Электронная библиотека » Фрэнк Лин » » онлайн чтение - страница 1

Текст книги "Девять жизней"


  • Текст добавлен: 3 октября 2013, 20:42


Автор книги: Фрэнк Лин


Жанр: Зарубежные детективы, Зарубежная литература


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Фрэнк Лин
Девять жизней

Пролог

Весна 1994 года.

В наше время всякий, столкнувшись с мрачными сторонами жизни, может обратиться за советом к адвокату. Кроме меня. Услышав мою историю, адвокат пришел бы в ужас. Трупы, попытки убийства, незаконное содержание под стражей, членовредительство… Если бы я попытался рассказать все это юристу, то как минимум получил бы пять лет за убийство.

Глядя на себя в зеркало в ванной, я не могу понять, как человек с таким открытым, честным, приветливым лицом мог попасть в такую грязную историю. Впрочем, мой папаша Пэдди Кьюнан, отставной суперинтендант манчестерской сыскной полиции, полагает, что у меня врожденная способность вляпываться в нечто коричневое. Возможно, он прав.

Вляпался я, как обычно, по уши. А началось все с того, что Кэт Хэдлам попросила меня разыскать ее портфель.

Мог ли кто-нибудь, даже такой прозорливый человек, как мой отец, предположить, куда это меня заведет?

1

Среда перед Рождеством. 22 декабря 1993 года.

Место, где началась моя история, не слишком симпатично: кочевой городок в Солфорде.

Отправиться искать угнанную машину к обитателям домов-фургонов было весьма рискованной затеей, и я не решился бы на это, если бы не письмо мисс Эттли из строительной компании «Полар Билдинг». Она обещала «передать дело в руки правосудия», если я не покрою задолженность по кредиту на квартиру. Это приятное известие я получил накануне.

Дела мои шли из рук вон плохо. Кражи товаров из супермаркетов почти прекратились – население слишком обеднело, чтобы воровать, – и никто не желал нанимать частного детектива. Отчасти, конечно, такому положению способствовал мой разговор с Чарли Симсом, начальником охраны супермаркета «Хэппиуэйс»: он предложил мне поступить к ним на постоянную работу, а я послал его куда подальше.

Теперь, расплачиваясь за свою гордыню, я рыскал по окрестностям Солфорда, города, по сравнению с которым Манчестер с точки зрения преступности – просто детская площадка. Холод стоял собачий, в воздухе висела ледяная изморось, и все вокруг было покрыто инеем.

Охота за угнанными машинами не мой профиль, но, отклонив те небогатые возможности, что предоставляла мне розничная торговля, я вынужден был довольствоваться чем попало. В то утро в мое агентство «Пимпернел инвестигейшнз» позвонила дама, назвавшая себя Кэт Хэдлам. Я никогда раньше не слышал ее имени, но якобы она была видной фигурой на телестудии «Альгамбра-ТВ» – второй крупнейшей манчестерской коммерческой телекомпании, конкурирующей с «Гранадой» и Би-би-си. Она заявила, что меня рекомендовал ей Тед Блейк – мой бывший собутыльник, а теперь восходящая телезвезда, и сказала, что вчера вечером ее машину угнали со стоянки студии. Удивительным образом полиция обнаружила брошенный автомобиль на одной из улиц Браутона. Мисс Хэдлам просила меня съездить туда и забрать его, но выяснилось, что машина не главный повод ее беспокойства. Гораздо больше ее волновала утрата портфеля, содержащего все ее личные бумаги и дневники за несколько лет. Она оставила его на переднем пассажирском сиденье, однако полиция ничего там не нашла. Хэдлам была уверена, что портфель похитили, так что не мог бы я разыскать воров и вернуть бумаги? Она утверждала, что один только органайзер представлял собой «бесценное сокровище, годами накопленные контактные адреса – не говоря уже о дневниках».

Мисс Хэдлам дала мне понять, что вознаграждение в размере 500 фунтов сверх моего гонорара для нее сущий пустяк. Покровительственный тон, каким она говорила о финансовой стороне дела, только усилил мое желание заполучить часть ее денег. Если она хотела показать, что частный сыск – очень грязная работа, то ей это вполне удалось. Но терпеть высокомерие толстосумов – одна из издержек моего ремесла. Вероятно, я вел беседу в правильном ключе, потому что в конечном счете получил заказ.

