Текст книги "Дом на Арбате"

В газетах прочитала о том, кто такой Александр Кибовский. В 2000 году стал кандидатом исторических наук, защитив диссертацию «Историко-предметный метод атрибуции произведений портретной живописи России XVIII – первой половины XIX века». Уже будучи кандидатом исторических наук, прошёл срочную военную службу в Военно-морском флоте России. На тот момент ему было 27 лет. Автор многочисленных публикаций по истории российской императорской армии и идентификации портретов русских офицеров на основе сведений об их форменной одежде и наградах. Преподавал историю военного костюма в Школе-студии МХАТ, выступал консультантом во многих фильмах, например, «Остров», «Адмирал», «1612». В 2010 году стал руководителем Департамента культурного наследия Москвы (Москомнаследия).

16 марта 2015 года, понедельник.

Неожиданно мне позвонила Людмила Михайловна Королёва и спросила, знаю ли я, что завтра в 1-м Кадашевском переулке будет встреча общественности с новым главой Департамента по культуре Кибовским?

– Первый раз слышу, – удивилась я.

– Ну вот, видите, они опять хотят в узком кругу всё обсудить без нас. Я вам звоню потому, что вы тоже подписывали моё письмо в Департамент культуры. Приходите обязательно, мы будем задавать вопросы по пешеходной зоне Арбат, пусть новый министр нам скажет, что он собирается делать с этими художниками и музыкантами на Арбате!

– Я подписывала ваше письмо потому, что там упоминались ночные кафе. Но против художников и музыкантов на Арбате я ничего не имею, они никому не мешают, – сказала я. – Им же надо где-то выставляться!

– Пусть идут на набережную на Крымский вал, им там выделили специальное место.

– Да кто туда ходит, на эту набережную? И молодым музыкантам тоже надо где-то выступать. Академики на Арбате не будут рисовать. Не только у нас, но и везде, в других странах, во всём мире есть уличные художники и уличные музыканты. Они не нарушают закон «О тишине», потому что заканчивают свои выступления в 23 часа. К сожалению, такой у нас закон: после 23 часов нельзя шуметь, а до 23-х – пожалуйста. И поднимать этот вопрос бесполезно. Я вот исписала кучу бумаг по нарушению закона о тишине в ночное время, и никакого толку, а вы хотите, чтобы днём запретили выступать!

– Ах, вы не имеете ничего против художников и музыкантов на Арбате? Тогда, пожалуйста, не приходите на эту встречу! – рассердилась Королёва и бросила трубку.

Я припомнила, что в последнем номере газеты «Москва-Центр», которую выпускает префектура Центрального округа, было какое-то похожее объявление, порылась в бумагах, нашла эту газету, там было написано, что 17 марта 2015 года в 19.00 в многопрофильном лицее по адресу: 1-й Кадашевский переулок, дом 3а состоится встреча префекта ЦАО Виктора Фуера с жителями района Якиманка на тему «О перспективах развития сферы культуры в Центральном административном округе Москвы».

Конечно, объявление адресовалось жителям района Якиманка, но раз уж речь идёт о возможной встрече с Кибовским, я решила, что не мешало бы мне завтра пойти и послушать, что будет говорить новый министр – глава Департамента культуры Москвы на этой встрече.

После обеда по пути домой зашла в управу и позвонила Трайгель, спросила у неё, на месте ли Юрий Николаевич Нечаев, с которым я встречалась накануне. И тут увидела его самого, выглядывающего из-под входной арки.

– Зашла к вам узнать, нет ли чего-то нового по моему вопросу, – сказала я.

– В общем-то, ничего нового, – замялся он. – Но я доложил о вашей ситуации Максиму Дерюгину. Кстати, приходите в четверг в 18 часов в управу – глава управы будет отчитываться перед муниципальными депутатами как раз по жилищным вопросам.

– А я после вас зашла к юристу ГБУ «Жилищник». Он занял какую-то странную позицию – мы третья сторона, ничего не знаю, ничего не ведаю, и вообще, ваш дом не стоит у нас на обслуживании.

– Как это третья сторона? – возмутился Нечаев. – Если не стоит на обслуживании, почему же тогда они присылают счета?

– Вот я его и спросила: откуда вы это взяли, что дом не находится у вас на обслуживании? Он мне сказал, что взял эту информацию на сайте «Дома Москвы». Зачем было лезть в Интернет, когда тут же рядом находится Единый расчётный центр? Я у них спрашивала, никто наш дом с обслуживания не снимал.

– Ну вы приходите в четверг, – махнул рукой Нечаев. Видимо, он совсем запутался.

17 марта 2015 года, вторник.

В 19 часов прошла встреча с префектом ЦАО Фуером и главой управы «Якиманка» в 1-м Кадашевском переулке. Зал гимназии был немаленький, но весь был забит битком жителями Якиманки и, как выяснилось, также и других районов, которые, как и я, пришли посмотреть и послушать нового главу культурного департамента. Но оказалось, что вопросы культурного департамента вовсе не стоят в повестке дня, как это первоначально заявлялось. То ли потому, что Кибовских не пришёл, то ли по какой-то другой причине. В основном поднимались вопросы благоустройства и капитального ремонта, сноса незаконных мансард на чердаках, работы районной поликлиники, сноса гаражей.

Какой-то мужчина стал рассказывать о рейдерском захвате территории, на которой стояли их гаражи: налетела целая банда, сорвала замки, выбросила на улицу имущество, начали ломать постройки.

– Ничем не могу помочь, все гаражи как незаконные строения должны быть снесены, – заявил Фуер. – Но вместо них на этом месте будет автомобильная стоянка. Там вы можете поставить свои машины.

– А как же насчёт охраны автомобилей? – поинтересовался житель, который задавал вопрос о сносе гаражей, на которые им давали разрешение ещё в 1982 году Советом народных депутатов.

– Там было разрешение на землю, а не на гаражи, – ответил Фуер. – А охраной заниматься – это уже ваше дело. Страхуйте вашу собственность. Другого пути у вас нет.

Какая-то женщина рассказала о том, что ещё в 90-годы самовольно застроили арку рядом с домом, открыли там ночное кафе и шашлычную, ночью включают музыку, которая слышна до пятого этажа и не даёт спать жителям. Есть решение о сносе незаконной постройки, но уже три года, как волокитят выполнение этого решения.

– Ничем не могу помочь, – опять развёл руками Фуер. – Пока не пройдёте все судебные инстанции, без суда – никак.

– А Васька слушает да ест, – обиженно протянула женщина и разочарованно села на своё место.

Королёва тоже пришла на собрание и выступала в своём репертуаре, ругая почём свет торговцев на Арбате, художников, музыкантов и требуя, чтобы всё это запретили и обеспечили покой жителям Арбата.

– В субботу на Арбате была настоящая вакханалия – празднование Дня святого Патрика. Какое мы имеем отношение к этому ирландскому празднику? По Арбату слонялись толпы ряженых, на меня налетела какая-то зелёная дама, ударила в плечо. Посмотрите, какой у меня синяк на руке. Когда же наконец будет тишина на Арбате? Весь день гремит музыка, все кому не лень выступают на Арбате. Опять же художники. Если вы не можете обеспечить порядок на Арбате, тогда объявите эту улицу нежилой, выселите нас в другое место! – с пафосом завершила она свою речь.

Фуер сочувственно её слушал, но ничего толком не ответил. А что можно ответить? Ведь это Арбат. Не нравится – уезжайте в другое место. Я думаю, они с удовольствием бы выселили с Арбата всех его жителей, чтобы они не надоедали им своими жалобами. Или вот недавно какой-то московский чиновник выступил с предложением опять сделать Арбат проезжей частью и пустить по нему автомобили, чтобы разгрузить Новый Арбат.

19 марта 2015 года, четверг.

В 19 часов состоялся отчёт главы управы Максима Дерюгина перед муниципальными депутатами района Арбат с приглашением общественных советников.

Я пришла пораньше, чтобы занять место. Там уже сидела Королёва. Я села поодаль. К нам подошёл Нечаев и стал расспрашивать Королёву о том, что за суды идут у неё с жителями её дома в Староконюшенном переулке.

– Никаких судов уже нет, жильцы из 9-й и 3-й квартир не платили за ЖКХ, ТСЖ подал на них в суд, и принято решение в нашу пользу, они теперь платят нам, – заявила Королёва.

– А что, эта управляющая компания «Арбат-сервис» обслуживает и дом № 25 на Арбате? – продолжал спрашивать Нечаев.

– Да, она и этот дом взяла на обслуживание, есть решение ТСЖ этого дома. Недавно по жалобе Бабенко в прокуратуру «Арбат-сервис» оштрафовали на 10 тысяч рублей за нарушение, которое она не делала, – это вина прежней компании, которая обслуживала дом. Но тем самым прокуратура признала «Арбат-сервис» как управляющую компанию этого дома, раз выписала ей штраф, – победно покосилась на меня Людмила Михайловна.

Я сидела молча, но тут не утерпела и поинтересовалась у неё:

– А это правда, что вы выставляете своим жильцам счета по 15 тысяч рублей?

– Да, в соответствии с занимаемой площадью. Это решение общего собрания, и они должны платить, – высокомерно ответила мне Королёва.

Тут пришёл Дерюгин, и отчёт начался. Глава управы кратко доложил об итогах работы в 2014 году и планах на следующий год. Несколько депутатов задали ему вопросы, и на этом обсуждение закончилось. Потом депутаты стали обсуждать программу капитального ремонта и сообщили, что перечень домов находится на сайте управы, обсудили размещение летних веранд у кафе на Арбате и новых торговых киосков.

Королёва демонстративно встала и, с грохотом отодвинув стул, покинула зал, громко заявив при этом:

– Нечего тут слушать всякую ерунду. Мне это не надо. Я хозяйка в своём доме, мне плевать, что они тут решают. А вы тут сидите, как овцы, – кивнула она в сторону общественных советников.

Сидящий во главе стола председатель Совета муниципальных депутатов Евгений Петрович Бабенко даже не повернул голову в её сторону, продолжая внимательно слушать вопросы по повестке дня.

Недавно я познакомилась с его биографией. Родился в Минске, в семье офицера, окончил в Москве медицинский институт, работал в системе московского здравоохранения на различных должностях – от медбрата до заместителя главного врача. В 2012 году стал муниципальным депутатом муниципального округа Арбат, в 2013 году стал председателем Совета депутатов этого округа. Награждён медалями «Защитник свободной России» и «Участник локальных конфликтов». Почётный донор России. Женат, двое детей. Член партии «Единая Россия».

Это он по моей жалобе и жалобе жителей соседнего дома напустил районную прокуратуру на управляющую компанию «Арбат-сервис», в результате проверки которой, по словам Королёвой, фактически узаконен её статус. А ведь я писала на имя Бабенко жалобу о том, что в доме создано фиктивное ТСЖ, которое незаконно перевело дом в такую же фиктивную управляющую компанию. А межрайонный прокурор Басов, получается, своим штрафом сделал эту компанию легитимной. Ну что ж, придётся это учитывать. На каждого прокурора всегда найдётся вышестоящий начальник, которому можно пожаловаться на решение нижестоящего.

Кстати, в конце заседания сообщили, что в наш район назначен новый прокурор, и встреча с ним должна состояться уже в апреле.

Рядом со мной сидела какая-то круглолицая курносая женщина, которая громко и довольно по делу комментировала рассмотрение вопросов повестки дня. Я спросила у неё, из какого она дома.

– Сивцев Вражек, дом 20. Это на углу Сивцева Вражка и Староконюшенного, в нашем доме находится Многофункциональный центр городских услуг.

– А, это тот самый красивый дом для членов политбюро? – догадалась я.

– Он самый, – подтвердила круглолицая.

– А какая управляющая компания вас обслуживает? – поинтересовалась я.

– У нас управляет домом ТСЖ, я его председатель.

– ТСЖ? – подозрительно переспросила я. – И по каким ставкам вы обслуживаетесь?

– По ставкам правительства Москвы, – уверенно ответила круглолицая. – У нас нет управляющей компании, мы сами управляем своим домом.

Ну что же, очень может быть, что это одно из тех немногих ТСЖ, которые работают на пользу жителей, а не обирают их.

Я припомнила, что именно этот дом, предназначенный для верхушки КПСС в начале 90-х, когда развалился Советский Союз и Горбачёв ушёл в отставку, захватили многодетные очередники, которые держали там оборону несколько лет. Их поддерживал Фонд ликвидации коммунальных квартир, с которым я тогда довольно тесно сотрудничала. Потом я уехала из Москвы и не знала, чем закончилось это противостояние. Значит, многодетным, видимо, удалось отстоять свои права на этот дом. Но и жизнь, наверное, хорошо их потрепала и заставила быть в курсе всех жилищных проблем. Судя по репликам, которые подавала круглолицая, по всем вопросам она была хорошо подкована, всё отлетало от зубов. Возможно, она ещё из тех многодетных, которые тогда сражались за свои права. Да и она сама вполне похожа на многодетную мать: внешность у неё несколько заурядная, хотя лицо моложавое и довольно приятное. Кажется, я её встречала в нашем храме в Филипповском переулке. Видимо, с Божьей помощью им и удалось отстоять этот дом. Никто не верил, что этот элитнейший дом в таком престижном месте достанется каким-то многодетным.

Выходя из зала, столкнулась с Мариной Баташовой из Жилищного отдела.

– Ну как, вы переговорили с юристом «Жилищника» Титовым? – спросила она.

– Да, я ему звонила, – поделилась я. – Вот только он занял какую-то странную позицию: ещё на первом заседании заявил, что «Жилищник» наш дом не обслуживает.

– Нет-нет, он будет защищать в суде ваши интересы, – заверила меня Баташова.

Воодушевлённая ею, на следующий день я с утра опять позвонила Титову, чтобы всё-таки прояснить его позицию. Может, действительно что-то изменилось.

– Вы пойдёте 25 марта на заседание суда? – издалека начала я.

– Возможно.

– И что, вы в суде опять будете утверждать, что не обслуживаете наш дом?

– Да. Вы тоже можете войти в Интернет и увидеть это на сайте «Дома Москвы».

– Ну, знаете, я в Интернет не вхожа. Я поинтересовалась в нашем Едином расчётном центре, и они мне сказали, что наш дом продолжает находиться на обслуживании в ГБУ «Жилищник района Арбат», – возразила я.

Титов опять что-то невразумительно промычал в ответ, и я закончила с ним этот бесполезный разговор.

Случайно узнала, что данные для сайта «Дома Москвы» сообщает Мосжилинспекция. Ну что же я хочу после всех моих выяснений отношений с мадам Булаевой?

25 марта 2015 года, среда.

Сегодня я отправилась на второе заседание Пресненского суда по иску ко мне Тарасовой и компании. Заседание было назначено на 12 часов. Я поднялась на лифте на 5-й этаж, где находился зал судебных заседаний № 30, и увидела сидящего посреди вестибюля адвоката Андрианова, поздоровалась с ним и села неподалёку под дверью зала заседаний в ожидании вызова. Адвокат без конца говорил с кем-то по телефону. Оглядевшись, я не увидела других участников процесса и, улучив момент, когда адвокат перестал говорить по телефону, спросила у него:

– А где же истцы?

– Я их представитель, им нет нужды приходить, – небрежно бросил он.

– А я вот всё хочу спросить у вас: вам доверенность на ведение дела давала сама Тарасова?

– Ко мне приходила целая группа, у них у всех доверенности, заверенные нотариально, нет оснований им не доверять.

– А, значит, она не сама всё-таки к вам обращалась? – продолжала допытываться я, но адвокат демонстративно отвернулся и опять достал телефон, давая мне понять, что разговор окончен.

Начала заседания пришлось ждать долго. Рассматривалось какое-то сложное дело о кадастровой оценке, за дверью слышались громкие споры. Вышли спорщики в начале второго часа, как раз перед обедом, и секретарша сообщила, что наш вопрос будет рассматриваться после обеда. Адвокат Андрианов, немного поразмыслив, встал и ушёл, видимо, перекусить, а я осталась сидеть под дверью и продолжила изучение Гражданско-процессуального кодекса, который захватила с собой на всякий случай. Там наткнулась на статью 99 «Взыскание компенсации за потерю времени», которая гласила, что со стороны, недобросовестно заявившей неосновательный иск или спор относительно иска, суд может взыскать в пользу другой стороны компенсацию за фактическую потерю времени. Правда, в следующей статье под № 100 «Возмещение расходов на оплату услуг представителя», было написано, что стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по её письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя. Ну вот, не хватало ещё, чтобы я оплатила услуги этого противного рябого дядьки! Значит, надо сражаться до последнего.

В полтретьего вышла секретарша и пригласила нас в зал судебных заседаний. Вместе со мной и адвокатом Андриановым вошёл невесть откуда взявшийся Титов, которого я не заметила раньше и уже подумала, что он, видимо, решил проигнорировать заседание суда.

Все передали секретарю свои паспорта, а я – ещё и извещение о проведении собрания собственников, которое на прошлом заседании судья попросил меня принести по ходатайству адвоката истцов.

При рассмотрении дела первым выступил Титов. Он долго и нудно что-то читал по бумажке, закончил тем, что опять сказал, что дом на обслуживании в «Жилищнике» не находится, его обслуживает управляющая компания «Арбат-сервис», и в подтверждение передал секретарю распечатку сайта «Дома Москвы».

– Ваша честь, господин Титов представляет суду недостоверную информацию, у меня имеются другие данные: по данным Единого расчётного центра, наш дом не снимался с обслуживания ГУП ДЕЗ «Арбат» и ГБУ «Жилищник района Арбат». Это подтверждают платёжные документы, которые мне высылались для оплаты этими компаниями, в них указаны соответствующие реквизиты, счета имеют штрих-код, зарегистрированы в электронной платёжной системе, – и я передала секретарю одну из оплаченных мною платёжек «Жилищника». Та вручила её судье. Тот повертел её в руках и спросил у Титова:

– Как вы это можете объяснить?

– Очевидно, вовремя не проследили и не сняли с учёта, поэтому платёжки продолжали приходить, – промямлил Титов.

Потом слово предоставили представителю истцов, адвокату Андрианову. Он сосредоточился в основном на том, что стал оспаривать правомочность собрания, протокола и договора, якобы подписанных мною, и передал судье уточнённое исковое заявление, в котором даже не упоминалось главное требование истцов – о прекращении выставления счетов «Жилищника». Поскольку никаких документов, подтверждающих проведение собрания, ответчики не представили и я не отрицала, что не подписывала этих документов, он просил признать их недействительными.

Я попросила у судьи разрешения задать несколько вопросов представителю истцов.

– Скажите, пожалуйста, а по какой причине истцы не пришли на собрание? – спросила я.

– Я не знаю, наверное, потому, что не получали извещения.

– Ничего подобного, – возразила я. – Я видела, что такие же извещения лежали и в их почтовых ящиках, потому что истцы никогда их не ремонтировали, и они всегда были нараспашку. Так что истцы знали о проведении собрания. Они и в исковом заявлении записали в качестве ответчика инженерную службу ГУИС. Это подтверждает, что они были знакомы с содержанием извещения, в котором было написано, что инициатором собрания был ГУИС района Арбат.

– Ну и что это меняет? – хмыкнул адвокат.

– У меня ещё один вопрос, – продолжала я. – Жаль, конечно, что нет самих истцов, но может быть, их представитель знает, чем истцов не устраивала управляющая компания ГУП ДЕЗ «Арбат»? Хорошая компания, добросовестно выполняла свои обязанности, регулярно убирала подъезды, выполняла другие работы, даже сделала текущий ремонт подъездов, заменила почтовые ящики, которые истцы уже десять лет не ремонтировали. И обслуживали по городским ставкам. Какие к ней претензии были?

– Не знаю, наверное, были основания, – опять пожал плечами адвокат.

– И разрешите ещё один последний вопрос, – продолжила я. – Скажите, пожалуйста, истцы проводили другое собрание собственников по выбору способа управления домом и управляющей компании?

– А что, такое собрание надо было проводить? – насторожился адвокат и с сомнением посмотрел на меня.

– Жилищный кодекс обязывает жителей проводить собрание и выбирать способ управления дома и управляющую компанию. Но если жители не в состоянии организоваться и провести такое собрание, то специально для этих случаев существует другая статья Кодекса – о назначении управой своей управляющей компании по конкурсу. Если истцы не провели другого собрания, то какие у них могут быть претензии? Раз собрания не было, управа самостоятельно выбрала и назначила в наш дом управляющую компанию ГУП ДЕЗ «Арбат», а потом ГБУ «Жилищник района Арбат», – подытожила я и села на своё место.

У адвоката отвисла челюсть, а судья немного озадаченно посмотрел на меня.

– Позвольте, а как же протокол собрания, договор на управление? Вы эти документы подписывали или нет? – засуетился адвокат.

– Я не подписывала документы, которые фигурируют в материалах дела, закорючка, которая стоит под этими документами, – это не моя подпись, – заявила я.

– Значит, все эти документы недействительны. Что и требовалось доказать, – обрадовался адвокат.

– И договор с управляющей компанией вы не подписывали? – спросил судья.

– А в этом не было никакой необходимости. Раз я оплачиваю счета этой компании, значит, я её признаю. Они мне не присылали на подпись договор. А если бы прислали, я бы его подписала. Сама от себя, а не за других. Но в этом не было никакой необходимости, – повторила я.

– Зачем же в таком случае управляющая компания подписывала за вас эти документы? – спросил адвокат.

– Ну это вы уж у них спросите, зачем они тут мудрили. Может быть, хотели подстраховаться. Но никакой необходимости заключать договор с жильцами не было, – повторила я.

Кажется, это было откровением и для судьи, и для адвоката.

– А в чём суть ваших претензий? – начал допытываться судья у адвоката.

– Понимаете, жильцам присылают счета две разные управляющие компании, накопились серьёзные долги, надо определяться. Истцы выбрали такую стратегию, чтобы сначала признать собрание неправомочным, и на этом основании признать законным выставление счетов «Арбат-сервис», а затем уже взыскать долг с ответчика. У них есть ТСЖ в доме…

– А вот это мы ещё посмотрим, – громко перебила я адвоката. – Нет у нас в доме никакого ТСЖ. И о собрании по переводу в «Арбат-сервис» меня не уведомляли. Можете не сомневаться, что раз уж вы сами завели речь об этом, я предъявлю суду такое же ходатайство, как и вы. Прошу суд перенести заседание для подготовки ходатайства.

Судья удовлетворил мою просьбу и назначил следующее заседание на 22 апреля.

Тут подал, наконец, голос юрист «Жилищника» Титов.

– А я прошу вызвать в суд истца Тарасову Надежду Валентиновну. У меня есть сомнения в том, что она жива.

Наконец-то! А то я уж начала думать, что он с ними в сговоре.

– Почему у вас появились такие сомнения? – спросил судья.

– У нас в управе есть очень опытный сотрудник, он говорит, что часто бывают такие случаи, когда человека нет в живых, а от его имени поступают иски и ходатайства.

– Тарасова Надежда Валентиновна лично оформляла с вами договор? – обратился судья к адвокату. Тот замялся:

– Нет, я заключал его с Тарасовым Виктором Владимировичем. У него есть доверенность от Надежды Валентиновны Тарасовой.

– Кем она ему приходится? – довольно резко спросил судья.

– Наверное, это его мать, – жалобно проблеял адвокат. – Доверенность на Тарасова оформлена нотариально, поэтому я посчитал, что не обязательно с самой Тарасовой… И потом, другие истцы лично присутствовали на прошлых заседаниях. От истцов на прошлом заседании присутствовал Карапетян…

– Гарий Карапетян, который был на прошлом заседании и фигурирует в качестве одного из истцов, вообще не является собственником, он представил в суд чужое свидетельство о собственности, – поднялась я со своего места.

Секретарша после моих слов заёрзала. Это ведь её прямая обязанность – проверять, надлежащие ли документы представлены в суд. Судья строго посмотрел на неё, но ничего не сказал.

– И вообще, во всей этой компании нет ни одного собственника. Все получили доверенности от своих жён, матерей, подруг, – продолжала я.

– Ну что ж, можно дать судебный запрос по поводу Тарасовой и Карапетяна, – вынужденно согласился адвокат Андрианов.

– Да-да, очень бы хотелось наконец увидеть эту женщину, которая у нас якобы председатель ТСЖ, – поддакнула я.

Судья удовлетворил эти ходатайства, и на этом заседание закончилось.

Секретарша вынесла сданные нами паспорта и другие документы, чтобы мы их забрали. Среди них я обнаружила и платёжку ГБУ «Жилищник», которую я предъявила судье в подтверждение того, что дом не снят с обслуживания этой компании. Почему-то судья вернул эту бумагу, а не приобщил к материалам дела. «Что бы это значило?» – гадала я. Может быть, он посчитал распечатку из Интернета, которую представил юрист «Жилищника», более достоверным документом, чем моё доказательство? Но я не стала это выяснять, забрала документы, попрощалась и вышла из зала судебных заседаний.

В холле я увидела адвоката, который копался в своём портфеле. Я остановилась и нахально заявила ему:

– Передайте истцам, что я потребую с них возмещения за потерю времени. Чтобы в другой раз неповадно было таскать меня по судам!

– Для этого надо подавать отдельный иск в суд, – пробурчал адвокат.

Разумеется, я и не собиралась взыскивать компенсацию с истцов, тем более что ещё не известно, чем закончится дело. Но решила на всякий случай их припугнуть.

30 марта 2015 года, понедельник.

Сегодня утром случайно обнаружила в подъезде на доске объявлений какое-то сообщение. Висело оно под самым потолком, кое-как я его вытащила из ячейки, чтобы разглядеть. Оказалось, что это сообщение о проведении 7 апреля общего собрания собственников. В приведенной здесь же повестке дня значился отчёт ТСЖ, отчёт управляющей компании «Арбат-сервис» и обсуждение вопроса о предстоящем капитальном ремонте. Видимо, чтобы решить, как собирать деньги – на отдельном счёте ТСЖ или у регинального оператора. Я сделала копию этого объявления и не без труда вставила оригинал обратно в ячейку.

Но я напрасно старалась, потому что в этот же день получила заказное письмо с уведомлением. Видимо, общение с адвокатом не прошло даром. По крайней мере, теперь знают, как надо уведомлять жильцов о собраниях. Ну что же, обязательно пойду на него, чтобы задать свои вопросы. А самое главное – посмотреть, кто будет отчитываться о работе ТСЖ. Появится ли наконец эта таинственная Надежда Валентиновна Тарасова?

Вечером по дороге домой заскочила в управу взять свежие газеты и столкнулась с председателем Совета муниципальных депутатов Бабенко.

– Евгений Петрович, – обрадовалась я. – Я всё хочу у вас спросить: помните, вы мне как-то говорили о том, что к вам обращались жильцы дома № 41 по Староконюшенному, где председатель ТСЖ – Королёва, которым не хватает четырёх метров, чтобы переизбрать председателя ТСЖ и управляющую компанию «Арбат-сервис»? Вы не могли бы мне сказать телефоны этих людей, чтобы мне связаться с ними?

– Сейчас в управу поступило письмо о том, что они ко мне не обращались, это письмо находится у нашего юриста, но она сейчас на больничном. Позвоните мне послезавтра, может быть, к тому времени она выйдет на работу, – озабоченно сказал Бабенко.

1 апреля 2015 года, среда.

С утра наведалась к Евгению Петровичу Бабенко, а он отвёл меня к своему секретарю Алле, чтобы она дала мне номера телефонов жильцов дома № 41 в Староконюшенном, которые обращались к нему с письмом.

– Вообще-то, мы не имеем права давать номера телефонов жителей без их согласия, – заупрямилась Алла.

– У нас в доме спорный вопрос с управляющей компанией, которая обслуживает и этот дом тоже. Мне надо связаться с кем-нибудь, так как люди, с которыми я поддерживала связь раньше, сейчас не отвечают на звонки. Это правда, что жители дома дезавуировали своё прошлое письмо? Мне об этом сказал Евгений Петрович, – спросила я у Аллы.

– Ничего подобного. Я об этом ничего не слышала, – ответила Алла.

«Час от часу не легче! Какая-то странная история происходит», – подумала я, но ничего не сказала.

Тем временем секретарь Алла по толстым папкам стала искать подшитое письмо, с которым они обращались раньше, но так ничего и не нашла. Потом стала искать по компьютерной базе и нашла заявление некого Болдырева Сергея Михайловича, с которым он обращался по поводу легитимности собрания по земельному отводу, но там не оказалось его телефона. Я записала его фамилию, сказав, что попытаюсь найти его телефон по другим каналам.

Воспользовавшись тем, что оказалась в помещении управы, я решила заглянуть в кабинет Нечаева. Он сидел за своим огромным столом и что-то писал. Увидев меня, пригласил зайти.

– Решила рассказать вам об итогах судебного заседания, если это вам интересно, – начала я.

– Да-да, чем закончилось?

– Закончилось тем, что я попросила отложить заседание, чтобы я подготовила ходатайство о легитимности собраний о ТСЖ и переводе в управляющую компанию «Арбат-сервис». Исковое заявление подано по другому вопросу, но раз зашла речь об этих собраниях, я тут же этим воспользовалась. На суде истцов, к сожалению, не было, а адвокат не смог ответить на мои вопросы о том, по какой причине истцы не пришли на собрание, которое проводило ГУИС, чем их не устраивала управляющая компания ГУП ДЕЗ «Арбат» и проводили ли они своё собрание по выбору управляющей компании. Я объяснила и адвокату, и судье, что раз собрание ГУИС было сорвано, а своего они не провели, то управа в этом случае имеет право и даже обязана назначить в дом свою управляющую компанию, и поэтому их исковое заявление лишено всякого смысла. Адвокат стал говорить, что жильцам приходят платёжки из двух управляющих компаний. Я тут же воспользовалась этим и попросила отложить суд для подготовки ходатайства.

– То есть вы хотите подать встречный иск? – уточнил Нечаев.

– Я полагаю, что можно в рамках этого дела одновременно поставить вопрос о легитимности собраний по созданию ТСЖ и выбору управляющей компании «Арбат-сервис», – предположила я.

– Ну да, пожалуй, можно попробовать, – подумав, согласился со мной Юрий Николаевич.

– Плохо, что юрист «Жилищника» принёс в суд распечатку с сайта, где указано, что дом у них не числится на обслуживании. Но я не согласилась и сказала судье, что это недостоверная информация и что наш дом не снимался с обслуживания. Это подтверждают платёжные документы, которые присылала компания ГУП ДЕЗ «Арбат», а теперь «Жилищник» для оплаты. Из-за этого юриста мне приходится работать на два фронта, – пожаловалась я.

– Ничего, мы немного освободимся и поможем вам, – обнадёжил меня Юрий Николаевич. – А вообще, настроение какое?