Текст книги "Наперекор. Россия, обреченная на успех"

Как все этого добиться? Перед моими глазами – опыт еще «красного директора», владельца ЖБК-1 в Белгороде Юрия Селиванова. Как он поднял завод в условиях тотального развала после 1991 года, как увеличил число рабочих мест с трехсот до 4 тысяч? Задействовав потенциал рабочих и ИТР, авторов рациональных предложений и изобретений.

Он понял, что рабочему или инженеру с рацпредложением пойти некуда. Придет к мастеру – а тот скорчит недовольную рожу. Зачем что-то менять и улучшать? Если же рацпредложение (изобретение, инновация) и будет принято, мастер потребует вписать и его в авторы. А потом и начальник цеха потребует себя вписать в изобретатели тоже. В конце концов самого автора – рабочего или ИТР – выкинут из списка авторов и все награды получит начальство. Все это на корню губит изобретательность работников.

Юрий Селиванов придумал иную систему. Во-первых, издал диктаторский приказ: за «замыливание» и удушение инноваций/рацпредложений любой начальник беспощадно увольняется. Во-вторых, создал «опричную» инстанцию, в которую, минуя начальство, может прийти инноватор, – хозрасчетное «Интеллект-Сервис-ЖБК-1». Маленькая эта структура получает 10 % от полученного экономического эффекта, а ее глава в любой момент получает доступ к руководству заводом. А потому может каждый день сообщить о начальнике-саботажнике полезных инноваций.

И это начало работать! Завод постоянно получает выгоду и развивается, рационализаторы поощрены и работают. Начальство не может ничего «замылить» по самодурству или корыстным соображениям. (Ибо иной раз начальники внутри корпорации не хотят снижать издержки, ибо имеют откаты за счет закупок или затрат на тот же ремонт.)

В общем, на уровне одного предприятия Юрий Селиванов построил некий гибрид из фордовской системы, научно-инновационной опричнины (Спецкомитета Берии при Совмине СССР) и Агентства передовых разработок. Можно сказать, что деятельность Ю. Селиванова тоже важная часть нынешнего Белогорья (модели развития Белгородской области).

Та же самая система отлично может быть применена в масштабе всей страны. Не только на заводах или в крупных корпорациях, но и на уровне правительства. Так может работать Агентство передовых разработок (в связке с РАН и Второй Академией). Тут тебе и прорыв в свиноводстве можно обеспечить, и в медицине, и в авиастроении – длинен сей список. Черт, вот что могут директоры советской школы и реальные практики-производственники, а не всякие московские кабинетные либералы, способные породить лишь туманное Сколково или позорное «Роснано»!

Придем к власти – поднимем страну именно так. Соединив опыт Белогорья с научно-техническими прорывами…

Глава 11. «Резервуары» новой элиты

Вы спросите нас: «А где вы возьмете умелых управленцев, которые всем этим могут заниматься? Кто сможет построить это Белогорье на всю страну?».

Возьмем! Более того, отбор новой элиты – непременное условие русских футуристических проектов. Для сего нам и нужно скрещение четвертьвековой Диктатуры развития с развитием местного самоуправления. Наша власть оттуда сможет черпать кадры для возрождения страны и одновременно выдвигать наверх здоровую элиту.

«…Их сильной стороной была высокая работоспособность. Важно было и то, что эти люди были вполне лояльны существующему режиму, и эта лояльность имела в качестве главной основы понимание, что именно этот режим обеспечил им уникальные возможности для продвижения и самореализации. Они чувствовали себя его органической частью, плотью от плоти. Для них собственные интересы и интересы системы (которую они не отделяли от страны в целом) были слишком тесно переплетены, чтобы пытаться отделять их. Поэтому они стремились делать то, что они сами считали полезным для порученного им дела, а не просто выполняли указания начальства, и в таком отношении к своей работе было, может быть, их самое главное достоинство. Они показали себя смелыми инициативными руководителями, умеющими брать на себя ответственность и не бояться ее, имеющими собственные концепции развития порученной им области и твердо отстаивающими их…».