Дело было самое обыкновенное, но я решил соблюсти все формальности и начал со звонка Теду Блейку, чтобы убедиться, что Хэдлам достоверно описала себя. Тед заверил меня, что она надежный клиент. «Очень мозговитая бабенка, отламывает по семьдесят штук в год. Совсем не в твоем вкусе – почти аристократка, железные трусы». Данный комментарий означал, что дамочка не клюнула на его хамоватые методы соблазнения. Телевизионная карьера Теда шла в гору: недавно он начал выпускать «Удар по правам» – передачу, посвященную его собственным журналистским расследованиям. Программа транслировалась только на Северо-Запад и предоставляла Теду широкое поле деятельности для запугивания безобидных граждан, в чем он весьма преуспел. Его ищейки откапывали какого-нибудь местного идиота, одураченного неким ловким коммерсантом. Сначала Тед выжимал из невинно пострадавшего все душещипательные подробности, а затем, как странствующий рыцарь и неусыпный страж общественного блага, пускался в погоню за злодеями.

Он заверил меня, что я должен сделать все возможное, чтобы помочь Хэдлам.

– Тебе необходим карьерный рост, Дейв. Это как раз то, что нужно. Она может пригодиться нам обоим. Любит задирать нос, но занимает очень видный пост. Хватит тебе бегать вокруг полок в супермаркетах. Не исключено, что она предложит тебе что-нибудь еще. – Эту ремарку я пропустил мимо ушей. – Когда она спросила меня, где найти хорошего частного сыщика, я расписал тебя в лучшем виде: и надежный, и честный, и нюх как у собаки. Я поручился головой, так что ты уж не подведи.

Тед всегда пытается заставить меня почувствовать себя обязанным ему, но на этот раз он, видимо, действительно хорошо постарался: через час я приехал на студию, и, хотя мне не удалось лично повидать знаменитую мисс Хэдлам, очкастая секретарша в черной мини-юбке, больше похожей на широкий пояс, с готовностью протянула мне конверт с 500 фунтами.

Недурной заработок, если мне удастся его оправдать.

Я добрался на такси до Браутона, пригорода Солфорда, прошел всю улицу, где должна была стоять машина мисс Хэдлам, но ничего не нашел. Скорее всего, поездка сюда была пустой тратой времени, но за пятьсот фунтов я был намерен искать как следует. Полиция не баловала Браутон своими визитами. Ничего удивительного, если машину снова угнали. В таком случае по крайней мере оставался шанс, что содержимое, включая драгоценный портфель, было еще цело, а автомобиль не постигла жалкая участь всех машин, брошенных в здешних местах, которые сначала обчищают, а потом сжигают.

Домохозяйка, попавшаяся мне на пороге одного из домов, радостно сообщила, что я опоздал: юнцы из кочевого городка забрали транспорт час или два назад. Мой таксист умчался, как только я с ним расплатился, не желая задерживаться в здешних местах ни на минуту, так что я стал раздумывать, не обменять ли мне немного денег на информацию о портфеле. Такой обмен, несомненно, должен был устроить местных жителей. Но сначала я решил найти машину. Моя жизнерадостная собеседница указала мне, в какой стороне искать лагерь тревеллеров [1]1
  Словом «travellers» (путешественники) в Англии называют людей, ведущих бродячий образ жизни в «караванах» – жилых автоприцепах


[Закрыть]
, и я двинулся пешком, со всей отвагой неведения. Значительная доля вины за этот опрометчивый поступок лежала на «Билдинг Сосайети». Я имел при себе большую сумму денег – как своих, так и принадлежащих Хэдлам, – но я надеялся, что раннее время и мороз удержат местных бандитов под их заляпанными наркотиками одеялами. Ноги в ботинках на тонкой подошве быстро начали коченеть, и я пожалел о своем решении идти пешком.

