Текст книги "День большого вранья"

Глава IX
ДЕНЬ БОЛЬШОГО ВРАНЬЯ

Утром Петька выбрался из дому вполне благополучно, родители еще спали. Он немного подождал Крузенштерна, и они отправились на встречу со Скуратовым. Петька пребывал в глубочайшей задумчивости. Игорь относился к этому с уважением. В Петькиной голове подчас рождались поистине гениальные мысли.

На условленном месте стоял старый, но еще крепкий с виду «БМВ». А возле него – незнакомый мужчина с пышной рыжей шевелюрой и рыжими усами.

– Привет! – сказал мужчина.

– Ну, вы даете! – воскликнул Игорь. – Вас и не узнать!

– Зато вы, друзья мои, что-то сплоховали. Вас узнать можно сразу.

– Понимаете, Георгий Алексеевич, – с места в карьер начал Петька, – у меня есть одна мысль.

– Ты, Петя, сперва сядь в машину, а потом уж высказывай свои мысли.

– Да-да, вы правы. Только я сяду рядом с вами, тут надо все детально обсудить.

– А на Вернадского мы сегодня не едем?

– Боюсь, что нет.

– Почему?

– Потому что если нам удастся осуществить мою идею, то мы сразу узнаем ответы на все вопросы.

– Как это?

– Понимаете, если у нас все получится…

– Да что должно получиться? Говори уж, не томи душу, – взмолился Георгий Алексеевич.

– Хорошо, – собрался с мыслями Петька. – Марьяна, как донесла разведка, верит во всякие потусторонние силы.

– Да, верит, я бы даже сказал, чересчур.

– Ну и вот, мы должны на этом сыграть.

– Но как?

– Надо каким-то образом устроить ей разговор с призраком…

– С кем? – поперхнулся Скуратов.

– С призраком кого-то из ее предков. И пусть призрак скажет, что знает все о ее делах. В доказательство этого он, призрак, спросит: откуда ты взяла пистолет или зачем ты покушаешься на жизнь своего… друга, и все в таком роде.

– Ну, Петя, извини, не ожидал, – огорченно проговорил Скуратов, – не ожидал я от тебя такой детской глупости… Ну как, скажи на милость, все это устроить таким макаром, чтобы Марьяша в это поверила? Просто нереально! Или на это потребуется уйма времени, которого у меня, сам понимаешь, нет. Я и так уж дома не живу, собаку приткнул к брату, а ты мне о призраках толкуешь.

Петька подавленно молчал. Но тут вдруг подал голос Игорь:

– С призраком это, конечно, сложно! А вот если бы с гадалкой…

– С гадалкой? – вскинулся Петька.

– Ага, с гадалкой! Она тоже могла бы все выспросить, обо всем догадаться.

– А ты что, знаешь такую гадалку? – заинтересовался вдруг Скуратов.

– Я! Я знаю такую гадалку! – закричал Петька. – Я с ней поговорю, а ваша задача – привезти к ней Марьяну!

– И где живет гадалка?

– На Можайке! Знаете, если от центра ехать, там такой здоровенный домина есть…

Игорь изумленно глянул на Петьку. Насколько ему было известно, в этом доме жили Петькины бабки – баба Маня и прабабушка Елена Константиновна. Может, он кого-то из них имеет в виду?

– А что, это больше похоже на дело! А там магнитофон можно будет установить?

– Да запросто! Хоть видеокамеру, хоть что! – крайне воодушевился Петька.

– Это что, действительно настоящая гадалка?

– Да! – не моргнув глазом соврал Петька.

День большого вранья вступал в свои права!

– И ты с ней знаком?

– Знаком! Очень хорошо знаком!

– И как ее зовут?

– Вероника Леопольдовна!

– Вероника Леопольдовна? Отличное имя для гадалки! – усмехнулся Георгий Алексеевич. – И что, она известная гадалка?

– Знаменитейшая! К ней знаете, какая запись? Месяцами ждут! Но если я попрошу…

– И чем же, интересно, ты заслужил такое расположение знаменитой гадалки?

– А я ей помог кота поймать. У нее раньше был кот, здоровенный серый котяра, он от нее удрапал, а я его нашел, причем не как-нибудь, а с помощью техники.

– Что это значит?

– Я сообразил, как подманить кота! Вынес во двор магнитофон с записью кошачьих воплей, и на эти вопли сбежалась куча котов со всей округи и гадалкин кот тоже!

– Гениально! – засмеялся Георгий Алексеевич. – Значит, ты вернул кота хозяйке, и за это она тебя полюбила. Но скажи на милость, что ты делал на Можайке? Ты же в центре живешь?

– Да в этом доме живут мои бабушки. Вернее, бабушка и прабабушка, – с удовольствием сказал правду Петька. Хотя история с поимкой кота тоже была абсолютно правдивой, но произошла она не на Можайке и кот принадлежал отнюдь не Веронике Леопольдовне, а одному матерому преступнику.

– И что, достаточно твоего звонка, как гадалка примет Марьяну?

– Не знаю, наверное, достаточно.

– Так звони ей!

– Рано! Она в это время еще спит. Ей можно звонить не раньше половины десятого.

– Так, может, мы не будем времени терять и съездим все же на проспект Вернадского? Поглядим, что делает наш друг Димон?

– Оно, конечно, неплохо бы, но… По-моему, гадалка – важнее!

– Ничего, я ей в девять позвоню, уже только полчаса осталось. Георгий Алексеевич, а вы под каким предлогом собираетесь Марьяну к гадалке везти? Это надо обдумать!

– Знаете что, – опять заговорил все время помалкивающий Игорь. – Пускай Квитко займется гадалкой, а мы с вами поедем пока на Вернадского. Нам только нужно как-то держать связь.

– Это подойдет? – Скуратов достал из кармана мобильный телефон.

– Подойдет! Еще как подойдет! – захлопал в ладоши Петька. – Крузик, у тебя сегодня день отличных идей!

Игорь радостно вспыхнул.

Петька запомнил номер мобильного телефона, и они простились. Скуратов с Игорем уехали, а Петька медленно побрел вперед по Садовому кольцу. Он решил, что пока дойдет до «Баррикадной», успеет кое-что обдумать. Если Вероника Лепольдовна согласится, то, можно считать, дело в шляпе. Она такая мировая тетка!

Вероника Леопольдовна, пожилая дама, соседка его бабушек, всю жизнь проработала литературным редактором, а выйдя на пенсию, начала писать детективы под псевдонимом Вера Ивченко. А в одном из дел, которое расследовали ребята, она оказала им поистине неоценимую помощь. И вот теперь Петька вновь на нее рассчитывал. «Везет мне с писателями», – подумал он и чуть не засмеялся. Писатель Мелешин тоже не раз помогал Петьке и даже собирался писать книгу о нем. Знал бы кто… Да, только бы Вероника согласилась. Тогда она сама придумает все остальное, даже и напрягаться не стоит. Но если не согласится… Что ж, тогда еще одна светлая идея умрет неосуществленной.

Ровно в девять Петька отыскал автомат и набрал номер писательницы.

– Слушаю вас! – низким прокуренным голосом проговорила она.

– Вероника Леопольдовна, доброе утро, это Петя Квитко.

– О! Петечка! Какими судьбами? Бабушки в порядке?

– Да-да, Вероника Леопольдовна, у меня к вам очень, очень важное дело! Если вы нам поможете…

– Детективное дело? – деловито осведомилась писательница.

– Еще какое детективное, – заверил ее Петька, нутром предчувствуя удачу.

– И не терпящее отлагательств?

– Конечно!

– Да, друг мой, ты почему не в школе?

– Вероника Леопольдовна! – укоризненно произнес Петька.

– Поняла! Ты при деле! А что ты скажешь бабушкам, если вдруг наткнешься на кого-то из них?

– Не наткнусь! Я буду соблюдать осторожность!

– А если они тебя в окно увидят?

– Они не поверят своим глазам!

Вероника Леопольдовна хрипло рассмеялась.

– Ну что ж, Петя, я жду тебя через час, не раньше. Мне надо привести себя в порядок. Ты выпьешь со мной кофе?

– С удовольствием!

– Омлет с грибами и сыром тебя устроит?

– Вполне!

– В таком случае – жду!

Блеск! Теперь у них все получится. Он сумеет убедить Веронику сыграть роль великой гадалки. Она сама всегда говорит, что у нее есть авантюрная жилка. Ура!

Петька еще погулял вокруг метро, а потом решил, что уже можно ехать. Пока он доберется от метро до Вероникиного дома, как раз будет десять. Отлично, весь день впереди, все можно сто раз успеть. А Георгию надо все-таки позвонить. Он набрал номер и тут же услыхал голос Игоря:

– Алло!

– Крузейро, это я! Скажи Георгию, что я сейчас еду к ней. Она меня ждет. Он не спрашивал ничего про нее?

– Ни звука!

– Ясно. А что там у вас?

– Стоим ждем. Пока все спокойно.

– Ладно, я поехал. Потом еще позвоню.

И Петька уже с чистой совестью спустился в метро.

Вероника Леопольдовна встретила его веселой улыбкой.

– Здравствуй, Петя, здравствуй, дорогой! Давненько, давненько я тебя не видела! Очень рада! Проходи давай прямо на кухню.

В кухне пахло хорошим кофе и еще чем-то умопомрачительно вкусным. У Петьки сразу же потекли слюнки.

– Садись вот сюда. Для начала выпей грейпфрутовый сок. Тосты сейчас будут готовы, омлет почти готов. И давай договоримся: за едой о деле – ни слова!

– Договорились. Лавря тоже не любит, когда за едой о деле говорят.

Вероника Леопольдовна улыбнулась. Этот мальчик все еще при каждом удобном случае поминает свою Лаврю…

Они с удовольствием позавтракали. Вероника Леопольдовна убрала посуду, вытерла стол, закурила и, сделав несколько затяжек, сказала:

– Ну, Петя, давай выкладывай, что там у тебя?

Петька подробно изложил ей всю историю с самого начала.

– Так что ты от меня-то хочешь?

– Чтобы вы сыграли роль гадалки.

– Ты это серьезно?

– Вполне! Кроме вас больше некому!

– Но я сроду не играла никаких ролей. И мне в моем возрасте как-то странно начинать актерскую карьеру.

– Вероника Леопольдовна, миленькая, пожалуйста, не отказывайтесь! – взмолился Петька. – Это такой шанс! Марьяна верит во все эти штуки, и она обязательно расколется. Понимаете, Георгий Алексеевич не хочет милицию ни во что посвящать. Он же к этой Марьяне неровно дышит.

– А ты уверен, что он сумеет привести ее сюда, что все наши труды не пойдут насмарку?

– Да, уверен! Он же больше всех в этом заинтересован, его собственная жизнь поставлена на карту.

– Но, Петя, ты пойми, я ведь никакая не гадалка, а эта Марьяна скорее всего не раз бывала у гадалок. Она же меня сразу раскусит.

– Нет, не раскусит! Вероника Леопольдовна, мы с вами тут такого напридумываем, что она сразу во все поверит.

– Боже мой, а что мы напридумываем?

– Понимаете, гадалки разные бывают. Вы будете – интеллектуальная гадалка!

– Что? – рассмеялась Вероника Леопольдовна. – Интеллектуальная гадалка? И как ты себе это представляешь?

– Никаких декораций, никаких черных кошек, карт, свечей.

– Черной кошки у меня нет, да и вообще… никаких кошек, с картами я не умею работать, как гадалки, а вот свечи зажечь… для атмосферы… Вполне логично… А еще…

Она встала и вышла из кухни. Петька с замиранием сердца ждал ее. Она вернулась, держа на ладони дивной красоты лиловый камень размером с небольшой мандарин.

– Что это?

– Аметист! Я буду все время вертеть его в руках, подносить к свече, как будто вижу в нем какие-то картины из Марьяниной жизни. Как тебе это?

– Значит, вы согласились? – восторженно заорал Петька. – Ура!

– Да, выходит, что согласилась, – несколько растерянно проговорила Вероника Леопольдовна. – Понимаешь, мне вдруг стало интересно! Но только с одним условием: ты обязательно должен быть здесь. Марьяне тебя видеть нельзя, но мне ты будешь нужен, я ведь могу что-то забыть!

– Да, конечно, я обязательно буду здесь, мне только надо с бабками как-то договориться, что я у них переночую.

– Бабок я возьму на себя. Скажу, что мне нужно с тобой пообщаться, думаю, они возражать не будут.

– Конечно, не будут. Вероника Леопольдовна, можно мне позвонить?

– Разумеется, звони.

– Георгий Алексеевич, это я. Порядок. Можете приводить Марьяну. Ну да, после работы. Да, согласилась. Все будет в ажуре. У вас есть новости? Нет? Ну, значит, сегодня не судьба. Это даже лучше. У нас другие задачи.

Петька еще долго беседовал с Георгием Алексеевичем, и они условились созвониться через час.

– Ну что? – спросила Вероника Леопольдовна.

– Он сейчас поедет к Марьяне и попытается уговорить ее поехать к вам.

– Но может и не уговорить?

– Ну, наверное. Он обещал сразу позвонить.

– Хорошо, подождем.

– Вероника Леопольдовна, вы на меня внимания не обращайте, вам же надо работать.

– Какая уж сегодня работа! – засмеялась она. – Я, Петя, ужасно люблю лениться. За любой предлог хватаюсь, чтобы не работать. Ты мне скажи, за то время, что мы не виделись, вы много дел распутали?

– Точно не помню, три или четыре.

– Ну-ка, расскажи! – потребовала Вероника Леопольдовна.

– Хорошо, – согласился Петька. – Значит, так, после истории Глеба и Марины, когда мы с вами тут действовали, вы еще помогли нам в деле с наркокурьерами, сдали им квартиру ваших соседей.

– Да-да, но потом я уехала в Париж и вернулась не так давно.

– С тех пор мы три дела расследовали.

И Петька рассказал Веронике Леопольдовне, как исчез отец Стаса, как он, Петька, заподозрил во всех смертных грехах своих новых соседей по площадке, как вся их команда ремонтировала новую квартиру Лаври на Фрунзенской набережной. Не забыл он упомянуть и о Мелешине, который собирался писать о нем книгу.

– С ума сойти! – всплеснула руками Вероника Леопольдовна. – Петя, а ты сказал ему, что я уже использовала в своей книге ваши похождения?

– Я сказал, – скромно потупился Петька, – но он же не похождения хочет описывать, а меня… и еще Лаврю!

– Ах вот оно что! – воскликнула Вероника Леопольдовна. – Значит, в тебе действительно что-то есть, если уже два писателя тобой заинтересовались! Впрочем, не будь в тебе ничего, я бы не согласилась на старости лет валять дурака, притворяясь гадалкой.

– Нет, тут дело не во мне, тут дело в истине! Истину можно узнать только таким образом!

– Ну, положим…

– В данном случае, только в данном случае! Может, мы пока составим конспект?

– Какой конспект?

– Ну, что вам надо говорить, что спросить?

– Нет, пока этот твой приятель не звонил, ничего делать не станем. А вдруг вообще вся затея провалится! Давай лучше в дурака сыграем.

– В подкидного?

– Да, в старого доброго подкидного дурака.

– Давайте! – согласился Петька. – В дурака так в дурака!

Каким-то невероятным образом Вероника Леопольдовна в пух и прах обыгрывала Петьку. Что он ни делал, все время выигрывала она. Он даже заподозрил, не жульничает ли эта пожилая дама, но тут наконец зазвонил телефон. Вероника Леопольдовна сняла трубку.

– Добрый день! Да-да, он здесь! Петя, тебя! – И она радостно ему подмигнула.

– Я слушаю.

– Петя? – раздался голос Скуратова.

– Да, Георгий Алексеевич, это я.

– Как ни странно, я довольно легко справился с задачей. Я попросил о помощи свою сестру. Они с Марьяной в неплохих отношениях. Впрочем, подробности при встрече. Короче говоря, Марьяна будет у вас в половине восьмого. Хозяйку это устроит?

– Сейчас спрошу. Вероника Леопольдовна, она приедет в полвосьмого, вам это удобно?

– Вполне.

– Порядок! – закричал в трубку Петька. – А вы-то сами приедете?

– Разумеется, но я приеду в семь, и мы прорепетируем. Мне есть где спрятаться так, чтобы все слышать?

– Ему есть где спрятаться, чтобы все слышать?

– Есть-то есть, но я, Петя, этого не хочу!

– Почему? – опешил Петька.

– Потому что… Боюсь, ты этого еще не поймешь. Дело в том, что я… как бы тебе это объяснить… Я всегда на стороне женщин! И я еще не уверена в том, что Марьяна – преступница. Это нам еще только предстоит выяснить. А пряча его тут, я словно бы заранее уверена в его невиновности и в виновности Марьяны.

– Вы феминистка? – спросил Петька.

– Отнюдь! Но… по-моему, вполне достаточно магнитофона. И, кстати, гораздо меньше шансов, что она что-то заподозрит.

– Петя! Петя! Куда ты пропал? – донесся из трубки голос Скуратова.

Петька от удивления совсем о нем забыл.

– Георгий Алексеевич! Тут вам негде спрятаться!

– Петя, дай-ка мне трубку! – потребовала Вероника Леопольдовна. – Молодой человек, поймите, я просто этого не хочу. Ограничимся магнитофоном. И, кстати, если окажется, что Марьяна ни в чем не виновата, то вам будет потом стыдно, если вы устроите тут засаду.

– Но мне и за магнитофон будет стыдно.

– Но все же не так.

– Пожалуй, вы правы. Может, вообще не стоит огород городить. Мне надо самому во всем разобраться.

– Но, насколько я понимаю, вы уже договорились с Марьяной? Отменять все будет глупо. Да и я, сказать по правде, очень доверяю Петиной интуиции.

– Хорошо, Вероника Леопольдовна! – решился вдруг Георгий Алексеевич. – Будь что будет! Только прошу вас меня не щадить и в любом случае дать мне прослушать пленку.

– Это я вам обещаю.

– Тогда… Ни пуха ни пера…

– К черту, молодой человек!

На этом они простились.

– Да, Петя, втравил ты меня в историю. Мужчина какой-то нервный.

– Будешь нервным, когда тебе все время бомбочки подбрасывают. Я, знаете, один раз полежал привязанным к бомбе, на всю жизнь впечатлений хватило. Я же вам рассказывал.

– Ну что, Петруша, займемся гадалкой Вероникой? Разработаем имидж?

– Имидж – ерунда! Главное – текст!

И они занялись делом.

В четыре часа Петька пошел навестить бабушек, притворившись, будто приехал только что, после школы. А потом туда позвонила Вероника Леопольдовна и попросила разрешения пообщаться вечерком с Петей. Бабушки были польщены и, разумеется, согласились. А уж когда Петька сказал, что останется у бабушек ночевать, радости их не было предела. Пока Петька торчал у них, у Вероники Леопольдовны раздался телефонный звонок. Глубокий женский голос произнес:

– Вероника Леопольдовна?

– Да, слушаю вас.

– Простите ради Бога, я хочу кое-что уточнить. Если я не ошибаюсь, я записана сегодня к вам на девятнадцать тридцать.

– Минутку, я взгляну, – разволновалась Вероника Леопольдовна, звонок был полной неожиданностью. – Так… Сейчас посмотрим… Девятнадцать тридцать, это последний прием. Марьяна Ильинична?

– Да-да, это я.

– Так что вам угодно? Вы хотите перенести нашу встречу?

– Нет-нет, ни в коем случае. Нельзя ли мне приехать на полчаса раньше, дело в том, что вы живете далеко, а к семи меня довезли бы на машине.

– Вам повезло, моя дорогая: дама, что была записана перед вами, захворала, таким образом, ничто не мешает мне принять вас ровно в семь! Адрес у вас есть?

– Да-да, большое вам спасибо! Непременно буду, мне о вас таких чудес наговорили.

– Итак, я жду вас!

Вероника Леопольдовна повесила трубку. «Кажется, я сошла с ума! – подумала она. – Во что я дала себя втянуть? Ну да не отступать же! Тем паче в новом романе такая история будет очень к месту!» И Вероника Леопольдовна позвонила Петьке.

– Петя, она сейчас звонила!

– Кто?

– Марьяна!

– И что? – испугался Петька.

– Просит принять ее на полчаса раньше.

– А где она взяла ваш телефон?

– Ты же давал мой номер Георгию, а он, вероятно, дал его своей сестре, а та уже, в свою очередь…

– Ясно! Я вам нужен?

– Очень. В половине седьмого приходи, а то мне одной как-то… Кроме того, я придумала для тебя роль.

– Какую роль?

– Придешь – расскажу.

Разумеется, при первой же возможности Петька слинял от бабок. Когда Вероника Леопольдовна открыла ему дверь, он оторопел. Вместо стриженых темных с проседью волос хозяйки дома его взору представились совершенно седые волосы, забранные в аккуратный пучок на затылке, глаза прятались за модными притемненными очками.

– Ой! Вас и не узнать… Здорово!

– Я хотела с тобой посоветоваться. Как ты думаешь, гадалка в брюках – это как-то не очень, а?

– По-моему, тоже. Особенно с этим париком… Где вы его взяли?

– Это, Петя, не парик!

– А что же?

– Все тебе расскажи! Может, это моя тайна?

– Ну, если тайна…

– Да нет, я шучу! У меня остался с прежнего времени хороший французский шиньон, я его подколола, сделала пучок, а потом припудрила голову.

– Мукой?

– Мукой? Фи! Нет, мне когда-то подарили коробку специальной пудры. Видишь ли, когда я была совсем молодая, в моду вошли седые пряди. И с помощью этой пудры ничего не стоило заиметь такую прядь. Она у меня чуть не тридцать лет простояла, но вот сгодилась!

– Потрясон!

– Значит, брюки мы отметаем.

– Нет! Вы же интеллектуальная гадалка. Можно в брюках.

– Так и седину, может, побоку?

– Нет, седину не побоку, а вот шиньон… Лучше седая стрижка!

– Ты находишь?

– Да, а то еще в самый неподходящий момент он отколется.

– Ты умница, Петя!

Она ушла в ванную и через десять минут вернулась удивительно похорошевшей. Модная стрижка, покрытая серебристой пудрой, странно молодила ее.

– Кажется, мне это идет? – с недоумением сказала она.

– Еще как! Вы всегда так носите, вам это жутко идет! А какую роль вы для меня придумали?

– Понимаешь, чтобы оправдать твое присутствие здесь, я скажу, что ты мой ученик и ассистент…

– Но она может меня узнать!

– Не узнает, я кое-что придумала. Ты наденешь маску.

– Какую маску?

– Вот, смотри!

Вероника Леопольдовна протянула ему кусок тонкого черного бархата с прорезями для глаз.

– Примерь!

Маска представляла собой прямоугольник с двумя завязками. Петька надел ее.

– Дышать можешь?

– Запросто!

– Ну и отлично! Ты откроешь ей дверь, проведешь ко мне, а потом будешь управляться с магнитофоном. Я буду слишком занята.

С письменного стола были убраны все бумаги. На нем стояла большая хрустальная пепельница, старинный канделябр с пятью свечками, стопка бумажных салфеток, аметист и карманное зеркальце.

– Ух ты! – восхитился Петька. – Кайф! Ой, Вероника Леопольдовна, тут ваши книги лежат. Надо их куда-то спрятать.

– Молодец, Петя, отнеси их в ту комнату.

Они вдвоем доделали все, что им казалось необходимым. Петька обнаружил в горке высокий хрустальный бокал дивной красоты и потребовал, чтобы его тоже поставили на стол. Налил туда воду, поглядел и задумчиво проговорил:

– Здорово! Но чего-то еще не хватает. Вот если б в этом бокале еще что-то плавало…

– Ломтик лимона?

– Нет, что-нибудь загадочное, какой-нибудь листок…

– Листок?

– Ну, веточка или цветок… Но лучше всего – камень!

– Камень, говоришь? – задумалась Вероника Леопольдовна. – Сейчас!

Она принесла коробку со старыми пуговицами и принялась перебирать их.

– Ага! Вот это подойдет?

Она протянула Петьке кусочек синего ограненного хрусталя.

– Это что?

– Подвеска от старой люстры. Брось-ка ее в бокал!

– То, что надо! – завопил Петька, увидав, как красиво переливается синий хрусталь на дне бокала.

– Да, в этом что-то есть! – согласилась Вероника Леопольдовна. – Что называется, простенько, но со вкусом. Никакого мрака, только одна мрачная деталь – твоя маска! Мне нравится, Петр.

– И мне тоже.

Часы показывали без двадцати семь. Все было готово к началу сеанса.

День большого вранья был в разгаре.