Текст книги "Пляска богов"

17

Мойра не размышляла и не колебалась. Она не заняла свое место в королевской ложе, чтобы снова обратиться к народу. Покидая поле боя, принцесса слышала голос Ларкина, сильный и чистый. Он заменит ее и скажет все, что должно.

Не выпуская из рук окровавленный меч, она поспешила за Кианом.

– Как ты посмел! Как ты посмел вмешаться!

Он, не останавливаясь, уже пересекал внутренний двор.

– Я не подчиняюсь твоим приказам. Я не принадлежу к твоим подданным и к твоему народу.

– Ты не имел права! – Она обогнала его и преградила дорогу, не давая войти в замок. И увидела его лицо, искаженное яростью.

– Плевать мне на права.

– Не мог этого вынести? Смотрел, как я сражаюсь с вампиром, мучаю и убиваю его. А второй – это для тебя уже слишком.

– Пусть будет так.

Киан, не желая просить Мойру уступить ему дорогу, повернул и двинулся к арке.

– Не убегай от меня. – Мойра снова преградила ему путь и прижала свой меч плашмя к его груди. Ярость бушевала в ней, жгучая, словно гнев богов. – Ты находишься здесь, потому что я этого хочу, потому что я разрешила. Ты здесь не хозяин.

– Совсем скоро ты наденешь королевскую мантию. Только заруби себе на носу, принцесса, что я нахожусь здесь только потому, что я так хочу, а твое разрешение для таких, как я, ничего не значит. А теперь либо воспользуйся мечом, либо опусти его.

Она отбросила клинок, который со звоном упал на камни.

– Я должна была это сделать.

– И умереть на глазах у толпы? Тебе не к лицу роль гладиатора.

– Я…

– Стала бы последней трапезой голодного вампира, – перебил ее Киан. – Ты бы ни за что не справилась со вторым. Возможно – всего лишь возможно, – у тебя был небольшой шанс победить его, если бы ты была не измотана предыдущей схваткой. Блэр выбрала того, кто послабее, чтобы дать тебе шанс доказать свою правоту. Ты сделала это – и будь довольна.

– Думаешь, тебе известно, что я могу, а чего не могу?

Киан прижал ладонь к ране на боку Мойры и отпустил, когда она побледнела и оперлась о стену.

– Да. И вампиру тоже. Он точно знал, как тебя достать. – Подолом ее туники Киан стер кровь с руки. – Ты бы и двух минут не продержалась – была бы мертва, как твоя мать, за которую ты так хотела отомстить.

На ее глаза навернулись слезы.

– Не смей говорить о ней.

– Тогда перестань использовать ее имя.

Ее губы дрожали, но она взяла себя в руки.

– Я должна была его убить – и убила бы.

– Чушь. У тебя уже не было сил, но ты слишком горда и упряма, чтобы признаться в этом.

– А вот это неизвестно – ты мне помешал расправиться со вторым врагом.

– Думаешь, ты могла бы остановить вампира, помешать ему вонзить зубы вот сюда? – Киан провел пальцем по ее шее и лишь слегка вскинул бровь, когда она ударила его по руке. – Останови меня. Тебе понадобится кое-что посильнее, чем шлепок.

Киан отступил, поднял с земли меч. Заметив, как Мойра поморщилась от боли в боку, он мрачно улыбнулся и протянул ей клинок.

– Ну, теперь у тебя есть меч, а у меня нет. Попробуй останови меня.

– Я не собираюсь…

– Останови меня, – повторил он и стремительным движением толкнул ее к стене.

– Убери от меня руки.

– Останови меня! – Киан выбил меч из ее рук.

Мойра с размаху ударила его по лицу, а он схватил ее за плечи и прижал к стене. Глядя в его глаза, она почувствовала что-то похожее на страх.

– Ради всего святого, останови меня.

Он прижал Мойру к своей груди, посмотрел ей в глаза и поцеловал в губы. Девушка обомлела: никогда раньше она не испытывала подобных чувств. Тьма и свет. Горечь и невыносимая нежность. Все, что было у нее внутри, рванулось наружу – отчаянно и безумно.

Через мгновение Киан отстранился, и Мойра почувствовала, что силы покидают ее.