Впрочем, лагерь показался довольно скоро. На изрядно разбитой дороге стояли грузовики с прицепами. Хозяева этих передвижных жилищ, несомненно, не принадлежали к движению «Нью-Эйдж»: ни одного разбитого и залатанного драндулета, только сияющие хромированные трейлеры и новенькие машинки. С одной стороны, я достаточно хорошо знал нравы бродячей публики, чтобы понимать, что любой неловкий вопрос может вызвать гнев разъяренной толпы. С другой стороны, если бы я продолжал слоняться по улицам, мне грозило обморожение нижних конечностей. Поэтому я страшно обрадовался, когда появившаяся вдруг обитательница одного из трейлеров, облаченная во все имевшиеся у нее одежды сразу, взяла дело в свои руки.

– Вы не из полиции? – поинтересовалась она и тут же сама ответила на свой вопрос: – Пожалуй, нет, они не ходят сюда поодиночке, да и вид у вас слишком симпатичный. Ну так вот, милашка, послушайтесь моего совета: не ходите дальше. – Дородная женщина говорила с ирландским деревенским акцентом.

– Надо, дорогуша, – ответил я фамильярностью на фамильярность.

– Тогда будьте осторожны. Мы не любим, когда чужаки суют сюда свой нос. – Неопределенным жестом она показала на лагерь и его окрестности.

– Поверьте, у меня самые безобидные намерения! – заверил я ее. – Я ищу угнанную машину. Вы ничего не можете мне подсказать?

– Ох, бог ты мой. О машинах надо разговаривать не со мной, а с моим двоюродным братцем Мики. Он живет вон в том большом трейлере. Ну все, я сказала уже достаточно, чтобы навлечь неприятности на вашу, и на свою голову.

Оглядевшись вокруг, я увидел, что из окон за нами наблюдает множество глаз. Трейлер, на который она показала, был самый большой, гораздо длиннее обычных тридцати футов. Занавески на окнах были задернуты.

– Какие неприятности? – с тревогой спросил я. – Я задал всего лишь пару простых вопросов.

– Наши парни не любят, когда чужаки разговаривают с их женщинами, даже с такими старыми клячами, как я, – объяснила она.

Я подумал, что она слишком сгущает краски как в отношении себя, так и в отношении ситуации, но не успела она закрыть рот, как десяток юнцов самого дикого вида выбрались из своих жилищ и застыли у дверей, бросая на меня свирепые взгляды. Я стоял на месте, отчасти потому, что ноги у меня замерзли так, что о бегстве не могло быть и речи, отчасти в надежде, что враждебность молодых людей ограничится взглядами.

– Вы вовсе не кляча, – любезно произнес я.

В моей работе лестью пренебрегать нельзя, тем более, что бесформенность фигуры моей собеседницы скорее всего объяснялась двумя пальто, надетыми одно на другое. Она вполне могла бы сойти за беженку, одетую в обноски обитателей графства Чешир. Ноги ее защищала от холода пара замшевых сапог. Натянутая до бровей вязаная шапка и высоко поднятый воротник оставляли открытыми только глаза и нос. Одним словом, одета она была вполне по погоде.

– Ну разве вы не прелесть? – Она снова рассмеялась, показав потемневшие зубы. – Как, вы сказали, вас зовут?

– Я еще не сказал. Дейв Кьюнан. – Не успел я представиться, как нас окружила стая подростков.

– Что этому мудаку от тебя надо, Мэри? Ты ему что, деньги должна? – спросил темноволосый парень с толстой шеей и близко посаженными глазами. Он толкнул меня в бок. Еще мгновение – и в контакте с мерзлой землей оказались бы не только мои несчастные ноги.

Мэри снова пришла мне на выручку.

– Оставь его в покое, Деклан! Кто тебе позволил так разговаривать с моими родственниками? Он сын моей кузины Мейзи Кьюнан, и Мики не погладит тебя по головке, если ты начнешь расшвыривать его родню. Отойди и не мешай порядочному человеку.

Упоминания о Мики оказалось достаточно. Подозрительный Деклан ретировался, продемонстрировав своим дружкам, что он крутой парень и не позволяет посторонним болтаться по их территории. Возможно, именно эта шайка и угнала машину Хэдлам: они явно начали свою деловую активность несколько часов назад, а их обостренная подозрительность лишь подтверждала мое предположение. Но, если они приняли за чистую монету заявление Мэри о моем родстве с их предводителем, я был не настолько глуп, чтобы задавать им какие-то вопросы.

