Текст книги "Открой свое сердце"

Патриция Поттер
Открой свое сердце

1

Не в силах сдержать гнев, Стивен Морроу стукнул ладонью по столу.

Всего две недели осталось до торжественного открытия только что застроенного его детища, в которое он вложил столько сил, времени и средств, а Лесли Тернер, женщина, которая занималась его рекламной кампанией по продаже домов, по каким-то своим важным делам на несколько дней покинула город. Неожиданно и срочно. Как будто могло быть что-нибудь важнее, чем их общее дело! Этим утром Джиллиан Коллинз, ее партнерша и совладелица рекламной фирмы «Волшебные слова», позвонила и сообщила, что беспокоиться ему не о чем, она заменит коллегу и сегодня, попозже, приедет к нему.

Перед тем как обратиться в эту фирму, Стивен переговорил с несколькими агентствами и выбрал «Волшебные слова» из-за безупречной репутации, а также потому, что Лесли, казалось, поняла, что именно он намеревался воплотить в своих замыслах. И вот весь этот тщательный выбор пошел прахом.

Джиллиан Коллинз особого доверия ему не внушала. Ее сверхъестественное чувство юмора действовало ему на нервы. Это началось с первой же их встречи, и теперь Стивен раздумывал о том, принимает ли она вообще что бы то ни было всерьез. Проклятье! Уж он постарается, чтобы к этой рекламной кампании она отнеслась со всей серьезностью.

Зажужжал интерком, и секретарша сообщила ему, что Джиллиан Коллинз прибыла. Вместо того чтобы велеть ей зайти, он нетерпеливо пересек кабинет и распахнул дверь.

Одного взгляда на Джиллиан хватило Стивену, чтобы мысленно разразиться проклятьями. Если и были на свете два более различных человека, чем Джиллиан и ее партнерша, Стивен их не встречал. Если Лесли наводила его на мысли о тихой глубокой заводи спокойной реки, то при одном взгляде на Джиллиан на ум приходила слепящая неоновая вывеска в ночи. Стивен уже однажды обжегся, знал цену блеска и с тех пор держался на расстоянии от таких заманчивых огней. Правда, по словам Лесли, работала Джиллиан великолепно. Собственно говоря, это ей принадлежали творческие находки их рекламной кампании по продаже домов на Индейских Холмах. Кампании, которая должна была превратить эту новостройку в престижный район и вернуть ему, Стивену, деньги, вложенные в планировку и строительство. Так вот, ее рекламные объявления были, на его вкус, чересчур броскими, но Лесли сказала: «Верьте нам». Он поверил… И дома стали продаваться.

Однако Стивен все-таки никак не мог избавиться от раздражения, что ему в эту последнюю минуту навязали на голову Джиллиан. Менять рекламное агентство было уже слишком поздно.

– Здравствуйте, мисс Коллинз, – сухо произнес он.

– Здравствуйте, мистер Морроу, – ответила она голосом, в котором, Стивен готов был в этом поклясться, звучала насмешка.

Раздражение в нем перерастало в гнев. Был бы он зверем, у него в данный момент встала бы шерсть дыбом.

– Заходите, – коротко пригласил он, придерживая дверь, и после того как Джиллиан с папкой в руках вошла в кабинет, захлопнул ее с излишней силой.

Быстро обернувшись, Стивен увидел, как болезненно сморщилось ее лицо. Но эта гримаска быстро сменилась широкой улыбкой.

– Надолго уехала Лесли?

– Точно не знаю.

– Но она должна вернуться ко дню открывая, – это прозвучало скорее как утверждение, а не как вопрос.

Джиллиан пожала плечами.

– Все будет в порядке, вам не стоит волноваться. Лесли все подготовила: объявления, еду, буклеты.

Улыбка ее становилась по мере перечисления все шире… И вызывала у него все большие подозрения,

Присев на угол письменного стола, Стивен уставился на нее так, как обычно глядел на своих субподрядчиков, когда хотел их устрашить. Однако на этот раз его прием не сработал. Джиллиан уселась в кресло и чувствовала себя вполне непринужденно.

