Текст книги "Тетушка с угрозой для жизни"

Глава 11

Но на этом сегодняшние приключения сыщиков не закончились.

Заехав к Сергееву, Саша забрал там Барона. Причем пес так полюбился всем детям, что они даже не хотели с ним расставаться. Не хотели, но пришлось. Не всегда и не все в этом мире происходит по нашему желанию. Сергеев так ребятам и объяснил.

Попрощавшись с друзьями, Саша позвонил сначала Тамаре, а потом поговорил с Лидой, которая как раз находилась у подруги. От женщин Саша узнал, что ни один из мальчиков так и не вернулся домой. Требований о выкупе также до сих пор не поступало. Да и какой там могли дать выкуп две небогатые женщины?

– Ни слуху ни духу, уже не знаем, что и думать. Где они? Кому могли понадобиться наши ребята?

– Может быть, их отцам? – предположил Саша.

Молчание, возникшее в трубке, было очень красноречиво.

– У них же есть отцы? – спросил Саша и сам же себе ответил: – Конечно, есть. У каждого человека обязательно есть отец. Так кто же родитель Димы?

Казалось бы, плевый вопрос – назвать имя и фамилию. Но Лида как-то очень уж странно мялась с ответом. Да и Тамара, когда Саша адресовал свой вопрос ей, тоже не пожелала говорить на эту тему. И это Сашу порядком насторожило. Было в этом уклончивом молчании двух женщин что-то загадочное.

И он переспросил уже более настойчиво:

– Вы же сообщили отцам мальчиков об их исчезновении?

И снова это странное вязкое молчание в трубке.

– Вы вообще связались с их отцами?

Тишина. Складывалось полное ощущение, что здесь какая-то тайна. И Саша решил, что прямо сейчас поедет к женщинам и добьется от них правды. Когда идет расследование преступления, даже самый крошечный вопрос должен иметь свой четкий ответ. Это непреложная истина, которую Саша и собирался донести до сознания женщин.

– Я к вам еду. Ждите.

– Ждем, – покорно ответили обе.

А вот у Морозова имелся свой план.

– Поеду к Елене Валентиновне. Все-таки Игорь был ее братом. Они были близки. Вероятно, она может пролить какой-то свет на случившееся.

Саша уже выходил из машины, но тут задержался:

– Погоди, я все хотел спросить, как же это так получается? Игорь и Елена – брат и сестра. Но она – Валентиновна, а он – Михайлович? Как такое может быть?

– Отцы у них разные, мать одна. Все равно родной брат.

– Не родной тогда получается, а единоутробный.

– В таких тонкостях не разбираюсь, – отмахнулся Морозов. – Знаю, что между ними существовала близость. Сейчас поеду и застану Елену врасплох. Пока она не очухалась, есть шанс выцарапать из нее хоть крупицу правды. Сергеев, ты с кем?

Сергеев счел, что его помощь может пригодиться Морозову. Саша тоже так думал. Лично ему помощь была не нужна. Переговорить с двумя расположенными к нему женщинами – это не то же самое, что переломить сопротивление старой упрямой бабы. Тут даже помощи Сергеева может оказаться недостаточно.

Тамара с Лидой ждали Сашу. Вид у обеих женщин был таинственный. Они переглядывались друг с другом, прятали смущенные улыбки и вели себя так загадочно, словно бы имели за пазухой какую-то тайну. Они провели Сашу в гостиную, усадили на самое лучшее место в большое, глубокое и очень удобное кресло, в которое парень ушел с головой, а сами устроились рядышком на стульях. Причем каждая из женщин сидела на краешке, словно робея и не решаясь занять все сиденье целиком. Обе они напоминали студенток, явившихся сдавать экзамен строгому профессору.

И все это вместе и в целом еще больше укрепило Сашу в мысли, что сейчас ему поведают какую-то тайну. Так оно и оказалось.

– Вы спрашивали, где отцы наших мальчиков? – заговорила первой Тамара.

– Это закономерный вопрос.

– Но дело в том…

– Так получилось…

Тамара глубоко вздохнула, как прыгун перед тем, как сигануть в воду с вышки, и заявила:

– В общем, мы должны сказать вам правду!

– У наших мальчиков отцов нету вовсе!

Саша оторопел. Многое он ожидал услышать, но только не такое. Как подобное может быть?

