Книга: Снег - Орхан Памук

Памук, как всегда, злободневен, но притягателен он отнюдь не этим. Повествование созвучно падающему снегу, неспешное, монотонное, вызывающее тревогу своим однообразием, слегка скучноватое, но притягательное. Это роман не для быстрого чтения, психоделический трип, не имеющий начала и конца, приглушающий звуки и размывающий очертания предметов и смыслов.

Далее в книге идет повествование жизни Ка в его родном городе и вовлечении его в политическую жизнь. Автор рефлексирует о религии, вере в бога, и о пути Турции. В основном Турция разрывается между религиозной революцией и заключением женщин в рабство с обязательным ношением платков и европейскому пути с его равноправием и отказом от платков. По сути платок становится символом свободы женщин и самоопределения Турции. Платок вызывает поощрение у одних и скандалы и выставление на смех у других. После книги остается ощущение тяжести, загнанности в тупик, невозможности выбирать и желания своободы мысли и свободы выбора. Взаимоотношения турецкого народа и государства стали немного понятны, хотя с исторической точки зрения нужно еще учиться и учиться.

Поэт Ка, грустный, слегка бестолковый, рассеянный, погружённый в себя заложник обстоятельств, чьё прозвище на турецком созвучно слову "снег", приезжает спустя 12 лет вынужденной жизни в Германии небольшой турецкий город Карс. Приезжает с задачей написать репортаж о причинах волны самоубийств девушек-мусульманок.

Для многих девушек в нашем положении желание умереть означает стать свободной, хозяйкой собственного тела. Девушки, которых обманули и лишили невинности, девственницы, которых выдают замуж за человека, за которого они не хотят выходить, только поэтому совершают самоубийство. Они расценивают самоубийство как стремление к невинности и чистоте.

Женщины убивают себя, надеясь победить. А мужчины — если надежды победить не остается.

Тут всё время идёт снег. Снег падает на протяжении всей книги, не только в Карсе, такое чувство, что со временем он начинает идти и в голове, и за окном. Кажется, что зима не хочет уходить из-за того, что я всё никак не могла дочитать эту книгу. Спокойную книгу, в которой много смертей и драмы. Но снег сглаживает все шероховатости, прячет кровь, приглушает звуки выстрелов и душевные переживания. Одновременно собирается в пейзаж жизни в турецкой глубинке, снежинка к снежинке дополняя её и обозначая детали. Из-за снега город оказывается отрезан от мира на три дня, и в нём происходит небольшая локальная революция в прямом эфире местного телеканала, Ка ищет любви женщины, которую знал ещё до эмиграции, но всё идёт не так, как надо.

Жизнь проживают не для принципов, а для того, чтобы быть счастливым

Думаю, у меня нет причин не верить Орхану Памуку, когда он рассказывает о своей стране. Турция живёт на стыке Востока с Западом, двух культур, двух религий, двух мировоззрений, которые не только отличаются, но зачастую ещё и противопоставляются друг другу, порождая бесчисленные конфликты. Непонятная мне, какая-то параллельная реальность. Что важнее, сохранить традиции или двигаться вперёд? Кажется, все страны, бывшие когда-то великими, очень держатся за своё прошлое. Национальная гордость, постоянно повторяемая мысль, что европейцы смеются над ними, как будто кому-то на самом деле есть дело. Стрелять друг в друга, чтобы доказать правоту или неправоту Запада, очень странно, на мой взгляд, мотивы мне непонятны. Может быть, именно потому что я не понимаю религию? Поспешные выводы о незнакомых людях, деление на чёрное и белое. Как и во что верить и не верить. Как быть как все. И ладно бы которые студенты, им по возрасту положено в крайности впадать, но и взрослые ничуть не лучше. Иногда раздражают так, что хочется выйти из комнаты, хлопнув дверью, но это книга и её надо вернуть в библиотеку.

Мало быть угнетенным, нужно быть еще и правым.

Мечта о героизме — утешение несчастливых людей.

Когда два дня назад, вечером во вторник, он увидел в Управлении безопасности окровавленное лицо Мухтара, он глупо представил себе, что побои, полученные от полиции, могут избавить человека от чувства вины, которое он испытывает из-за бедности своей страны.

Мне очень понравилась мысль, что все люди, как снежинки, на первый взгляд одинаковые, но каждый обретает свои особенности под воздействием внешних сил, влажности, холода, ветра, и двух одинаковых снежинок, как и двух одинаковых снежинок, не отыскать. Но, судя по книге, многие считают, что все снежинки должны стать одинаковыми.

Мы бедны и так мало значим, вся проблема заключается в этом. Нашим жалким жизням нет никакого места в истории человечества. И в конце концов все мы, кто живет в это жалком городе Карсе, в один прекрасный день сдохнем и исчезнем. Никто о нас не вспомнит, никто нами не заинтересуется. Мы останемся не имеющими никакого значения людьми, которые режут друг другу горло из-за того, что женщинами нужно надевать на голову, людьми, которые задыхаются в своих маленьких и ерундовых ссорах. Все забудут о нас. Когда я вижу, что мы уйдем из этого мира, прожив такую глупую жизнь и не оставив никакого следа, я с негодованием понимаю, что в жизни нет ничего, кроме любви.

