Текст книги "Позабудь, что было..."

– Что ты о них думаешь? – спросил Джос, выезжая на шоссе.

Что за странный вопрос, мысленно удивилась Сара. В конце концов, какое значение имеет для Джоса, что я думаю о его друзьях?..

– Они мне очень понравились, – честно ответила она, – особенно Луиза. – И спросила, резко меняя тему: – Когда мы будем в Канне?

– Поздно ночью, но Хелен это вряд ли обеспокоит. Она ведет ночной образ жизни.

9

Сара поняла, насколько прав был Джос, когда, подъехав к дому Хелен, они попали в самый разгар вечеринки.

Вилла располагалась на склоне горы, в нескольких милях от Канна. Должно быть, отсюда открывается замечательный вид на море, устало подумала Сара, выбираясь из машины. В отличие от нее Джос выглядел совершенно свежим и бодрым – как всегда, воплощение мужественности. И это, судя по всему, пришлось по вкусу Хелен, которая вышла им навстречу в узком шелковом платье, подчеркивающем достоинства ее соблазнительной фигуры.

Она бросилась на шею Джосу, и Саре пришлось отвернуться, чтобы скрыть свою боль. Ревность раздирала ее изнутри невидимыми когтями, оставляя жгучие, саднящие, раны.

– Джос, дорогой, наконец-то!.. Ммм… выглядишь просто божественно…

Она поцеловала Джоса, и Сара, как ей этого ни хотелось, не в силах была отвести взгляд от пухлых ярко-красных губ.

– Ты должен немедленно познакомиться с Гарри – он предложил мне чудесную роль в своем новом фильме!

– Одну минутку… – Джос высвободился из объятий Хелен и оглянулся на Сару. – Хелен, Сара едва на ногах держится… Пусть кто-нибудь проводит ее в ее комнату.

Только сейчас Хелен соизволила заметить присутствие Сары, и та с болью осознала, какой разительный они представляют контраст: Хелен, полная жизни, загорелая и стройная, со свежим макияжем и безупречной прической, и она, Сара, – бледная, измотанная, со спутанными волосами и усталым осунувшимся лицом. Неудивительно, что в глазах Хелен вспыхнуло торжество, хотя в первое мгновение она поморщилась, увидев, что Джос приехал не один.

– Ах да… Твоя маленькая помощница. Она будет спать в комнате с одной из горничных. Я пришлю кого-нибудь проводить ее. Ты прав, Джос, – добавила Хелен с ядовитым смешком, – она похожа на выжатый лимон…

И увлекла Джоса прочь, а Сара, молча проглотив унижение, осталась предоставленной самой себе.

Прошло почти полчаса, прежде чем к ней подошла молодая девушка и с виноватым видом тронула за плечо.

– Вы помощница месье Ховарда? – спросила она на хорошем английском языке, и, когда Сара кивнула, прибавила: – Пожалуйста, пойдемте со мной.

Комната, которую Саре предстояло делить с одной из горничных, оказалась настолько тесной, что в ней с трудом поместились две кровати и крохотный комодик. Никакой другой мебели там не было, но Сара так устала, что не обратила внимания на скудность обстановки. Единственная горькая мысль, которая пришла ей в голову, пока она готовилась ко сну, была: а где же будет спать Джос? В постели Хелен? Прекрати, одернула себя Сара, не смей так думать, это не твое дело.

Горничная, которая по воле судьбы оказалась ее соседкой, говорила по-английски так же плохо, как Сара по-французски, но тем не менее оказалась дружелюбной и общительной. Прислуга поднимается в шесть, объяснила она Саре утром, когда будильник вырвал из сладкого сна их обеих.

Девушка ушла работать, а Сара, не в силах снова уснуть, отправилась на поиски ванной, которую ей показали вчера вечером. Комнаты прислуги размещались на верхнем этаже четырехэтажной виллы, там, где когда-то был чердак, и ванная здесь была старомодная, хотя и блистала чистотой.

Приняв душ, одевшись и причесавшись, Сара спустилась вниз и вышла в сад, окружавший виллу. В столь ранний час здесь было совсем безлюдно, если не считать нескольких садовников, трудившихся на клумбах.

