Текст книги "Пока гром не грянет…"

Глава 7

База отдыха «Островок» представляла собой несколько десятков небольших домиков, разбросанных по лесной территории площадью около пятисот квадратных метров. Из крупных строений выделялась просторная столовая, построенная посреди небольшой площадки, выложенной квадратной бетонной плиткой. Дорожки, ведущие к домикам, были похожи на обычные лесные тропинки, покрытые слоем прошлогодних листьев.

Кроме столовой, на краю лагеря находилось двухэтажное строение, которое в подобного рода лагерях обычно именуется Домом рыбака, а по сути является небольшой гостиницей. Рядом с Домом рыбака располагалась небольшая финская баня-сауна.

В ширину остров насчитывал не более двухсот метров. Как и сказал Трофимыч, сторона острова, противоположная той, с которой мы подошли на лодке к пристани, выходила прямо на широкую Волгу. И вся она представляла из себя непрерывную полосу пляжа, посреди которого гордо возвышалась небольшая спасательная вышка. Вот, собственно, и все, что я увидела на базе отдыха «Островок».

– Ты нас где поселишь-то? – спросил Скоробогатов у Трофимыча, когда мы закончили выгрузку вещей из лодки.

– Как где? В гостинице, конечно! – ответил тот.

– Так там же всего четыре номера! Все не уместимся!

– Ну это уж вы сами решайте, кто туда, а кто в домиках! – ответил Трофимыч.

– Я думаю, так… – сказал Скоробогатов. – Я, Аля, Горбуновы, Женя и Яромир занимаем гостиницу. А вы, ребята, – в домиках рядом! Согласны?

– Не возражаю! – согласился Басов. – Нам с Вероникой будет хорошо и в домике! Правда, дитя мое?

– Правда! – пискнула Вероника. Впервые за все время мы услышали голосок этой девушки.

– А я, значит, буду проводить время в гордом одиночестве, но в отдельном бунгало! – грустно заметил Аркаша.

– Да ладно! Кто здесь вообще собирается уединяться! – весело возразил Скоробогатов. – Всю ночь мы будем вместе отмечать Алин юбилей! В программе – шашлык и много водки! Кстати, Трофимыч, нам хватит водки на всю ночь?

– И еще на утро останется, не извольте беспокоиться, Георгий Михайлович!

– Ну тогда пошли размещаться!

Мужчины подхватили наши вещи, и мы вслед за Трофимычем направились в глубину леса, в сторону гостиницы. Лес хранил гробовую тишину. Меня не оставляло навязчивое неприятное ощущение, что эта тишина не к добру…

* * *

Как я уже говорила, гостиница представляла собой небольшой двухэтажный коттедж. На первом этаже находился просторный холл с камином. Стены холла были отделаны под натуральные бревна – видимо, дизайнеры хотели передать дух настоящей охотничьей таежной заимки. Из холла на второй этаж вела красивая дубовая лестница, выходившая в узкий, но уютный коридорчик. Из этого коридорчика вели четыре двери соответственно в четыре комнаты, каждая из которых была вполне комфортабельным гостиничным номером. Совсем неплохо для такой затрапезной турбазы, какой на первый взгляд казался «Островок».

Первым делом я осмотрела комнату Скоробогатовых. Небольшой платяной шкаф, широкая двуспальная кровать и столик с телевизором – вот и вся обстановка номера.

Впрочем, для такой комнатки и этого было вполне достаточно. Я подошла к небольшому окошку и выглянула на улицу. Ничего, кроме ветвей деревьев, я не увидела. Если залезть на дерево, то через окно вполне можно было проникнуть в комнату. Отметив это про себя, я проверила защелки у окна. Оно, конечно, закрывалось, но выбить шпингалеты не представило бы никакого труда.

Окончив осмотр номера моей подопечной и ее мужа, я вернулась к себе в комнату, располагавшуюся рядом. Мой номер был точно такой же: кровать, шкаф, телевизор. Машинально я щелкнула выключателем телеприемника – ничего: шум и пустота на экране. Покрутила ручку переключения каналов – по-прежнему ничего. Или что-то с антенной, или мы попали в такую глушь, куда не доходят даже телесигналы! Надеюсь, что все-таки правильно первое!

