Текст книги "Пролетая над пучком петрушки"

– Что ты сказала? – взволнованно переспросил Леня.

– Хоть свечи приноси из дома и зажигай! Но свечи пожарник не разрешает.

– Нет, я не об этом. Что ты сказала перед свечами – тень не падала на книги?

– Вот именно. Я готовила одну статью в центральной библиотеке Выборга, у них, знаешь, есть уникальная литература по змеям Северной Европы. Это знаменитая библиотека, построенная финном Алваром Аалто, памятник архитектуры, между прочим. Уникальное здание: окна по всему потолку и расположены так, что в помещениях всегда светло и на книги не падает тень, как в операционной.

– Прекрасно, – обрадовался Маркиз. – Как раз та латинская фраза, которую я хотел перевести, звучала так: «Там, где тень на книги не падает и крепость рогами увенчана». Значит, в первой части имеется в виду эта самая библиотека в Выборге. Осталось выяснить, что за рогатая крепость.

– А что тут выяснять? – Нелли пожала плечами. – Старая крепость в Выборге, от которой остались одни развалины, так и называлась – Рогатой.

– Правда? – Леня в восторге уставился на покорительницу змей. – И в бардачке у него была карта Выборга, так что все совпадает!

– В каком бардачке? Что совпадает?

– Не важно. Ты сама не представляешь, как мне помогла! – Маркиз поцеловал Нелли и закружил по комнате.

– Прекрати сейчас же! – возмутилась ученая дама. – Разве ты не понял: через неделю я выхожу замуж!

– Так значит, у нас есть целая неделя?

Взгляд Востриковой затуманился, но в этот момент в дверь лаборатории постучали.

– Нелли Романовна! – раздалось из коридора. – Вы не забыли, что сегодня семинар по гадюкам? Все уже собрались, только вас ждут!

– Лечу! – откликнулась Нелли и вытолкала Маркиза в другую дверь.

Через час Леня вернулся к своему многочисленному семейству.

Аскольд, как обычно, встретил его в дверях, потерся о ноги хозяина, но неожиданно чихнул и отбежал подальше. Пу И тоже подбежал было с веселым лаем, но вдруг остановился, испуганно задрожал и попятился.

– Чем это от тебя пахнет? – скривилась Лола. – Вот и звери недовольны, бедняжка Пу И так просто перепугался. – Она подошла к Маркизу и принюхалась. – Отвратительные духи! Нет, ты, конечно, как хочешь, но это пристрастие к ученым девам граничит с некрофилией!

– Это не духи, это формалин, – необдуманно признался Леня.

– Что? Ты был в морге? Или, того хуже, в чучельной мастерской?

– Кошмар-р! Мер-ртвецкая! – заорал попугай.

– Вовсе не в мертвецкой, а в Зоологическом музее. Между прочим, с большой пользой для дела.

– Ага, набрался там каких-то жутких запахов, так что Пу И сегодня не сможет заснуть.

– Еще скажи, что он потеряет аппетит, – усмехнулся Маркиз. – Что-что, а сон и аппетит у него всегда превосходные. А я, между тем, выяснил, что означает эта надпись на часах. Место, где на книги не падает тень, и рогатая крепость находятся в одном и том же городе – в Выборге. Завтра с утра я отправляюсь туда.

– Что значит ты отправляешься? – возмутилась Лола. – А меня ты не берешь? Мы с Пу И должны томиться в этой тюрьме на колесах, как люди второго сорта?

– Дорогая, почему же второго? – примирительно проговорил Маркиз.

– А какого, третьего? Четвертого? – накручивала себя Лола. – Пу И, ты слышал? Этот ужасный человек считает нас никчемными третьесортными созданиями!

– Лолка, зачем передергивать, да еще настраивать против меня собаку? Прекрати этот театр одного зрителя!

– Ни за что! Ты должен взять нас с Пу И в Выборг! Я там не была уже много лет, а сегодня вообще весь день провела взаперти, как княжна Тараканова! Ты что, хочешь, чтобы меня, как ее, живьем съели крысы?

– До этого точно не дойдет. Здесь нет крыс, и потом, Аскольд и Пу И не дадут тебя в обиду.

«А еще, – добавил он про себя, – ты бываешь иногда такой противной, что я бы на месте крыс побрезговал».

