Текст книги "Монах. Путь к цели"

Через двадцать минут они с Надилом выходили из магазина. Мастер надел дорогую одежду, поверх темного камзола золотую цепь с каким-то орденом (потом Андрей узнал, что это был орден официального поставщика двора императора и он был очень, очень важен для определения статуса человека). За Надилом следовал охранник – по статусу положено, а за Андреем – Зоран, как всегда, загадочно улыбаясь и подмигивая проходящим красоткам. Из ворот дома мастера выкатилась пролетка, запряженная сытой, ухоженной лошадью. Надил и Андрей сели, телохранитель пристроился на облучке рядом с кучером, а Зоран позади, болтая ногами и насвистывая какую-то мелодию.

Как должен выглядеть средневековый банк? Эпическое сооружение с гномами за стойкой? Как же еще-то? А вот и нет – скучное серое каменное здание, внутри люди с такими же скучными серыми суконными физиономиями, как и их здание. По сравнению с ним любой земной банк – увеселительное заведение. Нудное оформление документов на имя Андрея Монаха, скучные сухие вопросы… такое впечатление, что это не люди, а тени.

Через час Андрей с облегчением выбрался на белый свет из этого денежного логова, имея в поясе векселя на кругленькую сумму. Он расстался с мастером Надилом, пожав ему руку и заверив, что, как только ощиплет очередного дракона, тут же принесет чешую, не заходя ни к кому – сразу побежит к нему! На том и порешили, расставшись довольными друг другом.

– Куда отправимся теперь? – поинтересовался Зоран. – А вы расскажете мне, откуда у вас эта самая чешуя дракона, о которой говорил старикашка?

– Зоран!

– Да знаю, знаю… я любопытный осел, который сует нос не в свое дело, а людям не нравятся такие любопытные. И я могу получить по башке за свое любопытство, и оно может завести меня туда, откуда не возвращаются, и надо сдерживать свои патологические порывы собирать информацию, и вообще придерживать свой язык. Так?

– Хм… в общем-то да, – усмехнулся Андрей. – Вот сам ведь все понимаешь, тогда за каким демоном опять лезешь и лезешь не в свое дело?

– Не знаю, – уныло ответил парень и ковырнул засохший конский катях ободранным носком башмака. – Это выше меня! Я стараюсь сдержаться – и не могу. Вы останавливайте меня, если что. И не подумайте ничего плохого, я не со зла ведь лезу. Мне хочется помочь, да и любопытно все. Вы не бойтесь, я никому не скажу про Антану… Марго. Пока сами не разрешите. И денег за это не надо. Это я так просто ляпнул… меня как демон толкает – вот скажи, ляпни, спроси! Сам себя потом ругаю, но все равно лезу. Не будете на меня сердиться?

– Буду, – улыбнулся Андрей, – и даже, предупреждаю, тресну по башке не хуже Марго, если тебя занесет куда не надо.

– Ну да, ну да… иногда это необходимо, – вздохнул парень, – я не обижаюсь. Ну что, куда сейчас идем?

– Сейчас мы навестим одного человека… где тут у вас Великий Синод?

– Это через весь город. Видите, во-о-он там – золотой купол? Это главный собор. Рядом с ним здание Синода. А вам кого там? Все-все, молчу!

Ехать пришлось довольно долго – проталкивались через толпы людей у рынка, категорически не желающих пропустить экипаж, потом разъезжались с двумя ломовыми телегами – одна зацепила другую, оторвала колесо, и выпавшие бочки перегородили улицу. Объезжать было еще дольше, потому долго ждали, когда грузчики раскатают завал и сдвинут неудачников. Когда подъехали к Синоду, уже был полдень. В соборе рядом шло богослужение, судя по доносившемуся из открытых дверей хоровому пению. Андрей перекрестился на храм, Зоран тоже – наскоро и небрежно. Затем они пошли к дверям Великого Синода.

Это здание мало чем отличалось от административных зданий города, за исключением того, что над входом, под каменным козырьком, нависающим над каменным же крыльцом, было помещено яркое цветное изображение Бога, грозно посматривающего с высоты на входящих и как будто вопрошающего: «Какого черта ты приперся отвлекать святых отцов от служения Мне?!»

