Текст книги "Золотая мышеловка"

Марина Серова
Золотая мышеловка

* * *

Небольшой провинциальный аэропорт жил своей самостоятельной, суетливо-деловитой жизнью. Бесстрастно-официальный голос девушки-диспетчера доводил до сведения граждан объявления о начале регистраций и прочую полезную информацию. До отправления единственного из Тарасова рейса в Турцию оставалось немногим больше сорока минут.

Таможенник в форменной голубой рубашке с черно-зеленым служебным шевроном на рукаве утомленным движением уставшего от жизни человека вытер со лба выступившую испарину влажным платком.

– Оружие, наркотики, психотропные вещества везете? – бесцветным голосом, совершенно без эмоций, как старый граммофон заезженную пластинку, произнес он заученную чуть ли не спинным мозгом до самого конца жизни фразу.

Я совершенно бы не удивилась, если бы вдруг узнала, что, внезапно разбуженный посреди ночи, он произнесет ее тем же самым голосом. Интересно, слышал ли он хоть раз в жизни положительный ответ на свой вопрос? Я полагаю, что нет. А если бы услышал, то от удивления впал бы в такой ступор, что пропустил бы незамеченным с десяток человек, нагруженных оружием, наркотиками и даже психотропными веществами. Но, естественно, вместо того чтобы озвучивать свои предположения вслух, я постаралась улыбнуться ему в ответ как можно более очаровательней:

– Нет, ну что вы! Конечно, нет!

Тем не менее, несмотря на мой ответ и улыбку, полностью исключающую какую бы то ни было принадлежность к террористам и к наркодельцам с торговцами оружием, вместе взятыми, он решительным движением поставил мою сумку на черную ленту рентгеновского аппарата, и тот после ровного секундного гудения плавно заглотил ее внутрь.

Несмотря на относительную молодость таможенника – ему было не больше тридцати трех – тридцати четырех лет, вид его – начинающий набирать вес животик, розовеющие залысины и округлившийся подбородок – свидетельствовал о вполне безбедной жизни. Метрах в четырех позади него исполняла те же обязанности, но в роли начальника, его копия. Различие между ними состояло только в более массивных подбородке и животе второго. Если у моего контролера живот только нависал над брюками, отчаянным усилием удерживаемый пуговицей на поясе, то у копии главная и основная нагрузка приходилась на подтяжки. Судя по важному и серьезному выражению лица и тому, как уважительно его именовали Петровичем, он был старшим.

Таможенник несколько отрешенно и утомленно, но с профессиональной цепкостью смотрел на экран, высвечивавший внутренности моей сумки. К его служебному разочарованию, ничего предосудительного там не обнаружилось.

– Валюту больше установленных пределов имеете? – так же заученно продолжал он, обращаясь как будто не ко мне – Евгении Охотниковой, молодой и интересной девушке, а к безликой среднестатистической человеческой единице.

Поскольку моя улыбка оказалась для него совершенно недейственной, я решила больше не тратить понапрасну энергию личного обаяния и молча отрицательно покачала головой, только из вежливости слегка растянув уголки губ. Он еще раз разочарованно посмотрел на изображение сумки на экране и кивком головы позволил мне идти дальше. Правда, напоследок он все же удостоил меня более индифферентным взглядом, который я почувствовала спиной. Впрочем, я была больше чем уверена, что в этот момент он скорее всего думал о том, сколько еще таких человеко-единиц должно пройти мимо него, чтобы он по габаритам и занимаемой должности смог достичь и занять место Петровича, чем о той части моей фигуры, которая удостоилась его непродолжительного внимания.

Получив на пограничном контроле штамп в паспорте, я присоединилась к высокой привлекательной девушке, из-за которой или, точнее, благодаря которой я и оказалась в первые июньские дни здесь, в аэропорту, и собиралась ближайшую неделю провести в ее компании на турецком побережье.

– Вика! – громко окликнул мою спутницу молодой сероглазый мужчина уже с «той стороны границы».

Вика повернулась в его сторону, высоко подняла руку и приветливо помахала ему на прощание. На ее запястье маленьким солнцем вспыхнул красивый тяжелый браслет. Мужчина с некоторым напряжением ответил натянутой резиновой улыбкой. Впрочем, до него было уже довольно далеко, и это могло мне просто показаться. Хотя в лицах, и особенно в фальшивых улыбках, я по роду своей работы разбиралась прилично.

Однако по каким-то неведомым причинам мое внимание привлек совсем другой человек. Он стоял чуть в стороне, скрестив руки на груди, и не переставал с устало-презрительным видом мусолить жевательную резинку. Видимо, окончательно сдавшись назойливым призывам телерекламы, он давал решительный бой кариесу и запаху изо рта. На нем были свободная выцветшая бордовая футболка и белые шорты, а из-под мышки торчала глянцевая обложка журнала с обнаженной женской грудью. Завершали картину большие каплевидные, на манер а-ля Сильвестр Сталлоне, черные, как уголь, очки, которые закрывали большую часть лица так, что было совершенно непонятно, как он вообще может что-нибудь видеть сквозь эти печные заслонки.

Почти со стопроцентной уверенностью я могла сказать, что он внимательно наблюдал и за Викой, и за провожавшим ее мужчиной. После небольшой заминки, случившейся с Викой на таможенном досмотре как раз передо мной, мы все втроем – я, она и ее провожающий, на несколько минут стали предметом внимания пяти-шести ближайших зевак. Но это время давно прошло, недоразумение полностью разрешилось, и ленивый интерес окружающих к нам был явно и бесповоротно потерян, а парень по-прежнему не сводил с нас глаз, правда, стараясь не очень сильно афишировать свое внимание.

В другое время я бы и не придала никакого значения тому, что незнакомый молодой человек оторвал взгляд от обнаженной дивы на глянцевой обложке и наблюдает за нами – на отсутствие внимания к себе со стороны мужской половины населения я до сих пор не жаловалась, и моя спутница, уверена, могла бы с абсолютно чистой совестью сказать про себя то же самое. Что же касается Викиного провожатого, то внимание к нему постороннего мужчины с этой точки зрения было бы объяснить, конечно, несколько сложнее, хотя бы потому, что он находился в обществе двух дам.

Однако я была вовсе не просто девушкой, а профессиональным бодигардом, или телохранителем, и эта поездка являлась для меня не только и не столько увеселительной прогулкой, а чем-то вроде служебной командировки. Поэтому подозревать всех и вся было всего лишь необходимой и обязательной частью моей работы. И хотя, как учили меня, бездоказательные предположения – мать прокола, внешность парня автоматически зафиксировалась в глубинных файлах моей памяти.

По трапу в салон самолета мы поднялись последними. Перед самым входом я на мгновение задержалась и на всякий случай бросила взгляд назад, за ограждение аэропорта. Это было довольно-таки далеко, но мне удалось заметить у длинного ряда машин перед аэровокзалом владельца бордовой майки с белыми шортами, который о чем-то разговаривал с другим парнем. Стоп! Не Викин ли это провожающий? Я, уже почти перешагнув порог самолета, снова остановилась, чтобы бросить повторный взгляд назад, однако стюардесса на входе вежливо, но требовательно поинтересовалась:

– Девушка, вы летите или уже передумали?

– Да-да, конечно, лечу, – несколько рассеянно ответила я, так и не успев идентифицировать личность собеседника обладателя белых шортов, темных очков и порножурнала.

Я прошла в салон и заняла свое место рядом с Викой.

– Ну, вот – еще немного, и мы почти дома, – пошутила я, обращаясь к ней.

– Да, – кивнула она в ответ. – Только начало могло бы быть и более удачным.

– Ну, нет худа без добра. К тому же ты получила неплохую компенсацию за свои переживания. И потом главное – не плохо начать, а хорошо закончить, – успокоила ее я.

– Будем надеяться на хеппи-энд, – уже веселее улыбнулась она. – Что-то я не очень-то сегодня выспалась. Пожалуй, мне стоит немного вздремнуть. Женя, если я надолго засну, ты разбудишь меня, чтобы я не пролетела мимо своей остановки? – шутливо попросила она.

– Обязательно. Можешь полностью положиться на меня в этом вопросе, – тем же тоном поклялась я ей в ответ.

Из динамиков под потолком раздались стандартные приветствия от имени командира экипажа и авиакомпании в целом. Затем после обязательных «займите свои места», «пристегните ремни», «воздержитесь от курения» и пожеланий приятного полета самолет плавно вырулил на взлетную полосу, набрал скорость и мягко оторвался от поверхности земли. Вика недолго поворочалась в кресле, принимая положение поудобнее, и, прикрыв глаза длинными пушистыми ресницами, вскоре, похоже, действительно задремала.

Рейс на самом деле был ранним, и, чтобы успеть на него, пришлось подняться ни свет ни заря. Но в отличие от моей спутницы, или, точнее, подопечной, мне не спалось. Поэтому после раздачи стюардессой минералки, лимонада и освежающих леденцов, недолго посмотрев в иллюминатор, я полезла в кармашек сумки за зеркальцем. Вслед за ним на ковер выпал маленький прямоугольник плотной бумаги. Я подняла и поднесла его к лицу. Это была визитная карточка Викиного провожающего. «Долгов Дмитрий Тимофеевич, производственно-торговая фирма „Оникс“, старший помощник», – гласила она, перечисляя далее адреса и номера телефонов и факсов.

«Д. Д. Т. – средство от комаров и мошек, – тут же сама собой сократилась до первой буквы его фамилия с инициалами в моей голове. – Значит, он тоже работает у Викиного отца».

Визитка отличалась от обычных стандартов и была сделана явно по специальному заказу. Как говорится, в данном случае заказчик проявил фантазию, за которую наверняка и заплатил больше обычного. Тисненные золотом ветви обрамляли внутреннее пространство, так что выделенная крупной вязью фамилия обладателя немного терялась среди них и других орнаментальных излишеств. В общем, присутствовал явный перебор украшений, что скорее всего говорило о наличии жизненных амбиций и повышенного честолюбия у ее обладателя.

«Похоже, в „Ониксе“ работают только одни помощники. И директор, естественно», – подумала я.

Все дело было в том, что с одним помощником директора «Оникса» я уже была знакома. Правда, в то время, когда он представлялся мне, приставка «старший» в его речи не фигурировала. Кстати, со встречи с ним все и началось.

* * *

С тех пор как я ушла из «Сигмы» – спецподразделения, подобного «Альфе», «Вымпелу» и другим, я поселилась у своей тети в Тарасове и работала частным телохранителем. Конечно, далеко не все сразу пошло хорошо и гладко. Более того, меня поначалу просто не воспринимали всерьез. Но настоящий профессионализм и в Африке профессионализм. А его мне было не занимать. Подготовка была – закачаешься. Ворошиловка – а именно так называлось в просторечии законченное мной специальное женское закрытое учебное заведение – готовила отменные кадры.

Его выпускницы, а закончить его можно было только успешно или никак, отлично владели всеми видами стрелкового и холодного оружия, приемами рукопашного боя, могли управлять если не всеми, то почти всеми известными транспортными средствами, были на «короткой ноге» с подрывным делом и другими спецпредметами. Такими, например, как диверсионно-разведывательная работа и криптография. Знание иностранных языков подразумевалось само собой. Неоднократно закрепив все полученные навыки на практике, в условиях реальных боевых действий в Афганистане, Ближнем Востоке, Африке, Юго-Восточной Азии, каждая из нас становилась просто бесценным по своей подготовке человеком. Но в результате распада СССР, нынешней российской политической неустойчивости, интриг в верхушке власти и традиционного русского наплевательства «Сигма» просто распалась.

