Текст книги "Хранитель сокровищ"

ГЛАВА 20

Элизабет, теперь маркиза Энджелстоун, нервно прохаживалась по своей спальне. Герцогиня настояла, чтобы первую брачную ночь она провела в подобающих положению роскошных апартаментах. Они занимали второй этаж западного крыла дома и предназначались для маркиза и его жены. В спальне стоял едва уловимый запах лимонного масла и лепестков роз, – служанки вымыли и вычистили все до блеска. Молодоженов ожидало милое, и уютное гнездышко. Единственный, кого в нем не хватало, это маркиза, мужа Элизабет. Он исчез пять часов тому назад, сразу же, как только произнес клятву перед алтарем. Новоиспеченная маркиза уже жалела, что ее жених не пропал, за несколько минут до того, как она окончательно и бесповоротно связала с ним свою судьбу.

Элизабет подошла к огромной, под пологом кровати шириной чуть ли не десять футов. Угол покрывала был откинут, приоткрывая белоснежные простыни. Нет, совсем не такой представляла она свою первую брачную ночь. Да и свадьбу хотела видеть другой. Раньше ей казалось, что этот день будет самым знаменательным в жизни. Ведь она поклянется в любви и верности дорогому и любимому человеку.

Жениха с таким мрачным лицом, какое было у Эша Макгрегора, Элизабет видела впервые. Даже лорд Никлберри в сравнении с ним, выглядел счастливым в день своей свадьбы. Жадный до денег, он взял в жены богатую и толстую, похожую на свинью, американку. Но все равно не казался таким удрученным, как Эш. Правда, лорд Никлберри пребывал в полуобморочном состоянии от предстоящего счастья.

Эш стоял в часовне рядом с Элизабет, как каменное изваяние. Немногочисленные гости, присутствующие при венчании, догадались, что он не в восторге от будущей жены. Чтобы не расплакаться, Элизабет стискивала руки в кулаки. Из-за этой ужасной сплетницы миссис Бэкстер все в округе, наверное, уже знают, почему Элизабет так стремительно выскочила замуж. От глазастой жены священника не укрылись ни чрезмерно сдержанное поведение жениха, ни его недовольный, угрюмый вид.

– Мерзавец! – непроизвольно слетело с губ девушки.

Взгляд Элизабет упал на свисавшую с полога гирлянду из цветов и зелени. Рывком сдернув, она в сердцах швырнула ее на пол. Одержимая бурей эмоций, она металась по комнате, не в силах усидеть на месте. Ярость от унижения, боли и обиды не давала покоя. По лицу Эша Элизабет поняла, что во всем случившемся он обвиняет только ее. Она пыталась объясниться перед венчанием, но увидеть такого ненавидящего взгляда не ожидала.

Он не хотел признавать своей вины за происшедшее. Конечно, они вместе заварили эту кашу. Похоже, первую брачную ночь она проведет одна.

Подойдя к высокому окну, Элизабет раздвинула тяжелые шторы и распахнула его. В комнату ворвался прохладный вечерний ветерок с запахом влажной травы. Окна выходили на извивающиеся, как серпантин, живые изгороди. За ними зеленели высокие тиссовые стены Лабиринта.

Ты мне нужна.

Словно наяву, Элизабет услышала слова Эша. Припав плечом к раме, снова, в который раз за сегодняшний день, переживала, произошедшее в Лабиринте. Она нравилась ему. В этом Элизабет была почти уверена. И все-таки, с каким трудом, наверное, дались ему эти слова.

Ты не представляешь, как сильно я тебя хочу.

Элизабет надеялась, что вдвоем они преодолеют все трудности. Если бы Эш выслушал... Если бы попытался понять и поверить в ее любовь. Если же надежды не оправдаются и Эш отвернется, вся дальнейшая жизнь не будет иметь для нее никакого смысла.

Ожидание ничего ей не даст. Не может же она сидеть сложа руки, и жалеть себя. Необходимо разыскать Эша. Элизабет отвернулась от окна и замерла: маркиз был в комнате.

Эш стоял, припав плечом к двери спальни.

– Похоже, ты не ожидала меня увидеть, жена? Неужели ты подумала, что я откажусь от своей первой брачной ночи? – с ухмылкой произнес он.

