Текст книги "Выйти замуж за олигарха"

– Кто при вас заходил в нотариальную контору?

– Когда я была у нотариуса? Никто. В кабинет секретарь заходила или помощница. Я не знаю, как они правильно называются.

– Так, когда вы вошли в контору, кто там был? – спросил Андрей.

– В приемной сидела милая девушка, стол справа от входа, потом там есть помещение слева, я видела в нем двух женщин, может, еще кто-то был, но я туда не заходила. В кабинете нотариуса был он один.

– Посетителей никаких?

– Когда я пришла – нет, когда уходила, двое ждали в приемной и разговаривали с секретаршей.

– Двое?! – напрягся Андрей и попросил их описать.

По словам Агриппины Ивановны, это были мужчина и женщина лет сорока пяти на вид. Она не могла сказать, были ли они мужем и женой. Вообще не могла определить, кем они приходятся друг другу, да и видела их совсем недолго.

– Но точно вместе?

– Да.

У меня с собой были фотографии, распечатанные со вчерашней съемки. Я показала фото сотрудника юридического отдела компании «IT-Инвест». Агриппина Ивановна его опознала.

– Женщину вы никогда раньше не видели?

– Нет, – покачала головой Агриппина Ивановна и вдруг спохватилась: – А мужчина мертв?

Мы пояснили, что все остальные, кто был в нотариальной конторе, тоже скончались, и к ней мы приехали, потому что она была последней посетительницей перед юристом от Фисташковых. Андрюша как раз проконсультировался насчет кристалликов яда – лучше знать мнение еще одного химика.

– Никакой гримасы на лицах нет? – уточнила Агриппина Ивановна.

– Будто все заснули.

– Скорее газ, – сказала женщина, – хотя, конечно, наука идет вперед, и криминальные элементы могли разработать что-нибудь новенькое.

К нашему великому сожалению, она не могла в деталях описать женщину. Средних лет, холеная, не худая, но и не полная. Рост сказать затруднилась, так как женщина сидела. Одета во что-то темное.

– Драгоценности? – спросила я.

– Бриллианты, – вздохнула Агриппина Ивановна. – И в ушах, и на пальцах. Я еще обратила внимание, как камень на пальце сверкал оттого, что на него падал свет лампы. Так переливается только бриллиант.

– Блондинка? Брюнетка?

– Брюнетка. Но волосы убраны под маленькую шляпку. Какая-то хитрая прическа, и сверху шляпка. Я еще подумала: как она держится? И маленькая вауалька прикрывала верхнюю часть лица. Почти прозрачная, но… Я такие шляпки с вауальками видела только в кино.

– А когда вы выходили из нотариальной конторы, никого не заметили? Никто не спешил к входу? Ведь вы же медленно ходите…

Агриппина Ивановна покачала головой.

– Вы узнаете женщину в шляпке, если снова увидите? – спросила я.

– Наверное, – ответила Агриппина Ивановна. – Но не уверена… Да, а что с моим завещанием? Если нотариус мертв…

Андрюша пояснил, что дела будут переданы другому нотариусу, и с Агриппиной Ивановной кто-то обязательно еще свяжется. На всякий случай оставил свою визитку.

После этого мы квартиру покинули.

Глава 26

– Ну и где теперь искать эту бабу?! – воскликнул Андрюша у меня в машине.

– Я бы проверила больницы, – сказала я. – Ей могло стать нехорошо, и она успела выйти на улицу. Так и спаслась.

– Ну, предположим, вышла на улицу, – согласился Андрюша. – А дальше? Неужели взяла и ушла?

Я не знала. Можно было только строить версии. Она могла подышать свежим воздухом (хотя свежесть воздуха в нашем городе – вопрос очень спорный, но тем не менее), ей стало лучше, она решила вернуться, надавила на кнопку звонка – и ей не открыли, так как все уже скончались. Что она подумала? Обиделась. Разозлилась. Просто рассвирепела. Села в машину и уехала. Или поймала частника. Мы же не знаем, в каких отношениях она была с тем мужиком из юридического отдела. По-моему, следовало проверять его окружение – или все-таки больницы.

