Электронная библиотека » Даниэла Стил » » онлайн чтение - страница 2

Текст книги "Игра в свидания"


  • Текст добавлен: 12 ноября 2013, 15:33


Автор книги: Даниэла Стил


Жанр: Современные любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Его слова глубоко ранили Пэрис.

– Благо? Ты называешь это благом?!

Она вдруг сорвалась на крик. У нее было лицо человека, находящегося на грани истерики, и Питер испугался. Конечно, это огромный шок – все равно что узнать о внезапной кончине любимого человека.

– Это не благо! – кричала она. – Это трагедия. Какое уж тут благо – изменить жене, бросить семью, просить о разводе? Ты сошел с ума? О чем ты думаешь? Кто эта девица? Чем она тебя околдовала?

Ей наконец пришло в голову поинтересоваться, хотя не так уж это и важно. Та, другая, была для нее врагом, безликим противником, одержавшим над ней победу. А ведь Пэрис даже не знала, что идет бой! Она лишилась всего, даже не догадываясь, что на карту поставлена ее жизнь и семья. Она непонимающе смотрела на мужа, у нее было ощущение конца света.

Питер не выдержал взгляда и опустил голову, пригладив рукой волосы. Он не хотел называть имя своей возлюбленной – боялся, что Пэрис в порыве ревности совершит что-нибудь ужасное. Но в то же время он хорошо знал жену, и все равно она рано или поздно узнает. Ведь он собирается жениться на Рэчел, хотя сейчас об этом говорить не хотелось. Хватит с Пэрис и известия о разводе.

– Она адвокат в моей конторе. Вы с ней виделись на Рождество. Хотя… она тогда держалась в сторонке, не хотела тебя травмировать. Ее зовут Рэчел Норман. В том деле, в Бостоне, она была моей ассистенткой. Она очень порядочный человек, в разводе, у нее два мальчика…

Питер старался создать у жены положительное впечатление о своей избраннице, что, конечно, не имело никакого смысла. Но он чувствовал себя в долгу перед Рэчел. Нельзя, чтобы Пэрис сочла ее примитивной распутницей. Но он подозревал, что именно так и будет.

Пэрис не отрывала от него глаз, полных слез. Она была совершенно убита, и Питер знал, что еще не скоро простит себя за то, что он сделал. Но другого пути не было. Он должен был это сделать, ради них всех. Он обещал Рэчел. Она целый год ждала и теперь заявила, что с нее хватит. А он был готов на все, лишь бы не потерять Рэчел.

– Сколько же ей лет? – каким-то мертвым голосом спросила Пэрис.

– Тридцать один, – тихо ответил он.

– О господи! На двадцать лет моложе тебя! Ты женишься на ней?

Ее снова охватила паника. Пока еще есть надежда, но если он хочет жениться…

– Не знаю. Сначала надо решить с разводом, это уже достаточно болезненно.

От этих слов Питер вдруг почувствовал себя тысячелетним старцем. Но потом подумал о Рэчел и вновь словно помолодел. Для него она была как фонтан молодости и надежды. Только влюбившись в Рэчел, он понял, сколь многого ему недоставало в прежней жизни. Все в ней приводило его в восторг. Даже просто ужиная с Рэчел, Питер ощущал себя мальчишкой, а в постели с ней он доходил до исступления. С ней он чувствовал то, чего не испытал ни с одной другой женщиной, даже с Пэрис. Питер ценил полноценные сексуальные отношения, которые у него всегда были с женой, но с Рэчел он познал страсть, о существовании которой даже не догадывался. Теперь он знал, что это бывает. Она оказалась волшебницей.

– На пятнадцать лет моложе меня, – проговорила Пэрис и разрыдалась. Но она быстро взяла себя в руки и снова подняла глаза на мужа. Ей хотелось выведать у него все до мельчайших подробностей, чтобы усугубить свои мучения. – А сколько лет ее сыновьям?

– Пять и семь, еще маленькие. Она рано вышла замуж и, даже когда осталась одна, умудрялась управляться и с учебой, и с детьми. Ей досталось.