Никаких разумных причин для его антипатий не было. Хотя Джиллиан никогда не млела от восторга при встрече с ним, но и особой неприязни не проявляла. Правда, яркие цвета, которые она предпочитала в своей одежде, и экстравагантная бижутерия казались ему не очень-то подходящими для облика деловой женщины. Джиллиан выглядела, как цыганка: блестящие, темные, почти черные волосы, смеющиеся темно-карие глаза, огромные кольца серег, красная шелковая блузка и черная юбка с красно-золотой отделкой… Она походила на какую-то экзотическую бабочку… которую, возможно, ему когда-нибудь захочется поймать.

Проклятье! Снова его мысли ушли в сторону от дела. Этого никогда с ним не случалось. Никогда!

– Насколько хорошо знаете вы Индейские Холмы? – наконец поинтересовался Стивен.

– Я ездила туда с Лесли, когда мы только-только заключили с вами договор. Там очень… мило.

– Мило? – возмутился он.

Индейские Холмы – было названием тщательно спроектированного района-новостройки, раскинувшегося на площади около пятисот акров. На склонах пологих холмов располагались парки, первоклассные площадки для гольфа и загородный клуб. Все, о чем он мечтал ребенком. И что удалось воплотить ему в реальность, когда он стал взрослым.

– Очень мило, – поправилась Джиллиан в ответ на его яростный взгляд.

Эта попытка смягчить его гнев не вызвала особого доверия из-за лукавых искорок, сверкавших в ее глазах, словно ей очень нравилось его дразнить. Однако это выражение быстро уступило место острому проницательному взгляду. Как лазерный луч ее глаза проникли в такие глубины его существа, куда он стремился никого не допускать. В чем, в чем, но в том, что ему совершенно не нужно, чтобы его видели насквозь, Стивен был абсолютно уверен.

– Вы уже получили ответы на приглашения принять участие в турнире по гольфу? – осведомился он гораздо более резким тоном, чем намеревался.

Джиллиан вытащила список знаменитостей, принявших приглашение на этот турнир, который должен был украсить собой праздник. Список украшало имя губернатора. Блестящим достижением было согласие двоих телеведущих, троих в прошлом знаменитых футболистов команды «Соколы», семерых игроков бейсбольной команды «Храбрецы Атланты» и нескольких баскетболистов из «Атлантских Ястребов». Еще там был весьма известный актер, исполнявший главную роль в телесериале, снимавшемся в Атланте. Весь доход от этого турнира предполагалось перечислить местной детской больнице. Это тоже привлекло участников.

Не последнюю роль сыграло и собственное прошлое Стивена. Все еще хорошо помнили, что он был самой многообещающей звездой футбольной команды университета Джорджии и чуть не выиграл на первом курсе кубок Хайсмена. Вообще-то Стивен терпеть не мог пользоваться своей былой славой, но для процветания Индейских Холмов был готов продать душу.

Проглядывая список гостей, он снова почувствовал на себе пронзительный взгляд Джиллиан, и ему стало неуютно.

– Мистер Морроу…

Стивен встретился с ней глазами, и холодок недоброго предчувствия пробежал у него по позвоночнику.

– Слушаю вас, мисс Коллинз, – с преувеличенной вежливостью произнес он.

Джиллиан колебалась. Она два последних дня изучала все планы Лесли по организации торжественного открытия новостройки, и кое-чего там явно не хватало. Турнир по гольфу направлен был на благо детей, а значит, на празднике должны были присутствовать дети. Но какому ребенку захочется смотреть, как кучка взрослых весь день гоняет мячик?

– У меня есть идея, – наконец проговорила она, – как нам расширить число мероприятий. Но сначала мне необходимо выяснить, как вы к этому отнесетесь.

– Могу я хотя бы в общих чертах узнать, что вы задумали?

Джиллиан ухмыльнулась, и тонкие кольца серег качнулись на фоне темных локонов.

– Завтра. Можно мне позвонить вам завтра и все рассказать?