Как и думала Сара прошлой ночью, отсюда открывался потрясающий вид на Средиземное море: лесистые склоны гор, белевшие россыпью кубиков виллы, а ниже – яркая, насыщенная синева моря.

Джос еще раньше объяснил Саре, что Хелен сняла виллу на все лето, и сейчас, разглядывая огромный дом, Сара подумала, что эта причуда наверняка стоила актрисе целое состояние. Безудержно веселящаяся нарядная толпа, которую вчера ночью Сара едва разглядела затуманенным от усталости взглядом, сейчас исчезла бесследно, только за столиком у бассейна, под полосатым тентом сидел импозантный седовласый мужчина, явно поглощенный чтением бумаг, которые он разложил перед собой на столе.

Однако шаги он, видно, расслышал, потому что повернул голову и, слегка нахмурясь, оглядел Сару.

Она рискнула улыбнуться и робко поздоровалась:

– Доброе утро.

– Привет. А я-то думал, что в такую рань никто сюда не заявится. Кажется, я не видел вас раньше, а?

– Нет, мы приехали ночью. – Сара представилась и узнала, что ее собеседника зовут Гарри Вайнбергер.

Она мгновенно поняла, кто это такой. Кинорежиссер, о котором говорила Джосу Хелен.

– Что же вас сюда привело? Приглашать соперниц – это что-то совсем не похоже на Хелен. – Полные губы Вайнбергера иронически дрогнули, и холодные голубые глаза одобрительно блеснули, окинув взглядом стройные ноги Сары, затянутые в джинсы.

Он был старше Джоса – лет примерно сорок с лишним, а то и под пятьдесят, но обладал той грубой, почти животной притягательностью, перед которой, как подозревала Сара, редкая женщина сумела бы устоять. И дело тут не столько в его внешности, размышляла она, исподтишка разглядывая собеседника, сколько в том властном ореоле, который окутывает его, в мужской силе, которую он источает всем своим существом. Подобная властность весьма привлекательна для женщин, и Сара хорошо понимала, почему Хелен так ликует, говоря о роли, которую Вайнбергер предложил ей в своем новом фильме.

Они немного поболтали, хотя Сара так и не открыла причины своего появления на вилле. Врожденная осторожность принудила ее промолчать о книге, которую пишет Хелен, – не было никакого желания болтать за спиной актрисы о ее личных делах.

– В это время я обычно завтракаю, – сообщил Вайнбергер, глянув на часы. – Хелен, как правило, встает только к обеду, и, если вы проголодались, предлагаю составить мне компанию. Если я не ошибаюсь, вы приехали сюда вместе с новой добычей Хелен? – вдруг спросил он, проницательно взглянув на Сару.

Она чуть отвернулась, чтобы собеседник не заметил страдания в ее глазах.

– Совершенно верно, – бесцветным голосом подтвердила она. – Джос – мой босс.

– Босс?

В голосе Вайнбергера, на американский лад растягивавшего слова, прозвучало неприкрытое любопытство, и Сара поняла, что сейчас он примется за расспросы.

– Спасибо, что предложили позавтракать, – торопливо сказала она, – но мне после вчерашней поездки хочется размять ноги. Если вы не против, я бы лучше прогулялась в деревню… Она, ведь, кажется, недалеко?

– В паре миль отсюда, но там нет ничего примечательного. После завтрака я собираюсь съездить в Канн. Если хотите, могу подвезти и вас.

– Большое спасибо, но мне нужно вначале спросить разрешения у Джоса.

Это был хороший повод сбежать, хотя Сара, удаляясь от виллы, сомневалась в душе, есть ли у нее причина для такого бегства. Гарри Вайнбергер – умудренный жизнью светский лев, и вряд ли она могла всерьез заинтересовать его… Но во взгляде, которым он изучал стройную фигурку Сары, читалось выражение, которое включило в ее сознании тревожный сигнал. Кто знает, быть может, Вайнбергер решил даже, что она намеренно искала его общества? Будучи кинорежиссером, он, без сомнения, давно уже проникся здоровым цинизмом в отношении женского пола, рассеянно размышляла Сара, шагая в направлении деревни.

Как и сказал Гарри, там не было ничего примечательного, но аппетитный запах свежих круассанов, струившийся из дверей пекарни, оказался для Сары чересчур большим искушением. Усевшись на уютной деревянной скамейке под платанами на крохотной пыльной площади, Сара с удовольствием поедала только что купленный круассан, заодно разглядывая местных жителей, которые занимались своими повседневными делами.