В последнее время полюбила бродить по гугл-картам, когда читаю о каком-то городе, хотя в данном случае там выглядит всё не так жутко, возможно, потому что много времени прошло. А может потому что на фотографиях тепло, и никакого снега. Весёлую добрую книгу "Снегом" не назовут.

— У меня в голове есть кое-что, но вам не понравится… Если вы напишете обо мне в романе о Карсе, то я бы хотел сказать, чтобы читатель не верил ничему, что вы напишете обо мне, о нас. Никто посторонний не сможет нас понять.

Я и не поняла.

Казалось бы, у жителей Карса есть только одно занятие – наблюдать за снежинками.

Ещё можно «сидеть в чайной и вести долгие разговоры ни о чём».

В Карсе происходят странные, тревожные, трагические события. Сразу несколько молодых девушек покончили с собой. Ка едет в замерзающий Карс под предлогом, что ему надо сделать репортаж об этих девушках и общей обстановке в городе. Одна из версий о причинах самоубийства связана с религией. По закону девушкам не разрешается покрывать голову в учебных заведениях. А жители Карса в большинстве своём мусульмане, почитают религию и её предписания. Чувствуется, что люди там уже какое-то время были забыты руководством Турции и остальным миром, а непроходимые заснеженные горные дороги только довершили изоляцию города. Бесконечный снег, «который напоминал о безмолвии, которое будет после конца мира», будто бы отрезал город от обычного хода времени, а не только изолировал его от других городов.

На самом деле Ка – не журналист, а поэт, который давно утратил вдохновение. Он едет в Карс, надеясь встретить там женщину, свою старую знакомую, на которой он хочет жениться. Она звалась… Ипек. Ка, как и подобает поэту, способен увидеть бедный город, где многие здания находятся в запустении, в романтическом свете. Когда-то Карс не был убогим, но от прежнего благополучия остались только «странные», непривычные вещи, которыми торгуют старьевщики. Уже в этом символизме много горечи. Все события в книге, в целом, трагичные. Оказавшись в Карсе, герой неожиданно начинает писать стихи, как будто продиктованные ему какой-то высшей силой. Но можно подобрать и более мирское объяснение. На героя повлияла резкая смена обстановки, вынужденное заточение в заснеженном городе, где все отличается от того, к чему он привык. Понять свою возлюбленную Ипек окажется для Ка непростой задачей. Он не уверен в ее чувствах, хотя она и готова согласиться уехать с ним во Франкфурт. В городе Ка быстро окажется вовлечен в противостояние между религиозными и светскими. Он окажется втянутым в переворот. Любовь и политика смешаются. И это в романе подано органично, без лишних сантиментов.

Интересно и необычно показан военный переворот в Карсе. Политический театр, который доведён до абсурда, и его последняя сцена разыгрывается на театральных подмостках. До конца непонятно, искренни ли актёры, или просто талантливо играют взятые на себя роли. Кажется, необходимо разделять реальность и искусство, но иногда, а может и часто, это бывает сложно. В частности, актёр Сунай, мечтавший сыграть Ататюрка, заставляет задуматься о том, где проходит водораздел между пьесой и тем, что происходит в реальности.

Образ снега в книге метафоричен. Памук сравнивает человеческую жизнь со снежинками. Все шестиугольные снежинки симметричны и похожи, но всё же они разные. Так и даже очень похожие люди – это отдельные личности. Снег проник даже в имена собственные. Я вычитала, что снег по-турецки будет «кар». Ка -- кар -- Карс. Чтобы не отставать от остальных, отель, в котором живут основные герои, называется "Снежный дворец".

Мне было интересно узнавать из этого романа о истории, политике, религии, об отношениях между «европеизированными» турками и теми, кто отвергает западные влияния. Некоторые моменты хотелось запомнить. Например:

Иногда хочется рассказать свою историю человеку, которого совершенно не знаешь и которого, ты уверен, больше никогда не увидишь… Когда я читала европейские романы, мне казалось, что герои таким образом рассказывают писателю свои истории.

Роман Памука многослоен и полон контрастов. Много внимания уделено противостоянию Запада и Востока, интеллигенции и «простого» народа, понятий «свобода» и «угнетение». В основном это грустные рассуждения. Многие люди пассивны и будто ничего не хотят. « — Целыми днями напролет они сидят в чайных, ничего не делая, — рассказывал он. — В каждом городишке сотни, а во всей Турции сотни тысяч, миллионы безработных, безуспешных, потерявших надежду, бездействующих, несчастных мужчин. Мои братья не в состоянии даже привести себя в порядок, у них нет силы воли, чтобы пришить пуговицы на свои засаленные и заляпанные пиджаки, у них нет энергии, которая заставила бы их руки работать, у них нет внимания, чтобы до конца дослушать рассказ, они не в состоянии посмеяться над шуткой».

Всем ли надо учиться любить свободу и стремиться к счастью? Если ответ на этот вопрос мне кажется довольно очевидным, есть в книге и другой менее однозначный слой. Можно ли оправдать насилие благими целями, допустимо ли насилие, если оно позволит в будущем резко уменьшить его уровень? Один из персонажей говорит: «Ты боишься, что, если европейцы увидят, что мы здесь делаем, мне станет стыдно? Ты знаешь, сколько человек они повесили для того, чтобы построить тот современный мир, которым ты восхищаешься? Такого, как ты, либерального мечтателя с птичьими мозгами Ататюрк повесил бы еще в первый день.» Важно, что у Памука рассуждения на все эти сложные темы получились органичными.

В заключение скажу о моём отношении к Ка. Он показался мне каким-то мягкотелым что ли, чересчур колеблющимся. Оказалось, что его друг-рассказчик в некоторой степени разделяет такую характеристику. Ка делает, что должен, но в какой-то момент не совсем понятно, кто он - нейтральный посредник или «пособник палачей» (по выражению одного из действующих лиц). Но он хотел, как лучше, хотел быть счастливым, а получилось... ну то, что получилось.

А потом всё исчезло в падавших огромных снежинках, которые постепенно темнели.

Только во время её прочтения мне стало видно, как много общего на самом деле у нас с Турцией. Потому что в Турции тоже намешанное из дофигищи народностей население, которое не делило себя по расовым признакам до наступления СССР (у нас слегка не так, но проблемы те же): турки, курды, азербайджане, армяне… Это те, что фигурируют у Памука, википедия даёт ещё десяток народностей. Через всю книгу – страшный комплекс неполноценности, стремление светского государства хоть немного догнать уровень культуры развитых стран, вступающее в противоречие с веками незыблемыми религиозными установками, конфликт между намерением женщин во всём следовать религии и их же несогласием с пребыванием в мире, где всем заправляют мужчины: роман и начинается с того, что женщины самоубиваются, чтобы хоть в этом проявить собственную волю, и кончается тем, что женщина решает снять платок, вопреки тому, что её возлюбленный сказал: «я уже в безопасности, ты можешь нарушить данное властям слово, приказываю тебе не снимать платок, ибо считаю это насилием и унижением» — не сними она платок, это значило бы, что она безвольная марионетка, управляемая мужчиной, что ту ответственность, которую она уже взяла на себя за действие против религии, та смелость, которую она уже проявила, решившись на этот шаг, ничего не стоят и могут пропасть втуне просто по щелчку пальцев, по прихоти охеренного, с ударением на второй слог, чувака. В довершение всего через всю книгу мы слышим истошный вопль маленьких людей: «не лезьте к нам, сами разберёмся, вы, извне, всё равно ничего не поймёте». Это и очень верно, и неверно в корне. Верно – потому что человеку извне не увидеть и не понять всех деталей и их значимости для населения Турции, неверно – потому что отгораживаясь от опыта всего мира эти народности, во-первых, так и будут бесконечно вариться в своём котле, во-вторых, потому что замыкание на себе во всех масштабах никогда ни к чему хорошему не приводило, в-третьих, потому что природа этого обособления явно болезненна, ибо они изгоняют из своих рядов даже тех из них, кто хоть чуть-чуть ознакомился с культурой более высокоразвитых стран. Гордость в данном случае подставляет подножку всей Турции, но где бы и чем бы была Турция без гордости?..

На фоне (или фоном?) этого всего Памук умудрился выписать параллельную сюжетную линию о любви, о завершении которой тоже можно бесконечно дискутировать. В самом конце героиня обосновывает своё решение (и опять же, это – её решение, столь же серьёзное и самостоятельное, как решение её сестры снять платок), и с его взвешенностью нельзя не согласиться, однако при этом в дневнике гг, который мы читаем, в таком искреннем и полном дневнике гг, нет ни слова о том постыдном деянии, в котором его подозревает его возлюбленная, и кажется, что он просто-напросто не вовремя спасовал, не вовремя его одолела застенчивость и мысль о том, что перед Турцией, её обычаями, нравами, порядками и бытийностью он – всего лишь маленький человек. Во всяком случае, автор оставляет белые пятна на страницах, без которых не бывает ни одной известной нам по рассказам (пусть даже от первого лица) жизни.

До сих пор в голове звучит мелодия падающего снега из этой книги. И Памук восхитительно уместно вплетал снег в своё повествование (Турция и снег - две вещи несовместные!..), и мелодия восхитительно уместно появлялась в моменты эйфории, волнения, напряжения. Слушал на двойном ускорении, поэтому скорее всего, она воспринималась сильно тревожнее, чем была на самом деле, но мне именно так очень зашло. Не могу не отметить и паузы, резко возникающие в моменты отчаяния, совершенная и беспросветная тишина, громадный плюс в копилку звукового оформителя книги. Чтец, Александр Вонтов, низковат-баритонист для меня, кажется, на тон или полтора я его повысил, чтобы проще было разбирать, ну а в отношении интонаций нареканий никаких нет.