Темные взлохмаченные ветром волосы шелковистыми прядями обрамляли его лицо, и спадали на воротник рубашки. Он успел сбросить с себя сюртук, галстук и жилет. Наполовину расстегнутая рубашка приоткрывала загорелую мускулистую грудь в курчавых завитках. Светло-серые брюки и черные сапоги были забрызганы грязью. Он выглядел еще более диким и непокорным, но удивительно мужественным. У Элизабет перехватило дыхание.

– Должно быть, вы надеялись, что я забуду исполнить свой супружеский долг? – Прекрасные голубые глаза Эша сузились.

В ней медленно начинало подниматься раздражение, но она смело посмотрела на мужа. «Этот несносный человек упорно продолжает видеть во мне врага». Ей тяжело будет вбить правду в его упрямую голову.

– Я надеялась, что за время отсутствия настроение у тебя улучшится, – сказала Элизабет. – Но ты дружелюбен, как медведь, в лапу которого попала заноза.

– В чем дело, принцесса? – засмеялся Эш. – Ты не в восторге от молодого супруга?

– Уж конечно я не в восторге, от того, что меня унижают! – воскликнула возмущенная Элизабет. – Тебе прекрасно удалась роль несчастного жениха, которому невыносима мысль о будущей жене!

Она старалась, чтобы он не заметил, как глубоко задеты ее чувства.

Эш пожал плечами. Он либо догадывался, что затронул самолюбие Элизабет; либо намеренно не обращал на это внимания.

– Тебе следовало раньше подумать о последствиях, прежде чем устраивать мне западню, – холодно заметил он.

Ей хотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым, но, сделав над собой усилие, тихо сказала:

– У меня и в мыслях такого не было. Я говорю правду.

– Неужели? – Макгрегор снова засмеялся, чем больно резанул по напряженным нервам Элизабет. – Надо быть непроходимым дураком, чтобы поверить хоть одному твоему слову.

Эш считал ее обманщицей. Элизабет с трудом сдерживалась от рыданий.

– Конечно, тебе трудно понять, но мне никогда не хотелось выставлять себя на посмешище. Не могу придумать лучшего способа, испытать всеобщее презрение, чем предстать перед миссис Бэкстер неглиже в объятиях мужчины, – с горечью ответила она.

– Марлоу говорил, что эта особа, – одна из самых языкастых дам округи, – заметил Эш и смерил девушку безжалостным взглядом. – Надо отдать должное твоему умению выбирать аудиторию.

– Наверное, мне так и не удастся вбить в твою упрямую голову, что случай в Лабиринте не был мною подстроен, – устало повторила Элизабет. – Я – не самоубийца и не стану заманивать тебя в ловушку.

– Прибереги свои душещипательные речи, для кого-нибудь другого, – насмешливо произнес Эш, вытаскивая рубашку из брюк и расстегивая пуговицы. – Ты хотела, чтобы я никуда не уехал от старика Марлоу и герцогини. Поэтому решила, что брак – единственный выход и предложила мне свою невинность. А я плачу за нее своей свободой. Вот и все. Если, конечно, ты вообще девственница.

– Если я... – Слова мужа так возмутили ее, что на какое-то время он онемела. – Ах ты, тупой самовлюбленный осел! Да как ты смеешь так говорить обо мне! Я тебе не девка из борделя!

– Слишком быстро ты оказалась в моих объятиях, – безжалостно бросил он.

– Я лишилась рассудка. И это единственная причина.

Эш усмехнулся. Он молча сбросил рубашку. Желтый свет от настенного канделябра лег на мощный загорелый торс.

Завороженая Элизабет, смотрела на сильное мужское тело и не могла отвести взгляда: этот несносный человек был самым прекрасным мужчиной на свете. Удивительно красивый. Тугие мускулы, ровная упругая кожа, густые темные волосы. Обнаженный Эш был просто неотразим.

Макгрегор небрежно бросил рубашку на пол. Как разбойник, вернувшийся домой после тяжелого дня, полного сражений и бесконечных погонь. Стараясь не обращать внимания на дрожь в коленях, она спросила:

– Что ты делаешь?

– Собираюсь лечь в постель, – спокойно ответил он и плюхнулся в кресло с красивой дорогой обивкой.

