Электронная библиотека » Геомар Куликов » » онлайн чтение - страница 1


  • Текст добавлен: 11 сентября 2017, 12:00


Автор книги: Геомар Куликов


Жанр: Историческая литература, Современная проза


Возрастные ограничения: +12

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Геомар Куликов
У Дона Великого на берегу

Издание осуществлено при финансовой поддержке Департамента средств массовой информации и рекламы города Москвы



Предисловие и примечания

Н. С. Ивановой


Великая судьбоносная победа русского народа

Шестьсот тридцать лет назад, 8 сентября 1380 года, в верховьях Дона, на Куликовом поле, русская рать под предводительством великого князя московского Дмитрия Ивановича победила войско хана Мамая, правителя Золотой Орды. Это была историческая победа русского народа, открывшая путь к созданию Русского государства.

В начале XIII века из далеких монгольских степей великий полководец Чингисхан отправил свои полчища на завоевание Восточной Сибири, Китая, Средней Азии, Кавказа и Причерноморья. В 1223 году на реке Калке войска немногих русских князей совместно с кочевниками-половцами приняли неравный бой с монголо-татарами и были разбиты. В 1235 году монгольская знать приняла решение о походе на Русь и далее, в Европу.

Киевская Русь представляла собой в то время множество раздробленных княжеств. Русские князья не столько готовились к обороне, сколько враждовали и соперничали за власть в княжествах. Князья не поняли страшной грядущей опасности, поэтому не договорились о создании объединенного русского войска.

Сначала монголо-татары, после осады 21 декабря 1237 года, захватили Рязань, где погибли все жители и воины во главе с князем Юрием, а потом – Коломну, Москву, Владимир, Суздаль, Переяславль-Залесский, Ростов, Ярославль, Тверь. Взяв после осады Торжок, монголо-татары хотели захватить Новгород, но весенняя распутица и разливы рек не дали возможности пройти их коннице. Только за зиму 1238 года кочевники разрушили 30 русских городов. Жителей почти поголовно убивали, а оставшихся уводили в рабство.

Но нигде и никогда завоеватели не встречались с таким сопротивлением, отвагой и мужеством народа, как на Руси! Весной 1238 года огромное войско Батыя в течение семи недель не могло взять маленький город Козельск. Ханские воины назвали его «злым городом». С 5 сентября до 19 ноября – два с половиной месяца! – осаждали враги Киев. После осады город был взят и сожжен, а все жители убиты. Выдающийся русский историк XIX века А. И. Костомаров писал, что при нашествии Орды на Русь «не сдался ни один город, ни один князь на милость победителя».

На Русь опустилась ночь чужеземного господства. Русские князья должны были ехать в Золотую Орду, чтобы получить ярлык (ханскую грамоту) на княжение. Многие князья побывали там, да не все вернулись: непокорных монгольские ханы убивали или травили ядами. Так погибли князья: Михаил черниговский, Василий рязанский, Александр тверской и его сын Федор и другие. Александр Невский умер по дороге из Орды в Новгород после того, как хан удерживал его там несколько месяцев.

Почти до самой Куликовской битвы русский народ ежегодно платил монголо-татарам дань (так называемую хараджу) с каждого дома в городе и хозяйства в деревне, а кроме того, еще 14 видов «ордынских тягостей» – налогов. Главными были: «царева дань» для монгольского хана, торговые сборы («мыт», «тамка»), извозные повинности (ям», «подводы»). Кроме того, русские князья были обязаны по приказу хана присылать воинов для участия в походах и в облавных охотах («ловитвах»). Это были непосильные тяготы для русского народа, они истощали экономику Руси.

Конечно, русские люди не могли терпеть такие унижения и часто восставали. И каждый раз ордынцы жестоко, огнем и мечом, подавляли восстания. Убийства, угон в рабство, гибель городов и деревень в огне были результатом этих страшных набегов. Только в 70– 90-х годах XIII века монголо-татары совершили 14 походов на Русь.