– Ты что-то сказал? – Лола угрожающе придвинулась к нему.

– Ничего, дорогая, тебе показалось.

На следующее утро Маркизу понадобилось минут сорок, чтобы вытащить Лолу из постели. Она ворчала, ругалась, отбивалась руками и ногами и требовала, чтобы ее оставили в покое.

– Ты с ума сошел, – бормотала она, пытаясь втянуть голову под подушку. – Глубокая ночь…

– Какая ночь? – возмутился Маркиз. – Половина восьмого!

– Что? – донесся из-под подушки возмущенный голос. – Ты разбудил меня в половине восьмого утра? Я расцениваю это как личное оскорбление! В жизни не вставала раньше девяти! Зачем выезжать в такую рань? Мы же не на раннюю рыбалку собираемся! Выборг больше семисот лет стоит на одном месте и постоит еще несколько часов, никуда не денется.

– Он-то постоит, – вздохнул Леня, – только и мы постоим часа два в пробках. После десяти в Сертолове на выезде из города такое творится – ты себе просто не представляешь.

– И не хочу представлять, – отрезала Лола и натянула одеяло на голову. – Оставь меня в покое.

– Ладно, – сдался Леня, – как хочешь. Еду один. Только чтобы потом ко мне никаких претензий! Заодно повидаюсь там с одной знакомой…

Эти слова подействовали на Лолу удивительным образом. Она моментально проснулась, вскочила и принялась собираться. Да, при этом она умудрилась поставить личный рекорд: приняла душ всего за шесть с половиной минут. На все сборы у нее ушло полчаса, еще и чашку кофе успела выпить.

Правда, потом пришлось потратить еще пятнадцать минут, чтобы уговорить Пу И. Он под шумок занял Лолино место в кровати и нежился в тепле, явно никуда не собираясь. Тут уже Лола взяла переговорный процесс на себя. Ей ни в коем случае не хотелось оставлять Пу И одного, вернее, не хотелось уезжать без него на целый день.

К половине девятого все были готовы.

– Аскольд остается за старшего! – распорядился Маркиз.

– Дискр-риминация! – хрипло крикнул попугай.

– Ничего подобного, – отрезал Маркиз. – Аскольд – кот разумный и авторитетный, не говоря уже о том, что он просто старше.

На это Перришон ничего не ответил, просто удалился в клетку и отвернулся, изображая жертву.

Хотя Леня и постарался выехать как можно раньше, все равно на Выборгском шоссе они попали в пробку. Особенно тяжело было в Сертолове.

Люди, которым часто приходится ездить по Выборгскому шоссе, знают, что поселок Сертолово – это заколдованное место. Машины стоят там в пробках в любой день недели, в любое время дня и ночи.

Уже на ближних подступах к Сертолову все ползли со скоростью беременной черепахи. Пу И заскучал, но тут очень удачно заметил в ползущем рядом автомобиле здоровенного черного ньюфаундленда. Песик высунул голову в окно и облаял соседа. Ньюфаундленд терпел – наверняка считал ниже своего достоинства обращать внимание на такую малявку. Однако Пу И не унимался. Он явно пролаял что-то довольно оскорбительное, поскольку огромный пес не выдержал и пару раз гавкнул в ответ.

Пу И пришел в восторг и гордо оглянулся на хозяйку, мол, видела, как я его? Я ли не молодец? Я ли не удалец? Да если бы я не сидел взаперти в этой машине, я бы этого ньюфаундленда так отделал!

Леня покосился на соседнюю машину и заметил за ней в плотном потоке темно-зеленый джип. Этот джип ему уже попадался на самом выезде из города.

Хотя что здесь удивительного? В такой пробке все успевают не только примелькаться, но и перезнакомиться. Вон Пу И даже устроил локальный конфликт.

В этот момент машины двинулись вперед, и Маркиз на какое-то время забыл о зеленом джипе.

Вспомнил он о нем через полчаса, когда они съехали с Выборгского шоссе на трассу «Скандинавия». Зеленый внедорожник снова мелькнул метрах в пятидесяти сзади. Но и в этом не было ничего особенного.

