Текст книги "Семь секретов Вишну"

Дэвдатт Паттанаик
Семь секретов Вишну. Философия индийского мифа

Devdutt Pattanaik

Seven secrets of Vishnu

Text Copyright © 2011 by Devdutt Pattanaik

© ООО Книжное издательство «София», 2016

Я смиренно и с глубочайшим уважением посвящаю эту книгу всем художникам, скульпторам и фотографам, которые приближали священное искусство к обычному человеку

Дэвдатт Паттанаик по образованию врач, по профессии консультант по лидерству, а по призванию – мифолог. Он активно пишет и читает лекции о том, насколько в современной жизни важны мифы, символы и ритуалы. Автор более 25 книг, среди которых «Семь секретов Шивы», «Семь секретов Вишну» и «Семь секретов Богини». Чтобы узнать больше, посетите его сайт www. devdutt.com.

Предисловие автора

О передаче идей

Примечательно, что предания о Вишну получили широкое распространение в Индии лишь после упрочения позиций буддизма. До этого индуизм был религией сложных ритуалов для элиты, называемых яджнями, и эзотерических спекуляций, запечатленных в таких текстах, как Араньяки и Упанишады. Все это казалось очень далеким простому человеку, сосредоточенному на ритуалах плодородия, поклонении растениям, животным и природе.

Буддизм же обращался непосредственно к простому человеку на его языке и рассматривал его повседневные заботы. Вполне естественно, что эта религия стала очень популярной. При этом буддийское мировоззрение было по преимуществу мировоззрением монашеским. В индуистском же мировоззрении было место как отшельнику, так и домохозяину. Чтобы воспламенить воображение людей, склонных к монашеству, требовался излюбленный массами инструмент – предания.

В преданиях о Вишну индуистское мировоззрение подается с точки зрения домохозяина. Их дополняют предания о Шиве, подающие альтернативную, но не менее обоснованную точку зрения отшельника. Поскольку и Вишну, и Шива – формы Бога, оба мировоззрения, домохозяина и отшельника, пользовались одинаковым уважением.

Чтобы эти предания не превратились в простые сказки для развлечения, они объявлялись священными и сопровождались символами и ритуалами. Символы и ритуалы Вишну отличаются от шиваитских. Например, Вишну изображают обвешанным золотом, а Шива измазан пеплом; Вишну подносят ветки туласи (священного базилика), выращиваемого в доме, а Шиве – листья бильвы, растущей под открытым небом; Вишну танцует с открытыми глазами, а Шива – с закрытыми. Посредством этих различных деталей передаются разные идеи.

Мудрость, которая раньше была доступна лишь кругу избранных, теперь достигла каждого, кто был готов слышать предания, видеть символы и совершать ритуалы. Вишну представляет собой ключевую фигуру в новом индуизме, основанном на преданиях. Он – важнейший элемент великой индуистской мозаики.

Чтобы помочь читателям разгадать секреты Вишну, главы были организованы следующим образом:

– Первая глава фокусируется на использовании половых различий для объяснения фундаментальных метафизических концепций индуизма.

– Во второй главе обсуждаются различия между человеком и животным.

– Третья и четвертая главы фокусируются на дэвах и асурах и объясняют, почему и те, и другие несчастливы: одни борются с неуверенностью, а другие – с амбициями.

– Пятая и шестая главы посвящены «Рамаяне» и «Махабхарате» и борьбе человека с его человечностью.

– Седьмая глава повествует о мудрости отказа от веры в обновление.

В целом эта книга стремится сделать явными мотивы, сокрытые в преданиях, символах и ритуалах Вишну.

Внутри бесконечных мифов таится вечная истина.

Кто знает ее до конца?

У Варуны только тысяча глаз, у Индры сто, у вас и у меня – всего по два.