Эти слова посвятил руководителям сталинского танкостроения А. Ермолов в своей книге «Государственное управление военной промышленностью в 1940-е годы: танковая промышленность». Замечательная характеристика для руководителей, нужных нам для создания новой Великой России и для Русского мобилизационного проекта. Нам снова нужны инициативные, энергичные и предприимчивые руководители, не отделяющие своей судьбы от судьбы страны. Причем в первую голову они нужны именно для новой индустриализации и для промышленности будущей страны. Потому что именно промышленность даст энергичным русским массу новых возможностей выдвинуться и стать подлинной элитой. Нужны социальные лифты помимо государственной службы, плодящей, увы, по большей части хамелеонов и бюрократов, уходящих от ответственности и не любящих инициативу.

Где взять таких людей? Никак не в нынешних «академиях госслужбы» и не в Селигерских лагерях. Отобрать таких гвардейцев Русского мобилизационного национал-футуристического проекта можно лишь в деле.

Условие национального выживания

Российская Федерация не может выжить без новой индустриализации. Сырьевая модель есть гарантированная дегенерация русских, распад народа (а затем и страны), «всплытие» самых диких реликтов прошлого, самого махрового мракобесия. Вплоть до возрождения крепостничества и рабовладения.

Один из ярых приверженцев промышленного развития, знаменитый Генри Форд, в 1926 году сказал: развивающаяся индустрия – это тысяча дорог в жизни для каждого активного, трудолюбивого человека. Это возможность делать достойную карьеру, поднимаясь по социальной лестнице. Возможность реализовать себя, построить себе дом и завести большую семью. Раньше, когда промышленности не было (в средневековом или рабовладельческом обществе), достойная жизнь была уделом лишь небольшой верхушки, на всех места не хватало.

Слова Форда очень актуальны для нынешней РФ, где реальный сектор порушен и где человеческая жизнь доступна только «новым дворянам»: олигархам, сырьевым воротилам и чиновникам, сидящим на казенных денежных потоках.

Уж и глупому понятно: будет в стране новая индустриализация, начнут подниматься агропром и наука – появятся и жизненные перспективы. Из практики США мы знаем, что рядом с заводами, университетами и НИИ, рядом с развитыми аграрными хозяйствами поднимается малый бизнес. Живут магазины и кафе, авторемонтные мастерские и парикмахерские, салоны красоты, спортивные залы и колбасные заводики. Да чего уж перечислять? Чай, и так понятно: чем больше в стране работников реального сектора с хорошими заработками, тем для бизнеса лучше, тем лучше для сферы обслуживания. А в стране, где все деньги только у сырьевиков с чиновниками, а остальные прозябают в бедности иль нужде, никакой рынок невозможен. Это край дегенерации и вымирания.

В русских условиях не идеологи и не религиозные деятели, а именно индустриализаторы могут дать стране национально-футуристическое Общее Дело. Идеологи и религиозные деятели будут вовлечены в процесс потом. Без Общего – и конкретного – дела они обречены на бесконечные споры и свары, на рождение бесчисленных расколов среди адептов. Вера и идеология без индустрии недееспособны. Они тонут в бесплодных спорах, подчас схоластических, и люди становятся смертельными врагами иной раз на каких-то второ– и третьестепенных нюансах.

Общее Дело новой индустриализации сплачивает людей. Свой – всякий, кто горит вместе с тобой делом, воплощением проекта. Вспомним, как в Атомном проекте СССР бок о бок трудились и великоросс Курчатов, и еврей Фишман. В Общем Деле единым сплоченным телом стали славяне, грузины, евреи. А история с созданием первого в мире планетохода – советского «Лунохода»? Заместителями главного конструктора, армянина Александра Кемурджиана, выступали еврей и русский. Их связывали самые прочные на свете узы – узы общего дела. Такими же узами становятся новые заводы и фабрики, новые научно-технические мегапроекты.

Если же этого нет, если же царит сырьевой феодализм, а страна живет на импорте, то нация дробится. Оживают темные предрассудки и суеверия, идет деление на кланы, банды, племена и даже роды. Приоритетом становится «отнять и поделить», в ход идут черепомерки и «расовая чистота», религиозная рознь.