Я поблагодарил Мэри и спросил, нет ли у нее каких-нибудь идей насчет того, как вернуть угнанную машину.

– Я не могу вот так стоять и беседовать с вами, – быстро ответила она. – Не говоря о моей собственной безопасности, я должна думать о своих троих детях, оставшихся без отца. Что же касается машины – ничем не могу вам помочь. Если ее угнали наши, я не могу заставить их вам ее вернуть. Скорее всего, она уже на пути к заказчику. Они не любят меня, а я не люблю их. Все, что я могу для вас сделать, это проводить к трейлеру Мики, а там разбирайтесь сами. Если будете предлагать ему деньги, смотрите, чтобы он не отхватил вам руку по локоть.

– Спасибо, Мэри, – сказал я, когда она сделала паузу, чтобы перевести дух. – Как ваше полное имя? Я хотел бы отблагодарить вас за беспокойство. – Я полез за бумажником.

– Вы с ума сошли! – почти крикнула она. – Уберите немедленно! Матерь Божья! Вы хотите окончательно меня погубить? Взять деньги от мужчины на улице! Я бы еще могла их взять, если бы со мной был ребенок… Идемте, я провожу вас до двери Мики. Это все, что я могу сделать. Скажите ему, что вас послала Мэри Вуд. – Она крепко схватила меня за руку. – Чудное местечко, правда? – спросила она, когда мы углубились в городок.

За дальними трейлерами несколько стреноженных пегих пони скребли копытами мерзлую землю, тщетно пытаясь найти остатки травы. От их ноздрей поднимался пар. Грязная и оборванная детвора таращилась на нас из-за кучи мусора. Дым нескольких костров не мог заглушить густого запаха человеческих экскрементов.

И все это – в каких-нибудь трех милях от Центрального Манчестера и совсем рядом с роскошными солфордскими набережными…

Еще раз покосившись на ораву голодранцев, я поблагодарил Бога за то, что все булыжники крепко примерзли к земле.

Мэри Вуд оставила меня одного, как и обещала, и я деликатно постучал в дверь передвижного дома Джойса. Ответа не последовало. За спиной у меня послышалось хихиканье, и я все же приготовился к избиению камнями. Постучал еще раз. Тот же результат.

– Эй, мистер, он глухой. Стучите громче! – крикнул мне один из мальчишек.

Я начал молотить по двери кулаком, и вдруг она распахнулась. На пороге показался свирепого вида мужчина лет сорока с небольшим. Он натягивал подтяжки.

– Мики! – раздалось опять за моей спиной. – Братец пришел! Все ворота обоссал, как усердно вас искал!

Мики глянул на мальчишек, потом на меня.

– Какого дьявола вам от меня надо? – проревел он. – Может человек культурно отдохнуть или нет? – С крыши ближайшего трейлера слетел голубь, а возбужденная ребятня начала разбредаться.

Передо мной стоял не человек, а утес – высокий, поджарый, очень крепкий. В проеме двери, расположенной футах в четырех над землей, он производил особенно внушительное впечатление. Его плоская, как блин, рябая физиономия наводила на мысль, что в детстве его уронили лицом вниз.

Я внимательно смотрел на него.

– Чего уставился? – рявкнул он. Страх придал мне смелости.

– Меня направила к вам Мэри Вуд. И я не говорил, что я ваш родственник.

Его огрубевшие черты чуть смягчились.

– Ну, так входите, чудила, пока вас не забросали собачьим дерьмом. – Он замахал руками наподобие ветряной мельницы, и цветы бродяжьей жизни отправились продолжать ту разрушительную деятельность, которой предавались до моего появления.

В логове Мики было отлично натоплено и очень уютно. Интерьер трейлера составлял разительный контраст с внешним пейзажем. Здесь царил идеальный порядок, чистота соответствовала музейным стандартам. Все поверхности сияли, домашняя утварь была разложена по полкам и развешана по своим местам. Одна раковина предназначалась для мытья посуды, другая для умыванья. Отапливалось помещение дорогостоящим газовым калорифером. Стены были покрашены в яркие цвета, и где только можно висели граненые зеркала и декоративные бронзовые подковы. Признаков присутствия женщины я не обнаружил.