В холле здания пахло благовониями и было прохладно, как будто работал кондиционер. Андрея и Зорана сразу заметил охранник, высокий и могучий, как монах Пересвет, сразивший Челубея в поединке на копьях. Он оценивающе осмотрел обоих посетителей, просветив как рентгеном, не нашел в них угрозы вере, ее служителям и задал банальный вопрос:

– Вы к кому? По какому делу?

– Я хочу видеть секретаря Синода Акодима, – ответил Андрей.

– Отец Акодим сейчас на заседании консистории. Освободится через час. Если хотите подождать, можете посидеть вот тут, на скамейке, или же погулять и подойти позже. Как о вас доложить отцу Акодиму?

– Скажите, что его хочет видеть человек от его друга Никодима. Мы пока погуляем, сходим пообедаем. А через час подойдем.

– Да, доложу, от отца Никодима. Я знаю его, достойный священник, только немного невезучий, – улыбнулся охранник, – и пьет лишнего.

– Уже не пьет. Бросил, – тоже улыбнулся Андрей. – На него снизошла Божья благодать, и он осознал пагубность этого занятия.

– Ну и слава Господу! – искренне порадовался мужчина. – Хорошее известие. Отец Акодим будет ему очень рад. Идите с Богом, я обязательно о вас доложу. Советую зайти в заведение напротив – «Розовый петух». Там подают отличные блинчики с мясом, пряностями и острым соусом, а также много видов сладостей. Ну и супчик тоже хорош – попросите с клецками, они умеют их как-то особенно готовить, а секрет не выдают, демоны. Пока там народу должно быть мало – обед в Синоде еще не начался, посидите там. А как отец Акодим освободится, я пришлю за вами служку.

– Большое спасибо, – искренне поблагодарил Андрей, – мы так и сделаем.

Следующий час они с Зораном провели в чайной, где с удовольствием поглощали все то, что им предлагали. Наелись так, что Зоран испугался, как бы ему не стало плохо, если он съест еще хоть кусочек.

Все было очень вкусно – не зря сюда ходили святые отцы, ведь они всегда знали толк в хорошей еде, во всех мирах. Впрочем, они знали толк и в выпивке тоже. Вино было вполне приличным.

Служки все не было и не было, Андрей начал уже проявлять признаки нетерпения, постукивая пальцами по столешнице и потирая лоб, когда наконец заметил мальчишку лет десяти, бегом спешащего к входу в чайную. Да, это был гонец за ними.

Отец Акодим оказался огромным, кряжистым мужчиной с длинной бородой, слегка тронутой проседью. Этакий Илья Муромец здешнего розлива. Почему-то Андрей ожидал увидеть кого-то более интеллигентного на вид, с маленькой бородкой, худого – настоящую канцелярскую крысу. Но нет – этот человек отличался и телесной, и, как выяснилось в дальнейшем, интеллектуальной мощью.

– Приветствую вас! Проходите, проходите! – Акодим встал из-за стола и пошел навстречу посетителям, сканируя их взглядом, как система безопасности какого-нибудь военного объекта.

– Зоран, посиди в коридорчике, – распорядился Андрей, – нечего тебе тут слушать, неинтересно. Иди, иди… Приветствую вас, отец Акодим, – сказал Андрей, краем глаза следя за недовольным парнишкой, закрывающим за собой дверь. – Зоран, прикрой дверь плотно! – повысил он голос и, улыбнувшись, пояснил святому отцу: – Помощник мой. Излишне любопытен.

– Да-да, молодежь всегда норовит сунуть нос не в свое дело, – добродушно прогудел Акодим. – Так вы, говорите, ко мне от Никодима? И как он там? Мне сказали, бросил пить. Снизошла на него благодать Божья?

– Есть такое дело, – кивнул Андрей. – Его приход поднимается, обустраивается. Скоро, видать, женится снова. На вдове односельчанина.