В течение нескольких десятилетий XIII века дань собирали ордынские баскаки, которые составили перепись русского населения. В результате народных восстаний баскаков изгнали, но только к концу XIII века ханы отдали сбор налогов русским князьям, по их просьбе, чтобы избежать бессмысленного кровопролития.

Тем не менее, несмотря на монголо-татарский гнет, Русь восстанавливалась, крепла, набирала силы. В длительной борьбе между Москвой и Тверью победила Москва. Больших успехов добился московский князь Иван Калита. Он получил ярлык на сбор дани на Руси, но не всю ее отдавал в Орду и поэтому смог накопить много денег для Московского княжества. Иван Калита постепенно собирал под своим главенством разоренные русские земли. Внук Ивана Калиты, великий князь московский Дмитрий Иванович, одержал первую военную победу над Золотой Ордой в 1378 году на реке Воже.

Монголо-татары любой ценой решили вернуть былую власть над Русью, и хан Мамай к осени 1380 года собрал огромное войско для похода на Русь. В нем также были семь тысяч наемников-генуэзцев, литовские воины и другие.

Князь Дмитрий обратился к русским князьям с призывом к объединению ратей для отпора врагу. Многие откликнулись, но, правда, не все: не пришли князья рязанский, тверской, новгородский и некоторые другие. Однако часть бояр и простой народ этих княжеств участвовали в битве. Дмитрию Ивановичу удалось собрать такое многочисленное войско, какого еще не было на Руси. И состоялась страшная сеча 8 сентября 1380 года. И покрыли себя вечной славой наши предки!

В этой книге Куликовскую битву и подготовку к ней захватывающе интересно описал Геомар Георгиевич Куликов. Ему удалось создать замечательные образы русских патриотов – и простых воинов, и князей. Писатель детально изучил русские летописи и литературные произведения об этом сражении XIV–XV веков.

Однако не сразу Русь освободилась от ордынцев. В XV веке были и поход хана Тохтамыша, и взятие и сожжение им Москвы в 1382 году, и семь опустошительных походов, но восстановить власть над Русью Золотая Орда уже не могла. В 1476 году великий князь московский Иван III отказался выплачивать дань Орде. Хан Ахмат в 1480 году предпринял поход на Москву, но перейти реку Угру так и не решился. Войска стояли по берегам реки. Монголо-татары стреляли из луков, но стрелы не долетали до другого берега. А у русских было самое современное по тем временам огнестрельное оружие – пищали. Русские воины расстреливали противника с далеких позиций. В истории России это противостояние получило название «стояние на Угре».

Путь к образованию Русского государства открыла победа на Куликовом поле. Великие князья московские Василий I (1371–1425), Василий II Темный (1425–1462), Иван III Васильевич (1462–1505) продолжили объединение русских земель вокруг Москвы. Иван III стал уже именоваться «великим князем всея Руси».

Монголо-татарское иго продолжалось 240 лет и имело тяжелые отрицательные последствия для экономики, политики и культурного развития русских земель, стало тормозом для роста производительных сил Руси. Оно привело к усилению феодальной эксплуатации русского народа, который оказался под двойным гнетом – своих и чужеземных феодалов. Монголо-татарское иго явилось одной из главных причин отставания Руси в последующие века от некоторых западноевропейских стран.

* * *

О страшном для Руси монголо-татарском иге, о Куликовской битве в XIV–XV веках было создано много исторических повестей. Древнерусские писатели отображали в своих произведениях события завоевания Руси монголо-татарами. Это и «Повести о Калкской битве», «Повесть о разорении Рязани Батыем», «Китежская легенда», рассказы о Щелкановщине, о нашествии на Москву Тамерлана, Тохтамыша. Много литературных произведений было посвящено Куликовской битве: «Задонщина», «Летописная повесть о Куликовской битве», «Слово о житии Дмитрия Донского», «Сказание о Мамаевом побоище» и другие. Эта бесценная литература имела огромное значение для роста русского национального самосознания, для духовного развития освободившегося народа и предопределила создание Русского государства.