Чем больше она наслаждалась нехитрыми сценами деревенской жизни, тем меньше хотелось ей возвращаться на виллу, но нельзя же оставаться здесь навечно, напомнила себе Сара. Рано или поздно придется лицом к лицу встретиться с Джосом и его белокурой любовницей.

Она неохотно встала со скамейки и пустилась в обратный путь.

Первым, кого увидела Сара, выйдя на подъездную аллею виллы, был Джос. Нахмурившись, он расхаживал по аллее и, судя по всему, с трудом сдерживал раздражение. Джос был одет в светлые джинсы и легкую рубашку с короткими рукавами, и сердце Сары при виде его предательски подпрыгнуло к горлу. Не в силах тронуться с места, она пожирала глазами Джоса, жадно впитывая каждую подробность: то, как плотная ткань облегает длинные мускулистые бедра, как чуть топорщатся на затылке густые черные волосы…

Джос резко обернулся, увидел Сару – и нахмурился еще сильнее. Он не похож на мужчину, который провел бурную ночь в объятиях любовницы, с горечью подумала Сара, даже издалека ощутив исходящие от него напряжение и злость.

– А, явилась! – резко бросил Джос, шагая к ней. – И где же тебя черти носили, позволь узнать? Я перевернул вверх ногами всю эту чертову виллу!

– Я прогулялась в деревню. – К ужасу своему, Сара поняла, что краснеет: лишь сейчас она покаянно вспомнила, зачем приехала сюда. Работать, и к тому же под началом Джоса. Пытаясь оправдаться, она брякнула первое, что пришло в голову: – Я бы никуда не ходила, но Гарри Вайнбергер сказал, что Хелен встает только к обеду.

– Ну и что? – ледяным тоном осведомился Джос.

Сара не нашлась, что сказать. По счастью, Джос и не стал требовать ответа и почти силой потащил ее к вилле.

– В полдень я встречаюсь с Хелен, чтобы поговорить о книге. Я хочу, чтобы ты делала записи. – Джос нахмурился и вдруг резко остановился. – А кстати, когда это ты успела подружиться с Вайнбергером?

– Он сидел утром у бассейна, а я проходила мимо. Мы немного поболтали.

– В самом деле? Ну, смотри, чтобы Хелен не застигла тебя за подобным занятием. Она, знаешь ли, считает Гарри своей собственностью.

Джос все так же хмурился, и в сердце Сары всколыхнулось искреннее сочувствие. Неужели он ревнует Хелен к знаменитому режиссеру? Если так, она, Сара, вполне может понять, что творится сейчас в его душе. Ей хотелось положить руку ему на плечо, обнять, быть может, утешить… Но Сара отлично знала, что не посмеет и пальцем дотронуться до Джоса, иначе прости-прощай ее и без того слабое самообладание!

На самом деле была уже половина первого, когда Хелен соизволила встретиться с ними. Она приняла посетителей – иного слова Сара не сумела бы подобрать для той ленивой грации, с которой актриса возлежала на затянутом шелком шезлонге – в прелестной гостиной рядом со спальней. Соблазнительное тело Хелен облекала роскошная шелковая пижама, прическа и макияж были безупречны, но на лице застыла недовольная гримаска, и искорка гнева блеснула в глазах актрисы, когда она увидела Сару.

– Джос, дорогой, – протянула Хелен, надув губы, – мы вполне можем обойтись без твоей помощницы… Я хотела поговорить с тобой с глазу на глаз.

У Сары недостало сил взглянуть на Джоса. Без единого слова она направилась к двери, но Джос задержал ее, бесцеремонно стиснув твердыми пальцами ее запястье.

– Сара останется здесь, Хелен, – холодно сказал он, – и будет вести записи. Итак… Что за проблему тебе понадобилось обсудить со мной столь спешно?

