Текст книги "Ярость и Боль"

Ярость и Боль
Пока верил
Дмитрий Евгеньевич Костров

© Дмитрий Евгеньевич Костров, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

«В мире ты был одинокий…»

 
В мире ты был одинокий
От счастья путь твой был далекий.
И ты не ведал здесь покоя,
И вот ты встретил ужас стоя.
И встала смерть тебе преградой.
Но ты признал ее наградой.
И нет значения больше,
Что дальше было бы проще.
 

«Законы, нравы, но сравни…»

 
Законы, нравы, но сравни
Равновесие природы.
И будто факелов огни
Горят на небе звезды?
Ты человек, ты должен знать,
Того чего не знаешь.
Ты мог уже давно понять
Основы всей природы.
Но как же так: мне не понять основы.
А гордость: Я человек! Я гений! Ада?
И оправдание: Еще никто не понял. Увы!
Здесь истина основ: творение….
Против Творца восстало…
 

«Тихо тикают часы, отмеряя жизни срок…»

 
Тихо тикают часы, отмеряя жизни срок
С неба падают дожди, но и в снег положат в гроб.
Говорили, что в жизни прок, но я не знал тогда какой.
А узнал, то содрогнулся, – ибо грешен был.
Однако, правда, что есть прок, —
Это Вера в Божий Срок.
 

Все повторится!

 
Когда льет дождь,
Она льет слезы.
В ее глазах я видел тучи.
Она стыдилась слез, как срамной позы,
Но я знал, что рок любви ее замучил.
Она любила, любила сердцем.
Но было это все впервые.
Гложет боль. Платки сырые,
Она наивна, молода….
И я кричу: очнись от горя,
То был урок, иль просто сон.
Ты не одна, с тобою я…
Но ты не поняла мой тон.
Я любил тебя, и потому желаю счастья,
Я же стерплю, мне не впервой.
А ты не жертвуй всем во имя Эго,
Все повторится: любовь, страсть…
И расставание!!!
 

«Я никого никогда не трогал…»

 
Я никого никогда не трогал
Я лишь хотел покоя для души.
Но, видно, Бог за что-то наказал,
И все мои мечты неведомо куда ушли.
 

«Мечты, мечты, —…»

 
Мечты, мечты, —
Одни мечты.
А в жизни прок, —
То Божий срок.
Душа в плену,
И нервов нет.
И лбом о стену,
А Веры нет…
Восстать? Убить?
Зачем, за что?
Смириться, ждать?
Но с чем, чего?
У этих строк конца не будет.
Вряд ли кто его придумает.
Но знаю лишь одно:
Надеждою тешиться легко.
А если рухнет, – не беда!
Себя обманем, правдою не сгубим.
И как для желудка то еда,
Мы новую надежду сердцу подарим…
 

«Не надо больше нервы жечь…»

 
Не надо больше нервы жечь
И с головою прыгать в печь.
Собой не жертвуй, да и ни чем,
Ибо жертвовать больше нечем.
Мы гордо себя человеком назвали,
А гордость – дьявольский порок.
И как лошадей, века мы гнали,
И где тот истинный пророк?
Мы многое поставили на кон,
И проиграли.
Мы многих посадили на трон,
А они умирали.
Мы были на грани победы,
Великой победы, победы над собой.
И многие испытывали беды,
За то, что воевали сами с собой.
Но здесь жар небес, и плачь огня —
Нельзя убить самое Я.
Есть и те, кто победил,
И каково число могил?
 

«Гроза бушует, и в море шторм…»

 
Гроза бушует, и в море шторм
И это тьма, и тьма в душе.
А я надеюсь, что грянет гром,
И скажет он «Ты прощен!».
 

«Возможно, перед Богом я нечист…»

 
Возможно, перед Богом я нечист
Но я не хочу носить титул аскет.
Лучше свои грехи я спрячу в пакет,
На Страшном Суде все Богу вручу.
Кто-то говорит, что я сатанист,
Но таковой с Сатаной борьбу не ведет.
Еще говорят, что я атеист,
Но тогда для чего я живу?
 

