Книга: Лирика (сборник) - Борис Пастернак

В посаде, куда ни одна нога Не ступала, лишь ворожеи да вьюги Ступала нога, в бесноватой округе, Где и то, как убитые, спят снега, —

Постой, в посаде, куда ни одна Нога не ступала, лишь ворожеи Да вьюги ступала нога, до окна Дохлестнулся обрывок шальной шлеи.

Ни зги не видать, а ведь этот посад Может быть в городе, в Замоскворечьи, В Замостьи, и прочая (в полночь забредший Гость от меня отшатнулся назад).

Послушай, в посаде, куда ни одна Нога не ступала, одни душегубы, Твой вестник — осиновый лист, он безгубый, Безгласен, как призрак, белей полотна!

Метался, стучался во все ворота, Кругом озирался, смерчом с мостовой. . . — Не тот это город, и полночь не та, И ты заблудился, ее вестовой!

Но ты мне шепнул, вестовой, неспроста. В посаде, куда ни один двуногий... Я тоже какой-то... я сбился с дороги: — Не тот это город, и полночь не та...

Отрывок

Вот посмотрите, речь, вроде бы, о человеке, который заблудился в посаде, разыгралась метель, которая еще хуже запутала следы. Обратите внимание, насколько явно ощущается замешательство и тревога, растущие в душе заблудившегося. Его состояние передается читателю, и он кожей чувствует пробирающий до костей, холод, и потерянность самого путника. Невероятная, дикая пляска слов, оборотов, совершенно дерзкий синтаксис... и от всего этого захватывает дух! И еще, у Пастернака очень необычные ассоциации, он раскрывает ту или иную тему так, как она видится только ему. Подход оригинален, не избит, не пережеван - это свежий поток воздуха, не надышишься, не насытишься...

Февраль. Достать чернил и плакать! Писать о феврале навзрыд, Пока грохочущая слякоть Весною черною горит.

Достать пролетку. За шесть гривен, Чрез благовест, чрез клик колес, Перенестись туда, где ливень Еще шумней чернил и слез.

Где, как обугленные груши, С деревьев тысячи грачей Сорвутся в лужи и обрушат Сухую грусть на дно очей.

Под ней проталины чернеют, И ветер криками изрыт, И чем случайней, тем вернее Слагаются стихи навзрыд.

Метафоры, в которых и философия, и рассуждение: любовь, как великое и горькое чувство...И ни одной затоптанной тропы! Пастернак не повторяет - он вносит новое, свое. Для Пастернака слово природа и жизнь являлись синонимами. В стихах о природе чувствуется страсть поэта, его трепет, дрожь, эмоции - самые яркие и необузданные. Мановением пера Пастернак создает настроение, изменяет самоощущение читателя, заставляет кровь диким рывком нестись по венам.

Как бронзовой золой жаровень, Жуками сыплет сонный сад. Со мной, с моей свечою вровень Миры расцветшие висят.

И, как в неслыханную веру, Я в эту ночь перехожу, Где тополь обветшало-серый Завесил лунную межу,

Где пруд, как явленная тайна, Где шепчет яблони прибой, Где сад висит постройкой свайной И держит небо пред собой.

Вот нет слов! Полная потеря дара речи! Погружение в волшебный мир поэзии и блуждание, точнее, парение в эфире... Пастернак меняет сознание. Сказать, что он глубок - это значит, просто смолчать. До "дна" Пастернака не достать! Его можно читать, упиваться каждой строчкой, сходить с ума от непривычных ощущений, изучать...но попытаться достать до дна... Невозможно! Не хватит ни жизни, ни сил, ни дерзости. Посмотрите, какими словами Борис Леонидович отозвался о Поэзии:

Это — круто налившийся свист, Это — щелканье сдавленных льдинок, Это — ночь, леденящая лист, Это — двух соловьев поединок,

Это — сладкий заглохший горох, Это — слезы вселенной в лопатках, Это — с пультов и флейт — Фигаро Низвергается градом на грядку.

Все, что ночи так важно сыскать На глубоких купаленных доньях, И звезду донести до садка На трепещущих мокрых ладонях.

Площе досок в воде — духота. Небосвод завалился ольхою. Этим звездам к лицу б хохотать, Ан вселенная — место глухое.

Перечитываю, еще и еще... Каждая буква ложится на память, словно в колыбель. Цепляет. Не забудется. Не сотрется.

Дальше...

Квентин Тарантино на могиле Бориса Пастернака.

По содержанию сборник похож на тот, о котором я писала раньше, так же начинается с Февраля.