Как всегда, когда он думал о Рэчел, Питер ощутил прилив нежности. До чего же он ее любит! Как хочет помогать ей во всем и всегда! Несколько раз Питер даже возил мальчишек в субботу в парк, а Пэрис врал, что встречается с клиентами. Его неудержимо тянуло к Рэчел, хотелось разделить с ней жизнь, и она отвечала ему взаимностью.

Правда, иногда Рэчел мучили сомнения – она боялась, что он никогда не оставит жену. Она знала, как много значит для него семья: он всегда говорил, что Пэрис прекрасная жена и мать и что она не заслужила такого удара. Но когда Рэчел в очередной раз пригрозила прекратить их отношения, Питер наконец решился и сделал ей предложение. Теперь у него не оставалось иного выхода, как развестись с женой. Развод был его платой за новую жизнь. А именно новой жизни он и жаждал любой ценой. Питер был вынужден пожертвовать Пэрис ради Рэчел и делал это осознанно.

– Может, сходим в семейную консультацию? – тихо спросила Пэрис.

Питер заколебался. Он не хотел вводить жену в заблуждение, подавать ложную надежду. Потому что надеяться ей было не на что.

– Я не против, – наконец проговорил он, – если тебе от этого станет легче. Но я хочу, чтобы ты поняла: я не передумаю. Я долго шел к этому решению, и теперь меня не свернуть.

– Почему же ты мне ничего не говорил? Не дал мне никакого шанса? Я ведь ничего не знала! – жалобно пробормотала Пэрис, чувствуя себя глупой, ничтожной пустышкой. Наверное, нечто подобное ощущают все брошенные женщины.

– Пэрис, в последние девять месяцев я почти не бываю дома! Я изо дня в день задерживаюсь, езжу в город каждые выходные. Я думал, ты догадаешься. Удивляюсь, как ты ничего не поняла.

– Я тебе верила! – Впервые в голосе Пэрис зазвучали сердитые нотки. – Я думала, ты занят на работе. Мне и в голову не приходило, что ты способен на такое!

Она расплакалась, и Питеру снова захотелось обнять ее и утешить. Но вместо этого он поднялся, подошел к окну и стал смотреть в сад, гадая, что теперь будет с Пэрис. Еще не старая, красивая… Найдет себе кого-нибудь. Но в то же время он не мог отделаться от тревожных мыслей. Он с самого начала переживал за нее, хотя и не настолько, чтобы прекратить отношения с Рэчел и остаться. Так или иначе, впервые в жизни Питер думал не о жене или семье, а о себе одном, и это было ему непривычно.

– Что мы скажем детям?

Пэрис наконец нашла в себе силы снова взглянуть на него. Ее только что осенило: это действительно равносильно смерти близкого человека, и ей надо думать о том, как пережить свалившееся на нее горе, как объявить об этом людям, как объяснить детям. Ирония ситуации заключалась в том, что как раз в тот момент, как она готовилась расстаться с ролью матери, ее лишили и роли жены. И что она станет делать всю оставшуюся жизнь? Она не знала. Да и сил не было сейчас об этом думать.

– Не знаю, что мы скажем детям, – негромко ответил Питер. – По-видимому, правду. Я их люблю, как и раньше. В этом смысле ничто не изменилось. Они уже не маленькие, даже Вим скоро вылетит из гнезда. На них это не слишком отразится, – наивно заключил он, и Пэрис покачала головой, улыбаясь его простодушию.

Он даже не представляет, что могут испытать дети в такой ситуации. Скорее всего, они почувствуют себя преданными. Как и она.

– Я бы не стала заявлять с такой уверенностью, что твой уход на них не отразится. Думаю, для них это будет большой удар. А как же иначе? Их семья внезапно разлетается вдребезги. А ты как думал?

– Все будет зависеть от того, как им это преподнести. В первую очередь – как ты это сделаешь.

Видя, что Питер решил предоставить ей разбираться с детьми, Пэрис пришла в ярость. Ну уж нет, не дождетесь! Она свой супружеский долг выполнила до конца. Ей в мгновение ока дали отставку, и больше она ему ничего не должна. Теперь надо позаботиться о себе, но как? Этого Пэрис пока не знала. Больше половины жизни у нее прошло в заботах о муже и детях.