Хелен вновь надулась, но, бросив на Сару еще один ядовитый взгляд, заговорила:

– Я хотела написать главу о моих отношениях с Джоном Винсентом – он был режиссером моего первого фильма. Все говорят, что он бесстыдно эксплуатировал меня, заплатив обычное жалованье вместо того, чтобы предложить мне проценты с проката… Всему миру известно, что Винсент терпеть не может привлекательных женщин. В то время он безумно ревновал ко мне Грея – тот увлекся мной, а Винсент имел на Грея свои виды… Я хочу вставить все это в книгу, Джос, а мой адвокат не советует.

– И он прав, – сказал Джос после минутной паузы. – Ты рискуешь оказаться ответчиком по иску о клевете.

Глаза актрисы опасно вспыхнули, и она раздраженно бросила:

– Это моя книга, Джос, и я, черт возьми, буду писать в ней то, что захочу! Если ты откажешься опубликовать ее, так на тебе свет клином не сошелся. В сущности, я уже…

– Не надо мне угрожать, Хелен. – Сара мимолетно восхитилась тем, как Джосу удается сохранять спокойствие. – Ты просила моего совета – я его дал.

– Неужели ты не понимаешь? Винсент только получит по заслугам, если я выставлю его в книге гнусным ничтожеством – таким, какой он и есть на самом деле! – Лицо Хелен пошло красными пятнами, и она вдруг разом потеряла всю свою моложавость, в один миг став женщиной тридцати с лишним лет. – Ты же знаешь, он помешал мне сняться в последнем фильме Хардинга… Эта роль была просто создана для меня, а Винсент отдал ее… Нет, Джос, я твердо решила написать эту главу, и ты меня не остановишь. Я-то думала, ты будешь на моей стороне! – вдруг всхлипнула Хелен и, соскочив с шезлонга, прильнула к Джосу, крепко обвив руками его плечи.

Сара изо всех сил пыталась отвести взгляд, но не могла. Вид Хелен, бесстыдно льнущей к Джосу, словно зачаровывал ее. Как ни мучилась, Сара не могла оторвать глаз от этого зрелища.

– Я и вправду на твоей стороне, только ты никак не хочешь этого понять. – Поразительно, но Джос в ответ на порыв актрисы ограничился лишь угрюмой усмешкой. – Хелен, я отлично понимаю твое желание отомстить. – Боже мой, подумала Сара, в его голосе и впрямь мелькнула циничная нотка, или мне это только чудится?.. – Однако ты не подумала о том, какую высокую цену тебе придется заплатить за месть. Если то, что ты хочешь написать, увидит свет, Джон Винсент без промедления обвинит тебя в клевете.

– Джос, я не верю собственным ушам! – Хелен выпустила его из цепких объятий и принялась раздраженно расхаживать по гостиной. – Даже больше – я готова считать, что ничего не слышала. Знаешь что? Забирай-ка свою помощницу и уходи, а на досуге хорошенько подумай о том, что ты сейчас сказал. Я уверена, дорогой, что, как следует поразмыслив, ты признаешь мою правоту.

– А если нет? – Голос Джоса был убийственно бесстрастен.

– Вот тогда, дорогой, – со злорадством ответила Хелен, – мне придется подыскать себе нового издателя.

Остаток дня прошел как в кошмарном сне. После разговора с Хелен Джос исчез и не появился даже тогда, когда во внутреннем дворе накрыли обед на свежем воздухе. Как и прошлым вечером, бассейн и сад виллы были переполнены людьми, которые наперебой обращались друг к другу: «Дорогой». Как заметила Сара, по большей части это были мужчины, и все они окружали Хелен, точно сонм придворных обожателей. Глядя, как актриса лениво поглаживает загорелую спину юноши, которому, несмотря на атлетическое телосложение, вряд ли исполнилось больше двадцати, Сара втайне порадовалась тому, что Джос всего этого не видит.

Он появился уже во второй половине дня, в купальных плавках и мрачный словно туча. Сара наблюдала, как он стремительным кролем раз за разом пересекает бассейн, и сердце ее ныло от сочувствия Джосу. Он не из тех, кто способен сохранить хладнокровие, видя, как его любовница открыто демонстрирует интерес к другим мужчинам. Гарри Вайнбергер сидел теперь рядом с Хелен, и Сара отрешенно отметила, с какой ловкостью режиссер оттеснил загорелого Адониса и целиком завладел вниманием Хелен.

– Завидуешь ей?

Сара не заметила, как Джос выбрался из бассейна и уселся рядом с ней, нечаянно обрызгав.

