Текст книги "Легкомысленная соблазнительница"

Глава 4

Картер Прайс моргнул, пытаясь сфокусировать взгляд, замылившийся от смены часовых поясов после долгого перелета из России. Туман в его мозгу развеял пульсирующий жар, охвативший все внутри.

Целых десять лет Картер отказывался признавать свой интерес, и вот теперь сообщение из двух строчек, переданное администратором, привело его в замешательство. За эти годы он слишком часто думал о Джине Каррингтон, так что ее фигура, на всех парах несущаяся к выходу из отеля, произвела на него эффект, сравнимый с разрушительным воздействием пяти ураганов.

Джина выглядела сексуальнее, чем он ее помнил. А помнил он много. Припухшие губы, огромные зеленые, чуть косящие глаза, копна каштановых волос, которые когда-то спадали на плечи непокорными локонами, а сейчас были уложены на макушке и заставляли его пальцы зудеть от желания снова растрепать их… Ее высокая стройная фигура немного налилась со времен колледжа – высокая грудь стала полнее, бедра раздались, а ноги в босоножках на острых каблуках казались бесконечными. Словом, ее роскошные формы стали еще аппетитнее.

С тех пор как Картер потерял девственность с Джиной и развелся с женой, он встречался с множеством женщин, которые могли похвастать более явной, классической красотой, – но ни одна из них не источала секс чистой воды, как Джина, не будоражила его чувства одним лишь дуновением своего пылкого, сладострастного аромата.

Она уселась на высокий барный табурет, и Картер приказал себе: «Достань уже мозги из своих штанов!»

Он просто терял рассудок, стоило ему начать фантазировать о женщине, вдребезги разбившей его жизнь.

Картер подозвал бармена и спросил Джину:

– Что будешь?

– Содовую.

– А мне – пиво, – заказал Картер, устраиваясь на табурете рядом с ней.

Он заметил, как дернулось горло Джины, когда она с усилием глотнула, и ощутил нахлынувшую волну удовольствия. Джина нервничала, что автоматически делало его хозяином положения. С той памятной ночи в его постели перебывало множество леди, он уже не был тем движимым похотью зеленым юнцом. И все же сердце оглушительно заколотилось, когда Джина обхватила соломинку пухлыми губами и принялась посасывать содовую.

Да, он по-прежнему желал Джину Каррингтон, ну и что с того? Сейчас у него было достаточно самообладания, чтобы не поддаваться этим желаниям – по крайней мере, немедленно. Для начала стоило узнать, в чем дело. Скользнув взглядом по шелковистому платью, Картер заметил, как отрывисто вздымается и опадает роскошная грудь.

Прихлебывая пиво, Картер ждал, когда Джина все выложит. В конце концов, это ведь она оставила ему сообщение.

Джина залпом выпила содовую, но так ничего и не объяснила, и Картер решил разговорить ее.

– Так я слышал, у тебя свой бизнес – разработка веб-сайтов и стратегия продвижения в социальных медиа, верно?

В ее глазах отразилось приятное удивление.

– Откуда ты знаешь?

Он пожал плечами:

– Я подумывал нанять подобного специалиста для своего консорциума. Твое имя всплыло в ходе исследования, которое мы проводили.

Помнится, увидев имя Джины в отчете, Картер бросился искать информацию о ней в Интернете и обнаружил, что теперь она жила в Штатах. Не то чтобы он собирался рассказывать ей об этом… После развода Картер избавился от угрызений совести за ночь с Джиной и за то, как часто эта ночь присутствовала в его мечтах все эти годы семейной жизни.

– Кстати, у тебя хороший сайт, – добавил он. – Четкий и понятный, и у тебя там несколько великолепных отзывов от клиентов.

– Спасибо. – Джина наблюдала за ним, и Картер заметил притягательные золотые крапинки в зеленой радужке ее глаз.

– Так ты поэтому связалась со мной? – еще немного надавил он.

Ее брови взлетели на середину лба.

– Боже, нет! Мне не так сильно требуются новые клиенты.