Вот поэтому новая индустриализация – это не просто экономика, а поистине религиозное дело. Крестовый поход за самой жизнью нашего народа.

Негодная «элита». Два варианта «кадровой революции»

Нынешняя «элита» РФ осуществить новую индустриализацию страны не в силах. Как и «революция футурополисов». Почему? Она поднялась на разрушении индустрии СССР и на торговле сырьем. Она представляет собой итог долгой дегенерации и симонии – торговли государственными должностями, процветающей и ныне. Эти «кадры» способны только разрушать и доводить Россию до положения сырьевой помойки мира. Никаких новых наркомов из сей «элиты» не выйдет, и это касается даже молодых (постсоветских) ее представителей. Ибо имел место отбор самых подлых и вороватых. В стране четверть века не развивалась передовая индустрия, способная служить социальным лифтом для умных и честных творцов, профессионалов высшего класса. Наоборот, настало иго спесивых и алчных дилетантов.

В РФ нет такого механизма отбора энергичной и умной элиты, как Закрытая Сеть США (выросшая из масонства), как сложившиеся там университеты и корпорации.

В конкретных условиях нынешней РФ смена элиты (именно как кадровая революция) возможна лишь в двух вариантах.

Первый. Путь Ли Куан Ю (сингапурского премьера-диктатора) – «опричный» отбор самых достойных, компетентных и честных, причем отбор, идущий «сверху».

Второй. Кризисное разрушение нынешней бюрократически-сырьевой системы, революция, кровь – и рождение некоей новой элиты. Процесс сей непредсказуем.

Выбор крайне небогат. Оптимален сейчас именно первый вариант. И осуществить его возможно лишь в ходе новой индустриализации, в ходе развертывания действительных мегапроектов развития. В виде не строительства футбольных «колизеев», а заводов, фабрик, научно-инженерных центров и инфраструктуры. Капитаны новой индустриализации увлекут за собою священников, идеологов и философов, художников и писателей.

Источниками новых кадров вижу пять «резервуаров». Два из них – имеющиеся сейчас, еще три – в потенциале.

Первый. Успешно работающие предприятия и компании реального сектора (причем несырьевого), дающие наибольшие показатели по зарплате и уплаченным налогам на одного работающего.

Второй. Успешно развивающиеся регионы, примером коих могут служить Белгородская и Калужская области. Регионы с впечатляющим ростом реального сектора.

На сем существующие резервуары исчерпываются. Но зато в потенциале появятся новые.

Третий. Развитое местное самоуправление, особенно с передачей большей доли налогов на муниципальный уровень. Те, кто смог развивать свои города, села и районы в нынешних неимоверных условиях – это кадры высшей пробы. Как правило, они умеют «моделировать будущее территорий», совмещая в одном лице и экономику, и социальную инженерию, и веру, и культуру.

Развитие местного самоуправления и выдвижение из него лучших кадров на более высокие уровни способно выбить оружие из рук нынешних национальных демократов и «борцов с империей». Они апеллируют к тому, что империя, мол, – это тиран на троне, опирающийся на жадный и коррумпированный чиновничий аппарат. Каковому наплевать на нужды народа. Мы же построим империю, где сильная центральная власть опирается на сильное местное самоуправление при минимуме чиновников. Это модель царства Иоанна Грозного. Тем самым мы избежим угрозы распада, нашествия национал-либерализма.

В то же время мы используем здравое зерно опричнины (создания параллельного контура управления) для создания индустрии и проектов будущего. (Здесь мы отошлем читателя к нашему коллективному труду «Опричнина – модернизация по-русски».)

Четвертый «резервуар». Новые командиры новой промышленности, организаторы прорывных проектов развития страны.

С появлением действительно передовой русской индустрии и развитого (вплоть до биотехнологий) аграрного комплекса снова появится механизм отбора лучших из лучших, действовавший в СССР. Еще более мощные социальные лифты включатся, когда страна начнет не догонять Запад, а перепрыгивать через него, начиная первой на свете делать то, что еще никто в мире не делал. Решать задачи, перед коими пасовали прочие цивилизации. Сознательно строить Будущее. Это могут быть суперпроекты создания городов будущего (футурополисной усадебной урбанизации). Или проект овладения новыми источниками энергии (реакторы на тории и необогащенном уране, низкоэнергетические термоядерные реакторы и вообще немыслимые сейчас энергетические технологии). Или проект «Рос-сия-2045» – достижение физического бессмертия, победа над старением. Что тесно связано с планами космической экспансии и активного геоморфинга – преображения пустынных и уничтоженных загрязнением территорий/акваторий. Сюда же отнесем проекты создания транспорта будущего, что сможет сетью скоростных трасс связать страну воедино, породив своеобразный Транснет.

В ходе решения исторических беспрецедентных задач выдвинутся люди наивысшего качества.

Наконец, есть пятый «резервуар». С началом реальной индустриализации на принципах русской самостоятельности и опережения заработают университеты. Университеты, где студенты смогут выступать в роли учеников и подмастерьев, отобранных мастерами. То есть воплотителями проектов и успешными директорами. Студенты здесь смогут с третьего курса участвовать в реальных производстве, конструировании, строительстве, научном поиске и проч.

В этом случае совокупный Университет сможет стать кузницей новой здоровой элиты.

Именно в отбор лучших из лучших и в создание механизмов отбора кадров высшего качества РФ должна сегодня вкладывать деньги, а не в футбол. В русских капитанов завтрашнего дня, а не в наемных футболистов и тренеров. Чтобы это заработало, надо строить заводы и лаборатории, а не сверхдорогие стадионы. Нас не спасут бессмысленные олимпиады и чемпионаты стоимостью с хорошую войну.

От «ордена лучших» до гениев самоуправления

Что мы предлагаем? Создать нечто вроде «Почетного легиона» отечественного бизнеса. Как параллельную имеющемуся госаппарату общественно-государственную организацию.

В США в 1933 году был принят Акт о восстановлении национальной индустрии (NIRA – National Industry Recovery Act). Для его реализации было создано ведомство NRA – Национальная администрация восстановления во главе с генералом Хью Джонсоном. Все фирмы и предприятия, которые принимали участие в программе ведомства (в обмен на помощь государства они должны были выдерживать определенные показатели по ценам, зарплатам и показателям производства), получали знак «Синего орла». Орла, держащего в одной лапе связку молний, а в другой – шестерню. Этот знак они должны были помещать на своей продукции и на вывесках своих зданий. Синий орел показывал, что предприятие находится под особой защитой государства, что оно работает на благо нации, что честные граждане, радеющие о выходе страны из Великой депрессии, должны покупать продукцию компаний с таким вот знаком.

Надежд на эту программу было много. 13 сентября 1933 года в Нью-Йорке даже прошел парад NRA. Маршировали четверть миллиона человек – работников швейной промышленности, коммунальщики, розничные торговцы, пивовары и даже труппа мюзик-холла «Рэдио Сити». В небе пролетело 49 самолетов.

Джонсон не справился со своей задачей, и президенту Рузвельту с 1934 года пришлось делать, в общем, то же самое, но в другой форме. Однако нам важно рациональное зерно в том эксперименте: тот самый единый государственный знак для выделения в общей массе самых здоровых предприятий и компаний.

Мы с нашим другом и промышленным предпринимателем Владимиром Топорковым решили творчески развить его и применить на русской почве.

Кто будет признан элитой национального предпринимательства?

Брать для критерия только оборот или объем прибыли нельзя. Что толку в нефтегазовых государственных компаниях, если у них денег полно, но работники в среднем – с невысокой зарплатой? И если прибыль делается за счет сырья, а не из сбыта собственной продукции с высокой добавленной стоимостью? Если частный «Сургутнефтегаз», будучи гораздо меньше «Газпрома» и «Роснефти», налогов с тонны добытой нефти платит куда больше них? Если эта продукция низкотехнологична, в ней нет наукоемкости и большой доли квалифицированного труда? Нет, чисто финансовые показатели тут не проходят.

Чтобы отделить действительно отборную, «гвардейскую» часть отечественных бизнесменов и предпринимателей, нужно построить (см. рисунок) таблицу из двух координат. На одной оси отмечается уровень зарплат на предприятии, на другой – объем выплачиваемых в бюджеты всех уровней налогов в расчете на одного работающего.

В левом нижнем углу таблицы получится «черный квадрат» никак не по Малевичу. Попадание в такую зону однозначно должно вести к санации компаний.

Что за пределами «черного квадрата»? Мы получим этакий сектор – прямоугольно изогнутую область, заштрихованную на рисунке. В нее попадают те компании и предприятия, что платят и высокие средние зарплаты, и большие объемы налогов (вершина толстого «уголка») – лучшие из лучших. Можно сказать, «генералы». Те, кто ведет хозяйство рационально и предприимчиво, применяет передовые технологии, снижает издержки и не раздувает непроизводительный аппарат клерков-менеджеров.

Если же «генералы» снижают объемы налогов и зарплат своих коллективов, то они опускаются ниже по уровням толстого «уголка», переходя в ранги «офицеров», а то и вовсе вылетая за пределы бизнес-элиты.

Но туда попадают и те, кто платит высокие зарплаты, но небольшие налоги. Например, это небольшие высокотехнологичные фирмы, получившие налоговые льготы или вообще податные каникулы на время своего развития. Ибо хоть они дают в бюджет пока что мало отчислений, но зато не скупятся на оплату труда своих работников. Что тоже на благо общества. Ибо зажиточные работники тратят деньги в стране (в регионе, в городе), давая работу другому бизнесу. А заодно платят и налоги с личных доходов. Такие фирмы сначала ходят в чине «лейтенантов». Но могут подняться и до «генералов». Когда окрепнут и перестанут нуждаться в налоговых льготах больших масштабов. А могут и вылететь в «черный квадрат», в область неудачников.

В «лейтенанты» попадают и те компании, что обеспечивают высокие объемы налогов при низких средних зарплатах работников. Сюда попадут сырьевые компании. Однако они могут подняться выше, если наладят переработку сырья в стране, займутся созданием передовой промышленности.

В сущности, у одной и той же деловой группы могут быть и «генеральские» предприятия или проекты, и «офицерские», и вообще аутсайдерские. Но если есть объективно определенная и выстроенная по рангам бизнес-гвардия, то можно обратиться к ней за помощью – и тогда она сможет взять эти предприятия (проекты) и поднять их.

«Офицеры» могут прийти на судебный процесс по банкротству и поручиться за того, кто потерпел неудачу. Конечно, они будут после этого нести ответственность за выход из «черного квадрата» того, кого они взяли на поруки.

С помощью принципиально простой схемы мы получаем «машину кадрового отбора», причем сугубо объективную.

По сути дела, речь идет о том, чтобы создать некий аналог и знака «Синего орла», и аналог французского Почетного легиона. Во Франции ведь всего один орден (Почетного легиона), но с градациями – легионер (кавалер), офицер, командир (командор) и высший офицер. Орден, таким образом, является не просто бирюлькой на груди, а настоящим орденом заслуженных людей страны, имеющим юридическое лицо и состоящим из шестнадцати территориальных когорт. Орден реально защищает своих членов, и государство обеспечивает им надлежащие привилегии.

Тут, если двигаться от основания заштрихованного «уголка» к его вершине, получаются свои лейтенанты, капитаны, майоры, полковники и генералы. С одним отличием: оная меритократия (власть достойных) будет динамичной. Снизил показатели – пожалуй вниз по лестнице рангов, а то и вообще за пределы гвардии. Повысил – поднялся.

При этом можно давать знак, скажем, «Красного орла» разных степеней – офицерских и генеральских. Пусть он отличается размером и тем, что орел держит в лапах. Но если ты получил такой знак от государства, если поставил его на свою вывеску, продукцию и документы, то попадаешь под особую защиту власти. Если на тебя нападут разные там государственные шакалы, то с ними автоматически приедут разбираться из самой Москвы. Чтобы наказать их, убийц самой здоровой части национальной экономики. Кстати, чтобы как можно меньше зависеть от чиновников, «предпринимательский легион» должен быть отдельным юридическим лицом, истинным общественным союзом успешных промышленников и предпринимателей. Его штаб-квартира, подобно капитулу французского ордена Почетного легиона, будет находиться в столице, имея юридическое лицо и территориальные округа.

