Текст книги "Одноклассники"

Глава 67

Снова знакомая дверь, за которой нас с Розой ждали двое влюбленных: «Иван-царевич» и «Красавица-жаба». Однако мы ошиблись. Кроме самой парочки – гуся и цесарочки – толкались еще люди. В квартире мы очутились нос к носу с невнятной теткой лет сорока. Ей, конечно, можно было дать и больше, но поскольку Алешка сказал, что Алевтина на двадцать лет моложе, ориентировались именно на этот возраст. Я сразу же поняла, что это за «штучка», когда, увидев меня на пороге, она воскликнула:

– Так вот ты какая, любовница моего мужа!

Вот идиотка! Зачем только мы сюда притащились?! Я сильно пожалела о своем поступке.

– Ну-ка, ну-ка, посмотрим, – внимательно обозрев меня с ног до головы, она вынесла свой бабский вердикт: – И что интересно нашел в тебе мой дурачок? Так себе… ничего особенного, а это кто? – переключилась хозяйка на Розу.

– Медведь в пальто, – хамством на хамство ответила та. – В тайге кони, вроде, не водятся!

Алевтина сжала губы и промычала:

– Ишь ты, хоть и старая, да шустрая!

Подруга пропустила мимо ушей сделанный невестой «комплимент» и нагло улыбнулась:

– Вот тут, милашка, ты не ошиблась! Очень шустрая!

Пока они пикировались, я подумала, какой же Алешка подлец и трепло: уже успел рассказать этой дуре о наших отношениях! Зачем?! Мне стало крайне неуютно, но теперь после такой «потрясающей» встречи я могла сказать точно: новая подруга Алексея – настоящая чувырла! Мужчин всегда тянет на таких больных на всю голову морально-нравственных уродин. Их не устраивают женщины умные и думающие, интеллигентные и деликатные. Нет! Подавай наглых самок, которые только и умеют, что хорошо давать!

Внешне Алевтина выглядела кобылой, и я с Лешкиной характеристикой «богиня» была в корне не согласна. Одета вульгарно в обтягивающее (уже не юное тело!) платье, на ногах открытые босоножки размера этак 43, из которых торчало буквально полстопы с вызывающим педикюром ярко-красного цвета. Я понимаю, если бы пальцы еще выглядели эстетично и красиво, но такие стопы надо прятать в носки или туфли, но лучше в валенки. Широкоскулое лицо с лошадиной улыбкой, правда, подкачало зубами (как я заметила, некоторые элементы жевательного инструмента отсутствовали). Ну это в норме! Это в порядке вещей, ведь зубная проблема – тема вечная для безденежных жителей любой страны, в том числе России и Германии. Протезирование – вещь дорогостоящая и не каждому по карману, а посему больничная касса самостоятельно решает, достоин гражданин носить такое чудесное украшение, как зубы, или нет!

Мне стало ясно, что у моего давнего приятеля вообще нет вкуса. Вернее, есть специфический, но не у него, а у его «маленького друга», которого интересуют лишь определенные вещи. На кладбище он так восторженно описал мне «принцессу», как будто поймал Жар-птицу, а в руках-то оказалась всего лишь глупая жаба, которая вряд ли превратится в Василису Прекрасную!

Мы вошли в комнату. Ба! Да тут знакомые все лица! В центре, как пахан воровской «малины» с гитарой в руках, сидел уже знакомый мне по трагическим обстоятельствам по имени Лида влюбленный в меня Борис. Рядом с ним еще один незнакомый худосочный интеллигент в круглых очках, очень похожий на ученую улитку. Ученые улитки – изобретение, любимые существа и источник вдохновения в творческой деятельности моей маленькой Элечки. Она их рисовала, лепила из пластилина и выпекала из теста. Характерным отличием от улиток неученых были круглые очки, которые важно сидели на глупых мордочках, и обязательный в лапках портфель. Мужчина, как мне показалось, имел «голубой» оттенок или манеры, присущие им, но я была не уверена, поскольку Алешка представителей этой особой породы просто ненавидел и никогда не позволил бы такому человеку находиться в своем окружении. Я всегда очень лояльно относилась к сексменьшинствам, но после бесчисленных показов по телевидению и в интернете оргий гомосексуалистов и раскрутки таких специфических отношений испытываю стойкую неприязнь и отвращение к любви такого рода, потому как считаю, что стоять на коленях или раком перед представителями своего же лагеря как-то не вяжется с гордым званием «мужчина»! Борис, буквально ошалев от радости, кинулся ко мне со словами:

– Олечка, дорогая, как я рад тебя видеть! Какими судьбами? Я так пожалел, что забыл тогда спросить твой номер, но теперь мы исправим эту оплошность, правда? – и он хитро подмигнул мне.

Да не дай бог! Алешка насторожился.

– А когда это вы успели пообщаться? – подозрительно спросил он.

– У тебя же встречались, помнишь? – не стал выдавать меня Боря.

Алексей немного успокоился. Вот ведь! Он такой же, как я. Вроде встретил тетку своей мечты, и ничего уже нас с ним не связывает, а все равно меня ревнует!

Интеллигента звали довольно странным именем Килиманджаро. Я знала только гору с таким названием, даже побывала у ее подножия.

– Это ваша кличка? – бестактно спросила я.

– Нет, конечно! – обиженно и с некоторой долей возмущения возразил он. – Просто мой отец увлекался альпинизмом и Африкой, отсюда и имя.

Ну ладно, Килиманджаро звучит лучше, чем Лимпопо, я бы сказала, поэтичнее. Боже ж ты мой, чего только люди не придумают! Хотя у нас в училище тоже были парни из Дагестана по имени Казбек и Эльбрус. Вот и живи с таким дурацким для русского парня именем, а отчество, небось, Иванович, и в целом все звучит примерно так: Сидоров Килиманджаро Иванович, просто музыка для ушей! Он протянул мне свою худосочную ладошку, вяло коснувшись моей руки. Ненавижу такие рукопожатия, даже не знаешь, кто перед тобой: то ли мужик в юбке, то ли баба в штанах, словом, ни рыба ни мясо!

Розалия как ни в чем не бывало по-хозяйски устроилась за столом.

– Чем тут угощают? – настойчиво, как потом оказалось, совершенно зря, спросила она.

– Сейчас-сейчас, – засуетилась Лешкина «жена», – слышь, Алексей, налей им по штрафной, – и убежала на кухню.

В гостях я ем очень редко. Если честно, брезгую. В первую очередь, пока хозяева не видят, переворачиваю тарелку и смотрю, насколько она чистая, и если увижу ободок из засохшего жира и грязи, есть никогда не стану! Быстро проделав надлежащую процедуру, убедилась, что все в порядке, в отличие от хозяйки, которая выглядела более чем небрежно и, я бы даже сказала, неопрятно. Из кухни показалась Алевтина. На подносе стояли две гигантские суповые тарелки, больше похожие на тазики для замачивания белья, заполненные до краев белесым куриным бульоном, в котором плотным толстым слоем лежал рис. Именно лежал, а не плавал, и воткнутая в «суп» ложка стояла, не падая, как приграничный столб. Просто жуть! Я и так ненавижу куриный суп, а вкупе с рисом подобное угощение вызвает у меня буквально рвотные спазмы!

– Нет-нет, – решила я увернуться от «аппетитного» блюда, – у меня аллергия на курицу, не хочу оказаться в больнице!

– Дурочка, да ты только попробуй, – начала уговаривать меня «повариха», – язык ведь проглотишь!

Но я не могла заставить себя взять в рот даже ложку этой гадости. Кроме того, мне стало страшно, что если «проглочу язык», как обещает мне любимая «жаба» Алешки, то онемею и ничего не смогу узнать о ее планах в отношении нашего друга. Розка с мукой посмотрела на меня, лихорадочно подыскивая правдоподобную версию для себя.

– Извини, но я тоже не буду! Я вообще после 18 часов не ем, у меня диета! Нарушить не могу, врач запретил.

И что, спрашивается, интересовалась, чем здесь угощают?!

– Вот черт бы вас побрал! – в сердцах пожелала нам «заботливая» хозяйка. – Только добро на вас перевожу. Чё морды-то воротить?! – и тазики-тарелки перекочевали к холостякам.

Этот тощий гомосексуальноподобный интеллигент Килиманджаро в один момент смолотил содержимое тазика. Ну и аппетит! Хотя что говорить-то, не в коня корм! «Наверное, глисты», – подумала я и совершенно расслабилась, порадовавшись, что мы с Розкой отделались легким испугом, избежав желудочно-кишечных неприятностей, и больше ничем подобным угощать нас здесь уже не будут, но не тут-то было! Началась вторая серия кулинарной битвы. Перед нашим носом очутились такие же огромные, больше похожие на подносы, блюда с тремя здоровыми кусками пирога-ассорти на каждого. Тесто сантиметров десять, а на поверхности жалким тощим слоем болтается непонятная начинка. Какой уж тут аппетит!

Никак не могу понять, почему некоторые хозяйки не в состоянии просто поставить угощение на стол, чтобы гости сами брали столько, сколько им захочется. Зачем же их «насиловать», навязывая свою не всегда замечательную стряпню! Аля этого решительно не понимала.

Алексей, наверное, сошел с ума, не иначе! У меня просто не было слов от его такого странного выбора «второй половины».

Мне интересно было узнать о ее дальнейших планах в отношении жениха-алиментщика, и я решила с ней не церемониться:

– А вы что, с Алексеем официально поженились?

Она замялась, но, собравшись с духом, начала врать:

– Да, женаты!

Я с удивлением посмотрела на приятеля.

– Как же так, Леша, – упрекнула его, – почему нам ничего не сказал, на свадьбу не пригласил?

Алешка покраснел и пролепетал:

– Мы только собираемся, еще не расписались!

В разговор встряла «невеста»:

– Но для нашей чистой и искренней любви это не играет никакой роли! Правда, Лешенька?

Лешка, смутившись окончательно, согласно кивнул.

– И ребенка собираешься родить, как сказал Алексей?

– Да, – с гордостью ответила она, – но только тогда, когда перепишет квартиру на меня, он обещал.

Все ясно. Как мы с Розкой и предполагали, очередная «охотница» за материальными ценностями. Тут мне на ногу изо всех своих сил наступила Розалия.

– Что, без квартиры слабо? – спросила она вызывающе.

– Нет, не слабо, но у меня должны быть гарантии! А если вдруг мы с ним разбежимся, куда я с дитем пойду, опять в общагу?

– А ты что, в общежитии живешь?

– Ну да, – призналась она, – ей богу, надоело уже! Хорошо вот, что Лешу встретила. Поэтому сначала квартира, а потом и ребятишки!

Я, конечно, сочувствую всем, кто до сих пор обитает в общежитии, но для себя сделала вывод, что скоро нам с Фимой из наших кровных придется покупать Алексею новую квартиру, потому как этот дурак жилья своего вот-вот лишится. Чтобы спасти приятеля от неприятностей, решила его выручить.

– Не получится, – сказала строго.

– Это… почему? – Алевтина уставилась на меня, как змея, потом вопросительно посмотрела на «жениха».

Я заметила, как на Алешкином лице появилось недоумение.

– Да потому, что куплена она им на мои деньги в кредит, и он не может ею распоряжаться и переписать на тебя, ясно?!

– Как так? – обратилась она к своему любовнику. – Ты же, паразит, сказал, что она твоя и обещал на меня переписать, значит, обмануть хотел? С дитем на улице оставить? Ах ты, сучонок!

– Алечка, ну что ты, Оля же шутит! – Лешка злобно посмотрел на меня.

Чего уставился, хотелось мне сказать ему, не пройдет и полгода, как снова будешь сидеть у меня на кухне и лить слезы и сопли по поводу потерянной квартиры. Как можно быть таким идиотом?!

– Нет, не шутит! – поддержала меня Розалия. – Действительно, Алексей, почему не сказал, что эта квартира еще не твоя? Нельзя же обманывать женщину! – подыграла мне подруга.

– Вы чё, обалдели, что ли?! Не верь им, Алечка! И жилье перепишу, и дитенка родим, и поженимся! А эти, – он кивнул на нас, – интриганки! Не ожидал от вас, – с возмущением обратился он к нам, – знал бы, с чем пришли, вообще бы не стал приглашать!

– Алексей, неужели не видишь, что ты ей на фиг не нужен? А нужна лишь твоя квартира! Как не понять?!

– Да заткнитесь вы обе! – заорал вышедший из себя приятель.

– А ты на нас не ори! – рыкнула Розалия. – Правильно Оля говорит, не видишь ничего дальше своего носа! Тебя, как глупого телка, вокруг пальца обведут и на улице оставят, ты что же, не понимаешь, с кем имеешь дело?

– Лешенька, а почему эти мочалки меня в моей же собственной квартире оскорбляют? – вклинилась в склоку обиженная «жена».

Остальные два гостя, затаив дыхание, наблюдали за схваткой.

– А потому! Если бы вот этой, – его палец уперся в меня, – я дал обет, что буду принадлежать только ей, то был бы хорошим, а поскольку не захотел на ней жениться, хотя она и очень настаивала, есть повод для мести! Вот уже много лет меня преследует и делает гадости! В общем-то, не удивительно! Все бабы такие! – злобно усмехнулся он.

На такое подлое заявление промолчать было нельзя.

– Тебе Алексей до Фимы, как до Луны, именно поэтому я выбрала не тебя, а его. И уже много лет мы счастливы и живем с ним душа в душу…

– Ну, конечно! – не смог он проигнорировать мои слова и с плохо скрытой иронией продолжил: – Видел я ваши «идеальные» отношения! Он, задрав хвост, бегал по бабам, награждая их внебрачными детьми, а ты в это время вовсю развлекалась со мной!

Недаром же говорят: «Слово – серебро, молчание – золото!» Нет бы подумать башкой о последствиях и прикусить свой поганый язык, нет! Этот мерзавец еще и поливает меня перед этой гоп-компанией! Я задохнулась от ярости. Щеки мои вспыхнули. В глазах потемнело. «Вот это ты зря, дружок, очень зря», – подумала я с ненавистью, а вслух сказала:

– Всегда подозревала, что ты мелочный говнюк, но никогда не думала, что до такой степени! О каком уж тут благородстве может идти речь?! Дорогу к нам забудь навсегда, потому что с сегодняшнего дня друзей в нашем лице у тебя больше нет и не будет!

Вслед нам еще неслись крики.

– И слава богу! – орал оборзевший приятель. – Нужны вы мне больно! Катитесь оба к черту! Знать вас не желаю, и чтобы в моей жизни больше вас не видел и не слышал!

Ему в унисон подвывала и эта тупая кочерыжка, хотя назвать ее тупой язык не повернется! Она имеет четкую цель, и как мы поняли, эта цель любой ценой будет достигнута.

– Правильно, Лешенька, давай, гони этих сучар на хрен! Шатаются тут две проститутки, людям нормально жить не дают! Чтобы ноги здесь вашей никогда не было!

Вот не зря же не хотела идти сегодня в гости, не зря. Интуиция подсказывала!

Когда мы очутились на улице, Розалия ободряюще улыбнулась мне и мстительно произнесла:

– На пузе приползет паразит! Вспомнишь мои слова! Да он только на плаву и держится благодаря вам с Фимой, а вообще, Олечка, я уже убедилась, что делать добро – это такое специфическое занятие, что не знаешь, чем обернется. Или будут благодарить и помнить, или искусают и забудут!

Она совершенно права!

Глава 68

Из гостей меня выгоняли впервые, за исключением того случая, когда мы с Фимой с гордым видом ушли сами, дав одному из гостей по морде, впрочем, за дело! Получить такой «сюрприз» от бывшего одноклассника, любовника и друга, для которого я готова была достать Луну с небес, и чтобы поставить его на ноги, делилась не только дензнаками, но и своей кровью, – неожиданно, но закономерно. В своих поступках он никогда не руководствовался разумом, а вечно шел на поводу обстоятельств, как это случилось в первом, во втором, третьем браках и сейчас. Невеста была крива душой, но и на нее нашелся слепой жених. Мне стало окончательно ясно, что наши личные дружеские многолетние отношения завершились полным крахом, закончились раз и навсегда! Я рассталась с ним, как со старой, ненужной мне вещью, но не с сожалением, а полным безразличием.

В годы моего социалистического прошлого, как и у многих людей моего поколения, выработалась дурацкая привычка хранить годами весь накопленный хлам, не в силах расстаться ни с одной вещью, включая старый ржавый гвоздь. О фэн-шуе тогда мы никакого понятия не имели, и с большим трудом добытые в годы тотального дефицита вещи получали вечную прописку в недрах квартир, шкафов и шифоньеров. Непреодолимой преградой был извечный вопрос: «А вдруг еще пригодится?!» Но то, что должно было когда-нибудь пригодиться, почему-то не находило своего применения и десятками лет лежало мертвым грузом, валялось и пылилось, занимая большую часть нашей жилой площади. Особым, излюбленным местом для дислокации хлама были, конечно же, балконы – сборники всевозможного мусора, который уже давно должен был перекочевать на свалку. Если имелся старый таз, то он непременно висел на стене, наверное, на случай апокалипсиса, или как напоминание о сложных временах, связанных либо с отсутствием водопровода, либо стиральной машины. Если осталась лишь одна лыжа, то ее требовалось во что бы то ни стало сохранить, так как теплилась надежда, что на улице случайным образом найдется вторая.

Ношеная одежда – вообще отдельная тема! Что не подходит по размеру, оставляется на случай внезапного и счастливого похудения, но поскольку желание похудеть остается лишь желанием, то с годами разница между размером одежды, лежащей в шкафу и ожидающей свою похудевшую хозяйку, и габаритами самой обладательницы неприкосновенного запаса резко увеличивается в пользу последней, поэтому безумное желание поносить что-нибудь из вещей двадцатилетней давности не имеет никаких шансов, но… рука просто не поднимается, и этому появляются всё новые и новые оправдания: «Передам в наследство дочке, будет носить внучка…»

Однако самое интересное, что в отношении старых вещей регулярно работает закон подлости. Когда дрожащая ручонка, облитая горькими слезами хозяйки, наконец, умудряется избавиться от ненужного хлама, то спустя несколько дней обязательно наступает такой момент, когда появляется… острая необходимость в выброшенной вещи, пролежавшей без дела огромное количество лет, и… горькое сожаление по этому поводу уже не оставляет душу до конца жизни в покое. Правда, иногда бывает и по-другому, когда вещи сами стремятся уйти от хозяина.

Однажды много лет назад мой отец привез из Индии кроссовки. Он их берег, даже не смея и думать о том, чтобы носить, периодически примеряя и демонстрируя нам с мамой покупку дома. Прошло двадцать лет и вот, разбирая шкаф, в дальнем углу он наткнулся на вожделенную обувку и понял: их время пришло! Пофорсить, к сожалению, ему удалось совсем недолго – всего минут десять. Пройдя от подъезда метров двадцать, он с ужасом обнаружил, что подошвы остались за спиной на земле, а он идет по асфальту в одних носках. Со слезами на глазах и печалью в душе пришлось избавиться от кроссовок и желанной мечты щеголять в них.

Вот и сегодня так же, как мой отец когда-то, правда, без слез и сожалений, но с хорошей долей злости в душе, я избавилась от Алексея, который столько лет обитал на одной из полок моей жизни, принося мне одни проблемы. Избавиться от этого махрового эгоиста раньше не поднималась рука, а в дальнейших отношениях необходимости не было, поскольку любой предмет должен находиться в тех руках, кому он нужен, и приносить хотя бы какую-то пользу. Далее испытывать неприятности и моральные унижения от старой ненужной мне «вещи» я категорически не желала!

К действительности меня вернула моя дорогая Роза, нарушив затянувшееся молчание.

– Какой же идиот! И как ты могла столько лет любить такого человека?

– Любовь зла… Она слепа, безумна и бездумна! И сколько женщин любят бабников, негодяев, пьяниц, садистов, не давая себе ни малейшего шанса перевернуть эту страшную страницу своей жизни! Даже не знаешь, за что ты любишь человека… Просто любишь, закрывая глаза на все, и счастлив, Розочка, тот, кто может вовремя от такой паршивой любви избавиться. Ну а лучшее средство от старого чувства, ты отлично знаешь, чувство новое, и я безумно рада, что у меня есть мой Фима. А вообще, дорогая, человек – существо несовершенное и неблагодарное. Но расплата за его сегодняшний гнусный поступок обязательно наступит. Меня нельзя незаслуженно обижать, жизнь накажет!

– Ты его когда-нибудь простишь?

– Уметь прощать, Розочка, – великое искусство. Возможно, когда-нибудь, но только в том случае, если он сам осознает свою вину. А поскольку Алексей – человек крайне самолюбивый и себялюбивый, то в ближайшее время ожидать от него раскаяния не следует. Прошу тебя, больше о нем ни слова! Я не хочу ничего слышать! Слишком много чести, не заслужил!

Весь следующий день мы активно занимались исключительно детьми, а проследить за установкой памятника Еве перепоручили Василисе Васильевне. Вопрос с Ванечкой решился также положительно. Едва мы вошли в Ванечкину группу, он подбежал к нам. Мы присели перед малышом, и Роза, взяв его за ручку, спросила:

– Ванечка, ты хочешь, чтобы я была твоей мамой? Твоим братиком будет Игорек, и тебе не будет скучно, а тетя Оля с Танечкой и Марточкой будут приходить к нам в гости! Хочешь? – подруга вопросительно посмотрела на малыша.

Вместо ответа он показал Розалии машинку, которую держал в ручонках.

– На машинку, тебе, – протянул ей игрушку, и мы поняли, что он согласен.

Розалия обняла ребенка. К моей большой радости, взрослая женщина и маленький мальчик поняли друг друга с полуслова. Потом мы прошлись по магазинам, чтобы одеть детей и купить им столь желанные игрушки. Малыши были в восторге, даже Танюшка, наверное, впервые в жизни, заулыбалась, забывая о своем страшном прошлом. Вот так и передвигались – в каждой руке по ребенку. Роза крепко держала двух энергичных пацанов, а я парочку тихих и спокойных девчонок. Дома нас ждали не только наши папы, но и другие многочисленные родственники, сестренки и братишки.

Встреча была бурной. Гришенька никак не мог от меня оторваться, как и мой «солнечный зайчик», который уже вовсю бегал. Они не отпускали меня ни на минуту. Григорий очень повзрослел. Из него получится необыкновенный мужчина, а значит, и атаки девчонок не за горами. Для себя он уже решил, что хочет, как и мы с отцом, заниматься бизнесом, продолжая, так сказать, нашу семейную династию. После каникул встречи со мной ожидал директор гимназии, в которой учился мой невероятно одаренный мальчик, чтобы переговорить о судьбе уникального ученика. Две мои новые доченьки были приняты всеми членами семьи, которых просто потрясла история Танечки. Они окружили малышек любовью и заботой, и девочки сразу же стали для нашей семьи родными.

Вечером состоялся серьезный разговор об Алексее.

– Что между вами случилось? – строго спросил Ефим. – Какими интригами ты там занималась?

– Интригами? С чего ты взял? – переспросила я.

– Да Алексей звонил, жаловался, что ты разрушаешь его жизнь, строишь козни!

– А… вот ты о чем, – протянула я.

Как же скурвился мой бывший приятель! А что если он расскажет Ефиму о нашей близости в Германии? Надеюсь, до этого, сволочь, не опустится. Все равно ни в чем не признаюсь! Надо же, позвонил Фимке, чтобы пожаловаться на меня! Охренеть!

Как-то один мой давний любовник не просто позвонил моему первому мужу, а прямиком заявился к нам домой и уединился с ним для беседы на кухне.

После проводов «гостя» Андрей доложил мне о разговоре:

– Сергей на тебя жаловался! Сказал, что ты распространяешь о нем сплетни и плетешь интриги.

К счастью, Сергей, этот подонок, видимо, постеснялся рассказать ему, что мы были любовниками, а то «ябедная» встреча точно закончилась бы Куликовской битвой.

Вспомнился давнишний анекдот. «Социалистическое время. На витрине продуктового магазина странное объявление: «Автомобили «Волга» за 3000 рублей» (надо сказать, что эта машина тогда стоила 10 000 рублей, да и то по записи). Покупатель, заинтересовавшись, зашел и спрашивает:

– Это правда, что можно купить «Волгу» за 3000 рублей?

– Правда. Да вы зайдите к директору, он все расскажет.

Заходит в кабинет. За столом сидит директор, такой маленький еврейчик.

– А что нужно, чтобы купить «Волгу» за 3000 рублей?

– Да ничего особенного, – говорит директор, – надо только принести справку о том, что вы участник Куликовской битвы.

Посетитель очень удивился и растерялся.

– А где же я возьму такую справку?

– Ну я не знаю… но татары приносят!»

Так вот хоть ума хватило не донести Андрею о наших отношениях (а какая любовь была между нами…закачаешься, хоть Сергей и имел жену), однако этот «женатый» роман оказался первым и последним в моей жизни.

– Какими «интригами» я занималась, тебе может рассказать Розалия, но запомни: рано или поздно готовь ему деньги на новую квартиру. Именно мои, вернее наши, попытки помочь этому лоху не совершить столь идиотский шаг в своей уже старческой жизни и стали причиной так называемых «интриг» с моей стороны.

И я в подробностях рассказала Фиме о мерзопакостном инциденте, опустив лишь эпизод обмена «змеиными» любезностями с бывшим приятелем, включавшем в себя упоминание о наших с ним интимных отношениях.

– Значит, выгнал вас? – возмутился Ефим. – Это ему так просто не пройдет! Я покажу негодяю, как обращаться с моей женой! – он сжал кулаки.

Мне снова вспомнился папочка. Мои теперь уже покойные бабушка и дедушка очень любили сваливаться своим детям как «снег на голову», особенно единственной дочери – моей тете. Причем последняя, будучи уже несколько лет замужем, проживала с мужем и сыном в малогабаритной однокомнатной квартире. Бабуле и дедуле очень нравилось задерживаться на одном месте этак по полгода, не меньше. В конце концов замученный и озверевший от столь длительного и нахального пребывания навязчивых родственников зять в один прекрасный день пообещал спустить их с балкона пятого этажа. До столь экстремальных мер, к счастью, не дошло – они вовремя смылись, но обиженная бабуся в свойственной ей истеричной манере пожаловалась на непочтительного зятя своему сыну – моему отцу. Папа, человек крайне вспыльчивый, очень любил родителей, а особенно мать, почти как еврейский сын, хотя и был мусульманином, от такой ужасной жалобы просто озверел.

– Да я убью его! Застрелю паразита! – и побежал за газовым пистолетом.

Правда, было совершенно непонятно, как мой папа собирался расправиться с наглым родственничком, проживающим в другом городе, да еще из подобного оружия.

Но уже через несколько минут отец успокоился, подумал и, вернувшись в комнату, выдал:

– И правильно сделал, – встал он на сторону изведенного пенсионерами зятя, – если бы у меня жили по полгода, я бы и сам так поступил! Только вот лететь пришлось бы подольше – с девятого этажа!

Мы долго тогда смеялись. Теперь Фимка шел по стопам моего отца, желая отомстить другу. Еле-еле удалось его успокоить.

Неприятный разговор не помешал нам любить друг друга. Фимка очень соскучился по мне (хотя я могла быть уверена в его верности, если только он находился в поле моего зрения, но жизнь показала, что и это – не гарантия от измен). Мы, теперь уже родители семерых детей (бабушка и дедушка трех внуков!), занимались любовью с неистовством, как много лет назад, когда были моложе. В его объятиях я думала, что вряд ли уже смогу оказаться в руках чужого мужчины, ну если только в сладостных мечтах или снах, чтобы почувствовать хоть какое-то разнообразие. За эти годы я ничуть не разочаровалась в замечательных сексуальных отношениях с ним и его человеческих качествах и люблю его намного сильнее, чем прежде, в молодости, несмотря ни на какие негативные и обидные обстоятельства, возникающие временами в нашей жизни. Мы все же единое целое. Наши с ним ночи без сна длились, как правило, до самого утра, и после разлук я особенно остро чувствовала, как мне его не хватало…

– Ты знаешь, я безумно хочу, чтобы ты родила мне девочку, дочку, – тихо прошептал Фима, нежно перебирая мои волосы, – я знаю, ты сможешь!

Разочаровывать мужа не хотелось, но вариантов не было.

– Знаешь, дорогой, Марк уже высказал свое мнение на этот счет. Если даже забеременею, что вряд ли, то выносить ребенка мне уже точно будет не под силу…

– Давай еще раз сходим к Марку, посоветуемся, прошу тебя! Прямо на днях, хорошо?

– Хорошо, пусть будет по-твоему, – согласилась я.

В конце концов, можно прибегнуть к услугам суррогатной матери.

Из размышлений меня вывел голос Ефима.

– …так рад за Акуловых! Теперь у Розалии и Олега начнется новая жизнь! Два пацана, говоришь? И нам бы надо укрепить наши немногочисленные мужчинские ряды, а то у нас Гришка да Фимка, правда, есть еще Рафка и Тимочка, но они ведь далеко, не с нами. Так может взять там еще одного мальчишку? А то прямо девичий батальон! Представляешь, сколько еще внуков ожидается?!

– Представляю! Ты знаешь, Фима, там этих несчастных детей, и мальчиков, и девочек, такое количество, что я задаюсь вопросом: может, наши люди просто сошли с ума?! Я бы их всех осчастливила, но одной меня на всех, увы, не хватит!

– Олюшка моя, – муж нежно обнял меня и прижался ко мне родным телом, – ты замечательная, а на Лешку, дурака старого, не обращай внимания! Все от того, что тебя в его жизни нет. С тобой он был бы счастлив, и рядом никаких проблематичных баб! Я просто удивляюсь, как на протяжении всей своей жизни он постоянно умудряется наступать на говно, не в состоянии потом отмыться! Пора бы уже, в его-то возрасте, смотреть иногда себе под ноги! Так было с первой Танькой, со второй, с третьей, этой идиоткой из Джанкоя, теперь еще одна – и новые проблемы! Только Ева, по-моему, была нормальной женщиной, да… жалко ее, конечно…

А я подумала, что никакого везения от встречи с Алексеем в Евиной личной и не очень-то счастливой жизни не было, потому что он ее своей любовью не согревал, а наоборот, грелся в лучах ее искренних чувств! Бедная девочка! Почему таким хорошим девчонкам никогда в жизни не везет? Зато стервы цветут, пахнут и гребут по жизни на белоснежной яхте! Почему?!

– Хочешь, я поговорю с ним, наставлю на путь истинный? Если потеряет квартиру, будет ему хороший урок. Мы с тобой, разумеется, без жилья его не оставим и…

Я перебила мужа.

– Только прошу тебя, сделай вид, что ты не в курсе нашего скандала и не ссорься с ним, ладно?

– Ладно-ладно, добрая ты моя самаритянка, я так тебя люблю!

– И я тебя, – мы вновь слились в поцелуе.

Оторвавшись от меня, Фима присел на кровати.

– Завтра вместе с детьми поедем в одно место. Будет вам сюрприз!

– Обожаю сюрпризы и подарки и побольше, и можно без хлеба! – почти как ненасытный Винни-Пух с диким восторгом воскликнула я, обняв моего единственного и обожаемого мужчину.