Н. С. Иванова


Глава 1
На русские хлеба


Всадник едет по степи. Ветер бьет ему в лицо. Дергает подоткнутые полы старого халата. Норовит сорвать засаленную войлочную шапку-колпак. Где-то позади, в далекой дали, за зубчатыми горными хребтами, плещется, играет теплое, ласковое море.

Русское море*[1]1
  Объяснение слов и выражений, помеченных в тексте «звездочкой», см. в примечаниях на с. 199–206. – Ред.


[Закрыть]
.

Впереди – также отсюда незримые – лежат обширные плодородные земли, с густыми лесами, тучными полями, сочными лугами.

Русские земли.

А вокруг раскинулась-распласталась степь. Голая, пустынная. Побуревшая под знойным солнцем. Когда-то и тут селились русы. Но однажды накатились черной лавиной орды Чингисханова* внука, хана Батыя*, и обезлюдели степи. Словно вымерли.

Редкие каменные истуканы – память о некогда живших здесь, а ныне забытых народах – провожают всадника мертвыми, пустыми глазами. Просвистит возле своей норы осторожный суслик. Полыхнет рыжим пламенем в сухой траве лисица в погоне за мышкой. Тяжело поднимется степенная дрофа. Вот и всё.

Ровной и́ноходью бежит мохноногая крепкая лошадка. Мягко постукивают о землю неподкованные копыта.

Бесстрастно-темное, обожженное солнцем, загрубевшее на ветрах, скуластое лицо всадника – ордынского пастуха-воина Тангула.

Далеко отсюда находятся земли его предков. Ох как далеко! Месяцы изнурительного пути на восток нужны, чтобы добраться до них. Однако еще дед Тангула помнил родные места. Слабым, дребезжащим голосом рассказывал о голубом Керулене* – реке своего детства, высоком синем небе, горбатых, словно верблюжьи спины, далях. И старческие слезы струились по глубоким морщинам.

Голубой Керулен! По-прежнему ли чисты и звонки твои воды? Помнишь ли тех, кто селился по твоим берегам? Знаешь ли, где теперь кочуют их правнуки, далекую чужбину называя своей землей?

Усмехается Тангул.

Его, как и все воинство, всех людей Золотой Орды, русы называют татарами*. Неведомо им, что у великого божественного Чингисхана, основателя огромной империи и покорителя бессчетных народов, среди соплеменников-монголов не было врагов злее этого племени. Неисчислимое множество их было истреблено по его приказу. И надо же! Русы – и не они одни – всех воинов, вылетевших из гнезда повелителя вселенной, зовут бессмысленно татарами, равно как и многие тысячи иных, кто волей или неволей присоединился к ним.

Презрением исполняется всадник в рваном халате, перехваченном старым линялым кушаком, цвет которого, пожалуй, не угадать и самому хозяину.

Пусть называют как хотят! Лишь бы боялись, трепетали от страха при виде ордынского воина!

Злобно грызутся между собой правители. Оттого дробятся силы степного воинства. Но теперь власть, похоже, попала к верному человеку, военачальнику Мамаю*. Все земли справа от реки Итиль, или, как ее называют русы, Волги, у него под рукой. Кто знает, быть может, именно ему суждено возродить былое могущество Золотой Орды?

Словно влитой сидит в седле Тангул. К коню привык с детства.

Одно скверно: лошадь чужая и седло не свое – принадлежат Алтанбеку, вельможе всесильного Мамая.

Волка, по пословице, кормят ноги. Воина – храбрость и удача. Храбрости не занимать Тангулу. А вот удача – вроде той лисицы-огнёвки – мелькнет-поманит и скроется. Ищи ветра в поле!

Много раз ходил Тангул на русов. Да все без большого для себя проку.

