Текст книги "Переговорный процесс"

Глава 1

– Доброе утро, сейчас семь часов двадцать минут. Степана Донката просят проснуться. Доброе утро.

Он бы давно разнес к чертовой матери эту говорящую железяку, но она специально была вмонтирована с противоположную стену. И при смене местоположения кровати автоматически переезжала.

– Доброе утро, сейчас семь часов… – опять завел свою нудятину будильник.

Вот интересно, им специально выбирают голоса попротивнее, чтобы мозг с утра вынимать сподручнее было, или как? Нет, все же пора вставать, а то эта зараза в третий раз заведет свою волынку.

– Доброе утро…

– Погибни, – Степа с протяжным выдохом перекатился к краю кровати, спустил ноги и совершил подвиг, за который немедленно полагалась минимум медаль. Выпрямился. Качнулся, разлепил глаза и побрел в направлении торчащего в стене пульта. Это было третье предупреждение, потом сообщение станет дольше, туда добавится описание грядущего завтрака. В семь двадцать одну Степа не был готов слушать про завтрак. Пусть и тот, который он выбрал сам.

Потому что это было вчера.

Он почти успел.

– … предлагается сок апельсина…

– И-иди на фиг, – Степан врезал по специально огромной кнопке на панели кулаком. Тишина. Почти счастье. Почти, потому что шутки шутками, а время семь двадцать две. И если он хочет успеть на работу, надо поторопиться.

– Доброе ут… – это контролька будильника. А не дистанционно ли его выключили? Например, ботинком…

– Заткнись, – в этот раз он уже практически проснулся, и удар вышел значительно сильнее. Будильник внял. Два удара за десять секунд – значит, не ботинком.

Если так лупить по агрегату каждое утро, он месяца не выдержит, но «ВМН» не зря является одним из лидеров на рынке бытовых систем обитаемой части галактики. У них для каждой социальной группы, возраста, пола и темперамента есть свой продукт. И для злобных с утра сов, таких как Степа, тоже. Эта штука неубиваема в принципе. Уж он-то знает. Потому что он ими торгует.

Тугие струи душа потихоньку начали прогонять ночную расслабленность. Прохладные, ровно такие, какие он любит. «Вэмээновский» душ сам считывает биотоки мозга и определяет оптимальную температуру. И музыку подсовывает именно такую, которая тебе сейчас поможет проснуться. Всего делов – захотеть. Все, хватит. Степа вывалился из душа, наскоро вытерся и пошлепал мокрыми ногами в сторону кухни. Умный пол тут же высушивал за ним следы.

На пути попался тренажер, и Степа с удовольствием подпрыгнул на турник. Раз, два, три. А и хватит. Тело проснулось, а мозг-то еще нет. Мышцу размял, кровь разогнал, себе с утречка рассказал, какой ты сильный, и ладушки. Фигурой вроде бог не обидел, есть чем перед девушками похвастаться, так что пока хватит. Будет плохеть, поправим.

Итак, завтрак. На кухне уже расставлена посуда, стул отодвинут: в общем, просим, хозяин. Пора будить голову. Эть. Степа плюхнулся на стул… и поежился: пол теплый, ногам замечательно и расслабленно, а стул – прохладный. Еще одно «доброе утро» от «вэмээновской» «Домосферы». Степа добродушно скривился, ерзнув пятой точкой. Все паразиты продумали. Чтобы и приятственно было, и расслаблялся не сильно. Не время кайф ловить, до работы час с небольшим. Это если пробок не сильно.

Прохладный сок пришелся как раз. Тосты. Э-ээй, мяса побольше. На фиг все эти диеты с правильным питанием. Автомат горестно вздохнул и удвоил толщину копченого мяса на слегка поджаренном тосте. Омлет. Булочку послаще.

Перед глазами на стене открылся экран витранса. Видеотранслятор вывел новостной канал, но Степа поморщился и изничтожил картинку. Нечего. В боте по дороге на работу прогрузит и все послушает, будет время. А сейчас тишины хочется. Все равно, пока кофе не попьет, мыслитель из него никакой.

Аромат кофе наполнил кухню. Первый глоток перенес этот аромат внутрь, и вместе с ним в стремительно просыпающееся тело начала вливаться жизнь. О-ох, хорошо. Теперь последний штрих. Шикнула зажигалка, и кухню начал заполнять ароматный дым сигареты.

– Внимание, курение может нанести вред…

– Да пошел ты, – Степа беззлобно вырубил звук.

Только звук, потому что сами предупреждалки у него не отключались. Вообще-то должны, но поскольку «Домосфера», да еще «вэмээновская», – игрушка для весьма и весьма обеспеченных граждан, а простой торгаш корпорации (ладно, ладно, не совсем простой, все же «основные проекты») себе подобное позволить никак не может, то приходилось довольствоваться тем, что есть. А есть просто: эта «сфера» изначально была заказана для кого-то из федеральной администрации слоя, но пришла она с «битыми» заводскими «мозгами». Да еще и на неделю позже. Если бы железо было проблемное или мелкий функционал, то и пыль да с ней космическая. Ребята Михалыча, начальника техдепартамента, за день бы разобрались. Им не впервой в пожарном порядке чудеса творить. Тем более что обслуживать ее все равно филиальный сервис будет. Но на заводе вливают только те «мозги», которые являются коммерческой тайной. Исключительные «вэмээновские» наработки. А у Михалыча, по тем же причинам, спецов на месте нет. Гнать настройщика через полгалактики? Не смешите. А если неустранимые повреждения? Рисковать, обещая все поправить? Так в случае чего штраф за сроки будет таким, что проще сразу было курьерский гала-бот купить и настройщика в штат вписывать на год. Не-е, дураков нет.

А федерал, как назло, попался склочный. Такой вой поднял. Вплоть до новостей слоя. Ага, репутация компании и т. д. и т. п. Степа даже сейчас, вспомнив, порадовался, что не его направление было. Короче, шухер вышел жуткий.

Тут уж засуетились все. С завода в два дня гала-курьером перебросили новый комплект, а федералу, чтоб не орал громко, дали бесплатные установку и настройку (ого-го денег) и сервис на три года. Вывод? Будьте вонючками: им жить дешевле.

В итоге стоимость «сферы» вышла реально галактическая. Ну и ладно. Конфликт замяли, перекрестились и забыли. А отделу частного жилья, который эту «Домосферу» продал, еще и счастье вышло: на заводе в спешке отгрузку сделали по полной стоимости с включением всех расходов. А в системе пометили как оплаченную. А на каком еще основании с завода выпускать? И по концу квартала у отдела частного жилья исполнение бюджета сто пятьдесят процентов. Во как! И что? Разбираться? По новой всей корпорации напоминать? Чур меня, чур. Боссы между собой переглянулись, и на весь отдел – премию. Правда, она так никому конкретно и не досталась. Сашка Дементьев, менеджер, который клиента вел, попробовал было начальнику вякнуть, что ему бы тоже… того… бонус-то… Крику было… Чуть не уволили. Да ты, да такой-сякой, да как ты с клиентом работаешь? Хотя, если разобраться, он-то тут при чем?

Так на выходе вся премия куда-то и ушла. Похоже, руководство между собой поделило. Ну, и начальнику отдела чуть-чуть капнуло. Вот так-то.

А Степа? А Степа, как только все утихло, – к Михалычу. Бракованная «Домосфера» где? На складе. Последнее свидетельство проблемы, куда его девать? Оно ж регулировок по документам требует – ой-ей-ей. Вот Степа его себе за копейки и притянул. Михалыч, которого Степа пару раз крепко прикрыл от жалоб клиентов, ему «битые» «мозги» заблокировал, и – пожалуйста. Живая «Домосфера». С установщиками он по-свойски договорился. И черт с ним, что треть функций не работает. Степе и оставшихся выше крыши.

Вот теперь и наслаждается. Разве что люксовые сервисы недоступны, типа прозрачной крыши или поддержки живого сада. Так на кой они ему? Его и дома, считай, не бывает. Так, поспать, да по… В смысле с подружками пообщаться.

– Пепельницу дай, – Степа не нашел ее на столе.

В столешнице как будто нехотя образовалось углубление. Заказчики «Домосферы» люди, как правило, в возрасте, так что эта полупассивная борьба с курением – дань консерватизму. Последние триста лет человечество активно изживало все вредные привычки, поскольку новые миры требовали как можно больше колонистов, и проблема перенаселения перед старушкой Землей больше не стояла, наоборот, нужно было сохранить то, что имели. А семьдесят лет назад медики все-таки сделали то, что обещали несколько веков подряд: нашли возможность регенерировать поврежденные, постаревшие, утраченные или больные клетки. И все пакости, раньше губившие людей миллионами, тут же опять поперли в рост. Чего там переживать, если все проблемы решаются за два сеанса в КР, капсуле регенерации.

Степа сделал последнюю, самую вкусную затяжку, затушил сигарету и вылез из-за стола. Пора собираться. Опаздывать нельзя.

«Домосфера» услужливо подсветила коридор в гардеробную.

Коротко прошипел закрывающийся колпак бота и тут же начал разгерметизироваться внешний шлюз. Вот крышка полностью ушла. «Шлюз открыт», – вежливо сообщила «Домосфера» голосом хорошо вышколенного мажордома. Голоса Степе достались в наследство от федерала, лично выбиравшего тембр и пол исполнителя, но Донкат не жаловался. С чего бы? Он бы точно влепил туда каких-нибудь друзей или подруг, и получилась бы пошлятина. А с течением времени Степа понял, что умеренность – основная черта хорошей прислуги. Ну что поделать, такие вещи приходят только с опытом.

Коротко моргнула панель бота, напоминая, что можно двигаться, но Степа не пошевелился. Он всегда замирал перед стартом, наслаждаясь видом звездного неба.

Россыпь сверкающих звезд, которых никогда не увидишь из-под атмосферы, завораживала. Огоньки мерцающих кристаллов, казалось, специально развешены в идеальном порядке, который приковывает взгляд и не дает оторваться ни на секунду. От бездонной черной глубины захватывало дух. В эти секунды Степа очень хорошо понимал кос-пилотов, до последнего цеплявшихся за возможность летать. Тративших все сбережения на сеансы рег-камер, угонявших корабли (да-да, и такое бывало), только чтобы остаться навсегда причастным к этой глубине, этому восторгу.

Панель моргнула еще раз, но Степа не двинулся с места. Он ждал. Он специально ставил этого жестокого монстра-будильника на десять-пятнадцать минут раньше, чтобы успеть к этому моменту. И плевать, что расходуется лишняя недешевая энергия на удержание внутреннего люка. И плевать на то, что дальше придется лететь очень быстро, компенсируя потерянное время. Наступал другой момент. Момент другой красоты. Почти триумфальной.

Звезды остались в стороне. Правый край шлюза начал освещаться полоской яркого света. В стартовый проем входил огромный яркий, переливающийся всеми цветами диск Изюбра Восьмого, центра восьмого русского про-слоя галактического рукава Ориона.

Яркая полоса становилась все шире и шире. Заполняла собой темный провал шлюза. Вот уже в гараже стало светло. Одна за одной начали гаснуть лампы освещения. В выходной шлюз входил свет.

Степа, замерев, наблюдал, как светлый диск Изюбра заполняет все пространство перед ним. Мир вокруг как будто заполняла музыка, прекрасная и величественная. Это не описать. Это надо видеть…

И когда от черной занавеси звездного полотна осталась только узенькая полоска, он потянулся к штурвалу бота. Пора. Если не начать двигаться, подаст голос автомат, рассказывающий, что сейчас самая оптимальная траектория для старта на планету. А Степа не хотел его слышать. В этом мире никаким голосам места не было.

Вдохновленный величием мира, Степа почти торжественно вывел бот из гаража…

– Ур-р-род! – триумфальность вселенной разлетелась на куски.

Перед носом бота смазанной тенью мелькнул узкий хищный силуэт. Дятел-сосед, судак на букву «ё», как обычно, начхал на всех вокруг, с места рванув на разгонных. От столкновения Степу удержали только автонастройки бота. Соседская «Парабола», конечно, штучка серьезная и денег стоит, но, блин, совесть-то надо иметь. И дырку ему черную в промежность, что он штурмовик бывший и у федералов чем-то там рулит, вокруг что, болги живут? И ведь не первый раз. Степа не единожды собирался отключить безо-блок и высунуться на его пути. Страшного ничего не будет, подумаешь, носы посносит, а урок будет. Ему самому наплевать, бот-то корпоративный, ну потеряет полдня, все равно подменку дадут. Его аппарат по страховке потом восстановят, а у этого оленя спесь все пониже будет. Если четко знаешь, что вот тут такой же дурак, как ты, живет, дважды подумаешь перед резким стартом.

Торжественность момента ушла, но это, может, и к лучшему. Времени осталось всего ничего, а ему еще в поток вписываться. Бот, мягко зажурчав двигателями, начал выворачиваться из шлюза, готовясь к разгону. Двигатели можно было бы и полностью изолировать от салона, но тогда не было бы ощущения контроля за мощью. Коротко порыкивая маневровыми, автоматика вывела посеребренную каплю к краю транспортного канала, поймала свободный момент и бросила металлическое тело в поток. Движения Степа и не почувствовал. Половину корпуса его «Пионера» занимали компенсаторы, сводящие на нет рывки и перегрузки. Пассажирскую капсулу всего лишь качнуло, и бот поплыл в общем течении таких же капель, стремящихся вниз, к яркому диску Восьмого Изюбра. Там разгорался день. Новый. Рабочий. Интересный, наверное.

Группа естественных спутников-астероидов, большей частью выкупленная компанией, устроившей на них отдельный поселок для своих, осталась позади. Передний обзор целиком занял Изюбр, но до него еще лететь с полчаса, а ускориться внешние автоматы потока не дадут. Степа вывел на экран недосмотренные новости и начал бегло их просматривать.

Торгаш, занимающийся крупными проектами, обязан знать, что происходит в мире вокруг. Причем не только в своем слое, а и в обжитой галактике вообще. Мало ли где что-нибудь большое сдвинется, типа очередного налета болгов на миры Авангарда. Что-то где-то сломается – значит, либо мы там чего урвем на восстановлении, либо конкуренты на большое отвлекутся, а нам в других местах самая кормежка. Тут же надо и своих клиентов проверить, да на ушко капнуть, что в ближайшее время «ВМН» будет самой перспективной компанией, радеющей о своих партнерах. Глядишь, поверят, а то и угадаешь. Так и живем.

Степа сунул в рот сигарету (в боте покурить – это святое) и присмотрелся к бегущей ленте новостей. Та-а-ак, закладка нового города на Рингстоуне 4. Интересно, но не ему. Далеко. Территориальные претензии Единой Европы… А к кому? А, нет, это к китайцам. Пусть сами разбираются. Оп-па, Изюбр Восьмой. И что у нас случилось? А-а-а, родная система постов федеральной связи наконец-то закончена. Степа расплылся в улыбке, вспоминая контракт на комплексы жилых объектов для всех постов системы, принесший ему новую должность, статус «особо ценного» сотрудника кадрового резерва и премию, на которую он внес первые деньги на отдельный дом в поселке астероидов и оплатил присоединение к федеральному каналу связи и энергоучастие.

Э-ге, а это что? Откуда эта чушь в деловых новостях? Какая, к болгам, четвертая раса галактики? Нет, понятно, что раз есть болги и змеи, то и еще кто-нибудь нарисуется обязательно. Но тут разговор короткий: либо есть прямой контакт или четкие следы, либо нет. Если есть – давайте разговаривать и все такое. А если нет, молчите и не пачкайте голову занятым людям.

Так, стоп, а вот это интересно. Атака очередных анархистов на саксонский слой рукава Персея. Степа хмыкнул через зажатую в зубах сигарету. Вот людям делать нечего. Миров, что ли, мало? Не, им войну подавай. Хоть и дурную, и безнадежную, но войну. Чтобы чего-нибудь разломать, покрушить, по новостям поорать. Считай, те же болги, только с человеческими лицами. Одно слово – уроды.

Но что необычно, это не миры Авангарда. Обычно расплодившиеся движения «За… какую-нибудь… галактику» старались заявлять о себе и заодно мародерничать где-нибудь поближе к краям обжитого пространства, чтобы не сталкиваться со штурмфлотами государств, а то больно будет, но в этот раз они аж к Стержню Змея подобрались. С чего бы?

Додумать не получилось: поток таких же спешащих по делам ботов, рушась на поверхность сверкающим водопадом, перед поверхностью замирал, дробясь на мелкие ручейки, блестящими брызгами разлетающиеся в разные стороны. Ему тоже пора. Система автоматики начала торможение и вывод бота из магистрального потока. Все, утренняя расслабленность кончилась, пришло время порулить самому. При поверхности работают только внешние автоматы, а они будут вести тебя до места часа два, рассматривая все ручные движения чужих ботов как непрогнозируемые помехи.

Вот и точка отворота. Степа отложил обдумывание новостей. Коротко пискнул автомат, запрашивая решение. Подтверждаем: ручное управление. Умный «Пионер» вывалился из потока и не встал, как некоторые ведра, подставляясь под таких же «ручников», а медленно поплыл, координируя направление с внешними управляющими в ожидании приказов.

Степа окинул взглядом сферу вокруг. Все ровно, никто сигналов на изменение курса не дает. Поехали. Форсаж, рев двигателей, встать на крыло и спиралью почти отвесно вниз, по центру канала снижения. Пять минут сэкономлено на выравнивании и адаптации кресла. Ничего, полминуты повисит мордой вниз, не переломится. Сзади чиркнул вспышкой еще один бот. О, наши собираются, с довольной ухмылкой отметил Степа. Еще две вспышки. Дальше не увидеть, канал перестал быть отвесным, изогнулся. Выровнялся. И пошла глиссада к офису. Вот и добрались. Как-то даже быстро сегодня. Здорово. Впереди засверкал стеклом прямоугольник с выпуклыми буквами «ВМН». Головной офис слоя. Местный центр трансгалактической корпорации. Символ успеха и богатства. Его работа.

Глава 2

Перед ППО, посадочной площадкой офиса, скорость принудительно снижалась до минимума. Хочешь не хочешь, ползи как муравей. Хочет. Степа откинул прозрачный колпак, проигнорировав возмущенное пищание заботливого автомата, и с удовольствием вдохнул свежий солнечный воздух. Доброе утро всем. Совсем доброе.

Освоенные планеты густо не заселялись. Зачем? Людей и так не хватает. Три-четыре широко раскинувшихся города в райских местах нового мира, несколько десятков сетей поселков по добыче всяких разностей, вкусностей и полезностей; яркие пятна курортных зон, и транспортные сети, связывающие это все между собой. Вот и все, что на поверхности. Остальная жизнь наверху, в космосе.

Настоград, столица Восьмого Изюбра, по традиции носящий имя первого федерального губернатора Настова, располагался как раз в одном из райских мест. Триста пятьдесят солнечных дней из трехсот восьмидесяти местного года – теплый климат, вечная весна. В этом городе хотелось жить. Здесь каждое утро было добрым.

Ведомый парковочным автоматом бот подполз к своему месту. Клац, касание парк-контактов. Отметка в системе. Рабочий день начался. Степа, перегнувшись назад, подхватил неширокую пластинку оставленного вчера уникомпа и одним прыжком выскочил из кабины. Двести метров по залитой солнцем ППО. Забытый за вечер ветер ерошит волосы. Справа и слева шипят двигателями паркующиеся боты ребят. Торговая гвардия готовится к ежедневному подвигу. Ну что, опять будем творить маленькие чудеса?

На ухе чуть шевельнулась облегающая пластина суперфона. Мягкая мелодия поприветствовала начало рабочего дня. Степа чуть дернул углом рта, принимая звонок.

– Степан, здравствуйте, – знакомый рокочущий бас вытеснил все остальные звуки. – Не разбудил?

– Доброе утро, Андрей Васильевич, – принял шутку Степа, узнавая Торопилова, одного из хозяев «Персеяды», крупного адаптатора жилых астероидов. – Какой «разбудил»? Торговые представители «ВМН» вообще не спят. Это в служебной инструкции прописано. А для вас так вообще все что угодно. Любую луну Изюбра на выбор. Предоплатой и самовывозом.

– Ну-ну, – рыкнул тот. – Ты сказал, я тебя услышал. А что там у нас с проектом по третьей группе? Ты обещал вчера прислать.

– Завтра, если точнее, – ухмыльнулся Степан. – Но, как я и говорил, для вас уже все готово, сегодня пришлю.

– Вот это хорошо, – в басе послышалось удовлетворение.

– А контракт когда? – Первое правило торгаша: одной рукой даешь, второй на себя тянешь. Тут же, пока не убежало. – Проект, он денег стоит. Для любимых партнеров все бесплатно, но нам тоже кушать надо.

– Покушаете, не волнуйся, – добродушно пророкотал Торопилов, и Степа лишний раз похвалил сам себя за предусмотрительность. Рискнуть и подготовить дорогостоящий проект еще до начала переговоров была его идея, и, похоже, она начала приносить свои плоды. – Давай присылай, я посмотрю, потом встретимся.

– Сегодня, – клятвенно пообещал Степа и отключился. Ну что, день задается с самого утра?

О, а вот и офис. За разговором он незаметно пересек всю парковку.

Двери центрального входа разошлись бесшумно, и Степана обволокла чинная тишина еще не до конца разбуженного офиса. И лишь короткий писк распознавшей своего системы показал, что жизнь продолжается. Внутри лепота, прохлада и спокойствие. Просторный холл. Приемная стойка у дальней стены, лифтовые площадки. За стойкой дежурно радуется секретарша. Новенькая. Степа присмотрелся. А ничего. Хотя когда это на входе в офис сидело «чего»? Надо бы познакомиться поближе. Но не сейчас, время, время.

Сзади четырежды пискнула система, тихий холл наполнился голосами. Пехота. Молодняк. Боссы прибывают позже, а первая линия управленцев и «особо ценные» сотрудники кадрового резерва типа Степы в стенах офиса разговаривают негромко, неспешно. Марку держат.

Мельком отбив приветственную улыбку секретаря, Степа направился к лифтам. Взгляд зацепился за какую-то несоразмерность за стеклянной стеной. Стоп. И что это такое? На парковке шефов сверкали начищенными боками два супербота. Так-та-ак, а что у нас с утра в офисе делает исполнительный директор? Да еще с гостями? Второй бот, явно не компанейский, блестел на ярком солнце полированным металлом. Совершенно непрактичным при маршрутах «поверхность – пояс астероидов», но абсолютно нормальным для спусков с передвижных платформ постоянного космического базирования. Степа моргнул. Стареем. На Изюбр пожаловал лайнер типа «гала-люкс», а он о нем ни ухом ни рылом. Интересно. Ага, тогда тем более надо поскорее до места добраться и изобразить бурную деятельность. Мало ли с чем межслойный гость пожаловал. Может, и проверка. Кстати, а у него все отчеты в порядке?

Но до места добраться не получилось.

– Донкат, тебя Элечка искала, – в лоб ошарашил Степу прихлебывающий кофе связист, едва лифтовая площадка затормозила перед этажом продажников. Он стоял аккурат напротив лифта, расставив ноги, и, наверное, казался себе очень представительным.

– Зачем?

Связист молча закатил глаза и состроил физиономию, одновременно намекая на значимость поиска как такового и сетуя на собственную неосведомленность. Степа закатил глаза в ответ. Пыль ты космическая, ну почему все псевдотехнари так любят напускать на себя загадочный вид, а? Нельзя просто словами объяснить?

– Киря, ты по делу знаешь чего или Элечка просто мимо тебя пробегала?

Связист взял и обиделся. Вместо объяснения. Молодец, самое то, что нужно…

– Засятин с утра в офисе, с ним шишка какая-то из федералов, – из-за кофейного автомата высунулся Сашка Дементьев, тот самый страдалец степиной «Домосферы». – Пара сопроводителей с ним. Дрон уже там, вызвали. А теперь Элечка по твою душу явилась.

– Вот так вот, значит, – озадачился Степа. Он попытался прикинуть, в честь чего такой праздник, но в голову ничего не лезло.

– Ага, – сочувственно согласился Сашка и протянул чашку с кофе, который только что сделал для себя. – Глотни, а то сейчас тебе бежать.

Это было кстати. За время спуска было две сигареты и ни одной чашки кофе. Если сейчас пропустить, неправильно будет. Для утра нетипично.

– Спасибо, добрый ты человек, КосмоБог тебя не забудет.

Степа охотно принял чашку с горяченным напитком, шумно хлебнул, и в этот момент сзади остановилась лифтовая площадка.

– Степан, – мелодичный голос Элечки, личного секретаря исполнительного и генерального директоров, сообщил, что времени на раскачку больше не осталось. – Анатолий Васильевич просит вас подойти к нему. – Миллисекундная пауза и выбивающее кофе из рук: – Сейчас.

– Уже, – Степа хлюпнул последним глотком, благодарно сунул чашку обратно Сашке и повернулся.

Чтобы в очередной раз замереть. Богиня. Неправдоподобная красота Элечки уже давно вошла в офисные легенды. Сплетникам никак не удавалось подержать ни одной свечки, но про то, что волшебной красотой обладает кто-то из директоров, насудачились вдоволь. Степа не слушал. Он Элечку уважал. Нет, правда. Всегда безукоризненно вежливая, корректная. Неизменное «вы» вне зависимости от должности. Всегда все четко, ровно, коротко и вовремя. Насмотревшись на всякие типажи во время визитов к клиентам, Степан не мог не отдать должное ее рабочим качествам. А с кем она проводит свободное время – не его дело.

– С вами хоть в Авангарды, – проглотив обжигающий кофе, доложился Степа, коротко мотнув головой.

Короткая усмешка промелькнула в глазах Элечки и тут же пропала. Не говоря ни слова, она развернулась и направилась обратно к площадке. По залу пронесся короткий приглушенный стон, захлопали руки, имитирующие сердечные приступы. Вид и правда открывался изумительный, но Степа решительно выгнал все розовые мысли: попка Элечки, конечно, чудо как хороша, но если он сейчас не соберется, то боссам его филей тоже сойдет замечательно. Под утренний кофе.

– Прошу, – Элечка вышла из кабинета, доложив, и посторонилась, пропуская. На мгновение он оказался в ароматном облаке чего-то свежего и легкого. Захотелось улыбнуться, но Степа тут же выгнал все лишние мысли. Так, все в сторону, работаем. Состроив максимально открытое, честное и готовое к свершениям лицо, Степа вошел в кабинет. Мгновенно обежал взглядом собравшихся и коротко задумался.

Прошли века и тысячелетия с тех пор, как первая обезьяна расколошматила подобранной палкой череп несимпатичного соседа. Люди научились прорывать пространство, завоевали сотни планет, создали огромные межзвездные корабли и кучи маленьких умных приборов, поставили себе на службу энергию звезд, смогли бросить вызов самой смерти, но так внутри и остались теми же самыми обезьянами с теми же самыми принципами организации своего мира. Ни один из базовых принципов психологии не поменялся. Ни на йоту. К торговле, кстати, как и к проституции, это относится в полной мере.

Семьдесят процентов продаж – это личные отношения. Хороший продавец обязан в течение первых тридцати секунд определить, с кем ему пришлось иметь дело. А все остальное – просто дать этому типажу тот набор сервиса, который ему подходит. Элементарно. Всего делов – пойти и сделать. Х-ха…

Утренний свет заливал просторный, обрамленный стеклом кабинет исполнительного. Но благодаря фильтрам он не резал глаза, а почти ласкал взгляд, создавая уютное ощущение тихого приятного утра. Где-то далеко внизу шуршали двигателями боты, просыпался умытый ночным дождем город, ходили люди. А здесь, наверху, в удобных креслах сидели пять человек, и Степан Донкат должен был с ходу определиться, кто из них есть кто.

Так, поехали. Центральная фигура: немолодой, немного грузный мужчина с сильной проседью. Странный типаж во времена кудесников от медицины. И одежда странная. Хотя нет, ничего странного. Как раз для него. Костюм с рубашкой и галстуком. Из ткани. Невероятно непрактичная вещь, требующая постоянного ухода. Невероятно дорогая в эпоху синтетических тканей с более чем различными характеристиками. Очень точно подчеркивающая статус сидящего. Хотя ему и подчеркивать ничего не надо. Несколько движений, взгляд, и все ясно. Федерал. Руководитель. И не из последних. За его спиной отчетливо проступают три кита, на которых держится власть широко раскинувшейся галактической империи, какое бы название она ни носила. Линии межгалактической связи, крейсеры штурмфлота и станции преобразования звездной энергии. Нейроны, мышцы и кровь человечества. Тут все ясно. Ни отнять, ни прибавить. Дальше.

Его спутник.

Даже смотреть неинтересно. Холуй. Какие бы костюмы ни носил, сколько бы денег ни имел, что бы ни говорил. Не первый. И не будет, судя по всему. Взгляд не тот. Дальше.

Собственно исполнительный директор филиала «ВМН» восьмого про-слоя, Анатолий Васильевич Засятин. Формально – второе лицо бурно развивающегося филиала. По сути первое. Когда открывали филиал, восьмой русский слой галактического рукава Ориона был крайним, неактивным и не особо перспективным. Земные империи рвались прочь из Ориона, где во все стороны уже было далеко бежать за новыми мирами. В глазах мировых лидеров мелькали рукава Стрельца и Персея, и ощетинившиеся орудиями штурмфлоты уже нарезали толстенные слои звездного пирога, деля будущие владения. Но тут вышел облом. Оказалось, что межрукавные путешествия – это одно по деньгам, а связь и единая система энергоснабжения – совершенно другое. И восьмой пограничный слой резко стал интересен опять. А тут Григорий Иванович Тихонов сидит, до пенсии дотягивает. И убрать его никак – дальний родственник кого-то из совета директоров. А работать надо. Вот Засятин и прибыл. Опыт нарабатывать, филиал поднимать, к повышению готовиться. С ним тоже все прозрачно. Результат. Все за него.

Ну и непосредственный начальник Степы – Дрон. Тут он так, для мебели. Все? Вроде да. Стоп, какой все? А последний? На последнего времени не хватило.

– Прошу, господа, – Засятин просто лучился доброжелательностью. Ни дать ни взять, любимые родственники пожаловали. Хотя, наверное, какие-то параллели и можно провести. Исполнительный директор тем временем потек медом дальше. – Позвольте представить вам нашего лучшего специалиста в области продаж больших проектов, о котором я только что рассказывал. Так сказать, острие атаки компании. Гвардия и резерв. Степан Донкат. Исключительный контракт на поставки систем жизнеобеспечения для Управления Федеральной Галактической Связи, если помните. Это из последнего. Был еще ряд успешных проектов.

Большой босс чуть кивнул, показывая, что помнит. Его глаза осматривали Степу ничуть не менее внимательно. Он тоже привык сразу определять собеседников. Степа было собрался лучезарно улыбнуться, но сдержался. Лестная характеристика Засятина имела к нему отношения не больше, чем пролетавший над офисом спутник связи. Ну кого может представить руководитель филиала заезжей (и как бы еще не земной) шишке? Убогого неудачника? Конечно же, лучшего из лучших. И только его. Нет такого в наличии – назначим. И попробуй не посоответствовать. Так что это он себя хвалил, а не Степу.

Большой босс еще раз коротко оглядел Степана и удовлетворенно повернулся к исполнительному директору.