Картер усмехнулся тому, как рьяно она бросилась отрицать это. И с удивлением осознал: он рад, что Джина разыскала его не для того, чтобы добиваться выгодного контракта.

– Тогда ты должна хотя бы намекнуть мне, в чем дело, – твое сообщение было несколько загадочным.

Она всем корпусом повернулась к Картеру, скрестив длинные ноги, и ее короткое платье задралось, обнажив крепкое, тронутое легким загаром бедро.

– Сегодня утром я пила кофе с Марии и увидела твою эсэмэску. Когда я узнала, что ты собираешься приехать в город на неделю, я решила воспользоваться удобным случаем, чтобы… – Джина замялась, – чтобы прийти сюда и извиниться за то, что сделала десять лет назад.

Страстный жар внутри запылал еще сильнее. Она казалась искренней. Неужели действительно говорила серьезно?

– Тебе придется объяснить все подробнее, – сказал Картер, оживившись, когда ее глаза раздраженно вспыхнули. Он от души наслаждался тем, что эта особенная женщина находилась в столь неловком положении. – Потому что, насколько я помню, той ночью мы много чем занимались.

Ироничное замечание заставило Джину медленно закипеть. Он что, вздумал смеяться над ней? Неужели его развод был поводом для шуток?

– Я прошу прощения за все, – ответила она более резко, чем собиралась, когда его губы насмешливо скривились. – За то, что соблазнила тебя, лишила тебя девственности и разрушила твой брак.

Картер прыснул, едва не разлив свое пиво:

– Ты что, прикалываешься?

– Честно, нет, – горячо возразила Джина, но ее серьезный тон не подавил грохотавший недоверчивый смех. – Я искренне сожалею о том, что сделала с тобой.

Она взяла сумочку с барной стойки и соскользнула с табурета, с досадой ощущая, как вся искренность ее извинений тонет в море унижения. Она выставила себя на посмешище – пришла пора с достоинством удалиться.

– Я должна идти. Спасибо за содовую, Картер.

Джина метнулась вперед мимо него, но сильные пальцы успели схватить ее за запястье.

– Куда это ты так спешишь?

– Я ухожу. Судя по всему, это была ошибка. – Она попыталась вывернуть руку, но его пальцы напряглись.

– Ну уж нет, моя сладкая, – низким голосом произнес он, растягивая последнее слово – случайно вырвавшееся выражение нежности. Это прозвучало столь чувственно, что Джина на миг потеряла желание сопротивляться.

Воспользовавшись ее замешательством, Картер положил обе ладони ей на талию и привлек Джину к себе. Она в напряжении застыла на месте и с удивлением обнаружила себя стоящей между разведенными бедрами Картера.

– Что ты делаешь?

– Угомонись, Джина. Ты хотела поговорить, и сейчас моя очередь.

Она вскинула руки в попытке освободиться, но Картер твердо держал ее, будто желая пригвоздить к месту.

– Расслабься. Ты никуда не уйдешь до тех пор, пока я не скажу то, что хочу сказать.

– Хорошо. – Джина скрестила руки на груди, сдерживая волну возбуждения, пронзившую все тело, когда руки Картера скользнули вниз, схватив ее за бедра. – Можешь насладиться моим безраздельным вниманием. Но я не понимаю, о чем тут еще говорить.

Им не следовало стоять так близко, но выбора у Джины не было – разве что закатить истерику перед посетителями бара, которые уже проявляли к их беседе неподдельный интерес.

– А ты осталась такой же вспыльчивой, как я посмотрю.

– Это то, что ты хотел сказать?

Картер снова прыснул. Мускулистое бедро коснулось ее ноги, и Джина отпрянула от него, только чтобы попасться в ловушку, коснувшись другого его бедра.

– Во-первых, можешь засунуть свои извинения в одно из тех славных мест, куда не доходят солнечные лучи.

Джина втянула воздух ртом, шокированная его грубостью.

– Вот и прекрасно, тогда я должна…

– Тихо, я еще не закончил.

Она послушно закрыла рот.