1. Секрет Мохини

Духовный рост не обязательно исключает рост материальный

Южноиндийский храмовый праздничный образ (утсав-мурти) Вишну как Мохини

Мохини – это женская форма Вишну. Она чаровница, привлекательная девица, искусительница. Но она не нимфа (апсара), в отличие от Менаки, Рамбхи и Урваши, известных в индуистской мифологии как соблазнительницы мудрецов и демонов. Мохини держится особняком, поскольку ее отождествляют с Вишну, а Вишну обычно представляют в мужском облике. Мохини – его женская форма.

Индуистская мифология использует половую принадлежность как средство передачи метафизических идей. Фундаментальной темой индийской метафизики является существование двух реальностей: материальной и духовной. Материальная реальность – это осязаемая действительность, воспринимаемая с помощью органов чувств. Духовная реальность неосязаема, и ее невозможно воспринять с помощью органов чувств. Материальную реальность представляет женская форма, а духовную – мужская.

У Мохини женский облик, но мужская сущность, в отличие от апсар, которые совершенно женственны. И Мохини, и апсары очаровывают, однако их намерения разнятся. Любая апсара очаровывает, чтобы отвлечь человеческое внимание от духовной реальности и поймать всех в реальности материальной. Мохини очаровывает, чтобы привлечь человеческое внимание к духовной реальности внутри материальной. Таким образом, Мохини – это духовная реальность, облаченная в материальную реальность. И это же – центральная тема преданий о Вишну.

Вишну и Лакшми на стенах храма Кхаджурахо, построенного в XII веке царями Чандела

В метафизике материальная реальность называется пракрити, а духовная – пуруша. Пракрити означает «природное». Пуруша означает «человеческое».

Люди занимают в природе особое место, выше минералов, растений и животных, поскольку лишь они способны размышлять, заниматься самонаблюдением, воображать и выбирать. Все эти качества позволяют людям подняться над физическими ограничениями, превзойти пределы природы и обнаружить бесконечность. Итак, человеческая жизнь особенна. Поэтому древние представляли оба метафизических начала с помощью человеческих символов.

Материальная и духовная реальности взаимозависимы. Без материальной реальности духовную невозможно было бы обнаружить, а без духовной реальности материальная не имеет смысла. Эта идея взаимодополняющих реальностей выражена в индуистской мифологии в виде человеческой пары. Взаимозависимость материальной и духовной реальностей лучше всего представляется на примере взаимозависимости женщины и мужчины. Именно поэтому стены храмов украшались интимными изображениями (санскр. дампатья).

В Пуранах имена нарицательные становятся именами собственными; идеи превращаются в богов или богинь. Так, пуруша становится Пурушей (Богом), а пракрити – Пракрити (Матерью Природой). В вишнуитских преданиях Пуруша носит имя Вишну, а Пракрити – Лакшми. Он поддерживает мир; она – олицетворение богатства. Он не может выполнять свою роль без нее; у нее без него вообще нет роли. Он дает ей цель, а она ему – средства. Таким образом, Вишну и Лакшми обосновывают друг друга. Один не может существовать без другого.

Священный знак Вишну – урдхва-намам (вертикальная отметка)

Многим людям не нравится мифологическая связь женщин с материальной реальностью. Почему не наоборот? Почему нельзя представить духовную реальность как Лакшми, а материальную – как Вишну?

Причина такого недовольства кроется в склонности помещать духовную реальность на более высокий план, чем материальную. Если учесть зависимое положение женщин в обществе, где господствуют мужчины, легко может показаться, что представление материальной реальности через женщин – это очередная попытка навязать патриархальные ценности. Однако это не так. Да, в мифологических писаниях (Пуранах) женская форма действительно используется для изображения материальной реальности, но это связано не столько с гендерной политикой, сколько с человеческой физиологией.