По «Скандинавии» поехали быстрее – широкое шоссе недавно отремонтировали, покрытие было прекрасным. Поток машин двигался на север, к границе с Финляндией.

По сторонам стояли чудесные сосновые леса, кое-где прорезанные березовыми рощами в ярком осеннем наряде. Лола любовалась видами, Пу И дремал у нее на руках. Маркиз следил за дорогой. Время от времени в зеркале заднего вида возникал все тот же зеленый джип. Лоле Маркиз ничего не говорил: не хотел лишний раз волновать.

Вскоре пейзаж изменился, стал более суровым. По краям шоссе появились огромные валуны и серые, покрытые мхом скалы.

Наконец показался указатель на Выборг. Леня свернул с трассы. Большинство машин ехало вперед – к финской границе.

Через пару минут он бросил взгляд в зеркало и снова заметил зеленый джип.

«Мало ли, – успокаивал он себя. – Может, у них тоже дела в Выборге».

Они уже ехали по мощенным булыжником улочкам старинного города, чуть ли не в три раза старше Петербурга. Затормозили у просторной Рыночной площади с большим круглым зданием в центре. Леня достал карту Выборга, которую предусмотрительно приобрел накануне.

– Между прочим, – сообщил он с видом знатока, – эта круглая башня построена в середине XVI века как оборонительное сооружение. Сейчас в ней…

– Сейчас в ней ресторан, который так и называется – «Круглая башня», – перебила Лола.

– Откуда ты знаешь?

– А я вообще очень умная. И еще умею читать, что написано на вывесках. Вон, прямо над входом. Ленечка, раз уж мы здесь, давай зайдем выпьем кофе? Утром ты меня так торопил, что я практически не завтракала. И Пу И тоже голоден…

Песик громко тявкнул, горячо поддерживая Лолино предложение. Он вообще любил посещать кафе, рестораны и прочие общественные места, особенно такие, где можно перехватить что-нибудь вкусненькое.

– Кофе сейчас в самый раз, – согласился Маркиз.

Выйдя из машины, Леня невольно поежился и поднял воротник. Здесь было гораздо холоднее, чем в Петербурге: город насквозь продували ветры с залива. Пу И жалобно тявкнул, Лола спрятала его за пазуху и поскорее шагнула внутрь.

Зал был просторным, полупустым по раннему времени и полутемным из-за крошечных окошек, прорубленных в толстых стенах. За атмосферу отвечали бутафорские мечи и шлемы в простенках. Ими, собственно, исторический дизайн ресторана, обещанный в путеводителе, исчерпывался.

Леня заказал себе яичницу с ветчиной и двойной эспрессо, Лола – капучино и чизкейк для себя и ореховую трубочку для Пу И.

В ожидании заказа Леня выглянул в окно.

На площади он заметил знакомый зеленый джип. Внедорожник медленно проехал мимо Лениной машины и свернул в ближайший переулок.

Все это Лене категорически не понравилось, но он не стал портить аппетит своим спутникам.

После завтрака настроение у Лолы и Пу И заметно улучшилось. Впрочем, у Пу И оно всегда было прекрасным, особенно когда хозяева брали его с собой в интересную поездку, как сегодня, да еще угощали ореховым пирожным.

– Итак, что у нас в программе? – поинтересовалась Лола, допив кофе и с интересом оглядывая зал.

Леня вытащил из кармана листок и с выражением прочел:

– «Там, где тень на книги не падает и крепость рогами увенчана, слушай четвертый удар».

– Так что, будем искать тень рогатой башни?

– Не придуривайся. – Маркиз отставил свою чашку. – Нужно найти часовую башню и послушать бой часов.

– А потом?

– Потом будем думать. Может, на месте что-нибудь придет в голову.

– Хоть часовую башню долго искать не придется. Вот она! – Лола кивнула в окно на внушительную башню с огромным часовым циферблатом.

– Да, в путеводителе так и сказано, что она видна из любой точки города.

Расплатившись, они вышли из ресторана и через несколько минут подъехали к красивой средневековой башне с часами.

– Между прочим, эта башня построена еще в конце XV века, в 1492 году, – изрек Маркиз с таким видом, как будто лично установил этот факт. – Только представь: эту башню построили в том же году, когда Колумб открыл Америку!