– Дом я хочу оставить тебе, – вдруг объявил Питер. Такое решение он принял еще в тот момент, как сделал предложение Рэчел. Они условились купить кооперативную квартиру в Нью-Йорке и даже успели посмотреть несколько вариантов.

– А ты где будешь жить? – спросила Пэрис дрогнувшим голосом.

– Пока не знаю, – ответил Питер, отводя глаза. – Будет еще время подумать. Завтра я съеду в отель, сегодня лягу в гостевой спальне.

Только тут до Пэрис вдруг дошло, что это не просто происходит с ней, а происходит именно сейчас, не когда-то в будущем. Завтра Питер уходит. Он направился в ванную за своими вещами, и Пэрис инстинктивно схватила его за руку.

– Я не хочу! – громко сказала она. – Если Вим увидит, он обо всем догадается!

На самом деле эта причина была глубже. Пэрис хотела, чтобы в эту последнюю ночь Питер был рядом с ней. Готовясь сегодня к приему гостей, она и думать не могла, что в их семейной жизни это будет последний день и последняя ночь. Интересно, он уже тогда знал, что сегодня ей объявит? А она-то, дура, еще переживала за него, думала, как он, бедняжка, устал!

– Ты уверена, что хочешь, чтобы я спал здесь? – с тревогой переспросил Питер. Он испугался, что она совершит какую-нибудь глупость, захочет убить себя или его. Но, взглянув жене в глаза, успокоился. Она была убита горем, но держала себя в руках. – Если хочешь, я могу прямо сейчас уехать в город.

На самом деле он хотел уехать немедленно. К Рэчел. К новой жизни. Бежать отсюда навсегда. Но Пэрис, видимо, хотела этого меньше всего. Она посмотрела на него и покачала головой:

– Нет, останься.

«Пока смерть не разлучит нас», – мелькнуло в ее голове. Он сам в этом клялся двадцать четыре года назад! Она невольно спрашивала себя, как Питер смог перечеркнуть всю их жизнь и забыть об этих клятвах. Наверное, легко. Ради женщины на пятнадцать лет моложе, с двумя маленькими сыновьями. Один росчерк пера – и перечеркнуты все годы совместной жизни…

Питер кивнул и пошел в ванную переодеваться ко сну. Пэрис сидела в кресле и глядела в пустоту. Он вернулся, лег в постель, потом погасил лампу. Спустя какое-то время, не глядя на жену, он заговорил – так тихо, что она его едва расслышала:

– Пэрис, прости меня. Я никогда не думал, что такое может случиться. Я все сделаю для того, чтобы тебе было легче это перенести. Я просто не знаю, что еще сделать. – В его голосе слышались беспомощность и тоска.

– Ты действительно можешь кое-что сделать. Например, отказаться от нее. Может, еще передумаешь?.. – Пэрис чувствовала к нему такую любовь, что не боялась унизиться. Единственное, на что ей оставалось надеяться, – что он опомнится! Поймет, какую чудовищную глупость совершает.

Питер долго молчал.

– Нет, не передумаю, – сказал он наконец. – Слишком поздно. Назад пути нет.

– Она что, беременна? – в ужасе воскликнула Пэрис.

Такая мысль ей и в голову не приходила. Но и в таком случае Пэрис скорее согласилась бы на позор внебрачного ребенка, чем отказалась от мужа совсем. Случалось же такое с другими мужчинами, и ничего, их брак от этого не разваливался. И если бы Питер захотел, они тоже могли бы сохранить семью. Но он этого не хотел. Для Пэрис это было очевидно.

– Нет, она не беременна. Просто я считаю, что поступаю так, как будет лучше для меня, а может, и для нас обоих. Я люблю тебя, но наши отношения уже не те, что раньше. Ты заслуживаешь большего. Тебе нужен человек, который будет любить тебя так, как я любил когда-то.

– Какие гадкие слова ты говоришь! Что, по-твоему, я должна делать? Развесить объявления? Ты вышвыриваешь меня из своей жизни, как ненужную вещь, и говоришь, чтобы я нашла себе другого. Как удобно! Я больше полжизни прожила с тобой. Я люблю тебя. И хочу остаться твоей женой до конца дней. Что мне теперь прикажешь делать?