Венкатешвара Баладжи в Тирупати (штат Андхра-Прадеш)

Фундаментальное различие между мужским телом и женским заключается в том, что мужчина создает жизнь вне своего тела, а женщина – внутри своего тела. Он дает толчок жизни; она придает жизни форму. Каждый по-своему незаменим для жизни. В метафизике духовная реальность побуждает наблюдение, а материальная реальность его воплощает. Мужское тело в репродуктивном контексте выполняет то, что духовная реальность выполняет в контексте метафизическом. Так же и с женским телом. Таким образом, мужское тело лучше всего подходит для представления духовной реальности, а женское – материальной. Это не значит, что мужчины духовны, а женщины материалистичны. В мифологии все формы символичны.

Священный знак Вишну, вертикальный намам, содержит в себе как материальную, так и духовную реальность. Материальная реальность представлена красным цветом крови, текущей в сосудах и поддерживающей жизнь. Духовная реальность представлена белым цветом костей, поддерживающих жизнь своей неподвижностью. Центральная красная линия и примыкающие белые направлены вверх, что указывает на рост. От глагола «расти» (санскр. брх) произошел ведический термин для обозначения Бога – брахман. Брахман – это нечто растущее, нечто обширное, нечто бесконечное. Вишну означает «то, что расширяется, чтобы занять все». Другими словами, Вишну – это Бог, наслаждающийся бесконечным ростом, как материальным, так и духовным.

Что означает «материальный рост»? Это означает доступ ко всем тем удивительным вещам, которые может предложить материальный мир для удовлетворения пяти чувств: к пище, одежде, крову, музыке, танцам, изобразительным искусствам, развлечениям, человеческим отношениям, миру, удовольствию и процветанию. Визит в любой храм Вишну – будь то Венкатешвара Баладжи в Тирупати, Шринатхджи в Раджастхане, Джаганнатха в Пури или величественные комплексы Ранганатха на речных островах Кавери – покажет, что материальная роскошь действительно является неотъемлемой частью культа Вишну. В ритуалах используются различные цвета, ароматы, музыкальные звуки и вкусы.

Непальский образ Будханилакантхи – Вишну как Нараяны, спящего на змие Шеше

Однако материальные вещи непостоянны. Рано или поздно они увядают или перестают доставлять удовольствие уму. Это вызывает боль, расстройство, тревогу, стресс, чувство незащищенности и страх – самые нежелательные эмоции. Если их оставить без внимания, они могут пробудить в уме алчность и ревность, гнев и привязанность.

Духовный рост подразумевает способность преодолеть эти эмоции и обрести мудрость, позволяющую ценить все материальное и наслаждаться им без чувства нужды и привязанности. Мы счастливы, когда материальный мир к нам благосклонен, и несчастны в противном случае. Счастье возможно только тогда, когда материальный рост сопровождается интеллектуальным. Только интеллектуальный рост способен контролировать эмоциональное смятение, вызываемое зависимостью от материальных вещей.

Именно поэтому священный знак Вишну помещается на голове, вместилище человеческого интеллекта. И именно поэтому две белые линии духовности образуют чашу, в которой покоится одна устремленная вверх красная линия материализма. Несдерживаемый материальный рост – нежелательное состояние.

Первый шаг в поиске духовной реальности – это рождение в человеческом облике, потому что только плоть может почувствовать материальную реальность и только человеческая плоть способна постичь реальность духовную.

Храмовый барельеф в Белуре (штат Карнатака): Вишну, восседающий на змее Ананте

Возможно, образ Нараяны (Вишну, спящего на воде) был навеян образом еще не родившегося ребенка, плавающего в водах материнской утробы. Когда Вишну дремлет, мир не существует – ни в виде форм, ни в виде мыслей. Так же и с неродившимся ребенком. Его мира пока еще нет. До рождения ребенок невинен и не знает о внешнем мире. Он не встречается с формами мира, и у него нет никаких мыслей о мире. Никаких мыслей о духе или материи, никаких мыслей о мужском или женском, белом или красном. Ничего. Неродившийся ребенок подобен Нараяне, который спит, но не видит сновидений.