Только на Пьяне-реке* три года назад, когда водил их на русские земли стремительный и хитрый царевич Араб-шах, улыбнулось Тангулу счастье. Захватил богатую добычу: трех кровных скакунов, осыпанную драгоценными каменьями саблю и золоченые доспехи со шлемом. Стал после Пьяны десятником. Хоть и самым малым, а начальником. Был то не бой, а, скорее, побоище. Русских, обманутых местными князьками, застигли врасплох. Что из того? Может, славы и меньше. Зато добычи больше. И досталась дешево.

Но тем Тангулова удача, заманно сверкнув золотом и серебром, изошла, кончилась.

В позапрошлом году пошел на Русь, по Мамаеву повелению, мурза* Бегич. Рвались вперед ордынцы, предвкушая богатую поживу. И просчитались. Ожглись шибко. Московский великий князь Дмитрий Иванович выдвинул свои войска в Рязанскую землю, на реку Вожу*. И столь знатно встретил незваных гостей, что откатились они, бежали в великой панике, побросав свое добро. На реке Воже потерял Тангул все, чем поживился на Пьяне. Рад был, что сам цел остался. Мурзе Бегичу и многим иным так не посчастливилось. Устлали своими костями Русскую землю. Остались в ней навеки. Так-то!

Одного руса тогда зарубил Тангул. Не силой или ловкостью взял – хитростью. Кинулось отступать Бегичево воинство. Тангул со всеми. Услышал краем уха: скачет за ним русский. Кинул быстрый взгляд. Увидел: смеется веселый белобрысый рус, саблей для острастки грозит. Видно, доволен, что обращены враги в бегство. Озлился Тангул, коня придержал и, внезапно обернувшись, сильным ударом рассек белобрысого от плеча до самого пояса. На всю жизнь запомнились Тангулу голубые изумленные глаза руса, никак не ожидавшего смерти, ведь он надумал пощадить вражеского воина. Да Тангул того не решал.

С гордостью, многословно рассказывал он об этом случае друзьям-приятелям. А сыну своему, Сеиду, назидательно добавлял:

– Чти отца своего! И учись!

– Может, после него остались дети… – укорила Тангула жена. – Сладко ли им?

– Аллах велик! – высокомерно изрек Тангул. – И с ними, глядишь, повстречаемся!

И, сами не ведая, оба оказались правы. Было у руса двое детей: сын Бориска и дочь Настя.

С Бориской и впрямь суждено было в недалеком будущем свидеться ордынскому воину Тангулу.

Теперь Тангул опять рядовой воин. А за бедностью – пастух у Мамаева вельможи Алтанбека.

Сегодня отводил красавца арабского скакуна – подарок своего хозяина – другому, еще более важному человеку, Бадык-оглану, царевичу из рода великого Чингисхана.

Старший табунщик придирчиво осмотрел коня. Сказал:

– Следуй за мной!

Спешились оба перед большим белым шатром царевича. От одного из приближенных, важного одноглазого старика монгола, получили короткий приказ:

– Ждите!

Сизый дымок вился над шатром. Щекотал-дразнил запахом вареной баранины, сдобренной тонкими иноземными пряностями. Туда-сюда шныряли проворные, верткие слуги, несли блюда с ароматными кушаньями. Тангул глотал слюну: не ел с самого утра. Да и разве сравнить его просяную похлебку с тем, что подавали Бадык-оглану?

Богато живет царевич! Хорошо живут мурзы, беки* и другие важные люди. Всего вдоволь: коней, верблюдов, овец, рабов. Ему бы, Тангулу, так!

Громкие голоса, смех доносились из шатра. Царевич обедал не один: принимал гостей. Старший табунщик, только что заносившийся перед Тангулом, сделался тише воды, ниже травы. Терпеливо вместе с Тангулом ждал, когда позовут.

Солнце склонилось к закату. Из шатра наконец вышел Бадык-оглан. Молодой, румяный. Росту невысокого. Коротконогий и безбородый. В груди широк. Глаза от выпитого кумыса* блестящие, хмельные. Шелковый, небесного цвета халат распахнут. Следом за царевичем толпой – гости.

Одноглазый придворный почтительно доложил о подарке.