Я достала из сумки свой мобильный телефон и набрала номер тети Милы. Я торжественно обещала ей, что позвоню, как только доберусь до места назначения.

– Алло! Женя, это ты?

Знакомый голос тети звучал в этих стенах как-то странно и таинственно.

– Да, тетушка, это я! У меня все нормально!

– Замечательно! Как тебе наши места?

– Очень красивые! Я такого никогда не видела!

«Только очень мрачные…» – хотела я еще добавить, но вовремя удержалась.

– Когда тебя ждать? – спросила тетя.

– Завтра вечером, я думаю!

– Хорошо! Готовлю пироги!

– Давай готовь! Пока!

Ох уж эти тетины пироги! Как только у тети Милы появлялся повод, она готова была печь, печь и печь свои любимые пироги с капустой, с яйцами, с рисом, с мясом… Я вдруг поняла, что мне очень хочется сейчас оказаться дома и под обычное щебетание тетушки уплетать на кухне ее кулинарные творения!

«Да что это со мной? Я на работе, и расслабляться некогда!» – с этой мыслью я убрала мобильник в сумку, а сумку сунула под кровать. Затем заглянула в санузел (слава богу, это удобство в номерах присутствовало), где умылась и слегка привела себя в порядок после дороги. Ну вот, теперь можно подумать и о том, как я проведу предстоящие сутки.

Часы показывали почти час. С улицы слышались крики мужчин, которые занимались тем, что стаскивали всевозможные дрова к небольшой полянке перед гостиницей, где уже стоял мангал для шашлыков. Бросив в зеркало последний взгляд и убедившись, что все в полном порядке, я вышла из комнаты и начала спускаться по лестнице в холл. В холле на удобных мягких креслах сидели Алевтина Павловна и мадам Горбунова. Женщины, видимо, обсуждали последние события в жизни Скоробогатовой.

– Неужели милиция так и не может поймать этого козла? – услышала я слова Ольги Петровны.

– Да что милиция! Они только говорят, что моей жизни пока ничего не угрожает, и все! А как же ничего не угрожает, если я почти каждый день нахожу у себя в гримерной кровь и записки с угрозами!

– Но ведь в последние два дня ничего не было!

– Ну не знаю, может, он Женю испугался?

– Женю? Это вашу администраторшу?

– Да какая она администраторша! Мы с Жорой ее наняли меня охранять. В милиции нам сказали, что она лучшая в своем роде! А администратор – это так, для отвода глаз!

– Надо же! – удивилась Ольга Петровна. – Никогда бы не подумала. Такая худенькая девушка – и телохранитель! По-моему, это легкомысленно – доверять свою жизнь такому несерьезному созданию!

Из этого разговора я поняла, что Алевтине Павловне совершенно нельзя доверять секреты. И еще, что мадам Горбунова весьма низкого мнения о моих способностях. Ну и бог с ними с обеими – это их личные проблемы.

– Ну как устроились? – с этими словами я решила выйти из тени.

– Ах, Женечка, это вы! – обрадовалась Алевтина. – Мы прекрасно устроились! Вот отдыхаем с Ольгой Петровной. Присоединяйтесь, если хотите!

– Я лучше выйду и немного поброжу! – ответила я. – Хочу посмотреть, что из себя представляет этот остров с русалками!

Решив, что в данный момент Алевтине Павловне вряд ли что-нибудь может угрожать, я оставила ее наедине с подругой, а сама вышла на крыльцо дома и осмотрелась. Прямо перед крыльцом стоял мангал. Здесь же на полянке были врыты в землю стол и несколько грубо сколоченных лавочек. Видимо, именно здесь будет проходить основное торжество. Сейчас рядом с мангалом хозяйничал Скоробогатов. Рядом, сидя на лавочке, подставлял лицо солнцу директор Горбунов. Чуть дальше Басов ловко орудовал топором, с гордостью демонстрируя Веронике свое искусство дровосека. Нигде не было видно только Аркадия.

Увидев меня, Георгий Михайлович помахал мне рукой, в которой был зажат пучок сухой травы, предназначенный, видимо, для растопки.

– Женя! Скоро будем делать шашлык! Сбор в четыре на этой поляне!

– Хорошо! – ответила я. – А я пока пойду пройдусь по острову.

