Текст книги "Бал Сатаны"

ГЛАВА 40

ДЭНИ. 1980

В свои семнадцать Винсент был несравненно хорош собой. И точная копия Майкла. Черные волосы, идеальные черты лица, сто восемьдесят три сантиметра роста и великолепное телосложение. Девчонки с ума сходили, но все без толку – Винсент был увлечен только учебой и спортом.

Дэни было слегка за тридцать, но она оставалась такой же красавицей и не верила, что у нее уже взрослый сын. Мальчику был нужен отец, и она благодарила господа за Дина, который заполнял этот вакуум. Он старался проводить с Винсентом как можно больше времени, что давалось ему нелегко: ведь он продолжал жить в Хьюстоне.

Впрочем, после развода Дину стало полегче. Дэни никогда не спрашивала, почему у него не сложилась семья, – она сама знала, почему. Дин так и не смог ее разлюбить. Это была любовь на всю жизнь. Она его тоже по-своему любила, но скорее как старшего брата. Романтических отношений между ними уже давно не было.

Нельзя сказать, чтобы в последние семь лет она хранила обет целомудрия. Отношений с Дином она не возобновляла, но другие мужчины время от времени появлялись. Ни один, однако, не отвечал ее высоким меркам, а в данный момент Дэни ни с кем не встречалась. Почему-то Дэни намного лучше чувствовала себя одна.

Винсент недавно получил известие от Нандо: у него умер дедушка, и он собирался вернуться в Нью-Йорк. Винсент пришел в возбуждение.

– Мам, вот здорово! – восклицал он. – Мне так не терпится его увидеть!

– Вы с Нандо давно не виделись, – заметила Дэни. – Не жди от встречи слишком многого, за столько лет он мог измениться.

Дэни продолжала выступать на сцене в программе «Маджириано», теперь на самых первых ролях. У нее были два выхода за вечер, а круг ее поклонников все ширился. Дэни Касл, великолепная танцовщица варьете, стала в Лас-Вегасе легендой.

Тот факт, что она по-прежнему выходила на сцену с обнаженной грудью, невероятно бесил Винсента.

– Мам, когда ты наконец уйдешь? – теребил он ее. – Ты уже слишком стара, чтобы выступать голышом!

– Спасибо, милый Винсент. Обожаю, когда ты делаешь мне комплименты, – говорила она. – Но ты, очевидно, забыл, что благодаря моей работе у нас есть кусок хлеба на столе, а ты учишься в лучшей школе. Я уйду в тот день, когда ты окончишь колледж.

– То есть ты и в сорок будешь выступать? – огорчался он. – Это уже слишком. К тому же я не хочу, чтобы об этом узнал Нандо.

– Так не приводи его на программу.

– Уж поверь, не стану. Но твои фотографии – по всему отелю.

– Так не ходите в этот отель. Дин был солидарен с Винсентом.

– Может, тебе в самом деле подумать о пенсии? – как-то спросил он.

– Зачем? Или я уже недостаточно хорошо выгляжу?

– Выглядишь ты всегда великолепно, – заверил Дин.

– Тогда зачем мне уходить? Ничего другого я делать не умею.

– А ты выходи за меня замуж, – предложил он со своим извечным оптимизмом. – И тебе вообще ничего больше делать не придется.

«Ну вот, опять за свое», – подумала Дэни. Но невольно почувствовала себя польщенной.

Винсент поехал в аэропорт встречать Нандо. Он был охвачен волнением. Скорей бы увидеться с другом детства! Неужели Нандо действительно так изменился, как предсказывала мать?

Нандо сошел с трапа с большой сумкой и пачкой журналов под мышкой. Не узнать его было невозможно – в глазах его по—прежнему скакали бесенята, а одет он был в невероятно тесные джинсы и черную рубашку. Кто, кроме Нандо, мог додуматься напялить черное в разгар лета? Его нельзя было назвать красавцем в обычном понимании, но он был по—своему привлекателен – подвижный, раскованный и очень худой.

Винсент перевел дух. Как полагается здороваться мужчинам? Этого он не знал – у него не было отца, чтобы научить.

Нандо помахал рукой, обронил половину журналов, нагнулся поднять и бросился к приятелю.

– Сукин сын! – вскричал он. – Еще красивее стал. Ну ты даешь, старик!

– Ты тоже даешь, – проворчал Винсент. Они обнялись.

– Мне жаль, что у тебя умер дед, – неловко проговорил Винсент, выходя из здания аэропорта.

– Ничего страшного, – отмахнулся Нандо. – Жалкий был старикашка. А главное, через четыре года все его состояние достанется мне. Я теперь богатенький.

– Тебе?

– Ну я же единственный внук. Сейчас деньги в трастовом управлении, так что покамест я не могу на них лапу наложить. Но уж когда доживу до совершеннолетия – знай держись!

– Ого! – восхитился Винсент. – Круто.

– Точно, – поддакнул Нандо и подмигнул проходящей мимо хорошенькой девушке. – Я себе «Феррари» покупаю.

– Красный?

– Не-а. Черный. И мы с тобой поедем в кругосветку.

– Мы с тобой?

– Чтоб я сдох!

– А как же колледж?

– Да на что он сдался, твой колледж? Только время терять.

– А мама хочет съездить на Восточное побережье, поузна—вать там насчет вузов…

– Она все такая же цыпочка?

– Не надо о моей маме в таком тоне, хорошо? – нахмурился Винсент.

– Прости, – бросил Нандо и присвистнул вслед брюнеточке в красном мини—платье.

Винсент искренне надеялся, что Нандо не узнает о маминых выступлениях в «Маджириано». Хватит того, что его в школе затюкали.

Дома Дэни крепко обняла Нандо.

– Ну ты и вырос! – улыбнулась она.

Он обнял ее в ответ и не отпускал чуточку дольше, чем следовало. Винсент поспешил увести его к себе.

– Сигаретка найдется? – спросил Нандо, оглядывая комнату друга.

– Не курю.

– Травка?

– Не балуюсь.

– Бог ты мой! – воскликнул Нандо. – Скажи спасибо, я приехал. Теперь есть кому научить тебя жить.

– Только не здесь, – быстро проговорил Винсент. – Маму удар хватит.

– Да ты у нас никак маменькин сынок?

– Мама пашет изо всех сил, я не хотел бы ее огорчать.

– А с девочками у тебя как? – поинтересовался Нандо и улегся на кровать. – Стоящие были?

– За меня не волнуйся, – уклончиво ответил Винсент, хотя на самом деле девочек у него до сих пор не было.

– Это не ответ, – позевывая, сказал Нандо. – Попробую дать тебе несколько уроков. В школе такому не учат.

Дэни не знала, как отнестись к возвращению сына Джемини. Она видела, что он все такой же вздорный, как в детстве, только вырос. Выглядел он гораздо старше своих семнадцати. Нандо собирался прожить у них месяц, а значит, ей придется присматривать за двоими. Оставалось надеяться, что он не окажет на Винсента слишком уж дурного влияния.

Назавтра Дин улетал к себе в Хьюстон, и сегодня, как обычно в таких случаях, они пошли ужинать вдвоем после ее выступления. За десертом она поведала ему о своих опасениях.

– С Винсентом ничего не случится, – успокаивал Дин. – Он парень с головой.

– Ох, не знаю, – с сомнением проговорила Дэни. – Я вроде все сделала, чтобы вырастить из него человека. А порой кажется, столько ошибок допустила…

– Каких еще ошибок? Она глотнула вина.

– Ну, например, с Майклом.

– Опять ты о Майкле! – возмутился Дин, как обычно, не желая говорить о человеке, которого считал своим главным соперником. – Я же показал тебе вырезки, и ты приняла единственно правильное решение. Ты не могла рисковать будущим сына.

– Да, конечно, но иногда я начинаю сомневаться…

– Разве он хоть раз к тебе приезжал, чтобы объясниться? – напирал Дин.

– Нет, – пробормотала Дэни.

– Так о чем ты беспокоишься? Разве это не доказывает, что ты для него ничего не значила?

– Спасибо на добром слове, Дин, – ядовито ответила она. – Ты мне здорово настроение поднял.

– А подниму еще больше, еще выйдешь за меня замуж и прекратишь заниматься ерундой.

– Какой ерундой?

– Изображать независимую женщину, которая жаждет вернуть мне долг и для этого вынуждена продолжать раздеваться на сцене.

– Я не раздеваюсь, – ледяным тоном возразила Дэни. —Я танцовщица, а не стриптизерша.

– Все равно, Винсенту это не нравится.

– Винсенту пора понять, что то, чем я занимаюсь, позволяет нам поддерживать качество жизни, к которому он привык! – огрызнулась Дэни. Надоело выслушивать эти нотации.

– Так точно, мэм.

– Ты когда теперь приедешь?

– Не знаю, – замялся он. – У меня появилась одна женщина…

– Снова женишься? – с легким сердцем спросила она.

– Если ты мне опять отказываешь, может, и женюсь.

– Хм-мм… Тогда в этот раз советую не забыть о брачном контракте, – поддразнила она.

– Да, дорогая.

Они улыбнулись друг другу. Как близкие друзья. И с годами их дружба только крепла.

Приезд Нандо обернулся для Дэни настоящим кошмаром. Как она и предполагала, он стал еще более неуправляемым и оказывал исключительно дурное влияние на Винсента. Его любимым занятием было шататься по злачным местам. А кроме того, она знала, что он покуривает травку – весь дом уже пропах.

– Винсент, Нандо употребляет наркотики? – напрямую спросила она у сына.

– Нет, мам.

– Но я же слышу запах!

– Да это у Нандо сигареты какие-то особые, – отмахнулся тот. – Ему их прописали… от горла.

– Что ты болтаешь?! – нахмурилась она. – За идиотку меня держишь?

– Нет, мам, правда, они лечебные.

– Только не в этом доме! Скажи Нандо, чтобы не курил – лечебные или какие другие.

– Перестань, мам. Если я ему скажу, он меня сочтет полным кретином.

– Так, может, мне ему сказать?

– Ни в коем случае, – нахмурился Винсент. – Я сам.

Нандо был помешан на «Роллинг стоунз». Он денно и нощно крутил их записи, причем на полную громкость. Дом сотрясали неистовые звуки рок-н-ролла, отчего у Дэни раскалывалась голова.

Чем они занимаются, пока она на работе, можно было только гадать. Увы, смотреть за ними круглые сутки она была не в состоянии.

Однажды, вернувшись домой, она застала дома девиц. Не одну и не двух, а целых пять, которые всей гурьбой сидели у нее на кухне, дымили, пили вино и наслаждались жизнью. Им всем было за двадцать, и все они подозрительно смахивали на проституток.

Дэни остановилась в дверях кухни, ощущая себя тюремной надсмотрщицей.

– Винсент, могу я с тобой поговорить? Он вышел, слегка пошатываясь.

– Да, мам?

– Ты пил?

– Н… нет, – икнул он. Парень был явно нетрезв. Дэни пришла в ярость.

– Что у вас тут происходит? – набросилась она на сына. – Кто эти девушки?

– Подружки Нандо, – с глупой ухмылочкой объяснил сын. – Я разрешил им побыть у нас.

– Очень зря.

– Я что же, и друзей не могу пригласить? – Он был настроен на ссору.

– Этого я не говорю.

– А что ты тогда говоришь?

Дэни не хотела устраивать семейную сцену при посторонних. Унизить сына при других означало лишь усугубить ситуацию.

– Сделай так, чтобы они не выходили из кухни, – твердо заявила она. – Не води их к себе наверх.

– Конечно, мама! – язвительно ответил он. – Я тебя ничем не побеспокою.

В этот момент Дэни стало ясно: без сильного мужчины ей с Винсентом не совладать. Парню нужен отец.

Ирония заключалась в том, что отец у него имелся. Майкл Кастелли. Мужчина, которого она отвергла, – о чем теперь начинала жалеть. Да, конечно, его обвинили в убийстве, и Дин, похоже, считает его виновным. Но если верить газетам, суд его оправдал, а она даже не дала ему возможности объясниться.

Ей делалось все яснее, что несправедливо лишать Винсента родного отца.

Порой, думая о Майкле, Дэни испытывала глубокое раскаяние. Она так и не сумела его разлюбить, это надо было признать.

Дэни собиралась после отъезда Нандо слетать с Винсентом в Нью-Йорк, чтобы познакомиться с тамошними колледжами. Теперь она приняла и другое принципиальное решение: разыскать в Нью-Йорке Майкла и сказать ему правду.

Винсент заслуживает того, чтобы знать, кто его настоящий отец. Пора.

ГЛАВА 41

Вторник, 10 мюля 2001 года

Заведение «Манрей» было необычайно шумным. В витрине красовались фотографии обнаженных девиц крупным планом, а стоявший у входа служитель из кожи вон лез, чтобы заманить посетителей.

Нандо подрулил на своем «Феррари» к дверям и протянул парню на автостоянке двадцатник.

– Приглядишь за машиной – получишь еще двадцать, – пообещал он.

– Слушаюсь, сэр.

– Так-так… – протянула Джоли, оглядывая заведение, – симпатичное местечко.

– Не забудь о том, чтб я тебе говорил, – Нандо взял жену под руку и вошел внутрь. – Конечно, сейчас оно с душком, но мы сделаем из него самый популярный стрип-клуб в городе. Где мужики будут сорить деньгами и не чувствовать себя обманутыми.

От количества обнаженного тела Джоли опешила. Куда ни глянь – одни голые девицы. Официантки работали без одежды, танцовщицы в жанре «у клиента на коленях» заняли все пространство перед сценой, а на самой сцене десять особей женского пола, тоже голые и без комплексов, делали свое дело.

– Ну и вертеп! – поморщилась Джоли. – Даже и хорошеньких-то нет.

– А ты что ожидала увидеть? Народные танцы?

– Ас чего ты взял, что хозяева возьмут тебя в партнеры?

– С того, что всякий стремится побольше баксов срубить, а я им гарантирую, что это заведение станет втрое доходнее.

– И все же, я думаю, ты должен взять в напарники Винсента.

– Да зачем мне этот мистер Чистюля?!

– Чем он тебя так рассердил?

– Послушай, – нахмурился Нандо, – мы с ним выросли вместе. Я знаю его, как никто. Он всегда был под каблуком у мамаши.

– Не любишь Дэни?

– С ней все в порядке. Беда в том, что она парня задавила.

– Ты считаешь, он из-за этого такой правильный?

– Ты точное слово нашла – «правильный»! – Нандо повел ее через большущий зал. – Не удивлюсь, если он гасит свет, когда ложится с бабой в постель. Ты лучше подумай о том, как мы устроим тут самый классный стрип—клуб в городе. Сделаем отдельные кабинеты, зону VIP, наберем красивых девок… Говорю тебе, зайка, это золотое дно!

– Нандо, мне здесь как-то неуютно, – пожаловалась Джоли. Мимо них с подносом выпивки проплыла тощая темнокожая официантка с грудью невероятных размеров.

– Мы с тобой сюда не развлекаться пришли, – напомнил Нандо. – Согласись, местечко перспективное. Помнишь, что я тебе всегда говорю?

– Да помню. – Джоли вздохнула. – Главное – удачное расположение.

– А вот и ребята, Лерой и Даррен. Будь паинькой.

– А я когда-нибудь бываю не паинькой?

– Я нанюхалась? – хихикнула Дженна. Она таки нанюхалась до чертиков.

– Ты просто в хорошем настроении, – поправил Энди и погладил ее по руке.

– Нет, мне кажется, я под кайфом! – возразила Дженна и снова захихикала. – Мне везде щекотно.

– Это оттого, что ты одета, – пояснил Энди, пытаясь стянуть с нее платье. – Ну-ка, дай я тебе помогу.

– Да нет, не надо, все в порядке, – пробормотала она и попятилась.

– Перестань, котик, не стесняйся.

– Я не стесняюсь…

– Тогда дай мне посмотреть на твои хорошенькие сисечки, которыми ты весь вечер ко мне прижималась.

– Ничем я к тебе не прижималась!

– Перестань, – прохрипел он. – Бери пример с Анаис – она же не стесняется.

Дженна перевела взгляд на красавицу-негритянку, которая снова развалилась на диване, широко расставив ноги. Ее эбонитовая кожа влажно поблескивала.

– А ты знаешь, что Анаис любит девочек? – спросил Энди, покусывая ей мочку уха.

– Я тоже люблю девочек, – ответила Дженна. – У меня подружек знаешь сколько?

– Я не в этом смысле, – уточнил тот, откидывая назад светлую прядь «фирменных» немытых волос. – Ты когда-нибудь занималась сексом с девочкой?

– Что ты имеешь в виду? – У Дженны округлились глаза.

– Господи! – ахнул Энди. – Да ты совсем маленькая, что ли?

– Мне уже двадцать два, – небрежно произнесла Дженна. – А тебе?

– Столько же, – буркнул он. – В этом возрасте можно быть и повзрослев. Да сними ты наконец платье. Я хочу посмотреть на твои титьки.

– Мне кажется…

– Я их уже видел в джакузи, забыла? Что случится, если еще разок покажешь?

– О'кей, – согласилась наконец Дженна и принялась раздеваться.

Дэни вошла в спальню и легла. Ей требовался отдых, в голове все перепуталось. Столько всего разом произошло – и Майкл вернулся, и это обвинение против него…

Сначала Бет.

Теперь Стелла.

Она не сомневалась, он не виноват, но два раза… Это странно.

Тем временем Майкл с Винсентом негромко разговаривали в соседней комнате. Отец и сын. Дэни любила видеть их вместе.

Она взяла в руки пульт, включила телевизор – и почти сразу прозвучало имя Мэдисон, а на экране возникла ее фотография.

– Майкл! – прокричала Дэни, впившись взглядом в экран. – Майкл, Винсент, скорей!

– Что случилось? – Майкл показался в дверях, следом шел Винсент.

Ведущая новостей, красотка-блондиночка, способная дать сто очков вперед любой кинозвезде, зачитывала последние сообщения.

– В настоящий момент полиция на большой скорости преследует микроавтобус с преступниками по улицам Голливуда. Среди заложников в машине находится журналистка Мэдисон Кастелли. Бандитов трое, они вооружены и успели застрелить двоих заложников еще в ресторане. Майкл уставился на экран и побелел.

– Господи Иисусе! – проговорил он. – Кажется, нас опередили. Подонки!

Софии не спалось. Ей было неловко за свое поведение, она с трудом представляла, как станет смотреть Джанни в глаза, А ведь утром это придется делать! Впервые ее отверг мужчина. Это казалось невероятным.

В конце концов она потихоньку встала с постели, отыскала свои одежки и натянула на себя. После чего так же бесшумно покинула номер.

Внизу София попросила портье вызвать ей такси.

– Могу я узнать маршрут поездки? – с важным видом уточнил надменный портье.

– Вас не касается! – отрезала София.

Портье смерил ее надменным взглядом и объявил, что такси прибудет через четверть часа.

– Я на улице подожду, – сказала София.

Она вышла из роскошного вестибюля и присела на бортик тротуара.

«Прощай, Джанни. Прости, что ничего у нас не вышло».

– Твою мать! – ругнулся бандит, глядя на вертолет, который продолжал кружить над ними. – Открой-ка боковую дверь.

– А? – переспросил Туз.

– Отодвинь эту гребаную дверь и вышвырни ту бабу, что все время хнычет! – приказал главарь.

– Я подрулю к обочине, – сказал Кол, слегка поворачивая руль.

– Валяй, если пулю в башку захотел.

– Не надо! – закричала девушка. Ее уже волокли к двери двое бандитов. – Не надо!

Поздно.

Туз с напарником открыли раздвижную дверь и на полном ходу выбросили девушку, как мешок с мусором. В воздухе повисли отчаянные вопли жертвы.

ГЛАВА 42

МАЙКЛ И ДЭНИ. 1982

Майкл находился в конторе, когда его помощница Марси, которая всегда ревностно стерегла его покой, сообщила, что звонит некая Тина.

– Говорит, по личному делу, – сквозь зубы объявила она.

– Я возьму, – сказал он и снял трубку.

– Майкл? – окликнул женский голос.

– Тина! – Майкл искренне обрадовался. – Как у тебя дела?

– Все хорошо, спасибо, – сухо ответила та и не без сарказма добавила: – Можно подумать, тебя это волнует. Мы тебя теперь вообще не видим.

– Неправда.

– Правда. У Макса тоже все в порядке, если тебя это интересует.

Все та же Тина, такая же язвочка.

– Рад слышать твой голос, – сказал он.

– О! Я поражена!

– Перестань, Тина! – простонал Майкл. – Я же не виноват, что вы со Стеллой не поладили.

– А кто виноват, что ты перестал видеться со своим лучшим другом Максом? Неужели не понимаешь, что он обижен?

Ну вот, опять нотация! Тина мастерица плешь мужику проедать.

– Ты же не слышала, что он сказал о Стелле, – заметил Майкл.

– Что бы он ни сказал, – возразила она, – этого наверняка недостаточно, чтобы перечеркнуть старую дружбу.

– Не забывай, Стелла моя жена. Я должен проявлять к ней уважение. – Господи! Он говорит словами Вито Джованни. Неужто старик оказал на него такое влияние? Судя по всему, да. Временами и до сих пор оказывает.

– Ладно, – продолжала Тина. – Я не поэтому звоню.

– А почему?

– Тебя ищет одна особа.

– Кто такая?

– Ты Дэни помнишь?

Помнит ли он Дэни? Да, он ее помнит, еще бы!

– А что с ней? – спросил Майкл делано безразличным тоном.

– Она в Нью-Йорке и звонила мне.

– Звонила?

– Да. Хочет с тобой повидаться.

Майкл перевел дух, взял сигарету и закурил.

– Дэни хочет повидаться со мной?

– Угу. Я обещала, что передам. Если тебя это интересует, она остановилась в «Плазе».

– Спасибо, что передала, Тина. Но ты, надеюсь, не забыла, что я теперь женат? Так что вряд ли я стану ей звонить.

– Она сказала, ей надо с тобой о чем-то поговорить. Майкл глубоко вздохнул.

– А о чем – не сказала?

– Нет, но просила передать, что это очень важно.

– А вы с ней встречаться не будете?

– Может, она к нам заедет с сыном.

– Ну хоть вы с ним познакомитесь.

– А ты что, так с ним и незнаком?

– Нет. Это был у нас главный камень преткновения. Она не хотела, чтобы я с ним виделся, – сказал Майкл и опустил сигарету в мраморную пепельницу. – Думаю, это одна из причин, почему она мне отказала. Кто знает? Как бы то ни было, Дэни давно в прошлом, и пережевывать старое я не собираюсь.

– А мы, Майкл, тоже у тебя в прошлом? – В голосе Тины вдруг послышалась неподдельная горечь.

– Ну что ты! – с теплотой ответил он. – Ты, Макс и ребята всегда в моем сердце.

– Как это трогательно.

– Я умею быть милым, когда захочу, – отшутился он.

– Мы о тебе только и узнаем что от Чарли. Ты ведь большим человеком стал.

– Перестань, Тина, – смутился Майкл.

– Как дела у Мэдисон?

– Фантастическая особа! – похвалился он, вновь беря сигарету и делая глубокую затяжку. – Всего одиннадцать, а умница – каких поискать.

– А Стелла ей хорошая мать?

– Стелла замечательная женщина, – ответил он, выдыхая клуб дыма.

– Не сомневаюсь, – ехидно заметила Тина. – Когда у нее остается на это время.

– Что ты имеешь в виду?

– Майкл, я же читаю светскую хронику. Твоей жены никогда не бывает дома, она вечно тусуется на каком-нибудь благотворительном мероприятии.

– Стелла помешана на благих делах.

– Не сомневаюсь.

– Ладно, Тина, скоро повидаемся. Обещаю.

– Макс будет счастлив тебя увидеть. Только не передавай ему этих слов – он настроен задать тебе трепку.

– Я на все согласен.

В задумчивости он положил трубку. Дэни Касл… Семь лет безмолвия – и вот она желает с ним говорить. Что ей понадобилось?

Майкл был заинтригован, но в то же время отдавал себе отчет, что лучше к этой женщине не приближаться, иначе бог знает что может случиться. Достаточно взглянуть друг другу в глаза – и все. Магнетизм. От него никуда не денешься.

Нет, ни за что! Никуда звонить он не будет. Он женат, теперь все совсем иначе. Стелла – мать его дочери, и с этим лучше не шутить.

Не прошло и двух минут, как Майкл снял трубку.

– Дай мне номер «Плазы», – обратился он к Марси.

Дозвонившись до отеля, Майкл попросил оператора соединить его с Дэни Касл. Произносить ее имя уже означало вызвать волну воспоминаний. Черт знает что!

– В номере сейчас никого нет, – ответила телефонистка. – Не желаете оставить сообщение?

– Я перезвоню попозже, – сказал он и положил трубку. Все очень просто. Он хочет ее увидеть. Он должен знать причину своей отставки. Не то чтобы это было для него так важно…

Или важно?

Вечером они со Стеллой должны были идти на очередную скучнейшую оперу. Его давно не увлекала ее светская жизнь. Поначалу это было даже занятно, но со временем превратилось в простую повинность, которая не доставляла ему ни малейшего удовольствия. Ее друзья его не занимали. Подружки все до одной были худосочные и стервозные – только и делали, что сплетничали напропалую и из кожи вон лезли, чтобы перещеголять друг друга бриллиантами. Мужчины же, несмотря на его преуспеяние, поглядывали на него свысока, и Майкл это отлично знал. Он, видите ли, был не из их круга.

Он позвонил Стелле домой и сообщил, что в оперу пойти не сможет.

– Ты должен, – возразила она ледяным тоном.

– Не должен, – ответил он невозмутимо. – Что я действительно должен, так это пойти на одну важную встречу.

– Майкл, ты меня очень подводишь! Ты же знаешь, я терпеть не могу ходить куда-то одна.

– Возьми своего этого… – предложил он, имея в виду одного торговца предметами искусства, голубого, который иногда «заменял» его на всяких мероприятиях, если он не мог пойти.

– Отлично! – обозлилась Стелла. – Я так и поступлю. Майкл выждал час и снова позвонил в «Плазу». Опять в номере никто не ответил.

Нет, пока он не дозвонится, с работы не уйдет. Дэни Касл… Он и не думал когда-нибудь снова услышать ее голос.

– Так-так, – сказала Тина, распахивая дверь гостье, – не прошло и семи лет, как ты объявилась.

Дэни стояла на пороге и улыбалась.

– Возникли попутно кое-какие проблемы, – сказала она, про себя отмечая, что Тина хоть и прибавила килограммов двадцать, но красоты не потеряла. – Познакомься, это мой сын Винсент, – добавила она, легонько подталкивая парнишку вперед.

Он сделал шаг и нехотя пожал протянутую Тиной руку. В последнее время они с мамой не очень—то ладили – она его чересчур зажимала. Приезд Нандо раскрыл ему глаза.

Тина взглянула на юношу – и ахнула.

– Боже мой! – Она бросила многозначительный взгляд на Дэни. – Теперь понятно, зачем тебе потребовался Майкл.

Дэни нахмурилась, давая понять, что надо бы прикусить язык.

– Симпатичный домик, – заметила она, входя внутрь.

– Да, – хвастливо подхватила Тина. – Макс нас неплохо обеспечивает. Недавно купил мне новый «Корвет». Я решила, дети уже такие большие, что если я сейчас не заведу себе «Корвет», то этого не будет уже никогда. – Она еще раз внимательно посмотрела на Винсента. – А тебе сколько лет?

– Семнадцать, – пробурчал тот, недоумевая, что это за тетка и зачем понадобилось к ней тащиться.

– Надо тебя познакомить с моим сыном Гарри, ему шестнадцать, – обрадовалась Тина. – Поверить не могу, что у меня уже сын-подросток!

Гурьбой они ввалились в большую удобную гостиную. Комната была полна огромных диванов, книг и журналов: с одного из кресел лениво поднялся жирный кот. Все как в настоящем семейном доме.

– Я позвонила, – доложила Тина. – Как ты просила.

– Спасибо, – ответила Дэни и мельком взглянула на Винсента, который бесцельно шатался по комнате.

– Так что, Винсент? Ты первый раз в Нью-Йорке? – поинтересовалась Тина.

– Да, – ответил тот. – Я вообще в первый раз из Вегаса уехал.

– Лас-Вегас восхитительный город! – восторгалась Тина. – Мама тебе не рассказывала, как мы с ней вместе ходили на Элвиса? Никогда не забуду этого вечера! Самый потрясающий вечер в моей жизни. С учетом дня свадьбы.

Все рассмеялись.

В комнату ввалился Гарри. Он был полноват, с россыпью веснушек и вечной усмешкой на круглом лице.

– Поздоровайся с Винсентом, – весело сказала мать. – Он приехал из Лас-Вегаса. А это его мама Дэни.

– Здравствуйте, – пробурчал Гарри.

– Может, пригласишь Винсента к себе в комнату? Покажешь, как ты живешь…

– «К себе в комнату»! – Гарри скривился. – В мой свинарник, хочешь сказать? Ты же ее так обычно называешь.

– Гарри! – предостерегающе произнесла Тина. – У нас гости.

– Хорошо, мам, – ответил сын. – Пошли, что ли? – добавил он, обращаясь уже к Винсенту.

Тот нехотя побрел за ним следом.

– О господи! – воскликнула Тина, поворачиваясь к Дэни. – Он сын Майкла, да?

– Это так заметно?

– «Заметно»! – Тина вспыхнула. – Я тебя умоляю! Он же копия!

– По-моему, тоже, – вздохнула Дэни.

– Как же получилось, что ты так и не сказала Майклу? – возбужденно воскликнула Тина. – Он ведь не знает, да?

– Не знает, – подтвердила Дэни, качая головой.

– И теперь ты надумала сказать?

– Я наконец решила, что это будет по справедливости.

– А ты знаешь, что Майкл женат?

– Не знала… Впрочем, это не имеет значения. Это касается только его и Винсента.

– Когда ты в тот раз не прилетела в Нью-Йорк, ты разбила Майклу сердце, – поведала Тина. – Могу я спросить, что тогда случилось?

– Мне стало известно про Бет.

– О господи! – вскричала Тина. – А ведь я ему говорила, чтобы сам тебе рассказал.

– Но он, увы, не рассказал, – снова вздохнула Дэни. – А когда я узнала, у меня был шок.

– Неужели ты поверила, что он мог это сделать? – быстро проговорила Тина. – Его какие—то мерзавцы подставили, что-то они там не поделили. Понимаешь, мать Майкла застрелили при ограблении магазина еще до его рождения. Его самого чудом спасли. А убийство Бет стало частью какого—то запутанного плана мести.

– Про его мать я знала. Но о Бет он мне ничего не говорил.

– Позвонила бы мне. Я бы тебе все объяснила.

– Не догадалась…

– Знаешь, Майкл ведь потрясающий парень, – с самым серьезным видом заявила Тина. – Он мухи не обидит. Макса спроси, он тебе подтвердит.

– Теперь уже поздно, – прошептала Дэни.

– Ладно. Скажи лучше, как ты собираешься ему обо всем этом сообщить? Не можешь же ты взять и заявиться к нему с парнем – он вмиг догадается. И вряд ли его жена этому обрадуется.

– А что у него за жена? – не удержалась Дэни.

– Расчетливая стерва!

– Правда?

– Уж поверь. Никто понять не может, зачем он на ней женился. Правда, она красивая, этого не отнять. Ему нужна была мать для Мэдисон, и Стелла теперь играет эту роль. Девочку Майкл обожает. Раньше частенько к нам привозил, но теперь мы с ними совсем не видимся.

– А ты как посоветуешь мне поступить?

– Назначь ему встречу и скажи без обиняков, прямо в лоб. «Видишь ли, Майкл, у тебя есть сын, ему семнадцать лет». Какой смысл тянуть кота за хвост?

– Ты права.

– А Винсент знает?

– Никак не соберусь ему сказать.

– Ой, Дэни… Очень тебе сочувствую, но в таких делах никто не может помочь.

– Это уж точно. Но спасибо за участие.

Когда они вернулись в отель, раздался звонок. Дэни сразу сняла трубку.

– Алло, это Майкл. Тина сказала, ты хочешь со мной поговорить?

– Да, хочу, – ответила она и украдкой посмотрела на сына, который увлеченно щелкал пультом телевизора.

– Ну вот, я звоню. Говори.

В его голосе слышались злость и отчуждение. И вряд ли Майкла можно было за это винить.

– Мы можем встретиться? – спросила она вполголоса.

– Это так необходимо?

– Вообще-то, да. Мне нужно сказать тебе кое-что важное.

– А по телефону нельзя? – Он явно не стремился облегчить ей задачу.

– Нет, нельзя.

– Сейчас без десяти девять, – резко отчеканил он. – Через пятнадцать минут могу быть у тебя в отеле.

– Я думала, может, мы завтра поужинать сходим?..

– В баре через пятнадцать минут, – отрезал Майкл.

– Хорошо, я спущусь, – согласилась Дэни, понимая его обиду и кляня себя за то, что так безоговорочно поверила тогда Дину.

– Мам, ты куда? – спросил Винсент.

– Договорилась встретиться в баре с одним старым знакомым, – ответила Дэни, доставая из шкафа любимое синее платье. Как раз под цвет глаз.

– А чего ты тогда наряжаешься?

– Не задавай лишних вопросов, – ответила мать и вставила в уши золотые серьги. – Могу я нарядиться ради старого друга?

– Можешь, конечно, но ты что—то вся на иголках. Духами Поливаешься и прочим дерьмом…

– Винсент! Попридержи язык! – сурово оборвала Дэни.

– Мам! – Он посмотрел на нее с негодованием. – Мне уже семнадцать. Если я не могу так выражаться дома – где мне еще так говорить? В школе, что ли?

– Такие выражения вообще не следует употреблять, – объявила Дэни, поправляя прическу.

– Правильно Нандо говорит: ты меня в ежовых рукавицах держишь.

– Ах, Нандо говорит? – Дэни рассердилась. – А может, это оттого, что у Нандо нет мамы, которая бы за ним приглядывала? Может, он это из зависти, а?

– Нандо? Из зависти ко мне?! – Винсент покатился со смеху. – Такого не бывает.