Милостиво кивнул Бадык-оглан. Тонкой, унизанной перстнями рукой небрежно потрепал коня по шее. Приказал что-то коротко и скрылся в шатре, сопровождаемый шумными гостями.

Коня увели. А Тангулу вынесли миску баранины. Малость остыла, но сочилась еще золотистым жиром и благоухала так, что сводило скулы.

Тангул знал порядок. Сказал приличествующие торжественные и высокие слова благодарности. Совершил положенную молитву. И лишь тогда принялся за еду.

Куски брал медленно. Жевал и глотал без спешки и жадности. Словом, вел себя так, как надлежало воину. Тангулу вынесли и чашку кумыса, которую он так же степенно, маленькими глотками осушил.

Сытый желудок – приятный спутник. Возвращаясь, весел был воин Тангул. И мысли его были значительны. Думая о богатом стане царевича, Тангул вспомнил старинную песню-сказание, слова, принадлежащие будто бы Борте-хатум, старшей жене Чингисхана:

 
Плохо ли иметь слишком много?
Хорошо ли иметь слишком мало?
 

И сам себе ответил: «Нет, совсем не плохо иметь слишком много, и, напротив, вовсе не хорошо иметь слишком мало!»

Над его одинокой юртой* тоже вился дымок. Но чуткие ноздри Тангула безошибочно определили: отнюдь не сочной и сладкой бараниной пахнет. Едким дымом кизяка, сухого верблюжьего навоза, встречает хозяина его жилище.

Сузились Тангуловы узкие глаза. Полоснули даль горячими тонкими лезвиями. Там, к северу от степей, живут медлительные, привязанные к своим домам, полям и огородам русы. В их жилищах, храмах-церквях сберегается бессчетное добро. Золото и серебро – пудами*. Самоцветных камней россыпи. Драгоценных узорчатых тканей сундуки. Приходи с острой саблей, метким луком, смертоносным копьем Тангул – все будет твоим! А искусные русские рабы сделают твою жизнь легкой и беззаботной!



Спрыгнул Тангул с лошади. Вошел, согнувшись у порога, в юрту. Пусто и убого в ней. Старые, ветхие кошмы* – все убранство. На огне – скудное варево, что затеяла жена.

Не удостоив ее словом, опустился на кошму. Принялся исподтишка, стараясь утаить свое необычное внимание, разглядывать жену. Тощая, сухая, словно щепка. Лицо длинное. Углы рта скорбно опущены. Сгорблена, точно старуха. Плюнул презрительно. Разве это достойная жена ордынского воина? С горечью подумал: и в сыне, что теперь вместо него пасет хозяйские табуны, уже нет и не будет исконных черт предков.

Правитель Орды – грозный и могущественный Мамай говорил еще весной: «Пусть ни один из вас не пашет, будьте готовы на русские хлеба!» Не пахать – было сказано так, к слову. Испокон веков монголы занимались разведением скота. Высокомерно относились к земледельцам: рабский, мол, труд. А вот про русские хлеба, похоже, говорилось всерьез. Поняли и влиятельные князья-мурзы, и иные богатые, власть имущие люди, и простые воины-пастухи – разгневан Мамай на русских. Хочет жестоко отомстить за поражение своего войска на реке Боже.

«Что ж, – думалось Тангулу, – когда русы исправно платят свою дань-выход, все достается ханам и их приближенным. Совсем другое – поход на русов. Тогда будь смел и удачлив – можешь в одночасье безмерно разбогатеть». Воин-пастух Тангул, как и все ордынские бедняки, почти нищие, надеялся в походе на чужие земли грабежом и разбоем переменить свою злосчастную судьбу.

Отменно потрудились ордынские большие и малые владыки, чтобы разжечь алчность и жестокость своих подданных. И преуспели в том.

Рвались монголо-татарские сотни, тысячи и тьмы* на чужие земли. Убивать, жечь, грабить. Хватать и тащить все, что попадется под руку, норовя ухватить кус поболее, но не брезгуя и малым. Охотиться на людей, точно на бессловесную степную или лесную живность. Пленные тоже добыча. И отличная! Их можно оставить у себя как работников-рабов. Или продать на рынках Кафы* и иных городов, где торговали рабами.

