Текст книги "Флоренс и Джайлс"

23

– Teo, – прохрипела я, – проклятие, что ты здесь делаешь?

– Астма, – сообщил Тео. В подтверждение своих слов он тут же закашлялся, откарманил флакон с резиновой грушей и, широко открыв рот, выпустил в него струйку прописанного доктором Бредли лекарства.

За спиной у меня раздался шум, я перекатилась на бок и обнаружила мисс Тейлор, стоящую совсем рядом. Увидев, на что она похожа, я поняла, что и сама выгляжу примерно так же: платье исклочено, все в пыли и репьях, в растрепанных волосах застряли ветки, потное лицо испещрено крохотными кровавыми точками – спасибо ежевичным шипам.

Я с трудом села и махнула рукой в сторону Тео:

– Позвольте представить вам мистера Ванхузера, мэм. Мистер Ванхузер, наша новая гувернантка.

Она растерялась, не зная, как себя вести. В конце концов, Тео не только был моим другом, но и стоял выше ее по своему социальному положению. Гувернантка расправила платье и изобразила на лице что-то отдаленно напоминающее улыбку.

– Чем это вы занимались? – спросил Тео. Вид у него был даже еще более растерянный, чем обычно.

– Играли в прятки, – нашлась я.

Тео переводил взгляд с меня на нее.

– Осмелюсь заметить, дамы, вы отнеслись к этому чересчур серьезно. Это ведь только игра.

Он наклонился, чтобы помочь мне подняться, движением бровей показав мисс Тейлор, чтобы та поддержала меня с другой стороны.

– Флоренс пряталась, а мне выпало ее искать, – проговорила она, пребольно впившись когтями в мою руку. – И мне кажется, что я выиграла.

– Ой, – громко вскрикнула я и пояснила: – Моя лодыжка.

Я не хотела давать ей повод радоваться, думая, что это она вырвала у меня крик боли.

Поддерживая меня одной рукой за плечи, Тео нагнулся и осмотрел ногу:

– М-да, она опухает прямо на глазах. Мы должны постараться помочь тебе добраться до дома.

И мы заковыляли: Тео и мисс Тейлор поддерживали меня с двух сторон, а я кое-как прыгала посередине. Не успели мы тронуться с места, как Тео опять зашелся в кашле, так что нам пришлось остановиться и подождать, пока он вдохнет еще одну порцию лекарства.

– Вот потому-то я и здесь, – пояснил он, немного отдышавшись. – У меня случился особенно тяжелый приступ астмы накануне отплытия. Родителям пришлось отплыть без меня. Я был в больнице, потом на попечении своей тети. А теперь вот меня отправили сюда, на свежий воздух, для поправки здоровья.

– Ты огорчен? – поинтересовалась я.

– Ничуть. Я хозяин в целом доме. Ем мороженое за завтраком, обедом и ужином.

– Я не о том, глупыш. Я хотела сказать – из-за того, что не попал в Европу?

– Да нет, пожалуй. В конце концов, что бы я там увидел, кроме множества старинных развалин… да еще картин. Полагаю, я могу приехать туда и в другой раз, руины и музеи никуда не денутся.

Когда мы добрались наконец до дома, навстречу нам вылетели Мег и Джон, потому что Джайлс поднял тревогу. Он сообщил миссис Граус, что я выбежала из дому, а мисс Тейлор погналась за мной, и нас довольно долго искали. Джон взял меня на руки, подняв так легко, будто я была невесомым перышком, и предоставив Тео кашлять в свое удовольствие. Мисс Тейлор поспешила к себе, чтобы переодеться, а меня бережно уложили на кушетку в гостиной.

Миссис Граус хлопотала надо мной, будто курочка-наседка, без конца всплескивая рукрыльями:

– Ох, милая моя, да как же это? Что случилось? Почему вы выскочили из дому и бежали сломя голову?

Я не отвечала. Сперва я хотела было все ей рассказать, воззвать к ее здравому смыслу и настоять, чтобы она разобралась наконец с тем, кто такая мисс Тейлор, и обо всем сообщила дядюшке. К сожалению, я всерьез опасалась, что мне просто не поверят. Что, если я расскажу о билетах на пароход, а наша новая гувернантка придумает какое-нибудь правдоподобное объяснение? Тогда мне волей-неволей придется их возвратить и тем самым позволить злодейке беспрепятственно бежать вместе с Джайлсом. Подняв голову, я увидела зеркало над камином. Оно безмолвно нависало надо мной и словно пыталось отгадать мои мысли.

Я решила, что не стану рассказывать миссис Граус о билетах – по крайней мере, до поры до времени. Лучше уж покажу их Хедли, ведь эти билеты – доказательство преступных замыслов гуверведьмы, настоящая улика, которая развяжет ему руки и позволит что-то предпринять. У этого плана, впрочем, имелась слабина – наладить контакт с капитаном было очень непросто. Время бежало слишком быстро. Из четырнадцати дней, находящихся в моем распоряжении, один уже прошел. Если за это время я не смею увидеться с Хедли, придется довериться миссис Граус. О моем башнеприюте я, конечно, ничего ей не скажу, нужно поберечь его на всякий случай, как запасной вариант для отступления и место, где можно что-то надежно спрятать. Ну, а пока я все равно не смогу подняться туда из-за вывихнутой лодыжки.

– Я все объясню вам потом, – ответила я наконец озадаченной экономке. – А сейчас, если не возражаете, мне бы хотелось поболтать с мистером Ванхузером.

Миссис Граус нерешительно кивнула и сказала, что вскипятит для нас чаю.

Как только она вышла из гостиной, я подманила Тео поближе. Он наклонил ко мне голову и запечатал губы поцелуем.

– Не сейчас, Тео, не время! – Щеки у меня запылали при одной мысли, какой это стыд подвергнуться поцелую на глазах у гувернанткиного стеклоглядатая. – Как только Джайлс услышит, что ты здесь, он мгновенно примчится. А теперь поднеси ухо к моему рту и слушай, я буду говорить тихо, потому что понятия не имею, могут ли зеркала подслушивать.

Тео ошарашенно уставился на меня:

– Зеркала… подслушивать?

Брови у него поползли вверх, но стоило мне схватить его за лацкан пиджака и притянуть к себе, как он охотно подчинился, вообразив, разумеется, что так сумеет урвать еще один поцелуй. Я сразу же разочаровала беднягу, развернув его голову и прижав ее к своим губам ухом, а вовсе не ртом. Я нашептала ему всю историю о зеркалах и о том, что теперь благодаря этому мисс Тейлор просматривает практически весь дом. В ответ Тео шумно вздохнул и отстранился. Он встал и выпрямился, глядя на меня сверху вниз:

– Флоренс, ты уверена, что ушибла только ногу? Может быть, ты ударилась еще и головой?

– Тео, это правда, – прошипела я. – Готова поклясться всем, чем угодно.

Тео одарил меня улыбкой, засунул руки в карманы брюк и прошелся по комнате. У зеркала он остановился, смотрелся в него некоторое время, поправил галстук. Удовлетворенный наконец своим безупречным видом, отошел и уселся на краю моей кушетки.

– Флоренс, – прошептал он с улыбкой. – Должен тебя успокоить, ее там нет.

– Там она, там, – прошипела я в ответ, возмущенная насмешкой, – но видеть ее могу только я одна.

– О, вижу-вижу… или, точнее, ровным счетом ничего не вижу! – И Тео кивнул мне с таким покровительственным видом, что я бы его стукнула, если бы не нуждалась так отчаянно в его помощи.

– Это неважно, забудь на время о зеркалах, насмехайся, если тебе нравится. Главное, выслушай меня.

Я решилась доверить Тео одну из величайших своих тайн. Рассказав, что мисс Тейлор замышляет побег и похищение Джайлса и что в моих руках имеется неопровержимое тому доказательство в виде билетов на пароход, я шепотом объяснила, как добраться до западной башни, моего секретного убежища, и как найти там билеты.

– Но не сейчас, Тео, не сейчас. Ты не успеешь обернуться до прихода Джайлса, а за ним явится и она. Я скажу тебе, когда придет время.

Как раз при этих моих словах дверь приоткрылась, и в гостиную вплыла мисс Тейлор, успевшая переодеться в чистое платье, черное, как и вся ее одежда. Она привела в порядок прическу, умылась и припудрила следы от ежевичных шипов, так что вид у нее был самый обычный, как будто ничего и не произошло. Я даже засомневалась, что она использовала грим, ведь призраки наделены необычными свойствами и наверняка могут обновляться, если потребуется.

– О, мистер Ванхузер! – Она сияла радостной улыбкой. – Вы еще здесь.

Тео подскочил, будто его застали за каким-то непозволительным занятием. Да так оно и было, ведь все это время он слушал мои крамольные речи.

– Это так любезно с вашей стороны, – продолжала гувернантка, – позаботиться о Флоренс. Ну а теперь, полагаю, я вынуждена просить вас оставить ее в покое, ведь бедной девочке… – эти слова она сопроводила саркастической улыбкой в мою сторону, – необходим отдых.

– Но, мэм, – попытался возразить Тео, – ее лодыжка…

– Я уже отправила Джона за доктором. Скоро он будет здесь. А теперь, думаю, вам пора…

Тео ничего не оставалось делать, как подчиниться. Прощаясь, он сжал мне руку:

– Выздоравливай, Флоренс. Я приду завтра.

Мисс Тейлор повела его к выходу, как ребенка, и я, оставшись одна, стала прислушиваться к их неясным голосам, доносящимся из вестибюля. Дверь в гостиную распахнулась, на пороге возник Джайлс. Он вцепился в дверную ручку и не входил в комнату, опасливо поглядывая на меня с порога.

– Джайлс, – окликнула я, – что такое?

– Боже, Фло, что это было? Ты, должно быть, жутко ее чем-то разозлила, она прямо взбесилась!

– Входи, Джайлс, и притвори дверь, – громким шепотом велела я. – Ну же, скорее.

Поколебавшись с минуту, братик все же решился сделать то, о чем я просила. Медленно, шаг за шагом, он приблизился, остановившись футах в двух от меня и не решаясь подойти ближе.

– Что происходит, Фло? Почему она так за тобой припустилась? Это потому что ты забралась к ней в комнату? И оставила там свой плащ? А зачем ты это сделала?

– Не думай об этом, Джайлс, все это чепуха. Лучше послушай, что я тебе скажу… – Я перешла на еле слышный шепот, опасаясь зеркала. – У меня есть доказательство, что она хочет тебя украсть. Я нашла билеты на пароход.

Лицо Джайлса осветилось радостью.

– Билеты на пароход? Я поплыву на корабле?

– Да, если не удастся ее остановить. В Европу.

– В Европу? – Подумав немного, он спросил: – А почему это Тео так скоро вернулся из Европы? Ему там не понравилось?

– Он туда и не уезжал. У него снова был приступ астмы.

– Ой!

– Ты с ним не поговорил?

– Только поздоровался. Мисс Тейлор сказала, что он уже уходит.

В это мгновение хлопнула входная дверь, и я увидела в окно Тео, выходящего из дому. Вот он оглянулся и посмотрел на окно со смесью участия и беспокойства на лице. Я вымучила слабый взмах руки. В лежачем положении это было непросто, но Тео и не увидел ничего, потому что отвернулся и зашагал по аллее прочь.

Дверь снова раскрылась, и вошла мисс Тейлор. Она ласково улыбнулась Джайлсу, но я видела, что братец держится настороженно и с ней, а не только со мной. В конце концов, он же видел несколько раз, как гувернантка злилась на меня. Это не могло не поколебать его представление о ней как о доброй и нежной фее, сладкой, как патока. У меня появилась было мелькомысль сыграть на этом – неплохая возможность вбить между ними клин.

– Джайлс, – начала мисс Тейлор, – сходи, пожалуйста, в класс, будь умником, и принеси книгу для Флоренс, хорошо? О, и не забудь прихватить ее рукоделие. – Последнее слово она выразительно подчеркнула и посмотрела на меня со значением. – Мы ведь не должны выдавать ее тайну, правда?

Когда малыш вышел из комнаты, мисс Тейлор подбежала ко мне:

– А теперь послушайте меня, барышня, послушайте внимательно…

Слова вылетали у нее изо рта, как брызги слюны. Мне, разумеется, ничего не другого оставалось, я вынуждена была ее слушать, пленница своей негодной вывихнутой лодыжки.

– Верни то, что мне принадлежит. Я требую, чтобы ты сделала это немедленно, иначе будешь жестоко наказана.

– Я не могу этого сделать.

Усевшись на краю кушетки, гувернантка протянула руку и изо всех сдавила мне лодыжку как раз в том месте, где она распухла и покраснела. Ведьма сжала ногу с такой силой, что я не могла сдержать крик.

– Верни их мне!

– Говорю же вам, не могу, при мне их нет.

Ослабив мертвохватку, она долго подозрительно вглядывалась в меня, обшарив глазами с пяток до макушки, будто не то собиралась обыскать, не то прикидывала, куда я могла спрятать эти злосчастные билеты.

– Не стесняйтесь, проверьте, – сказала я. – Вы их не найдете.

– Прекрасно. Так скажи мне, где они.

– Даже не надейся, демон.

Гувернантка поднялась:

– Я сумею осложнить тебе жизнь, девчонка, если не перестанешь мне мешать.

– А я не буду стоять в стороне и добьюсь, чтобы ты оставила моего брата в покое.

– Ты хочешь сказать, единокровного брата, матери у вас разные. Но насчет того, что не будешь стоять в стороне, ты права, потому что несколько дней вообще не сможешь стоять на ногах. Будешь лежать в постели, беспомощная, как сейчас.

– Ты заберешь Джайлса только через мой труп.

– Надеюсь, до этого не дойдет…

Она злилась и нервничала, и я поняла, что своей непреклонностью разрушаю ее планы.

– И все же, – заговорила она уже мягче, – верни мне то, что взяла. Ты же никаким образом не сможешь их использовать, а для меня это только небольшое неудобство. Мне ведь достаточно написать письмо, чтобы их восстановили. Почему же не упростить дело для нас обеих? Просто скажи мне, где они.

– Они там, где вам никогда их не найти. И вы ошибаетесь, для меня они не бесполезны. Это улика, доказательство ваших дьявольских планов.

Ведьма надолго замолчала, потом отвернулась и, поднявшись, заскользила прочь из комнаты, оставив после себя аромат гнева и отчаяния.

24

Во второй половине дня приехал доктор. Сообщил, что у меня растяжение связки, и прописал полный покой и отсутствие нагрузок на ногу в течение недели. Итак, я лежала в гостиной, притворяясь, будто вышиваю, а на самом деле читала, поспешно набрасывая вышивку на книгу, когда появлялись миссис Граус или прислуга. Так я провела несколько дней. Каждое утро Джон переносил меня из спальни вниз и устраивал на кушетке на весь день. Еду мне подавали в постель на маленьком столике-подносе. Вечером Джон уносил меня наверх. Не представляю, что рассказала гувернантка нашей экономке о том происшествии и как объяснила погоню в лесу. Уж не знаю как, но ей, очевидно, удалось внушить миссис Граус, что это была всего-навсего игра, потому что добрая женщина ничего не заподозрила. Временами, когда мы оставались в гостиной вдвоем, меня одолевало искушение открыться нашей экономке и все рассказать, но я по-прежнему боялась, что мне не поверят. Нет, лучше уж я подожду, покуда Тео не вызволит билеты и как-нибудь передаст их Хедли. Таким образом я сумею доказать, что у нашей гувернантки и впрямь преступные намерения.

Но чтобы Тео смог добраться до билетов, нужно было придумать, как преодолеть другое препятствие. Дело в том, что мисс Тейлор, ухватившись за слова доктора о «полном покое» (которые, я уверена, были просто фигурой речи и относились только к ноге), заявила, что ко мне нельзя пускать посетителей. Даже посещения Джайлса она свела к минимуму. Сам Джайлс, кажется, уже перестал ее опасаться, а то, что теперь мой братец и гувернантка почти все время проводили вдвоем, только способствовало восстановлению их близости. Навещая меня, братец с ребячливостью пресекал все попытки снова завести разговор о надвигающейся опасности.

– Джайлс, – шепнула я однажды утром, когда мы на минутку остались одни, – она говорила тебе что-нибудь о том, что вы с ней уедете?

Но Джайлс заупрямился:

– Фло, раз уж тебе придется какое-то время обходиться одной ногой… вот скажи, что бы ты предпочла: чтоб тебе отрубили ногу или вырвали один глаз?

Ну что я могла ответить на это?

Мне приходилось очень трудно, я никак не могла придумать предлог, чтобы Тео пустили в дом. А без этого весь план совершенно обезнадеживался. Поэтому я чуть не задохнулась от радости, когда на третье утро болезни, выглянув в окно, заметила на аллее знакомую нескладную фигуру. Через несколько минут миссис Граус проводила гостя ко мне.

– Тео, – выдохнула я, как только экономка вышла из гостиной, – как тебе удалось обойти запрет?

– Обратившись к более высокому авторитету, – ответил Тео шепотом, потому что я прижала к губам палец и кивком указала на зеркало. Он горделиво расправил грудь, отчего стал похож на голубя, ухаживающего за голубкой. – Я разыграл приступ астмы, прислуга вызывала доктора. А когда он пришел, я упомянул мимоходом, какая, мол, жалость, что к мисс Флоренс не допускают посетителей. Разумеется, он сказал, что это несусветная чушь и посещения тебе только на пользу. И вот я здесь.

– Какой ты умный.

– Да уж… – Тео потупился. – Кстати, обо мне он сказал, что мне лучше побыть дома и не выходить, учитывая мое ухудшившееся, как он считает, состояние, астму и тому подобное. Но дело не в этом.

Тут в гостиную ворвалась мисс Тейлор, видимо усмотревшая Тео в одном из своих стеклоглядатаев, в сопровождении Джайлса, который подскочил к гостю и с места в карьер засыпал его вопросами и предложениями поиграть. Мисс Тейлор, терпеливо переждав, пока утихнет первая волна Джайлсовых восторгов при виде нашего старого друга, обратилась к Тео:

– Мне кажется, я уже говорила вам, мистер Ванхузер, что доктор предписал Флоренс полный покой. Излишнее волнение для нее вредно, не так ли?

Тео широко улыбнулся:

– Должен сказать, мэм, я не вполне понимаю, какой вред может нанести волнение растянутым связкам. Впрочем, как бы то ни было, я располагаю вполне авторитетным медицинским мнением на этот счет. Доктор считает, что общество только на пользу нашей больной.

И он повторил всю историю и слова доктора, умолчав лишь о предостережении, которое тот сделал ему самому.

Мисс Тейлор помолчала, кусая губу, потом процедила:

– Что ж, прекрасно. Джайлс, а нам нужно идти, сейчас время урока. Вы с мистером Ванхузером повидаетесь позже.

Оставшись с Тео вдвоем, мы немного поболтали о том о сем, а потом я шептала ему, что надо сделать с билетами и что он должен сказать капитану Хедли. Затем Тео поднялся и произнес немного театрально:

– Скажи мне еще раз, какую книгу тебе принести из библиотеки?

Повернувшись спиной к зеркалу, мой друг начал гримасничать и подмигивать, показывая мне, что говорит неправду. А я и без того уже смекнула, что он собирается сделать. Под тем предлогом, что идет в библиотеку, он намеревался сходить в башню и принести билеты. Я попросила принести мне «Макбет» и объяснила, где лежит эта книга.

Тео отбыл. Сначала он забежал в библиотеку, взял книгу и поспешил в башню. Он хотел сделать вид, если вдруг наткнется на мисс Тейлор, будто, выйдя из библиотеки, свернул не туда и заблудился. Выглядел Тео, как всегда, довольно нелепо – вид у него был рассеянный, выражение лица глуповатое, – так что в это вполне можно было поверить. По счастью, он никого не встретил во время вылазки, зато мисс Тейлор заглянула ко мне как раз, пока его не было.

– Где мистер Ванхузер? – спросила гувернантка.

Наверняка она что-то заподозрила, увидела в свое шпионское стекло, как Тео выходит, а потом, когда он свернул, потеряла след и забеспокоилась.

– Пошел в библиотеку, чтобы принести мне книгу. – Это, по сути, было правдой и соответствовало тому, что мисс Тейлор видела в зеркале.

Как раз в это время возвратился Тео. Он протянул мне книгу, повернувшись при этом спиной к зеркалу и гувернантке, и многозначительно похлопал себя по нагрудному кармашку.

– Ну, ладно, Флоренс, боюсь, мне пора идти, – обратился ко мне сообщник и добавил со значением: – У меня дела.

Ну что ты будешь делать с этими мальчишками вроде Джайлса и Тео? Заговорщики из них никудышные, для этого нужен особый талант, как у меня. Мисс Тейлор сразу услышала фальшь в его голосе и навострила уши.

– Что вы говорите, мистер Ванхузер, и что же это за дела, позвольте поинтересоваться?

Залившись краской, Тео забормотал что-то невнятное, закашлялся и вынужден был прибегнуть к помощи своего грушефлакона. Придя в себя и отдышавшись, он просипел:

– Разные дела, знаете ли, мисс Тейлор. Математику нужно повторить и греческий. Наставник у меня очень строгий, следит, чтобы я занимался, мне же предстоит возвращаться в школу, и я не должен отстать.

Что и говорить, по меркам Тео отговорка довольно удачная; что же до меня, то я мысленно проклинала его, в полной уверенности, что он провалил все дело. Лучше бы не умничал. Теперь гувернантка наверняка знала, что билеты у него. Она, разумеется, не могла догадаться, что Тео собирается с ними делать, но лучше было бы оставить ее в неведении и насчет того, где они находятся.

25

Следующие несколько дней были для меня настоящей пыткой. Я лежала совершенно беспомощная, и не только не могла помешать мисс Тейлор в осуществлении ее планов, но даже не представляла, как продвигаются дела у моего помощника. У меня не было никакой возможности связаться с Тео, чтобы узнать, что он предпринял. Возможно, думала я, что на самом деле он не сделал ничего, совсем ничего. Предположим, он обдумал все еще раз, вспомнил увиденное – полубезумную девчонку, растрепанную и в неподобающем виде, которая скрывалась в лесу от преследования гувернантки. А теперь представим, что он сопоставил то, что увидел, с моим рассказом о том, что эта самая гувернантка – призрак, дух ее предшественницы, что она вернулась, желая отомстить нам и похитить моего младшего брата (хоть, правда, не совсем понятно, к чему ей это), более того, что этот дух способен видеть ночью не хуже совы и потому не нуждается в свечах, что он ходит по водам и шпионит за людьми по всему дому с помощью зеркал. Ничего удивительного, если в итоге Тео придет к выводу, что я просто-напросто сошла с ума. Вполне естественно ожидать этого даже от такого наивного простака, как Тео.

Но с другой стороны, он без памяти влюблен в меня…

Единственным развлечением, доступным для меня в то время, было всячески изворачиваться, скрывая книгу от двух хлопотуний, миссис Граус и Мег, которые так и вились вокруг меня, почти не оставляя одну. Не успевала я уютно устроиться и приступить к чтению, как появлялась одна из них, чтобы разжечь огонь в камине, подать мне питье или что-то вкусненькое, пирожок или печенье, которые Мег пекла специально для меня (при этом она и сама не упускала возможности угоститься). Мне каждую минуту приходилось хватать свое рукоделие и прикрывать им книгу. Читала я урывками, почти как в те трехсполовинойстраничные дни в башне, когда нужно было следить, не появится ли на аллее Тео. Удивительно, как это миссис Граус не замечала, что моя вышивка не продвигается. Возможно, она решила, что я, подражая Пенелопе, ночью распускаю все, что успела вышить за день.

Больше меня беспокоило то, чем занимается эта ведьма с Джайлсом. Если не считать нескольких минут в день, когда они заглядывали ко мне, например после еды, мисс Тейлор не допускала братца ко мне, постоянно держала его в классной. Никакого сомнения, она использовала мое отсутствие, чтобы влить яд в душу Джайлса, настроить его против меня и обольстить лукавыми замыслами. Мне почти не случалось побыть с Джайлсом, а в те краткие мгновения, когда мы оставались одни, я пыталась расспросить его обо всем, но братец умолкал, опускал голову и отводил глаза, чтобы не встретиться со мною взглядом, а потом переводил разговор на другую тему. Хранить тайны братец умел, но того обстоятельства, что тайна существует, скрыть не мог, тем более от меня. Врагувернантке явно удалось переманить его на свою сторону, и теперь он участвует в заговоре с ней, а не со мной.

Сейчас я была бессильна и ничего не могла с этим поделать. Прикованная к своей комнате, я, как леди из Шалот[11]11
  «Леди из Шалот» – поэма А. Теннисона о волшебнице, обреченной из-за заклятия вечно жить в замке Шалот.


[Закрыть], ожидала появления на подъездной аллее рыцаря Хедли в яркой броне. Но по прошествии четырех дней я увидела в окно не Хедли, а Тео.

Стоило ему только появиться в дверях, я сразу поняла: что-то не так. Тео был так взволнован, что влетел в комнату и хотел что-то выпалить прямо с порога. Я прижала к губам палец и указала на зеркало, напоминая об осторожности. Умерив свой пыл, Тео подошел и присел рядом со мной на кушетке.

– Виделся с Хедли? – шепотом спросила я. – Что он тебе сказал?

Тео с несчастным видом помотал головой:

– До вчерашнего дня я никак не мог попасть в город. У меня опять случился приступ астмы, уже непритворный, я чуть не умер от удушья и до сих пор еще не оправился. Пришлось лежать, наставник не позволил мне выходить. Да я, признаться, и не смог бы – от слабости.

Я нетерпеливо ждала, когда же мы перейдем к делу: астма Тео не вызывала у меня такого живого интереса, как у него самого. Кому вообще интересны чужие болезни? Но вслух я ничего не сказала, не желая показаться бесчувственной. Сейчас, до появления капитана Хедли, Тео был моим единственным союзником.

– Так что было вчера? – зашипела я, но вместо ответа Тео принялся кашлять.

Приступ был особенно сильный, такого я раньше не наблюдала: мальчик сипел, хрипел и вдыхал воздух с таким ужасным скрежещущим звуком, будто кто-то пилил бревно или водил гвоздем по грифельной доске. У меня даже зубы свело от этого мурашкокожего звука.

Тео вынул пульверизатор, впрыснул в рот добрую дозу лекарства, и мало-помалу приступ утих.

– Ну, вчера мне стало лучше, и я сказал, что хочу покататься в экипаже. Наставник не захотел ехать со мной – он вообще не любит гулять, предпочитает проводить жизнь, зарывшись в учебники. В городе я сказал, что хочу зайти к книготорговцу, посмотреть новые книги, а уж оттуда сумел удрать и добрался до полицейского участка.

– Но тебе не удалось повидать капитана Хедли? – Я с трудом удержалась, чтобы не закричать от отчаяния. Ах, если бы я сама могла там оказаться! Уж я бы не оплошала, добилась своего. Впрочем, выяснилось, что я ошибалась.

– Нет, не удалось, я же как раз к этому подхожу.

– Почему же, бога ради? – В моем голосе звучали гнев и раздражение, я понимала это, но ничего не могла с собой поделать. Жизнь моего брата висела на волоске, а Тео сейчас лишал меня последней надежды.

– Да потому что не было его там! – ответил Тео в тон мне – видно, из-за моих придирок даже его кротости наступил предел.

Смягчившись, я подняла палец, потому что, забыв об осторожности, мой друг почти кричал.

Он понизил голос:

– Другой полицейский сказал, что капитан в отъезде, работает над сложным делом. Он в Нью-Йорке и пробудет там примерно месяц.

Слеза покатилась по моей щеке. Я была в отчаянии, на каждом шагу меня подстерегали препоны.

– Значит, все зря. Надежды нет, никакой.

– Погоди, Флоренс, я еще не все рассказал. Полицейский спросил, по какому делу я пришел, я ответил, что собирался поговорить с капитаном по твоему поручению. Вот тогда-то он передал мне кое-что для тебя – письмо!

– Тише! – опять зашипела я. – Письмо? Да где же оно?

– У меня в кармане, где же еще! Думаешь, небезопасно посмотреть его прямо здесь?

– Минутку, дай-ка мне сообразить… – Я подняла глаза на зеркало. Если Тео подойдет ближе, то это будет выглядеть нескромно и скомпрометирует меня, а к тому же стеклоглядатай сразу догадается, что он что-то мне передает. – Скажи, а в каком именно кармане?

– Во внутреннем нагрудном кармане справа. Билеты тоже там.

– Хорошо. Сейчас я заговорю громче, обычным голосом. Тогда ты сделай все, как я скажу, а я суну руку тебе за пазуху и достану письмо. Договорились?

– Конечно! – Тео широко раскрыл глаза, предвкушая, как приятно будет нарушить приличия.

– Тео, – заговорила я в полный голос, – я неудобно лежу, вот-вот съеду с кушетки на пол. Будьте добры, приподнимите меня немного, пожалуйста.

– О да, разумеется, мисс Флоренс, почту за честь быть вам полезным.

Все-таки он безнадежен, совершенно не умеет притворяться! Как бы то ни было, Тео шагнул ко мне, наклонился, взялся за мои локти и притворился, будто поднимает меня. Скользнув рукой ему за пазуху, я нащупала письмо и билеты, вытащила их и, когда Тео отстранился, незаметно засунула трофеи под свое скучноделие – пожалуй, во всем доме не нашлось бы вещи, менее интересной для окружающих, чем это шитье. Оттуда, пока Тео еще загораживал меня от зеркала, я умудрилась переместить контрабанду в лиф своего домашнего платья.

Странно, что мисс Тейлор так и не появилась в гостиной, хотя все наше шушуканье и эти странные передвижения не могли не возбудить подозрений у ее шпиона. Это удивляло меня, ведь она знала, что билеты у Тео. Очень, очень странно. Казалось, билеты ее больше не интересуют, и я подумала, что она, вероятно, привела в исполнение угрозу: написала письмо и получила взамен другие. Что ж, если так, мне это на руку, ведь мне билеты нужны были не с целью разрушить ее план, а в качестве доказательства того, что он существует. Могло быть и другое объяснение: мисс Тейлор больше меня не боится, она ведь ничего не знает о моем разговоре с капитаном Хедли и не догадывается, что его визит в Блайт-хаус отнюдь не случаен. В то же время с этой стороны ей и впрямь нечего опасаться – раз Хедли нет в городе, он не сможет вовремя прийти мне на помощь. Ничто не мешает ей беспрепятственно сбежать с моим несчастным братцем.

Тео пробыл у меня около двух часов. Мег, разумеется, тут же захлопотала, и вскоре нам был подан отличный полдник: свежий хлеб, мед и печенье. За мисс Тейлор никто не посылал, и она предпочла не появляться без приглашения. Можно было бы сказать, что мы славно провели время, если бы не ощущение нависшей опасности и не письмо, которое, казалось, вот-вот прожжет дыру в лифе моего платья (ведь до сих пор я не могла его прочитать!). Общение немного осложнялось тем, что приходилось следить, как бы не соскользнуть с легкомысленничанья на темы, которые занимали нас на самом деле. Мы то и дело забывали о неусыпном зеркале и испуганно останавливали друг друга на полуслове. Я даже подумала, что хитрость мисс Тейлор, возможно, в том и состоит, чтобы оставить нас наедине и подслушивать, дождавшись, пока наши языки развяжутся.

Хотя мы старались вести себя как прежде, и Тео, по-моему, это почти удалось – и неудивительно, ведь для него все эти страсти с новой гувернанткой были почти вроде игры, он не мог до конца поверить в серьезность происходящего, – все же между нами ощущалась некая скованность. Причина была во мне, ведь я использовала Тео в своих интересах и в тот день радовалась ему не как другу, а больше как средству скоротать черепахоползущее время.

После ухода Тео я в одиночестве поужинала за маленьким столиком. Я даже не могла позволить себе почитать за едой, так как боялась, что попадусь на глаза прислуге. После ужина меня навестил Джайлс, и мы с ним немного подурачились и поболтали. Однако, сказать по правде, сегодня я тяготилась даже обществом брата и не могла дождаться, когда же ему объявят, что пора в постель, и Джон перенесет меня в спальню.

В конце концов, время, хоть и тянулось томительно, все же прошло – оно всегда проходит, – и Джон доставил меня наверх, в мою комнату. Мэри, как водится, принесла мне ночную сорочку и собиралась помочь переодеться (это стало у нас обыкновением во время моей болезни), но я поблагодарила и отослала ее, уверив, что справлюсь сама. Я боялась, что хедлиписьмо может выпасть, когда она начнет снимать с меня платье. Убедившись, что Мэри уже ушла, я переложила письмо и билеты под матрас, переоделась, задула свечу и улеглась под одеяло. Теперь нужно было набраться терпения и дождаться, пока в комнату не заглянет мисс Тейлор, перед тем как идти спать, назовем это так, хотя сомневаюсь, что она вообще спала по ночам, если учесть ее ночные бдения у Джайлса и все прочее.