Текст книги "Одноклассники"

Глава 25

К назначенному часу начали подъезжать гости. Все в дорогих авто с персональными водителями. Шикарно одетые мужчины и женщины с подарками в руках приветствовали Ефима и Ларису. Для них они всё еще оставались мужем и женой. Я невольно залюбовалась Фимой. В чудесном костюме жемчужного оттенка он выглядел аристократично и в то же время сексуально. Мой любимый мужчина улыбался, обнимался с гостями, тем не менее периодически выискивая меня в толпе прибывших. Со мной рядом стоял Алексей, тоже в прекрасном легком бежевом костюме, просто красавчик, и я успела заметить, что многие женщины давно обратили на него свое пристальное внимание. С некоторыми гостями он был знаком, с несколькими даже очень близко, видимо, еще со времен учебы. Публика оказалась интеллигентной, адекватной и самое главное – без понтов! Начало вечера протекало в разговорах и общении. Я не чувствовала скованности и неловкости.

Последней из гостей прибыла красивая, роскошная молодая девушка с чудесными длинными белокурыми волосами, уложенными волнами и спускавшимися до тонкой талии. Она была без спутника. Подарив свой букет Ефиму и обнявшись с ним, направилась к гостям. Надо сказать, настроение у меня сразу испортилось, поскольку я всегда ревностно отношусь к тем, кто моложе меня и красивее. Сразу посетила мысль: а вдруг Фима клюнет на нее и я с новым женихом пролечу как фанера над Парижем?! Ревность была начеку. От меня не укрылось и то, что Алексей при виде ее сразу же сделал стойку и никак не мог оторвать от нее глаз. «Да… пусти козла в огород, – раздражение начало заполнять все мое существо, – неисправимый потаскун!» Мне стало одиноко. Фима беседовал с друзьями, а Лешка, задрав хвост, побежал знакомиться с новой пассией. На счастье, заметив мое состояние, ко мне подошла Лариса, и я успокоилась. Вдруг раздались звуки скрипки и гитар, и я услышала слова знаменитого цыганского шлягера:

За дружеской беседою,

Коль пир идет горой…

В дверях в роскошных костюмах появились мои новые знакомые с соблазнительной Анжелой во главе. На изящном подносе она несла рюмку водки. С песней они приближались к Ефиму:

Что может быть прелестнее,

Когда, любовь тая,

Друзей встречает песнею

Цыганская семья…

И заканчивая песню словами: «К нам приехал наш любимый Ефим Григорьевич, дорогой…», обратились к залу с просьбой поддержать их. И тогда «Пей до дна», пока рюмка была в руках Фимы, уже скандировали хором все гости. Опустошив, он швырнул ее на пол и громко объявил:

– Прошу к столу!

Затем положил на поднос пачку ассигнаций.

– Живут же люди! – в один голос от восторга и зависти, правда, белой, завопили обе половинки моей души.

Пришлось с ними согласиться.

За столом я сидела по левую руку от Ефима, по правую – Лариса. Алексей пристроился рядом со мной, а его соседкой оказалась интересная блондинка, на которую он «положил» глаз еще в начале вечера. Ее звали Даша. Быстро же, сволочь, нашел себе объект для любовных приключений!

Были тосты и речи, рекой лилось спиртное, столы ломились от закусок!

Застолье обслуживал штат вышколенных официантов. Гости веселились от души. Я неизменно поднимала свой бокал, делая вид, что пью, и почти нетронутым опускала вниз. Перед выступлением следовало оставаться в форме. Пока Фима занимался гостями, я пошла в комнату к цыганам. Там меня облачили в шикарное платье, не забыв при этом надеть еще и цыганские украшения. Выглядела я чудесно. Теперь осталось лишь покорить его своим выступлением.

– Уважаемые гости, – сказал Роман в микрофон, – а сейчас наш сюрприз для именинника! Для Вас, дорогой Ефим Григорьевич.

Раздались первые аккорды цыганской песни. Я вышла в зал…

Это было лучшее исполнение за всю мою жизнь! На протяжении почти всего номера гремели бурные аплодисменты. Я заметила, как женщины, растроганные моим танцем, вытирают слезы (что для меня не ново, обычно всегда кто-нибудь реагирует именно так). Но Фима!.. Он пребывал в шоке! Когда номер закончился, на меня обрушился шквал оваций и крики «Браво!»