Календарное изображение Вишну с появляющимся из его пупка Брахмой

Нараяна спит на кольцах змея-кобры с множеством капюшонов. Этот змей носит имя Ади-Ананта-Шеша и символизирует время. Ади означает «Изначальный», Ананта – «Бесконечный», а Шеша – «Остаток». Эти три имени указывают на три состояния времени, соответствующих пробуждению, бодрствованию и сну. Когда мы пробуждаемся, то прежде всего ощущаем течение времени. Это Ади, первичное ощущение, математически представленное единицей – первым числом. Когда мы бодрствуем, мы потенциально способны воспринимать мир бесконечными способами. Это Ананта, предельное ощущение, математически представленное бесконечностью. Когда мы пребываем в состоянии глубокого сна и не видим сновидений, у нас нет ощущения времени, а значит, мы не воспринимаем мир. Ничего не существует. Остается лишь ничто, или Шеша, – остаток, математически представленный нолем. Таким образом, имя змея Вишну, Ади-Ананта-Шеша, привлекает внимание к трем состояниям, через которые циклично проходят все люди: пробуждению, бодрствованию и сну.

Когда Нараяна пробуждается, из его пупка произрастает и расцветает лотос. На нем сидит Брахма.

Брахма – это ребенок, выскальзывающий из материнской утробы. Он ощущает внезапный наплыв стимулов из внешнего мира. Этот опыт отличается от того, что было в утробе матери. Это его первое соприкосновение с природой.

Брахма осознает себя отличным от Пракрити. Эту способность ему дает пребывающий в нем Пуруша, но он пока об этом не знает. Он лишь знает, что он – не Пракрити. Он овеществляет природу, постепенно увеличивая свое самосознание. Таким образом, рождение Брахмы – это рождение человеческого сознания.

Брахма олицетворяет конечное сознание, которое обладает способностью осознать бесконечное сознание – брахман. Отсюда и ведическая максима ахам брахмасми, которая одновременно означает «я есмь Брахма» и «я есмь брахман». Первое значение – это признание открытия конечной истины. Второе значение – устремление к бесконечной истине, которую предстоит открыть.

Человеческий ум (Брахма) видит, что природа не бывает постоянной. С перемещением из одного места в другое природа меняется: влажные джунгли сменяются пустынями, холодные ледяные горы уступают безбрежным океанам. И даже если сидеть на месте, можно наблюдать, как беспокойная природа изменяется со временем: растения увядают и умирают, животные спариваются и мигрируют, времена года чередуются, солнце восходит и заходит, луна растет и убывает, небесная сфера вращается вокруг Полярной звезды. Все, что родилось, рано или поздно умирает.

Календарное изображение святилища храма в Тирувантапураме, где покоится гигантское изваяние Падманабхасвами

В материнской утробе все статично и уютно. От ребенка ничего не ожидается. Но снаружи, в природе, все движется, и человек должен действовать, если хочет выжить. По отношению к Брахме Пракрити есть Шатарупа, беспокойная богиня, имеющая бесчисленное множество форм. Она его пугает.

Ум Брахмы благословлен манасом (воображением). Он способен воображать, как Шатарупа танцует под его музыку. Это доставляет ему радость. Он также способен воображать, как Шатарупа его подавляет. Это его пугает. Что самое важное, он способен вообразить такое время, когда он не сможет наблюдать Шатарупу. Другими словами, он воображает смерть. Это пугает его больше всего.

Брахма передает свой страх смерти всем своим детям и внукам – живым созданиям, джива-атмам. Именно поэтому новорожденные плачут. И именно поэтому Брахме не поклоняются.

У Вишну такого страха нет. Он знает: то, что Брахма считает смертью, – лишь смерть тела, обволакивающего Пурушу. Его идентичность не зависит от материальной реальности. Он знает, что он Пуруша, бесконечный и бессмертный. Он – парам-атма. Именно поэтому Вишну поклоняются. Он есть то, чем стремятся стать все джива-атмы.