– Слышишь, Пу И? – восхитилась Лола. – В том году, когда Колумб открыл твой родной континент! Ты ведь собака древней мексиканской породы, значит, в каком-то смысле коренной обитатель Америки. Чувствуешь волнение при этой мысли?

Пу И собрался было тявкнуть, но в это время часы на башне пробили один раз. Звук был настолько громким, что бедный песик свалился с сиденья, а Лола от неожиданности уронила помаду, которой хотела подправить форму губ.

– Один удар, – проговорил Маркиз, когда гул затих. – Так эти часы отбивают четверть часа. А нам нужно дождаться, когда они пробьют четыре раза.

– Так это нескоро! – расстроилась Лола. – Сейчас нет и двенадцати, а нам придется торчать здесь до четырех часов? Да мы здесь умрем от голода, правда, Пу И?

– От голода вы точно не умрете. Вы только что перекусили – это раз. И дальше здесь наверняка найдется где пообедать. Выборг – вполне цивилизованный город.

– Ладно, не от голода, так от скуки. Просидеть здесь полдня – это выше моих сил!

– Сама со мной напросилась, – одернул ее Маркиз, но тут же смягчился: – Может, и не придется ждать до четырех. Сказано, что нужно ждать четвертого удара, но вовсе не говорится, что он должен быть последним. Когда башенные часы будут бить двенадцать, четвертый удар тоже будет, и он нам что-то подскажет. По крайней мере, хотелось бы на это надеяться.

– Все равно нам с Пу И надоело сидеть в машине. Давай хоть прогуляемся.

За этими препирательствами незаметно прошло еще пятнадцать минут. Часы пробили половину двенадцатого. На этот раз удара было два, но искатели приключений оказались к ним морально готовы и легче перенесли оглушительный грохот.

– Давай все же уйдем отсюда, – взмолилась Лола, – хоть ненадолго! А то я просто оглохну! И Пу И…

– Не хочется уходить далеко от этой башни. Видишь кафе на противоположной стороне? Можем подождать до двенадцати там.

– Ладно, пойдем в это кафе, не сидеть же в машине. Кофе я только что пила, съем, пожалуй, наполеон или заварное…

– Ты не много ешь сладкого? – опрометчиво спросил Маркиз.

Он тут же понял свою ошибку, но было уже поздно.

– Что ты хочешь этим сказать? – обманчиво спокойным голосом поинтересовалась Лола. – Что я толстая?

– Что ты, дорогая, вовсе нет! – заюлил Маркиз. – Даже если есть немножко лишнего, это тебя нисколько не портит!..

– Врешь! – возмутилась Лола. – Это наглая-пренаглая ложь!

– Вот, – помрачнел Маркиз, – не хотел тебе говорить, само вырвалось.

– Леня! – Лола смотрела на него очень серьезно, глаза из-за расширившихся зрачков выглядели огромными. – Леня, скажи правду! Ты не шутишь, я в самом деле толстею?

– Лолочка, зачем же принимать все так близко к сердцу, – забормотал Маркиз и наклонился, чтобы она не заметила чертиков, прыгающих в его глазах. – Какие вы, женщины, нервные!..

– Это конец! – В Лолином голосе сейчас было самое настоящее страдание.

– Дорогая, не надо так драматизировать.

– Не утешай меня! – отмахнулась Лола. – Сама виновата, распустилась. Все, с завтрашнего дня сажусь на диету. Нет, прямо с сегодняшнего!

– Но в кафе-то зайдем?

Маркиз уже и сам был не рад, что затеял это представление. Факт, что Лолка с ее капризами успела ему порядком надоесть. Опять же дело такое мутное, непонятное. Опасное даже, ведь два убийства, можно сказать, произошли у него на глазах. И этот ниндзя в соседнем трейлере, что он там забыл? Хорошо, питон вмешался. Но по всему выходит, что шел-то злоумышленник к ним.

А все Лолка, ослица упрямая. Сказал же: не суйся в квартиру. Нет, поперлась – цацки свои забрать, шпильки-брошки. Ее и выследили.

Подозрительный зеленый джип тоже где-то здесь. Маркиз окончательно помрачнел.

В кафе он назло Лолке заказал десерт тирамису, хотя сладкого не хотелось. Пу И тоже чуть-чуть перепало. Лола пила несладкий черный кофе и так тяжко вздыхала, что Леня даже слегка усовестился, что наврал насчет лишнего веса.

Обслуживала их готическая официантка. Иссиня-черные волосы, лицо свежей покойницы, глаза густо обведены черной тушью. Для полноты образа на ней были черное платье и черные кружевные перчатки. Единственным светлым пятном в ее наряде оказался накрахмаленный передник – уступка правилам заведения.

Леня подумал, что такой готический образ как нельзя больше подходит к окружающей их средневековой атмосфере.

Лола разглядывала узоры на кофейной гуще, Пу И играл бахромой скатерти, а Маркиз что-то рисовал в путеводителе, когда башенные часы отбили без четверти двенадцать.

Лола уронила ложечку, а Пу И чуть не описался. Местные жители за соседними столиками не обратили на бой часов никакого внимания.

– Вот что значит привычка, – уважительно проговорил Маркиз. – Они слышат эти часы с детства и уже перестали их замечать. Если бы ты жила в соседнем доме, ты бы тоже привыкла и спокойно спала бы под их бой.

– Вот уж не знаю, – проворчала Лола, наклоняясь за ложкой, – по-моему, я быстрее сошла бы с ума или оглохла. Единственное, что меня утешает, – что ждать осталось всего пятнадцать минут.

Последняя четверть часа пролетела незаметно. Маркиз с интересом посматривал на двух девушек в дальнем углу кафе. Лола погрузилась в свои тяжелые мысли и ничего не замечала. Пу И спокойно спал у нее на коленях.

Без одной минуты двенадцать Леня отставил чашку и приготовился, как бегун на старте.

Лола тоже прониклась серьезностью момента. Даже Пу И проснулся и опасливо подобрал лапы.

– А чего мы должны ждать? – шепотом спросила Лола.

– Понятия не имею, – честно признался ее отважный компаньон. – Поймем по ходу дела.

Часы снова начали бить.

Отзвучал первый удар. Второй. Третий.

Леня застыл в ожидании, но четвертого удара не было.

Часы затихли.

На всякий случай он выждал еще минуту и только потом окликнул официантку.

– Еще что-нибудь? – Готическая девица остановилась в ожидании.

– Простите великодушно, – Маркиз изобразил несвойственное ему смущение, – но не могу понять, часы, что ли, отстали? На моих двенадцать, а башенные часы пробили трижды.

– Все правильно, они всегда так бьют, – равнодушно ответила официантка.

– Что значит всегда?

– Каждые пятнадцать минут они бьют один раз, каждые полчаса – два, а каждый час – три раза, как сейчас.

– Хотите сказать, они никогда не бьют больше трех раз? – не поверил Маркиз. – И в четыре, и в пять, и в шесть – все равно три раза? Хоть днем, хоть ночью?

– Да, – спокойно подтвердила та. – Может быть, еще кофе?

– Нет, спасибо, – разочарованно протянул Маркиз и попытался перехватить Лолин взгляд.

Та мрачно молчала.

Леня положил на стол деньги, и компаньоны вышли из кафе.

– И что теперь? – Лола огляделась и тяжело вздохнула. – Зря только проделали такую дорогу! А все ты: «четвертый удар», «четвертый удар». Мог бы заранее узнать, что эти часы бьют только три раза.

Леня молчал: проще было не связываться.

– Зря, все зря. Только намерзлись на этом ветру! – Она зябко передернула плечами. – Еще, не дай бог, Пу И простудится. Этого я тебе никогда не прощу!

– Ты сама за мной увязалась, – напомнил Маркиз, но боевая подруга в ответ только фыркнула. А кто любит, когда напоминают об ошибке?

– Все равно мы ничего здесь не найдем, только зря время потеряем. И город какой-то негостеприимный, – не унималась она, – холодный, каменный…

Вдруг прямо у нее над головой раздался хриплый голос:

 
–  О скалы грозные дробятся с ревом волны
И с белой пеною, крутясь, бегут назад…
 

– Что это? – Лола попятилась, прижалась к Лене.

Песня продолжалась:

 
–  Но тверды серые утесы,
Выносят волн напор над морем стоя…
 

Леня запрокинул голову. Прямо над ними в стене была высечена каменная маска – суровое лицо с насупленными бровями, остроконечный шлем. Маркизу показалось, что именно этот каменный воин снова запел низко и грубо:

 
–  От скал тех каменных у нас, варягов, кости,
От той волны морской в нас кровь руда…
 

– Что это? – Лола вцепилась в локоть Маркиза. Пу И затрясся всем телом и жалобно заскулил.

– Песня варяжского гостя из оперы «Садко». – Леня говорил, а сам пристально вглядывался в стену над маской.

– Откуда такие познания? – восхитилась Лола. – У тебя что, была дама сердца, которая увлекалась оперой?

– Она просто работала музыкальным критиком, – честно признался Леня, и получил за честность весьма болезненный тычок в бок.

– Правильно, молодой человек! Ответ засчитан, – проговорила маска и снова запела:

 
– Мечи булатны, стрелы остры у варягов,
Наносят смерть они без промаха врагу…
 

– Ленечка, мне страшно, – пролепетала Лола, не сводя глаз с поющей маски.

– Согласен, песня довольно мрачная, но ничего особенно страшного я в ней не нахожу.

В следующую секунду над каменной маской открылось круглое окошко и оттуда выглянула мрачная старуха в розовом кружевном чепце с лентами.

 
–  Отважны люди стран полночных,
Велик их Один-бог, угрюмо море, —
 

закончила она.

– Браво, – Леня вежливо похлопал, – чувствуется настоящий профессионал. Какая страсть, какая экспрессия! Моя подруга даже перепугалась. Вы часто здесь устраиваете подобные маленькие шоу?

– А что делать? Вы не представляете, как скучно дома одной. Есть, конечно, телевизор, но это уже на самый крайний случай.

– Да, а так можно напугать парочку туристов. – Леня понимающе улыбнулся. – Все развлечение.

– Вы правы, – вздохнула старуха. – Правда, туристы здесь попадаются только летом, а начиная с сентября вообще ни души. Одинокая старость – ужасная вещь. Словом перемолвиться не с кем.

– Мы бы с вами с удовольствием пообщались, но дела, дела. Времени в обрез.

– Я так и подумала, что вы здесь не просто гуляете. Ищете что-то? Или кого-то?

– Кто станет гулять по доброй воле в такой холод? – проворчала Лола себе под нос.

– Вы правы, мы кое-что ищем, – признался Маркиз. – Вы наверняка хорошо знаете город. Не подскажете, есть здесь другие башенные часы?

– А чем вас эти не устраивают? Им, молодой человек, больше пятисот лет! Это самая старая часовая башня в России, если хотите знать.

– Это я знаю, – отмахнулся Леня. – Возраст приличный, я не в претензии. Вот только бьют они как-то скупо, всего три раза. А у нас с женой, – он кивнул на Лолу, – как раз сегодня четвертая годовщина свадьбы, и мы хотели выпить шампанского под четвертый удар часов. Н-да, номер не прошел.

Лола дернулась, но ничего не сказала.

– Как романтично! – хихикнула старуха. – Помню, мы с покойным мужем на третью годовщину свадьбы такое устроили!.. Забрались на башню Олафа, и там… Правда, на десятую годовщину он мне преподнес тот еще сюрприз – ушел к моей лучшей подруге. – Она ненадолго замолчала, предаваясь воспоминаниям. – Хотя еще неизвестно, кому больше повезло, ей или мне, – закончила она вполне жизнерадостно. – В старости он стал редким занудой. Да, если вам так нужен четвертый удар часов, достаточно свернуть за угол.

– Не понял. – Леня, уже собравшийся уйти, замер и снова вскинул голову. – Там еще одни часы?

– Нет, молодой человек. Часы там те же, только бьют они не три, а четыре раза.

– Как это может быть?

– Очень даже просто, – старуха хихикнула. – Как выразилась ваша подруга, город у нас холодный, каменный, негостеприимный, со своими маленькими секретами…

– На что это вы намекаете? – вскинулась Лола.

– Видите ли, – старуха усмехнулась, – сначала ваш спутник назвал вас подругой, и вы ничуть не обиделись. Жена бы такое ни за что не стерпела. А вот когда он назвал вас женой, вы очень удивились. Но мне, конечно, нет никакого дела, женаты вы или нет.

– Простите, мадам! – вклинился Маркиз. – Вы что-то говорили о маленьких секретах вашего города.

– А как без них? Башенные часы действительно бьют три раза, но в Крепостном переулке, это вот та маленькая улочка справа от башни, живет эхо. Каждый час к трем ударам прибавляется еще один. Лучше всего его слышно на крыльце старого купеческого дома.

– Большое вам спасибо! – Леня потащил Лолу в переулок.

Вслед им донеслось густое контральто:

 
– Мы в море родились, умрем на море!..
 

– Какая неприятная тетка, – ворчала Лола, с трудом поспевая за Маркизом. – Мрачная, как этот город.

– Да? А мне так не показалось. Во всяком случае, без ее подсказки мы бы точно ничего не нашли.

– Еще неизвестно, будет ли от этого прок!

За углом оказался узкий переулок. Одной его стороной служила стена башни. С другой стороны протянулись мрачные каменные дома с узкими оконцами.

– Куда ты так торопишься? – возмущалась Лола. – Еще только четверть первого. Нам придется ждать этого четвертого удара сорок пять минут! Да мы здесь от холода околеем!

– Может, и не придется ждать так долго. – успокоил ее Маркиз. – Вдруг все дело в том, где ждать?

– Что-то я тебя не понимаю.

– Сейчас поймешь! Как сказала варяжская старуха: эхо лучше всего слышно на крыльце старого купеческого дома? Я думаю, она имела в виду вот этот дом.

Только у одного из старых строений имелось крыльцо – три высокие каменные ступеньки, до половины стертые ногами обитателей и гостей за сотни лет. Из чердачного окошка торчала балка с блоком на конце. С помощью таких балок в Средние века купцы поднимали тяжелые товары.

Маркиз взбежал на крыльцо и втянул за собой Лолу.

Они успели как раз вовремя. Стоило им оказаться на крыльце, как часы пробили первую четверть.

Старуха не соврала: с этого крыльца были отчетливо слышны два удара, а не один.

– Действительно, эхо, – Лола не могла отрицать очевидное, – но что нам это дает? – Она ненадолго замолчала и вдруг проговорила с живейшим интересом: – Смотри-ка, а там что-то написано!

– Где? – Маркиз проследил за ее взглядом и увидел на другой стороне переулка в стене башни каменную доску, покрытую латинскими буквами.

– Интересно, давай посмотрим. – Он спустился с крыльца, сделал несколько шагов и поднял голову.

Доски с надписью не было. Перед ним простиралась глухая каменная стена.

– Ничего не понимаю. Куда она подевалась?

Лола, которая осталась на крыльце, по-прежнему видела доску с надписью. Наконец они догадались, в чем дело. Доска была утоплена в стену башни таким образом, что человек, стоящий под самой стеной, не мог ее видеть. Только вскарабкавшись наверх или поднявшись на крыльцо купеческого дома, можно было разглядеть саму доску и надпись.

– В этом и фокус! – Маркиз потирал руки в предчувствии разгадки. – Надпись на часах говорит, что нужно услышать четвертый удар. Но для этого мы должны оказаться именно в этом месте и подняться на это крыльцо. Так что дело вовсе не в бое часов – нас направляли к этой доске, точнее, к этой надписи.

Однако с крыльца прочесть, что там написано, не удалось. После короткого совещания Лола взобралась на плечи Маркиза и старательно переписала все на листок бумаги.

– Сколько ты весишь? – покряхтывая, поинтересовался Маркиз.

– Ни за что не скажу, – отрезала Лола, – хоть пытай каленым железом! И вообще прекрати меня терроризировать! Думаешь, я не знаю, что ты все это нарочно?

– Ага, а сама поверила, – усмехнулся Маркиз, – от сладкого отказалась…

– Да просто не хотела! А вот тебе, Ленечка, надо было из дома шапочку захватить, а то головка замерзнет, и мысли умные в ней заледенеют. Кто тогда будет мною руководить?

– Голова у человека никогда не мерзнет, – медленно, как неразумной, стал втолковывать Маркиз. – Даже пословица такая есть: «Держи голову в холоде, живот – в голоде, а ноги – в тепле».

– Это не пословица, это Суворов говорил, – поправила Лола. – Эх ты, в школе же проходили.

– А голове и так тепло, ее волосы защищают, – отмахнулся Леня.

– Угу, – согласно кивнула Лола, – у кого они есть. А у кого нет, тот носит кепочку «плевок» или вязаную «дегенератку».

Это был удар не в бровь, а в глаз. Да что там, прямо под дых, Маркиз даже не успел совладать с лицом.

Дело в том, что уже некоторое время он испытывал волнения по поводу своей макушки. Увы, волосы на ней начали редеть. Парикмахер, само собой, уверял, что это совсем незаметно, но разве парикмахерам можно верить? Отчего-то Леня принял сей факт близко к сердцу и ужасно боялся, что Лолка заметит и засмеет. И, пожалуйста, разглядела, язва этакая. Теперь насмешек не оберешься…

Лола удовлетворенно отметила, что лицо компаньона помрачнело. Очень хотелось добавить, что зимой ему пойдет овчинный треух или папаха, но здесь уже она решила промолчать. Что-что, а вовремя остановиться Лола умела, этого у нее не отнимешь.

Пока она стояла на плечах Маркиза, Пу И бегал вокруг и взволнованно тявкал.

– Не нервируй меня, Пу И! – взмолился Леня. – Ты же не хочешь, чтобы я уронил твою хозяйку?

Наконец Лола спрыгнула и отдала Лене листок с буквами.

– Это латынь, как на часах, – констатировал он.

– Значит, ты снова пойдешь к той гадюке из Зоологического института? Имей в виду, ее укус смертелен!

– Да нет, думаю, это не понадобится. Начало я могу и сам перевести.

– Ты уже выучил латынь? – Лола была потрясена.

– Да здесь же те самые слова, что и на часах: «Слушать четвертый удар». А дальше придется вернуться к машине, я там оставил ноутбук.

– Слава богу, хоть немного согреемся!

Вернувшись к машине, Маркиз подключился к Интернету, нашел программу перевода с латинского языка, и через несколько минут они с Лолой сумели разобрать текст с каменной доски.

«Услышав четвертый удар, отправляйся на остров, где расположена башня мертвого владыки. От южного края башни сделай двадцать шагов, поверни налево, сделай пять шагов. Увидев камень, поверни его. Вставь ключ в скважину, и тебе откроется тайна».

– Ты что-нибудь понимаешь? – спросила Лола. – Какой остров? Какая башня? А главное – какой ключ?

– Башен здесь много, – Маркиз достал из бардачка путеводитель по Выборгу, – пожалуй, даже слишком много, среди них трудно найти нужную. Хотя в нашем случае все как будто ясно. Здесь ведь прямо сказано, что эта башня на острове, а главная достопримечательность города, Выборгский замок, находится как раз на Воловьем Замковом острове. Центральная башня замка названа в честь короля Норвегии Олафа. Ее вполне можно считать башней мертвого владыки.

– О, забрезжил свет в конце туннеля! – обрадовалась Лола. – Все ясно, не надо снова носиться по городу и разгадывать очередную головоломку.

– Не то чтобы все, – протянул Леня. – Мы по-прежнему не знаем, о каком ключе речь. Ладно, будем решать задачи по мере их поступления. А пока вперед – в замок!

Машину они оставили перед деревянным мостом, который вел на Воловий остров.

Сразу за мостом сонный кассир заставил их купить билеты – безбилетным посещение замка запрещено. Пу И Лола приобрела детский билет, только после этого его согласились впустить. Наконец вся троица вошла в ворота крепости.

По осеннему времени посетителей в замке было совсем мало. Пара пожилых финнов, интеллигентного вида старичок с таксой и двое мальчишек – явные безбилетники.

Во дворе на несчастных туристов коршуном налетел экскурсовод. Должно быть, соскучился по работе, потому что с ходу начал вещать:

– Выборгский замок, как и сам город, основан шведами в XIII веке. Нижняя часть главной башни, башни Олафа, сохранилась с тех далеких времен без реставрации и перестройки. С ее посещения мы и начнем нашу прогулку.

Лола и Маркиз хотели ускользнуть, но экскурсовод был неумолим – чуть не силой загнал всех посетителей в башню и потянул их вверх по лестнице.