– Ай, шукарни, ай да молодец! – послышалось за спиной.

По-моему, и новые цыганские друзья были ошеломлены моим столь успешным выступлением. Ко мне подошел Фима, при всех обнял, коротко шепнув мне на ухо, как когда-то Алексей: «Я тебя обожаю!» Он сделал знак, и один из официантов принес огромную корзину чудесных цветов и поставил передо мной. Еще раз поклонившись, я хотела уйти, но зал меня не отпускал. Обернулась к ансамблю:

– Ну что, ромалэ, сделаем еще раз?!

Мы на бис повторили финал. И вновь все прошло на ура. Наконец, оказавшись в гримерке в окружении новых знакомых, постаралась ответить на их многочисленные вопросы. Им не терпелось узнать, откуда у меня такое знание цыганской музыки, танца, откуда такой темперамент. Они никак не могли поверить, что во мне нет ни капли цыганской крови.

– А ты не хочешь выступать вместе с нами? – спросил Роман. – Будешь иметь сумасшедший успех!

– Нет, друзья, спасибо, – поблагодарила их. – Я ведь здесь проездом, а живу вообще за границей. Если снова приеду в ваши края, увидимся, обещаю! – мы обменялись телефонами и адресами электронной почты.

Переодевшись, вышла из комнаты, и вдруг кто-то крепко сжал меня в объятиях, а потом подхватил на руки, и я очутилась лицом к лицу с моим дорогим Ефимом Григорьевичем. Он понес меня в глубь здания, куда-то очень далеко. Перед глазами в просвете его расстегнутой рубашки на груди на толстой золотой цепочке висел дорогой массивный кулон «Звезда Давида» – значит, в нем текла и еврейская кровь. Об этом я догадывалась, просто не решалась спросить. В еврейской среде я проживаю около пятнадцати лет. Мои еврейские фамилия и отчество не служат доказательством моей принадлежности к этой своеобразной уникальной национальности, потому что первая досталась мне от мужа-иудея, а второе – от отца-мусульманина, который непонятно почему обладал древнееврейским именем.

Я прижалась к Фиминой груди, нежно обхватив его руками за шею. Наконец, в самом конце бесконечного коридора наш путь закончился. Он открыл дверь, и мы очутились в чудесной спальне с зеркальным потолком и такими же стенами. Посередине стояла роскошная кровать-сексодром. Видимо, это специальная опочивальня для интимных утех с возлюбленными. Ефим бережно уложил меня на поле сексуальной битвы и прошептал:

– Я больше не в силах терпеть! – уже ничего не соображая от сумасшедшего желания.

В этот раз не было прелюдий и предварительных ласк ни с его стороны, ни с моей, поскольку мы находились почти на финишной прямой к достижению оргазма. Фима ворвался в меня с такой силой, что я невольно вскрикнула.

– Прости меня, прости, – шептал он, продолжая ритмично двигаться во мне, а я отвечала ему умопомрачительными поцелуями…

Сомнений не осталось: я люблю этого человека и хочу всю жизнь принадлежать только ему. Нас окружали несколько пар Ефимов и Оль, которые вместе с нами так же страстно занимались любовью. Зеркальное оформление комнаты производило потрясающее впечатление, приводя душу и тело в состояние невероятного возбуждения! Еще немного – и первая любовная битва закончилась. Он крепко сжал меня в своих горячих объятиях, а я крепко обхватила его ногами и руками, не в силах даже на мгновение отпустить от себя. Фима гладил мое лицо, волосы и повторял лишь одно:

– Ты моя – навсегда, на всю жизнь…

От таких его слов по всему телу разлилось тепло. Он еще находился во мне и не собирался меня покидать. Заканчивал процесс всегда уверенно, вероятно, еще и потому, что все-таки хотел от меня ребенка.

– Своим выступлением ты меня ошеломила! – промолвил он с нежностью. – Ты – чудо, бесценная моя женщина…

Никогда Алешка не говорил мне таких слов, не был столь нежен со мной, как Ефим!

– Сейчас у нас нет времени, моя хорошая, – озабоченно произнес Фима, – а то гости нас потеряют, но вот сегодня ночью я сделаю так, что ты окажешься на седьмом небе.

Я знала, как он умеет это делать.

– А повыше нельзя? – съязвила с недовольной гримаской.

– Ну конечно, моя родная, куда захочешь, хоть в космос!