Он обошел стол, направляясь к своему креслу. Стол был широкий, удобный и для того, чтобы раскладывать чертежи, и для того, чтобы внушать уважение посетителям.

– По-моему, Лесли основательно поработала. Не думаю, что нам следует придумывать что-то новое, – еще не кончив говорить, Стивен понял, как напыщенно это звучит, но ему не нужно было больше никаких изменений. Он пригладил пальцами шевелюру, как делал иногда, если у него были сомнения в правильности своих поступков. Стивен ненавидел это чувство и поэтому не собирался быть снисходительным к женщине, вызвавшей его, которая сидела перед ним.

– Ну, пожалуйста, – попросила она. – А потом, если вам эта идея не понравится, можете ее просто выкинуть из головы.

Что-то в ее глазах не позволяло ему ответить отказом. Черт, ведь отказаться он успеет и завтра. И, вообще, выслушав эту ее идею, он, вероятно, отвергнет ее вполне обоснованно. Стивен взглянул вниз на свой календарь.

– Единственное время, которое у меня завтра свободно, где-то в конце дня.

– В пять? В шесть?

Его загоняли в угол, и радости это у него не вызывало. Лучшим способом избавиться от нее было ответить согласием.

– В шесть, – проговорил он.

Они быстро обсудили еще ряд вещей. Окончательно проверили объявление на целую полосу, которое должно было быть опубликовано в газетах в конце недели, согласовали краткие тексты радиорекламы. Ими они затопят Атланту за четыре дня до открытия.

Все в этом празднестве должно было говорить о высшем качестве, о классности этой новой застройки. Стивен был настроен весьма решительно: ошибок быть не должно. Слава Богу, за последние три месяца Лесли проделала большую часть необходимой работы. Он мог положиться на ее здравый смысл. Вот насчет ее партнерши у него такой уверенности не было.

Наконец Джиллиан собралась уходить. Она встала и широко улыбнулась ему:

– Значит, в шесть, – повторила она, словно знала, что Стивен испытывает ее решимость, назначая встречу так поздно.

Теперь она испытывала его решимость. Но он давным-давно научился контролировать собственные чувства и переживания и терпеть не мог, когда что-то грозило нарушить его душевное равновесие, опасаясь последствий. И уж во всяком случае, ему не понравилось, что это удалось сделать Джиллиан Коллинз.

– В шесть, – подтвердил он. – Но не думаю, что мое мнение переменится.

Это был вызов, прямой и ясный. Он предупреждал ее, что она зря тратит время и силы.

Однако Джиллиан лишь улыбнулась в ответ, насмешливо и снисходительно. «Что ж, – подумал Стивен, – плохо она меня знает».

Разозлившись сам на себя, потому что ее улыбка будоражила что-то у него внутри и выбивала из колеи, он резко встал из-за стола и, подойдя к двери, распахнул ее перед посетительницей.

Проходя мимо, Джиллиан случайно скользнула рукой по его руке, и это прикосновение почему-то заставило его сердце забиться сильнее. Она на мгновение обернулась, и, как ему показалось, была так же ошарашена, как и он. В ее глазах Стивен заметил растерянность, хотя лукавый блеск не исчез из них.

– В шесть, – повторила она тоном гораздо более мягким, чем тот, каким велся весь их разговор, затем повернулась и вышла из кабинета прежде, чем он успел ответить.

Смущенный своей странной реакцией, Стивен не мог отвернуться и, стоя на пороге кабинета, провожал ее взглядом, пока она шла к наружной двери. Губы его изогнулись в столь редкой для него ухмылке при виде слегка подпрыгивающей походки Джиллиан.

И смотрелось это очень даже неплохо: спина прямая, голова гордо поднята, и все движения полны энергии, уверенности в себе и грации. Весьма соблазнительное зрелище.

Поймав удивленный взгляд секретарши, Стивен сдержал улыбку. Только этого ему сейчас и не хватало.

Однако после ее ухода он не мог сосредоточиться на других неотложных проблемах. Перед его мысленным взором продолжала стоять лукавая улыбка и соблазнительная походка. «Просто меня встревожил новый план, зародившийся в этой головке», – сказал он себе.

Тогда почему же не покидало его воспоминание об этих выразительных черных глазах?

Спустя несколько часов Стивен вдруг поймал себя на том, что не работает, а смотрит в окно своего небольшого, скромно обставленного кабинета. Как много зависело от успеха его проекта! Он вложил в это предприятие все свои деньги и все, что смог занять. Он исчерпал свой кредит до предела, и все последние годы жил как монах. Пальцы сжали карандаш, который он вертел в руках, с такой силой, что тот сломался.

В голове замелькали образы и картины, как в старом черно-белом кино. Разрушающая душу жестокость, занесенные для удара кулаки, стоны, кровь. Так много крови было в тот последний раз…

«Держи себя в руках!» – приказал он себе. За эти последние часы Стивен утратил жесткий контроль над собой и событиями. Проклятье! Вот поэтому и нахлынули на него снова тяжелые воспоминания, которые никогда не покидали его полностью и гнали вперед. Медленно, чертовски медленно он заставил отступить эти образы прошлого. И снова запер их в глубине сознания.

Джиллиан покинула контору корпорации по застройке Индейских Холмов, чувствуя себя Святой Девой, получившей указание свыше спасти грешника. Она была полна необыкновенного рвения.

У нее была идея. И какая!..

Во время разговора со Стивеном Морроу в ее мозгу творилось что-то невероятное – самые фантастические видения мелькали, как цветные стеклышки в детском калейдоскопе. Так всегда приходили к ней хорошие идеи: не легким шепотком, после многочасового сидения за письменным столом, а вспышкой, озарением.

Если б только она сумела убедить Стивена Морроу!

Джиллиан чувствовала, что это будет нелегко.

Снова перебирая в уме их разговор, Джиллиан видела перед собой его холодные серые глаза и неулыбчивое лицо. Нет, он явно не любил шуток. Его придется убеждать трезвыми, четкими доказательствами, поэтому она и не стала обрушивать на него волну своей фантазии: не хотелось сразу же нарваться на отказ. Еще не время. Ей нужно хорошенько подготовиться к их завтрашней встрече.

Джиллиан открыла дверцу своего красного автомобильчика. Модель была старая, и покупка обошлась не слишком дорого, но содержать ее… это было нечто ужасное. Тем не менее ощущение свободы и независимости, которое давала ей машина, стоило того.

Она снова мысленно оценила свой план, едва не пританцовывая от возбуждения. Вполне возможно, что ей удастся организовать самое грандиозное мероприятие в рекламной истории Атланты, заодно помочь «Русскому цирку» и, вполне вероятно, совершить маленькое чудо – заставить Стивена Морроу улыбнуться.

Неожиданно это стало для нее очень важным, хотя она не могла понять почему.

Когда вчера Лесли позвонила ей из Калифорнии и сообщила, что задерживается еще на несколько дней, чтобы обсудить детали предстоящей свадьбы со своим женихом, Джиллиан лишь поморщилась. Скоротечный роман подруги был ей не по душе. За какие-то две недели этот исполнитель шотландских народных песен превратил осторожную, никогда не теряющую головы деловую женщину в безумно влюбленную особу, готовую на всякие глупости.

А это, разумеется, означало, что Джиллиан придется взять на себя всю работу по организации открытия Индейских Холмов, хотя встречи со Стивеном Морроу ее вовсе не прельщали. Даже то, что он называл себя Стивен, а не Стив, подчеркивало, на ее взгляд, его чопорность и претенциозную манеру, так непохожую на поведение большинства ее клиентов, чаще всего работавших в шоу-бизнесе. Владельцы ночных клубов, режиссеры, музыканты, танцовщицы – все они работали для развлечения своих клиентов, и профессия, видимо, накладывала свой отпечаток. Подобно ей, почти все ее знакомые были оптимистами. Чтобы выжить в мире шоу-бизнеса, иначе нельзя.

В свое время Джиллиан вынудила Лесли заняться этим шотландским певцом, а теперь получалось, что та навязала ей Стивена Морроу, и Джиллиан придется стараться изо всех сил, Как это делала Лесли. Впрочем, на этом сходство ситуации закончится. У нее не было никакого желания влюбляться в своего клиента, как это сделала Лесли, особенно в этого надутого застройщика. При одном воспоминании о Стивене у нее по коже побежали мурашки.

Почему он так запал ей в душу?

Она вспомнила тот момент в кабинете, когда их руки соприкоснулись, и у нее вдруг странно ослабели колени. Это просто нелепо. Они ведь виделись всего два-три раза…

Но ей очень бы хотелось увидеть, как он улыбается. Разочек. Наверное, Стивен будет выглядеть тогда очень привлекательным. Черт, она уверена, что так и будет. Улыбка на его волевом лице с резко очерченными чертами…

Джиллиан знала, кто сможет заставить его улыбнуться. Знала именно тех, кому это должно удаться, если только Стивен даст ей шанс.

2

– Мисс Джилли!

Громовой голос еще не успел отзвучать, а его обладатель уже стиснул ее в медвежьем объятии. Огромного роста мужчина расцеловал Джиллиан в обе щеки.

– Мы та-а-а-к вам признательны!

Джиллиан барахталась в его руках, стараясь освободиться. Наконец ей это удалось, и она, улыбаясь, попятилась от Сергея Чукова, руководителя цирка «Звезды России».

Вскоре Джиллиан окружила толпа артистов в самых невероятных одеждах: кто был в трико, кто в чуть не лыжном костюме. Они что-то говорили на своем языке, который для Джиллиан звучал совсем непривычно, но она понимала, эти люди стремятся поблагодарить ее по-своему: шумно и эмоционально.

Шума добавляла собака, прыгавшая вокруг и визгливо лаявшая до тех пор, пока кто-то не велел ей замолчать. Тогда лай стих. Немедленно. Но взволнованный гам не прекращался.

– Наконец и они прибыли! – проговорила Джиллиан, не скрывая своего торжества. Два дня назад она вернулась из Бостона, выполнив нелегкую миссию, которую сама на себя возложила: вызволить взятых в залог за неуплату цирковых зверей.

Сергей просиял широченной улыбкой.

– Все прибыли в целости и сохранности. Спасибо большое. Моя Наташа так счастлива, что ее питомцы вернулись. И Алексей тоже рад получить своего Ромео. Они всегда были… как это по-английски… нельзя друг без друга?

– Неразлучны, – подсказала Джиллиан.

– Вот-вот, – Сергей снова заулыбался. – К отъезду домой мой английский станет совсем хороший. – Лицо его потемнело, вдруг стали видны морщинки вокруг глаз. – Вы не имеете никаких известий?

Джиллиан покачала головой. «Звезды России» появились в Атланте месяц назад и сразу же оказались в сложнейшей ситуации, оставшись без покровительства тех, кто обещал финансировать и рекламировать их выступления. Нечем было платить тянувшиеся следом за труппой долги. Цирк разорился, следовательно, нищими стали все артисты, сложившие вместе свои последние деньга. Теперь у них ничего не осталось, и помощи ждать было неоткуда. Чиновники Российского министерства культуры объявили, что ничем помочь не могут. Государственный департамент США заявил, что средств для отправки русского цирка на родину не имеет.

Труппа даже не сумела расплатиться со своими долгами в Бостоне, откуда прибыла в Атланту, оставив всех цирковых животных в залог. Циркачи надеялись на помощь принимающей стороны в Атланте, но их расчеты не оправдались. Они оказались в чужой стране без всякой поддержки, не могли дать ни одного представления без рекламы и своих дрессированных питомцев. У них не было денег на гостиницу и пропитание. Все их бросили на произвол судьбы и никто не знал, что с ними делать.

В Атланте ситуация вокруг положения российской цирковой труппы стала темой многочисленных газетных статей и теленовостей, но никакой существенной помощи это не принесло. Единственно, кто откликнулся и помог реально, были владелец пригородного мотеля, разрешивший артистам жить у него бесплатно, и хозяин итальянского ресторанчика с забавным названием «Жареных цыплят? – Сию минуту». Он снабжал циркачей жареными цыплятами и пиццей.

А еще была Джиллиан. Она прочла об этом цирке в газете и отправилась посмотреть на них. Когда же Джиллиан узнала о цирковых зверях, оставшихся в Бостоне в чужих руках, она, как большая любительница животных, страшно возмутилась. Возмущенная же Джиллиан представляла собой нешуточную силу. Она прекрасно знала свои слабости: заслышав, что где-то с кем-то обращаются несправедливо, она теряла всякое терпение и бросалась на выручку. Оставив все дела в фирме на свою партнершу, Джиллиан полетела в Бостон и после недельного шантажа в средствах массовой информации, обещаний хорошей рекламы и широковещательных похвал доброй воле заимодавцев, а также бездне обаяния добилась освобождения десяти дрессированных собачек, одного шимпанзе, шести белых лошадей и бурого медведя. Тут она выяснила, что для оплаты перевозки цирковых животных требуется немалая сумма и, проявив чудеса изворотливости, Джиллиан уговорила авиакомпанию бесплатно перевезти зверей в Атланту.

Большего она сделать не могла, и как отправить Сергея с его цирком домой, не знала до сих пор. Джиллиан считала теперь своим святым долгом довести дело до благополучного завершения, однако с деньгами у всех было трудно, и русский цирк никто не считал первоочередным в списке своих благотворительных целей.

Джиллиан знала, что на нее всегда сильно действовали грустные истории и печальные глаза. Поэтому-то в ее доме оказались никому не нужная бродячая собака и полуслепая кошка. А глаза брошенных на чужбине русских циркачей были еще печальнее, чем у этих несчастных животных.

Эти глаза были такими выразительными, что Джиллиан, бросив все дела, кинулась выручать их зверей.

Теперь ей пришлось за это поплатиться.

Это доброе дело привело к тому, что ее личным клиентом, певцом шотландских народных песен, Коннором Маклареном, занялась ее партнерша, Лесли. Ну кто бы мог подумать, что они за неделю безумно влюбятся друг в друга и захотят уединиться, не дожидаясь свадебной церемонии?

Несмотря на всю серьезность ситуации, Джиллиан улыбнулась при мысли об этом. Каждый раз, думая о Лесли и Конноре, она не могла сдержать улыбку. Ей было и грустно, и завидно. Они были так счастливы…

Однако романтическое увлечение ее партнерши по бизнесу означало, что ей самой придется заниматься клиентом Лесли, Стивеном Морроу и его грандиозным «Открытием Индейских Холмов». Продажей домов. Турниром по гольфу. Политиками… Гадость какая!

«Поэтому я здесь», – напомнила она себе и потянула Сергея в более тихое местечко, где можно было бы спокойно поговорить.

– У меня есть идея, – сообщила Джиллиан и увидела, как прояснилось его лицо и ожили темные глаза.

– Вы уже много сделали для нас, – произнес Сергей, и Джиллиан улыбнулась, заслышав его неправильную речь.

Едва она хотела ответить, как ей на руку прыгнула обезьяна и дружелюбно лизнула языком лицо. Они подружились в Бостоне, где шимпанзе томился в грязной тесной клетке.

– С ним все в порядке? – поинтересовалась Джиллиан у подошедшего улыбающегося парня. Тот проговорил что-то нечленораздельное, и Сергей радостно ухмыльнулся.

– Алексей хочет знать, не выйдете ли вы за него замуж?

– Это он меня так благодарит? – подняла брови Джиллиан.

– Он говорит, что вы красивая… и добрая.

Джиллиан даже растерялась от неожиданного предложения и не сразу нашлась, что ответить.

– Поблагодарите его за столь лестное предложение и скажите ему, что у меня есть жених.

Когда Сергей перевел ее ответ, хозяин шимпанзе с чувством поглядел на нее и, схватив ее руку, пылко поцеловал, после чего скороговоркой произнес небольшую речь. Сергей уложил смысл его слов в одну фразу:

– Он говорит, что это… как сказать по-английски «очень трагично»?

– Грустно, – сказала Джиллиан. – Всего лишь грустно.

Еще раз торжественно поцеловав ей руку, Алексей их покинул, и Джиллиан заговорила с Сергеем о возможности выступления на праздничном открытии новостройки, где будут губернатор, разные влиятельные лица и средства массовой информации.

– Да, да, – согласно кивал он. – Это как раз то, что нам надо. Выступить. Спасибо, мисс Джилли. Спасибо.

Джиллиан покачала головой.

– Я еще не уверена, что у меня это получится.

– Получится. У мисс Джилли все получается, – он снова расцеловал ее в обе щеки. С энтузиазмом. Как раз в то место, которое перед этим облизал шимпанзе. – Пойду, рас скажу остальным.

Джиллиан обреченно глядела, как Сергей созвал всех, чтобы оповестить о ее план. Какой оптимизм! Через мгновение ее снова окружила толпа взволнованных русских. Джиллиан решила, что ей пора уезжать. Пока это возможно.

Она нутром чувствовала, что все получится, как надо.

Стивену Морроу с его грандиозным «Открытием Индейских Холмов» необходимы шум, блеск, веселье, энтузиазм.

Сергею нужны зрители и деньги. Самой судьбой они были предназначены друг для друга.

Но убедить Стивена Морроу будет непросто. Бывший спортсмен, ставший крутым бизнесменом… Он стремился выглядеть солидно в глазах своих клиентов. А тут циркачи, шум, гам, суета и лай собачек…

Ей придется как следует поработать, чтобы организовать все это в подходящую для праздника программу.

Стивен Морроу поймал себя на том, что уже добрые четверть часа сидит за столом и чертит завитушки. Это было плохим признаком. Стивен ценил каждую минуту и вообще никогда не делал ничего ненужного. По крайней мере, не в последние годы. Слишком много времени он потратил впустую раньше.

Он вспомнил, что когда-то, будучи полузащитником в колледже, рисовал завитушки на занятиях. Тогда образование казалось ему ненужным. Он собирался перейти в профессионалы и на занятиях рисовал расстановку игроков на поле, а не бизнес-планы. Об этом просчете он не переставал сожалеть.

Стивен уставился на стену, в то место, где ее украшали почетные дипломы в деревянных рамках с надписями: «Самому результативному игроку». Он их терпеть не мог! Они напоминали ему не об успехе, а о поражении, но банкиров, инвесторов и клиентов эти отголоски его прежней славы весьма впечатляли.

Стивену никак не удавалось понять, почему бывший футболист, к тому же получивший серьезную травму и рано оставивший спорт, производит такое впечатление. Но какое значение мог иметь тот факт, что в колледже он был лучшим полузащитником? Он давно уже не пытался понять, в чем тут дело, и просто принял как должное, что его прошлая спортивная карьера говорила о нем больше, чем упорный труд по созданию одного из прекраснейших районов Атланты.

Возможно, именно поэтому Джиллиан его изумила. Ее явно оставила равнодушной его спортивная репутация. Скорее наоборот. В каком-то смысле это даже привлекало своей нелогичностью. С другой стороны – раздражало.

Стивен посмотрел на часы. Без четверти шесть. Ему не сиделось на месте. Хотя он всегда был непоседливым. Обычно его рабочий день длился от двенадцати до четырнадцати часов, иногда дольше, и тогда он жил в основном на внутреннем запале. Так было всегда.

Он услышал, как отворилась наружная дверь в его приемную, и потянулся, сгибая и разгибая больную ногу.

К концу дня она всегда начинала ныть, напоминая ему о падении, поломавшем его карьеру профессионального футболиста и уложившем его на много месяцев в больницу!

Потребовалась вся его воля, чтобы не хромая подойти к двери кабинета. Но Стивен давно решил не позволять увечью влиять на его жизнь больше, чем оно уже повлияло.

Если вчера Джиллиан Коллинз напомнила ему яркую неоновую вывеску, то сегодня он даже не смог бы подыскать подходящего сравнения. На ней была желтая блузка со множеством оборок и золотистая юбка. Сочетание, которое на ком-то другом выглядело нелепым, Джиллиан шло потрясающе. Золотые серьги-кольца сверкали на фоне темных волос, а губы изгибались в ослепительной улыбке. Однако в глазах плясали те же задорные чертики, и Стивен вдруг поймал себя на мысли, что ждет с удовольствием предстоящего боя.

Он вопросительно поднял бровь:

– Мисс Коллинз?

Она ухмыльнулась.

– Зовите меня Джиллиан. Или Джилли, если это вам больше нравится.

– Джиллиан, – серьезно отозвался он. – Вы хотите мне что-то показать?

Джиллиан опустила глаза на папку, которую держала в руках:

– Да.

– Давайте поглядим! – Стивен знал, что говорит слишком резко, но он в эти напряженные дни, оставшиеся до открытия района, вообще так разговаривал со всеми.

Джиллиан настороженно вскинула голову.

– Эго займет некоторое время. Стивен посмотрел на часы.

– Не хотите ли обсудить ваш проект за обедом? У меня весь день крошки во рту не было, – предложил он.

Стивен с интересом увидел, как замерцали вдруг ее глаза. Переменчивость ее внешнего облика и настроения завораживала его.

Джиллиан кивнула, и он расправил закатанные рукава рубашки и пробежал пальцами по волосам, приглаживая их. Ни пиджака, ни галстука на нем не было, он любил свободную одежду и надевал их только в случае крайней необходимости.

– Пошли.

Взяв за руку, он увлек ее к двери, на ходу выключил свет и закрыл дверь кабинета. То же самое он проделал с наружной дверью своей конторы. Очутившись на улице, Стивен повел ее к своему синему пикапу, отметив взглядом стоявший одиноко красный спортивный автомобильчик, явно принадлежавший ей. Губы его искривились в гримасе, которую никто не назвал бы улыбкой.

– Прошу прощения за отсутствие элегантности у моего транспортного средства, – произнес он совершенно не извиняющимся тоном. Было очевидно, что слова эти – пустая дань вежливости, а не искреннее сожаление.

Перед высокой ступенькой пикапа Джиллиан пришлось принять его помощь, и сильная рука буквально забросила ее на сиденье. Затем Стивен обошел фургончик и уселся за руль. А Джиллиан продолжала приходить в себя от силы, с которой он подбросил ее в кабину. Поглядев на него, она сухо заметила:

– Вам бы следовало быть нападающим.

Джиллиан увидела, как он поморщился при этих словах, но ответа не последовало. Однако сцепление он переключил рывком. Затем, не глядя на нее, Стивен вывел машину на дорогу и устремился вперед.

Джиллиан уселась поудобнее, прижавшись спиной к дверце, чтобы лучше видеть его. Какая жалость, что характером он больше всего напоминает ей Ворчуна из «Белоснежки», потому что внешностью вполне годился бы на роль Принца.

У него были русые волосы, не курчавые, а скорее волнистые и густые. И взлохмаченные, видимо из-за привычки запускать в них пальцы. Перед тем как Стивен опустил рукава рубашки, она успела хорошо разглядеть загорелые мускулистые руки, покрытые легким светлым пушком. Они легко и уверенно крутили руль, переключали скорости. Во всех его движениях чувствовались опыт и сноровка.

Лицо его было запоминающимся: сильным и надменным. Идеальными черты лица нельзя было назвать из-за носа, явно неоднократно перебитого. Кроме того, с виска на щеку спускался заметный шрам. Джиллиан вспомнила, каким сумрачным взглядом и как настороженно рассматривали ее вчера эти пронзительные глаза. И тут же ей вспомнилось вчерашнее странное ощущение, какая-то неудержимая потребность заставить его улыбнуться. Сейчас это чувство вернулось, и она была потрясена, каким сильным оно оказалось.

Что это вдруг случилось? Она даже толком его не знает и видятся они второй раз… Может быть, это в ней говорит желание узнать, способен ли он вообще на улыбку? Что-то вроде сильного исследовательского инстинкта.