– Как же вы?..

– Нет, биологические родители у мальчиков есть. Но они не имеют понятия о том, что у них есть дети.

– Вы скрыли от своих мужчин свою беременность?

Женщины захихикали.

– Там и скрывать особенно не пришлось.

– Я не понимаю. Объясните.

И женщины принялись объяснять. Оказывается, обе они мечтали иметь детей. Но ни мужей, ни нормальных мужчин рядом с ними так и не нарисовалось. Они искали, старались, но… Но одного желания оказалось мало. Приличные мужчины почему-то женились на других. А заводить детей от пьяниц, наркоманов, дебоширов или уголовников, которых порой прибивало к берегам Лиды и Тамары, женщины благоразумно не хотели. Обе они надеялись, что родят от хороших мужиков и что малыши получат здоровые гены. По этой же причине женщины не хотели усыновлять чужих сироток, а во что бы то ни стало хотели родить сами.

– В приюты ведь, сами знаете, какие детки в большинстве случаев попадают.

– Нет.

– От тех же алкоголиков родившиеся. Шанс, что тебе там достанется ребенок от нормальных родителей, ничтожен. Нормальные родители если сами по каким-то причинам и не могут воспитывать свое дитя, всегда родню подтянут. У хороших людей хоть близкая, хоть дальняя, но родня рядом имеется. Они ребенка себе и заберут на время или даже навсегда. Только у законченных маргиналов дитя может в детском доме оказаться.

Саша мог бы поспорить, многие вполне приличные на первый взгляд люди оставляли своих осиротевших внуков, племянниц или даже братиков-сестричек в детских домах и интернатах, просто потому, что были слишком заняты и не могли сами заниматься их воспитанием.

Но женщины ему и на это нашли возражение:

– Нет, таких деток, от которых родные полностью не отказались, в приемные семьи не отдают. Отдают только тех, от кого родня отказалась. А какой нормальный человек откажется от собственной крови? Только те, кто душевно болен, так могут поступить. А у такого человека и ребенок не ахти получится.

– А нам таких детей брать не хотелось.

В общем, Тамаре с Лидой хотелось нормального женского счастья, чтобы муж был рядом, чтобы детишки, чтобы дом – полная чаша. Но нормально не получалось, а получалось все как-то вкривь и вкось. И как-то исподволь у них обеих созрело решение рожать самим, пусть даже и от донора.

Первой решилась на этот шаг Лида. Она не привыкла тянуть да мямлить. Сказано – сделано, таков был ее девиз по жизни. И Лида отправилась выбирать себе подходящего донора. Увиденное разнообразие ее приятно порадовало. В центре репродукции имелся целый сайт, на котором можно было не только посмотреть фотографии будущего папаши, но и видео с ним, увидеть, как он двигается и говорит. Можно было понять, умный это человек или не очень, образован ли он, культурен ли. Ну и, конечно, как у него с мужским обаянием. Лиде хотелось родить только от привлекательного и лично ей симпатичного мужчины.

Таких нашлось больше двух десятков. Оказывается, в доноры шли как раз те мужчины, которых так не хватало Лиде в повседневной жизни. Видимо, эти мужчины тоже чувствовали свой долг перед женской частью населения страны. Из двух десятков врачи порекомендовали Лиде остановить свой выбор на нескольких, которые больше других подходили женщине по физиологическим параметрам. Лида выторговала себе срок до завтра и целую ночь обдумывала, на ком остановить свой выбор. Наконец наутро она явилась в центр и ткнула пальцем в того, которого она определила быть отцом ее будущего ребенка.

– Отличный выбор. Результат практически гарантирован. Осечек еще ни разу не было. Сто случаев успеха из ста!

Последняя фраза резанула ухо женщины. В ней проснулось что-то вроде ревности.

– И часто его выбирают? – спросила она.

– Ну, вы же должны понимать, такие мужчины не часто встречаются. Конечно, существует определенная конкуренция. Мы не имеем права раскрывать вам тайну, но в городе и стране у вашего малыша будет не меньше полутора сотен братиков и сестричек.

