Книга: Твердыня тысячи копий - Энтони Ричес

О, эти благословенные античные времена, когда эскадроны римских солдат в стальных доспехах и полиуретановых тогах покоряли варварскую Европу. О, эта романтика боя, свист арбалетных стрел, глухие удары требушетных ядер. А рукопашная схватка! Римский драгун, стоя в стременах, на всем скаку поражает врага копьем из древесины канадского дуба, пробивая насквозь его расписную бригантину. А как хорошо отдыхается вечером на биваке, когда можно снять плащ цвета индиго, подбитый мехом капибары и коалы, разбить брезентовую палатку и усесться у костра с просвещенными товарищами обсуждать Песнь о Роланде, написанную пятистопным ямбом. И как будет сладок сон солдата, когда под подушкой лежит бумажный томик Конфуция, с написанным на форзаце вторым правилом плохого исторического романа: больше анахронизмов! (Я в этом абзаце вставил их не менее 14, а ведь я даже не писатель!)

Да, за битвами следить интересно, но там все сливаются в массу. Но нас же интересует главный герой книги. Посмотрим же за его подвигами. Вот он в полном облачении легионера бежит, догоняя скачущего во весь опор всадника, делает четыре сальто вперед и одно назад (на всякий случай), первым врывается в крепость, одной рукой подняв опущенные ворота, и убивает десяток варваров только в первую минуту. После перепрыгивает крепостную стену обратно и бежит выполнять новое задание. У такого славного молодого человека и девушка должна быть под стать, она должна быть способна убить крошечным ножом профессионального убийцу, с легкостью убежать от тренированных охотников за людьми и броситься к герою на шею. И друзья главного героя должны быть на высоте – способны идти трое суток без остановок (почему-то в доспехах), пешком догонять всадников и приходить на помощь обязательно в самый важный кульминационный момент романа. Если бы мы поинтересовались их мнением, они показали бы себя еще и прекрасными литературными критиками, они назвали бы третье правило плохого исторического романа: персонажи должны быть супергероями, никакого реализма! По желанию, сделать их еще максимально стереотипными, чтобы можно было заменить одного другим и даже не заметить этого.

В 20 веке многие писатели нам рассказали, что война это главным образом не сражения, а переходы, рытье окопов и ожидание. Но в античности ведь было иначе. Нашим легионерам спать и ждать некогда, их ждут славные деяния. Вот герой сражается в открытом поле: взмахи меча, отрубленные головы, кровь, красота. Вот он штурмует крепость: летящие стрелы, осадные башни, кровь, красота. Вот он уже с другой стороны, защищает крепость от врагов: неприступные ворота, храбрая вылазка, кровь, красота. Вот у него уже секретное задание: шпионы, убийцы, всех обхитрил и порезал гладиусом, кровь, красота. В общем, вы поняли четвертое правило плохого исторического романа: больше экшена! До 90% объема книги, читатель оценит.

И это еще не все. У читателя ведь есть ожидания. Он прочитал аннотацию о том, что враги убили в Риме сенатора, но его сын спасся и вот спустя много лет он в Британии сражается с варварами. Однако убийцы прознали и идут по следу. В романе должно быть не меньше этого, но и не больше. Никаких хитросплетений, где могли бы проявиться сложные характеры, минимум параллельных сюжетных линий. Иллюстрировать не буду, и так все очевидно. Пятое правило плохого исторического романа: читатель не должен напрягать ум. А чтобы набрать нужное количество страничек – больше экшена, см. правило №4.

Главный герой удался. Отлично, в этой книге он сражается в Британии, в следующей можно отправить его в Иерусалим, в следующей в Африку, может, и до Америки доберется. Можно иначе, создать локацию и множить события из книги в книгу там. Второе наш случай. Энтони Ричес написал целых 9 романов под общим названием «Империя». Лично меня от явной графомании и одного из них уже тошнило, но ведь найдутся те, кто с удовольствием все девять осилит. Итак, шестое и последнее правило плохого исторического романа: больше объема, создаем многотомные циклы.