– Он бы не ограничился этим.

Оставив у стены дрожащую Мойру, Киан быстро удалился, боясь совершить непоправимую ошибку.

Он скорее почувствовал, чем увидел Гленну.

– За ней нужно присмотреть, – бросил он на ходу.

Блэр сидела в большой гостиной, пытаясь собраться с мыслями.

– Только не набрасывайся на меня, – предупредила она Ларкина. – Мойра взяла с меня слово, и я прекрасно понимаю, зачем ей это было нужно.

– Но почему ты мне ничего не сказала?

– Потому что тебя там не было. Мойра тянула до последней минуты. Подстерегла меня. Чертовски удачная стратегия, если хочешь знать мое мнение. Я спорила с ней и, возможно, могла бы настоять на своем, но она была права. В основном. Господи, она же доказала это, правда? С блеском.

Ларкин протянул Блэр чашу с вином и присел перед ней на корточки.

– Думаешь, я на тебя сержусь? Нет. На нее – совсем немного. Потому что она ничего мне не сказала. Ведь убили не только ее мать, но и мою тетку. И я ее тоже любил. И сегодняшней демонстрацией она хотела сплотить не только ее народ, но и мой. Мы еще обсудим это с Мойрой, обещаю.

– Ладно. Ладно. – Блэр пригубила вино и посмотрела на Хойта. – А ты что скажешь?

– Если ты хочешь знать, есть ли у меня мнение на этот счет, то, безусловно, есть. Мойре не следовало брать это на себя. Она слишком много значит для нас. Мы – круг избранных, и никто не должен принимать такие важные решения, не посоветовавшись с остальными.

– Да, в логике тебе не откажешь. – Блэр вздохнула. – Будь у меня время, я бы настояла, чтобы сообщить о ее решении всем. Мы не остановили бы Мойру, но, по крайней мере, были бы готовы подстраховать ее. Она действовала, как королева. – Блэр снова вздохнула и помассировала шею. – Черт, она ранена.

– Гленна о ней позаботится, – сказал Хойт. – Было бы хуже, если бы Киан не вмешался.

– Это я во всем виновата. Глупо ругать Киана за то, что он выхватил арбалет у меня из рук и выстрелил, но я не должна была позволять Мойре освобождать второго вампира. Она совсем выдохлась. – Блэр снова глотнула. – Но мне жаль, что Мойра сдирает шкуру с Киана, а не с меня.

– Ничего, шкура у него толстая. – Хойт лениво поворошил торф в камине. – Зато теперь армия будет на нашей стороне.

– Да, – согласился Ларкин. – Все уже поняли, с чем нам придется иметь дело. Мы не воинственный народ, но и не трусы. К Самайну мы соберем армию.

– Лилит будет здесь со дня на день, – заметила Блэр. – У нас еще много дел. Так что всем нужно как следует выспаться, а завтра проснуться пораньше.

Она встала, но тут в дверях появилась Дервил.

– Прошу прощения, но меня прислали за леди Блэр. Хозяйка желает поговорить с ней.

– Очередное представление к королевскому указу, – пробормотала Блэр.

– Я буду ждать в твоей комнате, – сказал Ларкин. – Расскажешь мне, как она.

– Обязательно. – Блэр направилась к выходу. – Я знаю дорогу, – прибавила она, бросив взгляд на Дервил.

– Мне приказано вас сопровождать.

У двери в комнату Мойры девушка остановилась и постучала. Открыла Гленна. При виде Блэр она облегченно вздохнула.

– Как хорошо. Спасибо, что пришла.

– Миледи. – Заметив удивление на лице Гленны, Дервил смущенно покашляла. – Я хочу извиниться за сегодняшнее поведение и спросить, когда собирать женщин на занятия.

– Через час после рассвета.

– Вы научите меня сражаться?

– Я буду тебя учить, – поправила Гленна.

– Мы будем готовы. – Улыбка Дервил получилась натянутой.

– Я что-то пропустила? – спросила Блэр, когда девушка удалилась.

– Всего лишь эпизод длинного дня. Но ты пропустила еще кое-что. – Гленна понизила голос. – Я нашла Мойру во дворе, когда она ругалась с Кианом.

– Ничего удивительного.