«Не могу, не хочу и не буду…»

 
Не могу, не хочу и не буду
Ни перед кем оправдывать свои дела.
Да лучше я задушу ту Музу,
Что до стихов довела.
 

«И вновь война, война с собой…»

 
И вновь война, война с собой
И никто не скажет ведь – «Отбой».
Да я воин. Но лучше быть солдатом мне,
И убивать врагов, но не себя в себе.
И этот бой, навеки он.
Раз начав, не прекратишь.
Проиграешь, – умрешь,
И смерть коли победишь.
 

«Некуда бежать…»

 
Некуда бежать
Незачем кричать.
Жизнь погоня,
Погоня за счастьем.
Смерть погоня,
Погоня за покоем.
Но есть еще одно,
И серое оно —
Существование…
 

«Огонь желаний…»

 
Огонь желаний
Страх смертей,
Война давала,
Да жизнь забрала.
Смерть старуха,
Облик страха.
Ее лицо создал ты сам.
Это глупо?
Подумай сам.
Закон нам дан:
Жизнь – живи,
Но смерть – умри!
 

«Мрака свет…»

 
Мрака свет
Тень огня.
Вовсе нет —
Это я.
Дом стоит,
Свет горит.
Одно и то же,
Из года в год.
Отныне мне
Здесь места нет.
Идет война,
Поле битвы – сердце!
Добро и жалость?
Не все ли равно?
Умрешь, —
Не будет ничего.
 

Памяти Зосенко Игоря Анатолиевича

 
Свет звезды, тень травы,
Искры из потухших глаз.
Не знали мы, что не правы,
А теперь слезы как алмаз.
 
 
Кто был прав – тот умирал.
Меч в крови – никто не признал.
А теперь слезы как алмаз,
Надежды луч из потухших глаз.
 
 
Из-за чего возник тот спор,
Никто уже не вспомнит.
Лишь меч на руку скор,
И боль разум затмит.
 
 
Горячее сердце —
Кровью облито.
Красное небо —
Зарею залито.
 
 
В мире нет понятий о чести,
Никто не знает, как жить в этом мире.
А слезы словно алмаз,
Надежды луч из потухших глаз.
 
 
Надежды на то, что будет спокойно,
Надежды на то, что сердца застучат.
Надежды, что меч ножен не покинет,
Надежды на то, что сердца застучат.
 
 
Но пока еще кровью поля все залиты,
Урожай – не хлеба, а мечи из земли.
И кто-то мертвому скажет – «Прости»,
А кто-то камни слезами зальет.
 
 
Свет звезды, тень травы,
Искры из потухших глаз.
Не знали мы, что не правы,
А теперь слезы как алмаз.
 

«Касание твоей нежной руки…»

 
Касание твоей нежной руки
Заставляло кровь закипать.
Молча стоя у реки,
Тебя я решился обнять.
Склонив голову влево,
Прикрыв чуть глаза,
Вздохнула неровно…
И мы сомкнули уста.
Мы были счастливы тогда,
А чего еще желать?
Но настала пора,
Мне пора уезжать.
Меня провожая,
Рукою махая,
Ты улыбалась,
Да слезы лились.
А я, из окна электрички,
По дрожанию твоих губ
Успел прочитать:
«Ты меня не забудь».
 

Слово о правительстве

 
Они говорят, что прожили жизнь,
Они говорят, что многое знают.
Мол, чашу с кровью пришлось им испить;
Да забыли, что клыки от крови растут.
Они говорят – значит, все еще живы,
Знают лишь то, что хочется знать.
И чему-то кого-то хотят научить,
Сами, пытаясь нас изучить,
Зная, что можно волю сломить…
Забыли – нельзя душу забрать.
Забыли, что мы можем восстать,
Забыли, что нам хочется жить.
 