Одна мысль о том, что теперь она останется одна, повергала Пэрис в отчаяние и ужас. Ни разу в жизни она не испытывала такого страха. Жизнь кончена, будущее исполнено ужаса, опасностей и страданий. Меньше всего ей сейчас хотелось искать себе другого. Ей нужен Питер! Они муж и жена! Для нее это – святое. А для него, по-видимому, нет…

– Пэрис, ты красива, умна, ты хороший человек. Ты замечательная женщина и прекрасная жена. Кому-то очень повезет с тобой. Просто теперь этот человек – не я. Что-то изменилось. Не знаю что, не знаю почему… Знаю только, что изменилось. Я больше не могу здесь жить.

Пэрис долго смотрела на мужа, потом медленно встала, обошла кровать, опустилась на колени и, рыдая, положила голову ему на подушку. Питер не шелохнулся. Он смотрел в потолок, боясь взглянуть на жену, и из его глаз тоже катились слезы. Потом он нежно погладил Пэрис по волосам. Охваченные страданием, заново переживая свои прежние чувства, оба не могли отделаться от мысли, что это происходит между ними в последний раз.

Глава 2

Наступило утро. Ясное, с бесстыдно синим небом и ярким солнцем. Пэрис предпочла бы дождь и мрак.

Проснувшись, она тут же вспомнила, что произошло вчера, и залилась слезами. Питер уже успел встать и сейчас брился в ванной. Нужно было начинать новый день. Пэрис натянула халат и пошла вниз заварить кофе им обоим. У нее было ощущение, будто ее насильно затащили в какую-то сюрреалистическую кинодраму. Может быть, если поговорить с ним сейчас, при свете дня, Питер еще передумает и все изменится?.. Но сначала – кофе.

У Пэрис болело все тело, как если бы ее поколотили. Она не стала ни причесываться, ни чистить зубы, а вечерняя косметика размазалась по лицу, и тушь растеклась под глазами. Когда она вошла на кухню, сын с изумлением поднял глаза. Он уже уминал тост, запивая его апельсиновым соком. Мамин вид заставил его нахмуриться. Такой он видел ее впервые. Перебрала вчера на вечеринке и теперь мучается похмельем? А может, заболела?

– Мам, ты себя нормально чувствуешь?

– Да, все в порядке. Просто устала, – ответила Пэрис и, наверное, в последний раз в жизни налила стакан сока для мужа.

Ее не оставляло чувство ирреальности происходящего. Может, это просто черная полоса? Так уже бывало. Не может быть, чтобы Питер всерьез просил о разводе!

Ей вдруг вспомнилась подруга, у которой муж в прошлом году умер от сердечного приступа прямо на корте. Подруга тогда говорила, что никак не может поверить в его смерть и все ждет, что он войдет в дверь и рассмеется, скажет, что это был розыгрыш.

В душе Пэрис тоже сейчас надеялась, что Питер откажется от всего, что наговорил вчера. Тогда эта Рэчел со своими сыновьями тихо канет в небытие, а они с Питером станут жить дальше, как жили до сих пор. Это было временное помешательство, не более того.

Но стоило ей посмотреть на Питера в полном облачении, на его мрачное лицо, как Пэрис поняла, что это никакая не шутка. Вим тоже обратил внимание, что отец непривычно серьезен.

– Опять на работу, пап? – спросил он.

Пэрис протянула мужу сок, Питер взял его с каменным лицом. Она почувствовала, что он внутренне подобрался, готовясь к тому, что, когда Вим уйдет, последует некрасивая сцена. И был недалек от истины. Пэрис решила умолять его отказаться от Рэчел и остаться в семье. Нестрашно лишний раз унизиться, когда на карту поставлена вся жизнь.

Вим сразу понял, что с родителями что-то не так, решил, что они поссорились (хотя, вообще-то, это случалось редко), и поспешил к себе, прихватив с собой тост.

Питер молча допил свой сок, встал и отправился наверх за вещами. Он решил пока обойтись одной сумкой, а на неделе заехать и забрать остальное. Сейчас надо уйти как можно быстрее, пока Пэрис снова не расклеилась или пока он сам не наговорил лишнего. Уйти, главное – уйти.

– Мы можем немного поговорить? – спросила Пэрис, входя вслед за мужем в спальню.

Он уже взялся за сумку и теперь повернулся к ней с недовольным видом.

