Книга: Казароза - Леонид Юзефович

И вот поставить бы за детектив двойку с минусом, но не могу – книга-то понравилась безумно, побегу еще что-нибудь у Юзефовича почитаю.

Вероятно, я перечитала фэнтези и более легкого чтива, но книга не зашла мне абсолютно, считаю, что обычному обывателю книга покажется скучноватой.

А все эти эсперантисты, даже главные герои, только утомляют и выглядят какими-то картонными. Если кто-то из вас интересуется эсперанто или хочет проникнуться атмосферой гражданской войны в Пермском крае, то вы прочитаете "Казарозу" с большим интересом, чем я. Слог у автора хорош, роман насыщен историческими фактами и атмосферой, а вот чувств маловато. Одного "чувства истории" мне, как читателю, недостаточно. Хотелось бы больше чувств человеческих. Но для тех, кто более искушен, и способен наслаждаться играми разума, - тот получит удовольствие от чтения "Казарозы"

Во время концерта в клубе эсперантистов Казарозу убивают выстрелом из пистолета. Много лет спустя два главных участника событий — Вагин и Свечников — вспоминают детали происшествия. Таким образом, в книге есть две временные линии: 1920 и 1975 год. Переходы от одной линии к другой не всегда чётко очерчены, так что меня это немного напрягало по ходу чтения, приходилось догадываться.

История создания языка эсперанто ( между прочим, уроженцем Российской империи, Лазарем Заменгофом ), а также развитие этого лингвистического, а в последствии политического, движения в нашей стране и в мире была для меня довольно интересной, хотя не всегда было понятно, как это соотносится с основными событиями книги и с убийством главной героини, например. Ни один из героев произведения, хоть главных, хоть второстепенных, не показался мне симпатичным; время и обстановка тоже ( впрочем, что там может быть хорошего в то время, когда вся страна была разорвана на куски ).

«Казароза» — уже вторая прочитанная мною книга у автора, и хоть я не могу сказать, что это на 100% моё, нельзя не отметить хорошую, добротную фактологическую базу произведений Юзефовича, что мне очень импонирует. Это не книжный фастфуд, который читается за один вечер и не оставляет в голове ничего. Этот роман я определенно запомню.

Те, кто ожидает от книги одного лишь детектива, могут быть разочарованы. Детективная линия не самая сильная и захватывающая. Наверное, поэтому у книги такие противоречивые отзывы.

Для любителей аудиокниг есть аудиоверсия романа в прочтении Вячеслава Герасимова, представителя старой школы чтецов, что вполне подходит к ретро-стилистике книги.

К числу таких книг я бы отнес и «Казарозу» Леонида Юзефовича, книгу, пронизанную ностальгией по началу 20 века. Но это ностальгия не бытовая («раньше жилось лучше»), а в первую очередь драматическая: статическому и в бытовом плане достаточно размеренному старческому существованию двух главных персонажей противостоит время их молодости, 20-е годы. А тут и залпы гражданской войны, и кровавая смена двух эпох и укладов жизни, и тем сильнее автор хватается за возможность ухватить уже исчезающие из жизни веяния прошлого, удержать в руках, полюбоваться всем тем, что воплотилось в романе в образе певички Казарозы, которую внезапно застрелили на концерте в самом начале романа. Конечно же, ее образ собирательный и символический. В выученном на всю жизнь некрологе Казарозы она сопоставляется с колеблющимся огнем, который «добравшись до последней свечи, падал вместе с обрывком уже ненужной нитки и на лету, колеблясь, потухал». Отсюда – сдержанный плач о недолговечности и ненужности настоящей красоты, а вместе с ней и всей культуры серебрянного века. Казароза мертва, но сопровождает персонажей всю жизнь.

К чести Юзефовича ностальгия его романа не пытается оценочно разделить историю на добрые и темные времена, не впадает в самые дешевые стереотипы, которые, казалось бы, напрашиваются сюда сами собой. Скорее, его тоска – не столько по ушедшей культуре, сколько по юношеской наивности и идеализму молодых максималистов и правдолюбов. Последователи создателя искусственного языка эсперанто Заменгофа говорят о скорой эре любви и братства, верят, что новый лучший язык объединит всех людей, но ироническим образом даже среди них нет единства: различные группировки, по-разному толкующие наследие своего мастера, не только грызутся друг с другом в словесных поединках, но, пожалуй, даже готовы убить друг друга. Таким образом создается вполне очевидная параллель между на практике неспособным объединить людей универсальным языком и гражданской войной. Искусственные, можно даже сказать, парфюмерные фантомы эсперантистов с театральными возгласами «Бабилоно, Бабилоно», тайными мистическими собраниями, жрицами и озарениями оказываются на проверку хотя и притягательными, но крайней наивным, не способным на что-либо повлиять увлечением. Персонажи сознают, что все это было надуманно, в конечном итоге несерьезно, но так и не могут полностью порвать с хрупкой театральной красотой своих юношеских увлечений. В тоске по хрупкому и несбывшемуся – вся «Казароза».

А чтобы современный рядовой читатель не заскучал бы на лекциях по эсперанто ему надо предложить детектив: историю убийства и расследования, целый роман водить по ложным следам, подозревать всех и каждого, что, конечно же, очень выразительно живописует взаимоотношения в среде эсперантовских «амикаро». Детективные главы сочетаются с небольшими фрагментами из жизни 70х годов: читатель ожидает, что вот-вот старики раскроют, что по-настоящему произошло в далекие годы, в их жизнь ворвется какая-то запоздалая и роковая кода событий начала века, но этого не происходит. Фрагменты нужны в романе как ложка дегтя: все прошло, все минуло, на одной странице молодой человек, на следующий уже глубокий старик с пушком на голове и с вытекающей изо рта слюной. Чем безнадежнее и зауряднее нынешнее время, тем увлекательное и экзотичнее время минувшее.

Замысел и структура «Казарозы» действительно очень бесхитростны. Жанр любимого ныне исторического детектива помогает заинтриговать читателя и держать его в напряжении. Старческая ностальгия по последним годам серебрянного века с его наивной и по-своему трогательной кутерьмой интрижек, маскарадов, тайных обществ и обреченного искусства создают по-своему уютную и узнаваемую канву для повествования. Ну и наконец убийство молодой женщины, что еще Эдгар По назвал одним из необходимых условий успешного хоррора, позволяет нет, не посочувствовать, а добавить пряности в символический посыл романа. Все успешно работает, но этого оказалось недостаточно чтобы роман по-настоящему не отпускал воображение или надолго остался в памяти.