Текст книги "Дух камня"

Палаты Врачевания пребывали в запустении. Двери выломаны, окна разбиты. Кровати и прочая мебель перевернуты, простыни и одеяла разорваны и разбросаны. Впервые на лице Шелона отразилось беспокойство.

– Хочу надеяться, что они не добрались до медикаментов, – пробормотал он.

Однако его волнения были напрасны. Мази, травы и настои всегда запирались для сохранности в шкафах, поскольку многие из их компонентов были редкими или ядовитыми. Запертые дверцы не заинтересовали нападавших, и вскоре Шелон отыскал ключи там, где указала ему Кайта, и принялся укладывать лекарства в две сумки и большой заплечный мешок. Большинство людей Гальверон рассредоточил по зданию чтобы они могли наблюдать за всеми направлениями, в то время как двое солдат и Ареом взялись собирать бинты, одежду и хирургические инструменты. Работу закончили быстро: никто не хотел задерживаться здесь дольше, чем нужно, рискуя в любой момент подвергнуться нападению.

Итак, план Гальверона, кажется, работал. Облака были высоко, света сравнительно много и ни один признак не выдавал присутствия летучих тварей поблизости. Великий Мириаль, пошли нам удачу! – взмолился Гальверон, ведя свой отряд через превратившийся в громадный склеп внутренний двор. Нужно было миновать базилику, чтобы дойти до Цитадели в противоположном конце Пределов, и Гальверон отправил Шелона обратно внутрь вместе с драгоценными медикаментами. Командир не собирался рисковать одним из таких ценных лекарей, любой из которых был востребован сейчас, и уж конечно, Шелон не возражал против возвращения.

Двери храма чуть приоткрылись, чтобы впустить Шелона внутрь. Проводив целителя, Гальверон вернулся к остальным и направился к темным, маячащим впереди стенам Цитадели. Время стремительно убегало, до заката оставалось всего лишь несколько часов, так что не следует терять время, если они собираются успеть сделать все, что нужно, и благополучно вернуться. Конечно, оставалась возможность провести ночь в отлично защищенной Цитадели, но Гальверон собирался использовать ее лишь в самом крайнем случае, поскольку это означало, что Гиларра и ее люди останутся без защиты ночью, когда крылатые убийцы вновь полезут через верхние окна.

Пройдя через арочный проем во двор Цитадели, командир и его спутники, к своему облегчению, обнаружили, что там всего несколько тел. Должно быть, немногие сумели выбраться из обезумевшей от внезапного нападения толпы и добежать сюда. Раньше он никогда не обращал внимания, как темно здесь по сравнению с открытым пространством перед храмом. До сих пор это никогда не имело большого значения. В довершение всего Гальверон заметил, что с севера к вершине Гика Чаикар быстро идет низкая темная туча.

– Смотреть в оба, – предупредил он свой отряд. – Следить за любым движением и странными тенями. Ходить не менее чем по двое. Пусть один из вас занимается наблюдением за окрестностями – и только этим!

Один или двое солдат посмотрели на него удивленно, и он внезапно понял, что дает им инструкции прямо на открытом пространстве, ставя всех под угрозу.

Может, Кайта права? Я не гожусь, чтобы командовать?

Что ж, теперь слишком поздно об этом волноваться.

Поскольку все должны были отправиться на церемонию, Цитадель оставалась пустой и неохраняемой. При нормальном положении вещей такая ситуация была бы немыслима. Осталась ли крепость безопасной? Не смогли ли проклятые твари забраться сюда?.. Но вскоре Гальверон обнаружил, что ему следует волноваться совсем об ином. Блейд не был бы самим собой, если бы не устроил им какой-нибудь подлости: огромные металлические створки главных дверей оказались запертыми изнутри.

Гальверон побежал вдоль стены здания, пока не достиг маленькой задней двери, глубоко утопленной в толщу кладки в темном углу. Она тоже была заперта, а ключ, должно быть, находился у Блейда.

Блейд отрезал нас от нашей собственной крепости? Не могу в это поверить!