– Во-вторых, ты, возможно, и оказалась у меня первой, но я не был таким уж робким придурком. Не ты овладела мной – я тебя взял.

От его обольстительного рычания страстный пыл снова нахлынул на Джину.

– И, в-третьих, я сам разрушил свой брак, без твоей помощи.

– Не понимаю, как ты можешь так говорить, ведь я соблазнила тебя за две недели до твоей свадьбы. – Его нудный морализаторский тон вывел Джину из себя. – Я знала, что ты помолвлен, и все-таки пошла на это. Намеренно.

– Полагаю, я уже коснулся этой темы в пункте два. – Глаза Картера озарились веселостью, что еще больше разозлило и распалило Джину. – Ты не заставляла меня делать то, чего я не хотел. Так что с чистой совестью можешь перестать расстраиваться.

– О, я тебя умоляю… – прошипела она. – То, что сейчас ты смотришь на ту ночь через затемненные тестостероном очки, не меняет того факта, что я, я соблазнила тебя, не наоборот! Ради всего святого, я практически набросилась на тебя, ты даже не успел меня поцеловать!

– Значит, я был тяжелым на подъем. И что с того? В конечном счете я ведь разобрался, что к чему.

Руки Картера проползли вверх до ее талии.

– Прости, что ты делаешь? Я тебя не смущаю? – взвизгнула Джина, когда синие глаза потемнели, приобретя опасное выражение, и Картер подался вперед, вдыхая аромат ее волос.

– Нисколько.

Джина отодвинулась, но он лишь усмехнулся, наслаждаясь ее своенравностью.

– Ты пахнешь по-другому, – пробормотал Картер. – Поменяла свой шампунь?

– За десять лет? – растерялась она. – Да, конечно.

– Мне нравится. Новый аромат более сложный, но такой же сексуальный.

Джина подалась назад, чувствуя, как охватившая тело пульсация возбуждения выходит из-под контроля.

– Мне действительно пора.

Руки Картера опустились, но потом он потянулся вперед, чтобы убрать прядь волос ей за ухо.

– Нет, не пора. – Картер похлопал по соседнему табурету. – Останься. Выпей еще чего-нибудь. Давай поговорим. Десять лет назад нам так и не представился удобный случай сделать это.

Ей следовало отказаться. Сидеть рядом с ним за бокальчиком-другим было опасно, особенно сейчас, когда ее эрогенные зоны прямо-таки плавились. Но когда Картер сжал рукой ее талию, направляя к табурету, и прошептал: «В чем дело, моя сладкая? Боишься, что не сможешь сопротивляться желанию снова меня обольстить?» – напряженность вдруг испарилась, и Джина рассмеялась.

Его слова могли показаться высокомерными, но с этими озорными искорками, танцевавшими в синих глазах, больше напоминали вызов. А Джина не могла противостоять ни одному вызову.

Она задержала взгляд на широких мышцах его груди и редкой поросли, проглядывавшей в открытый ворот рубашки.

– Уверена, я с этим справлюсь, если как следует постараюсь.

Картер грубо загоготал.

– Твоя правда! – Он снова забрался на табурет. – Сядь. Ты ведь сама этого хочешь.

Джину так и тянуло назвать его высокомерным наглецом, но, к сожалению, она не могла. Потому что Картер был прав. Она хотела остаться – и не только из-за возбуждения, пульсировавшего сквозь каждую пору. Джине хотелось знать, почему он так сильно изменился.

– Ладно, твоя взяла, – уступила Джина, вскакивая на табурет. – Еще одну содовую на дорожку.

– Только содовую? Брось, это же вечер пятницы! Ты же не стала хорошей девочкой за то время, что мы не виделись, не так ли?

– Это вряд ли, – рассмеялась Джина. – Просто алкоголь добавляет лишние фунты в такие места, откуда их потом чрезвычайно трудно согнать. А проводить лишние полчаса в спортзале каждое утро умопомрачительно скучно.

Его взгляд скользнул по ее фигуре, заставив соски напрячься, а мышцы бедер – ослабнуть.

– Что ж, похоже, время в спортзале потрачено не зря.

