Книга: Мера моря. Пассажи памяти - Ильма Ракуза

Ракуза пишет точно, поэтично, иногда - философично, иногда - бесстрастно. К ее стилю не может быть никаких претензий, это стиль поэта (во всяком случае, человека с определенным культурным багажом). Но я не почувствовала внутреннего сходства между собой и автором, не возникло этой необходимой связи, которая есть начало всякой любви. Прежде всего мы очень разные люди. Ракуза влюблена в путешествия, в Восточную Европу, меня же всегда этот регион оставлял более-менее равнодушной. Больше всего мне запомнились страницы воспоминаний Ракузы об учебе в Париже, о ее первом мужчине-органисте, об Эрне, с которой Ильма училась в школе и которая на долгое время завладела ее душой...

Пишет Ракуза и о Советском Союзе, и о Ленинграде - приятно читать, в целом, доброжелательные и прочувствованные строки поэтессы о советских интеллигентах, влюбленных в русскую поэзию и всегда готовых придти на помощь. Но почему-то ее воспоминания о Союзе показались мне глубоко неоригинальными, возникло чувство некоей вторичности, как будто нечто похожее я уже читала у других... А ведь действительно читала: и о сумрачных, неулыбчивых людях на улицах, и о хамоватых продавщицах... И ведь не поспоришь, все это было, было, но так хочется нового взгляда на советскую действительность - увы, здесь его искать напрасно.

А все же очень хорошая книга - сдержанная, профессиональная, не выходящая из берегов. По сути, очень швейцарская. И этого уже не изменить.

Прекрасные летучие воспоминания, поэзия в прозе – книга не только о том, что было, но попытка понять и воссоздать себя. Дивные словесные акварели. Настоящее переплетается с прошлым, книга завораживает, затягивает – и окликает твои собственные воспоминания, будит в памяти голоса и мелодии, запахи, картинки, краски.

Дочь матери-венгерки и отца-словенца, Ильма всю жизнь кочует по миру – Будапешт, Любляна, Триест, Цюрих, Париж, Ленинград, не успеешь окопаться и пустить корни, а уже вновь дорога, пейзаж за окном меняется, и ты везде своя и везде чужая. Вся жизнь – странствие и поиск. Все люди странники на этой земле, нам ничего не принадлежит – но частые дороги, быть может, помогают почувствовать это чуточку раньше и острее. «Переезды подтолкнули меня к самостоятельности, оборотной стороной которой был страх. Папа, мама, чемоданы и я – вот был мой мир. Но поскольку за папу, маму и чемоданы держаться не получалось, я поняла, что единственный мой дом – это я».

Ильма Ракуза защитила диссертацию «О мотиве одиночества в русской литературе», переводила Чехова, Цветаеву и Ремизова. Она говорит на французском, венгерском, словенском, английском, немецком, русском: «Многоязычие для меня так же естественно, как шум прибоя. Оно успокаивает, это моя родина».

«Вспомнить – ощутить снова. Вспомнить для писателя – сотворить. Воспоминание как сотворение» - написал Михаил Шишкин в предисловии к книге. Да, пожалуй, именно так.

"Мера моря" читается на одном дыхании – и безмерно жаль, что это наслаждение заканчивается. Но мысли уже растревожены книгой, и путешествие продолжается – как погружение в себя и самоосмысление.