Он замер на секунду, пытаясь понять, что же делать дальше, и вдруг уловил тот самый звук, которого боялся, – взмахи кожистых крыльев. Одновременно с этим послышался топот. Гальверон оглянулся. Несколько оборванных фигур со всех ног бежали к нему, отчаянно пытаясь обогнать зловещие тени, пикирующие сверху.

Никогда раньше Алианна не бывала в Священных Пределах. Для вора Цитадель Мечей Божьих была самым опасным местом в городе, а каньон с единственным входом – единой огромной ловушкой. Девушка всегда считала, что стена Цитадели ненамного толще, чем та, что окружает особняк какого-нибудь богача, и была поражена, увидев, что в ширину она составляет не меньше тридцати ярдов.

Тосель и двое ребятишек уже направлялись по стене к противоположному краю плато – проверить, где лучше спуститься. Пакрат, бурча и ругаясь, выбирался на край, а Гелина и Алестан еще не добрались до верха. Пока Алианна ждала их, пытаясь отдышаться, у нее было время бросить взгляд вокруг. Поверхность стены оказалась не плоской, а испещренной причудливой формы буграми и углублениями – следами вековой работы дождя и ветра. Многие выпуклости были не меньше ее самой, а в выточенные водой канавки можно было засунуть руку по плечо. Наметанным взглядом вора Алианна оценила эти потенциальные укрытия, хотя сейчас перед ней стояли совсем другие задачи.

Здесь, наверху, было очень холодно. Никакого укрытия от ветра, который дул гораздо сильнее, чем на земле. Острый, как клинок, он скользил, по поверхности камня, воя и стеная, подобно истязаемой душе. Не было никакой возможности укрыться от его ударов. Но дрожь, пробежавшая по телу девушки, не имела отношения к леденящему ветру. Если появятся твари, им всем будет некуда бежать и негде прятаться.

Где же наконец остальные? Она обернулась и увидела бледную Гелину, переваливающую через край. Алестан же только выглянул над поверхностью. Поискав взглядом Пакрата, она увидела, что он возится чуть в стороне около старого выдолбленного ветрами камня, напоминающего по форме коленопреклоненную фигуру. Там в скале было несколько глубоких дыр, и он проверял их все поочередно, заглядывая внутрь, словно выясняя, не спрятался ли там кто.

Алианна вздохнула. Его не переделать. Что он хочет найти здесь, наверху?

В этот момент Пакрат издал вопль восторга. Остальные подбежали к нему.

– Какого хрена ты это делаешь? – прошипел Алестан. Хочешь созвать сюда всех этих проклятых тварей?

Пакрат с невинным видом заложил руки за спину.

– Ничего, – сказал он. – Ничего я такого не делаю. Мне просто показалось, что здесь что-то есть, поэтому я и крикнул, но я ошибся. Извини, что нашумел.

Это извинение насторожило Алианну. Прежде Пакрат никогда не проявлял и легчайшего намека на раскаяние даже за самые мерзкие поступки. Алестан, однако, думал о других вещах.

– Пошли, – сказал он. – Двигаемся. Здесь слишком опасно и нам не следует задерживаться дольше, чем это необходимо.

Алианна собиралась протестовать, но остальные, ведомые, как она заметила, неожиданно воспрянувшим духом Пакратом, который теперь засунул руки в карманы, уже спешили к дальнему краю плато. Они правы, понимала она. Ей придется смирить свое любопытство.

Присоединившись к Тоселю и детям на другой стороне стены, она поняла, что что-то не в порядке. Дети хныкали, а лицо Тоселя было свинцово-серым.

– Ты глянь, – прошептал он. – Только глянь туда.

В первый момент Алианна не поняла, что она должна была увидеть. Взгляд вниз на Пределы показал, что там, в каньоне, очень много строений, как она и ожидала – огромное количество маленьких домиков, подходящих к самому входу в туннель. Далее была разделяющая стена с огромными золотыми воротами, за которой виднелась зловещая темная громада Цитадели Мечей Божьих и сам Храм, изваянный прямо из скалы. Даже с такой высоты это было впечатляющее здание. Его размеры потрясали воображение.