Лиде было отчего-то неприятно узнать, что по городу и стране в целом у ее мужчины уже болтается такое немыслимое для обычного мужчины количество детей. Но выбор был ею уже сделан. Имя будущего папаши было занесено в карту под номером, и Лида приступила к самой процедуре оплодотворения. Она прошла удачно, и уже через четыре месяца женщина хвасталась перед знакомыми своим чуть округлившимся животиком.

Больше всех ей завидовала Тамара. Последней тоже очень хотелось ребенка. И отставать от подруги она не собиралась.

– Колись, где нормального мужика нашла? Скажи правду! Мы же подруги!

Целую неделю Лида стойко держалась, но потом все-таки призналась. И что же сделала Тамара? Конечно, она последовала примеру подруги и прямой наводкой понеслась в тот же центр репродукции и потребовала там себе самого лучшего донора.

– И чтобы ты знала, у моего тоже стопроцентный результат. И востребован он побольше твоего.

И подруги стали дружно растить свои беременности, потом одна за другой родили и также дружно принялись воспитывать своих мальчиков.

– Такая вот история.

– Так что связи с отцами наших мальчишек мы не имеем.

– Мы даже их имен не знаем.

Вот что хотели поведать женщины. Но Сашу их рассказ заставил задуматься. Что-то в нем было такое, что цепляло пытливый ум юного сыщика. Сейчас он находился в гостях у Тамары. А в первый раз был в доме у Лиды. Но разницы он практически и не ощущал. Женщины жили в блочных домах со схожей планировкой, в квартирах был сделан одинакового качества ремонт, обои были похожими, мебель, техника, посуда – тоже. И даже то, как обе женщины расположили мебель в квартирах, было похоже.

Тамара с Лидой были подругами, а не сестрами, но даже в их внешности прослеживалось что-то общее. Так не могли ли столь похожие друг на друга и вкусами, и образом жизни женщины выбрать в родители своим детям одного и того же мужчину? Эта мысль прочно засела в голове у Саши и никак не хотела оттуда уходить.

И он спросил:

– Пускай имени доноров вы не знаете, но хоть что-нибудь вы про них знаете?

– Внешность.

– И как они выглядели?

– Высокий.

– Светловолосый.

– Кудрявый.

– Губы чуть пухлые.

– Глаза голубые.

– Зубы идеальные.

– Лишь между двумя передними зубами крохотная щербинка.

– Но, говорят, это к счастью.

Женщины закончили выкрикивать одна за другой и удивленно переглянулись.

– Ты сейчас про кого говорила?

– Про моего донора. А ты?

– И я про моего.

Саша кивнул. Дело двигалось в нужном ему направлении.

– Ну, а номер, который был присвоен вашим донорам, вы запомнили?

– Конечно.

– Ф – триста тридцать одна тысяча триста тридцать три. И я…

Лида недоговорила, потому что ее подруга громко ахнула.

– И я! Я тоже выбрала его!

– Кого?

– Этого… Триста тридцать одна тысяча триста тридцать три.

– Не может быть! Ты путаешь!

– На всю жизнь эти цифры мне в память врезались. Не путаю я. Еще сомневалась, что третья и четвертые цифры вместе число тринадцать составляют. Не очень-то оно счастливое. Но потом я подумала, что тридцать три в начале и тридцать три в конце должны негативное воздействие числа тринадцать погасить. Так что номер я запомнила верно.

– И я!

– И значит, что у наших мальчишек один и тот же папаша!

Саша не удержался и потер руки. Есть все-таки зацепочка! Есть! Правильно он чувствовал, что тут кроется какая-то загадка. И вот она, пожалуйста, в чистом виде.

После этого он решил посетить репродуктивный центр «Мамочкины детки», который предложил двум подругам одного и того же донора. Но этот визит предстояло совершить завтра, потому что в первом часу ночи вряд ли там нашелся бы желающий поговорить с Сашей. Да и сам Саша чувствовал себя слишком вымотанным, чтобы еще куда-то тащиться. Завалиться бы спать и чтобы до утра его никто не трогал, не кантовал.

Барон эту идею хозяина поддерживал целиком и полностью. Все время разговора Саши с женщинами пес проспал возле кресла, вытянув все свои четыре лапы. Скорей бы добраться домой. Вот о чем думали хозяин с собакой.

Но сперва Саша позвонил Морозову. Изложил новости. И спросил его мнение, есть ли у него несколько часов форы.