– Мы уже обо всем поговорили. Вчера. Мне нужно идти.

– Ничего тебе не нужно! Хотя бы выслушай меня! Ты можешь еще раз все обдумать? Что, если ты совершаешь ужасную ошибку? Я уверена, что это именно так, и дети со мной согласятся. Давай сходим к психологу, попробуем все исправить… Ты не можешь взять и перечеркнуть двадцать четыре года жизни ради какой-то чужой женщины!

Но он уже это сделал, и он этого хотел. Он цеплялся за свой роман с Рэчел, как за спасательный круг, призванный помочь ему выбраться из омута, в который превратилась его жизнь с Пэрис. А в данный момент он хотел как можно дальше убежать отсюда. Убежать от Пэрис. Только она сейчас стояла между ним и новой жизнью, которой он страстно жаждал. Жизнью с другой женщиной.

– Я не хочу идти с тобой ни к какому психологу, – резко бросил Питер. – Я хочу с тобой развестись. Даже если я перестану видеться с Рэчел, я все равно не захочу больше быть с тобой, теперь я это ясно понял. Мне нужно гораздо больше, чем я имею сейчас. Намного больше. И тебе тоже. Мы уже давно чужие друг другу. Наша совместная жизнь мертва, как засохшее дерево, которое надо срубить, пока оно окончательно не рухнуло и кого-нибудь не убило. А в данный момент оно грозит убить меня. Пэрис, я больше не могу здесь находиться!

На сей раз Питер не плакал. Речь шла о его жизни и смерти, и он не мог позволить Пэрис решать за него, что бы она там ни говорила. Он знал, что она его любит, и по-своему тоже любил ее. Но он был влюблен в Рэчел и хотел разделить с ней жизнь. И никакими словами и поступками жене его не остановить.

Пэрис прочла все это на его лице. Для Питера их совместная жизнь уже была в прошлом, для него их брак был лишен будущего. И от Пэрис сейчас требовалось только одно: согласиться с этим и жить дальше. Легко сказать…

– Когда это все началось? Когда ты с ней познакомился? Она, наверное, в постели творит чудеса, раз сумела тебя так околдовать. – Пэрис ненавидела себя за эти слова, но ничего не могла с собой поделать.

Питер молча поднял сумку, вышел из комнаты и стал спускаться по лестнице. Пэрис провожала его взглядом. Он напоследок взглянул на нее снизу, и все у нее внутри оборвалось, словно она получила удар в солнечное сплетение.

– Я позвоню, – сказал Питер. – Думаю, тебе лучше будет воспользоваться услугами кого-то из наших адвокатов. Если нет, могу подыскать тебе другую фирму. Ты поговоришь с детьми?

Он говорил о разводе, как о какой-нибудь сделке! Пэрис никогда еще не видела его таким безучастным. Ничего общего с тем виноватым и нежным Питером, каким он был вчера. Дверь в волшебное царство закрывалась навсегда.

Она смотрела на него и понимала, что в ее памяти навечно запечатлеется этот миг. Питер в летних брюках и сверкающей чистотой голубой рубашке, и на лицо его падает луч солнца. Это равносильно тому, как запоминается лицо родного человека на смертном одре или в гробу…

Ей хотелось слететь с лестницы и броситься к нему на шею, но она сдержалась. Только смотрела и кивала головой. Не говоря больше ни слова, Питер развернулся и вышел. А Пэрис продолжала стоять, чувствуя, что у нее подкашиваются колени.

Так и застал ее Вим, выйдя из комнаты в шортах, майке и бейсбольной кепке. Он посмотрел на мать и удивленно вскинул брови.

– Мам, с тобой все в порядке?

Пэрис кивнула, не силах произнести ни слова. Она не хотела, чтобы сын видел ее слезы, она боялась впасть в истерику: ведь тогда придется рассказать ему обо всем. А к этому она еще не была готова. Она вообще не могла себе представить, как это сделает. А ведь еще и Мэг надо будет оповестить…

– Папа на работу поехал?

Она снова кивнула, выдавила из себя улыбку, потрепала его по руке и ушла к себе.