Майсорская живопись: богиня Майя наблюдает за отдыхающим Вишну

Брахма сторонится тех аспектов природы, которые его пугают, и стремится к тем, которые его утешают. Из этого избегания страха и стремления к комфорту рождается богиня Майя.

Корень слова майя – ма, что означает «измерять». Майя – это измерительная шкала. Как и Пракрити, она является аспектом материальной реальности. Но если Пракрити – это физический аспект, то Майя – ментальный. Пракрити существовала до Брахмы, а Майя появляется после него. Пракрити – мать Брахмы, а Майя – его дочь; или же можно сказать, что она его супруга, поскольку Брахма не знает, что он создал Майю.

Брахма нуждается в Майе, чтобы пережить Пракрити. Брахма наблюдает Пракрити и пытается ее понять сквозь призму Майи. Майя – измерительная шкала. Брахма – тот, кто измеряет. Пракрити – то, что он измеряет. Благодаря Майе Брахма может судить о Пракрити как о хорошей или плохой, правильной или неправильной, красивой или безобразной. Брахма больше не пугается Шатарупы и ее преобразований. Эта способность судить об окружающем мире позволяет Брахме чувствовать себя очень могущественным.

К сожалению, Майя не статична. Ее постоянно наполняют и окрашивают переживания и ожидания Брахмы. Когда меняется опыт, когда меняется ожидание, Майя преображается. В результате то, что было верным в прошлом, может стать неверным в будущем; что было хорошим в одной части света, может быть плохим в другой; что одному покажется красивым, другой может найти безобразным. Это смущает Брахму. Это вызывает конфликты между его детьми. Возникают вопросы о совершенной истине. Реальность подвергается сомнению. Непонятно, в чем смысл жизни. Это усиливает страх.

Майсорская живопись: божество Ранганатха в храме

Майю часто понимают как иллюзию. Мир, видимый сквозь призму измерительной шкалы, – это иллюзия, поскольку это восприятие, зависящее от этой шкалы. Это иллюзия, которая утешает Брахму и в то же время смущает его. Без нее Брахма растерян. С ней же у него есть смысл, цель и направление.

Мир иллюзии, построенный Брахмой при помощи Майи, называется Брахмандой («сферой Брахмы»). Брахманда – это не объективная реальность; это версия реальности Брахмы, его личное построение, его мнение о природе.

Пракрити – это объективная материальная реальность. Брахманда – субъективная материальная реальность. Первая существует без участия Майи; вторая является произведением Майи. Пракрити – это лес; в лесу человек не отличается от других животных. Но благодаря Майе человек считает, что он выше животных, что он – хозяин леса.

Объективно говоря, для природы человек не отличается от других живых существ; мы лишь получили свой собственный набор сильных сторон и умений, позволяющих нам выживать. Субъективно же человек отличается от всех других живых существ – он способен воображать, что дает ему право одомашнивать природу и создавать культуру. Культура, воображаемый и конструируемый человеком при помощи Майи мир, – это Брахманда.

Южноиндийское изображение Вишну и его супруги Йога-Майи

Без Майи человек был бы во власти природы; с Майей он способен господствовать над природой и учреждать культуру. Таким образом, Майя возвышает человека над животными. Жизнь больше не сводится к одному лишь выживанию; она связывается со смыслом. Поиск смысла побуждает человека к действиям (карме, от корня кри – «действовать»). В поиске смысла человек создает общество. Так Брахма становится творцом.

Когда Вишну пребывает в состоянии глубокого сна, он не осознает Пракрити. Это не значит, что природа не существует. Она просто не ощущается. Это состояние называют йога-нидрой. Оно аналогично глубокому сну, когда мы не помним ни своего имени, ни каких-либо подробностей о нашей жизни или нашем мире. С практической точки зрения наша субъективная реальность не существует. Субъективная реальность (Брахманда) возрождается лишь тогда, когда мы пробуждаемся, когда змей Шеша превращается в Ади.