«Будь начеку!» – приказала себе Джина.

– Я передам это своему личному тренеру, – язвительно заметила она, теребя соломинку в содовой. – Не сомневаюсь, он оценит комплимент.

– Обязательно передай, – пробормотал Картер и отвернулся, чтобы подать знак бармену.

От этого жеста рукава рубашки обтянули его бицепсы, вызывая у Джины новый прилив желания. Она оторвала взор от выпуклых мускулов, изогнувшихся под белым льном, и закашлялась.

Ничего, она выдержит! Джина перевернула эту страницу много лет назад, когда переспала с Картером Прайсом в колледже Хиллбрук и положила начало цепи событий, безвозвратно изменивших их жизни… Но сейчас она рисковала лишь одним стаканом содовой.

Если бы только она железно придерживалась своего решения… И она, вероятно, не отступила бы от него, если бы Картер продолжил флиртовать с ней вот так открыто, потому что слыла экспертом в области устных прелюдий. Но новый Картер оказался намного хитрее, чем она рассчитывала.

Один напиток превратился в два, потом – в три, и так до тех пор, пока Джина не потеряла им счет. Она забыла обо всем, потому что этот мужчина очаровал ее – не бицепсами и полными вожделения взглядами, а познаниями и энтузиазмом, которые он проявил во время обсуждения нейтральной темы работы.

С неподдельной гордостью и бесстрастным пониманием дела Картер говорил о вызовах, которые преодолел, когда превратил бумажную фабрику, унаследованную им от отца в семнадцать лет, в процветающий бизнес. Потом он с интересом – и поразительным отсутствием критики – слушал о карьерных метаниях Джины, закончившихся в прошлом году созданием своего проекта в сфере веб-дизайна.

Они затронули другие темы – вроде адской жары в Саванне в августе и переезда Джины из Лондона в Нью-Йорк пять лет назад. И аккуратно обошли слишком личные моменты, такие как брак Картера, отношения с Марии или извинения, которыми Джина изначально собиралась ограничиться. И после двухчасовой беседы Картеру Прайсу наконец-то удалось рассеять ее настороженность.

К несчастью, во время их очень взрослого, удивительно комфортного разговора Джина все чаще и чаще ощущала близость Картера на чисто физическом уровне. От низкого рокота его смеха по коже бегали мурашки, от вспышки интереса в его глазах голос плавился до томного мурлыканья.

Бар постепенно пустел, завсегдатаи пятничных тусовок Нью-Йорка отправлялись на новые «пастбища». Приглушенный свет и интимная тишина все больше будоражили желание Джины сделать эту беседу чуть менее комфортной.

– Знаешь, Картер, есть одна вещь, которую мне очень хочется узнать… – Джина погрузила соломинку в коктейль «Космополитен», на заказе которого после нескольких порций содовой настоял Картер. – Ты так сосредоточен на бизнесе, – вкрадчиво замурлыкала Джина после того, как сделала глоток «Космо», и взгляд Картера скользнул к ее рту, – и явно тратишь уйму времени и сил на то, чтобы сделать свое дело успешным. Как же ты находишь свободное время на то, чтобы встречаться с таким количеством женщин?

Картер вскинул брови и разразился смехом:

– Джина, ты что, наводила обо мне справки?

Она с наслаждением сделала еще один глоток источающего цитрусовый аромат коктейля, уже не стесняясь того, что спалилась.

– Грешна, признаюсь, сегодня днем прошерстила «Гугл», исключительно из любопытства, ну, ты понимаешь…

– О да, – понизил голос Картер. – Слишком хорошо понимаю.

– И если честно, меня потрясло количество твоих связей. Похоже, ты феноменально управляешься со своим временем. Я подсчитала, что за последнее время ты появился в обществе с четырьмя женщинами – и это после новогоднего бала у губернатора Джорджии, на котором ты был с Анжеликой Монклер. Кстати, я чуть не лопнула от зависти по поводу ее шикарного платья!

Она умолчала о том крошечном уколе зависти, который ощутила, увидев, как великолепно спутник Анжелики выглядел в смокинге.