Но затем девушка взглянула ниже и увидела, во что превратился двор. Рядом с собой она услышала вздох брата и тихий плач Гелины. За ее плечом Пакрат яростно сыпал проклятиями. Зрелище было столь ужасным, что не хотелось верить собственным глазам. Алианна увидела сотни ворон, летающих и дерущихся над грудами тел. Теперь она осознала, что с тех пор, как они поднялись, северный ветер доносил до них запах гниения и тлена. На что этот запах должен быть похож внизу, она боялась даже думать.

– Великий Мириаль, – прошептала Гелина. – Можно подумать, что там, внизу, лежит весь город. Выжил ли кто-нибудь? Или мы остались одни?

– Погляди на двери храма, – сказал ей Алестан. – Плотно закрыты. Должно быть, кто-то нашел там укрытие.

Алианна ничего не сказала. Застыв, она продолжала смотреть на груды гниющей плоти внизу.

– Двигайся, тупая сучка. – Пакрат сильно толкнул ее в спину. – Кажется, мы собирались спускаться, что бы ни было там, внизу. Или ты решила до ночи тут торчать?

Алианна и не подумала ответить ему. Страшная сцена внизу лишила ее дара речи. Но этот тычок привел ее в себя. Оттолкнув его руку, она отвернулась и осторожно ступила на край.

Спуск со стены был еще более тяжелым, нежели подъем. С одной стороны, теперь требовалось прилагать значительно меньше усилий, так как больше не было необходимости подтягиваться, но с другой, чтобы аккуратно спускаться, нужна была сила и большая ловкость. Мышцы на ее руках и икрах одеревенели, их сводило судорогой при каждом движении. Приходилось прилагать неимоверные усилия, цепляясь за скалу, контролируя и обдумывая каждое движение. Скоро выяснилось, что Алестан был прав, призывая поторопиться. Густые тучи, низкие и темные, быстро наползали, гонимые северным ветром.

Кажется, сегодня ночью опять пойдет снег… Доживем ли мы до ночи?

Цепляясь за скалу, Алианна снова глянула через плечо на быстро сгущавшиеся тучи. Уже треть неба была затянута густой темной массой. Свет начинал меркнуть. Осталось совсем немного времени, прежде чем они явятся сюда, и тогда…

И тогда эти жуткие твари накинутся на нас.

Она помнила, как быстро они двигаются; какие они яростные и жестокие убийцы. Мысль о них заставила девушку вздрогнуть от ужаса, ее пальцы ослабли, когда это было ей нужно менее всего. Холодный пот потек по спине. Невероятным усилием воли Алианна заставила себя собраться.

Во имя всего святого, просто думай о спуске, или ты свалишься, и тогда твари тебе уже не будут угрожать.

Одно дело в одно время – одна проблема за раз, вот так. С этой стороны каньона стена была гораздо менее пригодна для лазания, так как меньше подверглась влиянию стихий. Покосившись вниз, Алианна поняла, что у Тоселя и ребятишек все в порядке. Над ее головой сопел и сыпал проклятиями Пакрат. Где-то еще выше слышался голос Алестана, терпеливо обнадеживающий и уговаривающий Гелину. Черт бы побрал эту бабу! Следовало отправить ее вниз первой и предоставить судьбе. Теперь, если она свалится, то утащит за собой всех…

– Мы внизу, Алианна. Смотри за…

Остального она не услышала. Тонкий, голос Эрлы отвлек ее внимание так резко, что она потеряла опору и упала на три или четыре ярда вниз. Падение прервала наклонная крыша какого-то домика, невидимая сверху. Девушка покатилась кубарем, безуспешно пытаясь уцепиться за черепицу, ощутила спиной пустоту и свалилась с края.

Быстрый как молния Тосель попытался поймать ее, в результате чего оба оказались на земле.

– Спасибо, – сказала Алианна, когда они поднялись на ноги. – Ты оказал мне услугу.

Более взрослый человек на его месте отшутился бы как-нибудь, вроде «мне было только приятно», но Тосель – мальчишка, лишь превращавшийся в юношу, покраснел и едва посмел встретиться с ней взглядом. Чтобы скрыть смущение, он обрушился на несчастную Эрлу и отвесил ей подзатыльник.