В спальне Пэрис сразу легла на кровать. Подушка еще хранила запах одеколона. Подруга, у которой умер муж, говорила, что она несколько месяцев не меняла его постельное белье, и Пэрис подумала, не последовать ли ее примеру… Она не представляла себе жизни без Питера. И не понимала, почему не злится на него. Сейчас она не чувствовала ничего, кроме ужаса. У нее было ощущение, что произошло нечто ужасное, но она никак не вспомнит, что именно. Но она знала. В глубине души она знала. Знала, что потеряла единственного мужчину, которого любила.

За Вимом хлопнула дверь, Пэрис зарылась лицом в подушку и безутешно зарыдала. Она только что потеряла тот мир, в котором жила последние двадцать четыре года. И ей сейчас хотелось только одного: умереть вместе с этим миром.

Глава 3

В выходные телефон звонил несколько раз, но Пэрис не подходила. Автоответчик был включен, и позже она узнала, что звонили Вирджиния, Натали и Мэг. Она еще надеялась, что позвонит Питер и скажет, что у него было временное помешательство, а теперь он возвращается, но этого не произошло. Несколько раз к ней в комнату заглядывал Вим, чтобы поставить в известность о своих планах. Пэрис лежала в постели, а сыну сказала, что подхватила грипп.

Вечером в воскресенье ей все же пришлось встать, чтобы приготовить сыну ужин. Он весь день просидел за уроками и спустился, только когда услышал, как она гремит кастрюлями и сковородками. Пэрис стояла в кухне, лицо у нее было растерянное. Она плохо соображала, что делает, не понимала, чтó лучше приготовить на ужин, и, когда сын вошел, повернулась к нему со страдальческим выражением лица.

– Все еще нездоровится? Выглядишь ты ужасно. Если хочешь, давай я что-нибудь приготовлю?

Сын за нее беспокоился. Господи, она всегда знала, что Вим добрый мальчик. Он, конечно, видел ее подавленное состояние, но причины не понимал. И тут вдруг его осенило, и он с удивлением произнес:

– А где папа? – Прошлой ночью Вим приехал со свидания только в час, и отцовской машины в гараже не было. – Что-то он заработался.

Пэрис молча посмотрела на сына и потом села к столу. Она была в пижаме. Вопреки своим привычкам, она уже два дня как не брала в руки расческу и не вставала под душ. Обычно она за собой следила и, даже когда болела, старалась не спускаться вниз, не приведя себя в порядок. В таком потерянном состоянии Вим ее никогда не видел.

– Мам? – еще больше встревожился он. – Что-то случилось?

Пэрис сумела лишь кивнуть. Их глаза встретились, и она поняла, что должна прямо сейчас рассказать сыну обо всем. Но как это сделать?..

– У нас с папой в пятницу был серьезный разговор, – наконец вымолвила она.

Вим сел напротив, приготовившись слушать. Пэрис взяла его за руки и крепко сжала. Она снова боролась со слезами, сознавая, что перед сыном надо держаться. Ради него. Ведь этот момент он запомнит на всю оставшуюся жизнь.

– Оказывается, папа уже давно очень несчастлив. А я ни о чем не догадывалась, вела себя как дура… В общем, ему эта жизнь перестала нравиться. Может быть, она для него была слишком удобная, слишком скучная. Наверное, когда вы с Мэг подросли, мне следовало пойти работать. Разговоры о том, кто кого куда отвез и как растут цветы в саду, быстро надоедают. Как бы то ни было, отец принял решение… – Тут Пэрис сделала глубокий вдох. Ей не хотелось выгораживать Питера, но она чувствовала, что должна сделать это ради Вима. – Он пришел к выводу, что больше не хочет быть моим мужем. Я знаю, для тебя это большая неожиданность. Для меня тоже. Но дом останется нашим, точнее, моим, а вы с Мэг сможете приезжать и жить здесь, когда захотите. Единственным отличием станет то, что папочки здесь не будет…

Пэрис не заметила, что называет Питера «папочкой», впервые за много лет. Вим тоже не обратил на это внимания – он был слишком потрясен.

– Ты это серьезно? Он нас бросает? Да что случилось-то? Вы что, поссорились?