– Слава богу… – вздохнул Акодим. – Вот после смерти жены-то он и запил. Сколько раз я прикрывал его от гнева патриаршего, кто бы знал! Его давно хотели выгнать, лишить сана – жалобы шли на его поведение. И я по старой дружбе все покрывал, все улаживал. Сколько мне это стоило труда… Так какое у вас ко мне дело? Как мне вас называть, не знаю вашего имени?

– Андрей меня звать. У меня письмо к вам от Никодима. Вот.

Андрей подал сложенный в несколько раз листок плотной бумаги, священник принял его и, развернув, стал вчитываться в строки. Потом поднял глаза на гостя и с уважением сказал:

– Никодим за плохого человека радеть не будет. Видимо, вы очень неплохой человек, раз он так ходатайствует. И в чем ваша нужда, позвольте спросить? Что вы от меня хотите? И вообще, кто вы? Чем занимаетесь? По вашему виду можно сделать заключение, что вы воин, но руки слишком ухоженные, белые, шрамов нет – на наемника не особенно похожи. Телохранитель? Тоже нет – безоружны, те всегда ходят увешанные оружием. Ну так кто вы такой?

– Сам не знаю, – медленно сказал Андрей и посмотрел в глаза Акодиму. – Я приехал из Славии. И моя цель – уничтожить исчадий.

– Тогда вам не ко мне, – нахмурился священник. – Искоренением ереси и борьбой с исчадиями, явными и скрытыми, занимается инквизитор. Я лишь чиновник на службе у церкви и вряд ли смогу вам помочь. Вы пришли не по адресу.

– Почему-то мне так не кажется, – усмехнулся Андрей. – Судя по тому, что я видел в Славии и в этой стране, ваши инквизиторы мало отличаются от исчадий. Только что сердца не вырывают на алтаре, но зато сжигают на кострах, что тоже недурно.

– Исчадия служат демону, а инквизиторы – вере, – рассеянно сказал Акодим, поглядывая в окно и неосознанно чертя на столешнице какие-то знаки. – Ваши слова попахивают ересью, считайте, что я их не слышал.

Мужчины помолчали, глядя друг на друга, и Андрей уже начал с горечью думать, что пришел совсем не туда и что ему нечего делать в этом скопище чиновников от церкви, когда Акодим неожиданно сказал:

– Смотрю на вас и думаю: неужели Великий инквизитор стал таким умелым и хитрым, что подкупил моего друга Никодима и заставил его написать такое письмо? Или отобрал письмо у настоящего гонца и прислал вместо него своего провокатора? Или же вы в самом деле друг Никодима, и я, закоренелый интриган, обжегшись на молоке, дую на воду! Вот что мне делать, скажите? Может, поведаете, зачем вы приехали в Балрон и чего хотите добиться от меня и вообще в этой несчастной стране? Развейте мои сомнения и подозрения, если сможете!

Андрей помолчал, вздохнул и решился:

– Меня никто не подсылал. Я вообще не из этого мира. Не демон, нет. Бывший воин, оказался в этом мире не знаю как. До этого я уединился в монастыре и молился Богу. Как оказался в Славии – не знаю. Я решил, что моя обязанность – уничтожить исчадий, что они угрожают миру. Для того Господь и перенес меня сюда. Ну и…

Андрей вкратце рассказал историю своих злоключений в Славии, конечно же опустив многие подробности – например, про то, что он стал оборотнем, про драконов тоже. Опустил, само собой, историю с борделем и Антаной.

Акодим слушал не перебивая, и только его глаза расширялись и расширялись, как будто он услышал что-то такое, что потрясло его до глубины души. Потом он откинулся на высокую спинку своего кресла, закрыл глаза. И замер, сложив руки в замок на животе. Так он сидел минуты три, потом вдруг широко раскрыл глаза и сказал:

– «И придет он, и будет наводить порядок по своему разумению, и ополчатся на него и правые, и виноватые, и те, кто идет против Слова Божьего. И пройдет он косой смертоносной по миру, и будет имя ему Ангел Смерти!» Неужели это вы, тот, из пророчества? Ваш приход предсказал святой Ефраим – упоминание о приходе Ангела Смерти имеется в его книге «Заветы», стих восемнадцатый. Великий инквизитор уверен, что Ангел Смерти – это он.

