Текст книги "Самое лучшее случается неожиданно"

2

После работы я поджидал Орлову в парке, недалеко от офисного здания нашей конторы. Об этом мы договорились ещё днём после заседания, не успев толком переговорить больше ни о чём. И вот такая возможность теперь предоставлялась нам обоим.

Было по-весеннему тепло. Ранние сумерки плавно перетекали в ночь. В окнах жилых домов то тут то там загорались электрические лампочки. Фонари на улице открывали свои неоновые глаза, сея блёклый свет в медленно сгущающуюся темноту. Машины замигали включенными огнями фар, и город стал меняться.

Я не знал, с чего начать разговор, и шёл молча. На меня это было совсем не похоже. До знакомства с Орловой я с трудом мог представить, что буду испытывать психологические трудности при общении с женщиной, если учесть, что раньше никогда не был замечен в особо сильном стеснении. Молчала и она.

Огни ночного города постепенно преображали знакомые дома и улицы в красивые фантастические пейзажи.

– Куда идём? – наконец спросил я.

– Просто гуляем, – легко бросила Вера Сергеевна, подавшись немного вперёд и продемонстрировав свои упругие бёдра, обтянутые узкими брюками под короткой модной курточкой. – А вы пишите красивые стихи! И в письме у вас неплохой слог. – Она явно играла со мной как кошка с мышкой, понимая свою власть и своё превосходство.

– А почему же вы не ответили на моё письмо?

– А знаете, я пыталась. Пыталась подобрать слова. Но все они показались скучными и неправильными. В жизни люди пользуются тысячами слов. Большая часть – ненужные и пустые, а о скольких словах приходится потом сожалеть? Но так устроен мир.

– Вы правы, иногда слова мешают людям понимать друг друга. Так устроен мир.

Мы не спеша брели по улицам. Позади остался рабочий день с его каждодневной суматохой и одними и теми же лицами сотрудников офиса. Рядом со мной шла Вера Сергеевна, и я старался не думать о том, что ждёт нас в ближайшем будущем. Мы говорили о литературе, о работе и о всяких пустяках. Я шутил, Вера Сергеевна красиво смеялась, а я ловил каждую её смешинку, каждый её взгляд и понимал, что они сейчас так нужны мне, словно капли живительной влаги путнику, погибающему в пустыне от жажды.

– А вы в курсе, как меня за глаза называют в офисе? – неожиданно спросила она.

Конечно, я был в курсе. И ответил не раздумывая:

– Златовлаской.

– Это вы дали мне такое прозвище?

– А оно не нравиться вам? По-моему, очень подходит.

– Нравится. Только мой родной цвет волос – тёмный. Когда-нибудь я снова стану брюнеткой. Тогда как вы меня назовёте?

– Королевой.

– Почему королевой?

– По сказке. Златовласка должна стать королевой.

– Значит, мне понадобится король?

– Никак не меньше!

– А где его взять?

– Где захотите. В Интернете, например!

– В Интернете? – перестав смеяться, как-то грустно произнесла Орлова и повторила: – В Интернете… Знаете, что удивительно, в нашем мире, перегруженном мегабайтами информации, человек становится всё более одиноким, закрывается в своём маленьком мирке, как моллюск в раковине.

– Напротив, с появлением социальных сетей в Интернете люди стали думать, что их жизнь кому-то интересна, а они сами кому-то нужны, – Мне не хотелось слышать её грусти, хотелось видеть улыбку.

– Очередная иллюзия человечества… Ни один компьютер не заменит живого человеческого общения глаза в глаза, человеческого тепла. А в Интернете люди обожают ставить диагнозы и выносить приговоры друг другу – хлебом не корми дай написать осуждающий комментарий. Это же так просто и не страшно совсем: сказал человеку, в чём он, по твоему мнению, не прав, да ещё и приписал ему то, о чём он даже не думал, и ничего больше делать не нужно.