– Садитесь, раз пришли, – любезно предложил мне хозяин, натягивая коричневый вязаный свитер, доходивший ему почти до колен.

Это одеяние делало его похожим на средневекового крестьянина и никак не сочеталось с ультрасовременным интерьером фургона. Может быть, он носил его, чтобы угодить кому-нибудь из близких. Пятна на груди давали подробную информацию о рационе моего нового знакомого. Мики заметил, что я внимательно разглядываю его наряд, но, казалось, не имел ничего против. Смирившись с тем, что какой-то незнакомец поднял его на ноги в девять утра, он принял вполне доброжелательный вид. Мои деньги он чуял носом.

Радушный прием, а также открытие, что Джойс страдает такой же манией чистоты, как я сам, несколько усыпили мою бдительность. Я объяснил цель своего визита и надеялся, что он некоторое время поломает голову над тем, что мне нужнее, кейс или машина, но, услышав слово «вознаграждение», он все сообразил. Хотя машину, очевидно, пригнали в его владения не больше получаса назад, он объявил, что вернуть ее невозможно.

– Угонщики наверняка уже передали ее в другие руки, – уверенно заявил он. – Я, конечно, понятия не имею, кто это сделал, но так уж у них заведено.

Я видел, как в его карих глазах разгорается огонек. За новенькую «мазду» он в любом случае получит круглую сумму, а вознаграждение за портфель составит приятный десерт, хотя ему и придется расписаться в причастности к краже.

– Иногда сороки на хвосте приносят что-нибудь интересное, – признал он. – Я попытаюсь добыть для вас вещи вашей дамочки. Я знаю кое-кого из ребят. Это ужасно, конечно, но что им остается делать? Загнали нас в эти клетки, как волков. – В его голосе появилась поэтичная кельтская меланхолия. – Выпьете со мной немножко?

Он достал из шкафа какой-то флакон и две рюмки и поставил их на стол. Я не понял, что это значит. Уж не собирается ли он угостить меня микстурой от кашля?

– Отличное средство от простуды. Я всегда делаю глоток, прежде чем выходить на улицу, особенно в такое утро, как сегодня. Выпейте капельку, это потин [2]2
  Потин – ирландский самогон


[Закрыть]
. Сохраняет тепло в груди. – Он поднял свою рюмку и опрокинул одним махом. В его ручище рюмка выглядела наперстком.

Слегка потравиться сивухой – небольшая плата за помощь в важном деле, подумал я и сделал пробный глоток. На вкус прозрачная жидкость напоминала укропную воду, и я последовал примеру хозяина. Секунду спустя мне показалось, что меня стукнули молотком по голове. В ушах протяжно зазвенело, в глазах помутилось. Однако я еще сознавал, что следует делать дальше. Я начал торговаться и предложил ему за кейс двадцать фунтов. Дело двигалось очень туго, и я почти смирился с неудачей. Я твердо решил не идти дальше пятидесяти. И правда, что ему делать с портфелем из красной кожи и несколькими исписанными тетрадками? Но многолетний коммерческий опыт заострил его чутье. Если сделка не состоится, у него останется машина, а у меня – фига с маслом. Он заломил триста, и в конце концов мы сошлись на ста восьмидесяти.

– Вы готовы заплатить мне сейчас? – простодушно спросил он, снова разливая микстуру.

– Оплата по предъявлении товара, – выдавил я из себя.

– Вижу мудрого человека. «Поставь свою лошадь на площади с утра пораньше, – говорил мне мой папочка, – и возьми лучшую цену». Мудрый человек не покупает кота в мешке.

Голова у меня шла кругом. Со своими котами, лошадьми и наперстками он получит от меня столько, сколько захочет…

– Посидите минутку, сэр, – сказал Джойс, на которого лекарство не производило ни малейшего действия, – я пойду гляну. – Он набросил куртку и вышел без дальнейших рассуждений.

Я сидел не шевелясь и слушал колокольный звон, раздававшийся у меня в ушах. Через четверть часа он вернулся и сунул мне под нос кейс, крепко сжимая, однако, его ручку.

– Ничего нового о машине? – спросил я с тщетной надеждой.

– О, она давно ушла, сэр. Леди может потребовать страховку, ведь верно?