Пэрис тяжело вздохнула. Конечно, Вим не помнил, чтобы родители серьезно ссорились, да этого и не было. За все годы совместной жизни они ни разу не разругались. Случались, конечно, мелкие размолвки, но даже до резкостей никогда не доходило. Ясно, что мальчик ошарашен. Так же, как и сама Пэрис, когда Питер огорошил ее своим заявлением.

– Нет, вас он не бросает, – поправила она. – Он бросает меня. Он считает, что должен так поступить.

Тут ее губы задрожали, и Пэрис расплакалась. Вим подошел и обнял мать. Она подняла глаза и увидела, что сын тоже плачет.

– Мам, какой ужас! Этого просто не может быть! Он что, разозлился на что-то? Может, он передумает?

Пэрис молчала. Как объяснить ему, что Питер не вернется, если только не произойдет чуда?

– Мне бы хотелось, чтобы он передумал, – честно призналась она, – но это маловероятно. Мне кажется, он уже принял решение.

– Будет развод? – сквозь слезы спросил Вим. Он опять стал похож на маленького мальчика.

– Он именно этого хочет, – выдавила Пэрис, а Вим вытер слезы и поднялся.

– Но это же подло! Почему он так поступает?

Ему не приходило в голову, что у отца может быть другая женщина, а Пэрис не хотела первой поднимать эту тему. Если Рэчел не исчезнет в ближайшем будущем – а она полагала, что не исчезнет – то рано или поздно Вим сам все узнает. Пусть тогда Питер с ним объясняется. Интересно, как ему это удастся, чтобы не предстать перед детьми полным негодяем?

– Наверное, люди меняются. Отдаляются друг от друга, не отдавая себе отчета. Мне следовало заметить это раньше, но я была слепа.

– Когда он тебе сказал?

Пэрис видела, как ему тяжело, но он все-таки хотел разобраться в том, что произошло. Самое худшее – то, что все случилось так неожиданно.

– В пятницу вечером, после гостей.

– Вот почему вы в субботу так странно себя вели. А я подумал, это с похмелья. – Он усмехнулся, а Пэрис оскорбилась:

– Ты нас когда-нибудь видел в похмелье?

– Нет, но я решил, все когда-нибудь случается в первый раз. Ты выглядела ужасно. А потом сказала, что у тебя грипп… – Он нахмурился. – А Мэг знает?

Мать покачала головой. Это ей еще предстоит. Она была в ужасе от неизбежного разговора с дочерью. Мэг не собиралась в ближайшее время приезжать домой. Значит, ей придется сказать все по телефону.

– Я собираюсь ей позвонить. – Она всю ночь об этом думала, а сейчас, признавшись сыну, решила, что это надо будет сделать непременно. – Немного погодя.

– Хочешь, я сам ей скажу? – великодушно вызвался Вим.

Пэрис с благодарностью посмотрела на сына. Ей было ясно, что Питер просто не смог найти в себе силы, чтобы поговорить с детьми, и охотно взвалил на жену эту прискорбную обязанность. К тому же он знал, что у нее это получится лучше. Питер привык к тому, что она берет на себя всю ответственность за детей, и неважно, что в этот раз ей будет очень тяжело.

– В этом нет необходимости, – сказала она, улыбнувшись сквозь слезы. – Это моя забота. Такую новость я должна сообщить ей сама.

– Ладно. А я тогда приготовлю ужин.

Виму вдруг показалось, что о матери теперь некому позаботиться, а когда он уедет учиться, она и вовсе останется одна в целом мире. Он все не мог поверить, что отец так обошелся с мамой – это было совсем на него не похоже.

– Мам, хочешь, я не поеду в Беркли?

Его соглашались принять несколько университетов Восточного побережья. Вим лишь недавно сделал выбор в пользу Беркли и даже еще не всем успел ответить. Как раз в эти выходные он собирался этим заняться, но руки не дошли. В конце концов, какая разница, где учиться? В это трудное время он хотел быть поближе к маме.

Однако Пэрис покачала головой:

– Я не хочу, чтобы ты менял свои планы. То, что случилось, никак не должно на тебе отразиться. Если папа действительно будет добиваться развода, мне остается только подчиниться. Не можешь же ты всю жизнь сидеть здесь и присматривать за мной.