Нахмурившись, Элизабет наблюдала, как он стаскивает с ног грязные сапоги. Пять часов, как сумасшедший, Эш скакал верхом на лошади и вот теперь пришел к ней в спальню. Она потратила немало времени, чтобы ему понравиться, но он этого не заметил. Элизабет поняла: того, что она ожидала от своей первой ночи, не будет. Унизив невесту при всех, Эш Макгрегор не успокоился. Теперь, когда они остались одни, он продолжал измываться над ее чувствами.

– Твои комнаты – дальше по коридору, – сказала Элизабет.

– Но моя жена здесь, – нарочито небрежным тоном отозвался Эш и бросил сапог на пол. Грязь забрызгала красивый замысловатый узор на синем ковре.

– Твоя жена не хочет иметь никаких дел с упрямым толстокожим дураком, за которого вышла замуж, – сердито ответила Элизабет.

– Я заплатил за тебя, слишком, дорогой ценой, – усмехнулся он, стаскивая второй сапог. – И хочу, сполна получить причитающееся мне.

– Прошу прощения, мой маркиз. Но мне кажется, встретившись с вами, я тоже заплатила за собственную глупость, дорогой ценой, – с грустью в голосе сказала девушка.

Снимавший носки, Эш язвительно заметил:

– Не стоит устраивать сцен. Они меня нисколько не трогают.

От тяжелого, недоброго взгляда мужа Элизабет невольно съежилась. Разве можно ожидать улыбки на этом мрачном и холодном лице?

– Наверное, я не сумею тебя убедить, но я – не Далила, пытающаяся отрезать твои волосы, – стараясь говорить спокойно, начала Элизабет. – Но...

– Ты уже отрезала мои волосы, – перебил он ее.

– Может быть, – задумчиво произнесла она. – Но я не подстраивала тебе западню с женитьбой.

– Да, конечно, – усмехнулся Эш и смерил Элизабет презрительным взглядом. – Просто я показался тебе неотразимым.

Элизабет густо покраснела. Ей опять захотелось чем-нибудь ударить этого несносного человека.

Молча, не сводя с нее глаз, он стал расстегивать пуговицы на брюках.

Элизабет была знакома с основами анатомии.

Помимо того, что она узнала из книг по медицине, ее просветила еще и Леона. Герцогиня считала, что женщина из светского общества должна иметь достаточное представление о том, как устроено мужское тело. Когда у Элизабет начались первые менструации, Леона провела с ней подробную и содержательную беседу. Разговор касался также интимной жизни супругов. Герцогиня придерживалась мнения, что знание – это сила.

Но сейчас Элизабет была не уверенной в себе женщиной. Каждый мускул ее тела был натянут, как тетива лука. Она немного опасалась того, что мог сделать с ней этот большой и разгневанный мужчина.

– Не бойся, принцесса, – словно прочитав ее мысли, сказал Эш. – Я слишком дорого за тебя заплатил, чтобы покалечить. Мне хочется просто насладиться своей новой игрушкой.

Он сбросил брюки. Гладкий белый шелк белья обтягивал стройные бедра и сильные крепкие ноги. Напряженная, рельефно выступающая мужская плоть походила на дикого зверя, рвущегося на волю. Элизабет судорожно перевела дыхание.

Как много она ждала от своего брака! Терпения. Обожания. Страсти. Элизабет представляла, как бережно и осторожно переведет ее муж через порог девственности и целомудрия. Она мечтала о нежных объятиях и жарких поцелуях, словах любви и ласковых обещаний. Все эти признания она хотела слышать только от этого ужасного, несносного, желанного человека. Только от него.

Эш расстегнул три верхних пуговицы на застежке кальсон.

– Я никогда их не ношу, – сказал он, – только зимой. Но должен сказать, что мне очень нравится ощущать шелк на теле. Хотя это ощущение нельзя сравнить с обнаженным женским телом, – прибавил Эш.

Элизабет не могла думать о женщинах, которые когда-то лежали обнаженными в объятиях Эша. Она не хотела, чтобы он с кем-то ее сравнивал. Многие мужчины считали Элизабет красивой. Теперь все это осталось в прошлом и не казалось таким значительным. Элизабет интересовало мнение о себе только одного человека. Того, что стоял сейчас в мягком свете канделябров и выглядел ожившей статуей греческого бога.

