Текст книги "Игра в пятнашки (сборник)"

Сара уставилась на него.

– Мой отец заработал, – наконец ответила она.

– А вы, лично вы?

– Нет, конечно нет. Я никогда ничего не зарабатывала.

Питкин оставил ее в покое.

– Возьмем вас, мистер Хэй. Ваши претензии… Вы требуете долю от прибыли «Софтдауна». Может, по закону вы и получите что-нибудь, не знаю, но ведь, несомненно, ни вы сами, ни кто-либо из ваших родственников ничего не заработал, не так ли?

Хэй ответил вполне благодушно:

– Вы совершенно правы, сэр. И я нисколько не сожалею и не смущен тем, что оказался в одном ряду с очаровательной миссис Яффе.

Он адресовал сидевшей рядом Саре неотразимую улыбку.

Питкин вернулся к своей позе и уставился из-под бровей на Вульфа. Потом шмыгнул носом.

– Вы понимаете, что́ я имею в виду, когда говорю, что все в этой жизни сводится к бухгалтерскому балансу?

Вульф кивнул:

– Я улавливаю вашу мысль. А что насчет мисс Идз? Она тоже стоит в одном ряду с миссис Яффе? Такой же паразит? Или же интерес, который она в последнее время проявляла к бизнесу, все-таки перевел ее в разряд тружеников?

– Нет. Корпорации это ничего не дало. Только помешало.

– Значит, и она ничего не заработала?

– Именно.

– И ничего не заслужила?

– Именно.

– Но через неделю она получила бы девяносто процентов акций компании, оставив вас, тружеников, с одним лишь жалованьем. Это было бы весьма прискорбно, не так ли?

– Конечно. Мы все так полагали.

– А вы, должно быть, с особенным раздражением, коли вы такой лютый женоненавистник и вам претит, когда женщина владеет или управляет бизнесом?

Питкин шмыгнул носом.

– Это неправда.

– Так мисс Дьюди сказала мистеру Гудвину.

– Мисс Дьюди язвительна и не заслуживает доверия. Что же до женщин, я просто считаю, что они тоже должны подчиняться законам счетоводства и получать только честно заработанное. А в силу ограниченных способностей и ущербного мышления они не способны зарабатывать больше, чем на полуголодное существование. Исключения очень редки.

Вульф отпихнул поднос, положил руки на подлокотники кресла и медленно повел взглядом слева направо, от Хелмара к Дьюди, и обратно.

– Пожалуй, вы мне надоели, – заявил он, хотя прозвучало это не оскорбительно. – Совершенно не уверен, что провел вечер с пользой… Или, используя терминологию мистера Питкина, что он оказался прибыльным или убыточным для вас и меня. – Он оттолкнулся от подлокотников и встал. – Мистер Паркер, не выйдете ли вы со мной? Мне нужна ваша небольшая консультация, чтобы определиться.

Пройдя вдоль стены, как и в начале встречи, он направился к двери, где к нему присоединился Паркер, и они вместе вышли. Я тоже поднялся, осведомился, не хочет ли кто залить баки горючим, на что откликнулось несколько желающих, в большинстве своем вставших с мест.

Виола Дьюди отвела Сару Яффе в уголок для конфиденциального разговора. К ним без приглашения присоединился Энди Фомос, однако, несмотря на ограниченные способности и ущербное мышление, они не выказали никаких признаков, что попали в затруднительное положение, поэтому я не стал вмешиваться.

Когда все получили желаемые напитки, я оперся о вульфовский стол, закрыл глаза и прислушался к производимому гостями тихому гулу. Мне оставалось только согласиться с Вульфом. Пока я был сыт по горло – главным образом потому, что не уловил никакого проблеска. Может, босс его уловил? Я крепко зажмурился, сосредоточился и из-за шума не услышал, как отворилась дверь, но внезапно наступившая тишина заставила меня открыть глаза.