Я предложила проехать в офис к Фисташкову. Пообщаемся с сотрудниками юридического отдела (кто-то же должен остаться в живых), с самим олигархом, еще с кем-то из персонала. Андрюша согласился, Пашке было все равно. Он пополнял запасы пива в организме.

Андрюша сказал, что здание, которое занимает «IT-Инвест», произвело на его коллег неизгладимое впечатление, в особенности столовая. Я хмыкнула и заметила, что в Управлении вообще-то кормят неплохо и дешево.

– Юлька, ты не поняла. На них внешний вид произвел впечатление. Они даже толком описать не смогли – и не столовая на предприятии, и не ресторан. Вообще дизайн всего какой-то непривычный. Для наших людей.

Я напомнила про особняк олигарха. Андрюша хмыкнул. Пашка заметил, что проживание и работа в помещениях, над которым потрудились очень дорогие, выпендрежные дизайнеры, нам троим не грозит.

При подъезде к зданию я попыталась дозвониться до Фисташкова по оставленному им номеру мобильного телефона, но аппарат оказался выключен. Ну что ж, попробуем так прорваться. Исключительно вежливые охранники (совсем непохожие на горилл или каких-то других животных) меня тут же узнали и сказали, что у них есть распоряжение меня пускать, правда, придется пару минут подождать в холле, пока за нами спустится сотрудник, который будет нашим гидом. Личности Пашки и Андрея они не уточняли. Хотя по камере можно было сразу же понять, кто такой Пашка. Андрюшу, возможно, приняли за какого-то технического помощника. Он сам решил удостоверение не светить.

Могу сказать, что у меня сложилось впечатление, будто я оказалась в какой-то современной американской корпорации. Правда, я ни разу в жизни не была в США и тем более ни в одной из тамошних фирм, но мне доводилось смотреть американские фильмы и новости американских телеканалов. Пашка сказал, что дизайнер слизал проект с какого-то здания в Гонконге – оператор недавно смотрел фильм о жизни мастеров боевых искусств из тех мест (и затруднялся в определении жанра), но эти мастера бегали примерно по таким интерьерам, правда, то здание раза в четыре выше.

К нам спустился молодой человек в строгом костюме и при галстуке, чисто выбритый, аккуратно подстриженный, приятно пахнущий, вежливый, обходительный, но не навязчивый.

– Господин Фисташков сможет побеседовать с вами минут через сорок, – сообщил он. – С кем бы вы хотели пока пообщаться?

Мы хотели в юридический отдел, куда нас без дальнейших вопросов и отвезли на суперсовременном (как я поняла – сверхзвуковом) лифте. Я уточнила, есть ли у олигарха персональный лифт. Оказалось – нет, Фисташков сам ходит по этажам и отделам, общается со всеми подчиненными, а не только начальниками отделов, потому что «IT-Инвест» – это одна команда, и делает она одно общее дело.

В сильно поредевшем юридическом отделе остались только секретарша и стажер. Секретарша сидела с красными глазами и периодически всхлипывала. Молодой человек нас представил и уселся в уголке. Будет все доносить Фисташкову? Ну что ж, пусть доносит.

Я сразу же взяла быка за рога – описала женщину со слов Агриппины Ивановны и спросила у секретарши, не знает ли она такую в окружении юриста, почившего вчера в нотариальной конторе.

– У него жене лет тридцать, бывшая модель, – сказала девушка. – Мама умерла в прошлом году. Знаете, давайте-ка я жене, то есть вдове позвоню.

Однако та тоже не могла сказать, кто сопровождал ее мужа в нотариальную контору. Секретарша подтвердила, что визит туда был самым рутинным и никаких особо важных документов у погибшего юриста при себе не было.

– С кем еще желаете побеседовать? – спросил молодой человек, когда мы вышли из юридического отдела.

Но мы теперь решили ждать, когда освободится Фисташков, и молодой человек пригласил нас в приемную. Я спросила у нашего сопровождающего его мнение насчет утечки мозгов на Запад. В сфере IT-технологий это обычное дело, и я не стала упоминать четверых лучших сотрудников, «утекших» за рубеж. Проштудировав этот вопрос, я знала, что американцы готовы с руками и ногами отрывать наших молодых талантливых людей, и создают самые привилегированные условия для привлечения наших программистов.

Молодой человек заговорил об условиях, которые создает компания «IT-Инвест» – так, будто пытался агитировать меня поступить к ним на работу. И зарплата у них высокая, и социальный пакет обалденный, и командный дух поддерживается. Компания набирает будущих сотрудников еще на этапе учебы в профильных высших учебных заведениях, они проходят практику в «IT-Инвест», потом приходят на постоянную работу, а через пару лет вырастают в классных специалистов. Компания всячески пытается удержать и поддержать талантливый персонал. Кроме упомянутых благ, в случае необходимости обеспечивается юридическая поддержка (Андрюша пнул меня ногой).

«Что все-таки происходит вокруг Фисташкова? Кто мог провернуть такую операцию?! – в очередной раз задумалась я. – Вложены немалые средства, про организацию я вообще молчу. Кто мог все это осилить?! Однозначно: человек, все это организовавший, ненавидит Фисташкова и обладает очень большими финансовыми возможностями».

Так кто же это?

Тут из кабинета олигарха вышли двое мужчин в деловых костюмах, бросили заинтересованный взгляд на нашу компанию, при виде меня на лицах промелькнуло понимание, однако господа только вежливо поздоровались и приемную покинули. Нас пригласили в кабинет, который показался мне недостаточно большим для олигарха. Я ожидала, что он будет раза в два больше. Стиль тот же – практичный минимализм. Кабинет украшали два аквариума, один с рыбками, второй с небольшими рачками. Никаких стеклянных стен, окна обычных размеров. Это, пожалуй, отличие от американских интерьеров, правда, наш дизайнер, наверное, все-таки думал о киллерах, а может, и о нашем климате.

Фисташков поднялся нам навстречу и пожал всем руки. Его сотрудник остался в приемной.

– У нас несколько вопросов, – сразу же перешла я к делу. – Мы знаем, что вы занятой человек, лишний раз отвлекать не станем.

– Я же понимаю, что вы хотите мне помочь, – ответил Фисташков. – Так что спрашивайте что хотите.

Я спросила про завещание. Олигарх удивленно посмотрел на меня.

– Я не составлял завещания, – сказал он.

– Кто за вами наследует? – не отставала я.

– Признаться, я об этом не задумывался… Если честно, мне плевать. Конечно, будет жаль, если дело всей моей жизни, то есть сознательных лет, развалится, но думаю, что этого не случится. У нас очень прибыльная компания. Кто-нибудь подберет, – Фисташков усмехнулся.

– Кто юридически имеет право подобрать? – не унималась я. – Если не ошибаюсь, то у нас признаются восемь степеней родства. Наследники первой очереди – муж или жена, дети и родители. У вас только мама, но давайте не будем ее учитывать, хотя бы в силу возраста – хотя я желаю ей долгих лет жизни. Я знаю, что жива тетя, жена вашего умершего дяди, причем не родного, а двоюродного. Она тоже немолода, детей у нее нет. Но есть родственница, проживающая в вашей старой квартире, – та, которая ухаживала за вашим дядей. И у нее дочь. Наследниками становятся они или кто-то еще?

– Чем богаче человек, тем больше у него родственников, – буркнул себе под нос олигарх, но глубоко задумался.

– Пожалуйста, хорошо подумайте, кто реально может претендовать на наследование вашего имущества и компании, – заговорил Андрюша. – Это очень важно. Маловероятно, что женщина, работавшая сиделкой и приехавшая из деревни – или маленького городка? – организовала все эти покушения и шоу с призраками и нечистью.

– Антонина из Пскова, – напомнил олигарх. – Если только у нее мужик какой-то появился? – задумчиво произнес он. – Но где бы она его взяла? В смысле такого любовника, который смог бы…

– А если кто-то с ней познакомился специально? – перебил Андрюша. – Так сказать, с дальним прицелом? Антонина и ее дочь наследуют за вами, а тут муженек…

– Тогда жизни Антонины угрожает опасность! – с беспокойством воскликнул олигарх, и этим поднялся в моих глазах.

Андрюша объяснил, что пока не угрожает – если ситуация складывается как раз таким образом. Во-первых, Фисташков жив, и мы все желаем ему долгих лет. Во-вторых, Антонина – или кто-то другой – должен вначале вступить в права наследства, а это происходит только по истечении полугода после смерти наследодателя. И только тогда кто-то сможет наследовать за ней.

Олигарх схватился за голову, но быстро взял себя в руки и заявил, что прямо сегодня даст задание своей службе безопасности выяснить, не крутится ли вокруг Антонины какой-то подозрительный мужик, а если крутится, то досконально его проверить.

– К нам можете обращаться, – предложил свои услуги Андрюша. – Я быстренько по всем базам данным проверю.

Олигарх вежливо поблагодарил.

– Еще родственники у вас есть? – опять спросила я. – У мамы можете выяснить?

– Все родственники, кроме матери Антонины и дяди Володи, прекратили с нами общение после того, как мой отец… – У олигарха явно образовался комок в горле. – Ну, вы, конечно, знаете.

– Кстати, а вам что-нибудь про него известно? – спросила я. – Простите, что развиваю больную тему, но вы сами должны понимать, что отец – это наследник первой очереди. У него может быть вторая, третья, десятая семья, а у вас – куча сводных братьев и сестер.

– Если отец за границей снова женился, брак не имеет юридической силы, – заметил олигарх. – Двоеженство получается. Он же не разводился с моей матерью. В принципе она могла бы с ним развестись… Признать его безвестно отсутствующим… Или еще как-то. Мои бы юристы что-нибудь придумали. Но она этого не сделала. И он явно живет – или жил – за границей под другим именем.

– Если речь о таком наследстве, которое можно получить от вас… – многозначительно заметил Андрюша, не заканчивая фразы.

– То мой папочка может всплыть из небытия, – сделал это за него Фисташков. – И детки его, мои сводные братья и сестры. Как я понимаю, срок давности по папочкиному делу истек? Или нет? Надо с юристами посоветоваться. Ах да… – Фисташков явно вспомнил, что юристов у него больше нет.

Андрюша заметил, что когда речь идет об очень крупном наследстве, то все препятствия обычно преодолеваются. Тем более при нынешнем развитии науки и техники вполне можно доказать генетическое родство сводных братьев и сестер с Фисташковым. Заплатить специалистам, которые выступят в суде и скажут, что полученной в результате анализов доли вероятности достаточно для подтверждения родства – и соответственно получения наследства.

– Неужели вы никогда не интересовались, что сталось с вашим отцом? – не могла поверить я.

– Он испортил жизнь моей матери и мне. Сломал наши судьбы! Я не хотел и не хочу его видеть! – жестко сказал олигарх. – Правда, теперь, вероятно, придется заняться. Да, пожалуй, мой папочка – наиболее реальный кандидат на роль организатора всего, что случилось со мной и вокруг меня. У него могут быть деньги – он на самом деле был талантливым ученым и явно сбегал на Запад не в никуда, а имея вполне конкретное предложение. Я буду держать вас в курсе.

Фисташков поднялся. Мы поняли, что беседа окончена.

– Два последних вопроса, – сказала я. – Во-первых, насчет вашего убитого компаньона. Я имею в виду Николая, застреленного у загса. Кто наследует за ним?

– У него дети есть, – удивленно посмотрел на меня олигарх. – Они и наследуют. Я, правда, не знаю, оформлялось там что-то или еще нет. Наверное, нет, обычно люди по прошествии сорока дней начинают делать какие-то телодвижения. Но я могу позвонить его вдове. Без проблем. Что еще?

– Кому вы пять лет назад выплатили крупную сумму?

Фисташков дернулся, на мгновение его лицо исказила гримаса, но он тут же взял себя в руки.

– Откуда вы знаете? – спросил он нейтральным тоном.

До этой минуты я не была уверена, теперь убедилась: человек, который разговаривал со мной измененным голосом, не врал.

– Вы зачем привлекли меня к делу? – ответила я вопросом на вопрос. – Я хочу вам помочь.

– Тот человек мертв. Вопрос закрыт.

– А полгода назад? – не унималась я.

– Что – полгода назад?

– Вы кому-то что-то платили полгода назад? – влез Андрюша, уловивший мою мысль.

– Нет!!! – заорал олигарх. – Больше меня никто не шантажировал.

Он вытер вспотевший лоб рукавом дорогого пиджака и твердо заявил, что больше нам ничего не скажет.

– Подумайте насчет завещания, – напомнил на прощание Андрюша. – Хотя бы чтобы себя обезопасить.

Я предложила дать информацию по нашему телеканалу или в каком-то из изданий холдинга – на выбор олигарха – о том, что он, например, оставляет все свое добро Обществу защиты животных или детским домам. Можно сказать, что сейчас составляется завещание, и смерть одного нотариуса на его подписание не повлияет.

– Интересная мысль, – кивнул олигарх. – Я подумаю.

Глава 27

Мы с Пашкой высадили Андрюшу у ближайшей станции метро, а сами поехали в холдинг отчитываться перед Викторией Семеновной. Ведь она просто умирала от любопытства!

Я записывала на диктофон все сегодняшние разговоры и дала их прослушать нашему главному редактору.

– Если мы где-то напечатаем или скажем про составление олигархом завещания, то таким образом подставим его под удар, – тут же сказала Виктория Семеновна. – Тот, кто претендует на наследство по закону, мгновенно начнет действовать.

– Так, может, так оно и лучше? – заметила я. – Таким образом его и удастся вывести на чистую воду. Иначе-то как? А если человек спешит, то допускает ошибки. У олигарха есть служба безопасности. Наверняка она усилит бдительность – или мы подскажем, если он сам не сообразит, чем грозит подобное объявление. Андрюша с коллегами подключится. А то и Иван Захарович со своей службой безопасности.

Виктория Семеновна сказала, что мы подождем отмашки Фисташкова. Правда, больше всего нас в эти минуты интересовало, кто же все-таки шантажировал олигарха пять лет назад и чем. Андрюша обещал вплотную заняться этим вопросом, но не был уверен в успехе. Времени много прошло, да и про дело явно знало очень ограниченное количество людей.

Пока же я решила, что необходимо разыскать девушку со шрамом, оставленным, по ее утверждениям, царицей Клеопатрой. То, как она общалась с духами, меня совершенно не интересовало. Почему она и большая группа других дам появились у загса в нарядах, подходящих для похорон, – вот вопрос. Кто это организовал?

Для начала я обратилась к коллегам, занимающимся в нашем холдинге светской хроникой. Мне сказали, что никто из наших с ней не встречался и про ее существование и общение с духом Клеопатры узнали от меня. Я попросила выяснить, кто с других каналов мог брать интервью у интересующей меня особы, и вскоре разговаривала с коллегой, которая даже освещала мою попытку выйти замуж. Мы не были с ней конкурентками, так как меня интересует исключительно криминал, а ее – светские сплетни, но за информацию надо расплачиваться информацией. Она хотела взять у меня интервью, я предложила рассказать про пошив моего свадебного платья и великолепный салон «Печаль». Как раз им реклама. И почему это группа девиц не там платья покупала?

Мы встретились с коллегой, я отвезла ее в «Печаль» (после чего хозяйка опять сказала, что для меня сошьют любое платье в любые сроки), потом мы устроились в кафе (Пашка, как всегда, с пивом), и я спросила про девицу, которая меня интересовала.

– Кукукнутая, – сказала коллега. – Не вообще сумасшедшая, а повернутая на Фисташкове. Имеющиеся в нашем городе салоны магии на ней обогатились. Она вроде во всех побывала. Тот спиритический сеанс проводила дома в одиночестве, так что на самом деле никто не знает, что произошло. Известно только в ее версии. Наверное, грохнулась и разбила лоб. Может, курила какую-то гадость, чтобы в транс войти.

Коллега рассказала, что брала у девицы уже несколько интервью и собирается еще – если та что-нибудь выкинет. Народу понравилось, начальству тоже, поэтому, пока не надоело, тему можно покрутить.

Меня волновал не шрам на лбу поклонницы олигарха, а появление ее перед загсом в траурном платье, как, впрочем, и других девиц.

– Ты спрашивала, почему они так вырядились?

– Кукукнутой очередной дух подсказал, куда и в чем идти, – сообщила коллега. – А другие сами организовались.

– Кому пришла в голову эта мысль?

– Да кто их знает-то? Ты общалась с кем-нибудь из девиц, которые соглашаются в толпе других сопровождать олигарха? Вроде бы они все между собой соперницы, но как появляется серьезная претендентка на мужика, так все объединяются. Тут возникла ты. Ну они и приперлись. Они же поняли, что если он женится, то не будет набирать их целый самолет, чтобы сопроводить его на Лазурный Берег Франции или в Швейцарские Альпы. Ну и решили сделать гадость ближнему. Ничем не рисковали. В телевизор попали, в газетах о них написали. В самом крайнем случае их могли бы забрать в милицию. Но опять же на каком основании? И если б даже забрали, то посмеялись бы и быстро отпустили.

Я поблагодарила коллегу и просила позвонить, если ей станет что-то известно в связи с этим делом.

– Ничего больше не будет, – отмахнулась она. – Ваша несостоявшаяся свадьба – новость вчерашнего дня. Вот если бы ты за него вышла – другое дело. Тут бы девки тебя преследовали, а так снова начнут бегать за Фисташковым. То есть все возвращается на круги своя.

Я отвезла Пашку к нему домой, а сама поехала к себе – еще раз рассказывать о событиях дня.

Самую интересную новость сообщил Виталя. Их компания каким-то образом (он не сообщил, каким) выяснила, что олигарх, за которого я так и не вышла замуж, является гражданином Доминиканской Республики.

– Если не ошибаюсь, он не один такой, – заметила я.

– У нас и граждане Греции есть, и Кипра, – сообщил Виталя. – И роскошную недвижимость за рубежом многие богатые россияне приобретали с единственной целью, в особенности в последнее время – просить гражданство, чтобы не беспокоиться о долгах, оставленных на Родине. Самые умные, конечно, давно получили. Сейчас как раз дергаются те, у кого большие долги по кредитам, и новые кредиты используют для покупки недвижимости.

В качестве примера Виталя привел один крупный портовый холдинг, вернее его руководство. Совладельцы, семейная пара, пустили одолженные деньги не по назначению, а на покупку дома в Ницце с целью получения французского гражданства. В том случае частное расследование начали банкиры, зафиксировав просроченную задолженность, потом подключились правоохранительные органы. Такое всплыло… Четыре миллиарда рублей долга одному питерскому банку, по миллиарду еще двум, и это – не считая всякой «мелочи». Правда, это совсем другая история.

– Ты хочешь сказать, что Фисташков… – открыла я рот.

– Я не знаю, – ответил Виталя. – Мы пытаемся выяснить, как у него идут дела. Пока все чисто. Никаких миллиардных долгов. Вообще компания прибыльная. За самим Фисташковым не числится никаких грешков. Фирма тоже не запятнана. Даже странно. Работают и получают прибыль. Может, заняться IT-технологиями?

– Каждый должен заниматься своим делом, – сказала я. – У тебя хорошо получается роль правой руки Ивана Захаровича, по-моему, он даже не представляет на твоем месте никого другого. И я не представляю. И я сама ни за что не откажусь от своей работы. А вообще ты знаешь, что находится внутри у компьютера?

– Ну я же пылесосил твой в последний раз! Ты сама мне поручила крышку снять и…

– Ты прекрасно понял, что я имею в виду. Не придуривайся. Ни ты, ни я, ни основная масса пользователей не представляют, как именно работает «мозг» компьютера и, главное, как на этом делать миллиарды.

Виталя также сообщил, что его подчиненные проверили все компании в городе, занимающиеся организацией праздничных мероприятий – свадеб, дней рождений, а также похорон. Ни в одну из них не поступал заказ на девушек в траурных платьях, которые появлялись на свадьбе олигарха и исполняли роль то ли плакальщиц из-за потери такого завидного жениха для тысяч потенциальных невест, то ли просто нарушительниц спокойствия.

– Девчонки явно сами организовались, – сказала я и поведала о сегодняшней встрече с коллегой. – Ведь поклонницы нашей супермегазвезды Артура Небосклонова всегда так и делают. Так могли поступить и претендентки на руку, сердце и кошелек Фисташкова.

– Не знаю, Юля, – вздохнул Виталя. – Не нравится мне вся эта история. Тебе с самого начала, наверное, не стоило соглашаться на участие… неизвестно в чем.

– Виталя, я ничего не потеряла, – заметила я. – И, кстати, разбогатела на пятьсот тысяч евро. Надо будет квартиру купить, чтобы на старости сдавать и получать прибавку к пенсии.

– Ты же не из-за денег в это дело ввязалась, – уверенно заявил сожитель. – Можно подумать, я с тобой первый день знаком. Ты хотела поразвлечься и разобраться, что же на самом деле нужно Фисташкову. Но, Юля, в тебя стреляли! И сколько людей уже мертвы!

– И что ты предлагаешь? Взять отпуск? Так меня никто не отпустит, и я сама не уйду. Мне интересно, чем дело закончится, а оно, как мне кажется, должно достичь кульминационного момента в самые ближайшие дни.

Виталя пожал плечами.

В эту минуту зазвонил мой мобильный – и номер опять не определился.

– Здравствуйте! – сказала я, нажимая на зеленую кнопочку.

Звонивший усмехнулся и заговорил:

– Пять лет назад ваш олигарх кое к кому залез, используя информацию, которая у него была. Его поймали за руку – и он откупился. Все сведения о его грешках были уничтожены. Вы нигде не найдете подтверждения того, что он где-то наследил, и не узнаете, как именно наследил. Вот так-то.

– Но вы же мне не просто так звоните, – заметила я.

Собеседник опять усмехнулся.

– Олигарх сегодня сказал, что человек, который его шантажировал, мертв, – продолжала я. – Это на самом деле так?

– Да.

– Откуда был этот человек?

– Изначально из КГБ.

– А полгода назад, после смерти того человека, олигарх попробовал повторить свой «подвиг»?

– С точностью до наоборот, – усмехнулся собеседник. – «Подвиг» попытался повторить наследник усопшего. Вот так-то.

Абонент отключился. Я посмотрела на Виталю, который слышал весь разговор.

– Значит, Фисташков должен знать, кто его шантажирует, – заметил Виталя. – Возможно, у того недостаточно документов для обращения в государственные структуры. И вообще зачем ему туда? Он пытается вытрясти деньги из Фисташкова.

– И устраивает шоу с привидениями и нечистью? По-моему, олигарха «достают» несколько человек.

Виталя пожал плечами.