– Она действительно неплохо смотрелась, если мне не изменяет память, – задумчиво произнес Картер.

– Так что? – упорно допытывалась Джина, сгорая от любопытства. – Как ты находишь время? Не говоря уже о силах?

– Мне легко находить время и силы, потому что обычно, вращаясь в обществе, я одновременно работаю. Отец Анжелики – близкий друг губернатора, и я рассчитывал, что это знакомство ускорит рассмотрение вопроса по поводу планировки земель, который городской совет обсуждал несколько месяцев. – Он улыбнулся ей, явно ни в чем не раскаиваясь. – На юге совмещать приятное с полезным – единственный способ делать свое дело.

– Это кажется утомительным, – заметила Джина. «И циничным», – добавила она уже про себя.

– Не обязательно.

– Это еще почему?

– Потому что я не сплю со всеми женщинами, с которыми появляюсь в свете.

– А, понимаю. – Щеки Джины вспыхнули. Она и не думала, что Картер будет столь прямолинейным. И что его признание так ей понравится. – Какое облегчение!

– Правда? – Картер снял ее руку с барной стойки и принялся играться с ее пальцами. – Почему это?

Начавшись от руки, возбуждение устремилось по телу, и Джина выдернула у Картера свои пальцы.

– Потому что спать с кем-то, чтобы ускорить рассмотрение вопроса по поводу планировки земель, не так уж и романтично, – с наигранным легкомыслием пояснила Джина, пытаясь ненароком не выдать, что ее трусики увлажнились.

– Угу. С каких это пор ты стала думать, что секс имеет что-то общее с романтикой?

«С тех пор, как переспала с тобой». – От этой мысли Джина вдруг почувствовала себя уязвимой и уронила голову.

– Я так не думаю, – помедлив, ответила она, отодвигая от себя бокал. – Но, возможно, так считает Анжелика.

– Откуда мне знать? – бросил Картер. – Я никогда не спал с Анжеликой.

Джина постаралась не реагировать на идиотский прилив адреналина. И решила, что на сегодня с коктейлями пора завязывать.

Картер накрыл ладонью ее руку, проведя большим пальцам по ее суставам, и Джина подпрыгнула на месте.

– А вот с тобой…

Их взгляды встретились, и у Джины закружилась голова, словно ее загипнотизировала холодная синева глаз.

– Ты хочешь знать, что я четко помню с той ночи? – тихо произнес Картер.

Джина покачала головой. Она не хотела это слышать, да и его соблазнительное рычание буквально высекало искры из ее изголодавшегося по сексу тела.

– Как бы мы ни ошибались, занимаясь этим, во время той ночи создавалось ощущение, что все так, как и должно быть.

– Не думаю, что нам стоит говорить об этом, – прошептала Джина, и ее голос дрогнул. Как и ее стойкость. – Это плохая идея.

Картер встал и положил руку ей на спину, потом потер облегавший фигуру шелк над чувствительной кожей, чуть не растаявшей от его прикосновения. Убрав прядь волос за ухо Джины, он наклонился и зашептал у ее мочки:

– Плохие идеи могут привести к потрясающему сексу.

Джина вздрогнула, больше не заботясь ни тем, что сидела в общественном месте, ни тем, что хотела вытянуться под его ладонью, как довольная кошка.

– И это – уже не ошибка, – пробормотал Картер, обжигая ее ухо горячим дыханием.

Джина вскинула голову:

– Ты в этом уверен?

– Я сейчас ни с кем не встречаюсь, а ты? – спросил Картер, игнорируя ее вопрос.

– Нет, но…

Он прижал палец к ее губам, подавляя слабый протест.

– Ты когда-нибудь задумывалась над тем, как сложились бы наши отношения… без всей этой эмоциональной дряни, сбившей нас с толку?

– Да, – честно ответила Джина. Смысла изворачиваться и скромничать больше не было.

Положив обе руки ей на талию, Картер стянул Джину с табурета, и она оказалась в его объятиях, ощущая пьянящий мускусный аромат.

– Если хочешь узнать ответ на этот вопрос, у меня наверху забронирован целый люкс.

– Это безумие, – прошептала Джина. – Ты сошел с ума…

– Какое это имеет значение? – грубо усмехнулся он, и ее судьба была решена.

За прошедшие годы Джина сильно изменилась, дрянная девчонка исчезла, но она не забыла, какое наслаждение подарил ей Картер. Так и не смогла выкинуть этого парня из головы.

А сейчас он был рядом, такой доступный… Джина могла спать с ним, наслаждаться им, утолять чувственный голод, терзавший ее многие годы. А потом отпустить Картера и воспоминания о нем на все четыре стороны, уже не терзаясь сожалениями.

– Не думаю, что это имеет значение, – пробормотала она. – Уже нет.

Сейчас между ними не было ни Мисси, ни свадьбы через две недели – ничего, что вызывало бы угрызения совести. Они сами, казалось, были теперь совершенно другими.

Ранимого, смущенного девственника сменил циничный, властный развратник. Да и Джина благодаря самокопанию и обошедшимся в круглую сумму сеансам психотерапии уже не была испорченной кокеткой, считавшей, что секс с любым приглянувшимся мужчиной способен заменить ей привязанность собственного отца.

Большие пальцы Картера вдавились в изгибы бедер Джины, и его губы приблизились к ее губам.

– Это было хорошо тогда, но сейчас будет еще лучше – потому что мы оба знаем, как, черт возьми, это делается.

– Осторожнее, Картер, – поддразнила Джина, и желание пофлиртовать вытеснило остатки осмотрительности. – Ты ведь не хочешь переоценить себя, ведь, насколько я помню, ты был хотя и весьма развитым, но девственником…

– А ты, несомненно, была для меня мощным вдохновением. Но с тех пор я кое-что узнал о выносливости и технике. – Картер игриво прикусил ее нижнюю губу, вызвав восхитительный трепет в самом низу живота. – И это дает мне уверенность в том, что теперь я смогу справиться гораздо лучше.

Она судорожно выдохнула, ощущая, что возбуждение уже миновало точку невозврата.

– В таком случае, полагаю, мне остается только позволить тебе доказать это.

– Аминь, – простонал Картер, сжимая ее щеки в грубых ладонях.

Его рот впился в ее рот, его губы оказались такими же страстными и жаждущими, как десять лет назад. Но на этот раз именно Картер контролировал поцелуй. В этой ласке не было ни нежного, робкого, невероятно сладостного исследования, ни стонов нарастающего возбуждения, только необузданные, настойчивые удары его языка, безраздельно завладевшего ее ртом.

До Джины смутно доносились звуки окружавшего их бара – но ее эксгибиционистская натура не стыдилась случайных зрителей. Джина обхватила ногами талию Картера, и ее язык вступил в поединок с его языком, отказываясь мириться с контролем партнера и выдвигая взамен свои собственные требования.

– Эй, ребята, почему бы вам не уединиться? У нас здесь целый отель к вашим услугам, – взмолился бармен, заставив их отскочить друг от друга.

– Конечно. – Картер бросил несколько купюр на стойку и схватил Джину за руку.

– Хорошего вечера, ребята, – бросил им вслед бармен, засовывая в карман слишком щедрые, как показалось Джине, чаевые.

Послав парню развязный воздушный поцелуй, она вылетела из бара вместе с Картером.

Чем же теперь могла навредить одна-единственная ночь? Картер Прайс находился здесь, рядом и казался сексуальнее, чем когда бы то ни было. Да, они оба стали другими, неизменным осталось лишь одно. То, с какой легкостью он будоражил ее чувства – до тех пор, пока страстное желание не устремлялось по венам подобно одурманивающему наркотику. Так неужели она не могла позволить себе поддаться искушению в последний раз? И получить окончательный ответ на тот важный вопрос? Теперь, когда у нее был шанс?

Ради всего святого, она ждала десять лет! Не слишком ли долго?

Джина, может быть, и начала жизнь с чистого листа, но монашкой она точно не стала!