Они вернулись. Паркер направился к Саре. Вульф подошел к своему креслу, однако садиться не стал, а вместо этого обратился к собравшимся:

– Мисс Дьюди и джентльмены, я не готов сказать ни «да», ни «нет». Уже за́ полночь, и мне необходимо обдумать все услышанное и увиденное. Я даю лишь следующее обязательство: мистер Паркер не предпримет дальнейших шагов от имени миссис Яффе, пока не получит от меня извещения завтра утром, и он заранее уведомит вас о наших намерениях через мистера Хелмара.

Конечно, так просто он не отделался. Хелмар принялся возражать, Брукер – тоже. Но самые громкие и упрямые протесты последовали от Ирби, адвоката Эрика Хэя, и Энди Фомоса. Ирби хотел, чтобы все недвусмысленно подтвердили подлинность бумаги его клиента. Фомос желал знать, когда его назначат директором и сколько он будет получать на этом посту.

Пока продолжались эти беспорядки, неопасные впрочем, Бернард Квест тихонько подошел к Саре Яффе и начал ей выговаривать. Но я заметил, что она несколько раз покачала головой, так что, очевидно, дела у него шли не очень.

Первым сдался и ушел Фомос. Он вдруг вскинул руки и бросился в прихожую. Мне пришлось припустить за ним, но я только и успел увидеть что его спину за дверью. Следующей удалилась Виола Дьюди, без сопровождающих. За ней – Джей Брукер в компании Оливера Питкина. Бернард Квест тоже ушел один, как и Перри Хелмар. Единственным, кто счел уместным пожать мне руку, когда я его провожал, оказался Эрик Хэй, он отбыл со своим адвокатом.

Последними откланялись Сара Яффе и Натаниэль Паркер. Я закрывал за ними дверь и задвигал засов, преисполненный сознания собственного благородства. Какого черта, пусть проводит ее домой. Все равно я, избавивший ее от пальто и шляпы, далеко впереди.

Когда я двинулся в кабинет, оттуда вышел Вульф и направился к лифту.

– Кто? – спросил я.

Он остановился и уставился на меня:

– Что – кто?

– Простите меня. Я всего лишь пошутил. Если вы озадачены настолько, как это выглядит со стороны, да поможет Господь вашему клиенту.

Он продолжал пристально смотреть на меня.

– Арчи, ты знаешь, кто убил мисс Идз и миссис Фомос?

– Нет, сэр.

– Может, думаешь, что знаешь?

– Нет, сэр.

– Я знаю – или знал, – но есть одно противоречие. Что ты думаешь о миссис Яффе? Она змея или обманщица?

– Нет. И с высокими шансами. Скажем, десять к одному.

– Тогда мне нужно кое о чем ее спросить, по некотором размышлении. Не соблаговолишь ли привезти ее сюда завтра к одиннадцати?

Я ответил, что привезу, и он двинулся к лифту. Моей же кровати предстояло еще немного меня подождать, пока я помогу Фрицу прибрать в кабинете, где особого внимания требовали пепельницы и остатки напитков. Он уже хлопотал там, и я поспешил к нему на выручку.

Глава тринадцатая

Ночь выдалась жаркой, и укрывался я только простыней, да и то лишь до пояса, так что когда оглушительный телефонный звонок разбудил меня вполне достаточно для того, чтобы определить источник беспокойства, моей руке ничто не помешало дотянуться до аппарата и поднести трубку к уху. Если меня будят звонком посреди ночи, я не говорю: «Офис Ниро Вульфа, Арчи Гудвин у телефона». Потому что, во-первых, слишком возмущен покушением на свой сон, а во-вторых, пробужден лишь на одну пятую и пока не совсем уверен, кто я и где нахожусь.

– Да? – выдавил из себя я.

– Это дом Ниро Вульфа?

Голос разом вернул меня в явь уже наполовину.

– Да. Арчи Гудвин.

– Это Сара Яффе. Мне ужасно неловко, мистер Гудвин. Я разбудила вас?

– Не совсем. Продолжайте и закончите начатое.

– Наверно, мне стоило подождать до утра, но я подумала, вдруг вы нашли их и ломали голову, чьи они. Вам не попадались ключи?

– Нет. А что, вы их потеряли?

– Да. Два, на кольце, от двери внизу и моей квартиры. Они лежали у меня в сумочке.

– Где вы сейчас?

– Дома, в квартире. Я могла бы…

– Как вы туда попали?

– У ночного портье оказался ключ. Наверно, я потеряла их в клубе «Фламинго» или в такси, но решила, что лучше позвонить вам, вдруг вы их нашли. Простите, что побеспокоила вас. Спокойной ночи.

– Погодите минуту.

Я уже уселся на краю кровати и включил лампу. Часы показывали без десяти два. Я окончательно проснулся и не хотел пугать ее до смерти, но ситуация представлялась далекой от совершенства.

– Не кладите трубку. Ольга у вас?

– Нет, она здесь не ночует.

– Вы были во «Фламинго» с Паркером?

– Да, зашли выпить и потанцевать разок.

– Когда вы обнаружили, что ключей нет?

– Когда заходила в лифт. Хотела достать связку из сумочки, а ее там не оказалось.

– Почему не внизу, на тротуаре?

– Потому что там я не смотрела. Ночной портье ждал с открытой дверью.

– И Паркер с вами не поднимался?

– Нет.

– Понятно. Не вешайте трубку. Держите ее возле уха.

– Зачем… что…

– Ничего. Миллион к одному, что ничего. Вы просто потеряли ключи, и всё. Но после происшедшего в понедельник одно упоминание о ключах меня нервирует. И вам ничего не стоит пойти навстречу этой моей блажи. После того как ночной портье открыл вам квартиру, сколько вы там пробыли, прежде чем позвонить мне?

– Я позвонила сразу же. Надеялась успеть, пока вы еще не легли спать. Что вы имели в виду, сказав, что упоминание о ключах вас нервирует? Вы не…

– Я имел в виду, что в известной мере вы мне нравитесь. Пускай даже ваша Ольга и варит дрянной кофе. И прямо сейчас я отправляюсь к вам. Просто для собственного спокойствия. Где находится телефон, по которому вы сейчас говорите?

– В гостиной.

– Это на противоположном конце от прихожей?

– Да. Вы сказали, что приедете сюда?

– Точно. Вы исполните мои указания?

– Исполню, если… Да. Конечно. – Она произнесла это не совсем уверенно.

– Тогда слушайте. Почти наверняка это ложная тревога, но все равно слушайте. Не вешайте трубку. Когда я скажу: «Вперед!», вы ответите мне следующее: «Я так не думаю, но если вы подождете у телефона, я пойду в прихожую и посмотрю, нет ли их там». Мне повторить фразу?

– Нет, не надо.

– Точно запомнили?

– Да.

– Хорошо. После того как произнесете эти слова, положите трубку. Просто положите рядом с телефоном, не вешайте на рычаг. Потом идите в прихожую и сразу же двигайте к входной двери. Откройте ее, выйдите и захлопните за собой дверь. Подойдите к лифту, нажмите кнопку и держите на ней палец, пока лифт не приедет. Потом вместе с портье спуститесь вниз и ждите там, пока я не приеду. Вы сделаете все это?

– Да.

– Вы сделаете именно то, что я сказал?

– Да, я… Я сделаю.

– Молодчина. Не забудьте хлопнуть дверью. Я буду держать трубку возле уха, пока не услышу хлопок, и только потом брошусь в дорогу. Когда я приеду к вам, можете смеяться над моими нервами сколько влезет. Ну а потом мы решим, что́ делать дальше. Между прочим, танцую я получше Ната Паркера, а времени всего только два часа. Вы слушаете?

– Да.

– Я повторю. Когда я скажу: «Вперед!», вы отвечаете: «Я так не думаю, но если вы подождете у телефона, я пойду в прихожую и посмотрю, нет ли их там». Потом кладете трубку, идете в прихожую, открываете входную дверь, выходите, захлопываете дверь, вызываете лифт и держите палец на кнопке, пока он не приедет. Спускаетесь вниз и не отходите от ночного портье, пока я не приеду. Куда он, туда и вы. Вы исполните указания?

– Да.

– Вы готовы?

– Да.

– Вперед!

– Я так не думаю, но вы не подождете у телефона? Э-э… Подождите у телефона, я пойду и посмотрю, нет ли их в прихожей.

Вполне сносно, подумал я, без репетиций-то. Раздался негромкий стук, когда она положила трубку. Никаких шагов я не услышал, но у нее в гостиной лежал ковер. Предположив, что должно хватить пятнадцати – двадцати секунд, максимум тридцати, если обойдется без помех, я начал считать сразу же после стука телефонной трубки. Отсчитывать секунды у меня получается очень неплохо, за пять минут я ошибаюсь не более чем на три секунды.

Во время счета я вспомнил, как сказал Вульфу, когда он дал Присцилле Идз одиннадцать часов на то, чтобы спрятаться, что это похоже на игру «беги-овца-беги». На сей раз действо больше напоминало пятнашки с домиками. Телефон в гостиной был одним домиком, а лифт снаружи – другим. Сара Яффе должна была перебежать из одного в другой так, чтобы ее не запятнали. Давненько я не играл в пятнашки с домиками.

Все это пронеслось у меня в голове еще до того, как я досчитал до десяти. Потом я лишь напряженно вслушивался и уже ни о чем не думал. Если она хлопнет дверью как следует, я непременно услышу. Досчитал до пятнадцати, до двадцати – тихо. Тридцать. Я прижал трубку к уху. Сорок, пятьдесят, шестьдесят – целая минута. У нее не могло уйти на это столько времени, но я так и замер с этой чертовой трубкой, продолжая автоматически считать: девяносто четыре, девяносто пять, девяносто шесть…

Я повесил трубку. В голове у меня гудело. Отчетливой была лишь одна мысль: надо одеться. Одеваясь, я уже соображал. Если я потрачу время на звонок в Девятнадцатый участок, ближайший к ней, то могу попасть на лейтенанта, предпочитающего дело слову, а могу и не попасть. Тем более что ссылаться мне не на что, кроме пропажи ключей. Да, я не услышал хлопка двери, но тому найдется множество объяснений. В том числе и такое: у нее попросту не получилось хлопнуть как следует. Я прокрутил в голове несколько альтернатив звонку в участок, но к тому времени, как оделся – весьма быстро, – все они были мной отметены.

Я сбежал по лестнице в кабинет, достал револьвер и сунул в карман, переключил телефон, чтобы звонки шли Фрицу и Вульфу, вернулся в прихожую, спустился в полуподвал, ворвался в комнату Фрица и растряс его. Он взвизгнул.

– Я на задание, – сообщил я ему. – Вернусь, как получится.

Он наказал мне быть осторожнее, как обычно, когда я по делам отлучаюсь из дому. Его слова моих ушей уже не достигли, ибо я был в пути – выскочил в подвальную дверь, взлетел через четыре ступеньки на тротуар и помчался в восточном направлении.

В это время ночи такси на Десятой авеню встретишь нечасто, так что я двинул на Тридцать четвертую улицу, где мне в конце концов удалось поймать машину. Десятая авеню с ее частыми светофорами не годилась, и я велел водителю гнать на восток к парку, а потом через него на север. Справился он отменно, как и предполагала пятерка, что я сунул ему в карман, и маршрут, свободный от транспорта, насколько это вообще возможно.

Когда такси, взвизгнув покрышками, свернуло на Восьмидесятую улицу, было 2:23. Двадцать шесть минут минуло с тех самых пор, как я услышал стук положенной телефонной трубки. Стоило лишь машине въехать на обочину перед нужным мне домом, как я распахнул дверцу и выскочил на тротуар, не дожидаясь полной остановки. Я велел водителю подождать и, дабы подготовить почву для какого-нибудь неотложного требования, буде в нем возникнет необходимость, продемонстрировал ему лицензию детектива.

Вокруг не было ни души. Я подбежал к входной двери и дернул ее, но она оказалась запертой. Вглядываясь внутрь, я принялся тарабанить. В ответ на стук откуда-то из-за угла появился мужчина в форме, подошел к двери, прильнул лбом к стеклу и уставился на меня.

– Чего надо? – крикнул он.

– Войти!

– Зачем?

– Повидаться с миссис Яффе. Она меня ждет.

– В такое-то время? Рехнулся? Как тебя зовут?

Полная безнадега. Этот портье меня прежде не видел. Когда я приходил утром в среду, дежурил другой. Без всяких сомнений, у этого с серым веществом проблемы. На объяснения уйдут минуты, и он все равно мне не поверит. Уговорить его, чтобы позвонил Саре Яффе по домовому телефону? Не дождавшись ответа, он просто заявит, что она спит.

Так что я извлек из кармана пистолет, показал его портье, пробил им в стекле дырку, сунул в нее руку, открыл дверь и вошел. Сзади до меня донесся рев двигателя. Глянув через плечо, я наблюдал поспешное бегство таксиста. Рефлексам его можно было только позавидовать.

Я направил пушку на придурка портье, и он послушно вытянул руки вверх. Не было и миллионного шанса, что он при оружии, но для верности я все же быстренько охлопал его карманы.

– Ты видел миссис Яффе в последние полчаса? Или слышал? Отвечай живее. Ну?

– Нет! Она приехала…

– В лифт! Заходи! Шестой этаж.

Он подчинился. Мы тронулись вверх.

– Ты псих, – сказал он. – Тот таксист вызовет сюда копов.

Я не стал отвечать. Кабина остановилась.

– Выходи, – велел я ему, – и к двигай к квартире шесть «бэ».

Он открыл лифт и повел меня к квартире. У двери потянулся к звонку.

– Этим займусь я. Доставай ключи и открывай дверь.

– Но я не должен…

Этот олух так и не понял, насколько близок к тому, чтобы заполучить металлическую плюху. Черт побери, я знал, что уже слишком поздно, что ничего уже не поправишь, даже перещелкай я восемь-девять человек, начиная с него. Впрочем, толчок пушкой подстегнул его к действиям.

Во избежание недоразумений я нажал на кнопку звонка и продолжал давить, пока портье возился с замком. Когда же он открыл дверь, я втолкнул его перед собой, но буквально через два шага он остановился, а я перестал пихать его.

Она лежала справа, недалеко от двери в гостиную. Тело скрючено, одна нога вытянута, вторая согнута в колене. Ее лицо было на виду и не оставляло сомнений, что предпринимать что-либо поздно, как обычно в случае удушения. Узнать ее можно было с трудом.

Олух дернулся, но я схватил его за руку и развернул к двери.

– Боже Всемогущий, – пролепетал он, готовый разрыдаться.

– Спусти лифт вниз, – велел я ему, – и оставайся там. Он понадобится копам.

Я вытолкал его на площадку, закрыл дверь и повернулся. Для тщательного осмотра времени не было, но хватило и взгляда. Она действительно выполняла мои распоряжения, но до входной двери так и не дошла.

В трех шагах от ее тела зиял широко открытой дверью чулан. Убийца притаился в нем, а когда она проходила мимо, распахнул дверь и ударил ее бронзовым тигром, подставкой для книг. Подставка валялась рядом, на полу. Затем он закончил дело при помощи двойного шнура от жалюзи, тоже брошенного на пол. Все было ясно как день.

Я подошел к ней, присел на корточки и попытался вернуть язык на его обычное место, но он слишком распух. Этого и вида глаз было более чем достаточно, но я все равно вырвал из ковра несколько нитей, поднес к ее ноздрям и медленно сосчитал до десяти. Ничего.

Я поднялся и прошел в гостиную, к столу, на котором стоял телефон. Да, она выполняла мои указания: трубка была не повешена.

Я взял ее и положил на рычаг, выждал десять секунд, снова снял, услышал зуммер и набрал номер. Всего лишь через три гудка раздался голос Вульфа. Спал он крепко, но чтобы разбудить его, кузнечный молот не требовался.

– Алло?

Естественно, он был возмущен, как и я совсем недавно.

– Это Арчи. Слушайте, потому что нас могут прервать. Мне позвонила Сара Яффе. У нее из сумочки пропали ключи, и квартиру ей открыл портье. Я сказал, что приеду к ней, и объяснил, что́ нужно делать. Я приехал и звоню из ее квартиры. Она делала, что было велено, но все равно лежит мертвая на полу. Ее ударили по голове, а потом задушили. Когда она окажется в опасности в следующий раз, ей лучше позвонить кому-нибудь другому. Я не знаю, когда вернусь домой.

– Арчи.

– Да, сэр?

– Я говорил, корить себя за то, что ты не всеведущ, глупое тщеславие. То же самое относится и к всесилию. Отчитайся, как сможешь.

– Непременно. Приятных сновидений!

Я нажал на рычаг и немного подержал его, потом отпустил и набрал WA 9–8241. Тут мне неожиданно повезло, большего и желать было нельзя: дежурил сержант Пэрли Стеббинс. Не стану утверждать, будто Пэрли испытывает ко мне теплые чувства, но, по крайней мере, порой он меня хотя бы выслушивает. Он-то мне и попался.

– Ну что еще, Гудвин? – прорычал он.

– У меня для вас информация, – сообщил я, – но сначала был бы признателен за ответ на один вопрос. Вы следили этой ночью за подозреваемыми по делу Идз?

– А кому это интересно?

– Ладно, забудь. Тогда живее записывай. Этим вечером у нас в гостях были десять человек. Пятеро из «Софтдауна»: Хелмар, Брукер, Квест, Питкин и мисс Дьюди. Затем Сара Яффе и ее адвокат, Паркер. Еще Эрик Хэй, бывший муж. Он прилетел вчера…

– Я знаю.

– Хэй и его адвокат Ирби. И еще Энди Фомос. Ушли вскоре после полуночи. Кто-то из них во время собрания стащил ключи от квартиры Сары Яффе из ее сумочки. Она обнаружила это только по возвращении домой и позвонила мне. Сейчас я у нее. Укравший ключи явился, подкараулил ее в квартире и без двух минут два ударил по голове и задушил. Теперь она мертва. Лежит здесь на полу. Я говорю об этом, потому что сейчас только два тридцать шесть. Тридцать восемь минут – это не так уж и много, чтобы выбраться из этого дома и куда-то доехать. Если вы пошевелитесь…

– Гудвин, ты это серьезно?

– Да.

– Ты сейчас в квартире Яффе?

– Да.

– Так, оставайся там!

– Брось телефон и подними руки!

Одновременные указания двух городских полицейских – одно прозвучало по телефону, а другое у меня за спиной – несколько сбивали с толку. Пэрли Стеббинс повесил трубку, так что с ним проблем не возникло. Я повернулся, подняв руки достаточно высоко, дабы продемонстрировать, что они пусты. Никогда не знаешь, как поведет себя возле трупа случайно подвернувшийся коп. Вдруг у него мания величия?

Очевидно, этот явился один. Он приблизился с поднятым револьвером, и рука его не была особо тверда, что неудивительно. Для копа-одиночки, несомненно знавшего, что я вооружен, положение представлялось довольно рискованным.

Возможно, он даже знал о связи Сары Яффе с «Софтдауном» и Присциллой Идз, поскольку об этом раструбили газеты. И коли так, почему бы мне не оказаться тем самым душителем, которого ищет вся полиция? В таком случае, живой или мертвый, я открывал перед ним прекрасную возможность для продвижения по службе и подкидывал шанс прославиться.

– Слушай, – начал я, – я только что разговаривал с сержантом Пэрли Стеббинсом из манхэттенского…

– Заткни пасть! – Он был совершенно серьезен. – Повернись и иди к стене. Медленно. Ладони на стену. Выше. Так и стой.

Я сделал, как было велено. Для обыска в одиночку принятые им меры представлялись вполне обычными. Встав у стены, я ожидал, что в спину мне упрется дуло и он начнет меня обшаривать. Но не тут-то было. Вместо этого я услышал, как он набирает телефонный номер и говорит:

– Это Кейси. Дай лейтенанта… Лейтенант Глюк? Это опять Кейси. Я не стал ждать и поднялся в квартиру Яффе один. Я без труда взял его. Он здесь. Я его накрыл… Нет, я знаю… Но я взял его и продержу до их подхода…

Вот такого типа натравил на меня таксист, такой вот крендель держал меня лицом к стенке.