– Нисколько, – искренне ответила Сара, не понимая, отчего Джос вдруг решил, что ее хоть сколько-нибудь привлекает пожилая кинознаменитость. – Просто восхищаюсь его ловкостью.

– Ну, у него в этом деле изрядный опыт. Он только что избавился от четвертой жены…

– Как ты считаешь, Хелен передумает насчет своей книги? – спросила Сара, желая отвлечь внимание Джоса от сладкой парочки и хорошо понимая, какие чувства должно вызывать у него это зрелище.

– Сомневаюсь. Хелен, когда захочет, может быть весьма упрямой.

– И что же ты будешь делать?

– Я уже высказал свою точку зрения, – холодно ответил Джос, – и не собираюсь менять ее. Не из упрямства, а потому, что знаю: я прав. Если мы опубликуем книгу в том виде, как хочет Хелен, Джон Винсент затаскает нас по судам, и я не могу винить его за это. Боюсь, желание отомстить затмевает у Хелен здравый смысл…

– Но если она заберет у нас свою книгу и обратится к другому издателю… – Сара затаила дыхание, зная, как нужно Джосу, чтобы биография Хелен вышла в свет к Рождеству.

– Лучше потерять книгу, чем получить судебный иск, – пожал плечами Джос. – Это еще не конец света. Честно говоря, то, что я уже успел прочесть, не произвело на меня особого впечатления. Большую часть работы проделал за Хелен Ричард, ее агент, но на самом деле готовые главы – не более чем бессвязное собрание сплетен с бородой. Правда, даже это могло бы иметь успех, если бы рукопись обработал хороший писатель, ну да нельзя объять необъятное. И все же я попробую еще раз поговорить с Хелен, вдруг да удастся пробудить в ней здравый смысл.

Он поднялся – стройный, гибкий, загорелый, и Саре до смерти захотелось протянуть руку, ладонью провести по гладкой смуглой коже… Мучительно сглотнув, она закрыла глаза и откинулась в шезлонге, мысленно сравнивая свой скромный и стандартный купальник с более смелыми клочками дорогой материи, в которых красовались остальные женщины. В большинстве своем они щеголяли обнаженной грудью и, судя по фигурам, немало времени проводили в гимнастических залах.

Помимо воли взгляд Сары устремился туда, где рядом с Хелен и Вайнбергером сидел Джос. Актриса гладила обнаженное плечо Гарри, прижималась к режиссеру, смеялась, и Сара поняла, что каждое движение, каждый жест Хелен рассчитаны на то, чтобы вызвать у Джоса ревность и наказать за упрямство. Непонятно, как только Джос может спокойно выносить такое обращение, думала Сара, восхищаясь его самообладанием.

Человек послабее давно бы уже сдался, но Джос не таков. Ничто не заставит его изменить решение, и, Сара подозревала, Хелен это отнюдь не обрадует. Белокурая актриса привыкла к обожанию и покорности своих поклонников, но Джос оказался слеплен совсем из другого теста.

Тонкие пальцы Хелен призывно сжали бедро Гарри Вайнбергера, глаза сузились от неприкрытого наслаждения. Смотри, как бы говорила она Джосу, смотри, что ты теряешь, что могло бы быть твоим… Но Джос точно и не замечает ее ухищрений, отрешенно подумала Сара, прекрасно представляя, что бы чувствовала она на его месте, каково ей было бы смотреть, как Джос открыто и чувственно ласкает другую женщину.

Не в силах больше выносить этого зрелища, Сара поднялась и ушла в дом. Ее крохотная чердачная комнатка от жары превратилась в сущую душегубку, но там, по крайней мере, ей не придется смотреть, как Хелен мучает Джоса и вовсю наслаждается своей местью.

От духоты у Сары заболела голова, но выходить в сад не хотелось. Она отыскала несколько журналов, принадлежавших горничной, и от нечего делать принялась их листать, всем сердцем надеясь, что Джос позабыл о ее существовании.

Услышав в коридоре шаги, она нахмурилась и отложила журнал. Недовольство мгновенно сменилось удивлением, когда дверь распахнулась и в комнату шагнул Джос.

– Боже милосердный! – воскликнул он, озираясь. – Настоящее пекло! Нельзя, что ли, открыть окно?

Сара покачала головой.

– Нельзя, все окна забиты наглухо. Что-то случилось?

– Случилось, – отрывисто бросил он. – Мы уезжаем, как только ты соберешь вещи.

– Уезжаем?! – Сара потрясенно воззрилась на него. – Значит, ты?.. Или Хелен?..

– Ответ на оба твои вопроса – «нет», – саркастически отрезал Джос. – Хелен, судя по всему, заинтересована не в своей книге, а в том, чтобы обеспечить себе роль в новом фильме Вайнбергера, так что нам с тобой делать здесь нечего.

Бедный Джос! Сара хорошо понимала, что он чувствует, принужденный наблюдать за тем, как Хелен открыто флиртует с Гарри Вайнбергером. Неудивительно, что он не хочет здесь оставаться.

– Я соберусь в два счета, – торопливо заверила она. – Встретимся внизу… скажем, через полчаса.

– Отлично. Пойду, обрадую нашу хозяйку хорошей новостью. Уверен, что наше отсутствие здесь вряд ли заметят.

Джос умело скрывал свое разочарование под маской легкого презрения, но Сара-то видела его насквозь.

Хелен даже не соизволила проводить своих гостей, и Сара прекрасно понимала, от чего лицо Джоса, сидевшего за рулем, окаменело.

Лишь когда Канн остался уже далеко позади, Джос наконец заговорил с Сарой, да и то ограничился нейтральным замечанием:

– От души надеюсь, что нам удастся найти ночлег. В сезон это не так-то просто.

Его предсказание сбылось с убийственной точностью. Был уже одиннадцатый час, когда им все же удалось найти комнаты в небольшой гостинице, которая располагалась в крохотной деревеньке, вдалеке от основных туристских маршрутов.

Заполняя регистрационную книгу, Джос сообщил Саре, что им придется пользоваться одной ванной, но ее это ничуть не тронуло. Путешествие длилось будто целую вечность, а долгий путь до Канна и тягостные часы, проведенные на вилле Хелен, окончательно измучили Сару.

– Я заказал для нас ужин, – сказал Джос, – но сначала мне нужно принять душ. – Он провел рукой по волосам и поморщился: – Господи, как же я устал…

Судя по его виду, так оно и было.

– Тогда иди в ванную первым, – предложила Сара и, чуть покривив душой, добавила: – Я чувствую себя вполне сносно… В конце концов, это ведь ты всю дорогу сидел за рулем.

Она дала Джосу полчаса и лишь затем поднялась наверх. Дверь общей ванной оказалась распахнутой настежь – Джос явно уже освободил ее. Сара чересчур устала, чтобы ломать голову, во что бы одеться. Да и с какой стати? Все равно Джос даже не взглянет на нее. Его мысли заняты только Хелен.

В чемодане сверху лежало легкое хлопчатобумажное платье. Прихватив его и чистое белье, Сара отправилась в ванную.

Душ немного привел ее в чувство, и с приятным ощущением чистоты и свежести Сара спустилась вниз – на поиски Джоса и заказанного ужина.

В небольшой обеденной зале было пусто. Хмурясь, Сара вышла из гостиницы – вдруг Джосу пришло в голову прогуляться по саду, но и там его не оказалось. Вернувшись в вестибюль, Сара наткнулась на хозяйку гостиницы и на ломаном французском попыталась выяснить, не видела ли та Джоса, но женщина лишь пожала плечами.

Видимо, он еще в своей комнате и, может быть, ждет меня, подумала Сара, неспешно поднимаясь по лестнице.

Комната Джоса находилась напротив спальни Сары, дверь чуть приоткрыта. Сара постучала, вошла – и застыла как вкопанная. Имя Джоса замерло у нее на губах. Он навзничь лежал на постели, и все, что на нем было – это полотенце, небрежно обернутое вокруг бедер.

Шаги Сары, судя по всему, разбудили его, и Джос, повернув голову, сонно уставился на вошедшую. Должно быть, что-то во взгляде Сары выдало ее истинные чувства, потому что сонливость в одно мгновение исчезла из глаз Джоса, сменившись напряженным, лихорадочным блеском.

Взгляд его скользнул по Саре, Джос поднялся – все тот же, но опасно изменившийся, с хищной грацией, от которой по спине Сары побежали мурашки. Это был уже не тот Джос, чьей сдержанностью Сара безмолвно восхищалась, когда у него на глазах Хелен бесстыдно флиртовала с Гарри Вайнбергером. Мужчина, шагнувший к ней, нисколько не стремился сдерживать свои чувства.

– В чем дело, Сара?

Сердце ее бешено заколотилось при звуке этого мягкого и вместе с тем опасного голоса.

– Я хотела… Хотела сказать, что ужин готов.

– В самом деле? Но ведь на уме у тебя сейчас совсем не ужин, верно? – Джос подошел совсем близко, так близко, что она ощущала тепло его тела. Надо бы повернуться и уйти… Нет, бежать от опасности, но Сара попросту не могла сдвинуться с места.

– Ты смотрела на меня так, словно дождаться не можешь той минуты, когда окажешься в моих объятиях… Словно тебе не терпится коснуться меня. – В голосе Джоса зазвучала знакомая хрипотца, и Сара затрепетала. Ей хотелось возразить, спастись от нового унижения, к которому толкал ее Джос, но она не могла выдавить из себя ни звука. Просто стояла и смотрела, словно беззащитный кролик под гипнотическим взглядом голодного удава.

– Хочешь коснуться меня, Сара? Хочешь прижаться ко мне, почувствовать жар моего тела? Ты ведь помнишь, на что это похоже? – Джос вдруг рассмеялся горьким хриплым смехом.

– Пожалуйста, Джос… Я же знаю, почему ты это делаешь, – с трудом выдавила Сара, чувствуя, как боль перехватывает горло. – Я же знаю… это все из-за Хелен. – Она опасливо глянула на Джоса и увидела, что он весь напрягся, недобро сузив глаза. – Я же знаю, что ты…

– О чем это ты говоришь? – вкрадчиво осведомился Джос. – Неужели ты ревнуешь к Хелен? Что же вызвало твою ревность? – Он приблизился к Саре вплотную. – Вот это?

И впился в ее губы яростным, почти звериным поцелуем, заключив Сару в железное кольцо своих рук. Остатки его самообладания рухнули, и теперь он целиком предался тем чувствам, которые сдерживал весь день.

Сара понимала, что должна сопротивляться, что Джосу нужна совсем не она, но безудержная, первобытная чувственность его поцелуя оказалась сильнее здравого смысла. Против воли она ответила на поцелуй, и губы ее сами собой приоткрылись, покоряясь властному натиску мужчины.

Обнаженное тело Джоса дышало жаром, руки его нетерпеливо, почти грубо ласкали Сару. В отчаянии она попыталась вырваться – и испугалась того, с какой неумолимой силой руки Джоса стиснули свою непокорную добычу.

– Не противься мне, – выдохнул он в ее беспомощно приоткрытые губы. – Сегодня – не противься… Я слишком далеко зашел, чтобы остановиться. Тебе не следовало приходить сюда, но если уж пришла…

Неистовый стук его сердца эхом отдавался в груди Сары, и вся ее решимость куда-то исчезла, когда она поняла, что тело ее само отвечает безудержной силе мужского желания. Она в объятиях любимого, и он хочет, он жаждет ее…

– Останься со мной, Сара… – Джос губами коснулся ее губ, вначале легко, потом настойчивее – и вдруг впился в них со всем пылом неутоленной страсти. Всем своим существом Сара ощущала, как бушует в нем эта страсть.

Так легко сейчас забыть, что Джос отверг ее, что он ни капельки ее не любит… Сейчас, когда он сжимает ее в объятиях, и горячие губы нарочито медленно ласкают поцелуями ее шею. Сара вдруг осознала, что ее ладони сами собой ласкают гибкую мускулистую спину Джоса, и все его тело трепещет от наслаждения, отзываясь на эту ласку. Он легонько покусывал ее плечо, потом с силой впился зубами в нежную кожу, и теперь уже Сара задохнулась от сладостной дрожи, обессиленно приникнув к Джосу, который одним рывком распустил «молнию» ее платья.

Сара почти обезумела – так ей не терпелось поскорее избавиться от одежды, ласкать любимого, раствориться в его страсти… Губы ее на ощупь отыскали чувствительную впадинку на шее Джоса, и с восторгом она услышала, как он застонал от наслаждения, ощутила, как его пальцы сильнее впились в ее спину. Джос с такой силой прижал ее к себе, что Сара едва не задохнулась.

– Какого черта ты столько напялила на себя? – прорычал Джос ей на ухо, сражаясь с неподатливой застежкой бюстгальтера. Затем он слегка отстранился и сжал ладонями ее обнажившиеся груди.

– Не могу поверить, что ты настоящая, – пробормотал он невнятно, словно в бреду. Синие глаза его потемнели, затуманенные страстью. – Иди ко мне, Сара, – шепнул он, касаясь губами ее губ, увлекая за собой к кровати.

Сара покорно последовала за ним, позволила уложить себя и сквозь ресницы почти отстраненно смотрела, как Джос отбросил полотенце и склонился над ней, избавляясь от последнего клочка ткани, прикрывавшего ее наготу. Ее тело знало Джоса, и близость его так распаляла Сару, что она уже вся горела, как в лихорадке, предвкушая близкое наслаждение.

– Сара… – прошептал Джос, склоняясь к ней, ладонью охватив ее пылающее лицо, сминая жаждущие губы все более неистовыми поцелуями. Сара ощущала лихорадочный стук его сердца, разгоряченная мужская плоть обжигала ее. Невнятный, страстный шепот срывался с губ Джоса, рука его соскользнула к груди Сары, и пальцы легко, но настойчиво ласкали ее отвердевшие соски.

– Джос… – не помня себя, простонала Сара, выгибаясь под его требовательными руками, и он тотчас отозвался хриплым, полным безудержной страсти шепотом:

– Что, Сара? Что ты хочешь? Этого? – Обжигающие губы коснулись ее шеи. – Или этого? – Джос ниже опустил голову, языком очерчивая окружность ее полной груди.

Я сейчас растаю, смутно подумала Сара, я и впрямь таю, растворяюсь в наслаждении, в этом нестерпимом огне… Она прильнула к Джосу, протестующе впилась ногтями в его кожу, не в силах дольше выносить эту сладкую муку, потом в отчаянии вонзила зубы в плечо Джоса и затрепетала от наслаждения, когда зубы любовника ответно стиснули ее возбужденный сосок.

– Сделаешь так еще раз – и я за себя не отвечаю, – хрипло прошептал он, переводя дыхание. – Ласкай меня, Сара… Я хочу чувствовать твои губы… Когда ты целуешь меня, со мной творится такое, что невозможно описать…

То же самое творилось с Сарой при одном звуке его голоса. Шепот Джоса пробуждал в ее воображении картины, от которых по жилам растекался огонь, они пьянили, сводили с ума, вызывали во всем ее теле сладостный трепет…

– Люби меня, Сара! – повелительно прошептал Джос, нетерпеливо привлекая ее к себе.

Губы Сары заскользили по телу Джоса, покрывая его легкими дразнящими поцелуями. Вначале она колебалась, но обрела уверенность, чувствуя, как его плоть откровенно отзывается на ее ласки, словно подталкивая сделать их более интимными. Ладонью Сара ощутила, как велико возбуждение Джоса, и в лоне ее растекся ответный жар. Желание нахлынуло на нее с такой властной силой, что она уже не могла разобрать, кто из них охвачен более сильным трепетом. Ничего на свете она не хотела так, как принять его страсть в себя и целиком раствориться в ней.

– Сара, Сара… – повторял Джос, лихорадочно лаская ее, прижимая к себе с такой силой, что тела их, казалось, сливались в одно. – Ты хочешь меня, – прошептал он хрипло, опьяненный страстью и торжеством.

За откровенным желанием, горевшим в глазах Джоса, Сара разглядела первобытное мужское довольство тем, что он сумел распалить ее, что она тает под его ласками и в томлении жаждет лишь одного… И вдруг ее замутило от омерзения к самой себе. Что же я такое творю – позволяю Джосу использовать себя, словно вещь, допускаю, чтобы он с моей помощью взял реванш? Джос ведь не хочет меня… Во всяком случае, не так, как я желаю его – единственного в мире, всем своим существом. Я просто тело в его постели, просто женщина, с которой он на несколько кратких часов забудет Хелен…