Полученный же багаж бесценных знаний, естественно, никуда не пропал, и в очень скором времени высочайшее качество моей работы было неоднократно подтверждено на деле. Я заняла достойное место в сфере оказания охранных услуг, заставив уважительно замолчать недавних насмешников и злопыхателей. Мое имя было известно в заинтересованных кругах, и более того, среди бывших клиентов, занимавших довольно высокие посты во властных структурах, я заимела довольно влиятельных покровителей.

Дела попадались самые разные – от необычайно простых, не предполагавших даже и десятой доли моей подготовки, до довольно сложных, опасных и запутанных, требовавших недюжинного душевного и физического напряжения. Но без ложной скромности могу сказать, что пока из всех дел выходить мне удавалось успешно и с честью.

Тогда, в конце мая, у меня выдалось «окно» – свободное время, когда очередной заказ был выполнен, а новый еще не поступил. Довольный клиент сполна и щедро расплатился, я почивала на лаврах, восстанавливала форму и понемногу тратила честно заработанный собственным потом гонорар.

В тот день я поднималась по лестнице, возвращаясь домой после прогулки по магазинам и видеосалону, из которого прихватила для просмотра несколько новых кассет. Видеофильмы являлись моим увлечением и одним из любимых видов отдыха, и я частенько пользовалась услугами этого салона, чтобы выбрать фильмы, достойные пополнить мою видеотеку уже на постоянной основе.

Мой телефон, немолодой уже аппарат, обладавший звонком, полным внутреннего достоинства, на этот раз разрывался так, что его слышно было за несколько лестничных пролетов. Так звонить мог только тонущий или погибающий в огне человек, взывающий о помощи из последних сил. Я непроизвольно ускорила шаг. Но вовсе не из-за немедленного желания кого-то спасти, а в порыве сохранить телефонный аппарат, который, казалось, еще немного и просто разлетится на мелкие кусочки от собственного звонка. Он дорог был тете Миле как память о прекрасной молодости. Она всячески заботилась о нем и, несмотря на наличие современного аппарата с определителем номера и автоответчиком, демонстративно пользовалась только им, периодически отключая современного конкурента от сети. Тот, в свою очередь, отвечал ей взаимной любовью и надежно служил верой и правдой.

Что-то мне подсказывало, что звонивший не положит трубку, пока не услышит ответа, сколько бы времени на это ни потребовалось. И, не желая увидеть тетю рыдающей над останками ее любимого телефона, я быстро подлетела к двери, отворила ее и схватила трубку в самый последний момент, после которого, казалось, спасти его уже будет невозможно. Аппарат облегченно умолк и, докрасна разогретый собственными трелями, начал потихоньку остывать.

– Пожалуйста, подождите секунду, – сказала я в трубку, положила ее на полочку рядом с телефоном и вернулась в прихожую, чтобы скинуть туфли, прежде чем продолжить еще не начатый разговор. – Да, я внимательно слушаю вас, – произнесла я после короткой паузы, удобно расположившись на диване и вытянув ноги.

Нет на свете большего удовольствия, чем сбросить наконец новые туфли на высоченном каблуке, после долгой беготни на которых ноги просто немеют.

– Здравствуйте, – раздался в трубке молодой мужской голос. Голос был неожиданно приятен, с легкой хрипотцой и звучал очень вежливо и приветливо. – Можно услышать Евгению Охотникову?

– Конечно, – ответила я, автоматически прикидывая, кто мог быть обладателем такого голоса и по какому делу хочет поговорить со мной. – Вы как раз этим сейчас и занимаетесь.

– Чем? – на том конце послышались несколько озадаченные нотки.

– Слушаете Евгению Охотникову, – смена интонации в голосе моего собеседника немного позабавила меня. – Это я.

– Здравствуйте еще раз. Вы знаете, мне порекомендовал вас один мой знакомый. Он как-то пользовался вашими услугами и остался очень доволен. – Несмотря на уверенный тон, говоривший на секунду запнулся, явно не зная, как продолжить разговор.

– Ну что ж, очень приятно слышать, когда о тебе и о том, что ты делаешь, отзываются хорошо, – пришла я ему на помощь. – У вас какие-то проблемы?

– В некотором роде. Вы не могли бы мне помочь? Боюсь, что, кроме вас, этого никто сделать не может. – Голос собеседника вновь обрел уверенность в себе.

После того как мое имя приобрело некоторую известность, мне не раз и не два приходилось слышать лесть в собственный адрес. Причем, как свидетельствует опыт, почти всегда это делалось далеко не в бескорыстных целях. И чем больше и назойливее была лесть, тем почти всегда неприятней оказывалось предлагаемое дело. Поэтому у меня уже давно выработалась стойкая привычка либо не воспринимать лесть вообще, либо относиться к ней настороженно.

– Но для начала мне… Извините, а как вас зовут?

– Сергей, – представился обладатель приятного голоса.

– Для начала, Сергей, мне бы хотелось узнать, в чем суть проблемы. И только тогда я смогу дать вам определенный ответ.

– Да, конечно. Понимаете, это не совсем телефонный разговор. Не в том смысле, что здесь что-то не так, а просто некоторые вещи невозможно объяснить по телефону.

Ситуация более чем знакомая мне, с которой я сталкивалась постоянно. Да, я и сама предпочитала подобные разговоры проводить в условиях непосредственного контакта. Ничто не может сравниться по результативности и эффективности получения информации о деле с личным общением. К тому же нет в мире более простой вещи, чем врать по телефону.

– Где можно с вами встретиться? – спросил Сергей, видимо, внутренне убежденный в моем согласии.

– Вы хотите встретиться именно сегодня? – вопросом на вопрос ответила я.

– Да. Это необходимо, так как время меня немного поджимает.

Честно говоря, у меня не было сегодня никакого желания куда-либо идти, ехать или тем более с кем-то встречаться. Недавно полученный гонорар за последнее успешно выполненное дело позволял мне на ближайшие месяцы забыть о работе. Да и я могла уже с некоторых пор позволить себе быть разборчивой в выборе дел. Но голос неизвестного мне Сергея и его манера общения – прямолинейная, но вежливая, все же склонили меня к согласию. В общем, через полтора часа мы договорились о встрече у меня.

* * *

– Женя, там какой-то приятный молодой человек, – сообщила мне тетя Мила, когда по прошествии условленного часа и тридцати минут в дверь нашей квартиры раздался звонок. – Мне почему-то кажется, что это к тебе.

При этом она выразительно посмотрела на меня, недвусмысленно давая понять, что мне пора бы наконец-то внять ее постоянным и настойчивым призывам бросить тот «безобразный и неправильный образ жизни», который, по ее глубокому убеждению, я вела, и заняться более правильными и нужными делами. Под «правильными и нужными делами» подразумевалось обустройство личной жизни в виде «хорошего мужчины», состоящего со мной в законном браке. Причем, судя по всему, сегодняшний посетитель, точнее, его внешние данные, которые можно было рассмотреть в наш дверной «глазок», как раз попадали под тетино определение «хорошего мужчины».

– Боюсь, тетя, что это всего лишь очередной деловой клиент, – разрушила я в самом зародыше тетины надежды на непосредственную близость моего скорого семейного счастья.

– В таком случае он сильно отличается от твоих обычных клиентов. Я имею в виду в лучшую сторону. Во всяком случае, внешне, – в голосе тети Милы угадывалась явное желание не сдавать свои позиции.

– Внешность – это еще не показатель, – парировала я.

– В человеке все должно быть прекрасно, – продолжала упорствовать тетя.

В это время позвонили второй раз, и я, чтобы положить конец нашей бесполезной дискуссии, решительно пошла открывать дверь. Надо сказать, что человек, терпеливо ожидавший окончания нашего с тетушкой женского трепа и момента, когда ему наконец откроют дверь, действительно был если не стандартным красавцем, то весьма симпатичным молодым человеком. Если использовать слова Гоголя, но только в мужской адрес, то до мужчины, «приятного во всех отношениях», он, наверное, все-таки не дотягивал, но называться «просто приятным» мог с полным правом.

– Здравствуйте, – сказал он. – Это вы Евгения Охотникова? Я звонил вам, и мы договаривались о встрече. Меня зовут Сергей.

– Да, я уже поняла, что это вы, – кивнула я в ответ и пригласила его войти.

Тетя Мила, сразу деловито засуетившись, отправилась на кухню, а мы с Сергеем прошли в комнату. Я, как и прежде, расположилась на диване, предложив моему собеседнику кресло рядом с журнальным столиком. На вид ему приблизительно было двадцать семь – двадцать восемь лет, внешний вид говорил о возможном, несмотря на молодость, достатке. Несмотря на довольно жаркую погоду, он был в плотно, под самое горло, завязанном галстуке, явно купленном не в самом дешевом магазине города, впрочем, как и все остальные предметы его туалета. Тем не менее в глазах играли еще осколки мальчишеской веселости и даже некоторой безрассудности.

– Итак, – начала я первой, чтобы облегчить начало разговора. – Можно мне называть вас просто Сергеем?

– Конечно, – утвердительно кивнул он головой в ответ.

– В таком случае тоже называйте меня просто Женей, – предложила я.

– Звучит почти как «просто Мария», – пошутил он, имея в виду долгоиграющий латиноамериканский телесериал.

Я вежливо улыбнулась в ответ, давая понять, что слышала о таком сериале и оценила юмор собеседника. После вежливого стука в комнату зашла тетя Мила и принесла две чашки чаю и вазочку с печеньем. Сергей ей явно нравился, но, верно оценив обстановку, она так же тихо и быстро удалилась на кухню.

– Женя, – сказал Сергей, из вежливости предварительно сделав глоток тетушкиного чая, – как вы понимаете, у меня к вам дело.

Я кивнула головой, продолжая внимательно слушать и смотреть ему в глаза. Мужика ведь хлебом не корми, покажи ему только, что его слушают с открытым ртом. Правда, зачастую это довольно быстро переходит в разговоры о том, как он крут, классно водит машину, стреляет из пистолета и тому подобное, но в таких случаях я в любой момент умела вернуть переговоры в деловое русло.

– Женя, – произнес он, – как бы вы отнеслись к предложению недолго отдохнуть?.. За границей.

Вот это неожиданный поворот! Я внимательно посмотрела на него. Но на шутника, как и на агента, торгующего путевками, мой посетитель не был похож.

– Нет, вы не думайте, – поспешил продолжить Сергей, вполне логично предположив, что я отнесусь к его словам как к не совсем удачной шутке. – Поездка будет оплачена.

– И куда же? – спросила я, в душе уже начиная жалеть о бесполезно потерянном времени.

– В Турцию.

– А вы случайно не из международной благотворительной организации? – сказала я, ясно давая понять, что не отношусь к продолжению нашей беседы серьезно. – Красный Крест или там какая-нибудь «Рука помощи»?

– Конечно, – ответил он улыбаясь, принимая мои слова за шутку, – я из всемирного движения «Врачи без таможни».

– «Без границ», – поправила его я.

– Да я знаю, – уже совершенно серьезно сказал он. – На самом деле я работаю в другом месте. И у меня на самом деле к вам серьезное предложение.

Как бы в доказательство своей полной непричастности к благотворительности он достал из кармана и протянул мне визитную карточку. «Викторов Сергей Алексеевич, помощник директора, фирма „Оникс“», – прочитала я на ней. Однако работа моего посетителя в фирме, известной в городе в основном благодаря двум-трем неплохим ювелирным магазинам, не проясняла ни сути дела, ни цели его визита ко мне. Поэтому, подняв глаза от визитки, я снова вопросительно посмотрела на него.

– Давайте я расскажу все с самого начала, – предложил Сергей.

Я кивнула в знак согласия.

– Дело в том, – сказал он, – что я собираюсь жениться в скором времени… На одной девушке.

Я снова понимающе и довольно одобрительно кивнула, показывая, что мне абсолютно понятно желание молодых людей иногда сочетаться законным браком.

– И мы собирались, я ей обещал, съездить куда-нибудь отдохнуть вместе.

– Что-то вроде предсвадебного путешествия, – не удержавшись, улыбнулась я, по-прежнему не понимая, какую роль Сергей собирается отвести мне в деле обустройства его будущей семейной жизни.

– Да. Вы знаете, Вика тоже назвала это так. Вика – так зовут мою невесту, – ничуть не обиделся на мою реплику Сергей.

– Я поняла. Уверена, что она замечательная девушка.

По улыбке и появившемуся блеску в его глазах я поняла, что он действительно именно так относится к своей возлюбленной и будущей жене.

– И вы выбрали Турцию, – проницательно предположила я.

– Вика выбрала, – слегка подправил меня Сергей. – Она говорит, что ей хочется восточной экзотики.

Восток… «Как много в этом звуке…» Нет, слилось не для русского, а конкретно для моего сердца. Слилось и затянулось в тугой, горячий и жгущий изнутри комок. Как и для многих других членов распавшейся теперь «Сигмы». Так получилось, что множество спец – операций и других заданий, в которых мне пришлось участвовать, проходили именно в этом регионе. И прошло немало времени, прежде чем тяжелый огненный шар в горле понемногу начал плавиться и остывать при напоминании об этом.

Воспоминания о войне помимо воли, словно взрывной волной, с головой накрыли меня. Опять высокое белое солнце слепило так, что, кажется, можно было все видеть даже с закрытыми глазами. Ты попадаешь в ослепительную сверкающую дымку. Очертания скал, барханы песка представляются неземными образованиями. И только мысль об огромной ванне, наполненной громадными кусками холодного голубого льда, с упрямой и безумной настойчивостью стучится во все уголки сознания. Кто-то, истекая потом и сплевывая скрипящим на зубах песком, абсолютно серьезно клянется, что, когда все закончится, попросится в командировку на Северный полюс или в Антарктиду. Невыносимая жара и война выжигают душу до черной золы, будто попадаешь в филиал ада. Но мне все же удалось выйти из пережитого и сохранить в глубине души что-то еще, кроме пепла…

– …Но, к сожалению, возникли непредвиденные обстоятельства, – продолжал Сергей, возвращая меня из воспоминаний в сегодняшнюю действительность, – и я не могу поехать с ней.

– Что же случилось? Не дают покоя проклятые конкуренты? И они по-прежнему коварны и хитры? – выдвинула я шутливое предположение.

Совершенно неожиданно Сергей изумился, чем напомнил доктора Ватсона, пораженного очередным откровением Шерлока Холмса.

– Знаете, я начинаю верить в ваши необыкновенные способности, – сказал он.

– Ну, что вы. Я еще не такое могу. Иногда у меня даже мысли получается читать, – усмехнулась я.

Сергей покрылся очень легким румянцем, как будто в настоящий момент думал о чем-то непристойном и вдруг испугался, что я на самом деле могу прочитать его мысли.

– И, значит, ваш босс, или директор, ни за что не хочет отпускать такого незаменимого помощника, как вы? Даже по столь уважительному поводу. Мне кажется, что вы бы могли убедить его, – сказала я. – Неужели он такой черствый и жестокий человек?

– Нет. Хотя, знаете, в работе он, безусловно, очень жесткий… Все дело в том, что Вика – его дочь.

– Надеюсь, Сергей, что вы не хотите привлечь меня к участию в древнем красивом обычае похищения невесты – дочки директора, где все должно быть «совершенно натурально»? Как в «Кавказской пленнице». Сейчас это очень строго наказуемо. Причем не только по «закону гор».

– Нет. Обстановка такова, что я действительно должен остаться здесь, – есть дела, которые нельзя доверять посторонним. Да и своим тоже. Я Вике давно обещал. Она ждала этого. Все подруги уже знают. Специально купальники и платья купила. Ну, вы же меня понимаете?

Глубина разочарования от невозможности покрасоваться в специально купленных по этому случаю купальниках и платьях была мне понятна. Тем более что еще и подруги в курсе.

– Перенос невозможен, так как потом у Вики выпускные экзамены и защита диплома. А отец говорит, что, возможно, передумает насчет ее замужества, если она закончит институт не очень хорошо.

– Я думаю, что он шутит, – высказала свое мнение я. – И чем же я могу вам помочь?

– Женя, – к деловитому и уверенному тону Сергея добавились просящие нотки, – не могли бы вы съездить с Викой? Нельзя же отпустить ее одну. Все-таки Восток, ислам и все такое.

– Восток – дело тонкое, – охотно согласилась я.

Ну что ж, желания и опасения моего посетителя были вполне просты, естественны и понятны.

– Я, конечно, мог бы нанять охранника – у нас есть хорошие и надежные связи с такими организациями. Да и свои тоже имеются.

«Ну, так и я тоже не в шнурки сморкаюсь», – огрызнулась я про себя. Впрочем, с дискриминацией в охранном деле по половому признаку я сталкивалась не впервые и успела уже к этому привыкнуть. Но иногда все же прорывало. Правда, пока только мысленно. Ведь сколько существует ситуаций, когда женщина может справиться с задачей не в пример лучше! А иногда некоторые вещи мужчине просто и не доверишь. К тому же женщина часто обладает сильным преимуществом в том плане, что от нее не ожидают грамотных и умелых ответных действий.

– Но вы понимаете, они все – мужчины. Не могу же я отправить невесту в предсвадебное путешествие с посторонним мужчиной, – как бы подтверждая мои мысли, говорил Сергей.

– Конечно. Это было бы нелогично и весьма опрометчиво с вашей стороны, – согласилась я. – И?..

– Я предлагаю вам съездить с Викой вместо меня и, конечно, поприсматривать за ней на предмет горячих турецких парней. Естественно, я заплачу за работу дополнительно…

Несмотря на некоторую экстравагантность предложения, оно было вполне разумным и, самое главное, совершенно приемлемым. Не думаю, что это будет серьезная работа. Скорее всего просто придется отбиваться от местных жителей, которые наверняка в каждой отдыхающей российской девушке видят исключительно только представительницу древнейшей профессии. Опыта поведения в мусульманских странах со значительно более строгим, чем в Турции, отношением к религии вообще и к женщинам в частности мне было не занимать. А уж от поклонников я без особого труда смогу и сама отбиться и отстоять невесту своего клиента. Поэтому, не тратя время на дальнейшие расспросы, я спросила:

– Когда вы планировали выехать?

– Послезавтра.

* * *

– Ну, как тебе этот молодой человек? – с недвусмысленным намеком спросила меня тетя Мила, когда дверь за Сергеем закрылась.

– Тетя, я же тебе уже говорила, что это просто клиент.

– Но ведь иногда деловые связи могут перерастать в нечто большее, – не успокаивалась тетя Мила.

– Тетя, он нанимает меня, чтобы охранять невесту.

– Но почему не ты на месте невесты такого симпатичного молодого человека? – воскликнула тетя Мила.

– Во-первых, тетя, внешность часто бывает обманчива, и он запросто в жизни может оказаться, ну, например, карманным вором. А во-вторых, профессиональная этика не позволяет мне так поступить. К тому же я не раз убеждалась, что мужики требуют слишком много времени, и, если на них замыкаться, полжизни пройдет мимо. Сколько интересного можно пропустить!