его за шею, откинула голову. Когда он поцеловал ее, его руки нежно обвили ее талию, но она тут же почувствовала всю их силу и страстно ответила на поцелуй, а потом мягко отстранилась от него. Он не отпускал ее, только ослабил стальной обруч своих рук, и прикосновение их опять стало нежным, едва ощутимым.

– Тот Фил Харлоу, которому я верила, никогда не существовал, – пробормотала она. Он понял.

– Значит, не о чем жалеть.

Это была правда. Руфь не сожалела о разрыве с Филом, просто она опасалась, что может причинить вред Джеку Эвеллу; вот об этом, если такое случится, она будет сожалеть всю жизнь.

Она прильнула к нему.

– Ты знаешь, он будет дурно говорить обо мне, Джек. Это может тебе навредить.

– Он ничего не станет говорить, милая. Особенно после сегодняшнего происшествия. Одно-единственное слово – и ему конец. Я позабочусь о том, чтобы он это усвоил. Джино тоже поможет ему понять это.

Она успокоилась, и, хотя Джек не совсем ее убедил, не стала больше говорить об этом.

– Нам пора идти, – сказала она и подождала, пока он опять ее поцелует.

Они еще постояли у старого дерева, потом медленно побрели к машине. Над ними, в ночном небе, луна уже пошла на ущерб и спряталась за набежавшим со стороны гор облаком, оставив землю и воду без своего холодного света.