Спорить мне не хотелось. Внушительные габариты моего оппонента нисколько к этому не располагали, да и сама моя клиентка ясно дала понять, что портфель для нее важнее, чем автомобиль. Потеря машины была лишь досадной неприятностью, а утрата записных книжек грозила, возможно, крахом ее дел. Что же касается дневников, то они, скорее всего, были дороги ей как память. Я осторожно достал бумажник, стараясь не показывать Джойсу его содержимое.

– Вас не устроит чек? – спросил я. Трейлер затрясся от раскатистого смеха Мики.

– Нет, мистер. Мы люди простые, предпочитаем наличность.

Я отсчитал девять бумажек по двадцать фунтов, и он убрал их в карман, сначала тщательно осмотрев каждую. Я был не в восторге от этой сделки. Его откровенные намеки на то, что он считает меня соучастником, начинали меня злить.

– Холод такой, что у монаха яйца отмерзнут, – добродушно заметил он. – Приложимся еще, для согрева? – Он по-прежнему держал портфель в руках; на красной марокканской коже виднелась полустертая золотая надпись: «Хэдлам».

Исходя из принципа «с волками жить…», я еще раз вежливо согласился.

– Вторая проходит куда легче первой. Первая дерет горло, вторая смазывает. Настоящий продукт. Мой кузен Том присылает из Вестпорта.

Я опрокинул рюмку и получил еще один удар по голове. Вырвав у него из рук кейс, я выбрался из-за стола на абсолютно ватных ногах и потащился к двери.

– Вы, никак, собрались уходить? Маменькин сыночек! А ну-ка еще по одной, согреть вашу безволосую грудь! – Видя, что его увещевания никак не действуют, Джойс сменил тон: – Чего еще можно ждать от англичанина! – презрительно проговорил он. – Никаких манер и полное неумение пить!

Холодный воздух ударил мне в лицо. Я кое-как спустился по ступенькам и стал пробираться к шоссе между кучами отбросов.

Дойдя до дороги, я огляделся. Ни одной живой души – так же безлюдно, как и в начале моего разговора с Мэри Вуд. Теперь мне нужен был только транспорт. Прежде чем ловить такси, я похлопал себя по груди, чтобы убедиться, что бумажник на месте.

Бумажника не было.

Неудивительно, что Мики Джойс с такой легкостью расстался с кейсом.

Стоя на раздолбанной обочине и ожидая, пока прояснится голова, я думал о том, из чего готовят потин. Хорош же я был, если даже не почувствовал, как он вытащил у меня бумажник. Я сам виноват, что приехал без своего помощника, Джея Андерсона. Я должен был позвонить ему, как только узнал, что найдена машина Кэт Хэдлам.

Джей Андерсон – девятнадцатилетний юноша афро-карибского происхождения, проживающий в квартале Мосс-сайд [3]3
  Мосс-сайд – один из бедных районов Центрального Манчестера


[Закрыть]
. Его мать Ловена – медсестра, акушерка и ангел-хранитель всех страждущих в окрестностях, и я многим ей обязан. Несколько лет назад она помогла мне не сойти с ума, когда умерла моя жена Эленки, чернокожая студентка медицинского института. Работать с Джеем непросто, он очень любит поспать и страшно обидчив, но кое-какую пользу все же приносит. Если бы с утра пораньше я потрудился вытащить его из постели, мы приехали бы сюда на моей машине и он стерег бы ее, пока я разговаривал с Мики.

Можно было бы найти способ позвонить ему и теперь, но пока он сюда доберется, мои деньги и их новый владелец будут уже очень далеко. Конечно, для воротил шоу-бизнеса вроде Кэт Хэдлам потеря новой «мазды» – сущий пустяк, но пропади я пропадом, если отдам за здорово живешь свой бумажник нахалу, который сидит в теплом фургоне в сотне ярдов от меня. Это была моя последняя мысль перед тем, как потин отключил мои мозги.

Я рухнул на землю лицом вниз, по-прежнему крепко сжимая в руках портфель Кэт Хэдлам. Никакой боли я не почувствовал. Потом, вспоминая этот инцидент, я понял, почему у любителей потина такие плоские лица.