– Как думаешь, до завтра нас не арестуют?

Морозов считал, что бояться нечего. На всякий случай в разговоре они избегали упоминать про убийство и полицию.

– У ребят на острове наметились серьезные проблемы. Я подключился к линии охраны, прослушал их разговоры, почитал сообщения, в общем, у них там ЧП произошло.

– Ну, еще бы. Мертвый Жук в одной из квартир.

– Не в этом дело. Жук – это одно. Но у них еще и вирус в системе наблюдения. Все записи за вчерашний день он им уничтожил. Они сунулись, чтобы посмотреть, кто к нашему Жуку заходил, а там пусто. Ни нас, ни тех, кто у него в гостях прежде нашего побывал, нету.

– И кто это сделал? Вирус сам собой не мог появиться так кстати. Его должны были туда заслать. Кто?

– Точно не я! – открестился Морозов. – Думаю, что это работа того энтомолога, кто нашего Жука на место в своей коллекции определил.

Саша подумал и уточнил:

– Значит, про нас никто ничего не знает?

– Разве что словесный портрет имеется.

Ну, это была сущая ерунда. И Саша заметно приободрился. Все-таки тот факт, что они нарушили закон и скрылись с места происшествия, не дождавшись прибытия полиции, его тревожил. Будучи законопослушным юношей да еще будущим юристом, Сашу тяготил их проступок. Конечно, ничего серьезного они не совершили, но полиции-то откуда это знать? Одно дело, когда происходит ЧП и свидетели тут же зовут полицию, тогда в их невиновность могут поверить. А вот когда те же свидетели сломя голову подрываются бежать с места происшествия, следователю так и хочется переквалифицировать их из свидетелей прямиком в подозреваемые. А ходить в подозреваемых ох как невесело. Да ладно ходить, тут и в следственный изолятор угодить можно запросто.

– Очень хорошо, что у них там вирус завелся.

– Но знаешь, что плохо? – произнес Морозов. – Точно такой же вирус поразил компьютер нашего Димы.

– Откуда ты знаешь?

– Как только я понял, что мы занялись этим делом всерьез, я отправился к мастеру, которому Димина мать отнесла компьютер в починку.

– Да, я помню, ты говорил, что он работает в вашем же торговом центре.

– Так вот, я к нему заглянул и спросил, как продвигается ремонт компьютера. Дела там были плохи, я предложил свою помощь, и в итоге компьютер оказался у меня. Я немного поколдовал над ним и вскоре убедился, что вирус один в один как тот, который погубил систему видеонаблюдения в доме Игоря. Понимаешь, о чем это может говорить?

– Что похитил мальчиков и убил Игоря один и тот же преступник?

– Точно!

– Какие еще новости есть?

– Елена Валентиновна – кремень-баба. Ни словечка из нее не сумел вытянуть. Хотя о смерти брата ей уже сообщили до меня.

– Кто сообщил?

– Кто-то. Она не говорит, кто именно. Коллеги мои бывшие утверждают, что ей позвонили по телефону и сообщили страшную новость. Опять же могли и правда сообщить. Она же его ближайшая родственница. Ни жены, ни детей у Жука нету. Сестра да он – вот и вся его семья. Телефончик Елены у покойника был в записной книжке на первом месте. Если полиция оказалась на месте сразу после того, как мы им звякнули, могли проявить оперативность и Елене позвонить. Или сами охранники.

– Или убийца.

– Думаешь, он вот так запросто вхож и к Елене, и к ее брату? Не знаю, хотя версия интересная. Не будем ее сразу отметать. Но что я хотел тебе сказать. Вот я вхожу в «Пеликан», а она вся помертвелая, говорит, не трудись, Паша, я уже все знаю. И все. Другая бы на ее месте заплакала, а у нее ни одной слезинки.

– Значит, вам не удалось от нее что-то узнать?

– На контакт не пошла.

В голосе Морозова звучало явное разочарование. И чтобы его подбодрить, Саша рассказал о собственных успехах.

Морозов оживился.

– Парень, а ведь это может быть интересно! – воскликнул он. – А как называлась та клиника, куда эти бабы бегали оплодотворяться?

– Это не клиника, это центр репродукции.

– Одна фигня. Ты мне его название давай!

– Может, это просто совпадение, что оба похищенных мальчика родились от одного донора?