– Не знаю, что там насчет заветов, – пожал плечами Андрей, – и ничего ангельского в себе тоже не вижу. Даже крыльев нет. – Он усмехнулся, наклонился и похлопал себя правой рукой по левому плечу. – Никодим тоже про Ангела Смерти толковал, я так и не понял ничего. Никаких голосов в голове я не слышу, никто не указывает мне, что делать. Я сам решил: надо извести исчадий, потому что такие твари не имеют права на существование. Кстати сказать, то, что я увидел в этой стране, мне тоже не нравится. Борьба с исчадиями, насколько я понял, переросла в какую-то истерию, фанатизм, в стране выжгли всех лекарей, всех ученых, творится безобразие. Это неправильно.

– «И ополчатся на него и правые, и виноватые, и те, кто идет против Слова Божьего…» Никому не говорите то, что мне сейчас сказали. За такие слова угодить на костер – запросто. Даже я могу за такие слова не только лишиться сана, но и… в общем, инквизиция у нас работает на славу. Только кому на славу – Богу ли? Ладно, перейдем к конкретным, насущным делам. Чем я могу вам помочь?

– Мне нужно пробиться на самый верх государственной власти, чтобы суметь уничтожить исчадий и навести порядок в мире, – просто сказал Андрей.

– М-да-а-а… задачи вы себе ставите, достойные Ангела Смерти… Ладно, не хмурьтесь, Андрей так Андрей. И с чего думаете начать? Как решили пробиваться наверх? Ведь какие-то планы у вас уже были?

– Я зарегистрировался на турнир. И собираюсь его выиграть. Затем я хочу, чтобы император меня заметил и взял на службу. На хорошую должность. Ну а там… видно будет. В идеале – возглавить вторжение в Славию и вычистить заразу исчадий из этого мира.

– Хм… планы у вас… Вы уверены, что сможете выиграть турнир?

– Уверен. Главное, чтобы как-то подло не помешали – исподтишка чего-нибудь не вытворили. Турнир вообще-то охраняется? Следят за тем, чтобы не вредили бойцам? Чтобы не строили козней?

– Теоретически – да. Обеспечением порядка на турнире занимается начальник стражи. Теперь вот нужно искать нового, и срочно. Слышали про исчезновение прежнего начальника стражи? Скорее всего, слышали – весь город ведь гудит. В его доме кто-то перебил всех охранников, а сам он исчез. Там странные вещи творились, в этом доме… Великий инквизитор, как всегда, говорит, что это дело исчадий и нужно увеличить финансирование инквизиции, а еще – ужесточить выявление и уничтожение скрытых исчадий. Даже если они находятся в рядах служителей церкви. Грядет большая чистка. Сегодня по этому поводу собирался Синод, а потом было заседание консистории по заявлению инквизиции. Решено в течение года увеличить количество инквизиторов на пятьсот человек. Поднять жалованье инквизиторам и расширить их полномочия. Начальник стражи, честно говоря, был паскудным человеком, но кроме того – двоюродным братом советника Карлоса. А тот фаворит императора. Кто теперь будет начальником стражи, одному Богу известно. Боюсь, как бы не поставили Гортуса, давно ходили слухи, что император к нему благоволит – как же, герой, победитель турнира, неоднократный притом. А то, что он подлец и убийца, кому это интересно? Он сын Карлоса, и этим все сказано.

– А что, император не видит, каков из себя тот же Карлос? Ведь Карлос негодяй, как и его сын. Или император такой же?

– Я обрисую вам ситуацию – несколькими мазками. Там много оттенков, но главный цвет вы увидите. Итак, император. Человек неплохой, но не тот, что нужен стране, – так думают многие, кто в курсе происходящего. Зарт Четвертый застрял в семнадцатилетнем возрасте. Охота, развлечения с девушками и женщинами – он очень до них охоч. Пиры, соревнования, музыка и танцы. Страной управляют несколько группировок: инквизиция, Карлос с его родней, Синод. Держится хрупкое равновесие, сместить которое в пользу одной из сторон может любой случай – например, исчезновение одной из ключевых фигур, такой как начальник стражи. От того, кто займет это место, зависит, куда качнется маятник. Если этот пост займет ставленник инквизиции – это очень, очень плохо. Представитель Карлоса – тоже нехорошо, но не фатально, он просто будет хапать себе в карман, как и хапал. Ставленник Синода – лучший вариант. Мы тогда сможем им управлять. Синод при всей его разнородности – все-таки более прогрессивен, чем инквизиция.