«На могильной плите…»

 
На могильной плите
Завядшая роза.
На разбитом стекле,
Отпечаток ботинка.
Это все уже было
И все еще будет.
Жизни так мало,
Но знают все Будду,
Помнят Христа
И молятся Богу.
Все это привычка,
Ибо утеряли все веру
Молить о пощаде?
Зачем и кого?
И щека вся в помаде,
Да сердце мертво.
Нельзя предать друга,
Но кто знает мораль?
Все дела – то услуга,
И кто-то ищет какую-то грань?
Не ищи – ее нет, и не будет.
Кто-то пишет стихи?
Но кому, для чего?
Кто-то красиво поет,
Да смысл песни ужасен.
Ворота открыты —
Никто не идет.
Двери закрыты —
Воры ломятся в дом.
Могильный крест в паутине,
И покойник рыдает навзрыд.
Его все забыли, а он еще помнит тех,
Кто ему клялся в любви…
Он просто идет,
Его убивают.
Он убивает,
Его уважают.
И это так странно,
И это обидно,
Ведь это – наш мир.
 

Человек

 
Хочешь увидеть того, кто опаснее всех?
Того, кто мир весь погубит?
Того, кто считает себя всех умнее?
Тогда в зеркало глянь поскорее!
 

«Кричи не кричи…»

 
Кричи не кричи
Но жизнь не вернешь.
И Бога хвали,
Пока ты живешь.
Не надо бежать,
Пытаться забыть.
Память догонит,
И больно ударит.
Не ищи оправдания,
Его нет никогда.
Не говори «До свидания»,
Вдруг ответят «Прощай».
И может то страшно,
А может смешно,
Но жизни твоей
Хозяин другой.
 

Судьба

 
Судьба! Как же ты жестока!
Твое касание неизбежно.
Порой бывала ты прекрасна,
И струн души касалась нежно.
Порой карала тех,
Кто мог бы жить.
И жизнь давала тем,
Кто предпочел бы смерть.
Но что обидно:
Что между счастьем
И несчастьем,
Палачом стояла ты.
 

«Тучи свинцовые висят надо мной…»

 
Тучи свинцовые висят надо мной
Вот-вот сейчас хлынет дождик сырой.
Тучи, о тучи! Тяжелые вы.
Но и на сердце не легче, увы.
 

«Со временем забытые печали…»

 
Со временем забытые печали
Как листья осенью завяли.
Беды, горе, страхи —
Все в прошлом, все забыто.
Никто не помнит тех ребят,
Что на войне погибли.
Никто не помнит тех девчат,
Которых маньяки сгубили.
И лишь одно спасает душу,
Все в прошлом, все забыто.
 

«Прости за то, что тех слов не сказал…»

 
Прости за то, что тех слов не сказал
Прости за то, что я тебе лгал.
Прошу, молю тебя, прости,
У нас с тобою еще все впереди.
Я себя не простил,
Но прошу – отпусти.
Я тебя упустил —
Если сможешь, прости!
Нас с тобою судьба разлучила,
Тех слов не сказал, хоть ты и просила.
Я не знал, что ты меня полюбила,
Я ведь, признаться, тебя не любил.
 

«Кто сможет понять…»

 
Кто сможет понять
То, чего нет?
Кто может знать,
Тех, кого нет?
Печалью рану не излечить,
Любовью одною не воскресить.
Смертью душу не облегчить,
Мертвые не умеют просить.
В нашей жизни уже страшно мечтать,
Гибнут надежды, погибнут мечты…
И кто-то пытается что-то сказать?
Мертвым? А ведь мертвы я и ты.
 

«Я Богу лишь верен…»

 
Я Богу лишь верен
И только Ему.
А себе я не верен,
Хотя и ценю.
Мы не знали об аде,
Мы не верили в рай,
Мы нуждались в еде,
И верили в нужды свои.
И вдруг кровь полилась.
Узревшие Смерть,
От страха трясясь,
Вспоминают о Боге.
И Бог сказал:
«Не суди, и не судимым,
Не судимым будешь».
Но я все же осудил.
О люди! Глупцы и невежды!
Как вы посмели сказать,
Что Бог лишь для слабых,
И недолжно быть верным Ему?
И как вы могли,
В Бога не веря,
Его отвергая,
Сатане преклониться?
И нет мудрости у вас,
Хотя и умные вы очень.
И нет святости для вас,
Союз со злом, – он прочен.
 

«Рожденный в неволе…»

 
Рожденный в неволе
Рвется к свободе.
Смерть! Рожденный в неволе,
Ничего не может знать о свободе.
 

«Нам страшно о смерти даже шептаться…»

 
Нам страшно о смерти даже шептаться
Но есть те, кто посмел над нею смеяться.
Их кровавые лица никто уже не вспомнит,
Ведь их страшные лица, – это мертвые лица.
 

«Он жить хотел, и быть счастливым…»

 
Он жить хотел, и быть счастливым
И, вроде как, хотел немногого.
Но так случилось, – стал он мертвым,
Ибо жертвовал во имя Эго.
Ему, наверное, было больно,
Когда нож грудь пробил.
А жизнь – такая штука,
Чуть что… и ветер смерти сдул.
И даже смерть роняла слезы,
Когда на войнах гибли люди.
И будто вырвали им вены,
Когда пришлось им убивать.
И то была война за веру,
И смерть упала на колени.
Ее потряс кровавый глас:
«Во имя Бога, – против Бога!».
И все сгорело. Внутри все пусто.
И только боль в душе осталась.
И кровью все полито густо…
За что она так проливалась?
 

«Каждый несет свой крест…»

 
Каждый несет свой крест
У каждого доля своя. Крест?
В мире много красивых мест,
Где каждый несет свой крест.
 

«Если ты живешь без смысла…»

 
Если ты живешь без смысла
То здесь уже твоя ошибка!
И есть все это смысл жизни,
Дать жизни этой больше смысла.
 

«Обуздай свои желания…»

 
Обуздай свои желания
И умерь свой пылкий нрав…
Хочешь верить в обещания?
Сам умей их выполнять!
 

«Прости меня Боже…»

 
Прости меня Боже
Я опять согрешил.
Но не хочу я грешить,
И не буду отныне.
До боли мне стыдно, когда согрешу,
И стыдно по новой прощения просить.
Прости меня Боже,
Вот опять согрешил.
 

«Нет эха минувшей войны…»

 
Нет эха минувшей войны
В ней нет поражений, победы.
Нет смысла вести эту войну,
Войну с собой. И больше не с кем.
 

«Ты читаешь эти строки?»

 
Ты читаешь эти строки?
Знай! Это строки крови.
И все, что здесь ты прочитаешь,
Моей души потоки крови.
 

«Когда с неба капает дождь…»

 
Когда с неба капает дождь
Мы с наслаждением вздыхаем.
А если то кровь, а не дождь,
Мы просто сознание теряем.
 

Боль

 
Я помню эти странные моменты,
Когда казалось, – все хорошо!
Я также помню те моменты,
Когда понимал, что ошибался.
Я помню все, внезапно вспомнил.
Я помню гнев, презрение и ярость.
Я помню страсть, любовь и радость.
Но все затмила боль… боль…
Боль с каждым стуком сердца.
Боль оттого, что злился я.
Боль, когда другое исчезает,
Боль оттого, что я влюблялся.
И мне, порой, плевать на все.
Те, кто дорог – презирают.
Иногда, вдруг, вспыхнет ярость…
А исчезает, – снова боль.
 

«Крест, подставив под выпад меча…»

 
Крест, подставив под выпад меча
Ты святости истинной вправду набрался.
От увиденного ты, даже, не растерялся,
Когда меч крест разрубил…
И продолжил падение.
 