На самом деле в том-то и был весь ужас. Пэрис понимала, что, когда Вим уедет, она останется одна. Навсегда. Никто больше не заглянет к ней в спальню, чтобы сообщить о своих передвижениях. Некому будет подать ей стакан воды, если она заболеет. Никто даже не узнает, что она нездорова… С кем она станет ходить в кино, с кем смеяться? Что, если ее больше никто и никогда не поцелует?..

Перспектива была настолько страшная, что мозг отказывался ее воспринять. Сама мысль об этом повергала Пэрис в глубокое отчаяние. Даже Вим, похоже, это понял. А Питер – нет. Почему?..

Пока Вим готовил ужин, Пэрис сидела на кухне и пыталась отвлекать его разговорами на другие темы. Но когда он торжественно водрузил на стол тарелки с курицей и салатом, оказалось, что ни один из них не может ничего проглотить.

– Извини, солнышко, – виновато произнесла Пэрис. – Что-то не хочется.

– Ничего, мам. Ты сейчас будешь Мэг звонить?

Вим ждал утвердительного ответа, поскольку тоже хотел поговорить с сестрой. Они всегда были близки, и сейчас ему хотелось знать, что думает Мэг по поводу случившегося. Может, все-таки существует шанс, что отец одумается? Вим отказывался понимать происшедшее и надеялся, что Мэг ему что-то прояснит. Он никогда не видел мать в таком состоянии, и ему было страшно. Она была похожа на смертельно больного человека.

Пэрис хорошо понимала, что происходит с сыном. Усилием воли она заставила себя подняться наверх и набрать номер, пока Вим загружал посудомоечную машину. Она не хотела говорить с дочерью в его присутствии. Не потому, что собиралась представить ей какую-то иную версию, а просто боялась, что при нем будет чувствовать себя скованно.

Мэг взяла трубку на втором гудке; судя по голосу, она была в прекрасном настроении. Она поведала матери, что вчера приехала из Санта-Барбары, где провела выходные, и что у нее новый ухажер. Актер.

– Ты одна, солнышко, или мне потом позвонить? – спросила Пэрис, заставляя себя говорить бодрым голосом, чтобы не выдать своего подавленного состояния.

– Да, мам, я одна. А что такое? Ты что-нибудь хочешь мне сообщить?

Мэг приготовилась услышать что-то радостное и, когда мать сказала ей о предстоящем разводе, опешила так, что долго не могла произнести ни слова. У нее было ощущение человека, у которого всех родных расстреляли какие-то подонки из проезжавшей мимо автомашины.

– Ты шутишь? – воскликнула она наконец. – Он что, с ума сошел? Почему он это делает, мам? Ты думаешь, это серьезно?

Пэрис почувствовала, что дочка не столько напугана или опечалена, сколько разгневана. Но если бы она видела лицо матери, то, наверное, пришла бы в не меньший ужас, чем брат. Пэрис знала, что производит жуткое впечатление с нечесаными волосами и черными кругами вокруг глаз.

– Да, думаю, он не шутит, – откровенно призналась она.

– Но почему?! – Снова последовала долгая пауза. – У него есть другая женщина? – Мэг была старше брата и смотрела на жизнь более трезво. За то время, что она провела в Голливуде, к ней уже успели подкатить несколько женатиков, да и раньше такое случалось. Хотя… трудно было представить, что отец изменяет маме. Грозящий развод родителей казался невероятным. Какое-то безумие!

Пэрис знала, что может сказать дочери многое. И все-таки на вопрос о другой женщине ей отвечать не хотелось.

– У папы наверняка есть причины. Он сказал, что здесь чувствует себя заживо похороненным. И хочет получать от жизни больше радости, чем могу дать я. Думаю, ему просто надоело изо дня в день возвращаться с работы и слушать о том, как мне поработалось в саду.

Пэрис чувствовала себя униженной и растоптанной и отчасти возлагала на себя вину за то, что мужу с ней стало неинтересно. Теперь она понимала: надо было давно найти работу, наполнить свою жизнь чем-то более увлекательным. Ведь Рэчел отбила у нее мужа потому, что с ней оказалось интереснее. А еще потому, что она моложе. Намного моложе. Эта мысль больно резанула Пэрис, она почувствовала себя старухой, некрасивой и занудной.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 3.8 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации