Текст книги "Селфи со многими неизвестными"

Оказалось, что Игорь уже позвонил Нине Сергеевне и высказал претензии и опасения, связанные с привлечением постороннего человека. Впрочем, я не сомневалась, что так будет. Боевые офицеры прямолинейны и привыкли действовать быстро. Думаю, Нина Сергеевна успокоила сына, как смогла, по крайней мере, заверила, что я не представляю опасности, поскольку человек не то что бы совсем чужой, притом с хорошими рекомендациями.

Позже я набрала тетю Милу. Обычно, если позволяют дела, я стараюсь надолго без внимания тетушку не оставлять. Она искренне привязана ко мне, знает, чем я занимаюсь, и постоянно переживает. Нынешнее расследование обещает стать тихим и скучным копанием в запутанных семейных отношениях, но тетушка все равно переживает, скорее по привычке. Сегодня я позвонила в тайной надежде, что мне удастся почерпнуть полезные сведения о членах семьи Новицких или добавить новые штрихи к портрету каждого из них. Но ничего нового на эту тему тетя сообщить не смогла.

* * *

По зрелом размышлении я пришла к выводу, что расследование не сдвинется с мертвой точки без помощи Риты. Значит, стоит повторить попытку сблизиться с ней. Девочка должна перестать видеть во мне врага и научиться доверять. Добиться этого можно только с помощью систематического общения.

Примерно такие мысли я высказала, когда позвонила Нине Сергеевне. Она тут же согласилась со мной. Сообщила, что Рита придет сегодня не раньше трех, а сама она после обеда собирается в салон красоты, куда записана на укладку и маникюр. Там мы и договорились встретиться.

Салон красоты «Офелия» находился в центре города и слыл модным местом. Там оказывали услуги любого рода – от стрижки, укладки, покраски волос до косметического массажа лица, масок и обертываний с использованием новейших разработок в области косметологии, от простого гигиенического маникюра до современного гель-лака с камешками, стразиками, блесточками и расписными узорами. В заведении работали хорошие специалисты. И хотя цены они держали на достаточно высоком уровне, попасть в салон без предварительной записи было невозможно. Да и записываться нужно было за несколько дней.

Все это мне рассказала Нина Сергеевна по дороге из салона домой. Женщина искренне радовалась моей компании – возможности похвастаться освеженной стрижкой, укладкой, новым маникюром, а также тому обстоятельству, что я заехала за ней в салон на машине. Теперь не придется в приближающийся час пик ехать в городском транспорте.

– Этот салон такой замечательный. Только добираться нужно с двумя пересадками и редко удается выхватить хорошее время. Приходится назначать пораньше, отпрашиваться с работы, а потом такси брать, чтобы до пробок успеть. Зато специалисты хорошие. А ведь это очень важно! Ладно ногти, но категорически нельзя доверять свою голову кому попало.

– Точно подмечено, – спрятала я улыбку.

– Но пересадки – это что-то ужасное. И пробки, Женечка, ты не представляешь, как сложно стало ездить в Ростове в последние годы. Особенно когда мост закрыли. А что творится вечерами – просто кошмар!

– Это вы еще не видели лондонских заторов, – усмехнулась я.

– Правда? – искренне изумилась пожилая дама. – Неужели бывает хуже?

– Конечно. А вы знаете, какими бешеными темпами развивается последние годы Китай и что творится в крупных городах этой страны?

– Ой, нет, конечно! Знаешь, Женечка, мы сейчас с тобой в квартиру зайдем, я на скорую руку приготовлю что-нибудь вкусненькое. До прихода Риты мы обо всем поболтаем. Расскажешь мне, где тебе доводилось бывать.

– О, это будет очень долгий рассказ, – улыбнулась я.

– Но времени же полно.

Пока болтали, мы успели дойти до подъезда и подняться на нужный этаж. Еще в лифте Нина Сергеевна достала из сумочки ключи и, когда мы подошли к двери, начала открывать замок.

Я собиралась ответить, но мое внимание привлек неясный шум в квартире.

– Нина Сергеевна, стойте, – настороженно прошептала я.

– Что случилось?

– Вы обычно возвращаетесь в это время?

– Нет, на пару часов позже.

– Постойте тихонечко на пороге, я сначала проверю.

Неуловимым движением я сбросила ботинки и прошла внутрь квартиры. Шум доносился со стороны спальни Нины Сергеевны. Теперь не могло быть никаких сомнений – кто-то передвинул стул. Тяжелый предмет не приподняли осторожно, а проволокли по паркету.

На всякий случай я достала из ножен, закрепленных на щиколотке, небольшой метательный нож. Осторожно заглянула в комнату. У высокого платяного шкафа стоял молодой человек. Он взобрался ногами на стул и обшаривал антресоли. Одет воришка был в линялые футболку и джинсы, сильно потертую кожаную куртку он снял и бросил на пороге. Определить возраст незваного гостя было сложно, он стоял ко мне спиной. Невысокий рост и щуплое телосложение позволяли предположить, что это подросток.

Я вложила нож обратно в ножны, осторожно переступила порог комнаты и замерла, ожидая, что мое присутствие наконец заметят. Потом, не дождалась, деликатно кашлянула.

– Не помешаю?

Подросток испуганно обернулся, дернулся и так неловко соскочил со стула, что чуть не упал.

– Осторожнее, так и ноги переломать можно. Стой, ты задержан.

Он заметался по комнате. Сначала бросился к окну, потом, видно, сообразил, что даже открыть его не успеет, и попытался мимо меня прорваться к двери. Я не стала делать лишних движений, просто легонько ударила паренька тыльной стороной ладони в подбородок. Он упал, как мешок, зажмурился и замер.

– Ты как там, не сильно ушибся? – наклонилась я над ним. Перевернула парня на живот, свела ему руки за спиной и прикинула, чем бы их связать. Мальчишка наконец опомнился и попытался вырываться, так что пришлось слегка придушить его захватом, наваливаясь сверху.

– Пусти, зараза, – глухо выдавил он.

– О, а ты, оказывается, говорящий! Еще раз вякнешь без спросу, морду начищу. Понятно?

Мальчишка счел, что будет безопаснее не отвечать. Я связала его полотенцем, а дальше бегло осмотрела квартиру на предмет возможного обнаружения подельников. Но паренек был один.

– Нина Сергеевна, – громко позвала я, – закрывайте дверь и смело заходите. Видимо, мы с вами обнаружили того самого таинственного визитера.

– Кого? – растерялась она.

– Посмотрите, – я приподняла мальчишку за плечи, – знаете его?

– Нет. Впервые вижу, – пролепетала Нина Сергеевна, хватаясь за сердце и падая на краешек кровати. – Так это он в квартиру забирался? Но каким образом?

– Об этом позже. Нам нужно поговорить. Скажите, в квартире есть место, где можно запереть этого деятеля на некоторое время?

– Кладовка у нас просторная, и защелка там крепкая.

– Отлично. Красавец, хорош валяться, поднимайся, пошли, – скомандовала я.

Воришка, изображая деморализованного и смирившегося с судьбой человека, дал отвести себя в темную каморку и запереть там. Все это время он молчал, только испуганно поглядывал то на меня, то на Нину Сергеевну, видимо, прикидывал, кто из нас является слабым звеном. Ничего, пусть посидит немного, подумает о своей судьбе и созреет для разговора.

Мы с Ниной Сергеевной прошли на кухню. Я открыла холодильник, немного порылась среди баночек и нашла настойку валерианы.

– Вот, выпейте, пожалуйста.

– Валериана помогает, только если ее употреблять систематически, – пробормотала она, но послушно проглотила лекарство и запила водой.

– Правильно, она действует только после того, как накопится в организме. Но стресс нужно лечить. Даже если вы сейчас не почувствуете явного облегчения, лекарство сработает. А вы всю жизнь проработали в бухгалтерии, значит, привыкли глотать успокоительное перед сдачей каждого отчета.

– Иногда и после, – пробормотала женщина. – Но, если честно, я предпочитаю коньячок.

– Тогда примите рюмочку и сегодня, например перед сном, – порекомендовала я.

– Что ты говоришь, Женя, какой тут сон может быть? Я сегодня спать совсем не смогу! В моем доме были чужие люди, уму непостижимо! Ходили по квартире, шарили по шкафам, трогали мои вещи и что-то искали! Женя, что они искали?

– Это как раз я у вас собиралась спросить.

– У меня? Мне откуда знать?

– Давайте разбираться. В квартире есть ценные вещи? Техника, посуда, вазочки-корзинки и прочие предметы быта вора, похоже, не интересовали.

– Ничего особо ценного в квартире нет. Парочка скромных украшений, мой компьютер, но он громоздкий. Еще планшет Риты, но она везде таскает его с собой. Хотя наш дом еще в советское время считался престижным и бедные люди здесь не живут.

– Но что-то же он искал! Скажите, а крупные суммы имеются?

– Разве что на хозяйство немного наличности и для Риты на буфет и проезд. Деньги я всегда держу при себе, как и карту с основным счетом и кредитки.

– То есть что мальчишка искал, мы не знаем?

– Нет. Но я еще не пойму, как же он вообще в квартиру попал? Замок же совершенно целый, дверь закрыта была. Честно говоря, я привыкла считать, что живу в доме, где к вопросу безопасности относятся со всей серьезностью.

– Это вы консьержа имеете в виду? В принципе, да, согласна. Обычную шпану, вандалов и мелких домушников присутствие вахтера отпугнет. Но он не охранник, и если найти способ проникнуть в дом, минуя центральный вход, как сделали сейчас, войти в квартиру очень легко. Ведь ложное чувство безопасности – коварная вещь.

– Не пойму, о чем ты.

– Я поясню. Ваша квартира всего лишь на втором этаже. Для человека в хорошей спортивной форме это не высота. Сигнализации нет, решеток нет.

– Но у меня стеклопакеты! Пластиковые!

– И это подарок для домушника. Не знаю, как злоумышленники вошли в первый раз, но сегодня паренек взломал окно на балконе. А балконную дверь даже ломать не пришлось – уходя, вы ее не закрыли.

– Жарко в квартире, топят сильно, а на улице не очень холодно. Хотела освежить немного комнату. Но окна на балконе были заперты, я это точно помню.

– Это и не важно, их взломать – минутное дело. Балконная дверь тоже задержала бы вора совсем ненадолго.

– Разве такое возможно? Как же так, Женя?

– Очень просто. Нужно взять длинную стальную отвертку. Кстати, похожая как раз валяется рядом со взломанным окном. Всковырните пластиковую накладку, вставьте отвертку туда, где у окна ручка, и поверните. Каждый производитель стремится сэкономить, поэтому фурнитура у этих окон из очень слабого металла, она не может сопротивляться стали. Пара секунд – и окно открыто. Правда, следы взлома уже никак не замаскировать. Отсюда вывод: в первый раз злоумышленник, если, конечно, это был тот же самый, попал внутрь каким-то другим способом.

– Женечка, что же мне теперь делать?

– Я вам это все сейчас рассказывала не для того, чтобы испугать, а чтобы вам стало понятно – необходимо принимать дополнительные меры безопасности. Но это на будущее.

– А что делать сейчас?

– Нина Сергеевна, вы же помните, что наняли телохранителя?

– Но ты же расследованием будешь заниматься.

– Да. И для большей безопасности перееду к вам. Кстати, думаю, это поможет наладить контакт с Ритой. Девочка привыкнет видеть меня каждый день и рано или поздно перестанет дичиться.

– Так действительно будет лучше и мне гораздо спокойнее. Честно говоря, Женя, я просто стеснялась попросить тебя сама.

– Давайте рассуждать здраво. Игорь молчит, Рита молчит. От Русика, скорее всего, суть происходящего скрыли. Нора, насколько я успела понять, ничего не расскажет даже под пытками.

– Верно, – кивнула Нина Сергеевна.

– Значит, пока Рита не заговорит, мне и заняться особо нечем. Давайте я параллельно займусь расследованием посягательства на вашу квартиру. Это происшествие нельзя оставлять без внимания.

– Думаешь, нужно полицию вызвать?

– Не исключено. Но полиция, как правило, ориентирована на то, чтобы устранить последствия преступления и найти виновных. Если получится, конечно. Они практически не умеют работать на предотвращение преступления. А нам сейчас важно именно это.

– Женечка, ты же задержала бандита!

– Но мы по-прежнему не знаем, что парень искал. Один ли он был? Если не один, то сколько злоумышленников всего? Да, мы можем вызвать полицию. Они произведут арест и смогут осудить парня за проникновение со взломом, не более. Он же ничего не успел украсть. Подельники, если таковые имеются, останутся на свободе. А где гарантия, что они не повторят попытку, когда немного уляжется шум?

– Господи, – всплеснула руками женщина, – ее действительно нет! Женечка, неужели ничего нельзя сделать?

– Конечно, можно. Мы проведем расследование и сами все выясним. И начать нужно с допроса этого субчика, что сидит в кладовой.

– Значит, нужно допросить.

– Кстати, если это будет слишком сложным испытанием для вас, можете не присутствовать при допросе.

– Нет-нет, я хочу это видеть! Женечка, пожалуйста, позволь мне.

– Как пожелаете, – легко согласилась я. – Кухня маловата будет, так что лучше переместиться в гостиную. Только давайте устроим вас чуть в стороне на всякий случай. Видеть и слышать вы все хорошо будете, а преступник до вас не сможет дотянуться.

Нина Сергеевна поставила мягкий пуф в углу, устроилась и приготовилась смотреть и слушать. Я извлекла из кладовки задержанного и усадила на стул в центре гостиной. Некоторое время все молчали. Я специально выдерживала паузу и Нину Сергеевну предупредила заранее, чтобы ни во что не вмешивалась. Воришка тоже помалкивал, с интересом поглядывая по сторонам. Видимо, он ожидал увидеть полицейских, экспертов, оперативников, а когда понял, что в доме только две женщины, приободрился и воспрял духом.

– Давай, рассказывай, друг ситный, кто ты из себя такой и как дошел до этого – по чужим квартирам лазить?

– Тетеньки, простите, бес попутал, – плаксиво заныл мальчишка.

– Знаешь, что я заметила? Как только поймаешь человека на горячем, он сразу начинает всю вину валить на бесов, – зло улыбнулась я.

– Нет, правда! Я первый раз в жизни! Батя погиб, мамка пьет. Я первый раз, чесслово! Хотел еды немного раздобыть. Третий день не жрамши.

– Ах ты деточка! – всхлипнула Нина Сергеевна.

Я глянула на нее сердито и предупреждающе подняла палец.

– Ой, прости, Женя, – пролепетала она.

– Ты это заливать знаешь где будешь? – тряхнула я мальчишку. – Ты в спальне в шкафу еду искал? В первый раз он! Это ж придумать надо! Не сработает такой номер. Ты взобрался на козырек, потом прошелся по карнизу. Взломал окошко, как матерый уголовник, принесенной с собой отверткой. А знаешь, о чем это говорит?

– О чем, интересно? – хмуро буркнул он.

– О наличии умысла! А это, парень, совсем другая статья. Улавливаешь, о чем я? Вижу, улавливаешь, – удовлетворенно добавила я, заметив, как изменился его взгляд.

Я немного помолчала.

– Итак, что надумал? Будем говорить? Ты, между прочим, зря злишь меня, парень. Вижу, ты полицию ожидал увидеть, а сейчас приободрился? Это совсем зря. Видишь? – Я помахала перед носом мальчишки удостоверением детектива, не раскрывая его.

– Это че, ФСБ, что ли? – по-своему истолковал он происхождение «корочки».

Я решила поднажать:

– Не будет полиции, не дождешься! Не будет обвинений в квартирной краже. Не будет срока. Ты, парень, умудрился влезть на территорию объекта особого назначения. Знаешь, что это означает?

– И че?

– Обвинение в шпионаже в пользу вражеской страны и расстрел.

– Да ладно. Не докажете, – испугался он.

– А мне и доказывать ничего не надо. Пальчики на отвертке оставил? Конечно, оставил, ты же без перчаток. Значит, и на окошке со стороны улицы и внутри помещения отпечатки имеются. А знаешь, кто эта милая дама? – кивнула я в сторону Нины Сергеевны.

– Да откуда?

– Врешь, знаешь. И есть подозрение, что ты планировал покушение. Так что сейчас приедут спецы, немножко тебя поспрашивают, а методы у них еще те! Скоро сам расстрела попросишь!

– Блин, вот во что он меня втянул? Вот гад! – сокрушался парень.

– Впрочем, если ты сам все расскажешь, то… – Я нарочно сделала длинную паузу и бросила взгляд на Нину Сергеевну, словно ища одобрения. Та, полностью войдя в роль, величественно кивнула… – Я отменю специалистов. Только думай недолго, срок действия предложения ограничен.

По ходу этого монолога мне пришлось обойти паренька и встать у него за спиной, иначе вряд ли удалось бы сохранить серьезное выражение лица. Давно я не несла такой откровенной чуши. А Нина Сергеевна – молодец, тетя Мила так с ходу никогда не ориентируется.

Паренек по-своему оценил мой маневр.

– Эй, – завертелся он на стуле, пытаясь оглянуться, – вы где там есть, дамочка? Согласен я, не уходите!

– Рассказывай! – строго велела я.

– Чего говорить-то?

– Для начала, как зовут и сколько лет.

– Моя фамилия Рыбников, зовут Андрей. Через месяц исполняется шестнадцать лет.

– Хорошо. Давай дальше. Почему являешься сюда с визитами? Сколько раз был внутри? Кто на квартиру навел, чего искал? Давай, что мне из тебя все клещами тянуть?

– Я не знаю, – потупился мальчишка.

– Вот вам пожалуйста. А мне уж показалось, что наладилось какое-то подобие взаимопонимания.

– Нет, правда! Только спецов своих не зовите! Я все расскажу, с самого начала, и вы поймете, что я не вру.

– Говори.

– Родители мои оба живы, соврал я, хотел разжалобить. Но они и правда пьют сильно. Сколько себя помню, ем, что удастся достать. Днем обычно на улице болтаюсь, домой только на ночь прихожу. А че там делать? Вечно дым коромыслом.

– Ты давай, Андрюха, от темы не отклоняйся. Возникает ощущение, что ты нас снова разжалобить пытаешься.

– Да нет, я же просто пояснить. Короче, я ни разу не попадал по-крупному.

– Приводов не было, – уточнила я для Нины Сергеевны.

– Да, – мальчишка тяжко вздохнул. – А недавно мент один задержал меня при попытке киоск обнести.

– По-человечески говори!

– Попытка ограбления. Я был один. Полицейский этот то ли из патрульной службы, то ли участковый. Короче, прихватил он меня, но хода делу не дал. И стал я у него на подхвате.

– Полицейский, – с сомнением протянула я, – точно?

– Лейтенант Фролов. Как имя – не знаю. Слышал, его свои Фрол называют.

– Незамысловато. Какие поручения давал мент?

– Так, по мелочи. За кем-то приглядеть по-тихому, пакет отнести по адресу. Он мне за это немного денег подкидывал.

– Сколько?

– Сотню-две. Тоже негде взять.

– Понятно. Дальше давай.

– А потом Фрол потребовал в квартиру проникнуть. Сказал, что живут там женщина и девчонка. Велел сначала понаблюдать, чтобы график хозяев узнать. Зайти тихонько, когда подвернется, стараться не оставлять следы. Найти в квартире замаскированный сейф.

Я оглянулась на Нину Сергеевну. Та в ответ пожала плечами. Андрей тем временем продолжал: – Обещал полторы штуки заплатить. Но ничего не получалось, сейф никак не находился. Фрол злился и велел искать, пока не найду.

– Каким образом ты раньше в квартиру попадал?

– Повезло просто, на кухне окно забыли закрыть дважды. Я и забирался. А потом не получалось войти – я Фролу сказал. Он дал отвертку и объяснил, как окошко взломать.

– Он тебя действительно неслабо подставил. Ты же понимаешь, как попал?

– А че?

– Если бы мы полицию вызвали, он бы просто слил тебя. Сделал бы вид, что не знает.

– А то сейчас лучше! – Он нервно дернул плечом.

– Вот, очень правильный вопрос! С этой минуты твоя дальнейшая судьба зависит только от тебя. Вернее, от того, способен ли ты принять правильное решение.

– Я о планах Фролова совсем ничего не знаю, правда, – понуро склонил голову он.

– Ты удивишься, но вот тут верю. Мент использовал тебя как разменную монету. Кто же такому станет доверять планы? Посиди тихо, мне нужно сделать звонок, – велела я.

Дальше я выманила Нину Сергеевну в коридор и там прошептала:

– Если он говорит правду, в полицию мы звонить не можем.

– Женя, а что же делать?

– Для начала проверить слова мальчишки.

С этими словами я достала телефон и позвонила Илье Никоненко. С ростовским капитаном нас свела судьба, как только меня занесло в этот город. Собственно, капитаном Никоненко стал исключительно благодаря делам, раскрытым при моем участии. Как бы ни начиналось наше знакомство, сейчас мы добрые приятели, Илья всегда рад меня видеть и готов прийти на помощь. Наверняка в мечтах уже видит себя в высшем офицерском составе – майором, а то и подполковником.

Сегодня я попросила его разыскать сведения о полицейском по фамилии Фролов, служащем где-то в Советском районе в чине лейтенанта. И тихонько попросила совета в одном довольно щекотливом вопросе. Сведения Никоненко достал быстро. Информация подтвердилась, Фролов действительно служил в 17-м отделении.

Дальнейший план сложился в моей голове в считаные секунды. Обдумывая его, я злорадно ухмылялась. Такую возможность нельзя упускать. Спасибо, боги удачи, за ваши щедрые дары! В затеваемой мною авантюре требовалась обязательная страховка, с этим обещал помочь Илья. Я не стала прощаться, договорилась, что скоро подъеду, и отключилась.

– Женечка, я хотела бутерброды сделать, – сказала Нина Сергеевна, заметив, что я окончила разговор и задумалась.

– Отличная идея. Все проголодались, и супостата надо накормить, – кивнула я на мальчишку, – пока мы его казнить не собираемся. Вообще, парень, у меня будет к тебе серьезное предложение.

– Я открыт для любых переговоров, – оживился мальчишка.

– Замечательно. Только веры тебе пока нет, так что не обессудь, руки я твои не развяжу. А лучше посиди-ка ты, друг, еще немного в чулане.

Заперев мальчишку, я развила бурную деятельность. Для начала сделала несколько фотографий брошенной отвертки, раскуроченного окна и общие виды балкона и спальни. Потом попросила у Нины Сергеевны перчатки, активированный уголь, широкий скотч, кисточку для макияжа и полиэтиленовый пакет. Собрала и упаковала все возможные доказательства. Способ, конечно примитивный, но сойдет. Словом, сработала я не хуже эксперта.

* * *

День, который начинался так бесперспективно, обещал стать долгим и насыщенным. Я уехала от Новицкой, вооружив ее инструкциями по безопасности. Покидать подопечную сразу после происшествия не хотелось, но этот вопрос было необходимо уладить немедленно. Я пообещала, когда закончу все дела, заехать в отель, собрать вещи и сегодня же вернуться к ним с Ритой.

Я вела машину, поглядывая на сидящего рядом Андрея. Мальчишка, которого наконец-то освободили от пут, сосредоточенно жевал бутерброды и периодически грустно вздыхал. Видимо, тот факт, что его кормят, а о дальнейшей судьбе не сообщают и даже не говорят, куда именно везут, счел плохим признаком.

– Слушай меня внимательно, Андрей, и запоминай.

– Ага, – кивнул он с набитым ртом.

– Теперь ты будешь не просто агент, а двойной агент.

– Чего? – поперхнулся он бутербродом.

– Я тебя перевербовываю. Это означает, что работать отныне будешь на меня.

– Долго? Надеюсь, это не пожизненное рабство.

– Нет. Всего лишь до конца операции.

– Что за операция такая?

– Возьмем в разработку твоего Фролова, что сулит тебе, парень, двойную выгоду. Если хорошо себя зарекомендуешь, я не стану выдвигать обвинения в проникновении со взломом и от лейтенанта Фролова помогу избавиться. Ты же не планируешь в пособниках коррумпированного мента всю жизнь бегать?

– Я как-то не думал об этом.

– А нужно подумать, ведь годы идут. Тебе уже шестнадцать, оглянуться не успеешь, как в делах Фрола увязнешь по самые уши.

– Ага, а в твоих, значит, увязнуть лучше?

– А ты не так уж безнадежен, – рассмеялась я, – голова работает. Немножко. Был бы ты умный, не ввязался бы в эту историю.

– Выбора не было, – буркнул он.

– Неправда, выбор есть всегда, и он должен быть правильным. Ты же видел, что Фролов от безобидных поручений перешел к явному криминалу?

Андрей промолчал, обиженно засопев. А я продолжила:

– Впрочем, могу допустить, что Фролов на тебя надавил, а посоветоваться было не с кем. Так что больше не будем об этом. Что до меня, я частный детектив и телохранитель Евгения Охотникова. Если есть связи в криминальных кругах, можешь тихонько навести справки. Повторяю, тихонько! Не то поднимешь ненужную волну.

– Понял, не дурак.

– Теперь о Фроле. О том, что тебя поймали, ему, разумеется, ни слова. Доложишь, что сейф пока не нашел, но продолжаешь искать. Когда будешь говорить, подготовься, чтобы не нервничать. Веди себя естественно. Короче, ты все детство провел на улице, не мне учить тебя врать. Если повезет, попытайся осторожно узнать его планы. Только не расспрашивай – насторожишь. Главное, веди себя с лейтенантом так, как вел прежде. И запомни: люди не умеют читать мысли. Некоторые умеют считывать сигналы, которые невольно подает собеседник. А полицейских этому еще и учат, особенно в последние годы.

– Ты сейчас все это говоришь, чтобы запугать меня?

– Нет, чтобы ты был готов. Когда говоришь неправду, верь в нее. Если заметишь, что Фрол тебя слишком пристально изучает, и поймешь, что прокололся, допустим, вел себя слишком нервно, заранее придумай причину своей нервозности.

– Например, хочу попросить немного денег в счет будущей оплаты и боюсь?

– Вроде того, сойдет. Теперь насчет того, как будем держать связь.

– У меня есть сотовый. Задрипанный, правда, и батарея почти совсем не держит, но все же.

– Тогда говори свой номер.

– Так я его не помню.

– Здорово. – Пользуясь тем, что мы притормозили на светофоре, я схватила клочок бумаги, быстро написала два номера, сотовый и городской, и протянула «агенту». – Номера выучить наизусть! Это твое первое задание. Верхний – мой сотовый. Звонить будешь сам, дважды в день, в обед и вечером, если ничего экстренного не произошло. В этом случае звони сразу, как только сможешь. Каждый раз после отбоя удаляй исходящий звонок.

– Это еще зачем?

– Фролов знает о телефоне?

– Конечно, он на него обычно и звонит.

– Перестраховаться. Вдруг лейтенант решит журнал звонков проверить и станет вопросы задавать. Запомнил все?

– Да.

– Тогда слушай дальше. Второй номер – это телефон капитана полиции Ильи Никоненко. Он мой приятель. Это номер экстренный, на случай если что-то срочное, а мне не выходит дозвониться. Или нет доступа к сотовому, или тебе грозит опасность.

– И че? Незнакомый дядька рванет мне на помощь? – недоверчиво протянул Андрей.

– Мы как раз к нему едем, так что скоро познакомишься. Там и оформим договор о сотрудничестве. Так что о том, что ты станешь агентом, я не шутила.

– А на кой это мне?

– Это подстрахует тебя от возможных неприятностей с законом – на время операции, разумеется. И меня заодно. Видишь тот пакет? – кивнула я на заднее сиденье.

– Ну, вижу.

– Это тоже моя страховка. Аккуратно собранные доказательства против тебя. Отвертка, «пальчики» с оконной рамы – в общем, все. Если ты вдруг вообразишь себя самым умным и вздумаешь играть со мной или исчезнуть, Никоненко даст законный ход делу. А потом, когда тебя осудят, на зоне всплывет информация о сотрудничестве с полицией. И жизнь твоя станет насыщенной, но не скажу, что очень долгой.

– Жестоко, – шмыгнул носом подросток.

– Пожалуй. Но пока это просто страховка. Так что веди себя прилично.

– Ага, понял, обложили.

– Я искренне готова тебе помочь, Андрей, но обмана не прощу. Понятно? От этого может многое зависеть. И вообще, у меня есть способ подстраховаться, и я воспользуюсь им.

– Понял я. И никого кидать не собирался, не кипятитесь.

– Вот и замечательно.

* * *

Сегодня весь день было пасмурно, а ближе к вечеру тучи еще больше сгустились и начал накрапывать мелкий дождик. Сумерки опустились на город чуть раньше обычного. Но я все равно поостереглась светить агента в отделении полиции или рядом, мало ли что. Илью вызвала звонком и подобрала его у проходной. Мы отъехали в небольшое кафе, там познакомились, поговорили, выпили по чашечке кофе. Я передала капитану пакет с доказательствами, Андрей подписал договор. Все прошло слаженно и быстро. Потом мы подвезли Илью назад в отделение и отправились домой к Андрею.

Я подвозила парнишку к самому дому не просто, чтобы оказать ему любезность, а снова перестраховываясь, по привычке ничего не пускать на самотек. Будет полезно посмотреть на обстановку, в которой он живет, да и адрес знать не повредит. Следуя его указаниям, я проехала по улице Зорге, свернула на Нагибина. Еще немного вперед, между двух рядов частных домов.

Дома за окном были очень даже разными. Мелькали и приличные двухэтажные постройки, и простенькие ухоженные домики, и запущенные хибары.

– Значит, в частном секторе живешь?

– Может, ты где-нибудь здесь остановишь? И я просто пройдусь пешочком? – с надеждой заглянул мне в глаза Андрей.

– Даже не думай! Давай показывай, в какую сторону поворачивать, – скомандовала я, притормаживая на перекрестке.

– Прямо, а потом направо, сразу будет еще один перекресток. Не доверяешь, значит?

– А ты? – решила я не оставаться в долгу.

– Просто, понимаешь, я никогда никого не приглашаю домой. Незачем это все. Да и с друзьями у меня негусто, если честно.

– Не переживай, меня ничто не смутит. И в жизни я всякое видала.

– Уж будто? – Он недоверчиво хмыкнул, окидывая взглядом мой костюм, туфли и куртку.

– Ты прав, я прилично зарабатываю. И отец у меня боевой генерал. Если когда и пил, то лица не теряя. Но повидала я многое, и удивить меня сложно, уж ты поверь.

– Ладно, чего уж, – буркнул Андрей. – Останови тут, приехали.

Забор, сколоченный из грубых досок, потемнел от дождей и снега. Калитка закрывалась на простую щеколду. Андрей прошел вперед.

– Осторожно, тут сразу ступеньки начинаются.

– Спасибо, я вижу. Ого, какой резкий спуск. У вас в Ростове такое частенько встречается, местность неровная.

– А ты сама откуда?

– Сейчас в Тарасове живу, а вообще отовсюду понемножку.

Освещения здесь не было и в помине. Когда глаза привыкли, из темноты стали проступать очертания сразу нескольких сильно запущенных зданий, хаотично разбросанных по просторному захламленному двору.

– Нам туда, – кивнул Андрей, – к крайнему дому.

– С соседями живете?

– Да, это общий двор. На хлам не обращай внимания. Соседи со свалки металл тянут, распиливают, сортируют и сдают. Тем и живут. Все пьянчуги собрались. А если не совсем потерянные, работают, за детьми худо-бедно присматривают, то скоро сопьются.

– А ты как к алкоголю относишься?

– На дух не переношу. Когда мне было лет шесть, у родителей большая компания гуляла. А я на улице гонял. Прибежал и прошу у матери стакан воды. Один гад для прикола стакан водки в окно протянул – я и проглотил почти половину, пока понял, что это не вода. И без сознания свалился.

– А родители что?

– Ржали вместе со всеми. Хорошо, сосед дядя Коля попытался помощь оказать и «Скорую» вызвал, как понял, что дело плохо. Короче, откачали меня. Но с тех пор даже запах спиртного противен.

– Может, это и к лучшему, – тебя это все не затянет. Только усилия приложить придется.

Болтая, мы подошли к слегка вросшему в землю домику, обмазанному глиной и давно не беленному. Крыша у строения тоже прохудилась.