– Я слышал, что император любит набирать на службу победителей турнира. Это так?

– Так. Он обожает соревнования любого рода – даже если это плевание дохлым жуком. Да-да, и такое было. На его ночных развлечениях-пирах. Победителю заплатили тысячу золотых. Победителей турнира обычно берут в элитную гвардию императора или же в телохранители. Впрочем, задача этих самых телохранителей в основном заключается в том, чтобы выпивать вместе с императором, развратничать, принимать участие во всех его безумствах. Поэтому, если вы задумали таким способом вылезть наверх, это практически нереально. Никто не воспримет всерьез человека, который был лишь игрушкой в руках императора.

– Это как поставить себя, – усмехнулся Андрей. – А кого прочит в начальники стражи Синод?

– Пока не пришли ни к какому решению. – Акодим с любопытством посмотрел в лицо странному гостю. – А почему спросили? Что, думаете… хм… нет, исключено. Вас никто не знает. Не получится.

– А когда планируется назначение?

– После турнира. Теперь все вертится вокруг турнира. Пока что эту должность занимает заместитель начальника стражи, временно.

– А если я выиграю турнир, возможно ли как-то воздействовать на императора, чтобы он принял нужное нам решение?

– Вряд ли. Вы должны выиграть так, чтобы он был в восторге. Чтобы это было красиво. Кстати сказать, я слышал, что снова подняли вопрос о том, чтобы участники выступали с острыми саблями. Император был против, но Карлос настоял, что это красиво и соответствует древним традициям. Видимо, сынок его подсуетился, хочет крови. Он и тупым клинком поубивал несколько человек, а если дать ему острый… многие, похоже, вообще откажутся от участия в турнире. Но даже если вы красиво выиграете, останется тот, кто никогда не пропустит вас на выгодную должность. Карлос. Пока жив – не пропустит.

– Пока жив, не пропустит… – задумчиво повторил Андрей. – И все-таки попробуйте выдвинуть мою кандидатуру на пост начальника стражи. Звучит дико, да? Пришел неизвестный человек и желает стать главным стражником. Но все-таки попробуйте. Пророчество, говорите? Забавно… Вот еще какой вопрос у меня, совсем простой, хозяйственный: мне нужно купить приличный дом. Без изысков и роскошеств, просто хороший дом. Может, посоветуете посредника, занимающегося продажей домов?

– Дома в столице дорогие. Сумеете купить что-то приличное? Денег хватит?

– У меня есть около девятнадцати тысяч золотых. Мне кажется, хватит. Или нет?

– Более чем хватит, – удивленно приподнял брови священник. – На очень хороший дом без изысков хватает десяти тысяч. Вы же не элитный дом ищете, в два-три этажа, так что все нормально. Посредник? Сходите к Лердону, он возле рынка живет. Мне иногда приходилось к нему обращаться за помощью в продаже церковных объектов собственности. Он довольно приличный человек, если так можно сказать о посредниках. Ухо с ним тоже надо держать востро, но, по крайней мере, он внаглую не надувает. И еще он мне обязан, побоится вас обмануть – иначе потеряет кормушку при Синоде. Так что скажите ему, что пришли от моего имени, и он с вас возьмет по-честному.

– Спасибо. – Андрей встал. – Пойду к вашему Лердону.

Акодим снова вышел из-за стола и протянул руку для прощания.

– У меня появилась надежда, что все не так уж и плохо закончится. – Священник улыбнулся в бороду и добавил: – Хорошо, что Он вас прислал. Все по пророчеству, все.

– А что там говорится, в пророчестве? Выиграет Ангел Смерти битву или нет?