Очнулся я в каком-то теплом и светлом помещении. Двигаться не хотелось. Сознание то возвращалось ко мне, то снова уплывало, как волна в плохом радиоприемнике. Я смутно чувствовал, что кто-то пытается влить мне в рот кофе, что я лежу в трейлере и в окна пробивается дневной свет. Голова раскалывалась. Когда я закрывал глаза, на сетчатке отпечатывались очертания окон. Я попытался сесть и тут же об этом пожалел: шею мою словно заменили ленточкой. Я громко застонал.

Мэри – а это был ее трейлер – варила кофе. Она сняла свою многослойную экипировку и в новом зеленом костюме «Адидас» выглядела вполне презентабельно. Фигура ее была далеко не бесформенной.

– Какой сегодня день? – прохрипел я.

– Среда? – так же вопросительно ответила она, словно стоило мне захотеть, на календаре оказался бы четверг или пятница. – Час дня. Вы были в полной отключке и проспали три часа. Мне пришлось взять вас к себе. Мой кузен, мерзавец, угостил вас отравой. Наверное, вы хотите уехать? Я раздобыла ваш бумажник.

Она раздвинула занавески, и свет больно ударил мне в глаза. Я зажмурился.

– Вы будете приходить в себя несколько дней, – утешила она меня. – Но вы ведь крепкий парень, почти такой же здоровый, как Мики. Я чуть не надорвалась, пока тащила вас сюда, и ни один из этих паразитов мне не помог. Вам надо будет как следует пропотеть. А вот и ваша машина. – Она показала на маленькое окошко, и я увидел, что через кочки медленно переваливается мой красный «ниссан-блуберд». К моему ужасу, за рулем его сидела Делиз Делани.

– Я нашла номер телефона у вас в бумажнике, – объяснила Мэри. – Женщина, которая сняла трубку, говорила не слишком-то вежливо, особенно когда я ей сказала, что вы в отключке.

Она сунула мне в руки бумажник. Деньги отсутствовали, но кредитные карточки и чековые книжки были на месте. Ботинки были на мне, и купюры, которые я засунул в тонкие мокасины в качестве теплоизоляции, оставались там: триста фунтов от вознаграждения Хэдлам в правом и все мои сбережения на Рождество, то есть чуть больше, в левом. Наверное, мне все же удастся задобрить своих квартирных кредиторов – мисс Эттли и «Полар Билдинг Сосайети».

Когда я пришел в себя в следующий раз, вокруг меня суетился Джей, а Делиз пересчитывала мои деньги и обменивалась какими-то репликами с Мэри. Я не разбирал слов, только слышал, что она говорит что-то очень резкое.

Делиз Делани – моя секретарша и любовница. Вместе с матерью Джея Ловеной она приняла активное участие в спасений меня от бутылки в тяжелый период. Делиз – настоящая красавица. Молодая, атлетически сложенная, она может очаровать кого угодно. Смешение ирландской и ямайской крови придало ее коже чудесный медово-бронзовый отлив. Я могу любоваться ею целыми днями, но сейчас она бросала в мою сторону весьма неласковые взгляды. Я почти видел электрические искры в ее волнистых темно-каштановых волосах. Под мышкой она держала портфель Кэт Хэдлам.

Вместе с Джеем они выволокли меня из трейлера и усадили в машину. Забота о моем здоровье не помешала Джею врубить свою любимую музыку – рагги. Я не понимал, зачем ему нужно превращать автомобиль в адскую машину, но протестовать не было сил. Возвращение в Центральный Манчестер совершалось под грохот тяжелого рока и с вынужденными остановками, во время которых я расставался с содержимым своего желудка.

Отвратительный химический привкус пронзал мои вкусовые луковицы как нож. Я был слишком слаб, чтобы что-нибудь объяснить Делиз, хотя не мог не чувствовать флюидов ее негодования.

Вернувшись в «Пимпернел инвестигейшнз», я проглотил энное количество чашек кофе и походил взад-вперед по коридору, опираясь на плечо Джея. Через час части моего тела, расположенные ниже ушей, вновь обрели чувствительность. Вскоре я заметил, во что одет Джей.