– Проверить-то не мешает. Ага, забиваю в свой поисковик – «Мамочкины детки».

И Саша услышал, как у Морозова зацокали клавиши ноутбука.

– Я тут пороюсь немного, – сказал он. – Если что интересное нарою, перезвоню.

Не звонил Морозов долго. Саша в ожидании его звонка дошел до дома, но спать не ложился. И пока ждал, успел поболтать с тетей Любой, которая проявила необыкновенную заинтересованность всем, чем занимался сегодня Саша. Про лекарства и диски к ним она больше не спрашивала. И Саше показалось, что она вроде как даже довольна тем, что он занимался совсем другим делом.

– Правильно, пацанов найти нужно, – одобрила она его затею. – А этот твой Морозов, он, похоже, опытный хакер?

– Так, юзер. Шалит понемножку.

– И работает неподалеку?

Похоже, тетка что-то прикидывала в уме. Саша смысла ее расспросов не понимал. И поэтому предположил:

– А вы, тетя Люба, наверное, все-таки хотите азам компьютерной грамотности обучиться?

Женщина подняла на него рассеянный взгляд.

– Что? – переспросила она и, услышав вопрос, все также рассеянно кивнула: – Ах, да, да, хочу.

– Давно пора. Это вы правильно.

Тетя снова рассеянно кивнула и ушла в свою комнату, где опять включила свой любимый фильм. Сколько можно смотреть одно и то же! Саша догадался о том, что включила тетка Люба по вновь раздавшемуся за стеной мерному гудению компьютерного центра. Все-таки у нее на редкость странный вкус. И как ей не надоест раз за разом просматривать один и тот же далеко не самый удачный эпизод?

Морозов перезвонил, когда Саша уже успел задремать. Звонок Павла вырвал его из сладких объятий сна, но дело того стоило.

– Слушай, парень, ты правильно запомнил номер, под которым у них в центре значится донор? – озабоченно спросил Морозов у Саши.

– Абсолютно. Этот номер был у обеих женщин записан на их медицинских картах. Они его очень хорошо запомнили.

– И говоришь, что донор был молодым и красавцем?

– По их описанию выходит, что это так. Высокий широкоплечий блондин с роскошной кудрявой шевелюрой и голубыми глазами.

– Обалдеть!

– А что тут такого? Любая женщина скорей захочет от красавца родить, чем от урода.

– Я не о том. Я тут влез в базу данных этого центра. Но у них под номером триста тридцать одна тысяча триста тридцать три значится некто Великанов Юрий Валерьевич.

– Может, это он? Фотографию видно?

– В том-то и дело, что видно. Но ни красотой, ни статью этот господин похвастаться не может. Рябой. Плешивый. Носастый. Да еще ростом метр с кепкой. И годков ему в этом году стукнуло сорок два. Совсем не мальчик.

– Как такого вообще в доноры взяли?

– Свой материал он сдавал всего один раз и случилось это почти одиннадцать лет назад. Тогда нашему Великанову исполнилось тридцать один. Староват для донора, но сгодился. А вот использовали его материал всего дважды. И догадываешься, кем были эти две женщины?

– Неужели Тамара с Лидой?

– Точно так пациенток и звали! Уверен, что это наши дамочки и есть.

– Но как же так? Они взахлеб рассказывали мне про высокого кудрявого блондина с голубыми глазами.

– Великанов и впрямь блондин… То есть когда-то был таковым. И глаза у него светлые. То ли серые, то ли голубые, на фотографии не понять. Но светлые, это точно.

– Но рост! Фигура! Возраст! Ничего не совпадает.

– Слушай, я тебе скину фотку этого красавца, а ты обратись к своим бабам. Может, они именно его и выбрали. Знаешь, у женщин бывают свои заскоки. Может, он им двоим и впрямь красавцем кажется, а мы тут с тобой муть развели. Прямо сейчас им и звони.

– Сейчас? Неудобно. Ночь на дворе.

– И чего? – возмутился Морозов. – Чьих детей мы ищем? Твоих или моих?

– Нет.

– Получается, мы с тобой бодрствуем, глаз не смыкаем, а родные мамашки мальчишек в это время храпеть будут? Буди их, как я сказал! Так даже справедливо получится.