– Только не заблудитесь! И не подходите к воде, а то русалка утащит. – И он громко рассмеялся своей шутке.

* * *

День был хоть и солнечный, но не очень жаркий, скорее даже прохладный. Поэтому народ особо не стремился купаться. Что же, может, это и к лучшему. По крайней мере сегодня мне не придется следить за пьяными ночными купальщиками. Хотя еще неизвестно, как эта компания себя поведет, когда напьется.

Я вышла на берег и осмотрелась. Никого! Пустынный пляж произвел на меня удручающее впечатление. Впрочем, один человек здесь все-таки купался – метрах в ста от берега виднелась голова пловца. Методом исключения я вычислила, что это Аркадий. Мою догадку подтверждали небрежно брошенные старые линялые джинсы и футболка, в которые, как я помнила, сегодня был одет актер. Я приложила руку к глазам, пытаясь получше его разглядеть. Однако у этого парня неплохая физическая подготовка. Несмотря на то что он отплыл уже на приличное расстояние, Аркадий явно не собирался возвращаться. Я решила последовать его примеру и искупаться.

Быстро сбросив с себя одежду и оставшись в спортивном купальнике, я вошла в воду. Лето в этом году выдалось не очень жаркое, и вода в Волге до сих пор еще толком не успела нагреться. «Градусов восемнадцать – не больше», – отметила я про себя и, оттолкнувшись ногами от дна, поплыла вперед своим любимым кролем.

Как бы хорошо ни плавал Аркадий, но уже через пять минут я догнала его, сосредоточенно плывущего мелкими саженками.

– Не далеко ли вы заплыли? – спросила я актера, переходя с кроля на брасс.

– Что? – Видно, мой голос прозвучал для Аркадия слишком неожиданно. – Ах, это вы, Женя…

– А вы думали, что это русалка? – засмеялась я.

– Да нет, просто я задумался. Люблю плыть и думать.

– Не слишком ли вы задумались, а то как бы мне не пришлось спасать вас на водах!

– Да нет, я хорошо плаваю! Вы, кстати, тоже здорово! Вас этому в армии научили?

Ничего себе сюрпризец! А ему-то откуда известно о моем прошлом? Или в большой театральной семье совершенно не принято хранить друг от друга секреты?

– Откуда вы знаете, что я там была?

– Алевтина проинформировала. Да и по вашему поведению, Женя, совершенно не скажешь, что вы театральный администратор. И оружие с собой носите. – Аркадий перевернулся на спину и блаженно потянулся. Я последовала его примеру и тоже легла на спину, вяло перебирая ногами и руками.

– А уж так решительно его применить, как вы это сделали позавчера!.. На это способен только человек, которому уже не раз приходилось стрелять! – продолжал актер.

– А вы наблюдательны, молодой человек, – заметила я.

– Не жалуюсь! Ну что, поплыли назад?

– Уже устали? Тогда поплыли!

Мы направились к берегу. Выйдя из воды, я сразу ощутила, насколько прохладно было на воздухе. Жалко, что я не взяла полотенце – оно сейчас не помешало бы. Моя кожа покрылась пупырышками, а конечности начали слегка дрожать. Аркадий оказался предусмотрительнее меня. Подняв свою одежду, он извлек из-под нее широкое махровое полотенце. Затем подошел ко мне сзади и накинул его мне на плечи. При этом его руки задержались на моих плечах чуть дольше, чем требовалось.

– А вы не замерзнете? – спросила я.

– Ничего. Я закаленный! – усмехнулся он. При этом его взгляд довольно откровенно скользнул по моей фигуре, затянутой в купальник.

Я, в свою очередь, залюбовалась фигурой Аркадия. Он не был качком, его фигура больше подходила спортсмену-гимнасту – узкая талия, широкие плечи, идеально плоский живот, красивые рельефные мышцы. Длинные мокрые волосы довольно сексуально падали ему на лоб. Прямо тропический молодой человек из известной рекламы «Баунти»!

– Ну смотрите! – усмехнулась я. – Если простудитесь – я вас предупреждала!

– А может, перейдем на «ты»? – предложил вдруг Аркадий.

В ответ я только пожала плечами. Почему бы и нет! Должна же я хоть к кому-нибудь в этой компании обращаться на «ты»!

– Давай! – согласилась я.

– Ну вот, поплавали, и никого русалка за ногу не схватила, – пошутил Аркадий.

– По-моему, здесь слишком часто вспоминают об этой особе, – поморщилась я.

– Люди просто соскучились по сказке, – ответил Аркадий и посмотрел в сторону Волги. Река в этом месте была очень широкая, и противоположного берега почти не было видно. – Почему бы не представить, что где-то в глубине реки действительно живет прекрасная дева, в душе которой затаилась обида на всех мужчин мира!

– А ты романтик.

– Все актеры так или иначе романтики, – ответил он.

– По вашей Алевтине этого не скажешь. На редкость приземленная дама.

– Ну почему? Просто ты ее совсем не знаешь. Она умеет очень тонко чувствовать. Ты не представляешь, какая у нее светлая душа! А как она играет!

Я с удивлением посмотрела на Аркадия, который так вдохновенно пел дифирамбы своей коллеге по сцене. За немногие дни знакомства с ними я еще ни разу не видела, чтобы Аркадий проявлял хотя бы какие-то добрые чувства к Алевтине, а тут – такие откровения! Это показалось мне странным.

– Ну раз ты о ней такого высокого мнения, я беру свои слова обратно!

– Да ладно! Все нормально! Пойдем переодеваться!

Мы взяли с песка свои вещи и пошли к гостинице. В мангале уже вовсю полыхали дрова, нарубленные Басовым и Годецким.

– А вот и молодежь! – увидев нас, закричал Басов. Вероника радостно улыбнулась нам. Неужели общество веселых пожилых бодрячков успело ей наскучить?

– Искупались? – осведомился Скоробогатов. – И не холодно?

– Холодно! – ответил Аркадий.

– И что за лето такое! – пробурчал Горбунов. Он сидел на лавочке рядом с мангалом в той же позе, как и тогда, когда я уходила на пляж. – За полтора месяца почти ни одного теплого дня!

– Радуйся, что не жара! Сейчас бы мучился со своей грудной жабой! – возразил ему Георгий Михайлович.

Словно вспомнив о том, как действует жара на людей его комплекции, Горбунов достал из кармана носовой платок и вытер выступивший на лбу пот.

– Да, пожалуй, ты прав. Мне действительно так легче. За все лето у меня еще не было ни одного приступа. А прошлым летом был просто кошмар – чуть коньки не отбросил! – И Горбунов весело рассмеялся, будто бы речь шла о какой-то очень удачной шутке, а не о его возможной смерти.

– Так, сейчас можете отдыхать, а в четыре часа все встречаемся внизу в парадной форме! – распорядился Скоробогатов.

– А где ваши дамы? – спросила я.

– Где им быть – спят у себя в комнатах! – ответил режиссер.

– Я тоже, пожалуй, пойду поваляюсь! – сказал мне Аркадий. И зачем-то добавил доверительно: – Мой домик – номер двадцать.

– Ну-ну! – ответила я и пошла в гостиницу.

* * *

В холле действительно никого не было. Я с удовольствием плюхнулась в кресло и блаженно вытянула ноги к несуществующему огню в камине. Здесь было тихо и уютно – только тикали ходики на стене. Теперь я, кажется, начала понимать, почему Скоробогатовы выбрали для проведения юбилея именно эту базу. В этом тихом зальчике мысли о работе уходили куда-то далеко-далеко, и преследующий Алевтину маньяк тоже остался за чертой этого уютного маленького мирка. И что это вначале турбаза показалась мне такой мрачной? Здесь очень даже мило. Я и не заметила, как глаза мои закрылись, и я уснула.

Не помню, что мне снилось, но проснулась я от четкого ощущения, что совсем рядом со мной кто-то прошел. Так близко, что я почувствовала движение воздуха. Я открыла глаза. В первый момент не поняла, где нахожусь, но потом вспомнила и улыбнулась. Стоп… Но ведь кто-то прошел! Я огляделась вокруг – никого. И совершенно тихо – только по-прежнему стучат ходики на стене.

Странно. Может, мне это приснилось? Я посмотрела на ходики – было уже около четырех. То есть я проспала в кресле почти девяносто минут. Но кто же был со мною рядом? Дело в том, что, как и положено солдату спецназа, сплю я очень чутко. И ощущение, что кто-то находится рядом, не раз спасало меня в мою военную бытность. Сейчас я просто была уверена, что рядом со мной кто-то был. Но кто?

Я встала и вышла на крыльцо. Около дома никого не было, кроме Аркадия, который дежурил у мангала. Уже почти все дрова прогорели, и он ворошил получившиеся угли.

– А где все? – спросила я его.

Оторвавшись от своего занятия, он улыбнулся мне и помахал рукой.

– Все пошли окунуться. А потом сразу начинаем!

– Слушай, а никто не входил в дом?

– Когда? – удивился он.

– Да только что.

– Нет, а почему кто-то должен был туда войти?

– А ты все время находился здесь?

– Ну отлучался минут пять назад. Да что случилось-то?

– Ничего. Так просто!

– Странно… – удивленно пожал плечами Аркадий.

Я спустилась с крыльца и пошла на пляж. В воде, метрах в десяти от берега, резвилась вся компания. Над рекой стоял веселый гомон, словно там плескались не пожилые служители Мельпомены, а компания студентов. И все присутствующие явно были в воде уже достаточно давно. Стало быть, никто из них ко мне, пока я спала, не приближался. Оставалась только еще одна кандидатура – Трофимыч. Ну и, конечно, сам Аркадий. Хотя зачем ему меня обманывать?

Со стороны купающихся раздался голос Скоробогатова:

– Женя! Присоединяйтесь! Вода хорошая!

– Спасибо! Но я сегодня уже купалась! – прокричала я в ответ.

Я прошла мимо гостиницы и вышла к пристани. Лодки Трофимыча там не было. Следовательно, он еще не вернулся. Как бы в подтверждение моих слов со стороны протоки раздалось ритмичное попыхивание двигателя моторки, и из-за камышей показался нос уже знакомой мне лодки.

– Неужели почудилось? – сказала я вслух.

И тут же в камышах раздался мощный всплеск, словно огромная рыба ударила по воде хвостом. От неожиданности я вздрогнула, и рука автоматически потянулась к несуществующей кобуре под мышкой. Что это? Неужели в Волге водятся такие крупные экземпляры?

Тем временем лодка достигла пристани, Трофимыч заглушил мотор.

– Ты никак меня встречаешь, красавица! – помахал он мне рукой.

– Да нет – я просто гуляла! – соврала я.

– А что со всеми не празднуешь?

– Да они купаются! Еще не начали!

– А! Ну и хорошо! Я вот тут еще провианта привез!

И он начал выгружать из лодки зеленые термосы военного образца.

– Скажите, а тут крупная рыба водится? – спросила я его.

– Всякая водится… – кратко ответил Трофимыч.

– А очень крупная?

– Это какая же?

– Да просто я сейчас слышала сильный всплеск вон в тех камышах.

– И я слышал. Так это, поди, она и была…

– Кто она? – удивилась я.

– Ну та самая русалка, про которую вы давеча речь вели! – усмехнулся он.

– Да бросьте вы! – махнула я рукой и пошла в сторону лагеря.

Нет, куда приятнее иметь в противниках батальон военизированных бандитов, вооруженных по последнему слову техники! Там хоть знаешь, как с ними поступать – автомат на изготовку и мочи! А здесь – чертовщина какая-то! Мало мне маньяка на земле, теперь еще в воде какая-то нечисть болтается!

В этот момент как по команде по всему лесу разнеслось веселое щебетание птиц. Не знаю, почему они до сих пор молчали, но сейчас вдруг залились как сумасшедшие. Это несколько подняло мне настроение. Я вздохнула, сорвала травинку, сунула ее в рот, как в детстве, и решительно направилась в гостиницу.

Все, хватит! В общем, решаем так: пока я спала, у меня была галлюцинация, плеснула в камышах крупная щука, маньяк, преследующий Алевтину, остался далеко в городе. С такой установкой я вернулась к себе в комнату и извлекла из-под кровати сумку.

Во-первых, я достала оттуда два чехла по три ножа в каждом. Если кто не знает, ножи – это моя страсть. Больше всего на свете я люблю именно это оружие. Поэтому я с удовольствием прикрепила футляры к своему ремню. Они смотрелись ненавязчиво, как футляры для обычных туристических инструментов. Никто не заподозрит, что у меня на поясе болтаются целых шесть человеческих жизней, а то и больше!

Кроме этого, я достала из сумки мощный фонарь. Уж эта вещь мне сегодня точно понадобится. Покрутив в руках пистолеты, я после некоторых раздумий бросила их назад в сумку. Эти игрушки мне пока вряд ли будут полезны. Светошумовые гранаты я тоже оставила в сумке. Если что, у меня еще будет время за всем этим вернуться.

Но потом, подумав, что дверь в комнату весьма ненадежна и практически кто угодно может в нее войти, я все же достала пистолеты и гранаты и аккуратно разместила их у себя под одеждой так, чтобы снаружи не было заметно, что я – ходячий арсенал.

Я в последний раз проверила, все ли взяла, и вышла из комнаты. Мой рабочий день, а точнее вечер, начинался. И ночь, которая последует за ним, обещала быть веселой.

Глава 8

Стол перед домом ломился от невесть откуда взявшегося угощения. Здесь была красная и черная икра, буженина, порезанная тонкими ломтиками ветчина, колбасы нескольких видов. Все это было разложено по одноразовым тарелкам и образовывало некое подобие шведского стола. Скоробогатов колдовал около мангала, ловко переворачивая сразу десяток шампуров с аппетитными румяными кусками шашлыка. По всему острову распространялся характерный острый запах, точнее, целый букет запахов: сочного жареного мяса, дыма, уксусной кислоты и лука.

Рядом со столом стоял ящик водки. Водка была местного производства, но дорогая. Когда я вышла из домика, Горбунов как раз открыл одну из бутылок и разливал ее содержимое по простым граненым стаканам.

– Ты пьешь сегодня? – Рядом со мной стоял неизвестно откуда взявшийся Аркадий.

– Нет. Как ты уже знаешь, я при исполнении.

– Жаль. А я-то думал, ты составишь мне компанию. Мы ведь с тобой без пары.

– Мне пара не нужна. Я привыкла работать соло. А вот ты… Впрочем, это твои проблемы.

– Не будь такой жестокой!

– Аркадий, не забывай – это ты отдыхаешь, а я работаю!

– Да ничего с Алевтиной не случится.

– Если ты не перестанешь приставать ко мне с дурацкими предложениями, я привяжу тебя к дереву так, что сам ты никогда не отвяжешься! И будешь куковать до завтрашнего дня! Кстати, а где Басов и Вероника?

Мадам Горбунова и Алевтина Павловна сидели рядом со столом. А вот дамского угодника Басова нигде видно не было. Впрочем, его подружки тоже.

– Оставь их! Пусть влюбленные наслаждаются друг другом! – мечтательно произнес Аркадий.

– Ну что же, пусть наслаждаются! Лишь бы не забывали о своей безопасности! – пошутила я, вспоминая известную рекламу противозачаточных средств.

– Так я несу тебе выпивку?

– Только воду!

– Ну, воду так воду, – грустно проронил Аркадий и пошел к столу.

В это время откуда-то из леса показался Годецкий.

«Вот еще один тип без пары и тоже будет приставать с дурацкими предложениями!» – возникла у меня мысль, как только я его увидела.

– Женечка, вы выпьете со мной? Я никогда не пил с русскими женщинами. Особенно с такими красивыми, как вы! – Мои худшие опасения подтвердились.

– К сожалению, должна вас разочаровать – я не пью!

– Что, совсем? – удивился Годецкий.

– Ага. Совсем.

– И как же вы живете?

– Так и живу!

– Не понимаю. Русская женщина – и не пьет!

– Вы плохо знаете русских женщин.

В это время как назло вернулся Аркадий с двумя стаканами в руках. Один из них он протянул мне. Понюхав, я убедилась, что в нем действительно вода. Но Годецкий этого не знал. И на его лице отразилась совершенно искренняя обида.

– Неужели нельзя было прямо сказать, что вы на сегодня заняты! Так нет же: «Я не пью», – проворчал он и с оскорбленным видом удалился.

– Что это с ним? – удивился Аркадий, глядя ему вслед.

– Ничего. Еще один оставшийся без пары.

– А! Понятно. Так ему и надо. Хоть не я один такой несчастный.

– И отчего же ты такой несчастный? – К нам, расплываясь в своей любимой улыбке хищницы, приближалась Алевтина Павловна, слегка покачиваясь. – Почему это ты несчастный в мой праздник?

– Да нет, я только рассказывал Жене о том, сколько у меня творческих планов и как я несчастен, что не могу их претворить в жизнь, – почему-то смутился Аркадий.

– Вот такие мы, актеры, – залилась дурацким смехом Алевтина. От нее уже здорово попахивало водкой. Видимо, она начала употреблять сей напиток намного раньше нас.

– Женя, у меня сегодня юбилей, – зачем-то сообщила она мне потрясающую новость.

– Я знаю, – кивнула я.

– Вот и хорошо. Вы только моего Аркашу не обижайте – он у меня хрупкий и ранимый. – И она попыталась похлопать Аркадия по щеке. Но, потеряв равновесие, чуть не упала, благо Аркадий успел ее подхватить.

– Господи, где ты уже успела набраться? – тихо выругался он. Потом смущенно посмотрел на меня и пожал плечами. – Пойду посажу ее куда-нибудь.

– Не надо меня сажать! – закричала вдруг Алевтина. – Я еще ничего такого не сделала, я еще никого не убила.

– Господи, Аля, о чем это ты? – К нам подскочил Скоробогатов, и они вместе с Аркадием отвели плачущую актрису в сторону, где усадили ее на скамейку.

– Когда она успела так набраться? – спросила я у Скоробогатова.

– Да начали мы немного с Горбуновыми! – ответил он.

– Ничего себе, немного! Да она же на ногах не стоит!

– А ей много надо, что ли? – зло ответил Скоробогатов.

– Давайте все-таки поднимем первый тост, – сказал Горбунов и поднял руку с зажатым в ней граненым стаканом.

– А это вовремя? – спросила я Скоробогатова.

– А! – только сокрушенно махнул рукой он, не отходя от своей перебравшей супруги.

– Я хочу поднять этот бокал за нашу звезду, за ту, чей талант ведет наш коллектив от успеха к успеху, от премьеры к премьере! За наше сокровище! За Алю Скоробогатову!

* * *

Неожиданно откуда-то из леса раздался пронзительный женский крик, точнее, даже визг. Кричала явно очень испуганная девушка.

– Что это? – спросил стоявший рядом со мной и еще не успевший захмелеть Аркадий.

Кроме него и меня, похоже, крика никто не слышал. По крайней мере компания у стола продолжала галдеть как ни в чем не бывало.

– Не знаю! – сказала я. Из женщин отсутствовала только Вероника. Алевтина продолжала горевать на той же скамейке, куда усадили ее Аркадий с Георгием Михайловичем, мадам Горбунова находилась рядом с ней. За столом чокались гранеными стаканами их мужья. Годецкий, после того как я его обидела, вообще испарился в неизвестном направлении.

– Оставайся здесь! – сказала я Аркадию и побежала в лес, в сторону, откуда раздался крик.

Я включила фонарь. В свете его сильного луча окружающие меня деревья выглядели довольно зловеще. Казалось, что меня преследуют какие-то мрачные тени. Ветви высоких вязов неожиданно превратились в костлявые руки, которые тянулись ко мне со всех сторон. Кыш! Я никогда не боялась темноты, ни в детстве, ни тем более сейчас!

Женщина закричала еще раз. Теперь крик прозвучал где-то слева. Просто крик без каких бы то ни было членораздельных фраз.

– Эй! Вероника! Басов! – закричала я. – Вы где? Что случилось?

Слева раздались женские всхлипывания. Пробиваясь сквозь колючий кустарник, я бросилась в ту сторону.

– Вероника! – снова позвала я.

– Я здесь!

– Где? – Я сделала еще несколько шагов.

– Басов без сознания! – раздался совсем близко плачущий голос Вероники.

Я оказалась на небольшой поляне. Где-то впереди было слышно, как плещутся волны – река была метрах в десяти отсюда.

Я осветила поляну своим фонарем. Первым делом его луч высветил лежащего на земле человека. Это был Басов. Рядом с ним на коленях стояла Вероника. Когда луч фонаря осветил ее лицо, она инстинктивно прикрыла рукой свои испуганные, заплаканные глаза.

– Женя! На нас кто-то напал! – прокричала она сквозь слезы.

– Кто?

– Не знаю! Было очень темно, и я не смогла его разглядеть!

– А что с Басовым?

Я вновь направила свет фонаря на Басова. Рядом с его головой предательски торчал из земли довольно острый пенек. Глаза актера были закрыты. Я первым делом дотронулась до яремной вены на шее – пульс был стабильный, хоть и редкий.

– Он упал?

– Да!

– Понятно! Упал и ударился головой о пень! Всего-навсего!

– Но его толкнули!

Я аккуратно положила голову Басова себе на колени и ощупала. На затылке была небольшая кровоточащая рана. Похоже, ничего страшного, но перевязать надо. И еще надо привести его в чувство.

– Сбегай позови сюда Аркадия. Он там – у стола, где все!

– Я боюсь! – заныла Вероника. – Здесь что-то ходит. Оно толкнуло Басова, и он упал! А потом убежало туда!

И Вероника показала рукой в том направлении, откуда доносилось шуршание волн.

– Бред! – процедила я, взваливая Басова себе на плечи. – Возьми фонарь и освещай мне дорогу!

* * *

Мое появление с бездыханным Басовым на плечах не вызвало фурора у веселящейся компании. Точнее, сначала его просто никто не заметил. Все были заняты выпивкой и шашлыком. Единственным, кто нас увидел и сразу бросился к нам, был Аркадий.

– Что с ним? – спросил он.

– Помоги отнести его в дом… – ответила я, не останавливаясь.

Аркадий помог мне подняться по лестнице и занести Басова в холл. Всхлипывающая Вероника последовала за нами. Мы сняли с кресел подушки и сделали из них на полу что-то вроде лежанки. На нее мы и положили так и не пришедшего в сознание Басова.

– Что случилось? – еще раз спросил Аркадий.

– Потом! Давай бинты! Еще хорошо бы нашатырный спирт и мокрое полотенце!

– Сейчас поищу! – И Аркадий выбежал на улицу.

Через некоторое время он вернулся со Скоробогатовым. То ли режиссер только играл крайнюю степень подпития, то ли он просто протрезвел от неприятной новости, но держался на ногах он неплохо.

– Женя, что с ним?

– Упал, ударился головой. Вероника говорит, что на них кто-то напал и толкнул Басова.

– Напал? Но кто?!

– Не знаю! – сказала Вероника. – Мы просто гуляли, слушали реку, Костя, то есть Константин Александрович, читал мне стихи, а тут… – Вероника всхлипнула. – А тут кто-то тихо прошел мимо, в темноте! Только листья зашуршали! Константин Александрович решил, что это кто-то из наших, и пошел за ним. А тот, кто прошел, – я не знаю, кто это был, очень темно было, – толкнул Басова, а сам побежал к реке.

– Бред какой-то… – пробормотала я.

– Но он был очень сильный! – добавила Вероника.

В это время Аркадий принес бинты и нашатырь. Я начала перевязывать голову Басову, который, кстати, уже и без нашатыря постепенно начал приходить в себя.

Я поднесла открытый пузырек к его носу. Он вздрогнул и открыл глаза.

– Что случилось? – слабым голосом спросил Басов, удивленно оглядываясь.

– Да ничего страшного! Просто, говорят, на вас кто-то напал в темноте! – ответила я.

– Ах да, припоминаю! – Басов приподнял голову и пощупал затылок. Поморщился. – Чем это он меня?

– Это вы сами себя! – сказала я. – Упали и ударились!

– Точно! Но меня очень сильно толкнули. Только вот кто?

– Вы пили? – спросила я.

– Ну немного, не без этого, конечно. Но не настолько, чтобы у меня начались галлюцинации.

– И я тоже ведь кого-то видела! – добавила Вероника.

– Да кого вы видели, в самом деле?! – не выдержал Скоробогатов. – Кого в такой кромешной темноте можно вообще увидеть?

– Ох, сейчас вспомню! Голова трещит! – поморщился Басов.

– Там снаружи все в порядке? – спросила я Скоробогатова.

– Да что там может быть? Горбунов с дамами развлекается!

– Вначале мы просто гуляли… – начал Басов.

– Ну да, слушали реку, вы читали девушке стихи и так далее. Это пропустим, – сказала я.