Признаться, я ненавижу «телячьи нежности»: дорогая, родной, любимая, милый и так далее, но к этим словам меня приучил Алешка, и на его обращение «родная моя» мой язык не поворачивался ответить: «мой Алексей Викторович» или «товарищ Фролов», поэтому пришлось перестраивать свое сознание. Однако слышать их из уст Фимы очень приятно, наверное еще и потому, что за ними скрывается наша нежданная Любовь!

– А хочешь, – его захватила какая-то идея, – хочешь, я при всех скажу, что мы собираемся пожениться?!

– Только не это, прошу тебя! – испугалась я. – Да и зачем ставить Ларису в неловкое положение?

– Ну хорошо, – с досадой согласился он и спросил меня: – Когда же ты наконец станешь моей женой?!

– Фимочка, я и сейчас твоя, а оформление отношений – это лишь вопрос времени. Если только сам не передумаешь.

– А если передумаешь ты, – ответил он жестко, – все равно никогда не дам тебе возможности уйти от меня! Я так тебя люблю, как не любил ни разу в жизни!

Мы одногодки и на одной волне, но на свой возраст себя не чувствуем, кажется, что нам лет на двадцать меньше, и это здорово!

Ефим ушел первым. Я привела себя в порядок и, путаясь в многочисленных коридорах, пошла искать дорогу в банкетный зал. Как и предсказала Валентина, я произвела фурор. Почти вся мужская половина гостей хотела со мной пообщаться. Меня беспрестанно приглашали на танец, высказывая робкие просьбы о встрече, и незаметно вкладывали в руку свои визитные карточки. Фима внимательно наблюдал за мной. За все время танцевал, наверное, раза три, и один со своей женой. Я видела, что ему приятен мой успех, он гордился тем, что его женщина нравится другим мужчинам. Не знаю, бушевала ли в его сердце ревность, но если и имела место, то он весьма умело ее скрывал. Наконец, я очутилась в Алешкиных руках.

– Где ты была и с кем? Я искал тебя, – ревниво спросил он.

– Отдыхала. Я же не девочка-первоклассница, возраст дает о себе знать, – миролюбиво ответила я.

– Это у тебя-то возраст? – с иронией покачал он головой. – Ты летала сегодня, как девчонка, и я сразу же вспомнил свой день рождения в первом классе. Танцуешь, как всегда, здорово! По-моему, даже сами цыгане от твоего выступления обалдели!

– Спасибо за комплимент. Это останется со мной до смерти, я и в сто лет буду так танцевать. А как ты? Понравился кто-нибудь? – сменила я тему разговора.

– Зачем ты так? Ты же знаешь, кроме тебя, мне никто не нужен!

Свежо предание, да верится с трудом, усмехнувшись про себя, подумала я с хорошей долей злобы в душе.

– Хочу провести с тобой эту ночь, – шепнул он.

– Ничего не могу тебе обещать, от таких вечеринок я очень устаю.

Танец закончился, и рядом с нами материализовалась его новая подружка Даша:

– Лешенька, – сказала она нежно, глядя на меня, как на пустое место, – ты обещал мне танец, не забыл? – и кокетливо посмотрела на него.

– Нет, не забыл. Познакомьтесь, это Даша, – обратился ко мне Лешка, – а это Оля, моя давняя знакомая, – представил меня ей.

Слово «знакомая» резануло слух. О женщине, с которой он имел почти полувековую историю, близкие интимные отношения, клялся ей в любви и которая когда-то ждала от него ребенка, говорил «знакомая» – не подруга, не любимая, не невеста, а безликая «знакомая»! Спасибо, Лешенька, за определение. Теперь буду знать свое место в твоей жизни. Вот твое истинное ко мне отношение!

Я кивнула и оставила их вдвоем. После унизительной словесной оплеухи, которую отвесил мне мой одноклассник и возлюбленный, необходимо было выпить. Чего угодно, да хоть бы и водки! И еще раз я подумала: «Какое счастье, что встретила на своем жизненном пути Ефима».

