Текст книги "Запретная страсть"

Эпилог

Было жарко. Чересчур жарко для мантии и шапочки, в которые был облачен Джексон. Но именно этими деталями одежды он дорожил больше всего. Последние два с половиной года ему пришлось изрядно попотеть, чтобы добиться степени. И вот наступил день, когда он должен получить ее. Ради этого стоит час-другой попариться.

Человек, стоявший на кафедре, долго и занудно говорил об испытаниях, которые ждут выпускников. Джексон посмеивался про себя. У него-то их было более чем достаточно! Большинству сидящих в этом зале вряд ли доведется вынести такое за всю их жизнь. Но все это ерунда, главное – теперь у него есть семья.

Джексон повернул голову, отыскивая в море лиц Ребекку и Дэнни. Они где-то там, в верхних рядах конференц-зала Тьюланского университета, в котором обычно происходят церемонии вручения дипломов. А рядом с ними сидят и остальные члены его семейства.

Хотя Дэнни еще не исполнилось и двух лет, Ребекка настояла, чтобы он тоже увидел, как его отец поднимется на сцену и получит свой диплом. Конечно, Ребекке нелегко будет справиться с непоседливым малышом в многолюдной толпе, но у Джексона не хватило духу отказаться от этой затеи. Жена прекрасно понимала, что означает для него сегодняшний день, и устроила так, чтобы все близкие стали свидетелями его успехов. Лучшего подарка и не придумаешь! И сейчас наслаждались оба супруга.

Семья. Простое, но очень важное слово! Для Джексона оно означало, что его любят и принимают таким, какой он есть, что у него есть дом – самое уютное место в мире.

Джексон поерзал на стуле и снова переключил внимание на сидевших рядом студентов. Их лица были полны энтузиазма и радости от сознания того, что желанная цель осуществится через несколько минут.

И еще Джексон видел в их глазах надежду. Надежду и едва заметный страх перед неведомым будущим. Все это чем-то напоминало Молли. За эти два года он не раз замечал на ее лице выражение

беспокойства и нерешительности. Сестра как будто не осмеливалась поверить в то, что судьба не нанесет ей очередного удара. Но с каждым днем Моллц обретала все большую уверенность в себе. И тут следовало бы поблагодарить Кларка Тэрмена, который давно уже безнадежно и самозабвенно влюбился в нее. И хотя он упорно молчал о своих чувствах, они не становились слабее.

Каждый вечер перед сном Джексон молил Господа о том, чтобы в один прекрасный день Молли поверила в себя по-настоящему и ответила на любовь Кларка. Но пока приходилось довольствоваться одними надеждами.

Джексон вспомнил и об отце Ребекки: истинное чудо, что между ними установился мир. Вспомнил и О Пите – их преданном друге.

Погруженный в свои мысли, Джексон перестал слушать оратора, и вдруг аудитория разразилась бурными аплодисментами. Вздрогнув от неожиданности, он понял, что речи подошли к концу. Теперь настало его время.

– Ну-ка посмотрим! Наконец-то началось! – Голос Ребекки звенел от возбуждения.

Когда занудный оратор умолк, она поудобнее уложила Дэнни, спавшего у нее на коленях, и уставилась на сцену. Студенты, которых вызывали в алфавитном порядке, начали по очереди выходить из зала за своими дипломами. У Ребекки бешено забилось сердце.

– Хочешь, я возьму его? – спросил Даниел и протянул руки к своему любимцу, всецело завладевшему его сердцем.

Ребекка опустила глаза и с облегчением вздохнула: ребенок мирно спал, прижавшись к ее груди, сунув в рот большой палец и вцепившись в одеяло другой ручкой.

– Спасибо, но он как раз успокоился. Не стоит его будить.

Молли безмятежно улыбнулась высокому мужчине с волосами песочного цвета, который сидел рядом с ней, и шепнула на ухо Ребекке:

– Если хочешь, мы с Кларком можем унести его отсюда ненадолго.

Ребекка покачала головой:

– Нет, Молли. Я ни за что на свете не допущу, чтобы малыш пропустил такой момент.

Молли всмотрелась в крохотное личико ребенка, который уютно устроился на руках у матери, и осторожно погладила его по головке.

– Дэнни очень похож на Эй Джи, не правда ли?

Сердце Ребекки преисполнилось гордости.,

– Точная копия, – сказала она, не сводя глаз с сына. – И глаза такие же большие и синие.

Молли наклонилась и поцеловала Ребекку в щеку. Столь пылкое проявление чувств было необычно для нее.

– Мне всегда хотелось иметь сестру. И знаешь, ты – самый лучший человек из всех, кого мы с Джексоном видели в жизни.

Этот щедрый комплимент застиг Ребекку врасплох. На ее глаза навернулись слезы.

– Я чувствую то же самое по отношению к тебе.

Кларк осторожно коснулся руки Молли.

– Посмотри, дорогая, он уже поднимается по ступенькам!

Они сразу же повернули головы к сцене. И вдруг Ребекка встала, напрочь позабыв о сидящих сзади. Кровь стучала в ее висках, в горле застрял комок слез. Она твердо решила, что Дэнни должен увидеть своего отца в самый торжественный момент его жизни. Конечно, он еще слишком мал и вряд ли что-то запомнит, зато Джексон никогда не забудет этого.

– Смотри, Дэнни! Видишь папу?

Услышав слово «папа», Дэнни, обожавший Джексона, приподнял головку и обвел сонным взглядом море незнакомых лиц. И в это миг имя его отца отдалось эхом в стенах конференц-зала:

– Эндрю Джексон Рул!

У Джексона зазвенело в ушах. Он медленно вдохнул воздух и направился к сцене, не отрывая глаз от декана, с которым должен был обменяться рукопожатием. Он шагал неспешным, размеренным шагом – совсем как в тот день, когда выходил за ворота тюрьмы «Ангола». Но теперь Джексон был не один, а будущее уже не казалось таким пугающе неизвестным.

– Мои поздравления, мистер Рул, – сказал декан, пожал Джексону руку и привычным жестом вручил ему диплом.

Джексон крепко вцепился в кожаную обложку, в которой лежало долгожданное свидетельство о присвоении ему степени, и на мгновение замер, отыскивая глазами Ребекку. Ему хотелось, чтобы в эту минуту жена была рядом.

Загремели аплодисменты, и вдруг Джексону показалось, что в разноцветном море одежды мелькнуло белое пятно. Он посмотрел вправо. Ребекка сегодня надела белое платье. Да, вот она – где-то в верхних рядах, на балконе. Ребекка стояла, выпрямившись во весь рост, и махала ему рукой. Джексон сразу узнал жену, хотя с трудом различал ее темно-рыжие кудри, улыбку… и ребенка, которого она держала на руках. Его глаза заволокло слезами. Ребекка была для Джексона центром Вселенной, главным смыслом его существования.

В день их свадьбы он заключил негласный договор с Господом, дав обет, что ни один ребенок никогда не будет ненавидеть его или бояться. Он будет учить детей добру и любви. И еще – вере в хороших людей, которые готовы делать все, чтобы защитить ребят от зла и насилия.

Джексон поднял руку и помахал жене – сначала едва заметно, а потом все радостнее и энергичнее. Судьба обходилась с ним жестоко до тех пор, пока не появилась Ребекка. Дочь священника сделала для него то, чего не удалось бы никому другому. Она поблагодарила его, потом – доверилась, а еще через некоторое время полюбила всем сердцем.

Джексон спустился со сцены. И шагнул навстречу новой жизни…