А поход, в который собирался вести Орду сам Мамай, обещал быть успешным и прибыльным. После Вожи все возможное и невозможное сделает Мамай, чтобы вернуть ускользающую власть над русскими. Так что берегитесь, русы! Не ждите ни милости, ни пощады! Заранее оплакивайте своих родных и близких! Загодя готовьтесь безропотно нести до конца дней своих рабское невольничье ярмо!

Тангул резко оттолкнул миску со скудной пищей, протянутую женой. Удивилась она чрезвычайно. Сколько помнила, никогда муж не отказывался от еды. Кабы знала женщина, сколь высоко воспарил Тангул в своих мечтах. Уже грезились ему тяжелые золотые кубки, серебряные чаши, кровные кони, покорные рабы.

– Скорее бы! – произнес вслух.

Жена молча ждала, что последует далее. В наступившей тишине оба услышали приближающийся дробный конский топот. Кто-то спешил к бедной юрте.

У жилища топот оборвался. Раздался крик:

– Эй, Тангул, выходи!

Тангул узнал голос. Выскочил из юрты. На взмыленном коне скалил в задорной улыбке зубы Абдурахман, его приятель. Такой же пастух мурзы Алтанбека и такой же его воин.

– Добрые вести, Тангул!

От лихости и возбуждения Абдурахман поднял коня свечкой.

– Доблестный правитель наш, высокородный и могущественный, повелел сниматься. Идем на русов!

Видно, были то слова, которые следовало возгласить Абдурахману, разносящему военный приказ. Сказав их, еще шире заулыбался Абдурахман и прибавил:

– Давай спорить, Тангул, кто полонит больше русов? А? На половину полона. Твоя возьмет – я отдам половину своих. Выиграю – твоя половина плакала. А?!

Абдурахман, конечно, шутил. И он прекрасно знал: не очередной набег впереди, а один из великих походов Золотой Орды на народ, выходящий из повиновения. Поход, о котором будут потом слагаться песни и сказания, который принесет славу и богатство его участникам. Вот какой это будет поход! И Абдурахман предвкушал знатную добычу, что достанется ему, молодому смелому воину. Оттого заливался счастливым смехом.



Приятели еще весело поддразнивали друг друга, когда услышали позади всхлипывания. Обернулись разом. У входа в юрту стояла жена Тангула и плакала. Тангул сдвинул брови. Виданное ли дело – жена правоверного мусульманина и воина плачет на людях?! И это в пору, когда надо радоваться, славить всемилостивого и всемогущего Аллаха и доблестного мудрого правителя Мамая, ниспосланного Небом для укрепления силы и величия Золотой Орды!

– Женщина! – произнес угрожающе Тангул. – В уме ли ты?

– Зачем?.. – Жена глядела на Тангула с ненавистью и страхом. – Зачем вы не такие, как многие, не пашете землю, не живете мирно?..

Она не успела закончить.

Взвизгнул Тангул, выхватил из рук приятеля плеть и принялся остервенело хлестать жену.

– Я тебя проучу, чужеземка проклятая!

И, пнув уже поверженную на землю жену, точно извиняясь, сказал Абдурахману:

– Выгоню, как паршивую собаку!

На что Абдурахман благодушно отозвался:

– Не горюй, Тангул. У нас все впереди. И скоро. Шибко скоро!

И, поворотив коня, умчался передавать важнейший приказ.

Повинуясь приказу могущественного правителя Мамая, снималось степное воинство. Щетинилась сотнями тысяч копий Золотая Орда. Набухали тяжелыми стрелами колчаны. Облака пыли, вздымаемые ордынской конницей, предвестниками грядущих пожаров застилали небо.

Беда, от которой полтора столетия страдали русские земли, вновь поднимала голову. И целилась ныне в молодое сердце Руси – Москву.


Страницы книги >> 1 2 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации