Текст книги "Невидимки"

Глава 10

Суки везла обратно одного Болана. Накада остался, чтобы успеть доделать работу.

Движение было более оживленным, и Болан воспользовался этой паузой, чтобы подвести итоги интересующей его темы – отчету.

– Профессор Нарамото был одним из наших самых видных ученых, хотя его работы широко не рекламировались. Он долгое время состоял в химической компании «Красное солнце», поэтому его исчезновение очень загадочно, – сказала Суки.

– А что произошло?

– Несчастный случай на лодке. – Суки засомневалась: – По-видимому. Мне можно одну из этих?

Болан зажег для каждого по сигарете и ждал, когда она продолжит свой рассказ.

– Он зафрахтовал маленький катер на день... Взял свою жену с собой... Затем они пропали. Лодка и все.

– Как давно это было?

– Около месяца назад. У полуострова. Это красивое место. «Красное солнце» имеет там базу отдыха для своих старших сотрудников. Аквалангисты искали вдоль побережья, но ничего не нашли.

– Совсем ничего?

– Это очень пересеченная береговая линия со скрытыми скалами и мощными течениями. Местная полиция обратилась за помощью к службе Накады – по настоянию «Красного солнца», следует добавить, – но, когда подводные поиски ничего не прояснили, он понял, что с лодкой что-то случилось – возможно, натолкнулась на скалу и тотчас же утонула.

– И что же, предполагается, что профессор и его жена утонули?

– Да, это указывается в заключительном отчете.

– А что вы думаете?

Суки не сразу ответила, делая быстрый поворот для обгона грузовика.

– Я не думаю, что со стороны профессора было неразумно взять с собой молодого человека для управления лодкой.

Они подъезжали к гостинице.

Болан пригласил Суки пообедать с ним, полагая, что сможет получить еще какую-нибудь информацию. Суки поразмыслила над этим предложением. Казалось, она хотела сказать «да», но потом сослалась на то, что у нее есть договоренность о встрече.

Вылезая из машины, Болан задержался, но женщина не изменила своего решения. Он так и не понял, по каким причинам она отказалась – профессиональным или личным. Какие бы мотивы ею не руководили, она оставалась весьма загадочной.

Болан пробирался по беспокойным улицам.

Наверное, так оно и лучше. Он даже был рад тому, что его предоставили самому себе. Это давало время обдумать кое-что. Ни толпы народа, заполнившие тротуар, ни слепящая реклама не могли отвлечь его от размышлений.

Он снова был в джунглях улицы.

Где родился Палач.

Где его выковали.

Улицы, которой он принадлежал.

И на которой шестое чувство ему сейчас подсказывало, что за ним следят.

Болан предполагал, что Накада может отправить за ним хвост. Ведь он не мог допустить, что еще какие-либо неприятности будут у такого влиятельного лица. Как бы почувствовав это, Болан принял все меры предосторожности, покидая гостиницу. Худощавый мужчина в тонированных очках и с плащом, перекинутым через руку, находился сзади слева, около большого супермаркета на Гинзе. В таком переполненном городе, как Токио, действительно трудно избавиться от хвоста, но среди толпы, возможно. Болана будет труднее заметить.

Приняв вид озадаченного туриста, высокий американец задержался около закусочной, разглядывая в витрине пластиковую еду, рекламирующую наличие блюд в этом заведении.

Она стояла у газетного киоска, делая вид, что просматривает последние номера «Таймс». Но для наметанного глаза Болана было очевидно, что она наблюдает за ближайшим входом в «пахинко» У нее были шикарные черные волосы. Это была женщина из аэропорта, только тогда она была в очках и волосы были собраны на затылке в пучок.

Болан двинулся к дверям бюро путешествий. Чтобы выиграть время, он стал зажигать сигарету, наблюдая, как беспокойно она просматривала очередной журнал. Сомнения отпали окончательно: это именно та женщина, которая спорила с иммиграционными служащими в аэропорту. Она нервно оглядела улицу стараясь не попасть взглядом на Болана. Он в это время повернул лицо к окну.

В бюро путешествий продавались круглогодичные путеводители по достопримечательностям Японии. Ряд плакатов рекламировал путешествия на гору Фуджи, к гигантской статуе Великого Будды в Наре, в Осаку на суперэкспрессе – поезде-"пуле". Внимание Болана привлекла цветная фотография: здание, крытое соломой, – тот же храм в виде коттеджа, что был изображен и на снимках Шиноды. Она служила для иллюстрации экскурсии в храмы Шинто на территории Умиши. Вероятно, полковник Феникс примет предложение Суки осмотреть местные достопримечательности.

Пора было и самому совершить паломничество.

Болан повернулся к выходу и чуть не остолбенел. Из арки около бюро путешествий вышел парень с лицом, покрытым оспинами. Его рука была забинтована – Болан вспомнил, как Суки орудовала тогда своей шпилькой. Рядом с ним шел человек в плохо сидящем, блестящем костюме, – может быть, это он отдавал прошлой ночью приказы? Болан мог поклясться, что его рот полон золотых зубов.

Они с важным видом зашагали вниз по улице, а женщина поспешила следом. Оказывается, ее интересовал вовсе не Болан. Но какого черта она идет за этими двумя «капюшонами»? Вся компания направилась в одну сторону, только тремя разными путями. Они прошли мимо нескольких кофеен, парочки порнокинотеатров, группы панк-рокеров, которые были более эксцентричны, чем их американские собратья, и мимо электронных и стереомагазинов, вовлеченных в войну цен. Гангстеры остановились поговорить с перекрашенной проституткой. Похоже, они и не подозревали, что у них сидят на хвосте.

Столкнувшись с преградой в виде нового магазинного сооружения, Болан решил, что пора переходить на другую сторону. Пробираясь сквозь уличное движение, он почувствовал прилив энергии.

Оспинное Лицо и его приятель исчезли в дальнем конце квартала. Болан увидел, что молодая женщина помедлила немного, прежде чем завернуть направо для продолжения слежки. Ему пришлось идти осторожнее.

Когда Болан повернул на узкую часть улицы, все трое уже исчезли. Он отбросил в сторону дурно пахнущего сутенера, вцепившегося в его руку, и ускорил шаг. По обе стороны тянулись темные переулки. Они могли зайти в любой из них. Болан обернулся, чтобы разглядеть женщину, которая могла прятаться в одном из дверных проемов. И тут услышал крик.

Он донесся из арки. Оттолкнув бизнесмена, торгующегося с проституткой, Болан побежал в ту сторону по аллее, протянувшейся вдоль задней части мясного магазина. От этого места несло гнилью.

– Если ты посмеешь что-нибудь... – Голос был хрупкий, готовый в любую минуту сорваться, – голос на грани отчаяния.

Женщина стояла спиной к кирпичной стене и держала в вытянутой руке острые маникюрные ножницы. Это было необычное оружие, но оно хоть временно удерживало противников на некотором расстоянии.

Теперь их было четверо. Оспинное Лицо, Золотой Зуб и пара молодцов, чуть ли не полностью покрытых татуировками. Они передвигались по свободному полукругу, решая, кто первый будет нападать.

Болан спокойно выкрикнул:

– Оставьте ее в покое!

Подойдя к ней, он умышленно встал к ним лицом. Одной рукой закрыл женщину, другую вытянул вперед. Золотой Зуб посмотрел мимо него и быстрым кивком подал сигнал. Болан развернулся так, чтобы увидеть пятого нападающего, приближающегося с палкой в руках.

Уличная банда якудза против Палача.

Пять против одного.

Силы были почти равны.

Новичок с палкой резко переместился и попытался напасть. Но реакция Болана сработала быстрее. Он развернулся и нанес очень мощный удар в солнечное сплетение. Оказавшись в выгодной позиции, Болан сильно ударил кулаком по Татуировке № 1, который пытался прыгнуть на него.

Разукрашенный юнец, должно быть, попал головой в стенку. Кожа была разорвана на лице, носовой хрящ сломан. Все лицо превратилось в кровавое месиво.

Болан быстро согнулся, уклоняясь от удара ногой Татуировки № 2 и выхватил дубину у первого парня, до сих пор изрыгавшего внутренности.

– Спасибо, – не забыл сказать американец.

Он выпрямился, занося палку твердым, тугим взмахом. На стадионе янки это был бы бросок в левый угол поля, здесь же не было мяча, а были лишь ребра третьего парня.

Послышался резкий свист, и еще один нападающий, испытав на себе действие Палача, стал оседать.

Женщина прижалась к стене, ища защиту в нише. В те последние секунды, до того, как «капюшоны» напали на нее, она мысленно обращалась к Богу. Но никак не могла ожидать, что спасение придет так скоро. В это время Оспинное Лицо, спеша улизнуть, споткнулся о парня с переломанными ребрами. Падая, он оперся на забинтованную руку, но Болан опустил на нее палку с такой силой, что размозжил все суставы запястья. Золотой Зуб побежал прочь с диким воплем.

Болан толкнул женщину по направлению к аллее. Ему не хотелось оглядываться на устроенное побоище. Выйдя на улицу, он окликнул такси.

– Я... Я не... – заикаясь, пыталась что-то сказать женщина, когда спаситель быстро запихнул ее на заднее сиденье. – Слава Богу, что вы пришли.

– Леди, я хочу с вами серьезно поговорить.

Глава 11

– Итак, какого черта вы следили за этими людьми, Сэнди?

Ее звали Сандра Доусон. Небольшая квартира, которую она снимала, была обставлена минимумом подержанных вещей. Болан, скрестив ноги, сидел на большой подушке. Он ожидал, что эта скудно обставленная комната выходит окнами на какой-нибудь сад в скале Дзен, а не на обыкновенный жилой квартал.

– Что вы здесь делаете?

– Вы останетесь на чай, не так ли? – Сэнди неловко отвернулась от взгляда этих ледяных глаз, которые, казалось, пробуравили ее насквозь.

– Я никуда не пойду, пока не получу от вас прямого ответа.

– Хорошо, но вы знаете мое имя, а я ваше – нет.

– Феникс. Джон Феникс.

– Я занимаюсь научной работой, Джон Феникс. Пишу докторскую диссертацию по японской истории.

Сэнди сделала паузу, для того чтобы положить чайные листья в заварной чайник.

– В первый год специализировалась на изучении фильмов. В то время это было очень модно. Вы знаете – Курасава, Оцу, Мицогуши.

Болан не разделял всеобщего увлечения японским кинематографом, но все же кивнул в знак согласия.

– Я попалась на удочку. После этого специализировалась на японской истории, политике, культуре. Но к тому времени, как я получила степень магистра, мне удалось заняться языком. По крайней мере, достаточно, чтобы продвигаться дальше.

– Я подслушал ваш разговор в аэропорту, – сказал Болан, она удивилась. – Вы говорили, что вы в третий раз уже здесь.

– Да, это так... Похоже, последнее время вы были свидетелем тех критических ситуаций, в которые я попадала, а также рисковали своей жизнью ради меня. Вообще, я изучаю период, предшествовавший второй мировой войне. Я пытаюсь распознать структуру реальной власти, приведшей Японию к войне. Это то, о чем никогда не говорилось.

И теперь она была на распутье. Рассказать все, что связано с ее переживаниями по поводу своей работы, или оставить это в секрете? Но раз этот храбрый мужчина оказался вовлечен в ее историю, то, по ее мнению, не было причин скрывать от него свои идеи. Кроме того, это могло способствовать тому, что он сможет обменяться с ней своей информацией.

– Вы когда-нибудь слышали о «Восьмом Джанине»?

Болан отрицательно покачал головой.

– Очень мало кто слышал, – сказала она, наливая чай. – «Восьмой Джанин» – это избранная группа воинов-лордов, представляющая истинную власть в Японии в течение последних двухсот лет. Они-то и толкнули свою страну в пучину – вторую мировую войну. И возможно, существуют до сих пор.

Болан потягивал зеленовато-коричневую жидкость из маленькой фарфоровой чашечки и внимательно слушал.

– Они держат под своим влиянием фанатическую организацию под названием «Круг Красного солнца», – продолжила она.

– Я слышал о химической компании «Красное солнце», – заметил Болан.

– Дело в том, что название было выбрано не случайно. Компания «Красное солнце» принадлежала семье Яамазаки. Мое исследование должно доказать, что полковник Яамазаки был одним из руководителей «Восьмого Джанина» в тридцатые годы.

– И только полковником?

У Болана появилась слегка циничная улыбка: он слышал много рассказов о тайных заговорах.

– Я говорю совершенно серьезно, Джон. – Пальцы Сэнди дотронулись до маленького золотого крестика на груди, как будто она хотела прикоснуться к чему-то, на чем можно было поклясться.

Она долгое время была втянута в свою научную работу и, казалось, не была готова к сарказму по этому поводу.

– Вы знаете, с чего начиналось «Красное солнце», – настаивала она. – Я вам расскажу. Правительственные контракты до и во время войны. Они занимались созданием микробов, использовавшихся в лаборатории подразделения 63 9 для ведения бактериологической войны, которую японцы вели с Маньчжурией. Пробное испытание происходило под командованием полковника Яамазаки. Ему не нужно было более высокого звания, – он уже отдавал приказания генералам, – и для него было лучше не привлекать к себе внимание. Но это не имело значения. Благодаря данным Интерпола мы его все равно поймали. Он был предан суду, признан виновным и казнен за военные преступления в 1946 году.

– А к кому перешло владение компанией? У него был сын?

– Да. Хидео Яамазаки. Когда он достиг своего совершеннолетия, то передал свои владения под опеку и ушел в монастырь.

– Это как реакция на семейное прошлое?

– Полагаю, что так, – сказала Сандра, глядя на него печальными глазами. – Группу исследования возглавил профессор Нарамото.

– Я знаю о нем. Но он недавно умер.

Сэнди посмотрела на Болана еще пристальней:

– Его смерть не принесла ему славы. А какой интерес питаете к нему вы, мистер? Вы шпион? Вот в чем дело. Вы индустриальный шпион.

– Я пытаюсь остановить индустриальный шпионаж.

Болан посмотрел ей прямо в глаза. И заставил опустить их вниз, и посмотреть на чашку с чаем.

Она осталась довольна его ответом. Он казался рыцарем, облаченным в сияющие доспехи, и ей не хотелось, чтобы этот мужчина был вовлечен во что-то нехорошее, хотя она и догадывалась, что он имеет отношение к каким-то темным силам. И это вызывало в ней неосознанное волнение.

– Я думаю, что исчезновение Нарамото – дело рук банды, возглавляемой Кумой. Его отчим также был одним из «Джанинов», – сказала она.

– Это люди Кумы загнали вас сегодня вечером в угол?

– Да, – сказала она и передернула плечами, вспомнив о том, как близко она подошла сегодня к смерти. – Кума начинал как борец сумо. Это всегда было его самой большой любовью. Он сколотил состояние на черном рынке, поднялся из рядов якудзи. Теперь он возглавляет «Кума-куми». Вы имеете какое-нибудь представление, что значит capo di titti capi?

– Ну да... – Болан замялся. – Не означает ли это «босс из боссов»? Я давно смотрел это кино.

– В отличие от этого парня характер у Брандо был, как у кошки, – ответила Сэнди. – Есть компании, которые использовали для достижения своих целей некоторых якудза. Вы знаете мужчин с сильными руками. Они могут помочь разрешить любые промышленные конфликты, запугать конкурентов – в общем, все, что угодно. Я полагаю, что существует прямая связь между «Красным солнцем» и кланом Кумы. И если это так на самом деле, то моя диссертация будет очень современной.

– И поможет продать миллион экземпляров, – улыбнулся Болан.

Ее энтузиазм был заразителен, хотя объекты ее любопытства были очень опасны. Фатально опасны.

– Я уже много выяснила, – продолжала она. – Помните того, с золотым зубом? Он правая рука Кумы. У него больше качеств мальчика на побегушках, чем груды мускулов. Я слежу за всеми, с кем он общается, и веду при этом учет. Рано или поздно, но я докажу, что они имеют связи с «Красным солнцем».

Болан подумал, что ей чертовски повезло: ведь она так далеко зашла, а ей, по сути, не причинили никакого вреда.

– Этот Кума, он крупный парень?

– Очень крупный мужчина, лет за сорок, у него нет одной фаланги на мизинце. Да, он сделал это, чтобы доказать свою преданность Какуджи. В действительности же, это был единственный способ подступиться к старому боссу, имевшему смертельное оружие. Две минуты спустя после того, как Кума отрубил себе палец, он проткнул саблей Какуджи и разрубил на куски его телохранителей. И таким образом стал «боссом из боссов».

– Где его главная резиденция?

– Он живет в охраняемом помещении на самом верху здания Наганы. – Это окраина района Шинджуку. Из этой крепости он правит своей империей. Болан смотрел на нее с интересом и восхищением.

– Я надеюсь, что ваш руководитель знает, до чего вы здесь докопались? Думаю, вы получаете отличные оценки за то, что рискуете своей глупой головой.

Он встал, собираясь уйти. Казалось, Сэнди преодолела свой испуг. Теперь ее глаза были романтически задумчивы.

– Вы не уходите, ведь правда? – Она встала, как бы загораживая выход. – Вы еще не рассказали, до чего докопались.

– А я и не обещал, что буду что-то рассказывать, – сказал Болан. – Вы сами собрали воедино все, что можно было узнать. Я вам скажу одну только вещь. Между бандой Кумы и «Красным солнцем» есть связь. Кое-кто раздобыл фотографические доказательства этого, и не так давно.

– Где они? Кто это сделал? Мне разрешат воспользоваться этими фактами?

– Этот человек не может помочь. – Болан сделал паузу и пристально посмотрел на нее. – Он мертв.

Глава 12

Пора было подняться на башню крепости Наганы. Болан надеялся напасть на след Кумы в его логове.

Сэнди привезла его обратно в гостиницу в разбитом «датсуне», который она одолжила у одного японского друга. В какой-то момент Болан решил, что его рассказ заставит ее хорошенько подумать, прежде чем продолжать опасную работу детектива. Ей больше бы подошло сидеть в библиотеке, и внимательно изучать старую корреспонденцию и отчеты, а не преследовать по улицам банду подонков. Тогда Палач был бы за нее спокоен.

Болан воспользовался служебным входом в гостиницу. Он кое-что достал из своего шпионского чемодана, специально для него сделанного, вышел через тот же служебный вход, окликнул на улице такси и попросил отвезти его в район Шинджуку.

Болан вышел у железнодорожного вокзала. Мужчины в очках с золотой оправой не было видно, но Болан все равно решил немного погулять среди пассажиров, потолкаться в залах ожидания – ему необходимо было убедиться, что за ним нет слежки.

Понадобилось менее десяти минут, чтобы добраться до здания Наганы. Оно имело двадцать шесть этажей – что-то среднее между авиакомпанией, снимающей офис, и модной лавкой в западном стиле. В основном здесь размещались офисы крупных филиалов – несомненно, контролируемых, как догадывался Болан, корпорацией «Красное солнце».

Он осмотрел местность.

В машине, припаркованной около парадного входа, сидели два парня. Длинная антенна указывала на то, что они имеют радиоконтакт с другими караульными. Еще двое, в темно-голубых формах, располагались в ярко освещенном вестибюле. Все они были похожи друг на друга – крупные и бдительные.

Болан проскользнул в переулок, находящийся рядом с офисами авиалиний. За зданием имелся спуск в подземный гараж. Красный огонек сигареты высветил в темноте то место, где стоял на посту пятый охранник.

Болан взглянул на аппартаменты под крышей. Там горел свет. Полковник обратил внимание на площадку для мытья окон, прикрепленную за крышу. Он проделал еще один крут вокруг здания и встал напротив, в тени деревьев. Наблюдая через большие окна, он заметил, как один из охранников встал, оправил свою форму и направился к лифту, который в этот момент открылся. Появился Золотой Зуб, обменялся несколькими словами с парнями, стоящими в дозоре, и пошел к выходу.

Итак, посыльный отчитался перед боссом – тот теперь знал о двух иностранцах, которые вмешались в его жизнь. «Хорошо, – подумал Болан, – это избавит меня от необходимости представляться».

Интересно, насколько же Золотой Зуб приукрасил свое сообщение. Похоже, у него все пальцы на месте.

У тротуара остановилась машина. Из нее вышел парень и вытащил девушку, которой на вид было не больше пятнадцати лет. Он толкнул ее в сторону входных дверей и повел за собой, крепко держа за руку. Золотой Зуб прошел мимо них, оросив несколько слов этому сутенеру и оценивающе посмотрев на девушку. На его лице играла усмешка, когда он садился в свою машину.

Болан обогнул здание. Охранников нигде не было видно. Его это очень насторожило, так как он не мог поверить в такое везение.

Полковник вытащил «беретту» и пробежал вдоль стены по направлению к гаражу. Вдруг он услышал какой-то шум. Послышались шаги. Болан застыл, прижавшись к стене. Ветерок донес до него запах марихуаны, идущей со стороны ската. Видимо, охраннику надоело долгое бдение, и он таким образом решил позабавиться.

Тихо, очень медленно тень Палача перешагнула через верх стены. Якудза находился прямо под ним. Его пальцы сжимали тлеющий окурок, в котором оставалось травы на несколько последних затяжек.

Болан поднял оружие. Выстрел пистолета был заглушен ревом проезжающего рядом мотоциклиста.

Кровь струей брызнула на покатый бетон, бездыханное тело согнулось и упало на землю. Болан подался к стене. Охранник остекленело уставился в звездное небо.

«Жалко мне тебя, парень, – подумал Палач, – но сегодняшняя ночь особенная, и это следовало тебе знать».

В кармане часового он нашел ключ, провел им по электронному замку и быстро побежал через дверь, чтобы успеть до того, как она закроется.

На стоянке находилось около десятка машин. Между двумя колоннами в дальнем конце помещения виднелась большая рифленая дверь, ведущая на территорию техобслуживания. Болан стал осторожно пробираться меж различных технических приспособлений, швабр и ведер. За каморкой сторожа находились две узкие двери. Открыв одну из низ, он увидел комнату, полную электронных панелей. Вторая дверь вела на дно шахты лифта.

Лифт был остановлен на расстоянии двадцати футов над головой – без сомнения, на первом этаже. Болан начал взбираться по внутреннему каркасу и смог добраться до пола лифта. Затем он распрямился и, схватившись за самую прочную металлическую балку, прикрепил к ней прорезиненную подпорку, соединенную с тонким, как волос, шнурком, который он постоянно носил на поясе. Болан завис прямо под центром пола кабины. Вдруг лифт натужно заурчал, двери открылись, и над его головой прогремели шаги.

Отступать было поздно. Зашумели тросы, и лифт поехал вверх, таща за собой Болана. Чтобы ухватиться за шнур обеими руками, ему пришлось пожертвовать фонариком, который со звоном упал на дно шахты.

Лифт остановился на самом верху. Должно быть, он вез еще одно послание боссу. Болан взглянул вниз – дно колодца затерялось в темноте.

Дверь лифта открылась, и оттуда вышел находившийся там человек. Видимо, он пользовался какой-то разновидностью замочного ключа, так как дверь не закрывалась.

Будучи подвешенным на высоте двадцати шести этажей, Болан чувствовал себя очень неуютно. Но он приехал сюда не для того, чтобы быть спущенным обратно вниз. Дотянувшись до небольшого люка, он открыл его. Коридор, устланный плюшевым ковром, был пуст. Лишь из дальней комнаты доносился какой-то мужской разговор. Болан пробежал по коридору и через открытую дверь попал на кухню. Там он спрятался в каком-то чулане. Только успел закрыть дверь, как Кума с охранником прошли мимо кухни. Босс резким приказом отпустил своего слугу. Приоткрыв дверь, Болан наблюдал, как Кума, одетый лишь в короткую шелковую рубашку, был занят поисками продуктов в холодильнике. Фотографии Шиноды вводили в заблуждение: этот борец сумо был не просто крупнее своих соотечественников – он был огромен. Гигант нашел холодное мясо, откусил ломоть и мягкой походкой вышел.

Тонкая полоска света падала на пол – это Кума неплотно закрыл холодильник.

Болан снял со стены нож с самым широким лезвием и аккуратно разместил его над газовой горелкой, повернув ручку на полную мощность. Закрывая дверцу большого холодильника, он заметил на верхней полке тарелку с рыбой. Очевидно, Куме нравился опасный деликатес – «фугу».

Болан решил обследовать другие комнаты.

Кабинет Кумы был обставлен тяжеловесными предметами импортной мебели. Полированный письменный стол из палисандрового дерева стоял вплотную к затемненному окну – вероятно, для того, чтобы можно было выглядывать на улицу и чувствовать при этом собственное величие.

На столе среди бумаг лежала прижатая увесистым ножом фотография, вырезанная из ежедневной газеты. На ней Болан узнал человека, стоящего сбоку группы. Это был профессор Нарамото. С другого боку стоял мужчина в очках, присутствующий и на фотографиях Шиноды. Он был обведен красным фломастером. Болан осторожно сложил фотографию и засунул себе в карман.

Он не мог рисковать, прибегая к помощи оружия. Кума нужен был ему живым.

Болан расстегнул пояс, достал короткую веревку и сложил ее в виде петли. Остановился на мгновение, чтобы сосредоточиться, затем отступил обратно в проход. Какие-то звуки доносились из гостиной – он рискнул заглянуть.

Девушка была привязана, на ней всей своей массой лежал Кума. Бедра вздымались, когда он с силой входил в нее.

Болан пересек комнату в шесть беззвучных шагов. Петля обвилась вокруг шеи Кумы в долю секунды. Палач надавил коленом ему на почки и рванул проволоку.

Кума рухнул на спину, его пальцы судорожно пытались дотянуться до тонкой полоски шнура, удушившего любую надежду позвать на помощь. Болан вытащил нож и подвинулся к девушке, чтобы срезать путы на ее руках.

В своей жизни Кума выиграл много схваток, и не мог примириться с тем, что проигрывает эту с самого начала. Мощным ударом ноги он повалил Болана. Нож вылетел. Извернувшись, Кума прыгнул на Болана и прижал его к полу, все еще задыхаясь, но уже больше от гнева. Глаза вылезли из орбит от охватившей его ярости.

Девушка стояла напуганная, даже не пытаясь скрыть свою наготу. Ее раскрытые губы были, как красная рана.

Плечо Болана пульсировало от удара, причиненного тяжелой рукой. Он хотел крикнуть девушке, чтобы она поскорее убиралась, но рука Кумы обвила его шею. Болан попытался оттолкнуться ногами, но не смог, почувствовав, что от нехватки кислорода кровь стала пульсировать в голове. Собрав всю волю в кулак, он ударил растопыренными пальцами в лицо противника. Указательный палец впился в глазное яблоко. Кума взвыл от боли, и Болан, изогнувшись, освободился.

Уже наметив дальнейшее развитие событий, Болан перекатился через комнату и схватил латунную кочергу. Уцелевшим глазом Кума увидел, как кочерга летит ему прямо в лицо.

Очнувшись, Кума обнаружил, что привязан к тяжелому столу теми же веревками, которыми была связана девушка.

– О'кей, мистер, вы сейчас ответите на некоторые вопросы.

Кума отрицательно покачал головой.

Болан ударил толстого малого по ноге. Это произвело должный эффект.

– Видишь этот снимок? – Болан наклонился вперед. – Кто этот мужчина? Что случилось с профессором Нарамото? Почему был убит Кен Шинода?

Кума усмехнулся и плюнул в Болана. Мощный плевок ударился о ковер.

– Не время для героизма самураев, – сказал Болан. – Я кое-что подогреваю для тебя на кухне.

В глазах Кумы промелькнул страх. Он признал в противнике мастера своего дела. Болан взглянул на неподвижное тело и пошел на кухню. Горелка горела оранжево-красным пламенем. Нож был такого же цвета. Схватив нож тряпкой, полковник вернулся в гостиную.

Накаленное лезвие сверкало, обжигая горячим светом.

* * *

Подбородок Кумы был прижат к груди, губы плотно сжаты – он как бы предчувствовал предстоящую боль.

– Да, – произнес Болан. – Это происходит с тобой, Кума. И будет еще хуже.

Лезвие шипело, прикасаясь к щетине на подбородке Кумы. Но он и виду не подавал, что имеет желание что-то сказать.

Болан наклонился ниже:

– Давай начнем с твоей связи с «Красным солнцем».

Кума поднял голову и опять плюнул. На этот раз плевок был красным, ярко-красным.

Сильная струя крови обдала Болана, когда нечто, мгновение назад бывшее языком Кумы, упало на пол. Настоящий борец Ниппона скорее откусит свой язык, нежели заговорит. Темно-красные ручейки потекли по краям рта.

Болан понял, что такая беспощадная война между бандами не даст ему возможности найти ответы на мучавшие его вопросы. Вернувшись на кухню, он открыл дверь холодильника.

Истекающий кровью Кума пытался держать рот закрытым, когда Болан вновь подсел к нему.

– Ты обманул меня, Кума.

Болан дал ему сильную пощечину, достаточно сильную для того, чтобы Кума открыл рот и выплюнул скопившуюся кровь.

– Вот кое-что, чтобы запихать в твою пасть.

В другой его руке была липкая рыба «фуга». Он затолкнул ее в раскрытый рот Кумы. Босс якудза пытался выплюнуть отраву, но Болан все-таки заставил его откусить кусок ядовитой рыбы.

– Пищу всегда следует жевать, прежде чем глотать.

Понадобилось лишь несколько мгновений, чтобы яд подействовал. Кума скорчился, закашлялся и после конвульсивных содроганий умер. Вновь его губы плотно сжались.

Болан вернулся на кухню, чтобы смыть кровь и остатки рыбы. Удостоверившись, что газетная вырезка у него, полковник вышел в висячий садик. Вдоль здания шел поребрик. По нему он дошел до площадки для мытья окон. Понадобилась лишь секунда, чтобы понять, как она управляется. Болан спокойно спустился на землю.