Несмотря на прохладный ветерок из окна, ей стало очень душно. По всему телу пробегала чувственная дрожь.

Швырнув на пол белье, Эш предстал прекрасным мужчиной во всей первобытной мощи и силе.

– Первый раз вижу ночную сорочку, которая закрывает женщину до подбородка. Очень целомудренный фасон, – усмехнулся Эш.

Элизабет мечтала, как наденет в свою первую брачную ночь прозрачную и невесомую сорочку из шелка и кружев. Та, что на ней сейчас, была самой красивой.

– Я не успела подготовить приданое, – растерянно сказала она.

– Сними ее. Я хочу увидеть то, за что я заплатил, – велел Эш тоном, не допускающим возражений.

Губы девушки задрожали от горькой обиды.

– Я твоя жена, но не позволю обращаться со мной, как с проституткой, – с достоинством сказала она.

– Раз уж ты продала себя, как проститутка, то и отношение к тебе соответствующее, – сурово заявил он.

Ему хотелось унизить Элизабет, побольнее, уколоть, показать, как мало она для него значит. Она понимала, что, ответив на его гнев собственным, ничего хорошего не добьется.

– Повторяю, я не подстроила ситуацию в павильоне, где нас застали, – в который раз повторяла она. – Если бы ты хоть на минуту забыл о своем упрямстве и злости, то понял бы, где, правда.

– Не стоит, принцесса, – зло усмехнулся Эш. – Мы оба знаем единственную причину, по которой ты разрешила мне касаться тебя.

За свирепым блеском глаз Элизабет сумела разглядеть бесконечную боль и обиду. Всю жизнь к нему относились с пренебрежением. Его обливали грязью и обижали. От леди он не ожидал ничего хорошего. И именно поэтому у него было мало оснований верить Элизабет.

– Есть только одна причина, толкнувшая меня на вольности с мужчиной, – тихо сказала она.

Эш поднял голову и лениво, словно дремлющий лев, посмотрел на нее.

– И что это за причина? – поинтересовался он.

– Может быть, я совсем потеряла рассудок... – Страстно желая, чтобы Эш, наконец, ей поверил, девушка забыла на время о своей гордости. – Но я безнадежно в тебя влюблена.

ГЛАВА 21

От негромких слов Элизабет Эш поморщился, как от боли. Она решила, что уже приручила его и может кормить с ладони? А как сегодня красива Элизабет! В белоснежной кружевной рубашке, скрывавшей стройное тело, она походила на сердитого и негодующего ангела. «Эта прирожденная актриса, кого угодно могла заставить поверить в невозможное». И именно за это Эш и ненавидел ее. Из-за нее он начинал верить в свою любовь.

– Не стоит больше лгать, – спокойно сказал он.

Элизабет рассерженно топнула ногой и воскликнула:

– Упрямый идиот!

Что ж, пришла пора показать этой красивой обольстительнице, насколько опасны могут быть, пойманные в капкан дикие звери.

Медленно, словно давая ей возможность обдумать дальнейшее, Эш направился в ее сторону. С каждым его шагом глаза Элизабет становились все шире. Но появившееся на лице испуганное выражение вскоре сменилось решительным. Эта женщина могла быть, конечно, и насквозь лживой, но смелости и упрямства ей не занимать.

Эш подошел к Элизабет совсем близко. Настолько, что легкая ткань рубашки касалась чувствительного конца возбужденной плоти. Он ощутил, как по всему телу разливалась волна удовольствия, а кровь начала закипать. Он был зол на нее, очень зол, но он безумно хотел ее. Однако прежде Эшу хотелось показать леди Бет, что зверя, пойманного в капкан, не так-то легко приручить.

– Разденься, – велел он.

Элизабет положила руку на его грудь. Теплая ладонь легла на то место, где стучало разбитое, ею сердце.

– Эш, перестань сердиться, – попросила она. – Давай попробуем сделать наш брак счастливым.

Ну, уж, нет! Больше он не позволит этой бессердечной красотке, манипулировать собой, как вещью. Взявшись за отороченный кружевом ворот рубашки Элизабет, он с силой рванул ее. На пол посыпались крошечные перламутровые пуговицы.

Не ожидавшая, такого поведения, Элизабет невольно отступила назад, запахивая на груди разорванную сорочку.

– Разве в этом была необходимость? – искренне удивилась она.

Опустив руки, Эш смерил ее ледяным взглядом.

– Давай закончим раз и навсегда, принцесса, – мрачно заявил он. – Я не собираюсь больше верить ни единому твоему слову. Поэтому не трать их понапрасну.

– Понимаю, у тебя в прошлом было много причин не доверять людям, но я не хочу, чтобы ты считал меня обманщицей. Я никогда и никому не лгала! – горячо воскликнула Элизабет.

Эш прикоснулся к обнаженному телу жены, выглядывавшему из разорванной рубашки. Вздрогнув, Элизабет замерла. В больших серых глазах было ожидание. Скользнув кончиками пальцев по длинной нежной шее Элизабет, Эш погладил округлые холмики грудей и спустился к плоскому животу. Он чувствовал, как девичье тело дрожит под его рукой.

– Я хочу, чтобы ты разделась, – повторил муж.

Элизабет продолжала пытливо вглядываться в его лицо, надеясь увидеть брешь в холодном, созданном им панцире. Эшу казалось, что она заглядывает в его больную, израненную душу.

– Сними с себя рубашку или, я ее порву, – буркнул он сквозь зубы.

– Если ты так хочешь... – пожала она плечами.

Сквозь злость, затмившую его сознание, в мягком ее голосе он уловил странные нотки. Эш уже убедился, что эта леди никогда легко не уступает. Сейчас же с кротким видом стояла перед ним и послушно сбрасывала сорочку. Рубашка, мягко обнимавшая грудь, живот и длинные ноги, соскользнула с плеч и тихо упала на пол. Он был зачарован этим зрелищем. Свет подчеркивал красоту матовой кожи, упругая грудь вздымалась и опадала при каждом вздохе, а розовые соски были напряженными и соблазнительными. Эта женщина оказалась гораздо красивее, чем рисовало Эшу его воображение.

– Ты ведь никогда не сдаешься без боя, – растерянно произнес он.

– Я не хочу с тобой воевать, – мягко ответила Элизабет и дотронулась пальцами до широкой груди Эша. – Я хочу тебя любить.

– Любить? – усмехнулся Эш, ему хотелось задеть ее побольнее. – К чему такие возвышенные слова, принцесса? Меня интересует лишь то, что находится у тебя между ног.

– Что ж, если ты так хочешь, я могу стать для тебя проституткой, – сказала она, продолжая нежно гладить грудь мужа. – Правда, я не знаю, с чего начать. Тебе придется меня научить.

Рука Эша скользнула между бедер девушки и нащупала самое сокровенное местечко. Ему показалось, что он ощутил пальцами теплый тающий мед. Когда он отыскал влажный и мягкий бугорок – источник женского наслаждения, – девушка тихо вскрикнула и ухватилась за его плечи, словно боялась упасть.

Легонько прикоснувшись к губам Элизабет, Эш пощекотал кончиком языка уголок ее губ.

– Твое тело само подскажет, как играть роль проститутки, – прошептал он.

Элизабет посмотрела мужу в глаза:

– Если ты меня ненавидишь, то почему так сильно хочешь?

В бездонных серых глазах было столько любви, нежности и желания, что в них легко было утонуть.

«Все это ложь», – напомнил себе Эш.

– Как-то раз Хэтти сказала мне, что главное в их профессии – умение притворяться, – сухо ответил он. – Сейчас я представлю себе, что ты не лгунья, какой являешься на самом деле.

Элизабет больно было это слышать. Ему показалось, что влажный блеск глаз вот-вот превратится в слезы. Но она не заплакала.

– Мне же остается представлять себе тот день, когда ты, наконец, поймешь, как сильно я тебя люблю, – печально отозвалась Элизабет.

Черт бы побрал эту женщину! Черт бы побрал ее за то, что она так упорно пытается заставить его поверить в свои лживые слова! Схватив ее за талию, он грубо притянул к себе.

– Насколько я помню, вчера ночью ты без особого труда представила себе, что именно обо мне мечтала и грезила всю жизнь.

– Ты прав, – согласилась Элизабет. – Я мечтала о Пейтоне. – Говоря это, она продолжала гладить Эша по спине. – Я часто воображала себе, каким он будет, представляла его голос, прикосновения. Мне кажется, я всегда немного любила Пейтона.

Эш почувствовал острый укол ревности. Бет мечтала о джентльмене. О мужчине своих грез. А вместо этого пришлось выйти замуж за него, – дикого и необузданного.

– В таком случае тебе легко будет это сделать, – насмешливо сказал Эш.

– Нет, нелегко, – покачала головой Элизабет, – ведь я не вижу в твоих глазах ничего, кроме ненависти.

– А ты закрой глаза, – посоветовал Эш, в его голосе прозвучали стальные нотки.

– Нет. – Она легонько потерлась щекой о грудь мужа. – Эта ночь для меня особенная, даже если для тебя она ничего не значит. Сегодня я отдаю тебе свое тело и душу. Хочу, чтобы в памяти сохранилась каждая минутка.

Боже, какой же сладкой казалась ложь в устах этой женщины. Но он не станет ей верить. Он не позволит, чтобы она снова ранила его в сердце. Взяв в руки лицо жены, он заглянул в насквозь лживые глаза.

– Браво! Ты – прекрасная актриса. Девочки Хэтти в подметки тебе не годятся.

– Я знаю, ты мне не веришь! – страстно воскликнула Элизабет. – Но я хочу, чтобы ты знал: я люблю только тебя и именно тебя, а не тот образ, который создала в своем воображении.

«И снова она врет», – с досадой подумал Эш, а вслух сказал:

– Ты слишком много говоришь. Хорошая проститутка знает, когда ей надо помолчать.

– Только трус боится правды, – тихо прошептала Элизабет и припала губами к руке мужа. – Я не верю, что ты трус.

– Но и не дурак, – с достоинством ответил Эш. – Только ты упорно не хочешь этого признавать.

– Я твоя, Эш, – взволнованно произнесла Элизабет. – Отныне и навсегда.

Тихие слова девушки вызвали во всем теле Эша сильную дрожь. Он почувствовал, что его крепкая оборона начинает слабеть.

От тонкого, волнующего аромата лаванды у него сладко кружилась голова. Его, как усталого путника, манил свет в бездонных серых глазах.

Эш подавил в себе волну обожания, которая с каждой минутой все больше захлестывала его, и убрал руки от лица Элизабет. Он хотел доказать, что ее можно использовать только для одной цели.

– Когда я впервые тебя увидела, ты мне показался самым грозным из всех мужчин, которых я когда-либо видела, – призналась Элизабет, гладя мужа по его широким плечам. – Мне страшно хотелось вот так коснуться тебя. Я представляла тебя совсем раздетым, нагим.

«Снова ложь», – пытался убедить себя Эш.

Когда жена доверчиво прильнула к нему, и его коснулись мягкие груди, он весь напрягся. Его возбужденная плоть упиралась в упругий девичий живот.

– Я и представить себе не могла, что ты окажешься таким красивым. – Мягкий голос жены убаюкивал его воспаленное сознание. – Я люблю тебя больше всего. Твою чистую кожу. Твои шелковистые завитки. Ты такой желанный.

Такое поведение Элизабет не входило в планы Эша. Он надеялся, что она будет смертельно напугана зверем, которого сама поймала в капкан. Он хотел ее оттолкнуть, но она припала губами к его груди и пощекотала сосок кончиком языка. По всему телу разлилась теплая и пьянящая волна удовольствия. Он запрокинул голову, не в силах сдержать хриплый стон.

– Я думала, что умру, когда прошлой ночью, ты вот так касался меня. – Маленькие руки Элизабет не спеша двигались по бокам и бедрам мужа. – Мне казалось, я распадаюсь на тысячу мелких осколков. Я никого не хотела так сильно, как тебя.

Желание, клокотавшее в крови, достигло апогея. Оно пронзило собой все его тело.

Эш никогда в жизни не стоял на коленях. Он не опускался до этого даже тогда, когда приходилось жить под открытым небом и питаться отбросами из мусорных ящиков. И тогда он не преклонял колен. Но эта женщина, ставшая сегодня его женой, одними только объятиями заставила опуститься перед ней на колени.