– Но перепалка закончилась поцелуем.

– Не поняла.

– Киан ее поцеловал. Крепко и страстно.

– Ничего себе.

– Она была явно потрясена. – Гленна оглянулась. – И мне кажется, поступок Киана ее не оскорбил.

– Повторяю: ничего себе.

– Я тебе рассказываю об этом, потому что не хочу переживать в одиночку.

– Спасибо, что поделилась.

– А для чего существуют друзья? – Гленна отступила в комнату. – Допивай лекарство, Мойра, – сказала она уже обычным голосом. – Я не шучу.

– Выпью. Обязательно. Не беспокойся.

Мойра сидела у камина. На ней было что-то вроде халата; волосы свободно спадали на спину. На бледном лице выделялись синяки.

– Спасибо, что пришла, Блэр. Я понимаю, что ты устала, но мне хотелось поблагодарить тебя, прежде чем ты ляжешь спать.

– Как ты?

– Гленна окружила меня заботой и вниманием. И дала лекарство. – Она подняла чашку и выпила ее содержимое. – Со мной все в порядке.

– Отличный бой. Ты провела пару превосходных приемов.

– Я слишком долго с ним играла. – Мойра передернула плечами и поморщилась от боли в боку – рана стесняла движения. – Проявила глупость и самонадеянность. И еще большее безрассудство – просить тебя освободить второго. Ты была права, когда отказалась сделать это.

– Да, права. – Блэр присела на скамеечку у ног Мойры. – Не стану утверждать, что мне известно, какой должна быть королева. Но я точно знаю, что лидер не обязан делать все сам. Воин не должен сражаться, если в этом нет необходимости.

– Я позволила желаниям затмить мой разум. Признаю. Больше этого не повторится.

– Все хорошо, что хорошо кончается. – Блэр похлопала Мойру по колену.

– Вы мои лучшие друзья, если не считать Ларкина. И самые близкие из женщин, за исключением матери. Когда вы стояли у двери, я все поняла по вашим лицам. Гленна рассказала тебе, что видела меня с Кианом.

Не зная, что ответить, Блэр провела ладонями по бедрам.

– Да, рассказала.

– Думаю, немного вина нам не помешает. – Мойра привстала, но Гленна остановила ее, положив ладонь ей на плечо.

– Я принесу. Но я рассказала Блэр не потому, что хотела посплетничать.

– Знаю. Ты переживала за меня – как друг и как женщина. Я рассердилась на Киана. Нет, я была в ярости, – поправила себя Мойра, глядя на вернувшуюся с вином Гленну. – Что он сделал то, что я задумывала сделать сама.

– Он опередил меня всего лишь на пару секунд, – призналась Блэр.

– Да. Да. Я бросилась за ним, хотя должна была остаться и поговорить со своим народом. Но я пошла за ним, начала его отчитывать, разозлила его. Он сделал все, что должно, чтобы уберечь меня от глупой и, возможно, смертельной ошибки. Киан сказал мне об этом, но я его и слушать не хотела. Тогда он показал мне, чем все это могло бы закончиться, ведь сил у меня совсем уже не было. Я уже не могла защитить себя. Вот и все. И не более того.

– Хорошо… – Блэр подыскивала слова. – Если тебя удовлетворяет это объяснение.

– Женщине непросто удовлетвориться тем, что ее так целуют, а потом равнодушно отвергают. – Мойра все же дернула плечом. – Но нами руководил гнев – обоими. Я не буду извиняться перед ним и не ожидаю извинений от него. Мы просто продолжим наше дело, помня о том, что есть вещи более важные, чем гордость и характер.

– Мойра. – Гленна погладила ее по волосам. – Ты испытываешь к нему какие-нибудь чувства?

Мойра закрыла глаза, словно прислушиваясь к себе.

– Временами мне кажется, что чувства просто переполняют меня. Но я знаю, в чем состоит мой долг. Я согласилась пойти к камню и взять меч. Только не завтра. Завтра у нас слишком много дел. К концу недели. Я показала своему народу, что могу быть воином. Скоро – если на то будет воля богов – я покажу им, кто в Гилле королева.

Гленна и Блэр вышли, а Мойра осталась сидеть у камина.