Имея такие знаки отличия, наш предприниматель может не опасаться того, что некто устроит ему парочку дополнительных проверок. Что в Росреестре затянут регистрацию компании. Что нечистый на руку молодчик из УБЭПа придет к нему отрабатывать чей-то рейдерский заказ. И вообще, человек сможет работать, не боясь, что его начнут «кошмарить» и «нагибать».

Первые лица страны должны навсегда отказаться от порочной системы туманных намеков-сигналов и перейти к отдаче недвусмысленных повелений и распоряжений, к доведению своих решений в максимально ясном виде.

Так мы защитим самый здоровый и честный, самый полезный для общества слой предпринимателей от своры государственных мародеров, направив их на санацию самой нездоровой части экономики. Не забыв при этом некоторые предохранительные механизмы и необходимые исключения из правил. Только негосударственный сектор!

Чтобы не было искажений, мы полностью исключим из своей системы государственные предприятия – здесь должны быть только частные, акционерные, кооперативные фирмы и предприятия с собственностью трудовых коллективов. Исключаются из гвардии госкомпании, казенные и унитарные предприятия, вся бюджетная сфера.

Исключаются отсюда и те фирмы, чей сбыт почти целиком зависит от государственного спроса. Это монопрофильные компании военно-промышленного комплекса, многие предприятия атомной отрасли. Или же такие уважаемые предприятия, как НПО «Молния», например, которое попало в бедственное положение, потому что дурное государство не стало развивать сферу, под которую «Молнию» и создавали – многоразовые легкие авиакосмические системы. Космическую авиацию то есть.

Естественно, создание такой «гвардии-легиона» не является панацеей. Одновременно для оздоровления экономики нужен выход из ВТО или хотя бы понимание откровенной враждебности ее интересам развития страны. Иначе национальный реальный сектор не поднимется и слишком много предприятий будут погибать неестественной смертью. Конечно же, нужно изменять налоговую систему, снимая нагрузку с реального производства и НИОКР.

Нужно перестраивать финансовую систему, чтобы обеспечить реальному сектору кредиты под столь же низкие проценты, как в США или Канаде. Ведь политика нынешнего Центробанка нацелена на «зажатие» и в конечном итоге на резкое сокращение числа банков. Система обязательного резервирования, например, практически не оставляет банкам никакого маневра, никаких возможностей для кредитования реального сектора экономики. Нужно обеспечить стабильность тарифов на энергию и перевозки. Нужно построить и действенную систему борьбы с коррупцией.

Однако принципиальная основа создания экономической гвардии остается прежней. По сути, это государственно-частное партнерство.

Что получает государство? Прежде всего, нормально работающую экономику, а не кошмарное «зазеркалье».

Во-вторых, государство и общество обретают качественный кадровый резерв. Те самые кадры, что решают все. Тот самый столыпинский класс крепких и предприимчивых хозяев, если хотите. Теперь понятно, откуда – по вполне объективным показателям и за реальные достижения! – брать талантливых деловых управленцев в госаппарат. Дельных людей, а не каких-то непонятных мальчиков и скороспелых выпускников «элитных вузов», не чьих-то сынков или фаворитов. Заодно государство видит, кто лучше всего мог бы выполнить его заказы-подряды, кто может выступить партнером в проектах с частно-государственным партнерством.

Всегда понятно, с кем можно связаться, для того чтобы попросить вытянуть падающие предприятия, а то и целые территории, впавшие в депрессию. Видно, кому можно давать льготные кредиты для развития. Напомним, что сила американцев – как раз в обмене успешными кадрами между госаппаратом и корпорациями.

Ну а заодно решается и проблема поголовья государственных шакалов. Сначала их отправят служить действительными «санитарами леса». Ну а потом, когда они выполнят свою миссию и лишатся корма, можно приступить к сокращению их численности.