И Саша позвонил женщинам. Они ничуть не рассердились. И охотно согласились взглянуть на фотографии, которые Саша им тут же и переслал.

Но что же из этого получилось? Ни Тамара, ни Лида в присланной фотографии отца своих детей не признали. И даже обиделись. И что еще хуже, испугались.

– Какое отношение это чудовище может иметь к нам и нашим милым мальчикам?

– Почему он вам не нравится? – Саша даже почему-то обиделся за неизвестного ему Великанова. – Подумаешь, не красавец, не это в жизни главное.

– При чем тут красавец не красавец! У него же на роже написано уголовное прошлое.

– Дегенерат какой-то!

– Законченный ублюдок!

– И при чем тут мы и наши дети?!

У женщин началась форменная истерика. И чтобы ее прекратить, Саше пришлось поклясться, что произошла ошибка, сбой в Сети, он слал им совсем другую фотографию, а это фото со стены одного друга, на нем его папа. Только после этого женщины успокоились.

А Саша перезвонил Морозову. Тот был страшно доволен.

– Не узнали бабы своего донора? Так я и думал! Знаешь, что у них там в этой шарашкиной конторе случилось?

– Что?

– На донора, о котором тебе рассказывали эти бабы, был слишком большой спрос. Сырья постоянно не хватало. Да еще парень надумал жениться и предупредил, что больше сдавать свою сперму в банк не будет, она ему теперь самому нужна. И что придумали эти аферисты? Чтобы центр их драгоценный не прогорел и клиентки по-прежнему к ним ломились, они фотографию красавчика изымать из оборота не стали, разве что сняли ее с главной страницы клиники. Но в приватной беседе по-прежнему показывали фото и видео с этим Аполлоном, клиентки тут же выбирали его, подписывали договора, платили денежки и шли оплодотворяться.

– И женщины не знали, что им подсаживали сперматозоиды от совсем других мужчин?

– Точно. И в центре особо с клиентками не церемонились. Возраст, телосложение, образование – все это у реального донора могло быть совершенно другим. Единственное, на что делался упор, так это светлые волосы и светлые глаза. Красавчик-то и впрямь был похож на херувима. И если бы у будущих деток вдруг прорезались черные глазки и темные волоски, их мамаши устроили бы скандал. А так какой спрос? Волосы светлые? Светлые. Глаза голубые… ну, почти голубые. А что ребенок из себя не шибко красавец, так это уж, извините, вопрос генетики. Так гены распорядились. И у детей гениев порой рождаются весьма посредственные дети. И у писаных красавиц и красавцев рождаются далеко не купидоны. Так у них в «Мамочкиных детках» бизнес и шел. И до сих пор идет. Думаю, что этот красавчик прекрасно знает о том, что в центре приторговывают его фотографией, но помалкивает, потому что регулярно получает за свое молчание отступные.

– Это его дела. Нас они каким боком касаются?

– Нас никаким. Зато нас с тобой касается господин Великанов как непосредственный папаша наших мальчишек. И вот о нем, надо тебе сказать, я тоже сумел накопать немало интересных подробностей. Слушать будешь?

– Буду!

И Саша слушал. А потом лег в кровать с распухшей от новостей головой. Новости были такими потрясающими и захватывающими, что Саша никак не мог снова заснуть. Вертелся, крутился, думал. Да еще этот шум в комнате у тети Любы мешал ему забыться сном. Наконец парень не выдержал и сел в кровати. Что там творится у тети Любы? С ума она сошла столько времени подряд гонять один и тот же эпизод! Уже утро наступило, а она все про свой компьютерный центр смотрит!

«Нет, это совершенно невозможно!»

И Саша пошел разбираться.

«Я у себя дома и имею право на ночной отдых, – накручивал он сам себя. – Пусть днем, когда меня нет, что хочет смотрит. Все равно целый день дома торчит. Ночью спать нужно».

На этот раз дверь в комнату была открыта. Видимо, тетя Люба выходила на кухню или в туалет, а по возвращении забыла запереть за собой дверь. Саша приоткрыл маленькую щелку и заглянул в комнату. От увиденного у него глаза сделались совершенно круглыми, а челюсть отвисла почти до самого паркета. Шутка, конечно, но изумлен Саша был и впрямь не по-детски. И было отчего ему прийти в такое изумление.