– Лекарство, которое я ей дала, должно подействовать на нее как снотворное, причем довольно быстро, надеюсь. – Вздохнув, Гленна сунула руки в карманы.

– Да, хорошо бы ей успокоиться и отдохнуть, ведь ей предстоит непростое испытание – взять меч.

– А все остальное просто? Я должна была предвидеть, что назревает нечто подобное.

– Может, тебе пора менять хрустальный шар на более современную модель?

– Похоже на то. – Они направились к своим комнатам. – Может, нам нужно поговорить с Кианом?

– Обязательно. Только ты первая.

Гленна со смехом покачала головой.

– Ладно, оставим это. Не будем вмешиваться – по крайней мере, пока. Хоть я и убежденный сторонник полной откровенности во взаимоотношениях, но ничего не собираюсь рассказывать Хойту.

– Если ты думаешь, что я проболтаюсь Ларкину, то ошибаешься. Всем нам хватает других забот.

Утро выдалось сырым и холодным, но на ристалище уже собралась группа женщин. Большинство надели штаны – местные жители называли их брош – и туники.

– Их в два раза больше, чем вчера, – сказала Гленна Блэр. – Это заслуга Мойры.

– Да, черт возьми, вчера вечером она задала им жару. Послушай, даю тебе час, чтобы их разогреть. Потом я собираюсь поднять в воздух своего домашнего дракона.

Блэр нервничала – то ли так на нее действовало хмурое утро, то ли сказывались последствия вчерашнего нервного напряжения.

– Сначала хочу наведаться на поле битвы, проверить, что поселения рядом с ним свободны от жителей. К тому же нужно убедиться, что ловушки расставлены и приведены в полную готовность.

– Очередной день в раю. Мне кажется, нужно перенести занятия под крышу. – Уперев ладони в бедра, Гленна повернулась. – Интересно, найдется там место, где можно тренироваться?

– Зачем?

– Если ты не заметила – на улице дождь.

– Догадалась. У меня волосы мокрые. Но дело в том, что мы не знаем, какая будет погода на Самайн. И не знаем, в какую погоду каждая из этих женщин еще до наступления праздника может столкнуться с вампиром. Лучше заранее привыкать к грязной игре – если можно так выразиться.

– Черт.

– Выше нос, солдат. – Блэр дружески похлопала Гленну по руке.

Уже через час Блэр была с ног до головы покрыта грязью и разукрашена синяками, но пребывала в прекрасном настроении. Небольшая тренировка в грязи – превосходное средство от разыгравшихся нервов.

Она шла через внутренний дворик, рассчитывая отыскать Ларкина, когда увидела его мать и сестру.

Превосходно, подумала Блэр. Просто замечательно. С головы до ног покрытая грязью и потом, она предстанет перед матерью парня, с которым спит. Вот уж повезло.

Спрятаться было негде, и Блэр решилась.

– Доброе утро.

– И тебе тоже. Я Дэрдра, а это моя дочь Шинан.

Блэр едва не протянула руку, но вовремя опомнилась. Реверанс в такой ситуации тоже был бы неуместен, и она просто кивнула.

– Рада познакомиться. Я… тренировала женщин.

– Мы видели. – Шинан сложила руки на выпирающем животе, как это обычно делают беременные. – У тебя есть сноровка и энергия.

Молодая женщина произнесла это с улыбкой, и Блэр приказала себе расслабиться.

– Они делают успехи.

– Мой сын хорошо о тебе отзывается.

– О! – Блэр посмотрела на Дэрдру, смущенно откашлялась. «Расслабься, черт побери!» – Приятно это слышать. Спасибо. Я как раз его ищу. Требуется небольшая разведка.

– Ларкин на конюшне. – Дэрдра смерила Блэр долгим, спокойным взглядом. – Думаешь, я не знаю, что он делит с тобой ложе?

Прежде чем Блэр успела ответить – хотя бы придумать ответ, – Шинан издала звук, похожий на сдавленный смешок.

– Как-никак я его мать, – продолжала Дэрдра тем же спокойным тоном. – Я знаю, что у него и раньше были женщины. Но он никогда не говорил о них со мной в отличие от тебя. Это меняет дело. Я прошу прощения. Судя по его словам, ты предпочитаешь откровенность.