– А вот об этом ничего не говорится, – с улыбкой сказал Акодим. – Пророчества частенько мутны, и толковать их сущее наказание. Вы оставьте адрес, где вас найти. И приходите дня через два, я скажу, чтобы вас сразу пропускали ко мне. Если что-то совсем срочное – меня вызовут даже с заседания. Я предупрежу. Что касается вашей кандидатуры на начальника стражи – фантастично, конечно, но… кто знает? Если выиграете турнир… попробуем. Надо будет разработать легенду – откуда вы взялись, сделать документы. Обязательно появитесь через два дня, да, обязательно. Лучше в это же время.

Андрей кивнул и вышел из кабинета секретаря Синода, а священник долго сидел неподвижно, потом негромко, нараспев сказал:

– «И будет гром, и будет молния. Погибнут тысячи, и тысячи восстанут. И падет Ангел Смерти, выполнив свой долг». Прости, Господи, за ложь мою! Прости!

– Спасибо, уважаемый. Возьми себе за труды. Вот этот дом?

– Да-да, с синими ставнями, за зеленым забором, он! У меня свояк продавал дом, так через него продал всего за два дня. Умелый господин!

Андрей сошел с пролетки и попросил извозчика подождать, если у того есть время. Тот радостно согласился. Пассажир был не конфликтным, довольно щедрым – даже не торговался за проезд, так почему бы и не подождать?

Через минуту Андрей со своим спутником уже стучал в ворота дома. А еще через полтора часа стал владельцем особнячка в купеческом квартале – одноэтажного, с пятью комнатами, кухней, гостиной, большим двором с конюшней и сараем, водопроводом от виадука – как в доме Анры, с вполне приличным туалетом и душем. Даже обстановка имелась – кровати, кушетки, столы, занавеси, – осталась от прежних хозяев. Куда делись прежние хозяева, Андрея интересовало меньше, чем никак. Главное – дом ему понравился, деньги у него были, так что он со спокойной совестью отдал их посреднику, с которым они съездили в магистрат и за считаные минуты оформили договор купли-продажи, зарегистрировав в отделе недвижимости. Сделка по меркам Земли была совершена просто молниеносно, и это при отсутствии телефона, Интернета, компьютеров и факсов. Деньги и связи важнее технических новшеств.

Теперь оставалось лишь купить белье, посуду, все те мелочи, без которых нельзя существовать в любом из миров. Это заняло еще полтора часа, благо рынок был не очень далеко от дома. Громыхающий, бренчащий экипаж, заваленный тюками, узлами и корзинами, подкатил к новоприобретенному дому, и через двадцать минут содержимое пролетки перекочевало в большую гостиную. Разбирать покупки Андрей решил попозже – нужно было навестить Антану, узнать, что с ней происходит. Так-то он был спокоен – если бы что-то срочное, серьезное, Шанти давно уже нашла бы его. А раз не нашла, то все в порядке.

Андрей ошибался.

– Шанти, как вы тут? Как девчонка? Я домишко прикупил, так что можем скоро переселиться! – Андрей, довольный сегодняшним днем, вошел в свою комнату и приветственно махнул рукой подруге, сидящей на кровати возле девушки.

– Плохо дело, Андрей, – серьезно ответила Шанти. – Я уже хотела за тобой бежать, но решила дождаться. У нее лихорадка. То ли от того, что с ней произошло в борделе, то ли еще из-за чего. Она горячая, красная, прямо-таки жаром пышет. Лечи давай. Чувствую, плохо ей, совсем плохо. Так, что и меня корежит.

Андрей сел рядом с Антаной, посмотрел на ее ауру – и чуть не вздрогнул. Та не была похожа на человеческую. Это была аура оборотня.

– Кровь! Она хлебнула моей крови! Я не знаю, что делать, – удрученно сказал Андрей. – Если сейчас начать ее лечить – результат будет непредсказуемым. Механизм мутации запущен. Теперь она или умрет, или станет оборотнем. Все, что я могу сделать, – это подкачать ее жизненную силу. И еще надо быстро валить отсюда. Когда очнется, может начаться большой барабум. Два оборотня в одной комнате – мебель этого может не перенести. Ведь она и так находится в иллюзорном мире, где перед ней враги и все хотят ее мучить, пытать! Ты представляешь, что будет, когда она очнется и автоматически перейдет в тело оборотня?

– Ой! Я чего-то даже боюсь, – созналась Шанти. – Она с поленом-то полдома перебила и перекусала, а оборотнем… ой-ой-ой!

– Собираемся. Переезжаем в свой дом. Там запремся в комнате и будем сидеть, пока она не сформируется. А потом… потом видно будет.

– А тебе не кажется, что девушка может не вернуться в человеческий облик? Что она так и останется безумной, только еще и безумным оборотнем?

– Все может быть, – хмуро кивнул Андрей. – Тогда мы убьем ее. Безумный оборотень в городе нам ни к чему.

– И это после того, как мы перебили массу людей, рисковали своей жизнью?

– Да, это после того, как мы перебили массу людей и рисковали своей жизнью. Еще вопросы? Нет? Тогда лучше помалкивай. Если безумный оборотень вырвется из дома, он уничтожит столько людей, что это будет сравнимо с вражеским нашествием. Я не готов отвечать за смерти сотен и тысяч людей. При том что это поставит под удар мою миссию, все то, за что я боролся. Хватит болтовни! Пора действовать.

Андрей отправился на кухню. Анра и Зоран о чем-то весело болтали, но прервали разговор, когда появился постоялец.

– Андрей, присядьте, попейте с нами чаю. – Улыбка Анры была искренней и широкой. Женщина явно благоволила к Андрею.

– Извините, нам нужно срочно съезжать. Спасибо вам за гостеприимство. Зоран, можно тебя ненадолго? Извините, Анра, что все так скоротечно, мне было у вас хорошо.

– Как жаль, – расстроилась женщина, – а я хотела с вами поболтать… Вы очень положительно воздействуете на моего сына, как настоящий отец. Я даже хотела попросить вас пожить у нас просто так, без денег… лишь бы помогали в воспитании моего оболтуса.

– Извините… мне надо уйти, – виновато развел руками Андрей и добавил: – Я как-нибудь зайду к вам в гости, хорошо?

– Замечательно! – обрадовалась Анра. – Только обязательно зайдите, обязательно! А то я сама вас найду и отругаю, что не выполняете обещаний.

– Хорошо, – натужно улыбнулся Андрей. – Зоран, иди сюда.

Они вышли в коридор, и он тихонько шепнул:

– Немедленно отправляйся за извозчиком. Девушка заболела, у нее лихорадка. Это не заразно, но мне нужно увезти ее отсюда. Она может кричать и беспокоить соседей, а в доме, который я купил, закрыть ее будет проще.

– Сейчас сделаем!

Зоран с готовностью бросился к дверям, Андрей же подумал о том, что неплохо иметь такого расторопного секретаря. Любопытный излишне, конечно, но умный пацан и дельный…

Андрей замотал девушку в простыню, взял на руки, и через десять минут они уже тряслись в пролетке. Сквозь простыню чувствовался жар тела Антаны, и Андрей, когда заглядывал ей в лицо, видел изменения – ее глаза из голубых вдруг становились желтыми, с вертикальными зрачками. Зоран смотрел с интересом и тревогой, но ни о чем не спрашивал и вообще молчал, чем удивил Андрея.

Он поблагодарил парнишку и попросил прийти завтра утром – вдруг что-то понадобится, а он не может оставить больную. Потом, положив Антану на кровать, постарался побыстрее выпроводить Зорана, боясь, что в любую минуту начнутся настоящие превращения и тот увидит, кем становится девушка. Зоран был слегка обижен явным желанием старшего товарища от него отделаться, но пообещал прийти с утра, как проснется.

Так началась ужасная ночь, о которой потом долго не мог забыть Андрей. Они с Шанти договорились, что будут спать по очереди, чтобы не проморгать момент, когда Антана превратится в Зверя, или, вернее, в Зверицу.

Это случилось под утро, когда Шанти спала, а Андрей, усталый, утомленный ночным бдением и беспрерывной подкачкой ауры девушки, прилег и закрыл глаза. Он не спал, но пребывал в какой-то полудреме, когда организм находится в пограничном состоянии и не поймешь, то ли сон вокруг, то ли реальность. Когда над ним склонилась морда Зверя с горящими глазами и пастью со щелкающими огромными зубами, вначале на долю секунды он решил, что это сон, и лишь потом понял – началось! А понял он это после того, как пасть Зверя рванула матрас, промахнувшись по человеку, и в комнате поднялся буран из разлетевшегося пуха. Андрей был раздет – он готовился к такому событию, и, когда Зверица напала на него, намереваясь оторвать голову, он встретил ее грудью, грудью Зверя.

Слившись в один когтистый и зубастый комок, они ревели, хрипели, боролись – у Зверицы было преимущество, она хотела лишь убить, тогда как Зверь не хотел ее убивать и старался зажать ее и не дать передвигаться. Дверь в комнату он запер и забаррикадировал шкафом, так что ее даже не было видно, а комната была подобрана такая, в которой не было окон. Это была не жилая комната, а кладовая для хранения припасов. Андрей притащил сюда кровать, шкаф и устроил импровизированную спальню.

Зверица была невероятно ловкой и сильной – Андрей, несмотря на то что был сильнее, никак не мог прижать, скрутить ее, лишить возможности двигаться. Он пытался ей что-то сказать, но она ничего не слушала и лишь ревела, хрипела, нечленораздельно мычала и рычала, как настоящий зверь. Андрей изловчился и швырнул ее через комнату так, что она ударилась о стену и на секунду застыла, оглушенная ударом. Тогда он вскричал:

– Шанти, дракона! Полный размер! Зажми ее в углу, только осторожно, она может порвать чешую, у тебя и так бока побиты. Нет, стой, не подходи к ней – дай огня, слегка и прямо по ней! Подпали ей морду и не давай выйти из угла – огненный барьер!

В воздухе полыхнуло, противно завоняло жженой шерстью, а Зверица завизжала от боли. Как только она пыталась выскочить из угла, в пол била струя огня, и она, боясь его, оставалась на месте, рыча и поводя желтыми сияющими глазами.

Андрей превратился в человека, сдернул с кровати простыни и сделал что-то вроде импровизированного килта, обернув ткань вокруг бедер. Потом вышел вперед и сказал спокойным голосом:

– Антана, девочка, я друг твоего отца. Мы были с ним в тюрьме, и он просил меня помочь тебе. Пойми, тут нет врагов! Видишь – это дракон, а драконы не работают в борделе. Это Шанти, она очень хорошая, она убила всех, кто тебя обижал. И я убил их. Они наказаны, и теперь тебя никто не обидит. Мы всех убьем, всех, кто попытается тебя тронуть! Превращайся в человека, возвращайся, девочка! Тебя зовут Антана, ты хорошая девочка, тебя очень любил папа, просил тебе передать – он очень сильно тебя любил. Я шел к тебе за тысячи верст. Прости, что не успел вовремя тебя найти. Антана, вернись, ты нам нужна!

Зверица на глазах стала меняться – шерсть становилась короче и короче, челюсть как будто втягивалась внутрь головы, а ноги удлинялись, становясь стройными, гладкими, девичьими.

Через минуту на месте загнанного в угол зверя стояла красивая девушка с черными как смоль волосами и неожиданно синими, ясными глазами. Она дрожала и недоуменно смотрела на странную парочку – полуголого мужчину и дракона, смутно сияющего в темноте своей чешуей. Антана оперлась на стену, стараясь не упасть, и, повернувшись к мужчине голым боком, смущенно спросила:

– Вы кто такие? Вы от папы? Я в такую беду попала… или это был сон? А где я сейчас? Дракон? Откуда дракон? Как такое может быть? Ничего не понимаю…

– Слава богу! Она вернулась, – облегченно сказал Андрей и, обращаясь к девушке, добавил: – Все тебе расскажу, объясню. Мне так много придется тебе объяснить! Но теперь все будет хорошо и просто замечательно. Ведь не может быть иначе, правда, Шанти, сестренка моя? – И радостно засмеялся.