Пробудившись, Вишну наблюдает природу точно так же, как Брахма. Но, в отличие от Брахмы, он не пугается Пракрити. У Вишну нет страха. Ему не нужна измерительная шкала, чтобы оценить Пракрити. Он видит Пракрити такой, какая она есть, без помощи Майи, потому что он знает, что он – брахман. Брахма, чтобы пережить Пракрити, полагается на Майю; Вишну же – нет. Таким образом, Брахма – раб Майи, а Вишну – ее хозяин. Брахме нужно конструировать субъективную реальность, чтобы придать существованию смысл; у Вишну же такой потребности нет.

Календарное изображение Шука-Муни, сына Вьясы, с головой попугая

Для Брахмы Майя – Маха-Майя; он подвержен ее чарам. Для Вишну Майя – Йога-Майя; она повинуется ему. Именно поэтому Вишну называют Майином, то есть «Владыкой иллюзий».

Вишну может по собственному желанию вступать в контакт с Майей. В таком случае он принимает форму аватара. Например, он может стать Рамой или Кришной. И Рама, и Кришна переживают рождение и смерть, как и все люди, но, будучи осознанными душами, они не боятся Майи. Они знают, что они – Вишну; их идентичность не зависит ни от какой измерительной шкалы или субъективной реальности.

Таким образом, Вишну с Майей связывают тройственные отношения. Как Нараяна, он не ведает о Майе. Как Вишну, он знает о Майе, но предпочитает не поддаваться ее чарам; а как аватар Вишну (такой как Рама или Кришна), он добровольно подчиняется Майе, вступая в контакт с субъективными реальностями, но никогда не зависит от нее.

Взаимодействуя с Майей, Вишну становится доступным Брахме. Как Рама или Кришна, он приносит радость и разбивает сердца, он участвует в мирских делах, соблазняет, сражается, привлекает к себе джива-атмы. Осязаемый мир – это ранга-бхуми (игровая площадка), где происходит встреча с духовной реальностью. В осязаемом мире Вишну – одновременно Мохан, то есть «Чародей», и Мохини, «Чародейка».

Храмовое изображение Кришны как Ман-Мохана – «Очаровывающего ум»

Существует предание о Шуке, сыне Вьясы. Шука отказывался покидать материнскую утробу даже после установленных десяти лунных месяцев. Отец упрашивал его выйти, и после двенадцати лет уговаривания Шука наконец смилостивился, но не потому, что хотел испытать земную жизнь, а потому, что не хотел больше доставлять неудобств своей беременной матери.

После рождения, вместо того чтобы ступить на землю, он поднялся в небо. Он не видел смысла в контакте с Маха-Майей и субъективной реальностью, которую она поможет ему построить. Пребывая в материнской утробе, он слышал, как его отец пел гимны Вед. Он знал, в чем разница между Маха-Майей и Йога-Майей. Он не был заинтересован в создании своей Брахманды; он предпочитал истину Пракрити. Его не интересовали конечные истины; он желал постичь бесконечность. Это означало восхождение в обитель Вишну и воссоединение с ним.

Когда Шука поднимался, его отец кричал: «Вернись, вернись». Но Шука отказывался смотреть вниз. И тогда Вьяса стал описывать красоту Кришны. Вьяса говорил: «Его лотосные стопы, его вьющиеся волосы, его приятные глаза, его загадочная улыбка, павлинье перо на его короне, отметки из сандаловой пасты на его длинных темных руках, его широкая грудь с вихрем волосков в центре, его длинные ноги, облаченные в тонкий желтый шелк, гирлянда из лесных цветов на его шее, его сережки в форме дельфинов».

Описание было таким красивым, что Шука остановился на полпути между землей и небом, чтобы послушать отца. Описание продолжалось, и ему захотелось увидеть Кришну; неволя ему больше не казалась такой ужасной. Она была очаровательной. Он осознал, что единственный способ испытать то, о чем он услышал, – отдаться Маха-Майе. Только в ограниченном, конечном мире измерений можно по-настоящему получить удовольствие от красоты. У Брахманды есть своя ценность. Кришна проявляется только в субъективной реальности.