«Слеза ярости вновь по щеке…»

 
Слеза ярости вновь по щеке
Куст розы пророс на песке.
Стон радостной боли вырвался вслух,
Крики Господа не тронут наш слух.
Этот мир стоял, и стоит, и да будет стоять,
И люди в нем жили, живут, и свой век проживут.
Приказ судьбы: что было, что будет – отнять!
И вера святых: все воздастся сполна.
Блажен лишь тот, кто поверил, и жив до сих пор.
Невинен лишь тот, кто при родах не жизнь приобрел.
Каждый сможет положить тысячи строк,
Но где то слова, что чувством сияет?
Солдату ли о победе Богу молиться?
Или тому, за кого солдат стал биться?
Искренен ли тот, кто умирая, прощения просит?
Или же тот, кто согрешив, о прощении молит?
Ветер боли бушевал здесь веками,
Кто признает, что от боли зальется слезами?
И не понятно здесь: где любовь, а где ярость?
Только тихо, но горько, плачет Господь…
 

Предсмертная записка влюбленного

 
Знаешь малышка, тебя я люблю.
Знаешь малышка, тебя я прощу.
Знаешь котенок, мне тяжело.
Знаешь, я уже ничего не хочу.
Знаешь любимая, без тебя не могу
Знаешь, малыш, я рядом всегда.
Знаешь котенок, мне жить так нельзя.
Знаешь родная, прощай навсегда.
 

«Зачем усложнять то, что очень просто?»

 
Зачем усложнять то, что очень просто?
Зачем отрицать то, что так реально?
Зачем своим скудным умом, всему искать объяснение?
Зачем, что не видим, все отрицаем?
Таких вопросов список длинный,
Найдет ответ поистине невинный.
Но вновь возникает каверзный вопрос:
Почему невинен тот, кто от рождения мертв?
 

«О да! Ты видел зло!»

 
О да! Ты видел зло!
И велико было оно!
Но сатану бояться,
Ему же отдаться?
 

«И кто-то проклял этот мир…»

 
И кто-то проклял этот мир
Устроив все кровавый пир.
И кровью сердце облилось,
Лицо слезами омылось.
И если зло, так злом ответим,
Кто с добром, тот подхалим…
Эта логика всех захватила,
И много крови смерть испила.
И все кричали, рыдая, стеная:
«Где ты Господь, зачем оставил нас Бог?».
И кричали, рыдая, но забывая,
Что Бог есть любовь, и нет Его в зле.
Слезы роняя, кричал нам Господь:
«Не грешите. Мир тонет во тьме».
И каждый из нас дьявола злее,
И плачь божий не стихает во век.
 

«Имея разум, душу и тело…»

 
Имея разум, душу и тело
Он более ничего не имел.
Да и за то, чем владел, —
Приходилось сражаться.
 

Пророк

 
Так как мир во власти зла,
Нам осталось только ждать.
И тот, кто мир пророчит нам,
Не пророк, а лжепророк.
Порок, который вокруг нас,
И есть наш мир, и есть судьба.
Мы заблуждались, говоря:
«Я добр ко всем, а Бог ко мне».
Наш мир померк уже давно,
Мы разозлили Бога.
Но есть один у нас пророк,
И это Жизнь…
Пророчит Смерть.
 

Ода спасителю!

 
Журчат ручьи,
Шумят ветра,
Христос воскрес, Христос воскрес!
Звенят в душе колокола.
Христос воскрес, —
Кричали птицы свысока.
Как Спаситель он явился,
И в сердцах он поселился.
Всех он счастьем одарил,
И грехи он всем простил.
Христос воскрес, Христос воскрес —
Кричали птицы с высока.
Христос воскрес, —
Шумит река.
Христос воскрес, —
Гремят на небе облака.
 

«Когда родился я на свет…»

 
Когда родился я на свет
Я видел лишь матери лицо.
Затем подрос, взглянул на мир,
И этот мир мне душу погубил.
Отныне больше не любил.
Отныне больше не молил.
Отныне зомби я.
Ведь только разум у меня.
 

«Никто не сможет нам помочь…»

 
Никто не сможет нам помочь
Никто не вскрикнет в эту ночь.
И ярость сердце прожигает,
И взгляд надежды угасает.
А счастье было под рукой,
Оно манило нас мечтой.
Но необдуманный поступок,
Огнем обиды сжег мечты.
 

«Капля дождя слезой на щеке…»

 
Капля дождя слезой на щеке
Глаза же сухие и в них пустота.
И след, что остался на мокром песке,
Заполняет собой дождевая вода.
В мире ничто не может быть вечным,
Человек не может оставаться беспечным.
Каждому из нас слышать слово «Прости!»,
И только ли лебедь падет с высоты?
Ни в прошлом, ни в будущем нет места «сейчас»,
И мало кто ценит сегодняшний день.
И завтра будет снова сегодня. Но подчас,
В завтра кто-то не дойдет из нас.
 

«Разбежавшись и прыгнув с большой высоты…»

 
Разбежавшись и прыгнув с большой высоты
Руки, как крылья, простер над собой.
Он знал, что умрет, но его терзали мечты,
И он прыгнул в последний полет над землей.
При жизни испил он чашу тоски,
Все, что имел, – одни лишь мечты.
И в полете он в небо кричал: «Ты прости»…
И небо ответило страшной грозой.
Скоро уже неизбежен тот миг,
Когда прозвучит: «Зачем? Почему?».
Но до этого есть еще краткий миг,
Когда он гордо кричал: «Смотрите, лечу!».
 

«Хочешь ли ты восстать против себя?»

 
Хочешь ли ты восстать против себя?
Хочешь ли ты весь мир изменить?
Правую руку на меч положи,
А левой рукой сердце сожми.
Пусть кровь из ушей и из глаз потечет,
Жди, когда от сердца боль отойдет.
А потом восстань!
Никого не щади, – руби!
И детей, и женщин, и стариков,
Мечом поруби, мир накажи…
Но только помни,
Назад пути не будет.
И навеки запомни:
Смерть твоим оплотом будет.
 

Ода Боли

 
Ты помнишь Страх, что душу рвал?
А надеждам крах ты познавал?
О, я помню ужас Боли.
Боль, что сильнее всякой боли.
Сердца стук, и тут же Боль,
Эха гул – и сразу Страх.
Пророком смерти жизнь зови,
И слезы Господа улыбкою сотри…
Но, увы. Грехам никто не улыбнется,
Если только дьявол засмеется.
А если ты о мудрости мечтал,
И даже Господа о ней ты вопрошал,
Сорви цветок, глотни чудесный аромат,
И пойми – так смерть пропахла.
Что сильней огня в душе?
Это сила. Сила Боли.
И вдруг из глаз покатят слезы.
О да! Это слезы Боли.
И много в жизни каверзных вопросов.
О них ты думал, но не получал ответов.
И в чем отличие живых от мертвых?
Мертвый не узнает, что он мертв.
И снова Боль, ты весь из Боли,
Боль, что все сметает на пути.
И лишь глупец не знал печали,
Как младенец в колыбели.
И ветер этот – ветер Боли,
Он также все сметет с пути.
И были только те невинны,
Кто при родах умирал.
О да! Возможно я жестокий,
И мир жесток, не зная Боли.
Но я познал, и оттого жестокий,
Что эту Боль в себе не унести.
Да! Я плакал, я рыдал от Боли,
Боли, что затмевала все,
И даже помыслы о Боге…
И оттого сильнее Боль.
Я испытал великий Страх,
Когда надежды терпят крах.
И омывал я душу кровью.
Своей, но не чужою.
Нельзя забывать ни о чем,
О победах или разбитых надеждах.
Но кому, какое дело,
Что кто-то умер за него.
И рекою кровь лилась,
И стоны Боли, этой Боли…
И эти стоны – Страх великий,
И эти стоны – эха гул.
 

«Нет во мне былой любви…»

 
Нет во мне былой любви
Ей не ответили в ответ.
Наша жизнь чуть изменилась,
А потому, что ты случайно оступилась.
Все теперь считаю глупым,
И не верю я в прощенье.
Жду, чтобы меня ты обвинила,
Уходя, все ждал, чтобы остановила.
Теперь мне проще все решать,
Если есть сейчас проблема.
Без тебя не диалема.
Я же чувства все излил.
        (заглавные буквы читать с верху вниз).
 

Измена

 
И снова мир реальный тает пред глазами.
В моменты злости готов залиться я слезами.
И прошлое, будто на экране, показывает что было,
И не в искаженном свете, но с надеждой что-то изменить.
И вновь и вновь я вижу все свои ошибки,
И вижу блеск твоих уже уставших глаз.
Твои признанья слышу я, что ты моя и лишь моя…
Но это ложь. Была измена. И слезы ярости из глаз.
И вновь перед глазами церковь, куда пришли мы,
Ладонь на Библию положишь, перед священником           клянешься,
Что верность и любовь ко мне ты сохранишь.
Не сохранила. Была измена. И меня во всем ты обвинила.
Но, как и ты, давал я клятву. И Бог судья тебе и мне.
И кольца те, что надевали, мы в ярости давно сняли.
И когда в себя я прихожу, то понимаю, что я болен…
Но тем, что ты осталась в прошлом, я весьма, весьма доволен.
 

Я тебя люблю

 
Где бы и с кем ты сейчас не была,
Что бы и с кем сейчас не делала,
Твои мысли вновь уносит вдаль,
Туда, где прошлое становится явью.
И в том, далеком прошлом,
Что сейчас затоплено слезами,
Ты с улыбкою видишь то,
Что потом навеки умерло.
Вновь ты видишь, как то безумие рождалось,
Как в ожидании чуда сердце трепыхалось.
И как наплевав на все законы, нравы и устои,
Два безумных сердца святыми узами связались.
Но все закончилось кошмаром.
Ты клялась вечно быть лишь с ним одним,
А теперь уже целуешься с другим.
Но вспомнишь его, и губы сами прошепчут:
«Я тебя люблю».
 

«У кого рыдаешь на плече теперь?»

 
У кого рыдаешь на плече теперь?
Кто за тебя дерется словно зверь?
Свою постель ты делишь не со мной…
Довольна ли ты теперь своей судьбой?
А память вновь покажет ласки,
И лица от экстаза, словно маски…
Но ты прислушалась к чужим словам,
И как кукла, упала ты к его ногам.
А свои же чувства, словно в жертву,
Ты принесла неведомо кому.
Но никто не принял эту жертву,
И ты жива, не зная почему.
Ты живешь, не зная для чего,
Ты живешь, не зная для кого.
И во всем других ты обвиняешь,
Да только ночью, отчего рыдаешь?
 

«Вспоминая застывшие лица и ужас умерших глаз…»

 
Вспоминая застывшие лица и ужас умерших глаз
Вспоминая те дни, когда умирали надежды, мечты,
Пытаясь при этом свой разум спасти от тоски,
Мы ненавидели тех, кто от смерти впадал в экстаз.
Мы врали себе, что все в прошлом и уже все забыто,
Что никто никогда не прервет наш покой…
Но все вернулось, воскресло, уничтожив оплот.
Хрустальный шар счастья об камень разбился,
Пытаясь, былое вернуть, каждый из нас едва не убился.
И захлебываясь кровью, от боли и страха крича,
Мы, пытаясь спастись, играли страшную роль палача.
И мертвым дождем рухнут птицы с небес,
Пламенем алым на холме вспыхнет крест.
И надежды претерпят сокрушительный крах,
И сметая преграды, из души рванется страх.