– Да. Хотелось бы. Черт, простите. Просто у меня подобный разговор впервые, да еще с такой дамой, как вы.

– С матерью?

– В том числе. Я не хочу, чтобы вы думали, что я делю ложе со всяким, кто… – «Боже, как стыдно», – подумала Блэр. Дэрдра продолжала с интересом разглядывать ее. – Он хороший человек. Он… потрясающий человек. Вы замечательно его воспитали.

– Для матери нет лучшей похвалы, и я согласна с тобой. – Голос Дэрдры стал серьезным. – На нас надвигается война, и Ларкин будет сражаться. Мне еще не приходилось сталкиваться с этим, и я должна искренне верить в то, что сын исполняет свой долг и что он останется жив.

– Я тоже верю – если это поможет.

– Поможет. У меня есть еще дети. – Дэрдра коснулась руки дочери. – Еще один сын и муж моей дочери, который мне тоже как сын. И я точно так же верю в них. Но моя дочь не может сражаться, как те женщины, которых ты учишь.

– Ребенок должен появиться на свет к Рождеству, – сказала Шинан. – Он у меня третий. Мои дети слишком малы, чтобы сражаться, а этот еще не родился. Как мне их защитить?

Гленна подумала о крестах, которые сотворили Гленна и Хойт. Никто не будет возражать, если один из них будет носить беременная сестра Ларкина.

– Ты многое можешь, – успокоила ее Блэр. – Я тебя научу.

Она повернулась к Дэрдре.

– Вам не следует беспокоиться о дочери и внуках. Ваши сыновья, муж, мои друзья и я сама сделаем все, чтобы беда, которая надвигается на нас, не коснулась их.

– Ты меня успокоила, и я тебе благодарна. Возможно, мы не способны сражаться, но все равно не будем сидеть сложа руки. Те, чья молодость уже прошла, и те, кто носит в себе новую жизнь, могут помочь вам одержать победу. А теперь я не буду тебя задерживать – у тебя много дел. Хорошего тебе дня, и да хранят тебя боги.

– Спасибо.

Блэр смотрела им вслед. «Сильные женщины, – подумала она. – Лилит не запугает их».

Довольная, она пошла к конюшне, чтобы разыскать Ларкина. Голый по пояс, с блестящей от пота кожей, он помогал кузнецам ковать оружие.

Настроение Блэр стало еще лучше. Что может быть приятнее, чем вид красивого полуобнаженного парня, который кует раскаленную сталь, превращая ее в меч?

Судя по количеству готового оружия, дело спорилось. Наковальня звенела под ударами молота, от раскаленного докрасна клинка, который опустили в чан с водой, поднимался пар.

Стоит ли удивляться, что ее мысли переключились на секс?

– А можно сделать на нем дарственную надпись? – спросила Блэр. – Что-то вроде: «Женщине, пронзившей мое сердце». Сентиментально, конечно, но забавно.

Ларкин поднял голову и улыбнулся.

– У тебя такой вид, точно ты валялась в грязи.

– Так и есть. Как раз собиралась вымыться.

Он передал молот одному из кузнецов, вытер лицо и подошел к ней.

– К празднику Самайн все мужчины и женщины Гилла будут вооружены. Киан как-то заметил, что нужно перековать плуги на мечи. Примерно это сейчас и происходит. Новости распространяются быстро.

– Хорошо. Так и должно быть. Ты можешь прерваться?

Ларкин пальцем стер грязь с ее щеки.

– Что ты задумала?

– Парочку полетов. Погода дрянная, но мы не можем дожидаться солнца и радуги. Мне нужно увидеть поле боя, Ларкин. Своими глазами.

– Ладно. – Он подхватил с земли свою тунику и сказал несколько быстрых фраз по-гэльски, обращаясь к кузнецам.

– Они продолжат без меня.

– Ты сегодня видел Мойру?

– У нас был спор, и довольно жаркий. Но потом мы помирились. Она пошла в деревню, чтобы поговорить с людьми – с торговцами. Договориться о лошадях, фургонах, провианте – у нее длинный список того, что нам понадобится в ближайшие недели.

– Предусмотрительно. И очень разумно, что люди видят ее после вчерашней ночи. Тот, кто не был в замке, уже слышал новость о ее расправе с вампиром. Чем чаще она будет появляться на людях, тем лучше.

Блэр направилась в свою комнату, чтобы вымыться и переодеться. В ближайшие недели такие женщины, как Дэрдра и Шинан, займутся составлением списков, закупками и поставками. И сделают так, чтобы королевская семья всегда была на виду.

Она соскребла с себя грязь, надела относительно свежую рубашку, взяла оружие.

Встретив Ларкина во дворе, Блэр забрала у него ножны с мечом и чехол для дротиков.

– У меня кое-что есть. – Она подняла с земли сбрую и продела оружие в петли. – Сделала для тебя, чтобы ты не расставался с оружием, когда летаешь в небе.

– Как здорово! – Ларкин расплылся в улыбке, словно мальчишка, которому подарили новую машинку. – Ты умница. – Он наклонился и поцеловал ее.

– Давай проверим эту штуку.

– За мной подарок, – Ларкин снова поцеловал ее.

Потом он превратился в дракона, и Блэр затянула на нем сбрую.

– Должна признаться – неплохо. – Она взобралась ему на спину. – Летим, ковбой.

Наверное, она никогда не привыкнет. Даже в дождь ее охватывало радостное возбуждение от волшебного полета. Они поднимались все выше и выше, сквозь влажный туман, скрывавший землю. Словно окунулись в облако, где приглушались все звуки, все образы, и они будто бы растворялись в полете.

Блэр подумала, что теперь ее уже не удовлетворит такой прозаичный вид транспорта, как самолет.

Дождь немного утих, и, когда солнечные лучи стали пробиваться сквозь тучи, Блэр увидела радугу. Размытая дуга, переливавшаяся нежными красками, казалось, просачивается сквозь дождь. Взмахнув крыльями, Ларкин повернул, так что разноцветная арка огромными воротами засверкала впереди. Цвета стали ярче, засияли, будто мокрый шелк. Лучи солнца, пронзившие облака, капли дождя и разноцветная радуга превращали небо в волшебную сказку.

Послышался трубный рев, что-то вроде радостного пения фанфар, и в небе вдруг появилось огромное количество драконов.

У Блэр перехватило дыхание. Она буквально задохнулась от восторга, когда прекрасные крылатые существа поплыли в воздухе рядом с ней, впереди и сзади. Их чешуя сверкала изумрудами, рубинами и сапфирами – ярче радуги. Блэр почувствовала, как задрожало тело Ларкина, отвечая на их призыв, и невольно улыбнулась, когда он повернул голову, устремив на нее смеющийся взгляд золотистого глаза.

Она летела вместе со стаей драконов. Или стадом? Впрочем, какая разница? Ветер, поднятый их крыльями, бил в лицо, трепал волосы, развевал полы плаща. В расцвеченном радугой небе драконы кружили, выписывали петли, кувыркались, исполняли грациозные танцы.

– Давай! Давай! – крикнула Блэр, крепко стискивая упряжь.

Она закричала от восторга, когда Ларкин нырнул вниз, перевернулся и стал парить в воздухе животом вверх. Сквозь просветы в облаках виднелась яркая зелень и темно-коричневые пашни – земля Гилла.

Скользнув над верхушками деревьев, он сделал разворот над рекой и стал подниматься все выше и выше, в засиявшее от солнечных лучей небо. Радуг становилось все больше.

Они полетели дальше, мимо разноцветных радуг и сверкающих крыльев, пока не остались одни. Переполненная чувствами, Блэр прижалась щекой к шее дракона. Ларкин говорил, что подарок за ним, вспомнила она. Вот он, этот подарок, – поистине бесценный.

Теперь они летели под солнцем, иногда ныряя под неожиданный душ дождя. Внизу Блэр видела маленькие деревни или поселки, соединявшие их ухабистые дороги, сеть узких речушек, густые рощи. Впереди высились горы, темные, покрытые туманом, грозные. Блэр разглядела край расстилавшейся под ними долины – пустынную землю с торчащими скалами. По спине пробежала дрожь. То, что так часто являлось к ней в снах, становилось явью.

Солнце здесь уже не сияло. Такое впечатление, что свет поглощался, проглатывался темными утробами оврагов и расщелин, отвергался тусклой травой, которая сражалась с изъеденными временем и непогодой скалами.

Местность тут словно была изрыта морщинами, собираясь в глубокие складки. Нависавшие над долиной горы отбрасывали гигантские тени, и казалось, что земля в страхе пятится от них.

Теперь Блэр почувствовала не просто дрожь. Это был беспричинный, животный страх. Страх, что эта суровая, неприветливая земля станет ее могилой.

Пока Ларкин поворачивал, она закрыла глаза и на секунду поддалась страху. Его нельзя победить, подумала Блэр. Ни кулаками, ни оружием. Его нужно признать, с ним следует смириться. И тогда она сможет управлять им. Если у нее хватит воли, этот страх поможет ей сражаться и победить.

Ларкин приземлился, и она соскользнула с его спины. Ноги немного дрожат, призналась себе Блэр. Но держат – и это главное. Пальцы плохо слушались, но ей все же удалось расстегнуть подпругу.

Через секунду рядом с ней уже стоял Ларкин.

– Жуткое место.

Оттого что эти слова произнес именно он, Блэр почему-то стало легче.

– Да. Точно.

– Прямо-таки чувствуешь, как зло поднимается из земли. Я бывал тут раньше, и мне всегда казалось, что это место отдельное от Гилла, чужое. Но сегодня оно выглядит еще ужаснее, словно сама земля хочет разверзнуться и проглотить тебя целиком.

– Господи. Честно говоря, мне страшно. Кровь стынет в жилах. – Она потерла лицо ладонями, потом оглянулась. – Где мы?

– Недалеко. Мне не хотелось садиться прямо там. Дойдем пешком. Мне очень нужно хоть немного побыть с тобой.

– Я рада.

– Совсем не похоже на радуги. – Он коснулся ее щеки.

– Их оборотная сторона. Прежде чем мы пойдем в это ужасное место, я должна тебе кое-что сказать. Наш полет: радуги, драконы и все остальное – самое невероятное ощущение, которое я когда-либо испытывала.

– Правда? – Ларкин склонил голову набок. – Я думал, что самое невероятное ощущение ты испытываешь, когда занимаешься со мной любовью.

– Ну разумеется. Полет занял почетное второе место.

– Тогда ладно. – Он взял ее за подбородок и поцеловал. – Я рад, что тебе понравилось.

– Не просто понравилось. Это было потрясающе. Такого подарка мне еще никто не делал.

– Повезло мне с радугой. Драконов так и тянет к ней.

– Правда? Они такие красивые. Мне казалось, у меня глаза вылезут из орбит.

– Но ведь ты уже видела драконов, – напомнил Ларкин.

– Ты самый великолепный и красивый из них, Ларкин… Но, честно говоря, это что-то невероятное. Какие краски, какая мощь… Постой, а люди летают на них, как я на тебе?

– Никто не сравнится с тобой, астор. Нет, не летают. Драконы – не лошади.

– Жалко. Ты разговаривал с ними.

– Вряд ли это можно назвать разговором. Скорее общение. Выражение мыслей и чувств. Я могу общаться с ними, только – если можно так выразиться – находясь в шкуре дракона.

– Господство в воздухе дало бы нам огромное преимущество. Нужно об этом подумать.

– Они нежные существа, Блэр.

– Как и женщины, которых мы с Гленной обучаем сражаться. Но когда на карту поставлено само существование наших миров, дружок, приходится использовать все, что есть под рукой. – Выражение лица Ларкина явно свидетельствовало о его несогласии. – Подожди, дай мне немного подумать. Нам сюда?

– Сюда.

Они пошли по узкой дороге, обрамленной живой изгородью и стрелами оранжевых лилий. Ларкин наклонился, сорвал цветок и протянул его Блэр.

Она смотрела на нежные лепестки яркого, насыщенного цвета. Дикие и красивые.

Она говорила о войне. А он подарил ей цветок.

Может, все это глупо – они оба потеряли голову, но Блэр воткнула стебель лилии в петлю своего плаща. И всю дорогу до поля битвы вдыхала ее сладкий аромат.