Храмовая настенная скульптура в Белуре (штат Карнатака), изображающая многоглавого Брахму

Брахма создал много сыновей, чтобы те взаимодействовали с Пракрити и могли осознать брахман. Он побуждал своих сыновей жениться.

Бракосочетание – это метафизическая метафора взаимодействия с материальной реальностью. Бракосочетание ведет к построению Брахманды. Только через бракосочетание Брахма и его сыновья могут встретиться с Рамой и Кришной и через них открыть Вишну и, наконец, Нараяну. Таким образом, бракосочетание необходимо для осознания духовной реальности.

Среди множества сыновей Брахмы был Нарада. Он отказывался жениться. Он не хотел иметь ничего общего с материальным миром. Как и Шука, он предпочитал мир Нараяны, где время и пространство не существуют, где нет чар Майи. Но Нарада пошел дальше; он подстрекал и других сыновей Брахмы к безбрачию. Он не видел смысла во взаимодействии с Пракрити. Он не понимал, зачем строить Брахманду.

Многие сыновья Брахмы пошли на поводу у Нарады. Они тоже отказались жениться. В конце концов разгневанный Брахма проклял Нараду: «Ты будешь оставаться в материальном мире, пока не оценишь значение Майи».

Популярные современные изображения Нарады с его лютней

Нарада пошел к Вишну и спросил его о смысле Майи. В ответ Вишну сказал: «Я объясню после того, как ты поможешь мне утолить жажду. Принеси мне воды».

Нарада пошел к реке, чтобы набрать воды. Но у реки он увидел красивую девушку. Он был так очарован ею, что пошел за ней в деревню и попросил у отца ее руки. Отец ответил согласием, и они поженились. Вскоре Нарада стал отцом, затем дедушкой и прадедушкой. Нарада чувствовал себя довольным. Но как-то раз пошел дождь и не переставал много дней подряд. Река вышла из берегов. Вода прорвалась в дом Нарады и, к его ужасу, смыла его жену, детей, внуков и правнуков. Вода и его увлекла за собой, он кричал и звал на помощь. Вдруг он стал подниматься вверх… и вскоре оказался в Вайкунтхе, рядом с Вишну.

«Нарада, – сказал Вишну, – где моя вода? Меня все еще мучает жажда». Нарада ничего не понимал. Где его семья, деревня его жены, река?

«Откуда эта боль и страдание, Нарада? – спросил Вишну, улыбаясь. – Я думал, что, когда ты отправлялся за водой, ты все знал о Майе».

Нарада поклонился, начиная понимать. Он знал о Майе, но никогда не встречался с ней. Брахма побуждал своих сыновей жениться, чтобы они смогли встретиться с Майей. Знание Майи и опыт Майи – это разные вещи. Без опыта Майи невозможно понять тех, кто пойман в ее ловушку.

Вишну сказал: «Ты знал все об измерительных шкалах и субъективных реальностях. Но ты все забыл, как только испытал материальное удовольствие – дом, семья, дети, деревня… Твое понимание Майи и Брахманды могло помочь тебе среди суматохи наслаждения и боли, но этого не случилось. Таковы чары Майи. Теперь, когда ты познал Майю, я хочу, чтобы ты пошел к людям, пошатнул их измерительные шкалы, бросил вызов их субъективным реальностям, чтобы они осознали, что уйти от Майи можно только благодаря поиску ответов за пределами материальной реальности. Я хочу, чтобы ты спровоцировал их на следование духовным путем».