Страсть моего помощника к нарядам составляла один из его недостатков, над которыми мы с Делиз упорно работали. Когда-то этот парень был готов начать карьеру наркоторговца только для того, чтобы купить пару модных кроссовок. Я надеялся, что этот эпизод остался в невозвратном прошлом, однако частичное реформирование взглядов Джея отнюдь не означало, что он склонился к нормальному образу жизни.

Сегодня на нем была темная клетчатая бандана, завязанная сзади узлом, на пиратский манер, золотая серьга в правом ухе и массивные кольца на шести пальцах. Завершала ансамбль коричневая замшевая куртка, черные джинсы и мокасины «Тимберланд». Все вместе стоило не меньше нескольких сотен.

– Кому ты теперь подражаешь, Джей? – проскрипел я, разглядев его наряд.

Звук моего голоса привлек Делиз. Я понял, что глухой шум, доносившийся до меня уже довольно давно, – это звук работающего ксерокса. Делиз появилась в дверном проеме.

– Не приставай к нему, Дейв Кьюнан. Объясняться должен ты. Как ты умудрился оказаться в таком состоянии в такое время дня? Поехал забирать угнанную машину – а через два часа я нахожу тебя без штанов у какой-то грязной цыганки!

Делиз закончила свой монолог на такой высокой ноте, что для ответа мне потребовалось все мое красноречие. Я рассказал о событиях в кочевом городке, особо подчеркнув, как ловко сумел сберечь остатки наших финансов. Я должен был дать ей понять, что не напивался специально: Делиз частенько напоминает мне, что спасение меня от алкоголизма было одноразовым благодеянием и повторять этот подвиг она не собирается. Как только ей покажется, что я опять начал пить, она простится со мной навсегда.

Наверное, я являл собой патетическое зрелище. Джей прилагал все усилия, чтобы удержать меня в вертикальном положении.

– Этот подонок напоил меня какой-то отравой, – жалобно закончил я.

– В таком случае надо немедленно отвезти тебя в больницу и промыть желудок, – безжалостно отчеканила Делиз. – Ты дотащишь его до машины, Джей? Чем скорее мы доставим его туда, тем лучше: в это время года на промывание желудка очередь. – Она была настроена самым решительным образом.

– Нет, нет, я справлюсь! Все равно в желудке у меня уже ничего не осталось. Пожалуйста, пустите меня в мой кабинет, – простонал я.

Поверив мне на слово, Джей отпустил меня, и я пробрался через нашу крохотную «приемную» к себе. Перед глазами по-прежнему все плыло, но я чувствовал себя уже несколько лучше. Смягчившись, Делиз принесла мне еще чашку кофе.

– Ты совершенно ненормальный, Дейв. Почему ты не взял с собой Синдбада? – Она показала на Джея.

Тот уже снял свой тюрбан и теперь приглаживал длиннющие волосы украшенной кольцами пятерней. Этому занятию он мог предаваться часами, приводя Делиз в бешенство.

– Надень свой платок обратно или я обкорнаю эти патлы! – рявкнула она. Бедный Джей вздрогнул и вернул свой головной убор на место. – Я послала факс Кэт Хэдлам и сообщила ей, что кейс мы нашли, а машину – нет. Она тут же мне ответила. – Делиз протянула мне лист бумаги.

Буквы расплывались у меня перед глазами.

– О, горе-злосчастье! – Делиз вырвала факс у меня из рук. Когда она сердится, она просто великолепна, ее глаза начинают сверкать, как искорки над огнем.

Дорогие «Пимпернел инвестигейшнз»,

Машина меня не волнует, во всяком случае не так, как портфель, но мне нужно, чтобы вы дали письменное подтверждение для страховой компании о невозможности найти автомобиль. Портфель же нужен мне срочно. Не могли бы вы вернуть его сегодня вечером? Мне нужно, чтобы вы, м-р Кьюнан, передали мне его в руки лично. Мы в спешном порядке утверждаем актерский состав для нового сериала, так что, к сожалению, я не смогу встретиться с вами раньше 9 часов вечера. Приезжайте, пожалуйста, на праздничный рождественский вечер, который состоится сегодня в студии. Этот факс послужит пропуском на два лица. Я хотела бы поговорить с вами еще об одном деле и познакомить вас с Саймоном Риштоном.


Страницы книги >> 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации