Книга: Ночная трава - Патрик Модиано

Надо отдать должное автору: текст интеллектуальный, содержит множество витиеватых конструкций, которые доставляют удовольствие – понимаешь, что читаешь произведение, написанное довольно умным человеком. Но все же от Нобелевского лауреата лично я ожидала большего. Во время чтения хотелось эмоций. Но все в этой книге происходит как-то лениво. Мысль «ну вот, вот сейчас что-то произойдет» не покидала до самого конца, но так ничего и не произошло. . .

В период осенней хандры, апатии или философского настроения этот роман станет приятным спутником.

Главный герой романа, пожилой мужчина, листает "чёрный блокнот", своего рода дневник, где он полвека назад записывал отрывочные факты из жизни: номера телефонов, названия улиц и кафе, фразы и другие "пазлы", которые и соединяет на страницах книги, вспоминая об одном периоде своей жизни

Автор так раскрывает нам эту историю, что кажется, будто раздвинулись временные рамки, что за этой стеклянной дверью вот-вот появится человек, которого не видела кучу лет, а забыть не забыла. В пересчёте на Модиано воспоминания зрелости - это не меланхоличное падение в бездны памяти, полное сожалении о несделанном. Его "прошлое" - это параллельный мир, который не исчез, а существует здесь и сейчас, но в своём собственном пространстве, параллельном тысячам других.

Читая книгу, не испытываешь щемящей тоски, но она ненавязчиво, странным образом проникает в тебя, трансформируя все вокруг. Автор упоминает, что необязательно помнить вещи целиком - достаточно мелкой детали прошлого, незначительного нюанса, а дальше память все сделает сама, и диву даёшься, как же много ты, оказывается, помнишь. И вот я вижу его, в метре от себя. Раскосые, почти девичьи, глаза, нос с горбинкой, улыбка тонких губ - то ли смущение, то ли насмешка. Красота на грани, одно неверное движение и - не просто заурядность - уродство. А этот голос? Я совсем его забыла: не мужественный, почти отталкивающий, но почему-то в довершении у этому лицу совершенно неповторимый. Будто старый сатир, потирая руки, смеётся откуда-то из античных недр. Я смотрю в книгу. Модиано с хирургическим спокойствием открывает следующую дверь памяти, и я снова поднимаю глаза. Мне неловко, я отворачиваюсь в окно. Как в дешевом сериале, где героиня от чувств меняется в лице, а то ещё и закрывает глаза, и тут же мы видим - "кино" ее воспоминаний. Но я со своими рассталась. Так поступают. Этот "чемодан" лежит на положенной ему полке с табличкой "не вскрывать", и желания доставать его оттуда просто нет. Но Модиано меня переубедил. Он сказал, что не стоит бояться, что прошлое - не истерзанный труп, а прекрасный мир из звуков, взглядов, улиц, скамеек в парке. Что прошлое - не утрата, а вспоминать, все равно что читать интереснейшую книгу или отправиться в путешествие. И пусть этого парка и этой скамейки давно нет на прежнем месте, грустить не стоит. Главное ты, главное сейчас. Это не лучше и не хуже того, что прошло.

Книга не погружает в отчаяние, скорее она возвышает, очищает. Наверно, затянись она, можно было и заскучать. Но Модиано знает, как дозироваться своё лекарство. И оно действительно помогает. Не забывать, но не бояться вспомнить. Не исключено, что вы, как и я, начнёте искать в соцсетях людей из прошлого, даже не сильно вам симпатичных. Представлять, как сложилась их жизнь уже после, когда ваши пути разошлись. Для них я призрак, и, возможно, валяюсь на одной из тех самых замусоренных полок. Пусть я останусь там. Может быть быть иногда у кого-то возникнет желание сдуть пыль.

Надо сказать, что герой романа заворожен не только своим прошлым, но и прошлым в целом, и этим тоже он мне очень близок. Для него персонажи из прошлого не менее живы, чем те, с кем он встречается с настоящим, он ведет список скамеек Парижа, переписывает объявления и бережно хранит память о репликах, сказанных ему людьми. Но при этом он ЖИВЕТ во всем этом, в ностальгии, но без активного желания поменять свое прошлое, или прошлое других людей (да, он прокручивает в голове варианты, как могло бы быть - но при этом он не бросился на розыски девушки, не стал откровенничать с полицейским и т.п.) Можно подумать, что для героя это "незавершенный гештальт". Но как мне кажется, он и не стремился к завершенности, воспринимая все, как есть, не стремясь судить или давать оценки кому бы то ни было, просто оставаясь наблюдателем. "Ночная трава" - для меня одна из самых лучших книг В ПРИНЦИПЕ, но людям более активного склада или любителям экшена может быть непонятно и неинтересно такое повествование.

Язык. Перевод потрясающий, даже передает франзузскую транскрипцию. Примером может служить название деревушки Фёйёз, ставшей романтическим пристанищем героев - такое непривычное для нашего слуха, но очень атмосферное.

Жанр. Это произведение больше соответствует жанру повести – по объему и по количеству героев. Но есть то, что, пожалуй, делает его романом – это … сходство с другими романами Модиано. Я поняла «Ночную траву», прочтя «Улицу Темных лавок».

В "Улице…" тоже есть героиня почти с таким же именем, как у возлюбленной главного героя (Дани), а еще загадочная девушка, связанная с преступным миром (Гэй Орлова). Так же, как в «Ночной траве», интрига прошлого полностью не раскрыта, хотя детективность ''Улицы Темных лавок'' мощнее.

Герои. Главных героев двое – рассказчик (Жан), погружающий читателей в свои воспоминания ''почти пятидесятилетней ех давности'', и его таинственная возлюбленная, у которой несколько имен: Данни, Мюрей Сампьери, Доменик Роже. Будучи студентом-историком, он знакомится с девушкой в столовой университетскогогородка.

У героини как будто нет телесной оболочки. Для французского романа ''Ночная трава» на мой взгляд слишком аскетична, несексуальна. Лишь раз в романе упомянуто о тонких руках Данни, что намекает на возможные аристократические корни.

Может, девушку должно характеризовать название романа? В русском переводе оно приобретает дополнительный наркотически-противоправный оттенок. Но дело в том, что герой настолько чист душой, что Ночная трава его не одурманивает, как не может заманить его в свои сети «шантрапа из отеля Юник». Данни начертана в пространстве ночи, когда на нее падает белый неоновый свет (с Агхамури в кафе ''66''), потом в сцене опоздания на последний поезд, затем при выключенном свете в доме в Фёйёз. Жан просто любит её - и все, не интересуясь, в каких отношениях состоит Данни со своим марокканский другом, избегая подробных распросов о ее ''грязной истории'', даже не поддержав разговор об убийстве, начатый ей самой, не зная ничего о ее прошлом. Для любящего он слишком ненавязчив, слишком несобственник. Он не думает о том, как дальше сложатся их оношения. Один лишь раз герой говорит,что в то время думал,что у них есть «дорога в будущее». Она для него не только бывшая подруга, исчезнувшая девушка, а тень баронессы Бланш, которую напоминает своей не слишком праведными поступками и довольно трагичной судьбой.

Остальные герои – почти все профессиональные преступники. Внешне они являются персонажами третьего плана для героя-рассказчика, так как им не удается втянуть его в свою деятельность и тем самым испортить ему жизнь. У каждого из есть своя черта, особенность: красная ланчия у Шастанье, туалетная вода «Pino Silvestre» у Дювельца, «характерный взгляд» у Жерара Марсиано. Не случайно в фамилиях странных знакомых Данни прослеживаются разные национальности, а Марсиано - это, пожалуй, намек на нечто внеземное. Для автора не важно, чем именно они занимаются – воровством или шпионажем.

Личности всех героев вневременны и значат больше для Жана, чем их реальное наполнение. Обычная воровка, пытающаяся сбыть в магазине украденные книги, для героя есть ''перевоплощение Жанны Дюваль''. Когда автор звонит Агхамури, то представляется Тристаном Корбьером, одним из ''проклятых поэтов", умершем в 29лет от чахотки. Еще один поэт, Нерваль, в романе появляется косвенно: герой первый раз был допрошен в доме, построенном на месте,где покончил с собой этот поэт.

Время. Их в романе как бы три. Главное – 1966 год, к которому относится основной пласт воспоминаний рассказчика. Второе – это наше время, 10-е годы когда люди пользуются мобильным телефоном и айфоном, чтобы звонить и делать фотографии. Третье - период оккупации. Отсыл к этому времени появляется в повествовании лишь однажды, перед тем, как инспектор передает постаревшему Жану папку с закрытым уголовным делом. Они проходят мимо небоскреба, построенного на месте ''Лунного света", хозяйку которого убили во время освобождения Парижа. Четвертое, пятое и так далее - это история XVIII-XIX веков, где кутят, страдают, любят, убивают, умирают исторические личности, герои книг и внутреннего мира рассказчика.

Образы. В повести два основных образа - Пса и Тюрьмы. Герой сравнивает нынешние городские здания ''чучелом собтвенного пса, которого любил, когда он был жив''. Потом пес, лежащий в холле отеля, в который попадают герои, опоздав на метро. Третий раз пес появляется в фёйёзовском доме, и Жан даже думает забрать его домой. Пес олицетворяет умиротворенность и покой – в отличие от тюрьмы, мимо которой страшится идти рассказчик вместе со своей девушкой поздней ночью. Но тюрьма, вы, неотвратима. В тюрьме сидел друг Данни Андрэ Фальве. Наконец, известие о том, что сама Данни тоже судима. Сон, в котором Жан навещает ее в тюрьме и пытается с ней поговорить через стекло, но они не слышат друг друга. Пес соединяет любящих, а тюрьма разделяет.

Пространство. Париж с мрачными ночными улицами, провинция с безмятежностью природы. Фёйёз действительно чуть прустовский, а Париж, пожалуй, сименоновский. Даже инспектор Ланглэ своим добродушием, сочувствием к паре чуть напоминает комиссара Мегрэ.

Идея. В "Улице Темных лавок" герой, выходец из состоятельной семьи, по каким-то загадочным обстоятельствам вынужден опасаться обычной проверки документов во времена оккупации Парижа. Героиня ''Ночной травы'', совершив нечто противозаконное, так же находится как бы в оккупации, прибегая к помощи сомнительных личностей, использованию поддельных документов и постоянно опасаясь как властей, так и своих сообщников. Внешние силы, не важно, какие (враг, государство, жизненные обстоятельства) способны сделать из хорошего человека не то что бы преступника - скорее, человека, нарушившего закон не по своей воле, а затем вынужденного скрываться, бояться. "Разве у нас есть право судить тех, кого любим? Мы любим их, и это не просто так. И это "не просто так" запрещает нам их судить», - эту мысль автор высказывает неоднократно на протяжении всего романа.

Честное слово, назвать произведение романом до прочтения сложно, а вот потом - да! Минимум страниц - максимум впечатлений. Видно, абсолютная истина заложена в словах Чехова про "краткость - сестру таланта". Роман Модиано лёгок для восприятия, но он многопланов, поэтому всё зависит от читателя: что конкретно он возьмёт для себя, что он увидит, что станет ему близким и понятным. Роман, на мой взгляд, написан интеллигентно, предусмотрительно бережно и осторожно относится к хрупким воспоминаниям и обладает поистине французским шармом. Он мягкий, в точности как ночная трава, которая ранним утром, покрытая прозрачными каплями росы, способна взбодрить своей прохладой - так и с воспоминаниями...

Мы часто в суете повседневности не замечаем деталей, в то время как в них заключена вся суть. Кто знает, интуитивно или осознанно герой романа записывал некоторые детали своей жизни: имена, адреса, слова - в чёрный блокнот? Записывал, чтобы через много лет заново прожить определённые события, понять, чем все эти события являлись и были ли на самом деле.

Патрик Модиано утверждает две противоположные истины: время недвижно и время неумолимо движется вперёд. В соответствии с этим даже повествование в романе выстроено по принципу переплетения времён, грани между которыми прозрачны и условны. Читатель ощущает себя практически путешественником во времени. Вот Жан (а вместе с ним и читатель) идёт по Парижу, существующему в реальном времени, и время в этот момент несётся, отсчитывая секунды, минуты, часы - и вдруг замедляется, останавливается, образуется брешь в пространстве, проскользнув в которую возможно встретиться с собственными воспоминаниями. Соприкосновение прошлого и настоящего возможно лишь в одной точке, и точка эта - ключ к разгадке тайны почти полувековой давности:

"Вы проживаете какой-то короткий отрезок жизни - день за днём, ни о чём не спрашивая, - среди странных людей и в таких же странных обстоятельствах. И лишь много позже наконец возникает возможность понять, что же ты прожил и кто были на самом деле все эти люди, - но только если тебе дадут ключ, чтобы разгадать этот сложный шифр".

И если для большинства людей проблемы толкования воспоминаний не существует, то Жану жизненно необходим ключ, ведь "всё было, действительно было". Вот и для читателя роман был, прожита целая жизнь, мимолётом, как одно мгновение, но тайна разгадана, и "время гонит вперёд, каждый день".

Есть люди-поэмы и люди-романы, Стихи есть и проза - лишь вам выбирать. А может быть, вам это всё ещё рано И лучше журнальчик пока полистать?

Бывают понятные, явные книги, Кого-то же надо читать между строк. Есть ноты - сплошные оттенки и лиги, С листа прочитать их не каждый бы смог.

Наш мир весь наполнен загадкой и тайной, А жизнь в нём - лишь самый длинный урок. Ничто не поверхностно и не случайно, Попробуй лишь только взглянуть между строк.

По мне так книга - воспоминание о жизни. Сколько требуется информации, чтобы передать другому человеку свои мысли, чувства? разве нужен связный рассказ? когда мы встречаемся с друзьями, общаемся, разве начинаем с пролога, развиваем мысль, преследуем определенную цель? нет, делимся какими-то яркими эмоциями, впечатлениями, анекдотами. Если их записать одними заглавными буквами или кодами, то потом, спустя много лет, получили бы этот чёрный блокнот Жана с его пометками и мыслями, словами других людей. Это не детектив, не история, а срез жизни, как оно бывает.