Не в силах владеть собой, Эш прильнул к нежному женскому телу. Элизабет была огнем, он – хворостом, сухим и трескучим. Он желал ее всю, без остатка, как ни одну женщину на свете. Хотелось погрузиться в гладкую шелковистую плоть и забыть все ужасы и страхи, которыми была полна его жизнь.

Он не мог заставить себя оттолкнуть Элизабет. В пламени разгорающейся страсти постепенно сгорал его гнев.

– Проклятье! – воскликнул он в сердцах и жадно припал к губам жены.

Поцелуй был нежным и долгим. Элизабет почувствовала, какой голод терзает ее мужа. В следующее мгновение Эш резко подхватил жену на руки и, крепко прижав, понес на постель. Прохладный шелк простыни приятно охладил разгоряченное тело. Не желая ни на секунду расставаться с мужем, Элизабет потянула его за собой и с наслаждением прижалась. Она мечтала об этом с первого дня их встречи. И вот теперь он в ее объятиях.

– Дотронься до меня, Бет, – чуть слышно прошептал Эш. – Я тебя не обижу, клянусь, не обижу.

Слова, произнесенные хриплым от волнения голосом, прозвучали для нее чарующей музыкой. Она стала нежно гладить его по спине, ягодицам, стараясь не пропустить ни дюйма его сильного тела. Ей казалось, что она спит и видит удивительный сон.

Она плотнее прижалась к Эшу и стала извиваться всем телом.

Эш покрывал жадными поцелуями лицо Элизабет, щекотал кончиком языка шею. Она была не в силах скрывать свою страсть. Да и не хотела.

Теплые и мягкие губы мужа блуждали по всему телу жены, целуя грудь и живот. Они опускались все ниже и, наконец, коснулись бедер. В том заветном месте, где пряталась ее девственность, она ощутила влажный язык, горячее дыхание и вдруг – интимный поцелуй. От неожиданного наслаждения Элизабет откинула назад голову и тихо простонала. «Какой, развратник! И какой искусный любовник!»

Запустив пальцы в темную густую шевелюру Эша, она, изогнувшись всем телом, подалась ему навстречу. В этой постели не было места стыдливости. Здесь царило только удовольствие. Восторг искрился, как пузырьки в бокале шампанского. Дрожа от нетерпения, Элизабет выкрикнула имя мужа. Потеревшись щекой о живот Элизабет, Эш успокоил немного дрожь, охватившую ее бедра.

– Ты хочешь меня, моя принцесса? – прошептал он.

Элизабет взяла лицо мужа в ладони и тихо сказала:

– Я еще никогда так не хотела мужчину, как сейчас.

Эш накрыл жену своим большим и жарким телом. Элизабет ощутила между ног твердую мужскую плоть.

Эш снова стал целовать ее груди, подолгу задерживаясь на розовых сосках. Вскоре его рука нащупала средоточие девственности жены, вызвав у нее лавину приятных ощущений.

Крепкая мужская плоть упиралась в ее самое сокровенное место. Элизабет изогнулась дугой и вся подалась навстречу. Эш входил в нее осторожно и медленно, ни на секунду не отводя глаз от жены. Когда же он, наконец, преодолел девственный барьер, она запрокинула голову и прикусила нижнюю губу.

– Ты такая тугая. И такая невероятно узкая. – Опустив голову, Эш припал к губам Элизабет, продолжая продвижение.

Его нежные и очень осторожные действия заставили ее немного расслабиться. Он проникал в нее все глубже и глубже, заставляя целомудрие сдаться.

Почувствовав резкую боль, Элизабет невольно вскрикнула и поняла, что Эш перешагнул порог ее невинности. Муж заглушил крик нежным поцелуем.

Войдя в Элизабет полностью, Эш на какое-то время замер. Сквозь пелену жаркого тумана в сознании Элизабет почувствовала, как дрожит его тело. Эш сдерживал себя, давая ей время привыкнуть к новому для нее ощущению. Прижавшись лицом к влажной от пота груди мужа, Элизабет с наслаждением вдохнула его удивительный запах. Спустя время боль отступила, и она подалась навстречу мужу, приподняв бедра и изогнувшись.

– Бет, – чуть слышно выдохнул Эш.

И он начал быстрые и энергичные движения, не в силах сдерживать сидевшего в нем зверя. Остатки боли сменились вскоре горячей волной удовольствия. Сердце Элизабет бешено колотилось, готовое в любую минуту выскочить. Она двигалась вместе с мужем, страстно отвечая на каждое его движение и доказывая свою бесконечную любовь к нему.

И совсем не важно было, кто победитель, а кто побежденный. Извиваясь и дрожа в сильных мужских руках, Элизабет больше всего на свете хотелось, чтобы эти необыкновенные ощущения не кончились никогда.

Но через несколько минут удивительная сказка кончилась. Она провела рукой по мокрой спине мужа и, уткнувшись лицом в темные густые волосы, улыбнулась. Он лежал в ее объятиях голый, как младенец, прижавшись лицом к ее плечу. Жар большого сильного тела согревал ее.

Как ни старалась Леона в своих уроках, все объяснения, не шли ни в какое сравнение с тем огромным удовольствием, которое только что подарил ей муж. Ее переполняли чувства, описать которые она не смогла бы: для этого не хватило бы слов.

«Эш любит, хотя и не хочет этого признавать. Он пришел ко мне, целовал и ласкал. И овладел с нежностью и страстью. Так едва ли поступил бы мужчина, испытывающий к женщине ненависть. Не было это и простой похотью», – пыталась убедить себя Элизабет.

Похоть или просто желание заставили бы Эша накинуться на нее с необузданной страстью. Простое вожделение не позволило бы ему отнестись к ней бережно и нежно. Нет, все-таки Эш ее любит. Она в этом нисколько не сомневается. Но как заставить признаться в этом упрямца Эша?

Муж зашевелился и, приподнявшись на руках, посмотрел жене в лицо. На нее глядели ослепительной красоты глаза, голубые и чистые, как утреннее небо. В самой их глубине Элизабет заметила растерянность и смятение.

Проведя кончиком пальца по нижней губе Эша, Элизабет призналась:

– Я еще никогда в жизни не испытывала ничего такого... необыкновенного.

Опасаясь, что глаза выдадут охватившее его сомнение, Эш поспешно отвернулся.

– Женщина редко в первый раз испытывает удовольствие, – глухо сказал он.

– Ты хочешь сказать, что потом будет еще лучше? – удивилась Элизабет.

Эш пожал плечами, словно речь шла о вещах, ему не интересных.

– По крайней мере, так говорят, – ответил он. – Точно сказать не могу. Я никогда еще не был первым ни у одной женщины.

– Правда? – изумилась Элизабет. – Тебе не встречались девственницы?

– Я не из тех, кто только и ищет девственниц, чтобы их соблазнить, – сухо обронил Эш.

Элизабет пригладила густые брови мужа.

– Но я-то исключение, – улыбнулась она.

– Принцесса, я тебя не соблазнял, – холодно буркнул он.

– А вот и неправда, – насмешливо возразила она, гладя Эша по мускулистым плечам. – Стоит тебе только взглянуть, и внутри у меня все переворачивается. Ты прикасаешься ко мне, и мой разум перестает меня слушаться. В ту минуту, когда я тебя увидела, потеряла голову. Вот видишь, ты соблазняешь меня таким, какой ты есть.

– Ты хочешь сказать, что именно поэтому и поставила мне западню? – с усмешкой спросил он.

– Неужели ты все еще считаешь, что я заманила тебя специально? – нахмурилась Элизабет.

– Нет, конечно, нет, гораздо проще поверить, что ты сильно влюбилась в невежественного дикаря. – Отстранившись от жены, Эш встал с постели. – Мы оба прекрасно понимаем, что ни для тебя, ни для меня этот брак не может стать таким, каким он должен быть.

Элизабет села в кровати и натянула на грудь простыню.

– А что брак значит для тебя? – спросила она. Стоя к жене спиной, он надевал брюки.

– Ты продала себя, как проститутка, – безжалостно бросил он. – И для меня, ею и останешься. Моей проституткой. Настолько, насколько я этого захочу.

В груди Элизабет больно защемило от жгучей обиды и отчаяния. Ей хотелось кричать и плакать. Схватить Эша, прижать к себе и крепко держать, пока от его озлобленности не останется и следа.