Глава 26

Вечеринка продолжалась. Мы от души веселились, угощались, пили, пели, танцевали. Выступали приглашенные артисты – сплошь знаменитости, в общем, праздник удался! Только ближе к середине ночи гости начали разъезжаться, веселые, счастливые и довольные торжеством. В особняке восстановилась тишина. Проходя по очередному коридору по пути в свою комнату, я услышала характерные звуки. Одна из дверей чуть приоткрылась и я осторожно заглянула в образовавшуюся щель. На кровати, полуприкрыв глаза, лежал голый Алексей. Его лицо излучало блаженство. Ниже у его ног с необыкновенным усердием трудилась обнаженная Даша с роскошной копной белокурых волос, раскинувшихся по спине. Что-то подобное я ожидала увидеть, но развернувшаяся передо мной сцена с участием моего любовника и друга подействовала как холодный душ! А ведь действительно, предполагать и увидеть своими глазами, так сказать, голую правду – это разные вещи. Предположение еще оставляет надежду: а вдруг нет? А реальность всегда говорит: да! Поза любовников сменилась. Его руки сжимали ее девичьи груди… она в упоении продолжала свои равномерные движения… их стоны слились воедино…

Кто-то коснулся моей руки. Я отпрянула от двери и резко обернулась. За моей спиной стоял Ефим. Он приложил указательный палец к губам, показывая, чтобы я молчала, взял меня за руку и повел за собой. Мы вошли в комнату. Фима понял, чем я расстроена, и сказал:

– Что ты так огорчаешься?! Ты же знаешь, какой он, и потом, ты ведь его уже не любишь. А Даша – девочка хорошая, дело свое знает.

Внезапно меня озарила догадка:

– Так это ты ему ее подсунул?

– Олечка, – Ефим был спокоен, – да почему же подсунул? Он сам на нее клюнул, с первого же момента, как она появилась на пороге этого дома.

– Но ведь это провокация! – меня возмутил такой подход к нашим с Алешкой отношениям.

– Ну почему же провокация, девочка ты моя наивная? Просто Алешка у нас такой любвеобильный. В зале было достаточно красивых и интересных женщин, почему же я не бросился во все тяжкие? Да потому, – он сам ответил на свой вопрос, – что у меня есть та, которую я люблю, и другие мне просто не нужны, будь они хоть в миллион раз моложе и красивее! Пойми, наконец, он другой. У него нет привязанностей в жизни, а к тебе он все время возвращается только по одной причине – ты первая любовь, и как всё первое, это не забывается.

Не согласиться с таким аргументированным разъяснением было просто невозможно. Я и сама все время об этом думала, анализируя ситуацию. Конечно, Фима прав, но это не прибавило мне настроения. Ефим сменил тему.

– Олечка, я почти ничего о тебе не знаю. Расскажи мне. Готов слушать хоть до утра. И давай лучше ляжем, так будет удобнее, а то мы оба уже валимся с ног.

– Будем раздеваться или прямо так, в одежде? – осведомилась я.

– Разденемся, разумеется, как это делают добропорядочные муж и жена. Я обниму тебя…

Когда я закончила свой вечерний туалет, он уже поджидал меня в кровати. Я нырнула под одеяло и прижалась к его уже такому родному телу. Это прикосновение разбудило дремавшее желание. Я почувствовала, как в меня уперся его твердый стержень. Какие там разговоры! Как бы в ответ на мои мысли он нежно провел рукой по моему обнаженному телу, и мы слились в поцелуе, лаская друг друга с неистовством и страстью. Волны наслаждения и череда оргазмов… Мы растворялись друг в друге. Мне стало понятно, что жить раздельно у нас никак не получится. Сменялись позы, приемы, а нам все было мало. Его силы восстанавливались от 20 минут до получаса, а я удивлялась себе: он не доставлял мне никакой боли, как в первую нашу ночь, только неземное удовольствие и счастье, и я готова была принимать его в себя бесчисленное количество раз! Наверное, чтобы сложились замечательные сексуальные отношения, прежде всего надо страстно, всей душой и всем сердцем любить человека, а я даже не любила – я обожала его!

За окном занимался рассвет. Вконец уставшие от сумасшедшего вечера и не менее безумной ночи, крепко обнявшись, мы заснули. Даже во время сна не хотели выпускать друг друга из объятий. Теперь я уже не сомневалась, что проживу с ним счастливо много лет. Когда мы проснулись, первым делом Фима взглянул на меня и сказал:

– Родная моя, не понимаю, зачем ты красишься?! Без косметики ты выглядишь еще на несколько лет моложе, совсем девчонка!

– Я уже без косметики не могу, привыкла наводить красоту с 8 класса. Но если ты захочешь, когда мы будем вместе дома, могу макияж и не делать, твое слово – закон, мой господин, – засмеялась я и склонила голову, как это делают восточные женщины.

– Расскажи мне о себе, – попросил он, – ты обещала, но сначала, вот что – Фима встал и достал из бара бутылку и фужеры, – будем пить с утра шампанское, как аристократы.

Наконец я начала свое повествование:

– Жизнь, Фимочка, у меня была не легкая, местами ненормальная, но… интересная. Раннее, абсолютно глупое замужество с человеком, которого никогда не любила. Именно он стал моим первым мужчиной…

– А как это произошло? – поинтересовался он.

– Весьма банально. Однажды после вечеринки мы остались одни у меня дома. Вдруг дверь в мою комнату открылась, и вошел он в состоянии крайнего нетерпения и возбуждения. Спросил меня: «Хочешь узнать, что такое секс?» Хоть мне и было страшно, но я храбро кивнула, и он без предисловий сделал меня женщиной. Я этого и не заметила, ничего не почувствовав и не получив ни малейшего удовольствия. Потом, когда он приходил, мы регулярно занимались с ним сексом, но почти сразу же, когда в первый раз он остался во мне, я забеременела Элькой. Вот так и получилась моя девочка. После родов совсем разочаровалась в семейной жизни. Не хотела с ним спать, не хотела с ним жить, одним словом, не любила. Около пяти лет прожила на Севере, где он служил в чине морского офицера. Главными составляющими в его жизни были выпивка, женщины и разгульная жизнь, но никак не семья и ребенок. Я в долгу тоже не оставалась, благо в молодости была просто красавицей, потом покажу тебе свои фотографии.

– Ты и сейчас такая же, – тихо сказал Фима.

– Ну нет! Разве можно сравнить, когда тебе двадцать и под пятьдесят, и говорить не о чем! За мной ухаживали разные кавалеры, тем не менее были среди них и любимые мужчины. По прошествии нескольких лет я приняла решение развестись. Последней каплей стало, когда однажды абсолютно пьяный он высказал мне свое злобное пожелание: «Тварь, чтобы ты сдохла!» и дал пощечину, добавив, что это только начало. Продолжения и окончания дожидаться не стала. При этом я работала, а затем из своих кровных оплачивала его многочисленные долги – деньги, которые он просаживал в ресторанах с очередными блядями. Развод прошел заочно. Теперь я жила с ребенком у родителей. Первый год пытался увернуться от алиментов, и мне пришлось принять меры, обратившись к военному руководству. Его быстро привели в чувство, и я стала получать к своей нищенской зарплате совсем небольшие алименты. На тот момент – все мои доходы, и если бы не родители, то мы с дочкой, наверное, сдохли бы с голоду. Женихов не было: только дом и работа… Прошло уже много лет, как мы с ним развелись, но с тех пор больше не общались, а он за все эти годы так и не смог найти такую же, как я.

Мой второй муж был известным бизнесменом, но намного старше меня. Мы встретились спустя пять лет после развода. Человек порядочный, без вредных привычек, хотя и крайне жесткий, твоей национальности. Его жена умерла, а дочь просто стерва. Мы возненавидели друг друга с первого взгляда.

Потом грянули 90-е. Бандитский беспредел, особенно в центральных городах – Москве, Петербурге, – хотя везде этого «добра» хватало. Долгое время балансировали на острие ножа и пережили в жизни всё, что возможно: стрелки, разборки, кидалово, наезды. Даже планировалось наше похищение, которого мы избежали чудом и, наконец, предельно устав и ошалев от такой жизни, решили эмигрировать за рубеж, благо возможность была. Через семь месяцев после подачи заявления выехали в Западную Германию – самую стабильную среди европейских стран. Сначала всё было прилично, потом начался ад. Дело не пошло, появились долги, начались наезды и многие другие неприятности.

Порой даже есть было нечего. Никакой работы и абсолютно никаких средств к существованию. Телефон отключили, а заодно холодную и горячую воду, электричество и тепло. Так страшно! Но нашли в себе силы подняться с колен и начать новое дело. И вновь неприятности и долги, разборки и весьма долговременный поиск инвесторов. Кидали нас тоже не раз и на очень большие деньги. Опять утирались и ползли дальше. До наших уникальных проектов никому не было дела до того момента, пока мы сами не достали денег для их реализации. Сейчас желающих участвовать хоть отбавляй, но нам это уже не нужно. В конце концов, после одной нелегальной, но справедливой операции в Африке появились необходимые финансовые средства. И ничего страшного в том, что инвестиции пришли через не совсем честную операцию, потому как для достижения цели иногда приходится применять любые средства. А вообще, покажи мне в мире хоть одного богача, который бы заработал свой первый миллион честно!

– Согласен, – серьезно сказал Ефим. – В моей практике тоже кое-что было, только одни средства можно добывать хоть и нелегально, но чистыми руками и помыслами, а от других на всю жизнь отрыжка останется!

– С этого момента, жизнь моя изменилась, – продолжала я свой «оптимистичный» рассказ, – мы начали зарабатывать очень приличные деньги. Но знаешь, Фима, пройдя с Левой столько трудностей, у меня ни разу не возникло мысли бросить его со всеми этими проблемами, несмотря на постоянное давление и террор с его стороны, и найти себе другого состоятельного мужа, хотя возможности такие имелись. По натуре я не предатель, а все приключения с другими – лишь реализация потребностей, я ведь пока еще живой человек. С тобой и Алешкой – совсем другое дело. Лешку любила, страдала. Забеременела, поехала к нему на Север, чтобы сообщить, что впервые в жизни он станет отцом. Причем до последнего момента Лешка писал, что скучает по мне и я единственная женщина, с которой он хотел бы прожить до конца жизни. Дверь мне открыла его «глубоко» беременная сожительница, с которой он жил уже длительное время и через пару месяцев собирался зарегистрировать свой брак. Собственно говоря, от меня и нашего ребенка отказался сразу, и я сделала аборт. Он женился, у него родился сын, а я страдала два года, не в силах его позабыть, но после развода Алексей опять вернулся ко мне, и я его простила, Фима, простила! Наверное, должна сказать, к счастью. Если бы этого не случилось, мы бы с тобой никогда не встретились! Не было бы счастья, да несчастье помогло! Вот собственно и всё, что могу тебе рассказать.

Он крепко обнял меня, его губы прижались к моему виску. Так молча мы пролежали с ним довольно долго, а потом он решительно сказал:

– Больше, моя дорогая, не будет в твоей жизни неприятностей… никогда, обещаю!

И я твердо знала: если он так говорит, значит, так и будет. Вера в него и доверие к нему были просто безграничны!

– Да, Фимочка, вчера разговаривала с мамой. Она так растрогана твоим вниманием и подарком! Просила передать тебе огромное спасибо!

– На здоровье, – улыбнулся он и хитро уставился на меня: – А поцеловать меня не просила?

– Конечно же просила, – спохватилась я и нежно поцеловала его.

А потом до полного изнеможения мы снова любили друг друга. Никогда не думала, что в мои годы во мне могут проснуться такие чувства и отношение к сексу изменится кардинально. В молодости занятия любовью были для меня этакой тяжкой трудовой повинностью: одну ночь потрудился, и месяц совершенно свободен, ура! Сегодня я занималась этим от души, со страхом думая, как жить, если его не будет рядом, если я не буду засыпать и просыпаться в его уже родных объятиях.

– Фима, если тебе понравится другая женщина, дай мне знать, пожалуйста, не хочу снова попасть в такую же ситуацию, как с Лешей два года назад.

Он уставился на меня.

– Ты, наверное, не поняла, что я тебе сказал и говорил уже неоднократно: мне не нужны другие, мне нужна только ты, я люблю тебя! Чтобы больше таких разговоров я не слышал, – закончил строго.

Какая же я счастливая! Предательская слеза поползла по щеке, и я еще сильнее прижалась к нему. Никому не дам возможности отнять его у меня. Никому и никогда!

– Слушай, – во мне проснулось женское любопытство, – а кто эта Даша, ну… та… что была сегодня ночью с Алексеем?

– Она работает на меня, выполняет специфические поручения.

– Так ты специально пригласил ее для Лешки?

– Да, я специально пригласил ее. Хотел убедиться, остановит его твое присутствие или нет.

– Как видишь, – разочарованно протянула я, – не остановило.

– Вот поэтому ты сделала правильный выбор. Мы должны быть вместе, а Лешка найдет себе кого-нибудь. Его бабы любят, без жены не останется!

В душе я согласилась с ним: этот без женщин не будет никогда, ты прав, Фима, на все сто!