Бенгальский лубок, изображающий взвешивание Кришны

Именно поэтому Нарада известен в индуистской мифологии как возмутитель спокойствия. Он нарушает равновесие счастливой материальной жизни, распространяет смятение посредством сравнения и сплетен. Однажды Нарада пришел в дом Кришны. Жены Кришны хотели сделать ему подарок. «Я хочу, чтобы вы отдали мне Кришну», – сказал Нарада. Жены были шокированы таким запросом и, естественно, не хотели его выполнять, но они не могли взять обратно свое обещание. «Тогда дайте мне что-то, что имеет такой же вес, как Кришна». Принесли весы и на одну их чашу посадили Кришну. На другую чашу одна из жен, Сатьябхама, выложила все золото, какое у нее было. Несмотря на огромное количество золота, Кришна все еще перевешивал, что указывало на то, что жизнь не сводится к богатству. Тогда другая жена Кришны, Рукмини, положила поверх золота ветку растения туласи со своего двора.

Это был символ любви верующего к Кришне. Чаша Кришны тут же поднялась, что говорит о том, что в жизни важнее не имущество, а любовь. Тот, кто любим, всегда счастливее того, кто богат. Таким образом, даже в доме Кришны шалость Нарады привела к мудрости.

Растения туласи во дворе

Когда бы Нарада ни появлялся на сцене, он делает две вещи: провоцирует конфликт, а затем поет: «Нараяна, Нараяна». Конфликт порождают вещи материальные и измеримые, то есть принадлежащие к миру Майи. Большинство людей втягиваются в конфликт и не обращают внимания на пение. Но те немногие, кто все же слышит пение, подчиняются силе, которая безразлична к Майе, – Нараяне. Это ведет к миру, осознанию брахмана и вхождению в рай Вишну – Вайкунтху.

Во многих мифах Брахма никогда не путешествует из Брахманды в Вайкунтху. Он убеждает себя, что его субъективная реальность – это реальность объективная. В конечном счете он пытается контролировать весь мир. Вместо того чтобы заглянуть за пределы удовольствия и боли, он стремится увеличить удовольствие и уменьшить боль. Он попадает в ловушку собственных иллюзий. Материальный мир перестает быть промежуточным пунктом, он становится местом назначения. Брахма всю жизнь пытается укрепить собственную версию реальности. Он делает все возможное, чтобы защитить свою измерительную шкалу.

Брахма забывает, что Брахманда – это его творение. Он забывает, что Майя – тоже его творение. Он забывает, что Пракрити – его мать. Вместо этого он стремится контролировать реальность, господствовать над ней и заставить ее плясать под его дудку. Но Пракрити не может быть контролируема Брахмой. В одном предании Брахма пытается заставить Шатарупу исполнять его желания. Другими словами, он пытается взять Брахманду под контроль. Но богиня сбегает.

Каменное изображение Вишну и Шивы, слившихся в единое целое. Эта форма называется Хара-Хари

Брахма отчаянно преследует ее, желая владеть и управлять ею. Он отказывается бросить эти бесполезные попытки. Брахма, преследующий Брахманду под влиянием чар Майи, – это непросветленный человек, стремящийся контролировать материальную реальность, господствовать над окружающим миром, заставить его функционировать согласно его пожеланиям. Это Брахма, создатель всех измерительных шкал и субъективных реальностей, которому никогда не поклоняются.

В одержимости у Брахмы вырастает множество голов. Эти головы Брахмы символизируют постепенное «сморщивание» человеческого сознания в процессе его заражения предубеждениями и обусловленностью. Наконец у Брахмы вырастает пятая голова – его собственное воображаемое понимание того, кем он является. Это самообраз Брахмы. Он заставляет его требовать для себя значимости в созданном им мире. Эта пятая голова Брахмы, иногда называемая эго, уничтожается Шивой.

Шива не приемлет увлечения Брахмы материальной реальностью и обезглавливает его. Поэтому Шиву называют Капаликой – «Обезглавливающим». Шива также – Бхайрава, «Победитель страха». Он избавляет Брахму от страха. Но на этом он не останавливается. Он обращает вспять процесс, начавшийся с произрастания цветка лотоса из пупка Вишну.