Книга: Исповедь мачехи - Екатерина Сиванова

Собственно, вся исповедь сводится к банальному: Не хочешь - не ешь. Не можешь думать – не мучай ж...опу. А не нравится тебе злая падчерица - не воспитывай. Нет, будем до победного конца играть в добрую мачеху и при этом пафосно ныть: вытащили, понимаете, дочь своей матери из провинциальной сточной канавы, старались-делали из неё московскую леди, а она, свинья единственная, ниасилила, забила на всё, уселась в свою лужу и даже спасибо не сказала. Сама «любовь» подаётся здесь по меньшей мере странно. Вроде бы главная героиня Катя жить без неблагодарной Алевтины не может и в депрессию впадает. И при этом все вопросы, которые её волнуют: • почему падчерица не так одета - как баба, а не как леди, • почему не поздравила с очередной ритуальной датой – это самое настоящее предательство, которое не простят ни люди, ни бог, • почему не писяет кипятком от самого факта общения с отцом – а вот у самой героини по сю пору – папозависимость, не говоря уже о том, что сам факт похода с родителями за шмотьём в своё время воспринимался, как праздник – эта же стоит с недовольной миной. Вроде бы сложилось доверительное общение – и при этом не может попросить не печь торты на ночь. Или хотя бы научить печь, не гремя кастрюлями. Вполне вероятно, к ней бы прислушались. Ведь до определённого момента Аля её радовала… тем, что выполняла все инструкции. Вроде бы как настоящая мать готова на безусловную любовь и самопожертвование. И тут же скрупулёзно перечисляет, сколько денег было потрачено, сколько нервов вымотано и сколько мяса съедено – за все годы совместной жизни. Не лучше выглядит и отец семейства. Бывают мужчины-подкаблучники. Но чтобы одновременно с этим они не могли банально обслужить себя – при зарплате-то мэра? Купить немнущуюся рубашку? Заказать горячий обед? Тут возможны два варианта: либо до появления на горизонте главной героини мужика эти вопросы не очень парили, либо героиня темнит. И с семейной жизнью – также. Возможно, его бывшая была не лучшим человеком, и развод был единственно приемлемым вариантом. Но даже тогда он мог бы попытаться взять себя в руки, сохранить семью, заставить себя если не уважать, то принимать – это было бы красиво, хотя и муторно. Мог бы просто послать и ограничиться предписываемыми законом алиментами – это некрасиво, но честно. Мог бы побольше заниматься хотя бы одной дочерью, которая изъявила желание с ним общаться – это можно было бы понять. Но принимать на себя роль типа любящего отца – и одновременно совершенно не интересоваться своими детьми, взваливая все вопросы воспитания исключительно на женщин? Сперва мужика водит за руку Марина – менее заботливо, затем его водит за руку Катя – более заботливо. Но сам он как был, так и остаётся пассивным и ведомым, причём во всех отношениях. Это что – образцовый мужчина, муж и отец? Не верю. Или это такой идеал семьи: многодетная жена-леди, склонная разруливать абсолютно все проблемы мужа, кормить его и одевать, поддерживать атмосферу Дома (вот так, с большой буквы) и "строить" всех домашних. хоть-как-то отклоняющихся от желаемого идеала, и муж-подкаблучник, не способный, кроме зарабатывания денег, ничего делать самостоятельно, склонный отдавать всю зарплату, передоверять абсолютно все семейные дела жене-леди и постоянно отвешивающий восторженные комплименты в стиле "ты или ненормальная или святая". И детишки, склонные удовлетворять все комплексы жены-леди, выслушивать её псевдопсихологические опусы и думать так, как это хочется именно ей? П.С. Алевтину не оправдываю. Но ,подобные благодетели лично у меня симпатии не вызывают. А "рекламная" картинка Дома выглядит явно фальшиво.

Главная героиня, которая на протяжении всей книги без устали хвалила себя, добилась совершенно противоположной цели: её совершенно не хочется жалеть. И в ангелов среди людей я тоже не верю. И не зря! Потому как этот "ангел" с первых же страниц начал поливать грязью бывшую семью мужа. Вернее, даже не так. Екатерина познакомилась с Андреем, когда тот был женат. В семье подрастали две девочки — восьми и десяти лет. Андрей был мэром города, но при этом автор почему-то описывает его как настоящего бомжа — рваные кроссовки, истончившаяся от старости футболка, протёртые носки, невразумительная стрижка и вечно голодный. Всё это естественно подавалось как абсолютно наплевательское отношение жены к мужу. Гхм... Может оно и так, но голодный? В рванье? Минуточку, у него же деньги, связи, он, в конце концов, взрослый мужчина, а не беспомощный младенец — при чём тут жена?! Если всё так плохо, то бери себя в руки и оденься прилично. Вот не верю я как-то в оборванного мэра! Дальше — больше. Андрей из семьи уходит и поток жалоб на "бывшую" течет просто бурным потоком. При этом Екатерина не забывает рассказывать о себе хорошей — и как она замечательно ведёт свой дом, и как вкусно готовит, и как жалеет и помогает своему мужчине. Андрей скучает по дочкам, но младшая наотрез отказывается с ним видеться (под влиянием матери, конечно!), а старшая знакомится с Катей и начинает ходить в гости. И опять — двадцать пять: оборванный, невоспитанный, заброшенный ребёнок, которого родная мать не научила, не показала, не сделала... Весь сюжет пересказывать нет смысла. Поверьте, там всё одно и то же. Девочка росла, ГГ всегда знала, что той нужно и как ей жить, но вот в один "прекрасный" день что-то видимо у Али в душе перевернулось... На самом деле, это очень некрасивая история. И дело даже не в том, кто прав, а кто виноват. Дело в том, что на мой взгляд, хоть героиня и говорит о любви к этой девочке, которая была даже глубже, чем к собственным детям, я в это не верю. Не было её. Екатерина, как и всегда, просто любовалась собой в роли доброй мачехи и ждала от окружения бесконечного восхищения, а от Али — пожизненной благодарности. Да, я предполагаю, что и Алевтина не такой уж подарок. Это человек, который в детстве получил тяжёлую травму (и не надо медоточивых рассказов Кати про своего папу, которого она любит больше всего на свете, хотя он так же бросил маму и её!), это недолюбленный и не понятый ребёнок. Да, она эгоистична. Наверняка у неё много недостатков, как и у всех впрочем. Но дело вовсе не в этом. Дело в том, что она — ЧУЖАЯ! Вот и всё. И опять же, рассказы о том, что к родным детям Екатерина относилась строже и не давала спуску даже в мелочах, это всё не о том. Родным детям мы прощаем всё. Это аксиома. С чужими — сложнее. Сцена у психолога меня не просто потрясла, она меня раздавила... Неужели, это правда? Неужели у нас такие "специалисты"? Или это опять иллюзии героини, которая даже в такой ситуации не устает нахваливать себя и упиваться теперь уже только своими страданиями? Меня, честно говорю, не ужасали поступки Али. Она далеко не всегда была права и совершала свои ошибки. Но — кто без греха? Я бы лично не стала устраивать трагедию на пустом месте, если бы меня не поздравили с днём рождения. Это знак внимания, согласна. Но с другой стороны — это простая формальность. Если я знаю, что человек меня любит, дорожит нашими отношениями: так ли это важно, когда и в какой день он наберёт мой номер?! Даже если забудет поздравить — какие проблемы?! Ерунда это всё! Но вот Екатерина другого мнения. Может поэтому, устав от такого давления, Алевтина и сбежала? И я её понимаю. Задушили...

Советую или нет? Не знаю. Решайте сами...

Лично меня книга зацепила еще и потому, что я как будто вернулась в детство. Местами я читала историю своей семьи. Екатерина очень напомнила мою маму, только, в отличие от героини книги, у моей мамы таких неблагодарных Алевтин была не одна, а целых три. Хотя "неблагодарность" - совсем уж неподходящее слово. Аля отплатила своей мачехе подлостью и черствостью.

Как же порой я злилась на Катю! Я не понимала и до сих пор не понимаю, как можно настолько прикипеть к человеку, который воспользовался тобой, довел твоих детей своим равнодушием до горячки, развернулся и ушел, ничего не объяснив. Ну, так ведь я и матерью еще не стала...

Несмотря на то, что Алевтина - дочь Андрея, а не Кати, она возилась с ней куда больше родного отца. А почему? Потому что Андрей устал навязывать свою любовь, он разбился об эгоизм и истеричную натуру дочери. Насильно мил не будешь... Дурень не носился с писаной торбой так, как Катя - с Алей...

Это настоящая исповедь мачехи, которая полюбила падчерицу как родную дочь. Да и не было этого "как". Это книга-боль, книга-прощение. Катя то и дело повторяла, что не та мать, которая родила, а которая воспитала... Но ведь Аля попала к ним в дом слишком поздно, к тому времени ее личность уже сформировалась. Катя прыгала выше головы, вылезала из кожи, но Алевтина стала копией своей матери.

Осознала ли что-нибудь Алевтина? Раскаялась? Дрогнула? Как бы не так. Горбатого, как говорится...

О том, как быть хорошей мачехой могла бы написать МОЯ мачеха. Только по-настоящему хорошие люди не станут писать о том, какие они хорошие. Они бы не знали о чем тут вообще писать. Для них быть такими - это так же естественно, как дышать. С первой ее улыбки и первого "здравствуй", мне, 13-летней, стало ясно, что это не "мачеха", не "папина жена", а просто хорошая и веселая женщина. Уже почти 30 лет мы с ней дружны, как дружат обычные люди. Она не пытается - и слава богу - "заменить мать", она просто живет, общается, искренне интересуется людьми, видит в людях хорошее и любит людей за хорошее - и поэтому все отвечают ей взаимностью. И таких людей никто никогда не предает. Потому что рядом с ними всем тепло и надежно, и потерять их никто не захочет.

Ощущение от книги у меня осталось мерзкое. Ограниченная, самодовольная баба пытается представить себя гуру отношений. Такая, к примеру, сценка из книги: Аля, дочь от первого брака на ночь глядя печет торт к юбилею папы и мачехи. Папа прибегает к новой супружнице со словами: "Ах, я не могу, если она будет продолжать греметь кастрюлями, я с ума сойду... Вот такая же и мать ее, та все ночью что-то печет, гремит, и эта туда же..." Что это за отец такой? Вместо того, чтобы спокойно попросить родную дочь не шуметь, он за спиной дочери бежит поливать грязью ее и ее родную мать - и говорит это новой жене. Авторша, новая жена, вся такая возвышенная: "Потерпи, милый, потерпи, она для нас торт печет, старается"... Вместо того, чтобы либо самой попросить Алю быть потише, либо намекнуть отцу, что ему следовало бы самому поговорить с дочерью, а не ей жаловаться. Да зачем? Ведь можно трех зайцев одним выстрелом - и свои "достоинства" подчеркнуть (она-то ночью не печет) и сказать что-нибудь эдакое, самоотверженное, и тонко поддержать мужа в его негативном отношении к прежней семье. Сценка у психолога меня еще потрясла. Авторша пошла жаловаться на Алю, а психолог такая "А мне и видеть эту девочку не надо - мне ясно, что она вас не любит, избалованная, вами пользуется... А вы, кстати, такая умная женщина"... Это что? Воспаленное воображение авторши, или правда бывают такие "психологи"? В конце книги авторша якобы просит у Али прощения "Прости меня... наверное, я не права была, что мерила тебя по своим высокоморальным меркам... а у тебя нет ни мужества. ни ответственности, и вообще, я рада, что мой младший сын тебя вообще не помнит, да и старшие скоро забудут" И это, авторша думает, читатели примут за смиренную такую, высокоморальную просьбу о прощении?

Вот только обложка у книги классная!

Читаю. Взаимоотношения мачехи с падчерицей при наличии живой матери, разведенной с ее отцом. Настораживающее море помоев на голову этой самой живой матери из уст бывшего мужа и его уже нынешней жены, которая теперь мачеха. Женщина, которая вдруг решила, что имеет право со всей мощью прущего напролом танка искоренять «недостатки» девочки, полученные от материнского воспитания. Моя едущая крыша (не от книги, нет) от предыдущих хвалебных отзывов: никто не видит, что девчонку утюжат по живому, что ломают ей и так надломленную психику? Да-да, маму не защищаю, но за что ребенку достался еще и такой Пигмалион?! Главная мантра этой части книги:

Аля меня радовала.

Ага, тем, что послушно выполняла придуманную мачехой программу превращения провинциальной невоспитанной девчонки в «утонченную московскую леди».

Идем дальше, прочитана уже половина, недоумение все сильнее: «Я» главной героини все разбухает и разбухает, самолюбование и жалость к себе, такой прекрасной и недооцененной со стороны неблагодарной падчерицы замешиваются все гуще. (Девочка-то превратилась во взрослую девушку и теперь сопротивляется давлению, как умеет, грубо и зло.) Жертвы… жертвы… жертвы приносятся тогда, когда о них никто не просит, непрошенное вмешательство в чужую жизнь все неоправданнее. Теряюсь в догадках: может, так и задумано? Может, в конце читателя ждут мудрые мысли о совершенных ошибках? Тогда это вызывающий восхищение прием – вызвать у читателя раздражение такой интенсивности! Показать такой наглядный и яркий пример нездоровых отношений между родителем и ребенком. И тут совершенно не важно, что ребенок не родной, нет в описанных отношениях ничего специфичного, наоборот, классический вариант родительского эгоизма, обвиняющего в эгоизме своего ребенка, типичное «стань таким, как я хочу, ты должна и обязана оправдывать мои ожидания и показывать мне свою благодарность». Здесь надо сознательно остановиться, так как эта часть рецензии грозит стать неприлично длинной…

Дальше...

305-я страница. Наконец-то! Наконец я могу вздохнуть с облегчением: весь этот бесконечный надрыв, все эти причитания, вся тяжелая и душная атмосфера книги вели-таки к осознанию сути проблемы, собственных эгоистичных ожиданий, собственного беспардонного вмешательства в чужую жизнь. И – о, чудо! – даже в кабинет психотерапевта! Рано, как оказалось, радовалась: если выведенный в книге психотерапевт существует в природе, его надо срочно гнать из профессии.

Итоговый вывод, ключевые слова, ради которых, возможно, и задумывалась вся книга (последние слова, сказанные взрослой уже падчерице):

Благодаря тебе и только тебе Маша, придя когда-нибудь ко мне с разговором про то, что она полюбила мужчину, у которого есть дети от другой женщины, на вопрос, как мне себя вести с его детьми, услышит: «Никак. Мужчина твой пусть с ними общается. Но к тебе эти дети не имеют никакого отношения. Их мать – другая женщина».

Вот тебе и мудрые мысли... Занавес, господа, при полном моем ступоре…

Окончательный диагноз: книга, не побоюсь этого слова, вредная, прививающая какие-то совершенно домостроевские стереотипы семейных взаимоотношений. И при этом очень полезная, так как тот, кто будет читать ее трезво, а не через слезы, рожденные сходством личной истории и истории книжной, вынесет проиллюстрированное знание, «как НЕ надо». Спросите, почему такая резкость написанного и хорошая оценка? Ну, так причина вот как раз строчкой выше.

Остался неразрешенным вопрос: вот этот язык, он, так сказать, естественен для автора или просто явился отличной стилизацией под …нет, я не буду произносить вслух, иначе поклонники книги меня совсем размажут)