– Ты, маленькая идиотка, – прошипел он. – Или ты не знаешь, что нельзя так делать, когда кто-то лазает? А если бы ты сломала руку или ногу, что тогда?

Это была ошибка. Девочка заревела – достаточно громко, чтобы проснулись все твари в городе. Пакрат, который как раз спускался с крыши, соскочил на землю, схватил Эрлу одной рукой, а другой зажал ей рот.

– Очень умно, – прошипел он Тоселю. – Глянь, что ты наделал, идиот.

Алестан и Гелина уже были на крыше, быстро повиснув на руках, они соскочили на землю. Несмотря на все свои переживания, Алианна ощутила вспышку раздражения оттого, что неуклюжая стареющая женщина спустилась благополучнее, чем она сама. Затем, впервые оглядевшись по сторонам, она осознала, как близко ко входу в туннель заканчивался наиболее легкий путь.

Из черного отверстия послышались скребущие звуки и мягкие свистящие шепотки, словно разговоры на каком-то незнакомом языке.

Твари!

Небо над ними становилось все темнее и темнее. Теперь в любой момент…

– Пошли! – Алестан дернул ее за руку. – Бежим!

Сбившись в кучку, они побежали через Внешние Пределы, мимо лавок и маленьких домиков, по огородам. Никто не предложил укрыться в каком-нибудь из домов. Не было смысла. Все видели, как твари вламываются в окна там, в городе. Не возникло и вопроса, куда бежать – только Храм или Цитадель могут обеспечить им защиту, воры лишь молились о том, чтобы успеть их достичь.

Скоро они почти добежали до стены Внутреннего Предела, но тучи были теперь прямо над ними, заполонив все небо. Нервы натянулись как струны. Алианна словно видела, как сотни крылатых теней подобно летучим мышам выбираются из туннеля. Только не это! Сейчас они будут здесь! Не было времени оглядываться. Подстегиваемая страхом, она обнаружила, что может бегать так, как раньше и не подозревала. Вместе с остальными она пробежала сквозь Золотые Ворота во Внутренний Предел.

Здесь ожидала новая напасть. Двери базилики были прямо напротив, но путь преграждали огромные кучи трупов. Вдобавок ко всему, некоторые начали выдыхаться. Гелина, никогда не отличавшаяся выносливостью, с трудом переводила дыхание, да и дети едва не падали от усталости. Алианна кинула взгляд через плечо и поняла, что ее опасения недалеки от реальности. Твари уже выбирались из темного провала. Скоро небо почернеет от их крыльев.

Если мы не придумаем что-нибудь прямо сейчас, то скоро действительно станем призраками!

Обменявшись одним-единственным быстрым взглядом, Алестан и Алианна пришли к согласию. Вместо того чтобы пытаться добежать до Храма, они ринулись влево и, держась края двора, поспешили к Цитадели. По крайней мере здесь, у подножия высокой стены, у них было прикрытие. И вход в Цитадель оказался гораздо ближе, нежели двери Храма. Все же, когда они добежали до арочного прохода, дюжина или более тварей повисли над ними, описывая круги в небе. Сердце Алианны упало, когда она увидела впереди плотно закрытые массивные двери… А затем вдруг заметила несколько фигур в темных плащах возле маленькой боковой дверцы.

Никогда я не думала, что буду так счастлива видеть Мечей Божьих. Но почему они не открывают дверь?

Когда они побежали к солдатам, Алианна поняла, что слишком поздно. Торжествующие вопли раздались наверху, и хищники ринулись на них с небес…

ГЛАВА 18. ЦИТАДЕЛЬ

Гальверон не поверил своим глазам, увидев у Цитадели неизвестных людей. Впрочем, в данный момент его несравненно больше занимали их преследователи.

– Лучники! – крикнул он.

Трое солдат с луками быстро оказались рядом, натягивая тетивы. Остальные Мечи Божьи, выхватив оружие, стали в круг, со всех сторон прикрывая стрелков и Ареома.

– Огонь! – крикнул Гальверон.

Стрелы взвились в воздух. С ужасающим воплем одна из тварей рухнула вниз. Вторая притормозила, но не упала. Она заспешила обратно к туннелю, низко воя и разбрасывая сгустки темной крови. Послышался второй залп, и Гальверон довольно улыбнулся.

Люди уже приближались, но прежде чем они успели добежать, стремительная темная тень спикировала с небес и повалила одного из них. Тварь приземлилась, нависнув над своей жертвой… и взвыла: стрела вошла ей в грудь. Человек так и не поднялся. К ужасу Гальверона, один из бегущих приостановился, схватил упавшего, вскинул его на плечо с силой, странной для его сложения, и поспешил за остальными.

Кто-то из солдат выругался.

– Ничего у него не выйдет.

– Корвин, прикрой его, – велел Гальверон одному из лучиков. – А вы двое прикроете нас. Стреляйте. Отгоняйте остальных.

Группка людей, в числе которых оказалось двое детей, наконец-то добежала. Солдаты подхватили их и затащили в центр оборонительного отряда – всех, кроме одной девушки. Она же, убедившись, что друзья в безопасности, ринулась назад. Гальверон поймал ее за руку и отпихнул.

– Куда это ты собралась?

– Алестан! – Она яростно вырывалась. – Мой брат! Гальверон застонал. Передав девушку Ареому, он кинулся вперед, к отставшему юноше, и поволок его за собой, помогая придерживать его мертвый груз. Гальверон моментально понял, что человек мертв. Его шея была выгнута под неестественным углом и, без сомнения, сломана.

– Брось его! – заорал он. – Поздно!

Парень не послушался. Еще одна крылатая тень пронеслась над их головами – и еще… Обе рухнули, сраженные меткими лучниками. Гальверон втащил человека и его бесполезную ношу внутрь круга и снова развернулся лицом к противнику. За спиной послышался тонкий плач детей.

– Тосель, – звали они. – Тосель, очнись!

Все новые и новые крылатые демоны появлялись над ними, описывая круги и не давая Мечам Божьим и их спутникам сдвинуться с места. Демоны были удобными мишенями, но стрелы заканчивались. Гальверон вынужден был отдать приказ прекратить огонь, кроме тех случаев, когда тварь устремлялась в атаку. Он знал, что монстры только и ждут, когда кончатся стрелы, а после навалятся разом, и тогда…

Что ж, мы старались. Прости, Гиларра, я подвел тебя. Кайта, ты была права. Я не годился на роль командира и привел этих людей на верную смерть.

А потом сзади вдруг послышался резкий щелчок и скрип открываемой двери. Рудокоп ахнул. Гальверон резко обернулся и с изумлением увидел остролицего человека, ухмыляющегося от уха до уха. В руках он держал отмычку.

– Внутрь, живо! – завопил командир, но никто и не нуждался в приказе.

С оружием наготове Мечи Божьи держали оборону, пока остальные не прошли в Цитадель. Ареом подхватил тело погибшего, помогая пареньку затащить его внутрь.

– Бросьте его! Он же нас задерживает, – отчаянно закричал Гальверон. – Он мертв, дураки!

Они не обратили внимания.

Проклятые горожане!

Видя, что добыча ускользает, хищники ринулись в атаку. Гальверон вскинул меч, но тут же солдаты схватили его под локти и втолкнули в дверь. Мгновением позже до него донесся резкий запах крови, и воздух наполнился шумом крыльев. Твари напали. Кто-то отчаянно закричал, но Гальверон ничего не сумел рассмотреть: сражавшиеся перегораживали ему обзор. Внезапно стало темно – солдатам удалось захлопнуть дверь, отбросив монстров. Послышался лязг тяжелой щеколды, легшей в пазы. В непроглядной тьме кто-то высек искру и зажег огарок свечи. В ее свете Гальверон увидел, что двоих его солдат недостает…

С тяжелым сердцем он оглядел маленькую группку, которая толпилась вокруг тела на полу. Сброд из Каверн – никакого сомнения. Но где, во имя Мириаля, они скрывались все это время? Ну да ладно. Это сейчас не имеет значения. Гораздо важнее то, что их спасение стоило двум хорошим людям жизней.

– Вы, идиоты, – прорычал он. – Если бы вы не вцепились в этот проклятый труп, мои ребята остались бы живы.

Молодой человек – тот самый, что притащил сюда тело – поднялся на ноги. В его глазах стояли слезы.

– Вот оно как? Двумя проклятыми Мечами Божьими меньше? Стало быть, мир стал немного чище…

Кулак Гальверона взметнулся раньше, чем он сам осознал, что делает. Удар пришелся парню прямо в лицо. Его откинуло назад, он запнулся за тело своего спутника и сполз вниз по стене. Кровь текла у него из носа и разбитых губ. Но миг спустя, с кошачьей грацией восстановив равновесие, парень снова был на ногах. Он надвигался на Гальверона, в глазах горела жажда убийства. Из ниоткуда в его руке возник нож. Лучник Корвин, только что потерявший доброго друга, выхватил стрелу и быстрым движением натянул тетиву. Солдаты подняли мечи.

– Стойте! – Младшая из двух женщин кинулась между ними. – Алестан, убери чертов нож! Убери нож!

Долгий момент они стояли друг напротив друга, и Гальверон кожей чувствовал растущее напряжение – воля против воли. Ему показалось, что прошла вечность, но вот юноша отвел глаза и спрятал оружие. Солдаты подались вперед.

– Не трогайте его! – закричала девушка.

Мириаль, теперь она схватится за нож?

Гальверон поднял руку и жестом остановил своих людей.

– Это слишком далеко зашло.

Она поглядела на него и холодно кивнула. Вряд ли это можно было назвать благодарностью, и тем не менее… Девушка опустила руки, но Гальверон видел, что она натянута как струна и в любой момент готова кинуться в бой, если только потребуется.

– Я прошу прощения за этого человека, – отчетливо сказала она.

– Ты – что ? – прошипел ее брат.

Не глядя на него, девушка вскинула руку, призывая к тишине.

– Алестан, подожди.

К удивлению Гальверона, он подчинился. Она продолжала, обращаясь к командиру.

– Я понимаю, почему вы разозлились. Но разве вы не видите? У нас никого не осталось, кроме друг друга. – Она обвела рукой своих спутников. – Мы теперь одна семья. Так сложилось. Все остальные, все, кого мы знали, – мертвы. Тосель… – Ее голос дрогнул. – Ему было всего пятнадцать. Алестан не мог просто бросить его на растерзание тварям. Вы оказались правы. Это было ошибкой, и такой, что стоила жизней. Но у нас не было времени понять это, не в тот миг… Я бы сделала то же самое – и может быть, будь вы на моем месте вы поступили бы так же.

В памяти Гальверона снова всплыло лицо Кайты. Целительница говорила, что он не годится для своей миссии, и его обязанности – совсем в другом. Что смерть Эвальда заставила его принять неверное решение… Он медленно протянул девушке руку.

– Ты права. И правда ли, нет ли, то, что я сказал, мне не стоило этого говорить, не в тот миг. Я тоже прошу прощения.

Он глянул на ее брата. Тот все еще безуспешно пытался остановить кровь из носа. Глаза светловолосого юноши были пристальными, жесткими и холодными…

Надеюсь, ты достаточно любишь свою сестру, чтобы не затевать ссору – по крайней мере сейчас…

–  Послушайте, сейчас мы все в одной лодке, – убежденно сказал Гальверон, – и опасность далеко не миновала. Нам придется оставить неприязнь и помочь друг другу, если хотим выжить.

– Ты прав. – Девушка взяла протянутую руку Гальверона в свою маленькую, но сильную ладонь и коротко сжала. – Но тебе не стоило бить моего брата.

Гальверон понял, что должно произойти, но слишком поздно. В следующий миг ее кулак мелькнул у него перед носом, а колено врезалось в пах. Ударила ослепляющая боль. К горлу подкатила тошнота. Он сложился пополам, хрипя и задыхаясь. На миг повисла зловещая, леденящая кровь тишина, а затем солдаты, взбешенные подобной подлостью, двинулись на девушку. Все еще стоя согнувшись, Гальверон ухитрился высвободить руку и жестом велел им остановиться. Если брат снова вытянет нож, им уже не удастся договориться. И потом, она смягчила удар. Со стороны он выглядел очень сильным, и – как бы там ни было – оставался болезненным. Но можно было ударить более жестоко, и Гальверон знал это.

Сделав над собой усилие, он выпрямился и встретил ее настороженный взгляд. Раны на лице не давали улыбнуться, но он вновь протянул ей руку.

– Квиты?

Только теперь она наконец-то расслабилась.

– Квиты.

На этот раз рукопожатие было дольше. Тверже. Ее зеленые глаза все еще были мокры от слез, волнистые волосы взлохмачены, а лицо покрыто грязью. И все же девушка была очень милой. А еще – решительной и отважной. Она дорожила своими друзьями и своим братом… Если она явилась из Каверн и не присутствовала на церемонии, стало быть, почти наверняка являлась воровкой. Но Гальверон не мог и не хотел думать о ней, как об отребье.

Сбоку послышался голос Ареома:

– Если вы, молодежь, наконец-то наигрались в свои глупые разборки, не пора ли подумать, что делать дальше?

В базилике Гиларра стояла перед серебряной филигранной пластиной, за которой лежала Святыня Ока. На протяжении многих поколений все иерархи проходили через это. Но было ли всем им так же страшно, как ей?

Когда ты впервые стоял здесь, Заваль, чувствовал ли ты то же, что я сейчас? Теперь я понимаю тебя лучше, чем когда бы то ни было раньше…

В базилике люди жили своей обычной жизнью. Кто-то стоял в очереди за своей порцией еды. Кто-то сидел на одеялах на полу. Повсюду люди переговаривались, обменивались сплетнями или ссорились из-за чашек и ложек. Под ногами бегали дети, играли или дрались, изрядно действуя на нервы всем окружающим. Никто не обращал внимания на иерарха. Она не могла припомнить, чтобы когда-либо чувствовала себя такой одинокой.

Гиларра оставила Беврона спать в караулке. Тот утомился после бессонной ночи, проведенной подле Аукиля. К ее облегчению, мальчик выздоравливал, хотя головные боли все еще мучили его. Сейчас за ним присматривала Фелисса, племянница Агеллы. Она казалась доброй, участливой девушкой и хорошо умела обращаться с детьми. Аукиль вскоре забыл про свои горести, заслушавшись ее сказками… В свое время Агелла отвела Гиларру в сторонку и рассказала об ужасном потрясении, которое не так давно выпало на долю девушки. Гиларра была искренне тронута ее бедой. Она была рада подыскать Фелиссе занятие, чтобы отвлечь ее от кошмарных воспоминаний.

Теперь, когда семья оказалась в безопасности, и у Гиларры не было срочных занятий, настало время обратиться к делу, которое она откладывала с тех пор, как надела мантию иерарха. Дольше тянуть было невозможно. Осада там или не осада, но остальные жрецы начинали посматривать на нее вопросительно. Гиларра понимала, что они не примут ее власть до конца, пока иерарх не свершит свой первый визит в Святилище Ока. В это таинственное место не дозволялось входить никому, кроме иерарха. И лишь иерарх мог услышать глас Мириаля.

Вход в Святилище выглядел как прямоугольный лоскут тьмы. Испокон веков все иерархи, приходящие сюда, обязаны были придерживаться правил, ясно записанных в храмовых архивах. Ни ламп, ни свечей. Вообще никакого света брать с собой не позволялось. Честно говоря, Гиларра предпочла бы какой-нибудь менее специфический ритуал. Ей не хотелось лезть в черный провал без всякого освещения. Но делать было нечего. Согласно обычаю Гиларра сняла обувь, глубоко вдохнула и решительно шагнула вперед.

Едва она прошла сквозь проем, послышался громкий щелчок, а потом тьма и вязкая тишина поглотили ее. Словно мир с его светом, звуками и жизнью никогда не существовал. Оглянувшись, она поняла, что портал закрылся за ней, хотя у него никогда не было двери… Она будто миновала какой-то барьер, который отсек ее от мира, лежащего вовне.

Гиларра застыла на месте, боясь потерять направление. Она ничего не видела в этой черноте и не слышала ни звука, кроме бешеного стука собственного сердца. Но нельзя же стоять здесь вечно! Гиларра сделала маленький шажок, потом другой. Впереди не было ничего, но по сторонам руки нащупали стенки – к великому облегчению Гиларры. Черная пустота все же имела границы. Но вот она сделала третий шаг и наткнулась на стену прямо перед собой. Гладкую, холодную и твердую стену…

Что? Это место не может оказаться просто-напросто маленькой черной коробкой. Здесь должно быть что-то еще!

И тут внезапно пол ушел из-под ног. Вскрикнув от неожиданности, Гиларра упала на четвереньки. Чувства подсказывали что она быстро движется вниз, и когда Гиларра коснулась рукой стены, пальцы обожгло трением.

Несколько секунд – и падение прекратилось. Послышался короткий скрежещущий звук и шипение. Все вокруг по-прежнему было погружено во тьму, но, вытянув руку перед собой, Гиларра обнаружила, что стена исчезла. Путь был открыт. Гиларра поднялась на ноги и двинулась вперед. Ее охватило раздражение.

Это просто смешно! Почему, черт возьми, нельзя было повесить здесь несколько ламп?

Впрочем, она быстро сообразила, что раз только иерарх имеет право посещать это место, некому зажигать здесь свет. Кругом могла быть целая тысяча потушенных ламп, да что с них толку?

С великой осторожностью Гиларра сделала еще пару шагов. В отличие от коробки наверху здесь не было никаких стен – да и вообще ничего. Пустое пространство могло быть размером с небольшую комнату – или же вовсе бесконечным. Как знать?..

– Эй? – нерешительно позвала она. – Я новый иерарх.

Слова провалились в никуда, не родив эха. Похоже, помещение все же было очень большим.

Гиларра медленно двинулась вперед. Сердце едва не остановилось в груди, когда внезапно правая нога шагнула в пустоту. Поверхность, по которой она ступала, резко обрывалась пропастью. Гиларра шагнула налево, но там было то же самое, на стояла в непроглядной тьме на мосту не более двух футов шириной, лишенного каких бы то ни было перил. Под ней… Она понятия не имела, что там под ней. Вода? Камни? Бездонная яма? Или шесть дюймов высоты и мягкая поверхность?

Соблюдая предельную осторожность, она опустилась на четвереньки. Свесив руку с края моста, пошарила внизу, правда, без особой надежды. Само собой, ничего.

В таком случае, лучше не падать. Не имею ни малейшего желания проверять, как глубока эта бездна.

Она не знала, насколько длинен мост, впрочем, был лишь один способ выяснить. Гиларра и не пыталась подняться на ноги. Нет уж, спасибо. Лучше так, чем сверзиться в пропасть… На ощупь мост казался сделанным из отшлифованного камня и имел легкий уклон вверх. Держась за края, Гиларра поползла по нему вперед – в кромешной тьме.

Вернись, Заваль. Я все прощаю. Ты можешь быть иерархом сколько влезет, и клянусь, я больше не стану тебе завидовать.

Прошло несколько минут, а может, месяц. В безмолвной темноте Гиларра утратила всякое чувство времени. Сперва она пыталась считать про себя, но мысли были заняты совсем другим, и она быстро сбилась. Подъем закончился – она достигла вершины арки. Теперь путь лежал вниз. Наконец, к своему громадному облегчению, Гиларра ощутила, как расширились края, перетекая в горизонтальный пол. Но даже теперь она лишь невероятным усилием воли заставила себя выпрямиться.

Где бы ты ни был, Великий Мириаль, не могу же я встретиться с тобой, стоя на карачках.

Гиларра пошарила вокруг, вытянув руки, надеясь найти что-нибудь – что угодно, что подсказало бы ей, как действовать дальше. Правая рука нащупала опору – нечто вроде пьедестала по пояс высотой. На его гладкой, чуть наклонной поверхности была вырезана фигура, похожая на утопленный отпечаток руки. Восторг охватил Гиларру. Конечно же, это то, что нужно!

Она поплевала на правую ладонь, которую наверняка перепачкала, ползая по полу, и вытерла ее о свой балахон, раздумывая, что сказал бы Заваль, если б видел, как она обращается со священными одеждами иерарха. Впрочем, она надеялась, что Мириаль поймет и простит…