– Но там встречаются и приличные собеседники. И вполне успешные мены…

– Встречаются. Но всё больше пустоголовых. Деградирует, что ли, общество? Да разве можно «смайликами» и «эсэмэсками» выразить настоящие чувства? У людей уже не хватает времени, чтобы узнавать что-то ценное, очень нужное. Они не читают книг, покупают продукты готовыми в магазинах, пользуются одноразовой посудой. И сами становятся какими-то одноразовыми. Но ведь нет таких магазинов, где торговали бы умом, дружбой, душевным теплом.

– Вы правы. Раньше информация представляла великую ценность, и те, кто обладал ею, пользовались заслуженным уважением и властью. В последние годы мир информационно перенасытился. Теперь каждые два дня человеческая цивилизация создаёт и переносит столько информации, сколько было передано с момента начала отсчёта времени нашей цивилизации от рождества Христова до 2003 года. Это что-то около пяти эксабайтов в день, если вы, Вера Сергеевна, верите цифрам, опубликованным в том же Интернете. Сейчас перед человеком стоит задача, как бы не утонуть в море информации.

Наш разговор постепенно перешёл на предназначение человека на Земле. Мы затронули тему счастья. Вера Сергеевна стала очень серьёзной.

– Я знаю, что счастливыми бывают те, кто умеет быть счастливым, – сказала она.

– Объясните, – попросил я. Мне очень хотелось знать её точку зрения.

– Человек счастлив, когда не задаёт вопросов о степени своего счастья, не пытается докопаться до истины, а просто живёт в гармонии с собой и окружающим миром. Когда же возникают всевозможные «а вдруг», «если бы», «может быть», то окружающий мир сужается до потери личной свободы и человек загоняет себя этими «если» в какой-нибудь дальний угол, становясь рабом обстоятельств и всяческих условностей, и шансы выбраться из него в нашем информационно перенасыщенном пространстве очень ничтожны. А жизнь день за днём проносится мимо, не давая никому из нас ни одного шанса прожить вчерашний день заново. В сущности, мы ничего не знаем даже о тех, кто живёт рядом, работает вместе с нами. А что может быть дороже простых человеческих отношений? Вы согласны со мной, Виктор Иванович?

Вера Сергеевна, как настоящая интеллектуалка, была полна «замудрённости», недосказанности и загадок. Говорят, что недосказанность украшает женщин больше, чем дорогие платья. Орлова умела пользоваться этим приёмом. И всё же самой большой тайной для меня оставалась её душа с её желаниями. Я помнил первую нашу встречу и на уровне подсознания опасался этой женщины, как опасаются пловцы неизвестности океанской бездны, в которой легко пропасть. Но несмотря на это, меня, как мотылька на свет, тянуло к ней. Её образ, словно огонёк далёкой свечи, светился среди холодной ночи моего существования, не давая заблудиться мыслям и желаниям. И мне нужен был этот ясный огонёк, пусть даже он спалит меня, подойди я слишком близко.

– Согласен с вами, – сказал я, – с той лишь поправкой, что человек – разумный человек – должен всё-таки взвешивать свои решения, прежде чем принимать их. Иногда эти самые «если» и нужны. Это особенно касается отношений мужчины и женщины. Серьёзных отношений.

– А мне кажется, что все отношения, начинающиеся с вопроса «А что, если?..», делают человека неуверенным в себе. Чем больше вы будете волноваться и думать о том, как будут развиваться события и как посмотрят на это другие, тем меньше времени останется на то, чтобы просто жить, любить и созидать… Терзаясь сомнениями и находясь в постоянной борьбе с собой, человек становится завистливым и унылым, а эти качества человеческой души относятся, как известно, к семи смертным грехам и по большому счёту мешают достижению цели.

– Осторожность ещё никому никогда не мешала.

– И это говорите вы, который, не раздумывая, кинулся защищать женщину на улице?

– Я был пьяный, – мой ответ вызвал на лице Орловой улыбку.

– Вот видите! – воскликнула она. – Вы совсем не такой, каким хотите себя показать миру. Интересно, почему?

– Да я обыкновенный… И наверное, кажусь вам скучным?

– Ничуть. С вами интересно.

– Спасибо. – Я не смог скрыть улыбки. – Мне это приятно слышать от вас. Сразу как-то настраивает на позитив.

– А что? Позитивные мысли – отличный способ снимать усталость и стресс. И ведь мысли материализуются. Чем позитивнее человек, тем больше у него шансов стать успешным или просто счастливым – кто о чём мечтает. А когда дела идут хорошо, тогда и у нас хорошее настроение. Ведь так? Но бывает, что всё кругом не ладится, тогда и мысли приходят мрачные, всё кажется сложным. Вот у вас так случается, Виктор Иванович?

– Случается. И довольно часто.

– И как вы боретесь с этим?

– Да никак не борюсь. Само проходит.

– Нет… – Вера Сергеевна говорила увлечённо, со знанием дела. – Очень важно суметь заставить себя думать о чём-то приятном: например, вспомнить какой-нибудь удачный день, какое-то хорошее событие. Это может быть любая мелочь. Или в жизни вот-вот должно случиться какое-то потрясающее событие! Например, премия или долгожданный отпуск. Подумайте о нём. Главное, переключить своё внимание на хорошее…

Она не представляла, как близка к истине.

– Например, прийти на свидание с самой красивой женщиной офиса?.. – подсказал я.

Орлова отнеслась к этим моим словам слишком серьёзно.

– У нас с вами не свидание, Виктор Иванович!

– А что?

Она на несколько секунд задумалась.

– Вы в дружбу мужчины и женщины верите? – Вера Сергеевна смотрела на меня, и в её глазах читался неподдельный интерес. И тогда я ответил честно:

– Нет. Я не верю в дружбу между мужчиной и женщиной, если оба здоровы и полны сил. То есть дружба, конечно, имеет право быть, когда в ней кто-то из двоих получает больше, чем отдаёт.

– Объясните, – она продолжала внимательно смотреть мне в глаза.

– Что может в таких отношениях отдать женщине мужчина? Всё. Что может отдать женщина в дружбе с мужчиной? Всё, кроме нежности, ласки, сексуальности. Настоящая дружба – не просто знакомство, а дружба как раз и измеряется тем, что способен дать человек другому человеку, чем способен пожертвовать ради другого. И со временем в отношениях между мужчиной и женщиной дружба становится полумерой и уже не удовлетворяет обоих. Она переходит в любовь. Или в секс. Может, вы не согласны со мной, Вера Сергеевна? Хотелось бы услышать вашу точку зрения.

На самом деле мне очень хотелось, чтобы Орлова поняла то, что я сказал сейчас между строк. И по её взгляду показалось, что она поняла.

– Не согласна. В простое понятие «дружба» каждый вкладывает свой смысл. Любые отношения между людьми – это взаимный энергетический обмен. В том числе и дружба. Порой мы себе не можем объяснить, почему одни люди нас притягивают и мы хотим общаться с ними, а другие отталкивают без видимой причины. В дружбе люди дополняют или восполняют то, в чём каждый из них нуждается. Например, я для друга могу сделать многое, не «взвешивая» с тем, что получаю от него. Мне приятно, когда мои старания приносят желаемый для друга результат. Но и с его стороны просто необходимо встречное, искреннее желание быть полезным для меня, пусть в чём-то ином, но в чём нуждаюсь я. Иначе разрушится баланс отношений: один начнёт использовать другого, бесцеремонно высасывать его жизненную энергию, требуя увеличения «дозы». Если я называю человека другом – это значит, я ему доверяю себя! Вот вы ведь не каждому можете доверить своё самое сокровенное: мысли, тайны, желания?

– Конечно, нет. Так же, как и вы, Вера Сергеевна.

Я постарался глубже заглянуть в её красивые глаза, и, словно испугавшись этого, она отвела взгляд.

– В древнеиндийском трактате «Ветки персика» сказано: «Потребности души рождают дружбу, потребности ума – уважение, потребности тела – желание», – сказала она и снова внимательно посмотрела на меня. – Все три потребности вместе рождают любовь.

– Мудрость древних… – мечтательно произнёс я. – А если вспомнить о таком понятии, как привязанность? Ведь привязанность – важная составляющая любых отношений: будь то любовь, дружба или родственные связи. Чаще всего привязанность мы и именуем такими возвышенными понятиями, как любовь или дружба.

– Нет. Не согласна с вами. Конечно, привязанность является важной частью человеческих отношений, но не имеет ничего общего с дружбой или любовью. Когда людей просто тянет друг к другу или когда люди зависимы друг от друга материально, финансово или социально – это и есть привязанность. Один человек может удерживать другого детьми, материальным благополучием или возможностью социального и профессионального роста. Ты хочешь удержать человека рядом с собой, решая свои насущные проблемы, боишься его потерять лишь потому, что тебе с ним удобно или выгодно. Это привязанность. Но она, на мой взгляд, со временем может перейти в привычку. И дружба тоже. А любовь привычкой стать не может. Никогда. Она просто умрёт.

– Сдаюсь! Первый тайм за вами, Вера Сергеевна! – Я демонстративно склонил голову, сложив руки в знак смирения и уважения крестом на груди. – Но всё-таки что вы скажете по поводу известного изречения Оноре де Бальзака, что «никто не становится другом женщины, если может быть её любовником»?

– Жаль, что Бальзак так плохо знал женщин. Если говорить о мужчинах, к сожалению, они всё чаще останавливают свой выбор только на сексе. Я предпочитаю поддерживать сторону женщин. Мы ищем любовь. Хотя в отношениях мне больше нравится сочетание любовник-друг. – Вера Сергеевна лукаво улыбнулась. – Следуя восточной мудрости, прибавьте к таким отношениям уважение – и получите любовь, то есть те самые гармоничные отношения, что ищет женщина.

– Ищете и страдаете. И ведь какой разной бывает эта самая любовь: счастливой и несчастной, взаимной и безответной, любовь-радость, любовь-мучение. Всем по-разному. Но чаще всё-таки мучение.

– Бывает и так. Но душевные мучения приносит нам не любовь, а разочарование в отношениях с мужчиной. Его неспособность понять женщину… Но я уверена, какой бы мучительной ни была любовь, она возвышает человека, делает лучше.

– Вы правы на все сто процентов, но только с женской точки зрения. Любовь для женщины – это вся жизнь, смысл её существования на земле. Но в жизни мужчины это всего лишь эпизод и нормальное состояние лишь для тех, кто может справляться с ежедневными психическими перегрузками. Сколько мужчин совершали безумные поступки, шли на преступления из-за любви! Или спивались и кончали самоубийством.

– Но и совершали подвиги…

– Да. Чтобы добиться и обладать женщиной. Вспомните историю, много таких героев шли на подвиги после?

– Да, верно говорят, что мужчины играют в любовь ради секса.

Я почувствовал напряжение в голосе Орловой, но продолжил её мысль:

– Также говорят, что женщины играют в секс ради любви. Весь мир – театр…

– Ошибаетесь. Секс для женщины – одна из составляющих любви, естественное продолжение дружбы, уважения и доверия к избраннику. Только тогда она раскроется в полной своей красе. Женщина – цветок, мужчина – садовник. Если садовник создаёт благоприятные условия для своего цветка, не забывает за ним ухаживать, поливать и любоваться им, то получит не только украшение своей жизни, но и сладкие плоды. У плохого садовника и цветы плохие, и ягоды скверные. Просто люди стараются об этом не помнить… А игра в секс – это способ добиться от мужчины чего-то желаемого, чем он готов платить за удовольствие. Проститутке нужны деньги, карьеристке – должность, хозяйке – привязанность домашнего работника. Вот все мы и актёры! – закончила она, вздохнув. И неожиданно добавила: – Самая большая ошибка женщин – это ожидание, что отношения с мужчиной спасут от одиночества. Глупости. Мужчины эгоистичны и безответственны!

Я видел, как стремительно портится настроение Орловой.

– Такими нас сделала природа, – постарался улыбнуться я как можно искреннее. – Мы вечные дети!

– Поэтому я люблю одиночество… – Она не обратила внимания на мою реплику. – Одиночкам проще. Сам за себя, и никто никого не обманывает, и никому не будет больно… Всё. Мы пришли. Здесь я живу.

Мы стояли у подъезда многоэтажного дома из белого кирпича.

– Жаль, что вечер так быстро кончается, – вырвалось у меня.

Она как-то странно посмотрела, потом произнесла с улыбкой:

– А хотите напоследок сказку о счастье, Виктор Иванович?

– Расскажите, Вера Сергеевна. Послушаю с удовольствием.

– Жил-был один холостой человек. Жил неплохо, работал, веселился. Заработанных денег хватало на поездки за границу, на красивых женщин и разные новые приобретения, которые и составляют материальное благополучие. Прожив сорок с лишним лет, он понял однажды, что устал. Уже почти ничего не радовало, всё чаще приходили разочарование и депрессия. И однажды этот человек решил свести счёты с жизнью. В этот момент к нему спустился ангел и поинтересовался:

– Разве плохо иметь много денег?

– Хорошо! – ответил человек.

– Разве плохо сытно есть, пить?

– Хорошо! – ответил человек.

– Разве плохо развлекаться с женщинами?

– Хорошо!

– Так живи, чего тебе не хватает? – улыбнулся ангел.

А человек говорит:

– Зачем? В чём смысл?

– Смысл? В гармонии! – сказал ангел и показал человеку его половинку…

Я смотрел вслед уходящей красивой, молодой, но уже умудрённой жизнью женщине, не зная, что сказать. Понимал, что прямо сейчас мы должны расстаться, но очень этого не хотел. Пока я думал об этом, она подошла к подъезду. Я слышал стук каблучков её туфель, хотелось окрикнуть, остановить её, напроситься на чай… но я не смог.

– Спасибо, что проводили, Виктор Иванович. До свидания! – с улыбкой, которая так притягивала взгляд, попрощалась она, чуть задержавшись на пороге, затем, набрав код на домофоне, открыла железную дверь подъезда и скрылась за ней.

– До свидания! – Я стоял озадаченный быстро меняющимися контрастами в настроении Веры Сергеевны и своей нерешительностью.

Ночью я думал о ней. И почти не жалел, что не попросил номера её мобильного телефона. Зачем?

Многое не совпадало в мозаике наших судеб, поэтому не могло сложиться в законченную картинку и обрести реальных очертаний. Долгие годы мы не знали друг друга, наши желания и мечты не могли проникнуть в наши жизни, чтобы сделать нас ближе. Мы жили и продолжаем жить в разных мирах, наполненных разными интересами, встречами с разными людьми, близостью и расставанием с кем-то другим.

Но почему всё таким знакомым казалось мне в этой женщине? И зачем именно теперь, когда у меня болеет мать, Вера Сергеевна Орлова стала для меня очень необходимой? Почему долгие пять лет я не отпускаю её из своего сердца? Зачем пытаюсь завладеть хотя бы крохотным уголком для себя в её душе? Я этого не понимал, лишь страстно желал её. Хотел быть рядом и всегда ощущал свою неловкость, несоразмерность: я не мог достичь её высоты и не мог дать ей того, чего заслуживала королева. И всё в её наружности и в её окружении было устроено будто для кого-то другого. И всё же… и всё же я не мог жить без неё! Я её любил. Любил, опасаясь близости. Она зашла в моё сердце без стука и предупреждения. Но знать об этом она не должна. А если бы узнала? Что тогда?

Кто я для неё? Сотрудник. Подчинённый. Могут ли сложиться меж нами дружеские отношения? Женщина-друг? Я сам привёл аргументы «против», с которыми Вера Орлова не согласилась. Вообще-то в моём представлении писателя жила женщина-товарищ, которая олицетворялась некой интересной самостоятельной девушкой с характером, с которой можно поговорить по душам, поехать куда-нибудь, напиться до чёртиков, провести вечер или ночь и даже не заниматься с ней сексом. Впрочем, секс не исключался. Но такой, что не портит дружеских отношений. Девушка-товарищ мне нравится, но о любви речи нет. Она признаёт во мне и мужчину, и личность, и одинокого волка, она смеётся вместе со мной над всем миром, и надо мной, и над собой заодно. Утром она может умчаться по личным делам, а вечером появиться вновь, если мне это нужно. Она не слишком обременяет меня своими проблемами, а я знаю, что могу пожаловаться ей на жизнь, утешит. И ещё я знаю, что иногда, точнее, всегда могу найти её, чтобы поиграть в дружбу между мужчиной и женщиной, будто веря, что просто так она смеётся моим шуточкам, подбадривает, пьёт вино, выполняет мои прихоти и ложится со мной в постель, будто она не очередная из их женского рода. Уверен, что знает, что очередная, просто возле меня её держит безумное желание брать хотя бы то, что даётся в руки. И она смогла уяснить для себя на всю жизнь, что функция женщины-друга – поддерживать мужчину, когда больше некому.

Вера Орлова совсем не подходила на эту роль. Она являлась той единственной, ради которой я был готов на всё. За пять неполных лет она поистине стала стимулом моей мужской сути. Из циника я постепенно превращался в романтика, из равнодушного внутреннего ленивца – в того, кто жаждет подвигов. И я ценил это превращение. Ведь так приятно чувствовать себя героем. Или хотя бы пытаться быть им. И так хорошо иметь цель, и интересно добиваться её! Пусть даже цель изводит меня отказами, намёками лишь на далёкую неясную возможность, этим самым подбадривая на следующие подвиги. В общем, Вера Сергеевна Орлова являлась для меня этакой небесной богиней, которая превращает внутреннее «я» мужчины в вечный двигатель.

Она не позвонила на следующий день. И на следующий. Меня это задело. Я любил играть с женщинами, но не любил, когда играли со мной. Но женская стратегия сработала, я всё больше привязывался к ней и никак не мог выкинуть её образ из головы и из сердца, где он обжился как у себя дома. Я пытался представить, как при следующей встрече сделаю вид, что не заметил Орлову, но, теряясь в догадках, всё сводил к тому, что она с кем-то другим проводит ночь и встречает рассвет в чужих объятиях. Меня это злило, как неопытного подростка, а неприятное щемящее чувство ревности разъедало мой тусклый покой. Да, я ревновал. Нет, она не делала ничего предосудительного или пошлого, даже представить, что эта изящная женщина способна на что-то пошлое, не получалось. И именно это мучило меня сильнее всего.

Невыспавшийся и обессиленный, на третье утро после нашей вечерней прогулки я вышел на работу пораньше и стоял возле входа в офис, поглядывая на часы в надежде, что Орлова придёт в обычное время. Стрелка уже отсчитала лишних пять минут, а её всё не было. Торчать у входа дальше становилось неприличным, и я поднялся к себе на этаж.

Там я никак не мог привести мысли в порядок. Работа не лезла в голову, всё валилось из рук. Каким неуклюжим становится человек, когда любит! Как быстро слетает с него шелуха самоуверенности, и каким одиноким и ненужным он кажется себе. Весь мой хвалёный опыт общения с женщинами теперь рассеялся как дым, и я чувствовал себя очень неуверенно. Где Вера? Что с ней? Неизвестность давила.

Я понимал, что такие женщины, как Орлова, не выходят замуж за таких неудачников, как я. Разве её красивые ноги должны топтать грязь подъездов и коммуналок? Они достойны лимузинов или феррари, но никак уж не трамваев или метро. Но я не мог не думать о ней.

С самого утра в моей голове крутился только её образ, это раздражало, но страх перед встречей с Орловой стал исчезать.

Во время обеденного перерыва я поднялся в её приёмную. Секретаря, как я и предполагал, на месте не оказалось. А что если и Веры Сергеевны нет в кабинете? А если она там, что тогда делать? Больше всего на свете мне хотелось сейчас, чтобы её не стало вовсе, но я знал, что, исчезни она из моей жизни, я безнадёжно каждый день всё глубже буду тонуть в серой пыли будничного существования и потихоньку сходить с ума от недостатка света и от душевного удушья.

Без стука с нервным трепетом в груди я открыл двойную дверь с табличкой «Заместитель генерального директора Орлова В. С.». Вера Сергеевна сидела за столом с чашкой кофе и просматривала какие-то бумаги. Бросив на меня короткий взгляд, она поинтересовалась:

– Что вам, Виктор Иванович?

Растерявшись совсем, я несколько секунд стоял на пороге. Она упорно не смотрела на меня, не поднимла взгляда от бумаг. Это придало мне сил.

– Я хотел сказать… – Мой голос сел, в горле ощущалась сухость, будто я не пил воды уже несколько дней, но, сделав над собой усилие, я всё-таки смог продолжить: – Хотел сказать… что вы очень красивы, Вера Сергеевна!

Дверь закрылась за мной до того, как она подняла глаза. Количество адреналина, которое выбросил мой мозг в организм, наверное, было равно выбросу адреналина как во время прыжка с парашютом. Со счастливой улыбкой на лице, словно на крыльях, я летел в свой отдел: «Всё в порядке! Она жива-здорова!»

Перед тем как открыть дверь с табличкой «Плановый отдел», я с трудом натянул на физиономию маску равнодушия. Надо сказать, что мне это стоило очень больших усилий.

Так уж повелось в обществе, что мужчина не должен показывать своих чувств. Он должен выглядеть сильным, напористым и активным, добиваться власти и престижа. Проявления сентиментальности – это удел женщины. Но несмотря на надетую в повседневной жизни маску, мужчина не в меньшей степени, чем женщина, нуждается в нежности. Ведь, по сути, нежность – это упоение от сладостного погружения в чувства. Разве может хоть один, даже самый сильный и смелый человек, сказать, что ему это не нужно. Мужчины в своём потаённом стремлении к нежности боятся лишиться в глазах окружающих своей брутальности, но в душе-то они понимают, что это не аргумент для отказа от чувств, истинная смелость заключается в том, чтобы не бояться проявлять их. Понимают и боятся. Лишь решительным, сильным людям дано испытать настоящие чувства. Ведь поступки с проявлениями нежности друг к другу умножают силу отношений и делают людей счастливыми.

Многие мужчины проявляют нежность лишь при побуждении к сексу. Но для женщины нежность, не требующая последствий, намного ценнее нежности-прелюдии к интимной близости. И ведь не кто иной, как сама женщина, не сможет научить мужчину и разрешить ему проявлять нежность без повода! А мужчине это действительно необходимо!

Я мечтал о том дне, когда Вера Сергеевна позволит мне сказать ей самые нежные, ласковые, ни к чему её не обязывающие слова. Позволит и примет их.

Вечером мы с друзьями взяли пива и пошли в сауну. Друзья – это всё те же Колька Подружный и Мишка Дергунов. За время, прошедшее после окончания института, Подружный круто поднялся по карьерной лестнице: теперь он работал в должности начальника отдела реализации – самого большого отдела нашего офиса – и в подчинении имел полсотни сотрудников, включая менеджеров всех уровней. Надо сказать, что ответственности Колька не боялся никогда. А мы с Мишкой Дергуновым продолжали нести свою трудовую вахту на рядовых должностях в плановом отделе.

– Жизнь, старики, это паломничество к смерти, – философствовал, словно декламировал стихи, Подружный, наполняя прозрачные бокалы янтарным пивом. – С самого момента рождения мы идём к смерти. И величайшее несчастье человечества состоит в том, что оно противится ей, тем самым утрачивая великое таинство смерти. Страшась её, мы утрачиваем и смысл самой жизни, ведь жизнь и смерть – одно целое. Путешествие и цель неотделимы друг от друга. – Он поднял бокал и улыбнулся. – За яркую, смелую жизнь и такую же смерть!

– Лучше за счастливую и богатую жизнь! – поднял бокал Мишка Дергунов.

– За нас живых и здоровых! – поднёс свой бокал к бокалам друзей я.

Мы одновременно выпили за прозвучавший экспромтом тост.

– Человек не может находиться постоянно в состоянии счастья, – поставив наполовину опустошённый бокал на дубовый стол, продолжил начатую тему Подружный. – Например, вот ты приобрёл новую машину или встретил новую женщину. Счастье? Да. Но это короткий период, максимум полтора-два года. Потом эйфория рассасывается. Для нового всплеска нужен новый толчок извне, новая причина. Но тут ещё вопрос: способен ли ты увидеть эти причины? Да и захочешь ли?

– Кстати, о женщинах! – воскликнул, припомнив что-то важное, Мишка и посмотрел на меня. – Весь офис гудит о твоих отношениях с Орловой. До сих пор обсуждают, как ты флиртовал с ней на её дне рождения. Это правда?

– Да вы что, мужики! – как можно натуральнее рассмеялся я. – Кто я и кто Орлова! Ну, потанцевали и всё. Сразу – отношения…

– Не скромничай! – подмигнул Дергунову Подружный и посмотрел на меня. – Юрист говорил, что девчонки из бухгалтерии видели, как ты третьего дня Орлову вечером домой провожал. Ещё юрист сказал, что она даже машину служебную не взяла.

– Меньше бы он по курилкам шлындался да языком своим трепал, всем бы спокойнее жилось! – проворчал я в сердцах. Наш начальник правового отдела славился природным талантом собирателя и распространителя сплетен. И первое, и второе он делал с превеликим удовольствием в рабочее и внерабочее время, но второе ещё и с добавлением собственных фантазий. Никто в офисе не мог тягаться с нашим юристом в плане скорости распространения свежайших новостей и слухов. Хотя был ещё один его конкурент, тоже заядлый курильщик и тоже из начальников средней руки, но в скорости юристу проигрывал. Я сам уже давно оставил пагубную привычку баловаться сигаретами, а привычкой сплетничать как-то не обзавёлся. Поэтому и дружбы с этими двумя членами неформального офисного движения «Народное око за гласность!» не водил.

– Ну, проводил один раз. – Отпираться перед друзьями было глупо, и я решил признаться: – Нравится мне Орлова. Очень. С того момента, как увидел впервые пять лет назад.

– Ещё бы! – подхватили друзья. – Кому из мужиков она не нравится?! Даже наш генеральный клинья подбивает. Умная, знающая, требовательная. Юрист – тот вообще Веры Сергеевны побаивается. Из всего офиса её благосклонности добился только ты!

– Да какая там благосклонность! – я говорил искренне, хотелось выплеснуть наружу наболевшее. – Потанцевали пару раз, проводил один раз. От цветов она отказалась. Разве это похоже на благосклонность!..

– Извини, но тут всё зависит от мужика, – очень философски заметил Подружный. – Для женщины любовь – это поступки и действия мужчины. Между прочим, с нашего этажа только ты один был приглашён на её день рождения! Ничего не просекаешь? Вот именно! Надо было начинать действовать прямо на празднике! Или ты действовал?

Оба друга смотрели на меня с интересом.

– Нет. Не смог. – Я говорил, будто исповедовался. – Всякое передумал, мужики, только не по зубам она мне. Да если честно, в отличие от вас я старый тёртый холостяк. И без баб нормально живётся.

– Вот это правильно! – вскочил со своего места Колька, снова наливая в бокалы пива. – От баб все беды! Хоть один нормальный человек в нашей компании должен же быть. Сейчас искупаемся и девчонок вызовем. Как вам такая идея, братцы?

– Можно, – пожал плечами Дергунов. – Только не как в прошлый раз. Сегодня выбирать буду я.

Все в офисе знали про Мишкину вредную и склочную жену. Но из-за двоих детей Дергунов стойко переносил все тяготы и лишения семейной жизни.